Заветное дитя | The Cherished Child

«Как нелепо и странно удивляться чему-то, что происходит в жизни», — сказал Марк Аврелий, Размышления.

— Ну что ж, это было интересно, — протянул Алек с заметной долей сарказма, когда они благополучно вернулись домой. Ну, если это место можно считать домом… ведь Вольтерра, конечно, всегда будет «настоящим» домом для Хейдена. — Хм, — согласился Хейден, едва слушая разговор «брата». Встреча, по правде говоря, действительно оказалась скучноватой… особых результатов они там не добились (разве что знатно проигнорировали Калленов и вывели Беллу из себя, что, впрочем, стоило затраченных усилий). Но, несмотря на это, Хейден испытывал странное, тревожное воодушевление от всей этой ситуации. И вот это его как раз и беспокоило. Он знал, где-то глубоко внутри, истинную причину своего удовлетворения, — и причина эта совсем не заключалась ни в раздражающей Белле, ни в ощущении превосходства и игре на нервах. Нет, он был почти уверен, что причиной его хорошего настроения являлся определённый блондин-вампир. И с этим он не был готов мириться. Не то чтобы он был против самой идеи обрести свою пару (судя по странным реакциям его магии и собственного коварного тела, он был почти уверен, что Джаспер и есть та самая пара). Проблема была в том, кем именно являлась эта пара. В Джаспере, конечно, не было ничего плохого: физически он был изыскан, а его энергетика обладала манящей силой. Нет, проблема заключалась в том, что Джаспер был тесно связан с Калленами и с определённой маленькой провидицей. А Хейден не был мазохистом. И, конечно, этот их «вегетарианский» образ жизни, отказ от всех радостей. Хейден не был садистом и вовсе не стремился видеть свою пару страдающей, даже если они сами себе причиняли боль. Отрицание — не самая лучшая черта для спутника… особенно если учесть, кого Хейден считает своей семьёй. Нет, он не мог принять кого-то, кто постоянно, словно нарочно, не желает видеть свою истинную природу. Это вызывало у него отвращение. Ненависть к себе, доходящая до отказа от собственной сущности, никак не могла быть привлекательной. Вовсе нет. Ещё оставались и другие члены клана. Карлайл, возможно, мог бы быть довольно приятным человеком, если бы не его чрезмерная добродетель и моральная строгость, придававшие ему неприятный, праведный оттенок. А вот его жена… несомненно, она любящая и заботливая, но её постоянная опека казалась чрезмерной и не совсем уместной (не то чтобы Хейден что-то знал об этом… *кашель* Аро, *кашель* Кай и Северус). Она казалась тем типом личности, который никогда не признает, что их «дети» уже взрослые, способные сами решать, какие ошибки и решения делать. Может, дело было в том, что, хотя Хейден рос под контролем различных властных фигур, эта власть была более отстранённой, аналитической. Он знал, что братья, Северус, близнецы и остальная гвардия заботились о нём, но это не была липкая материнская забота, излучаемая Эсме. Возможно, именно это и являлось его главной проблемой с ней… он просто не привык к такому отношению, которое заставляло его чувствовать себя некомфортно (ведь, если честно, хотя он и считал Джейн чем-то вроде старшей сестры/матери, блондинка была далека от идеала заботливой матери… разве что её язвительность и нетерпимость к неудачам могли бы претендовать на эту роль). Но он был не против… он бы предпочёл пробежку или удержание планки часами, нежели какие-то нежные объятия и успокаивающие слова… одна мысль об этом вызывала у него мурашки. Что касается старших «детей» Калленов, то он предполагал, что мог бы поладить с Розали, если бы они поближе познакомились… её саркастичность и озлобленность напоминали ему женскую версию Северуса. А вот её муж… тут он знал слишком мало, чтобы составить реалистичное мнение. Хотя его интуиция подсказывала, что этот великан-вампир чем-то похож на более спокойную версию Алека (по крайней мере того Алека, каким он бывает среди своих). Элис, которая, судя по всему, была с Джаспером (в данный момент, прошептала его интуиция, прежде чем