Небо идеально покрытое синяками

Я передал Чейзу состоявшийся разговор с соседями и озвучил свои догадки касаемо связи Ника с Коулом. Чейз молча слушал меня, но никаких комментариев не давал. Вместо того, чтобы делиться предположениями и идеями, как разрешить ситуацию, мы сидели в гостиной на диване в полной тишине. Вдруг Сэм нашел Коула? Вдруг Чейз всё уже знал, а сейчас рассуждал над тем, как бы провернуть расправу над отцом за моей спиной? — Сэм выяснил что-нибудь? Чейз покачал головой, продолжая сверлить взглядом разложенные на столе книги. Они ему были не интересны. Готов поспорить, что он даже не видел их. Парень сжал руки в замок, опираясь локтями в колени. Поза его выражала глубокую задумчивость. — Чего здесь думать? — наконец произнес он, оживляя обстановку. — Пойду и спрошу у Ника. И в это же мгновение он поднялся с места и рванул к лестнице. Я подавил нервный оклик и побежал вслед за ним, понимал ведь, что добром их встреча не кончится. Вряд ли Чейз собирался вежливо просить Ника рассказать всё о Коуле. На этаже было настолько шумно и многолюдно, что я в состоянии дезориентации потерял Чейза из виду. Нашел я его только тогда, когда толпа отступила к стенам и открыла обзор на происходящее в центре. Тогда Хадсон уже тряс схваченного за ворот рубашки бывшего друга. Люди начали шептаться, кто-то отключил музыку. Им лишь бы новыми сплетнями полакомиться да разнести их дальше по кампусу. Идиоты. В порыве злости я толкнул нескольких студентов, расчищая себе путь. — Тащи его в комнату, — сказал я Чейзу, кивком головы указывая на собравшуюся толпу. Ник явно был выпивший. Он не сопротивлялся давлению Чейза, и не издал ни звука, когда его силой втянули в комнату и бросили на пол. — Вышли вон, — спокойно, но требовательно произнес Чейз. Студенты в спешке принялись искать вещи и, пару раз кинув взволнованные взгляды на Ника, покинули комнату. Когда остались только мы втроем, Хадсон запер дверь на ключ. — Какая же ты мразь, Ник. — Ооо, Чейз! А я-то в темноте не разглядел, кто пытался меня засосать. Думал, может это та сладкая брюнеточка с социального факультета, — рассмеялся парень, медленно перемешаясь с бока на спину. Покачав головой, Чейз сжал челюсти от раздражения. Он боялся сорваться и убить его? Да, похоже на это. Мысль о том, что я не успею отреагировать, если Хадсон захочет размозжить голову Ника чем-то тяжелым, заставила меня нервничать. — Чейз, спокойнее. Он сейчас не соображает. Парень кивнул. — И я не соображаю, Ноен. Поэтому сейчас мы придумаем, как сделать так, чтобы он мигом протрезвел. Тело пробрал нестерпимый холод, будто меня бросили в ледяные воды океана. Я схватил руку Чейза, заставляя того посмотреть мне в глаза. — Я поговорю с Ником. Ты не будешь вмешиваться. — Нет, я… — Чейз, ты ничего не скажешь и не сделаешь, понял? — нахмурившись, приказал я. Мне было безумно страшно, что Чейз может что-нибудь вытворить с невменяемым Ником, так ещё и у всех на виду. Сталкиваясь со вспышками неконтролируемой ярости Хадсона, я все больше убеждался в необходимости лечения его головы. Теперь я буду контролировать, как часто Чейз посещает психотерапевта. Нельзя позволить истории с Коулом повториться. Взгляд Чейза, обращенный на меня погас. Он похолодел, словно бы утратил всякий интерес ко мне. Я помнил этот взгляд. Хадсон смотрел на меня так до того, как мы разобрались в наших отношениях, до того, как он начал относиться ко мне с нежностью. Я испугался. Действительно испугался, не увидев прежней благосклонности и заботы в его глазах. Оказывается, за наше совместное времяпровождение я привык к его теплому взгляду, в улыбке, обращенной ко мне. Мне нравилось быть для него объектом влюбленности. Но… что в данную минуту было важнее? Важнее было