(Не)верный выбор 3: Солнце, вспыхнувшее над Чернобылем.

На следующий день было решено наконец продолжить то, ради чего они все сюда приехали - переместится в восемьдесят шестой год, и предотвратить аварию. Только теперь это нужно было сделать не в Чернобыле, понятное дело, а здесь, на "Калверт Клифс" в Ласби. Каждому, кроме Лины, Сергея, Паши и Никиты было страшно. Страшно принять тот факт, что это всё реальность, а не какой-то эффект от наркотиков. Гоша противился этому больше, чем остальные. Настя с Лёшей уже даже начинали и взаправду верить во все происходящее.  — Серег, Пахан, — Никита отвел их в сторону, — Я должен кое-что вам сказать… — Рожай, давай. — Костенко опять закурил.  — Понимаете… Я не знаю, смогу ли я переместится… — Парень, словно виноватый, опустил взгляд в пол.  — Поясни. — Вершинин отряд у Сергея пачку сигарет, и вытащил от туда одну.  — Пацаны, а вы думаете я пол ебальника потерял просто так? — Тихим голосом проговорил он, — Все эти перемещения… Каждое из них причиняет мне боль. Физическую боль. С каждым разом у меня появляются новые раны, которые не заживают… — Никита закатил правый рукав куртки, и показал огромные раны, которые выглядели словно ожоги. — И никогда не заживут.  — Некит, — Паша коснулся плеча друга, — Ты не сможешь пойти с нами сейчас, да?  — Я не знаю, выдержу или нет, но…  — Что "Но"? Что, блять, "Но"? — Сергей сделал длинную затяжку и выдохнул дым разом, — Ты тупо нас кидаешь!  — Серег, успокойся. Я дам вам подсказки, что делать дальше. — Никита протянул мужчине планшет, — Пароль… Тысяча девятьсот девяносто четыре, двадцать ноль два. — Костенко сразу понял, что значил этот пароль. День рождение его Лины.  Никита встретился с ним взглядом, в котором читалась… Ни ненависть, ни злость, не обида, а сожаление. И даже в какой-то степени грусть за то, что хоть у них с Никитой изначально и не вышло коннекта, то сейчас они все даже можно было сказать привязались друг к другу, и даже начали считать себя семьей. Маленькой, но семьей. Были ссоры, недопонимания, скандалы, но лишь вместе они смогли достичь того, что происходит сейчас, вместе спасали друг друга, а сейчас один из них понимает, что им придется расстаться. И не известно, увидятся они позже или нет. Осталось лишь проверить это. — Эй, мелкая, иди сюда. — Никита жестом подозвал к себе Кудиянову.  — Зачем? — Девушка подошла к нему, надувая из жвачки пузырик. — Лин, дальше все… Все может измениться.  — Да я знаю. Не первый раз уже. — Она надула настолько большой пузырь, что тот был размером с половины лица, — В миллиардный это уже проходить будем. — Эвелин тихо засмеялась. — А что? — Ты увидишь. Только… Только обещай, что не будешь волноваться, если что. Хорошо?  — Ты к чему? — Лин, увидишь. — Он, сам не зная почему, обнял Лину. Сергей даже впервые не хотел ударить его, так как понимал, что это, возможно, их последняя встреча. Но может быть все обойдется, и… И Никита сможет переместиться. Но это будет ясно лишь через пару минут.  — Так! Идите все сюда! — Паша взял в руки прибор.  — Ебал я эту жизнь. — Костенко взял Эвелин за руку, и крепко сжал, — Ну что, погнали?  — Погнали! — Кудиянова потянулась нажать на кнопку, и…  Секунда. Один миг. Все закружилось, а пространство вокруг исказилось. У Лины вновь, как в прошлые разы, закружилась голова настолько, что на этот миг она потеряла сознание. Из носа покапала кровь.  Все, что их окружало ранее, вдруг стало другим: безжизненной пустыни больше не было. Вдалеке виднелись дома. А станция, которую было видно даже за пятнадцать километров, выглядела так, будто ничего и не случалось.  — Наркотики! Они подмешали мне наркотики! — Гоша рванул с места куда-то вперед. Паша сразу же побежал за ним под смех Лины, которая сидела на коленях, пока кровь из носа капала на джинсы и песок.  — Эй, Линусик, вставай, давай. — Сергей потянул Эвелин за руки, но та не хотела вставать. — Беги, Пахан, беги, сейчас съебется же! — Сквозь смех Лина пыталась внятно сказать фразу.  — Цирк ебанный… — Мужчина пытался снова ее потянуть, но Эвелин решила резко дернуть его за руку, от чего тот свалился на нее, прижав к земле. — Лина, блять! А если б на живот? — Сереж, успокойся. — Сказала Настя, смотря на всю эту картину.  — Да нам и так хорошо! — Кудиянова положила голову на плечо Костенко, — Да, Сереженька?  — Господи, ты же знаешь, что я ненавижу эту форму своего имени, — Он почувствовал на себе грустный взгляд девушки, — Ну, только тебе можно. — Погладил ее по голове. — Линусик. Ха.  — Господи, детский сад! — Антонова кинула короткий взгляд на них, а после - закатила глаза, — Пятьдесят лет мужику, а он по земле катается… — Аня сделала жест "рукалицо". — Сорок восемь. — Сергей все-таки поднял Лину с земли, — А в душе вообще восемнадцать, да, Линка? — Он одной рукой приобнял девушку за талию, а другой погладил по голове. — Дурдом.  — Сереж, а где Некит? — Лина только что заметила, что кого-то из них не хватает. Сергей не ответил. — Сереж, че ты молчишь? Сереж! — Лин, он… Ну… Не смог.  — Что значит "не смог"? — Кудиянова немного отодвинулась от мужчины, — Что это значит? — А чего это ты спрашиваешь про него? А? — Костенко резко обнял Лину за талию двумя руками, и покрутил пару раз, — Изменяешь мне? А? Мелкая? — Нежно поцеловал в шею, пока она смеялась. — А если серьезно? — Эвелин попыталась вырываться из таких "объятий".  — Ну…  Тут же все услышали крики Паши, а точнее мольбы, чтобы Петрищев остановился. Однако тот не собирался "сбрасывать" скорость, а лишь продолжать бежать вперед. Гоша отбежал от них немного далеко, но Паша фактически догнал его, как они не заметили машину, которая неслась прямо на них. Слава Богу, что водитель успел затормозить буквально в метре от него. Из автомобиля выскочил мужчина, по виду он был похож на священника или кого-то вроде того.  — Oh my God! Is everything okay?(Господи! Все хорошо?) — Он осмотрел парней.  — Еб, Пахан, бляха! — Сергей подбежал к нему, резко остановился, от чего Лина врезалась в него, — Два дебила! Куда, ты, — Он отвесил Петрищеву подзатыльник, — Долбаеба кусок, лезешь?!  — А… Э… А… — Парень пытался придумать внятное предложение, но не мог. — Oh, we are so sorry! He had a panic attack! (Нам очень жаль! У него случилась паническая атака) — Антонова заткнула Гоше рот, — Sorry!(Извините!) — Сорян. — Эвелин взяла Костенко под руку, — Извинись! Не позорь меня! — Она пихнула его в бок. — Sorry.(Простите). — Выдавил он из себя.  — Are you going into town? Can I give you a lift?(Вы идете в город? Может вас подбросить?) — Предложил им священник. На его вопрос все семеро кивнули головами.  Хорошо, что машина у мужчины была довольной большой, и им всем хватило места. Лине даже хватило пространства закинуть ноги на половину на сидение. Вершинин сразу достал планшет, который Никита отдал ему, и стал рыскать в нем в поиске дополнительной информации. Через пару секунд он запустил какое-то видео.  — My name is Michael Ogden. (Меня зовут Майкл Огден). — Священник представился, и взял в руки что-то типа диктофона, — You don't look like a local. Where are you from? (Вы не очень похожи на местных. Откуда вы?) — Услышав речь в видео, мужчина сразу же понял, что они явно не американцы.  — We are from Russia. (Мы из России) — Эвелин крутила в руке браслет с камнем.  — What are you listening to? News from the USSR? (Что вы слушаете? Новости из СССР?)  — Yep! — Лина оттянула часть жвачки пальцами.  Как только видео закончилось, то Огден включил запись на своем магнитофоне. По голосу на этой записи можно было понять, что говорит он сам. Речь шла о женщине, которая считала, что ее сын одержим дьяволом или какими-то демонами (Из-за помех они не расслышали причину). Эвелин еле сдерживала смех, слушая запись, но Сергей вовремя заткнул ей рот рукой.  — Слушай, — Антонова обратилась к Костенко, — А откуда она английский знает?  — Да она ж этот… Ютубер, или как там… — Он почувствовал, что Кудиянова начала его кусать за ладонь, — Под песенки свои танцульки снимает, отсюда и знает.  — Может ты хотел сказать "Рутубер"? — Мадышева не отрывалась от экрана планшета, который Паша держал на коленках.  — А… Ну да… Лина, блять! — Мужчина почувствовал резкую боль, — Я тебе клыки вырву на хер!  — Я тебе щас палец откушу! — Эвелин потянула его за руку, но он успел одернуться, — От сука!  — What are you listening to? (А что вы слушаете?) — Спросила Аня, как только Огден выключил запись.  — Oh, I made this post yesterday. (Я сделал эту запись вчера.) — Мужчина положил диктофон около переднего стекла автомобиля, — I have some problems with my memory. Every day is like a new one for me. I forget moments from the past day. I hope you understand what I'm talking about. (У меня какие-то проблемы с памятью. Я забываю моменты, произошедшие в прошлый день. Я надеюсь вы поняли, о чем я говорю), — Объяснил он.  — How long ago did this start for you?(Как давно это началось?) — Спросила Антонова, пытаясь проявить внимание.  — I don't know. About twenty-five or thirty years ago. But I don't remember why.(Я не знаю. Где-то двадцать пять-тридцать лет назад). — Огден вдруг сделал паузу, — I need to stop by a woman, a parishioner, and check on her son. And then I'll take you into town. Okay?(Мне нужно заехать к одной женщине, моей прихожанке, и проверить ее сына. А после я отвезу вас в город. Хорошо?)  — Окэй! — Эвелин надула очередной пузырь из жвачки. — Да заткните кто-нибудь этого гопника! — Петрищев легонько ударил Кудиянову по затылку.  — Слышь! Руки свои при себе держи! — Сергей погладил девушку по месту удара.  — Я те ща…! — Лина хотела ответить, но Костенко схватил ее за руку, — Предатель! — Она начала бить его второй рукой. — Так! Успокоились все! — Вершинин ударил Эвелин по рукам, — Вы двое особенно. Ай! Блять! — Она со всей силы укусила парня, за что получила по голове, — Серега, убери эту пиранью сраную! Она мне чуть пол руки откусила!  — А ты ей в рот пальцы не суй! — Сергей, как всегда, оправдывал девушку, которая уже чуть ли не плакала со смеху.  — А что мне ей в рот совать?  — Так! Заткнулись! У меня сейчас уши завянут! — Антонова поморщилась, окидывая голову назад, и провела рукой по глазам, — Господи, как же жарко… — Она сняла платок, который повязала поверх плеч.  Пока они ехали к дому, то очень устали. Нужно было подождать, пока Огден сходит к женщине, а после отвезет их в город. Но и там посыпаться не удастся - нужно будет сразу думать, как остановить Клэр, а после - думать, что делать дальше. По дороге Паша максимально простым языком попытался объяснить остальным, почему Никита не пошел с ними. Объяснение затянулось на всю дорогу. Лина под конец пути уже тихо лежала у Сергея на плече, обнимая его за шею, а он укрыл девушку своей курткой, хотя она этому до конца противилась.  — Все таки беременность ее сильно умаивает. — Аня дотронулась до коленки Эвелин, — Она такая милая, на самом деле. — Ага. Когда спит. — Петрищев открыл дверь, и перешел на переднее сидение, — А она всегда такая ебнутая?  — Слышь, за языком следи. — Костенко хотел треснуть парню, но как только он поднял руку, Кудиянова по привычке потянула ее назад к себе, — Спи, спи, маленькая. Прошло, наверное, уже минут тридцать, а Огдена было не видать. Делать всем уже было нечего. Одна Лина, как всегда, спала. Непонятно почему, но в машине девушка всегда засыпала практически моментально. В каком-то смысле это был некий плюс: она не особо доставала разговорами, а спокойно лежала сзади, никому не мешая.  — Ну, где поп-то? — Гоша по привычке глянул на время на часах, но то осталось прежним еще с Москвы, — Черт! Забыл…  — Черт - это ты. — Лёша усмехнулся.  По ощущениям они просидели в машине еще минут двадцать, прежде чем из окна второго этажа вылетел, как им показалось, телевизор. Эвелин вздрогнула, открыла глаза на пару секунд, осмотрелась, но ничего не успела понять, и легла обратно на Сергея, пока тот крепко прижал ее. — Это че за херь была?! — Паша вместе с Аней и Гошей выскочили из машины.  — Я ебу? — Лёша пересел вперед, рядом с водительским местом, — Идите проверьте попа там. — Ребят, мы останемся, если вы не против. — Настя посмотрела сначала в глаза Петрищева, но быстро перевела взгляд на Лёшу. — Правильно. Эти двое, — Вершинин ткнул пальцем в Костенко и Эвелин, — Вообще конченные психи!  — Ты щас как телек вылетишь! — Сергей показал ему средний палец, — А сам что? Премию за адекватность получил?  — Так! Хватит сраться! Пойдемте! — Антонова взяла Пашу под руку, и вместе с Гошей потащила в дом.  В это же время Дина, хозяйка дома, рассказала, что с ее сыном происходит что - то очень странное. Священник зашел в комнату, в которой мальчик играл в игру. Он попытался заговорить с ним. — Hello, my name is Michael (Здравствуй, меня зовут Майкл). — Произнес Огден, и протянул руку к мальчику, чтобы поздороваться с ним. — I am Derrick. (Я Деррик) — Мальчик проигнорировал жест мужчины. — How are you feeling, Derrick? (Как ты себя чувствуешь, Деррик?) — Спросил Майкл, убрав руку. — Good. (Хорошо) — Do you know why I'm here? (Ты знаешь, почему я здесь?) — Yes sir, of course I know. (Да, Сэр, разумеется я знаю). — Ответил Деррик, не отвлекаясь от игры. — So why? (Так почему?) — Mom is afraid of me. She thinks the Devil has possessed me. (Мама боится меня. Она думает, что в меня вселился Дьявол.) — Мальчик отвечал на все вопросы спокойным и холодным тоном. Огден оглянулся назад, и посмотрел на маму мальчика. — Mrs. Fletcher, are you a believer? (Мисс Флетчер, вы человек верующий?) — Спросил Майкл, подойдя к маме. — I'm Catholic. (Я католичка)— Ответила Мисс Флетчер, выдержав паузу в несколько секунд. — That's not what I'm asking. (Я не об этом спрашиваю). — I don’t know. I'm just very scared. (Я не знаю. Мне просто очень страшно). — Ответила на вопрос священника женщина. — Earlier, why didn't you call? (Раньше, почему вы не позвонили?) — I have no one else to go to. (Мне больше не к кому идти). I took Derrick to the doctors and tried to talk to him myself. (Я водила Деррика по врачам и пыталась сама с ним поговорить). — Голос мамы начал как будто бы дрожать. — Who came with you, sir? (Кто приехал вместе с вами, сэр?) — Спросил Деррик, немного повернув голову в сторону матери и Огдена. — How do you know? Did you see them in the window? (Откуда ты знаешь? Ты видел их в окне?) — обеспокоенным голосом спросил мужчина, повернувшись в сторону мальчика. После его слов, Майкл выглянул в окно. — