Злодей, который влюбился

*** — Так, и что тут у нас? Гарри протянул руку к пока еще незавершенному артефакту, над которым работал в свободное время. Он по ошибке оставил его в гостиной, хотя обычно не позволяет себе подобной беспечности. «Но похоже так было нужно», — забавляясь, подумал Гарри. Такое предположение не было лишено смысла, учитывая уникальную специфику артефакта. «Артефакты, имеющие какую-либо связь с Предвечной, всегда непредсказуемы. А эта вещичка помимо всего прочего также связана с Дарами, что делает всю ситуацию лишь сложнее». — И чего же ты пытаешься этим добиться, а, Матушка? — вопросил он в пустоту. Правда, Гарри догадывался, чего хотела Смерть. Она хотела, чтобы ее потомки — «А Волдеморт, между прочим, тоже ее потомок, пусть Певереллом его не назовешь, но толика древней крови в этом маге все же присутствует» — были в безопасности и счастливы, и именно поэтому предпочла пойти на крайние меры. Впрочем, Гарри методы прародительницы отнюдь не осуждал. — В общем и целом все на благо. Единственное… — он тихо рассмеялся. — Вот уж эти двое удивятся, когда скрытая часть функционала артефакта вступит в действие. А то, что условие для ее активации будет выполнено, он не сомневался. Увы, но по-другому быть не могло. Не в их случае. — Но это, скорее всего, произойдет уже после их возвращения в свою реальность. С губ Гарри сорвалась еще пара смешков, пока он смотрел на вещицу, обещавшую в будущем значительно повлиять на отношения двух известных индивидов. Успокоившись, он положил артефакт на каминную полку рядом с рамками для фото. Что-то внутри него подсказывало, что так будет правильно. «На все воля Предвечной». *** — М-м-м… Полагаю, твое общение с Волдемортом выдалось более, чем плодотворным? — спросил Гарри, поднявшись на второй этаж и найдя Тома в их комнате, увлеченно строчащим что-то в своем исследовательском журнале, который был посвящен изучению ошибок пути становления Темного Лорда Волдеморта. Том вздрогнул от неожиданности, но увидев Гарри и осмыслив его вопрос, заулыбался. — Не то слово! Не знаю даже, чего мне больше хотелось во время нашего разговора: придушить идиота или восхититься тем, что совершив столько фундаментальных ошибок, он умудрился как-то все еще не умереть! Просто невероятно! Услышав это высказывание, Гарри попросту не смог не рассмеяться. Но что обрадовало его больше всего, так это приподнятое настроение его сокровища. Он боялся, что Том снова углубится в самобичевание после общения со своим «двойником». Поэтому, сейчас видя, что его опасения не сбылись, Гарри и сам чувствовал себя намного лучше. — Тебе еще много осталось? — спросил он, подходя ближе и заглядывая в записи. — Нет. Почти закончил, — покачал головой Том, выводя несколько строк в нижнем углу нарисованной им таблицы. — А что? Голос юноши приобрел дразнящие нотки и тот даже чуть опустил веки, чтобы добавить взгляду томности. Гарри уже отлично знал, что означает такое поведение Тома. В большинстве ситуаций, его юный возлюбленный, как и он сам, предпочитал прямолинейность, но в некоторые исключительные моменты — как сейчас — тот любил поиграть. И итоги таких игр всегда были довольно предсказуемы, но от этого не менее приятны для них обоих. — Да вот, есть парочка мыслей, — голос Гарри тоже стал ниже, и он мягко погладил большим пальцем мочку уха Тома. Глаза слизеринца сверкнули, тот моментально уловил завуалированное подтверждение участия в их маленькой игре. Том нарочито расслабленно откинулся на спинку стула чуть запрокинув голову. Тем самым добиваясь двух вещей: зрительного контакта с Гарри и соблазнительно открытого вида своей шеи. — И что же это за мысли такие? Следующий шаг. По губам Тома расплывается совершенно порочная улыбка, а ноги будто невзначай раздвигаются чуть шире. Гарри сглотнул. «Вот поганец». За прошедшее время тот слишком хорошо изучил предпочтения Гарри и слишком хорошо знал, как сломить его защиту, заставив мгновенно