Идеальная леди | Una perfecta señorita

Команда Дурмстранга устроилась за столом Слизерина. Тео наблюдал, как ученики Дурмстранга стратегически рассаживались между девушками и наследниками. Он заметил, что студенты Шармбатона, казалось, всё ещё стучали зубами от холода, в то время как ученики Дурмстранга сняли свои тяжёлые меховые мантии. Тео был рад сидеть рядом с Корделией, которая была вытеснена Крамом, когда тот сел рядом с Грейнджер. Единственным, кто был недоволен расстановкой мест, был Драко, который смотрел на Крама как на врага. — Этот турнир будет захватывающим, — сказала Корделия. — И хорошо, что мы будем просто зрителями, — прокомментировал Тео, улыбаясь ей. После того инцидента с укусом, который его сильно беспокоил, он не смог продолжить разговор о том, что произошло между ними. Теперь в Хогвартсе были иностранцы, и он должен был следить за тем, чтобы Корделия не привлекала к себе внимание. Тео взглянул на стол профессоров. Темный Лорд в Хогвартсе стал настоящей неожиданностью; он сидел рядом с профессором Лусардо, которая вела разговор с профессором Краучем. Тео должен был просто защитить Корделию и держать её подальше от взгляда Темного Лорда. Ужин прошёл в разговоре с учениками Дурмстранга. Корделия рассказала, что двое щенков больше не с ними. Миссис Тонкс забрала Пирожка, а на визите в поместье Поттеров Корвус Лестрейндж забрал Скаута. — Не может быть, у Шармбатона есть Вейла, — сказала Пэнси. Тео заметил, как Корделия смотрела в сторону стола Равенкло с нахмуренными бровями. Через несколько минут на высоком столе разместились ещё два гостя. Людо Бэгман сидел по ту сторону профессора Каркарова, в то время как мистер Крауч занял место рядом с мадам Максим. — Они, должно быть, здесь из-за турнира, — прокомментировала Дафна. — Это те, кто организовал Турнир трёх волшебников. Они здесь для открытия турнира. Когда золотые тарелки были убраны, Дамблдор снова встал. Все в Большом зале казались взволнованными. — Пришло время, — объявил Дамблдор, улыбаясь множеству лиц, устремлённых к нему. — Турнир трёх волшебников начинается. Я хотел бы произнести несколько слов, чтобы объяснить некоторые вещи, прежде чем принесут сундук… — Сундук? — сказала Корделия, недоумевая. Тео улыбнулся, когда она слегка наклонила голову, её глаза сверкали тем милым блеском, который он всегда любил. — Чтобы прояснить, в чём будет заключаться процедура, которую мы будем следовать. Но прежде, для тех, кто не знает, позвольте мне представить мистера Бартемия Крауча, директора Департамента Международного Сотрудничества Магии, — раздались осторожные аплодисменты — и мистера Людо Бэгмана, директора Департамента Спорта и Магических Игр. — Мистеры Бэгман и Крауч без усталости работали в последние месяцы над подготовкой Турнира трёх волшебников, — продолжал Дамблдор, — и будут со мной, с профессором Каркаровым и мадам Максим в жюри, которое будет оценивать усилия чемпионов. При упоминании слова «чемпионы» интерес студентов возрос ещё больше. Возможно, Дамблдор заметил внезапное молчание, потому что он улыбнулся, когда сказал: — Мистер Филч, если вы будете так добры, принесите сундук… Филч, который оставался незамеченным, но внимательно следил за происходящим в укромном уголке Большого зала, подошёл к Дамблдору с большим деревянным ящиком, инкрустированным драгоценностями. Он выглядел необычайно старым. Среди студентов раздались шёпоты интереса и волнения. — Мистеры Крауч и Бэгман уже изучили инструкции к испытаниям, которые предстоит пройти чемпионам, — сказал Дамблдор, пока Филч осторожно ставил сундук на стол перед ним — и подготовили все необходимые условия для них. Будет три испытания, распределённые в течение учебного года, которые будут оценивать чемпионов по многим аспектам: их магическим навыкам, отваге, способности к дедукции и, конечно, их способности избегать опасности. На последнее слово в Большом зале воцарилось такое абсолютное молчание, что никто, казалось, не дышал. — Как всем известно, в турнире участвуют три чемпиона, — продолжал Дамблдор спокойно, — по одному от каждой участвующей школы. Оценки будут выставляться за то, как они выполнят каждое из испытаний, и чемпион, который после третьего испытания наберёт наибольшее количество очков, получит Кубок трёх волшебников. Чемпионы будут выбраны беспристрастным судьёй: кубком огня. Дамблдор вытащил волшебную палочку и трижды стукнул ею по верхней части сундука. Крышка медленно открылась с треском. Дамблдор засунул руку внутрь и вытащил большой кубок, грубо вырезанный из дерева. Он не привлёк бы внимания, если бы не то, что был полон дрожащего бело-голубого пламёни. Дамблдор закрыл сундук и осторожно положил кубок на крышку, чтобы все присутствующие могли его хорошо видеть. — Каждый, кто хочет предложить себя в качестве чемпиона, должен написать своё имя и название своей школы на кусочке пергамента разборчивым почерком и бросить его в кубок, — объяснил Дамблдор. — У претендентов на звание чемпиона есть двадцать четыре часа, чтобы сделать это. Завтра, в ночь Хэллоуина, кубок вернёт нам имена трёх чемпионов, которых сочтёт наиболее достойными представлять свои школы. В эту же ночь кубок будет выставлен в вестибюле, доступный всем, кто хочет участвовать. — Чтобы убедиться, что ни один несовершеннолетний не поддастся искушению, — продолжил Дамблдор, — я проведу линию возраста вокруг кубка огня, как только мы его установим в вестибюле. Никто, кто не достиг семнадцатилетнего возраста, не сможет её пересечь. — И наконец, я хочу подчеркнуть всем, кто думает участвовать, что нужно хорошо подумать, прежде чем вступать в Турнир. Когда кубок огня выберет чемпиона, он или она будут обязаны продолжать участие в Турнире до самого конца. Подписываясь на участие, они подписывают магический контракт, который обязывает это. Став чемпионом, никто не сможет отказаться. Так что вам нужно быть абсолютно уверенными, прежде чем предлагать свою кандидатуру. А теперь, мне кажется, пора идти спать. Спокойной ночи всем. Шёпоты не заставили себя ждать, когда Каркаров подошёл к столу, чтобы забрать своих студентов. Крам взял одну из рук Грейнджер и поцеловал её ладонь на прощание. На обратном пути Тео не мог сдержать улыбку, глядя на два момента: лицо Драко, полное ревности, и как Корделия вертелась вокруг Грейнджер, как колибри. Он также заметил, как Темный Лорд смотрел на Корделию.