он успел её одёрнуть), автоматически получила красный крестик лишь за сам факт их связи. Возможно, она была не так уж плоха, хотя Хейден чувствовал, что её неуемная энергия и гиперактивность, которую он заметил в школе, быстро начали бы действовать ему на нервы. Ему нравилась размеренность и сдержанность Вольтури (конечно, кроме Алека, но тот, хоть и бывал временами по-детски оживлённым, никогда не раздражал Хейдена настолько, чтобы он захотел отмахнуться от него, как от надоедливой мухи… почти уверен, что с Элис это было бы именно так). Что касается Джаспера… нет, туда он точно не пойдёт! Если он позволит себе задуматься о блондине-вампире, то не заметит, как потеряет остаток дня. Он надёжно запрятал эту тему в ящик «подумать потом» (тот самый, где находился волшебный мир, его загадочные татуировки и прочие странности, такие как его нестареющий облик). Эдвард… тут и сказать особо нечего — убивец веселья. Было до боли очевидно, что вампир настолько поглощён своей подавленностью, что любая мысль о радости грозит вызвать у него аневризму. И в конце — его девушка… изматывающая и вытягивающая душу мисс Свон. О да, он снова драматизировал… но что-то в этой девушке неизменно вызывало в нём раздражение. Он не мог точно понять, что именно его так выводило из себя: её скучная обыденность и безмятежный, как у коровы, взгляд, или её уверенность в том, что она вправе претендовать на внимание и преданность древнего, тёмного существа. К тому же она всё ещё была подростком — капризной, эмоциональной, вечно ноющей. Хейден ни на мгновение не сомневался, что если что-то пойдёт не по её плану, она не раздумывая разболтает чужие тайны, которые ей так опрометчиво доверили. Иногда он сам не знал, кто из этой пары более невыносим: эта жалобная девчонка или её самовлюблённый, эгоистичный кавалер. Он заставил себя вернуться в настоящий момент, не имея ни малейшего желания вновь дать волю раздражению, если вдруг нервы подведут… он презирал глупость и вспышки необузданных эмоций. — …должно тебя заинтересовать, — услышал Хейден обрывок фразы Джейн. — Заинтересовать? — переспросил он, игнорируя её осуждающий взгляд. Джейн явно была недовольна тем, что он, по всей видимости, пропустил начало её речи. — Да. Я говорила, — она язвительно выделила это слово, — как ты бы услышал, если бы снизошёл до того, чтобы слушать, — что клан Калленов — настоящая сокровищница потенциальных талантов… и, думаю, ты успел заметить некоторые трещины в их союзе. Я всего лишь сказала, что Аро явно не будет против, если мы воспользуемся ситуацией с Беллой, чтобы… углубить эти трещины, — закончила она с лукавой усмешкой. Хейден не стал скрывать своего довольного взгляда в ответ. — Это, безусловно, был бы весьма выгодный исход… так вот почему вы двое так пристально следили за их провидицей на той встрече? — спросил он, наконец, озвучив вопрос, который не давал ему покоя со времени их недавнего визита к Калленам. Это было неочевидно… не будь у него за плечами более двадцати шести лет, проведённых рядом с близнецами, он, возможно, и вовсе не заметил бы их странного интереса. Но он несколько раз ловил на себе их настороженные взгляды, когда рядом оказывалась миниатюрная вампирша. Это объяснение, конечно, могло пролить свет на причину столь пристального внимания к провидице: всем было известно, как Аро желает заполучить её в свою гвардию. Хотя что-то подсказывало Хейдену, что это не единственная причина. — Что? О чём ты вообще говоришь? — спросила Джейн, сохраняя на лице абсолютное спокойствие. — Так, просто заметил, что вы оба уделяли их провидице гораздо больше внимания, чем обычно, — Хейден небрежно ответил, в то же время внимательно следя за реакцией близнецов. Джейн раздражённо фыркнула, а Алек нервно переступил с ноги на ногу. — Разумеется, именно поэтому, — наконец ответила Джейн, упорно глядя куда-то мимо его плеча, избегая смотреть в глаза. Хейден едва сдержал довольную улыбку. — Конечно, — спокойно согласился он. Что ж, Форкс действительно становился довольно занятным местечком.