потерять голову. — Такие вот мысли, — нарочито спокойно проговорил он, обходя кресло, при этом медленно оглаживая кончиками пальцев сначала челюсть Тома, а после длинную шею. Дразнил. Распалял. Он ненадолго задержался на кадыке, наблюдая, как Том сглатывает, а взгляд того наполняется желанием. Продолжил путь дальше, прямо к маленькой ямочке между ключицами. — Много, я бы сказал слишком много мыслей. — Тогда… — Том снова сглотнул. — Тогда, возможно, я мог бы помочь тебе уменьшить количество этих мыслей? — Неужели? — его удивление выглядело крайне наигранным, но это не имело никакого значения ни для кого из них. — И как же? Гарри наклонился ближе, из-за чего прозвучавший вопрос прошелся теплым дыханием по губам Тома. Это оказалось последней каплей. Глаза Тома потемнели от возбуждения, а в следующий момент, Гарри был грубо притянут за воротник рубашки, чтобы немедленно быть утянутым в страстный поцелуй. *** Сразу после одного из худших разговоров в его жизни, Волдеморта отправили обратно в гостевую комнату, отходить от потрясений и принимать решение. Решение, которое в перспективе полностью изменит его жизнь. «Только вот к лучшему ли?» Он не был уверен. Но теперь, когда вскрылись некоторые ранее неизвестные Темному Лорду факты, ясно было одно — если все оставить так как есть, ничем хорошим в итоге это не закончится. «И, возможно, даже раньше, чем я вернусь обратно в свой мир». Волдеморт отнюдь не упустил расчетливый взгляд своего «двойника», которым тот окидывал его время от времени. Он знал этот взгляд. Паршивец давал ему шанс. И не нужно было быть гением, чтобы догадаться, что случится если Темный Лорд предпочтет проигнорировать данный ему шанс. «Но я не хочу снова становиться смертным!» Темному Лорду претила мысль снова стать уязвимым!.. Прошло уже много лет, но избавиться от жуткого страха смерти у него так и не получилось. Скорее наоборот, тот окреп и к этому моменту превратился в полноценную фобию. А желание бессмертия — одержимостью. Но и необходимость избавления от крестражей он понимал. Теперь, да. Более того, Волдеморт мог почувствовать это. Насколько его разум и психическое состояние отличаются, в этом мире и в родном. Сам он заметил это не сразу, а вот наглый «двойник» уловил отличия мгновенно, и ничуть не постеснялся ткнуть его в них носом. — Мое поведение? — Не только поведение. Ты же и сам уже должен был заметить отличия, разве нет? Насколько легче тебе стало концентрироваться, долго размышлять над чем-то или элементарно не позволять эмоциям руководить твоими действиями? — перечислил Том, загибая пальцы по одному. — Разве раньше, оказавшись в той же ситуации, ты бы стал хоть что-то слушать, пусть и лишившись магии? Вряд ли. Ты шипел бы, плевался ядом и угрозами, но не принял бы ни одного аргумента, противоречащего твоему личному мнению. Ты бы не сидел спокойно в одной комнате с двумя Гарри Поттерами. Ты бы хватался за все что угодно, но не остановился бы перед своим желанием убивать. Разве я не прав? Тогда Темный Лорд просто остолбенел, осознавая сказанное, а все, что он в итоге смог из себя выдавить, это: — Как? Младший «двойник» безразлично пожал плечами. — Гарри говорит, что эффект должен продлиться до конца вашего пребывания здесь и, возможно, еще несколько дней в вашем мире, пока энергия Смерти окончательно не развеется из ваших тел. Именно благодаря ей, вы оказались здесь и твое временное благоразумие — тоже ее заслуга. И если за отведенное время, ты успеешь сделать все как дОлжно, то останешься при своем уме, а нет — снова начнешь скатываться к прежнему уровню, — спокойно возвестил его «двойник». Волдеморту хотелось скрипеть зубами и источать желчь в ответ на пренебрежительное отношение «двойника», но это было бы… неразумно. Тот знал больше него, и знал, как все решить. «А решать надо и побыстрее». Сейчас, когда у Темного Лорда оказалось достаточно времени все обдумать, он находил все больше и больше доказательств правдивости слов мелкого «себя». Все же, проблем с памятью у Волдеморта никогда не было, и благодаря своим талантам в ментальных науках, он мог в деталях вспомнить почти любой эпизод своей жизни. И, внимательно исследуя свои воспоминания, находил слишком много ситуаций, где благодаря всего паре лишних минут раздумий или большей сдержанности, смог бы избежать множества проблем в будущем. «Но тогда мне такое даже в голову не приходило… Мое восприятие словно всегда находилось под плотной пеленой эмоции, не давая оценивать происходящее рационально…» Сейчас с этим тоже были проблемы, но… не до такой степени. Сейчас, Волдеморт мог взвесить все за и против, мог сдержать рвущуюся наружу ярость и буйный темперамент. С трудом, но… — Мордред, в какой момент все стало настолько паршиво? — в тихом ужасе спросил сам себя Темный Лорд. Ранее в своей жизни, он смог многого добиться, в частности, благодаря своему терпению и тонкому подходу. Он мог уговорить любого! Он умел очаровывать и прекрасно манипулировал людьми и их чувствами. Так в какой же момент изящные интриги и тонкие манипуляции превратились в грубую силу и абсолютное неумение держать себя в руках, даже при малейшей провокации? — Но я же Лорд Волдеморт! Я все равно многого добился! Даже таким путем! — попытался убедить он сам себя. — Запугивание и контроль прекрасно работают!.. Но даже для собственных ушей, его слова звучали жутко неправдоподобно. Перед глазами всплывали последователи, которые едва скрывали свою дрожь, безмолвно преклоняя колени перед ним. Которые беспрекословно подчинялись каждому его приказу, каким бы безумным он не был. Но, которые… которые даже и не вспоминали о своем Лорде, когда тот внезапно пропал. Скорее, праздновали чуть ли не наравне со светлыми. — Я — Лорд Волдеморт. Я… — упрямо бормотал он, пока, вдруг, не услышал рядом знакомое шуршание и тихое шипение. — И для кхогхо это ты такх выссступаешшь? Звучшит ссслабовато. У моегхо ххозссяина получшаетссся кхуда лучшше. Развернувшись, Волдеморт увидел, как сквозь открытое окно вползает две змеи немаленьких размеров. Первая, та, которая только что говорила, была ему знакома. Так выглядела Нагайна, когда была младше. А вот вторая, угольно черная… «Нет, это змей. И судя по окрасу и строению передней части черепа, принадлежит этот красавец к породе чрезвычайно ядовитых магических змей». Змей ответил ему крайне скептическим взглядом. Волдеморт скривился. Чем-то этот взгляд жутко напомнил взгляд старшего Поттера, от чего Темному Лорду стало лишь паршивее. — Чшто вы зссдесссь зссабыли? Не помню, чштобы пригхлашшал кхогхо-то в сссвою ссспальню. Нагайна фыркнула, по крайней мере настолько, насколько могла фыркнуть змея. — Нам ссстало интересссно. Мой ххозссяин сссказал, чшто ты это то, кхаким бы могх ссстать он, есссли бы в егхо жшизни кхогда-то не появилссся егхо Чшеловекх. Вот я и решшила взссглянуть, а Широ сссоссставил мне кхомпанию, — поведала Волдеморту Нагайна, подползая ближе и с интересом вглядываясь ему в лицо. — Кошшмар. По чшеловечшессским меркхам, ты выгхлядишшь отвратно. Дажше некхоторое сходссство ссс нашшим прекхрасссным видом ссситуацсию не ссспасссает. — В магхии он ощшущшаетссся не лучшше. Гхадосссть, — добавил змей, подползая вслед за своей компаньонкой. У Темного Лорда дернулся глаз. — Неужшели, — злобно зашипел он. Но змеи не обратили никакого внимания на его тон — «Это что, такая общая привычка всех жителей этого дома напрочь игнорировать недовольство собеседника?!» — и лишь синхронно закивали. — Да, абсссолютно отвратительно, — подтвердили они. — Ххужше разссве чшто магхия предателей кхрови. Услышав такое сравнение, Волдеморт застыл. В магмире хуже статуса предателя крови нет ничего. Это самое дно. Те, кого презирает сама Магия. Стоять всего ступенью выше подобных отбросов?! — Прекхрати, — зашипела Нагайна, больно хлестнув Темного Лорда кончиком своего хвоста по руке. — Разсс ххозссяин и егхо Чшеловекх тебя ещше не прикончшили, зссначшит шшансссы у тебя ещше есссть. — Есссть, — меланхолично подтвердил Широ, беспардонно располагаясь в пустой постели. — Но тебе, получшеловекх, для начшала придетссся отучшитссся лгать сссамому сссебе и наконецсс взссгхлянуть на всссе, чшшто ты ссотворил. Иначше и оссставшшуюссся жшизнь так и потратишшь на ложшшь, ничегхо не исправив. Не будь гххлуп, получшеловекх. Тебе дали шшанссс, не упусссти егкххо. — И ххватит доссставать детенышша! — внезапно злобно добавила Нагайна. — Я видела, какхх ты вчшшера за ним гхонялссся, сссловно он упитанная полевкха! Нельзсся обижшать детенышшей! Увижшу такхое ещше разсс — укушшу! — предупредила змея, показательно демонстрируя внушительные и, наверняка также как и у его Нагайны, крайне ядовитые клыки. Не то чтобы угроза подействовала на Темного Лорда, но на секунду ему представилось, какой эффект должен иметь укус, если брать во внимание то, что в этом мире змея куда больше, чем была в его мире в том же времени? Он передернулся. «Без магии с этим будет сложно справиться». *** Последующие дни, Волдеморт контактировал с жителями особняка, в особенности с Поттером-младшим, по-минимуму. Темный Лорд выглядел необычно задумчивым, рассеянным и, для тех, кто знал на что смотреть, немного напуганным. Но Гарри и Том считали, что это вполне хорошее начало. Подобное поведение означало, что Волдеморт готов к переменам, но ему нужно время, чтобы решиться сделать первый шаг. И они дали ему это время. *** Гарри посвятил прошедшие дни общению со своим маленьким «двойником» — на самом деле, раньше он и не подозревал, насколько, оказывается, в этом возрасте был истосковавшимся по обычному человеческому общению, без лишних ожиданий, лжи и мишуры — и изготовлению артефактов, которые явно пригодятся Гарри-младшему по возвращению в родной мир. «Он не будет беззащитен. А всем, в край обнаглевшим манипуляторам и чистоплюям, придется отказаться от своих планов на него, а иначе…» По лицу Гарри скользнула зловещая ухмылка. В прошлом, ему самому не было дела до мести, слишком уж уставшим он был к концу войны, но теперь, когда он об этом думал, а особенно смотря на свое юное, но такое побитое жизнью «я»… в нем клокотал гнев. Для Моргана, все эти дрязги может и были уже очень давно, но для маленького Гарри — это была его реальность, в которой ему еще придется как-то трепыхаться. «Нет уж, теперь трепыхаться будут остальные! Малыш Гарри же будет жить своей новой, лучшей, жизнью! Не нуждаясь в элементарных вещах и не трясясь в страхе, не зная какой из дней станет для него последним. Уж я об этом позабочусь». *** Том потратил свободные дни на дублирование и систематизацию своих записей. Некоторые он собирался оставить у себя, в то время, как другие — вручить проблемному старшему «я». «Если его мозги так и не встанут на место и он не воспользуется моими трудами, я его даже в другом мире найду и прикончу!» Несколько раз он пересекался с малышом Гарри, в комнатах общего пользования или изредка участвовал в чаепитиях-разговорах, устраиваемых его Гарри со своим «двойником». «А я уже успел и позабыть каким умилительным Гарри был в юности. Впрочем, сейчас он еще прекраснее», — каждый раз размышлял он, наблюдая за очаровательным взаимодействием этих двоих. Малыш Гарри был милым и пробуждал в Томе желание защищать и оберегать, но его Гарри был его возлюбленным и тем, с кем он хотел разделить жизнь. «Шикарный, а главное, мой мужчина». *** Широ и Нагайна попеременно посещали все заселенные комнаты в доме. Им были крайне интересны новые нежданные постояльцы. Малыш Гарри правда, к их общей небольшой обиде, змей поначалу боялся, но страх был недолгим, особенно, после того, как мальчик узнал, что Широ являлся фамильяром его «двойника». Волдеморта визиты змей явно раздражали — это злобное подергивание мышц на морде, точно такое же, как у ее хозяина, Нагайна ни с чем не спутает! — но их это не беспокоило. Они совсем не стеснялись в