Ребенок, в чьих руках горело пламя

31 октября. 1981 год.

      На улочке, где все дома были одинаковыми, появился странный человек, который, не успев ступить на мостовую, забрал в непонятную вещицу весь свет из небольших фонарей.       Профессор Дамблдор, директор школы Чародейства и Волшебства Хогвартс, нес в своем многострадальном сердце непередаваемую тоску. Его ученики с чистой, доброй душой полегли от палочки еще одного ученика, которого он не смог уберечь.       Не единожды он думал о том, что было бы, помоги он юному Тому с самого начала. Возможно, его тьма перешла бы в более мирное русло, и вместо Лорда Волдеморта вырос бы харизматичный преподаватель ЗоТИ или Министр Магии с новыми взглядами и удачными решениями, но Альбус сглупил. Он c самого начала записал мальчика, который боялся мира, будущим злодеем, дав тем самым почву для развития тьмы в ребёнке.       Волшебник поморщился и поджал губы. Ощущение ошибки всегда было самым болезненным, и он, сколько бы ни жил, так и не смог от этого избавиться.       Рядом с Дамблдором стояла заместительница, которая, сколько ни пыталась, так и не смогла скрыть слез. Женщина так же горевала по молодой семье Поттеров. Послышался шум приближающегося мотоцикла. Хагрид едва ли не выл от боли, которая поселилась внутри с того самого момента, как он увидел разрушенный дом.       В руках лесничего тихо посапывал ребенок, лишившийся всего. Альбус аккуратно взял маленького Гарри и, прошептав над ним несколько утепляющих и защитных чар, положил на порог дома его тети Петуньи. Великий волшебник надеялся, что в этот раз он не ошибся, и в будущем от его рук не погибнет еще одна невинная душа.       Волшебники исчезли с неприметной улицы. Через некоторое время открылась дверь, и на крыльцо вышла женщина, когда-то больше всего на свете мечтавшая получить письмо на таком же желтоватом пергаменте, написанное такими же зелеными чернилами. Сейчас тот самый директор, который когда-то не принял маленькую Петунью Эванс в школу Хогвартс, просил у нее, теперь уже взрослой миссис Дурсль, защиты и крыши для мальчика, который смотрел своими огромными зелеными глазами прямо в душу, напоминая о сестре, которую она так и не смогла перестать ненавидеть.       Женщина внесла в дом ребенка, положила на стол и села рядом. Она ни минуты не сомневалась в своем решении. Оставлять у себя отпрыска гнилой сестренки домохозяйка была не намерена, поэтому в голове звучал лишь один вопрос:       «Куда отдать щенка Поттеров?».       Петунья какое-то время сидела, рассматривая спокойного ребенка. Через мгновение, подскочив к телефону, она судорожно набирала номер подруги, у которой были знакомые, связанные с приютом в Лондоне. На том конце ответила недовольная ранним подъёмом миссис Андрес.       Марта, выслушав проблему и поняв ее срочность, согласилась заехать за «подкидышем» сразу, как только немного придет в себя после пробуждения. Она постучала в дверь дома через полчаса после звонка.       Забрав с собой сверток с клочком бумаги, где размашисто говорилось об имени и дате рождения ребенка, миссис Андрес удалилась, обещая зайти на чашечку чая как-нибудь позже, про себя удивляясь, кто мог выбросить такого красивого, спокойного, зеленоглазого мальчика.       Через несколько часов она стояла на пороге старого здания с чугунными воротами. Сегодня приют Вула был так же нелюдим и устрашающ, как и в любой другой день. Подверженное реставрации уже несколько раз здание никак не могло рухнуть, продолжая принимать новых детей.       После нескольких ударов по воротам, на улицу, недовольно ворча, вылез старый охранник, брезгливо поджимая губы при виде «посетительницы». Детей здесь обычно оставляли или шлюхи, или глупые молодые мамочки, которые не решились на аборт, ведь «это же убийство невинного ребенка». В любом случае, после рождения малышей отдавали в такие места, как приют Вула, где «невинные дети» в лучшем случае доживали до совершеннолетия.       Марта так же сморщилась при виде потрепанного охранника и попросила позвать Аманду, нынешнюю владелицу приюта. Через несколько минут из здания, кряхтя, вышла женщина бальзаковского возраста, удивленно рассматривая старую знакомую и ребенка. Перебросившись парой слов с Амандой, миссис Андрес навсегда покинула шаткое здание, все еще сетуя на плохих родителей, бросивших очаровательного малыша с большими зелеными глазками.