***

Джейкоб был раздражён. Хотя нет, «раздражён» он был пару часов назад. Теперь он готовился взбунтоваться. Он не был до конца уверен, против кого конкретно готовится устроить этот мятеж, ведь это же вроде была его идея… или, по крайней мере, ему хотелось в это верить. Ни за что на свете он бы не признался, что в эту авантюру его втянула Ли… черт, стая бы его не простила. Старейшины сколько угодно могли проповедовать, что волчья стая открыта и дружелюбна ко всем своим членам, но Джейкоб не был слепым — и уж точно не был глупым. Он прекрасно видел, что между тем, что проповедуют старейшины, и тем, как всё организует Сэм, разница огромная. Сэм определённо не был рад, когда Ли стала частью их стаи, и хотя он старался не показывать открытой враждебности к своей бывшей невесте, чувствовались и напряжённость, и холодность… А Джейкоб, как никто, понимал, что это значило — за мгновение превратиться из «всей вселенной» для кого-то в «абсолютное ничто». Он понимал, как это должно ранить Ли. Конечно, он не мог не замечать, что Ли иногда могла быть просто невыносимой… но при этом было очевидно, что её колкость и резкость — не что иное, как защитный механизм, некий бронежилет, который она нацепила после разрыва с Сэмом. До этого Джейкоб почти не знал её, но был уверен, что тогда она была совсем не такой язвительной и озлобленной. Он даже пытался относиться к ней иначе, чем остальные парни из стаи… но порой она сама делала это очень, очень трудным. Да что за чертовщина? Почему мы не можем пройти дальше? — выпалила Ли, её голос был насыщен раздражением. И вот это раздражение Ли и было основной причиной, по которой Джейкоб сейчас едва сдерживался. Они следили за неопознанным вампирским запахом через весь лес и добрались до этой части, но теперь, когда они приближались к тому месту, где запах обрывался, их словно что-то не пускало дальше. Казалось, там была невидимая стена. Джейкоб попробовал сменить форму и попытаться пройти в человеческом облике, но и это не помогло. Ему удалось перебросить через барьер камень, шишку и даже палку, но вот он сам и Ли не могли его пересечь. Ситуация сбивала с толку и безумно злила. Он мельком подумал, не рассказать ли обо всём Сэму и не проверить, смогут ли другие члены стаи пройти эту преграду. Но тут же отбросил эту мысль: столкнуться с напускной альфа-маскулинностью Сэма сейчас точно было не лучшей идеей. Он сожалел о том, что отказался от позиции Альфы, едва услышав это предложение. Но теперь уже было поздно… разве что он мог бы попытаться устроить бой с Сэмом (чего, если честно, он не хотел, несмотря на свою горячность и габариты) или создать собственную стаю. Хотя кого он обманывает… ведь в его стае будут он и Ли. Совсем не то, о чём он мечтал. Без понятия… может, это какая-то вампирская магия или ещё что-то в этом духе, — наконец отозвался Джейкоб, махнув рукой на их попытки пройти через барьер. — Я бы сказал, что стоит найти пиявок где-то на их территории и разобраться, что происходит. Хотя бы пока не поймём, с чем имеем дело. Он мельком подумал, что это похоже на то, как персонаж Аргент из «Юных Титанов» создаёт свои барьеры. Было бы здорово, конечно. Он тряхнул головой, отгоняя странные мысли. «Сосредоточься!» План простой: идти к вампирам, а если повезёт, устроить им хорошую встряску… Отличный план, Кэп! (Да, его самокритика уже переходила в сарказм. Ещё чуть-чуть, и он начнёт разговаривать с собой в третьем лице… вряд ли это было бы хорошим знаком). Конечно… к тому же всегда приятно пошатнуть этот уютный, беленький пригород, — согласилась Ли, и Джейкоб почти услышал её злорадный смех. Ей бы только пушистого белого кота для полного образа злодейки… и побрить голову. Почему все злодеи поголовно лысые? Вейдер, Лютор… Доктор Зло. Опять не по теме. Хотя осознание того, что он не один такой «фрик», стало немного облегчением. Ну что, идём? — коротко бросил он и сорвался с места. Это обещало быть интересным… лишь бы не встретиться с Беллой. Он не был к этому готов. Нет, сейчас лучше сосредоточиться на поисках вампиров, чтобы хорошенько их разозлить, а если повезёт, то и разорвать на части. Невольно он почувствовал, как его лицо тронула улыбка. И сдерживаться не хотелось вовсе.