выражениях при нем и порой даже откровенно отчитывали, когда открывались некоторые неприглядные части биографии мужчины. Спальню Моргана и Тома же в эти дни, змеи посещали в основном для того, чтобы задать возникшие вопросы или обсудить гостей. Нагайне были слишком интересны альтернативные версии ее хозяина и его Человека, а Широ ползал с ней за компанию, а так же, чтобы в случае чего немного притормозить слишком любознательную подругу. *** Мидси наблюдала за разворачивающимися в доме событиями со стороны, не желая вмешиваться и портить планы своих хозяев. Лишь ненавязчиво опекала младшую версию хозяина Гарри — «Мерлин, какой же он худой! Мидси просто обязана проследить за его питанием!» — и тихо цокая, аккуратно окутывала «двойника» хозяина Тома магией из камня Дома. — «Ужас! Ужас! Как можно было с собой такое сотворить!» — А в остальном с присущей ей ответственностью продолжала вести домашние дела и заботиться о благополучии своих хозяев. *** За прошедшее время Гарри научился больше не шарахаться от Волдеморта только того завидев. Разговоры со старшим «я» незаметно вселили в него немного уверенности, а относительное спокойствие и поразительная вменяемость Реддла — некоторое чувство безопасности. Но это вовсе не значило, что он не ощутил прилив страха и беспокойства, когда одним утром Морган и Том сказали им о своей отлучке и что раньше позднего вечера им их сегодня лучше ждать не стоит. Старший «двойник», конечно, потом отвел его в сторонку и мягко напомнил о том, что бояться Гарри нечего. Мидси и змеи остаются. Да и сам дом его в обиду не даст. Но… Но он все еще оставался один, в доме с магом, который не единожды пытался его убить. Без удивительно надежного Моргана и без вредного, но тем не менее странно успокаивающего своей непосредственностью Тома. Только проявившая, было, под ногами твердая почва грозила снова превратиться в топкое болото и поглотить его, но несмотря на страх, Гарри лишь нервно выдохнул и, попытавшись улыбнуться, кивнул. Во-первых, рано или поздно, все равно, наступит момент, когда ему придется вернуться обратно, — «Спокойные дни уходят слишком быстро», — что значит столкнуться с Темным Лордом уже без Моргана между ними. А во-вторых… пусть это и не было сказано, но как понял Гарри, Морган и Том уходили на свидание. И свидание это было запланировано давно и нежно ожидалось обоими. Последнее было вполне заметно по нетерпеливым лицам двух влюбленных. И Гарри совершенно не хотелось рушить их планы из-за своих глупых страхов. «Мерлин, они же даже уже помолвлены!» Он видел кольца, и Том не преминул похвастать, стоило гриффиндорцу лишь вскользь спросить того о них. «Они имеют право побыть наедине и без посторонних людей!.. Тем более… тем более, это же всего на один день?» Гарри чувствовал себя ребенком, которого родители решили оставить дома, чтобы провести немного времени вместе… И это сравнение ему отнюдь не нравилось. «Что за глупое поведение?! Я же уже не ребенок!» Поэтому он не стал ничего говорить о своих опасениях, а сдержанно попрощался, провожая уходящих магов тревожным взглядом. *** Поттер-старший и мелкая заноза, именуемая его «двойником», неожиданно покинули дом, оставляя тот неприятно пустынным и полным невысказанного напряжения. Впрочем, Волдеморт вполне понимал причины этого напряжения. В основном, главной причиной был он сам. Остальные существа, которые остались в особняке, словно подспудно ожидали от него каких-то проблем. Это бесило Темного Лорда. Создавалось впечатление, словно он дикая псина, которая вела себя прилично в присутствии хозяев, но тут же грозилась сорваться с цепи в их отсутствие. «Отвратительное сравнение!» Но вот только он не мог выказать своего недовольства таким отношением, при этом не подтвердив чужих опасений. И это бесило Волдеморта еще сильнее! Но он молчал. Тихо вперившись в записи, оставленные ему «двойником», он показательно игнорировал взгляды невидимой домовушки и змей, которые