предотвратить избиение Ника. И только когда я осознал это, то тут же понял — Чейз пытался напугать меня. Как тогда, в машине. Желал, чтобы я бросил его, позволив разбираться самостоятельно. Больше я не позволю ему играть со мной. — За дверь, Хадсон — вытянул я руку, указывая на выход. — Я даже жалею, что первым делом решил поделить с тобой своими догадками, а не выяснил всё самостоятельно. Бровь Чейза выгнулась, будто он удивился тому, что я смею бросать ему вызов. Позже я обязательно поставлю его на место. Этот говнюк смел угрожать мне. Я хмыкнул, понимая, что он ничего не сделает. В этом и заключалась моя сила, моя власть над ним. — Лезешь в мои дела, так ещё и прогоняешь? — Да, — улыбнулся я и повторил слова, с которыми он сюда зашёл: — Выйди вон. Чейз пару мучительно долгих секунд испепелял меня глазами; на губах его растянулась наглая ухмылка. Я не успел осознать, в какой момент он поддался вперед, схватил меня за шею и прижал спиной к шкафу у стены. От волнения я сделал резкий вдох. Парень, приблизившись ко мне лицом, сжал мои руки по бокам от головы и прошептал прямо в губы: — Знаешь ведь, что не трону, да? — Не тронешь, — повторил я, сжимая нижнюю губу зубами от непонятно откуда взявшегося возбуждения. — С ума сводишь, Юбэнкс, — покачал он головой, не отрывая взгляд от моих губ. — Что же скажет Ник, если я трахну тебя у этого шкафа, хм? — Вероятно, ему это не понравится. — Вероятно, он этого даже не вспомнит. — Забыл, зачем мы сюда пришли? — Ты отвлекаешь меня, — его дыхание обдало щеку жаром. Опустившись к моей шее, он прикусил тонкую кожу. Я сжал губы и прикрыл глаза от непередаваемых ощущений; главное — не пропустить ни одного вздоха. — Конечно, я никогда не трону тебя, ангел. Для этого мне придется вырвать себе сердце. Вдруг руки Чейза выпустили моё тело, а тяжелое дыхание прекратило ласкать кожу. Как бы не хотелось протестовать и умолять Чейза продолжить, я смог выпрямиться и строго посмотреть на него. — Это ещё что такое? Он улыбнулся. — Твоё наказание. А впрочем, Чейз был прав — без убийства здесь не обойтись. Я убью этого говнюка! — Позволю тебе быть сверху, раз так хочется. На этот раз. Не скучай, — довольный своей выходной, Чейз шмыгнул за дверь. Все еще злясь и проклиная гадкий характер своего молодого человека, я подошел к Нику и нагнулся в попытке разглядеть его отекшее лицо. Он выглядел достаточно плохо от постоянного употребления алкоголя и ещё бог знает чего. — Ник, мне надо поговорить с тобой, так что приди хотя бы в сознание. Моя просьба осталась прогнозированной, поэтому я встал на ноги и слегка пнул его в бок. Парень недовольно заворчал. — Я скоро сам откручу башку твою бедовую. Встань, наконец! Парень нехотя разлепил глаза и перекатился, помогая себе руками принять вертикальное положение. — Что ты наделал, придурок? Недовольно промычав мне в ответ, Ник едва разборчиво простонал: — Отвалите от меня. Я снова присел, чтобы иметь возможность смотреть в его бесстыжие глаза, и схватил его за воротник. Когда он все же обратил на меня внимания, я медленно и доходчиво спросил: — Когда ты видел Коула Хадсона в последний раз? Усмехнувшись, парень рыгнул. Я от омерзения прикрыл глаза. Моё терпение заканчивалось. Кажется, я начал понимать, почему Чейз в тот день избил Ника, а не выяснил все на словах. Снова тряхнув его, я сжал сальное, потное лицо рукой, возвращая внимание пьяного. — Ты все еще продолжаешь общаться с Коулом? — Ну и? Даже если продолжаю, что ты сделаешь? Больше заплатишь? Это вряд ли… — рассмеялся он, закидывая голову назад. Я не стал с ним спорить. Вступать в спор с пьяный человеком — бесполезно. По себе знаю. — Сейчас ты тоже общаешься с ним? — Не твоё дело. Я откинул парня снова на пол и встал, глядя на него сверху