***

Эдвард не мог припомнить, когда в последний раз чувствовал себя настолько напряжённым и выбитым из колеи… Хотя нет, мог — это было чуть больше двух лет назад, когда он впервые уловил запах крови Беллы. Тогда это был самый близкий случай, когда он едва не потерял контроль (ну, конечно, был ещё тот период бунтарства, но его он особо не считал, ведь тогда он искренне желал охотиться на тех людей). Сейчас он был уверен, что натянут до предела, как и тогда. Его обычно прямая осанка перешла из разряда хороших манер в сферу напряжённости. Он украдкой бросил взгляд на свою девушку, сидящую на пассажирском сиденье. Эдвард надеялся, что её гнев удастся смягчить, раз он сам отвёз её в школу вместо того, чтобы поехать с семьёй. Пока что его попытка явно проваливалась — об этом свидетельствовали недовольная гримаса на её лице и холодное плечо. Эдвард мысленно вздохнул, пытаясь найти слова, чтобы как-то разрядить напряжение. Конечно, ситуацию совсем не облегчало то, что, когда Белла спросила его о встрече, он не мог сказать ни слова. Буквально. Он пытался… Ему не было дела до того, что его попытки разозлят того мелкого нахала и остальных из Вольтури — ну, может, чуть-чуть было… всё же он давно пережил стадию самоубийственных мыслей. Однако сейчас его раздражение было на пределе — отсюда и отчаянное желание нарушить их правила. К несчастью, оказалось, что он физически не мог пренебречь их запретом на то, чтобы рассказывать Белле что-то о встрече. Каждый раз, когда он пытался хотя бы намекнуть о том, что произошло (а на самом деле на той встрече не было ничего особенно тайного), он терял нить мыслей и не мог произнести ни слова. В первый раз это шокировало его настолько, что он подумал, что сходит с ума. Но вскоре пришёл к единственно возможному выводу. В этом явно замешан тот маленький черноволосый недомерок. Эдвард не задумывался о том, чтобы отнять чью-то жизнь уже долгие годы (если не считать один урок биологии, конечно), но Хейден всерьёз испытывал его терпение. Однако, вернёмся к делу: Белла была уверена, что он намеренно скрывает от неё что-то, что лишь усиливало её раздражение (несмотря на то, что он не раз пытался объяснить, что не может рассказать ничего). Паркуясь, Эдвард внезапно уловил знакомый запах и сжал руль. Чёрт. Честно, сейчас он совершенно не хотел с ними сталкиваться. — Если я попрошу тебя остаться в машине, ты послушаешься? — спросил он у Беллы напряжённым голосом, едва сдерживая свой гнев. Белла бросила на него презрительный взгляд, вышла из машины и захлопнула дверцу с излишней силой. Эдвард поморщился от звука. — Ну конечно нет, — пробормотал он себе под нос. — Почему хоть раз что-то должно быть легко? — Когда-то ему даже нравилось то, как она усложняла его существование, но в последнее время… Эдвард вздохнул уже вслух и, нехотя выбравшись из машины, быстрым шагом направился к месту, где его уже поджидала беда. На другом конце парковки стоял Джейкоб Блэк, заметно подросший и более мускулистый, чем раньше, с хмурым лицом и скрещёнными на груди руками. За его спиной стояла миниатюрная девушка, и Эдвард на мгновение застыл. Ему всегда нравились карие глаза Беллы, но глаза этой девушки… нет, женщины, затмевали их. Несмотря на выражение лица в духе Розали, которое она демонстрировала в данный момент, было невозможно отрицать её красоту. Эдвард оторвал взгляд от девушки и попытался понять, чего же хотел Джейкоб. Мысли волка были настолько спутанными, что у него