расположившись в саду, внимательно наблюдая за ним сквозь стеклянные двери, ведущие в гостиную. Реддл знал, что в том же саду сейчас также находится и мальчишка Поттер, хотя и не видел того со своего места. После ухода Гонтов, гриффиндорцу явно стало очень неуютно находиться в доме, и вскоре тот незаметно выскользнул в сад, будто бы надеясь, что свежий воздух и относительная открытость пространства как-то поможет успокоить нервы. Темный Лорд нахмурил отсутствующие брови. Он ненавидел Поттера… или по крайней мере, он был уверен в этом еще несколько дней назад. Сейчас… Сейчас Волдеморт уже не был так убежден в этом. Да, мальчишка создал ему море проблем, и даже каким-то невообразимым образом сумел развоплотить его в полуторагодовалом возрасте, но… была ли в этом вина самого Поттера? Будем честны, скорее нет, чем да. Если бы Темный Лорд не пришел той ночью в дом Поттеров, то ничего бы и не произошло. Не было бы долгих лет блуждания бесплотным духом. Не было бы мальчика-который-выжил и глупой истории их противодействия. Также если бы не его зацикленность и фактически преследование этого ребенка, многих проблем изначально бы тоже не существовало. Почти все свои беды он создавал сам своими же руками. Из этого и назревал вопрос: ненавидит ли он Поттера? Мелкого мальчишку, а не выдуманный им самим образ Героя Света. «Пожалуй, нет. Он все еще мне неприятен, меня раздражает само его присутствие. А еще больше его снисходительный здешний «двойник». Но… это не ненависть». Теперь, когда ярость и безумие не застилали так сильно глаза Волдеморта, его желание убить Поттера заметно поблекло. А прошлые аргументы наподобие: «Пророчество! Он станет моей погибелью! Я обязан уничтожить его прежде чем он превратится в угрозу!» — больше не работали. В голове настойчиво звучал голос Поттера-старшего, который с заметным презрением высмеивал все его заявления о глупых пророчествах и их толкованиях. И через силу, Волдеморт был склонен с ним согласиться. Ранее он никогда не отличался особой верой в предсказания, считая их крайне сомнительной и ненадежной отраслью магического искусства. «Так почему же в какой-то момент я так уверовал в то, что именно это пророчество истинно?» Он не мог этого понять. Единственное объяснение, которое нашел Темный Лорд после длительных размышлений, сводилось к тому, что в тот период времени, когда он услышал пророчество, его разум был настолько расшатан, что находился в постоянном ожидании удара. Поэтому даже намек на угрозу его жизни и планам был воспринят крайне… бурно. — «Если это вообще можно так назвать» — Собираясь устранить возможную опасность с гарантией, он решил просто убить ребенка пока тот еще мал и беззащитен. «Идиотизм. И огромный удар по репутации». Темный Лорд был не самым приятным человеком, и совсем не гнушался убийствами и пытками, НО! Еще в самом начале своей деятельности, он провел четкую грань, которую не собирался переступать и крайне скрупулезно следил за тем, чтобы и его последователи не смели ее переступать. А именно, кроме прочего, Пожирателям было строго-настрого запрещено хоть как-то вредить детям. Не важно каким образом. «И в итоге, я сам же был тем, кто пренебрег этим правилом». Волдеморт скривился. Взгляд скользнул по одной из строчек верхнего листа. «Крестражи могут вызывать сильные приступы паранойи, обострение негативных эмоций, таких как гнев и страх, а также планомерно снижают уровень морали создателя. Тем самым, медленно, но верно превращают мага в жестокое, агрессивное существо, ищущее подвох даже там, где его нет и желающее любыми способами избавиться от мнимых угроз, которые из-за сильнейшей паранойи никогда не исчезнут полностью, а лишь будут множиться, пока маг окончательно не сойдет с ума и не превратится в подобие неразумной нежити». — Немыслимо, — тяжело вздохнул он, зарываясь лицом в ладони. Волдеморт ненавидел это место и этот мир. С самого начала его пребывания здесь, всё, что он с таким