***

Это было раннее утро, когда Эдит снова столкнулась с бессонницей. Она сделала то, что всегда делала, — начала убирать, как безумная. Переставила свои книги, натерла свои ботинки, вымыла каждую чашку и стакан, которые за неделю накопились на её столе. У нее было искушение проверить старые письма от Питера и фотографии, но она отказалась от этой мысли. Она заплела волосы и надела один из свитеров, который стащила из ящика Ремуса, и направилась на кухню. Возможно, ей нужно было что-то поесть; конечно, она потом будет упрекать себя за то, что ела в такое время, особенно потому, что снова нарушила свой строгий режим питания, который сбила во время каникул, но бессонница сводила её с ума. — Как много воспоминаний в моих снах, Я целые сумерки плакал о тебе, Мои глаза все еще увлажнены от слез, Вспоминая те часы, которые все еще живут во мне. — пела Эдит, пока шла в Большой зал, чувствуя магию, исходящую от Кубка Огня, пока не ощутила нарушение в линии, проведенной Дамблдором. С быстрым движением она вытащила свою волшебную палочку и нож из кармана своих брюк и вошла в Большой зал. Как свет пламени, слегка танцующий над кубком, магия Кубка быстро восстановилась. — Привет, — сказала Эдит, медленно продвигаясь вперед. Как читатель магических подписей, она чувствовала здесь присутствие, что-то, что она никогда не ощущала, эфирная подпись, не подверженная никакому магу или ведьме. Эдит закрыла глаза и сосредоточила свой дар. Звук падающих капель воды, снежная буря, водопад, аромат леса. Она была так погружена в это, что, когда это присутствие вышло из Большого зала, у неё перехватило дыхание. — Что, черт возьми, только что произошло? — пробормотала она, глядя на Кубок в последний раз, прежде чем продолжить свой путь.