вниз. — Ник, ты, кажется, не понял, в каком положении находишься. Я отправил отсюда Чейза не потому, что мне стало жаль тебя. Нам просто не хотелось лишний раз думать, в какую глубокую яму нужно будет зарывать твое тело, после того, как терпение одного из нас иссякнет полностью. Так что, прошу тебя, расскажи всё, что знаешь, чтобы мы могли побыстрее разойтись. Ник без особого энтузиазма поднялся и прислонился спиной к шкафу, тяжело вздыхая. — Нужно же было вам найти меня именно в тот день, когда я организовал вечеринку. — Он поднял свои глаза и, столкнувшись с моим испытывающим взглядом, закатил глаза и начал говорить: — Я не виделся с ним недели две. До этого он часто высылал мне чеки за информацию о вас. Чеки, конечно, не совсем удобная тема, но это все равно деньги. После того, как Чейз отказался прощать меня, я решил работать на его папашу. Таким образом, у меня были хотя бы деньги. А вы двое… катитесь к чертям. Мое омерзение, уверен, отражалось на лице. Ник, наблюдая за моей реакцией, победоносно улыбался. — Последний чек пришел три дня назад. Коул сказал, что от меня ему больше ничего не нужно. Попросил не говорить никому о том, что присылал мне деньги. В голове промелькнула мысль, что все это время с Ником мог переписываться не Коул, а Оливер, поэтому я спросил: — Каким образом ты связывался с ним? — Либо виделся, либо звонил. — В последний раз? — Звонил. Значит, это действительно был Коул. Он был жив и здоров и, по-видимому, что-то замышлял. Почему столько времени ему нужен был Ник, а теперь он отказывался от его помощи? В этой истории было что-то. Что-то настораживающее. — Ты знаешь, что он задумал? — Да плевать мне. Даже если все вы сдохните, у меня по-прежнему будут деньги, — расхохотался Ник, качая головой. Я не отвечал на его провокации, лишь продолжал расспрашивать: — О чем все это время ты рассказывал Хадсону? — О ваших с Чейзом отношениях, о местах, куда вы ходите. Даже расписание ваших пар я слил. В общем, обо всем. Я скрестил руки на груди, качая головой. — Какая же ты мразь. Ник усмехнулся, пуская пену из уголка рта. Как же это омерзительно. Во что превратился с виду нормальный парень? — Можешь думать, что хочешь. Я никогда не хвастался высокой моралью или прочей подобной фигней. И совесть меня ни капельки не мучает. Почему такие люди, как ты, вечно пытаются пристыдить меня в чем-то, что вам не свойственно? Пошли все к чертям. Все типа-правильные ублюдки. Мне тошно от вас не меньше, чем вам от меня. Я покачал головой. — Что за ерунду ты несешь? Типа-правильные? Я — точно не один из них. Никогда не считал себя святым праведником или хорошим человеком. Я много делал того, чего не стоило. Но знаешь, что? Я не такое унылое дерьмо, чтобы гадить под ноги другим людям. Это действительно ничтожно. Он проигнорировал меня, глядя в темное окно у кровати его соседа. Конечно, я не ждал, что мои слова возымеют какой-то эффект на заплывший от алкоголя разум. Лишь сказал то, что считал правильным. — Где чеки? — Ха, так я тебе и сказал. Может, мне ещё деньги на твой счет перечислить? — Мне твои грязные деньги не нужны. Я лишь хочу увидеть дату. Ник протянул руку, указывая на забитые непонятно чем ящики. — Если пропадет хотя бы один, я сбрею твою светлую шевелюру. Я снова сдержался и не стал опускаться на уровень пьяного человека. Молча вытряхнув содержимое ящика на пол, я рассмотрел все даты на чеках и с ужасом отметил, что Коул отправлял деньги Нику уж очень частно. Да и сумма была указана немаленькая. Сколько же всего Ник передавал Хадсону, о чем сейчас умолчал? Бесстыжий урод. Я вытащил телефон из заднего кармана и сделал несколько фотографий старых и последних чеков. — После того, как вымаливал у Чейза прощения, ты вернулся к Коулу и