старанием создавал многие годы — просто рушилось. Всё, во что он верил и за чем следовал. Темный Лорд понимал, что пришло время перемен, но вот только проще сказать, чем сделать… Ему казалось, что его жизнь в одно мгновение превратилась в липкую паутину, с которой не выбраться, не порвав ту полностью. — Дерьмо, — выдохнул он, ненавидя себя одновременно за слабость и за то, что действительно собирался сделать то, что с таким упорством вбивал в его голову «двойник». — Это единственный выход. «А даже если и нет, времени искать другой может уже и не быть». Волдеморт поморщился, усилием воли сбрасывая с себя столь несвойственную ему нерешительность. «Если делать что-то, то без сожалений или не делать вообще». Он сгреб бумаги на столе в стопку и решительно отложил их в сторону. Он уже изучил все, что в них было, от начала и до конца несколько раз, перечитывать их по следующему кругу не имело смысла. «Тем более, если получится, я все равно собираюсь забрать их с собой. А пока… пока еще мы на относительно нейтральной территории, нужно решить другой не менее важный вопрос», — Темный Лорд повернул голову в сторону выхода в сад и мученически скривился. Нужно поговорить. Нужно что-то сказать. «А нужно ли?» Волдеморт обоснованно сомневался, что слова в их ситуации хоть что-то решат. Тем более, что он не собирался извиняться перед Поттером. Во-первых, не хотел, а во-вторых, это была бы ложь, а Поттер удивительно хорошо умел понимать, когда он врет. «Не лучше ли будет просто забыть о существовании друг друга?» — стоило только возникнуть этой мысли, как взгляд невольно скользнул к каминной полке с уже знакомыми колдофото. Снимки, на которых была изображена вполне счастливая жизнь двух молодых людей. Внутри снова что-то неприятно затянуло, прямо как в первый день. Но теперь, Темный Лорд вполне осознавал, что именно вызывало это странное чувство. Зависть. Он завидовал, что его жизнь не сложилась также. «За исключением любовной связи этих двоих. До сих пор, хоть убейте, не понимаю, как это могло произойти». Но вот все остальное… Как бы Волдеморт не отрицал, как бы не упирал на то, что ему никто не нужен, он завидовал тому, что его «двойник» вырос здесь. В теплом доме, с маленькой — «И невероятно ненормальной» — но любящей семьей. — Семья. Семья. Семья! К Мордреду! — внезапно злобно взрыкнул он, вскакивая с дивана. Он завел руку, собираясь с размаху скинуть снимки с каминной полки. Снимки, которые пробуждали в нем столь глупые, казалось бы давно забытые желания. Но на половине движения Волдеморт вдруг остановился — словно что-то невидимое остановило его — недоуменно склонив голову, он заметил артефакт рядом с самой первой рамкой. По форме тот подозрительно напоминал знак Даров Смерти. Рука потянулась прежде, чем Темный Лорд смог что-то осознать и вот он уже крепко зажал артефакт между пальцами. Короткая зеленоватая вспышка и наваждение проходит. Реддл тотчас отбросил непонятный артефакт в сторону, с ужасом осматривая руку со всех сторон. Никаких видимых изменений не обнаружилось, но данный факт ничуть его не успокоил. Когда дело касалось артефактов, особенно артефактов, способных заставить тебя взять их в руки, ожидать можно всего чего угодно. И отнюдь не хорошего. А ведь сейчас он не был способен даже наложить на себя диагностические чары, чтобы узнать, что могла сотворить с ним проклятая вещь! Но не успел Волдеморт полностью поддаться панике и нарастающей паранойе, как стеклянная дверь распахнулась и в комнату ворвался чем-то очень обеспокоенный Поттер в компании недоумевающих змей. Когда взгляд мальчишки упал на него, тот явственно напрягся, но уперто вскинув подбородок заговорил. — Что здесь произошло? Я… — Поттер нервно погладил грудь в области сердца. — Я почувствовал… Волдеморт нахмурился. — Что ты почувствовал? — Я… я-я не знаю… — вдруг замешкался мальчишка. И Темный Лорд зарычал, буквально кожей ощущая, что произошло нечто важное. Возможно