разболелась голова от попыток их расшифровать. Он был уверен, что Джейкоб в любом случае не станет скрывать, что у него на уме, так что… мигрень можно и отложить. Может, опять дело в Белле? Если честно, ему сейчас меньше всего хотелось обсуждать её… особенно пока он не разберётся, что вообще происходит между ними. Нет, скорее всего, это касалось того, как Эммет случайно пересёк границу, когда они три ночи назад преследовали Викторию… Честно говоря, он думал, что они уже извинились и закрыли этот вопрос. Эдвард был рад, что Карлайл не упомянул Викторию на встрече с Вольтури. Зная их, они могли бы просто позволить этой рыжеволосой твари убить Беллу и покончить с этим. Пусть их отношения были немного натянутыми в последнее время, он знал, что всё ещё любит её, а она его… или нет? — Что тебе нужно, Джейкоб? — спросил Эдвард, наконец дойдя до массивного подростка. — Я хочу знать, почему вы, пиявки, считаете нормальным нарушать договор? — прорычал Джейкоб, явно готовый пропустить слова и перейти к кулакам. Эдвард на мгновение задумался, а не позволить ли Джейкобу это сделать… ведь это не его вина, если пёс сломает себе руку. Но он быстро отбросил эту мысль, хоть и с явной неохотой — одно слово: Карлайл. — Эммет уже извинился за это… что ещё тебе нужно? — процедил Эдвард с той же враждебностью. — Эдвард… о чём он говорит? Джейк? — конечно, Белла не могла промолчать. — Не сейчас, Белла, — сказал Эдвард, надеясь, что она хотя бы раз останется в стороне. Джейкоб, кажется, совсем пропустил её слова, всё ещё обдумывая ответ Эдварда: — Что? О чём ты говоришь? — спросил он, впервые выглядя смущённым и неуверенным. — Три ночи назад… с той… с той ситуацией, о которой мы сообщили Сэму… О чём ты говоришь? — переспросил Эдвард, чувствуя не меньшую растерянность по поводу всей ситуации. К этому моменту вокруг собралась довольно большая группа студентов… явно надеясь на скандал или драку. Они держались на таком расстоянии, чтобы слова спорящих не долетали до них. Эдвард не удивился: окажись он слабым человеком, он бы тоже не подошёл ближе к свирепым на вид местным. Он вдруг понял, что не помнит, чтобы видел Джейкоба или его спутницу на охоте за Викторией… Так о чём вообще говорит этот парень? Как и подозревал, Джейкоб подтвердил его догадки: — Я не был там той ночью… и Ли тоже, — сказал он и, увидев, как Эдвард хмурится, поспешил объяснить: — Её мама упала, и я помог отвезти её в больницу. Джейкоб и сам не понимал, зачем оправдывается перед врагом (бывшим?), потому что сейчас Эдвард уже не казался тем, кого он должен атаковать и убить. Он заметил, что Ли тоже была озадачена — она смотрела на бронзоволосого вампира пристально и с явным недоумением. Что происходит? — Я говорю о следах вампиров, которые пересекли северный угол резервации, — наконец объяснил Джейкоб, подбираясь к сути разговора. Эдвард моргнул: — Мы не были в северной части в последнее время… это могла быть… она? К этому моменту Белла была вне себя от ярости из-за путаного разговора. Ведь это она должна была игнорировать Эдварда, а не наоборот! И что, чёрт возьми, происходит с Джейкобом? Последний раз, когда они виделись, он не мог отвести от неё глаз, а сейчас едва замечал её присутствие. Ей совсем не нравился тот факт, что её парень смотрит на Ли. Ни капли. Она уже собиралась высказать всё, что об этом думает, когда её снова перебили… на этот раз именно тот подросток, которого она начинала ненавидеть. — О, не напрягайся так, Эдди… а то