согласился сливать ему информацию о нас? — Да, так я и поступил. Злость поднялась к горлу. Ударив по ящику с такой силой, что тот отлетел к стене и с грохотом приземлился на пол, я вылетел из комнаты под удивленные переглядывания студентов. Было искренне все равно на то, что они подумают обо мне. Из-за чёртового Ника Чейз, Лола, я и многие другие люди находились в опасности. А этот клоун устаивал вечеринки и о содеянном ничуть не сожалел. Проклятье. Протолкнувшись через толпу к лестнице, я поднялся на свой этаж и зашел в комнату. Чейз лежал на кровати с книгой в руках. — Повеселился? — Этот гад… — нервно вышагивая по комнате, я не мог восстановить сбившееся дыхание. — Он устраивает вечеринки, пока мы тут… — Забей на него, Ноен. Он не стоит того, чтобы думать о его поступках. Лучше расскажи, что ты узнал. Кинув на кровать парня телефон, я зачесал волосы назад и постарался успокоиться. Ник правда не стоил того, чтобы думать и анализировать его мотивы. Он просто урод. — На последнем фото самый свежий чек. Пришел три дня назад. Чейз молча взял брошенный ему телефон и рассмотрел фото на экране. — Коул жив. И его пропажа — точно дело рук Оливера. — Но где Коул может быть? Хадсон протянул мне телефон. — Где угодно. Я принял их его рук мобильник и спросил: — И что нам теперь делать? — Тебе — ничего. — Мы это уже обсуждали, — вспыхнул я, злясь на его упрямый характер. Обсуждать каждый раз одно и то же до ужаса осточертело. — Перестань делать вид, будто всё это меня не касается. Чейз покачал головой, но возражать не стал. В тот момент, когда я открыл рот, чтобы повторно зачитать лекцию парню, в моей руке завибрировал телефон. Переведя взгляд на экран, я нахмурился. Мурашки побежали по телу со скоростью света. Последний раз, когда Барби звонила мне, к ней приходил Коул. И сейчас я чувствовал, что она звонит не просто так. Чейз подскочил с места, видимо, заметив моё резко переменившееся выражение лица. Глянув на экран, он вздохнул и вернулся на кровать, будто ничего страшного не случилось. Будто он не помнил прошлый раз… — Ответь. Я молча гипнотизировал экран смартфона, пока не понял, что в оттягивании момента принятия звонка нет смысла. Я все равно никогда не буду готов услышать, что Коул похитил Барбару, и что она сейчас находится на грани жизни и смерти. — Слушаю, — с выдохом произнес я, готовясь к худшему. — Нам нужно поговорить. Голос её не показался мне таким же испуганным, как в прошлый раз, поэтому я немного успокоился. — Зачем? Думаю, в последнюю нашу встречу ты и так наговорила лишнего. Я услышал, как Барби цокнула и буквально видел, как она закатывает глаза. Усмехнувшись, я спросил: — Чего ты хочешь от меня? Я бросил взгляд на Чейза, который снова уткнулся в свой учебник и не выражал никакой заинтересованности в моем разговоре с бывшей девушкой. Чейз и Барбара — словно две противоположные вселенные, которые не обладают никакими схожими признаками. Как же Барбара могла мне когда-то нравиться со всеми своими чертами характера, и как я мог любить Чейза, человека, не обладающего ни одной из них? — Это не телефонный разговор. — Голос девушки вернул меня в реальность. Я перестал бесстыдно глядеть на Чейза и сел на свою кровать, утыкаясь глазами в стену напротив. — Думаешь, меня это заинтересует? — О, более чем, — с наигранной добротой выпалила она, и я снова представил, как закатываются её глаза. — Ладно, — сдался я. — Где? — У корпуса «В». Ты проводишь меня до общежития. — А больше проводить тебя некому? — Не волнуйся, желающих полно. Но мне нужно поговорить стобой,а не с ними. — Ладно. Встретимся там. Отключившись, я вытащил куртку и шарф из шкафа и наскоро надел их. — Скоро вернусь, — бросил я через плечо и, не получив ответа, закрыл за собой дверь.