опасное. Нет, скорее всего опасное! — Что ты почувствовал, Поттер?! Говори! Парень вздрогнул, но вопреки появившимся подозрениям не метнулся обратно в сад, а тихо заговорил, устремив взгляд куда-то в сторону. — Я… не уверен… просто это было что-то странное… тихий женский смех где-то… далеко… я подумал, что… что кто-то пришел, но вокруг никого не было… а потом… потом я почувствовал что-то странное отсюда и… сердце закололо… — Поттер снова потер грудь. — …не опасно, но… странно… словно что-то изменилось… я… не знаю, как объяснить по-другому… и этот смех… Кто это был?.. Звучало знакомо… Последние слова были произнесены еле различимым шепотом, но Реддл их услышал. И в тот же момент в его ушах раздалась тихая трель женского и какого-то внеземного смеха. Неизвестная, казалось, была чем-то неимоверно довольна. Его тело заледенело, а взгляд метнулся к артефакту. Внезапно в мозгу всплыла шокирующая догадка по поводу того, кому мог принадлежать этот смех. — Поттер, — на этот раз голос Волдеморта был сиплым, и мальчишка удивленно повернул к нему голову. — Ты знаешь, что это может значить? Поттер нахмурился и отрицательно покачал головой. — Нет, — но проследив за нервными поглядываниями Темного Лорда в сторону артефакта, по лицу мальчишки вдруг пробежало узнавание. — Это же… — Что «это же», Поттер?! — немедленно ухватится Волдеморт за внезапный проблеск, но ему пришлось разочароваться. — Я уже видел этот артефакт. Случайно скинул его с вон той тумбочки на второй день нашего пребывания здесь, — мальчишка указал в сторону небольшой тумбы из темного дерева возле выхода. — Но что он делает на каминной полке? — Ты трогал его? Поттер осторожно кивнул. — Только несколько секунд. Я поднял его, чтобы положить обратно на место. — И… ничего не произошло? Гриффиндорец настороженно осмотрел его с ног до головы, после точно также артефакт и неуверенно ответил: — Да вроде, нет. Ничего такого. Что опять же могло не быть показателем безопасности вещи. Артефакты, порой, имеют крайне хитроумный метод воздействия. — Послушай, — внезапно сказал Поттер, устало потерев лицо. — Я не знаю, что произошло, но если причина моих ощущений и твоего беспокойства — этот артефакт… то не лучше ли подождать, пока вернется Морган? Он ведь артефактор, и этот артефакт наверняка его, он должен все знать. И мы можем просто спросить. Высказанная мысль была здравой, вот только… «Это его артефакт! Этого Моргана! А что если все это было спланировано?!» — возопила было отступившая паранойя во весь голос, словно сирена. *** Видя, как взгляд Волдеморта начинает метаться по комнате, а на лице проступает знакомая гримаса безумия, Гарри запаниковал. Только вот вместо того чтобы прислушаться к голосу разума, который твердил бежать как можно дальше от сумасшедшего мага, он почему-то наоборот ринулся вперед, к Темному Лорду. Хватая Волдеморта за плечи, он ощутимо встряхнул того несколько раз. — Успокойся! Не знаю, что взбрело в твою голову, но пожалуйста, не сходи с ума! — панически залепетал он. Но тем не менее, его действия неожиданно действительно возымели эффект. Взгляд Темного Лорда прояснился, тот выглядел откровенно шокированным поступком Гарри, но к счастью, больше не походил на человека, собирающегося разгромить все, к чему только сможет дотянуться. Рвано выдохнув, Волдеморт недовольно повел плечами, сбрасывая с себя руки парня. И Гарри, чуть неловко кашлянув, отошел назад на пару шагов от мужчины. Повисло неловкое молчание. Темный Лорд прожигал его взглядом, а потом вдруг скривившись, словно съел с десяток лимонов, произнес: — Я… приношу извинения за свою эмоциональную вспышку. Это было неуместно с моей стороны. Было очевидно, что Волдеморт буквально выдавливает из себя извинения слово за слово, но… «Он… Серьезно? Он извинился? Передо мной?» — ошарашено подумал Гарри, наблюдая, как явно чувствующий себя не в своей тарелке Темный Лорд поспешно уходит, прихватив с собой какие-то бумаги со стола. — А?