морщины появятся, — раздался насмешливый голос. Эдварду даже не нужно было оборачиваться, чтобы понять, что это был тот самый зелёноглазый ублюдок. Джейкоб хихикнул от этого комментария, с любопытством наблюдая, как незнакомец приближался к ним без малейших признаков страха или осторожности. Его запах казался знакомым, но Джейкоб не мог его идентифицировать. Он бы сказал, что это вампир, но что-то не сходилось. — Кто ты такой? — потребовал он, стараясь придать себе вид устрашающего оборотня. Но, похоже, его усилия были тщетны: тёмноволосый подросток посмотрел на него с нескрываемым весельем и насмешливо приподнял бровь. — Хейден. И, насколько я понимаю, ты один из щенков клана Квилетов, — сказал он, окинув Джейкоба пренебрежительным взглядом с головы до ног. Этот жест и насмешка в его глазах заставили Джейкоба почувствовать себя ничтожно. Злость вспыхнула в нём, и он тут же направил её на более привычную мишень. — Ты ему всё рассказал? — спросил он у Эдварда с обвинением в голосе. — Успокойся… зачем вся эта ребячливость? Хммм… — Хейден бросил равнодушный взгляд в сторону Беллы. — Я не вижу в этом никакого смысла. Белла злобно зарычала, уловив в словах скрытое оскорбление. — А теперь, чтобы ответить на твой вопрос, милый пёсик, это я и моя семья пересекли вашу границу. Но, поскольку мы не заключали договор с вашим маленьким кланом, я не вижу причин соблюдать какие-то нелепые правила, — Хейден снова повернулся к разъярённым оборотням. Эдвард и Белла инстинктивно отступили назад, но Хейден остался стоять на месте. — Да кто ты такой, чтоб… — начала Лиа, и в её голосе проскользнуло рычание. Её лицо искажалось теми же злыми чувствами, что и у Джейкоба. Оба были на грани превращения. — Кто-то намного сильнее и умнее тебя, — с ледяной холодностью ответил Хейден, моментально утратив весь видимый интерес. Он лишь взмахнул рукой, и оба оборотня невольно отступили с выражением страха на лицах. — А теперь слушайте внимательно. Я скажу это только один раз. Моя семья и я не желаем проблем ни с вами, ни с вашим племенем. Вы будете делать вид, что нас не существует, а мы позволим вам продолжать носиться по вашему лесу со всеми конечностями на месте… ясно? — Последний вопрос он задал таким сладким тоном, что у Эдварда аж зубы заныли. Эдвард был потрясён, видя, как оба оборотня послушно кивают. Что, чёрт возьми, Хейден сделал с ними? — Прекрасно… — Хейден снова перешёл на весёлый тон. — Ах, и передайте вашему альфе, что если ему нужно будет… лучше понять наши условия, я всегда готов встретиться с ним, — добавил он с зловещей улыбкой. Разговор был прерван появлением крайне недовольного директора, который сразу же выдворил Джейкоба и Ли за пределы школьной территории. Хейден лишь мило улыбнулся и сделал большие невинные глаза. В ответ директор принялся перед ним извиняться и заверять: — Уверяю вас, мистер Принц (пока они были в Форксе, он решил использовать фамилию Северуса), в нашей школе обычно всё спокойно… если он снова вас побеспокоит… Эдвард стоял, ошеломлённый. Он не мог решить, что его больше сбивало с толку: загадочный Хейден Принц-Поттер с его необычными способностями (о которых Эдвард никогда не слышал и не видел ничего подобного) или его собственная реакция на девушку-волчицу. Только позже он осознал, что Ли — именно так её назвал Джейкоб — совсем не пахла, как мокрая собака. Нет, она пахла чем-то совершенно иным. Чем-то, в существование чего он уже не верил. Она пахла его истинной парой.