***

— И что ты делаешь здесь? — идя бок о бок с Барбарой, спросил я. — Я была в часовне. Молилась за сестру, — без прежней злости ответила Барбара, выдыхая теплый воздух на мороз. — Годовщина? — Ага. Опустив глаза, я пробурчал в шарф слова соболезнования, на что Барбара лишь кивнула. Была между нами какая-то странная неловкость, которая лишь отдаленно напоминала прежние пережитые эмоции. Когда в сердцах не остается ни злобы, ни любви, думаю, чувство потерянности рядом с некогда близким человеком уместно. Будто стоишь в центре пепелища, где раньше полыхало пламя, и не можешь понять, что вообще ты делаешь здесь. Для чего? Я не знал, зачем Барби позвала меня сюда и уж точно не мог понять, чего она выжидала. — Сегодня утром я проснулась и поняла, что хочу, как и прежде, начинать утро с завтрака в компании своих друзей. С чего вообще это взялось — не знаю. Но ещё я осознала, что больше не злюсь на тебя. Мне плевать. Я поджал губы, зарываясь ледяным носом в шарф. — Я просто хочу общаться с Зоуи и Гейджем. — Она вдруг остановилась, заставляя меня замереть в нескольких шагах от неё. Барби подняла глаза к небу и усмехнулась. — Никогда бы не подумала, что они что-то значат для меня. Мы чаще ругались, чем были друг для друга друзьями. Странно, да? — Не их решением было отдалиться от тебя, — напомнил ей я. — Ты сама этого хотела. Она кивнула, продолжив медленно идти. Я поплелся следом. — Да, но… Они всегда были больше твоими друзьями, чем моими. — Ты никогда не позволяла им быть друзьями и тебе. Мы обсуждали это. — Потому что… — в момент вспыхнула она, а через секунду, будто сама потушив собственный запал, поникла. — Забудь. — От меня-то ты чего хочешь? — спросил я, не понимая, зачем она говорит все это мне. Вряд ли Барбара вдруг захотела бы общаться со мной снова после всего, что я сделал ей. — Я не собираюсь становиться тебе подругой и всё такое. То, как ты водил меня за нос — подло. Этого простить я тебе не могу. Я кивнул, понимая, что ее слова справедливы. — Но я могу просто забить на тебя, при этом не отдаляясь от остальных. Ты можешь делать, что хочешь. Я не могу ставить Зоуи и Гейджа перед выбором, прекрасно зная, кого они выберут в итоге. — И? — Что «и», Ноен? Не раздражай меня. Я и так долго собиралась с мыслями, чтобы сказать тебе всё это. — Прости, — кивнул я, понимая, что бестактно тороплю её. Она покачала головой, но продолжила говорить. — В общем, делай что хочешь. Я присоединяюсь к нашей прежней команде. Поэтому не удивляйся, если увидишь меня в компаниисвоихдрузей. — Должен признаться, что я бы действительно удивился, если бы увидел тебя с ними. Хорошо, что сказала об этом. По крайней мере, мы избежали невероятно неловкого разговора после. — Я тоже так подумала. До женского корпуса общежития осталось ещё приличное расстояние, а разговор наш подошел к концу. Поэтому я воспользовался случаем и спросил: — Тебя больше никто не достает? Барбара нахмурилась и с претензией посмотрела на меня. — К счастью — нет. И я надеюсь, что так и будет продолжаться, — словно бы советовала мне держать подальше от неё свои неприятности. — Я просто спросил, — приподняв руки в примирительном жесте, я тут же пожалел, что вынул их из карманов. На улице было ужасно холодно. — Ты разобрался с