***

День Самайна прошел нормально, занятия стали скучными для всех, кто только и ждал часа банкета, чтобы узнать, кто стали чемпионами. — Близнецы Уизли использовали зелье старения и были выброшены за линию, — сказала Дафна, пока они работали над заданием по Превращениям. — В Хаффлпаффе было четверо старшекурсников, которые подали свои имена, среди них Диггори. В Равенкло было шесть, кто записал свои имена, а в Слизерине — двое. — Думаю, ни один наследник не рискнул бы поставить под угрозу выживание своей семьи в турнире, — рассудила Корделия. — Виктор Крам записал своё имя в Кубок, — сказала Дафна, глядя на Гермиону. Настало время ужина, и все были в ожидании, Корделия оглядывалась по сторонам. Высокий стол уже был занят профессорами, и она заметила, как профессор Эдит пристально смотрела на Кубок. — Итак, Кубок почти готов принять решение, — объявил Дамблдор. — По-моему, осталось всего минуту. Когда я произнесу имя чемпиона, прошу его подойти к этой части Большого зала, пройти мимо стола профессоров и войти в соседнюю комнату, — он указал на дверь, которая находилась за его столом, — где он получит первые инструкции. Вдруг пламя Кубка стало красным, и из него начали вылетать искры. Затем в воздухе возник язычок пламени, и он выбросил обожжённый кусок пергамента. Вся комната подавила крик. Дамблдор схватил кусок пергамента и отодвинул его так далеко, как мог, чтобы прочитать его при свете пламени, которое снова приобрело бело-голубой цвет. — Чемпион Дурмстранга, — прочитал он громко и четко, — Виктор Крам. Стол Слизерина аплодировал Краму, который с высоко поднятой головой направился к Дамблдору. Он повернулся направо, прошёл мимо стола профессоров и исчез за дверью в соседнюю комнату. Аплодисменты и комментарии стихли. Внимание всех снова сосредоточилось на Кубке, пламя которого снова стало красным через несколько секунд. Искры выбросили второй кусок пергамента. — Чемпионка Шармбатона, — сказал Дамблдор, — Флер Делакур! Та, которую Пэнси отметила как Вейлу, встала с сияющей улыбкой под аплодисменты и направилась к двери, куда ушёл Крам. И Кубок Огня снова стал красным; искры выпрыгнули, язычок пламени поднялся, и Дамблдор вытащил новый кусок пергамента. — Чемпион Хогвартса, — объявил он, — Седрик Диггори! Стол Хаффлпаффа взорвался аплодисментами, когда наследник Диггори встал с широкой улыбкой и направился в комнату, которая находилась за столом профессоров. Естественно, аплодисменты в честь Седрика продолжались так долго, что Дамблдор должен был подождать некоторое время, прежде чем снова обратиться к собравшимся. — Отлично! — сказал Дамблдор громко и очень радостно, когда последние аплодисменты стихли. — Ну что ж, у нас есть наши три чемпиона. Я уверен, что могу рассчитывать на то, что все вы, включая студентов Дурмстранга и Шармбатона, окажете своим чемпионам всю возможную поддержку. Поддерживая их, вы все внесёте очень значительный вклад… Но Дамблдор вдруг замолчал, и всем стало ясно, почему он прервался. Пламя Кубка снова стало красным. Снова вылетали искры. Длинный язычок пламени внезапно поднялся в воздух и выбросил ещё один кусок пергамента. Дамблдор протянул руку и схватил его. Он развернул его и посмотрел на имя, написанное на нём. Наступила длинная пауза, во время которой Дамблдор смотрел на кусок пергамента в своих руках, пока остальные в зале наблюдали за ним. Наконец, Дамблдор прочистил горло и громко прочитал: — Теодор Нотт. Корделия подавила сдавленный вздох и посмотрела на Тео рядом с собой, быстро схватив его за руку.