этим? — Почти. — Прозвучало неубедительно. — Зато честно. Барбара фыркнула. — Дальше я сама дойду. Иди к себе. — Уже темно, давай я провожу тебя хотя бы до дверей корпуса. — Хватит геройствовать, Ноен, — усмехнулась она, качая головой. — Эй, я сказал «почти», помнишь? — рассмеялся я, видя, как Барбара меняется в лице. Я всё-таки провел её до общежития, а после вернулся к себе. Чейз к этому времени разделался с устной частью накопившегося за несколько недель домашнего задания, и теперь выполнял за столом письменную часть. — Как успехи? — спросил я, снимая шарф с шеи и заглядывая в тетрадь через его плечо. — Заканчиваю. — Так быстро? — А чего возиться? Я пожал плечами и раскинулся на кровати в форме звезды. Взгляд уперся в потолок. В голове было сотни мыслей, но они все проигрывались обыкновенным бессвязным жужжанием, маячили на фоне и не давали пробиться действительно важным. Я глянул на Чейза. И тут одна глупая, но интересная мысль все же прокралась на поверхность. Я ловко перевернулся на бок и ухмыльнулся, предвкушая интересный разговор. — Чейз? — Хм? — Тебе совсем не интересно, зачем Барби позвала меня? Он даже не посмотрел на меня, не бросил работу над чертежами. Какой же сухарь… Я хмыкнул. — Зачем Барбара позвала тебя? — сощурившись, Чейз, полностью погруженный в процесс, продолжал водить линейкой и карандашом по ватману. — Так не интересно, — покачал головой я. — Ты спросил только потому, что я напомнил. — А ты хочешь, чтобы допрос тебе устроил? — тихо, едва ли не в полголоса поинтересовался он, проведя карандашом прямую. — Она предложила мне снова сойтись. — Неужели? — Да, — довольно кивнул я. — А ты что ответил? — наконец Чейз отложил инструменты и посмотрел на меня. — Ответил, что подумаю. Чейз сжал губы. Явно, чтобы скрыть улыбку. — Как думаешь, стоит согласиться? — А у тебя хватит времени на неё? Я невинно пожал плечами. — Ну, я что-нибудь придумаю. Хадсон перестал сдерживаться и всё-таки хмыкнул. — Раз ты такой фантазер, то помоги мне, — сказав это, Чейз вручил мне карандаш с линейкой. — Придумывай. Я закатил глаза, когда Чейз снова вернулся к чертежам. — Чейз, ты такой скучный. — С Барбарой было веселее? — Барбара хотя бы развлекала меня просмотром фильмов и прогулками. — О, так ты хочешь посмотреть со мной фильм? — улыбнулся парень, не отрывая взгляд от бумаги. Он казался мне таким красивым, когда был занят чем-то. Я закусил губу. Мы давно не проводили время вместе, и сейчас мне очень хотелось побыть с ним наедине. — Почему бы и нет? Давай устроим вечер чипсов и просмотра глупых телевизионных шоу.

***

— Ты говорил, что больше не совершишь ошибок, — прорезал тишину хрипловатый, но твердый голос. Казалось, что его обладатель был уверен: стоит ему приказать, и проблемы в миг исчезнут. Или их заставят исчезнуть. Сейчас же у него была только одна проблема. — Что мы наблюдаем в итоге? Я снова, словно какая-нибудь служебная дрянь, прибираюсь за тобой. Голос был до ужаса спокоен, но от этого мнимого доверительного тона холодные мурашки пронзали тело обвиняемого. — Такого больше не повторится, отец. Я разберусь. Едкий запах дыма, выпущенного из легких, окутал небольшое помещение. Мужчина молчал, явно что-то обдумывая. — Не повторится… ты прав. Пора бы покончить с этим.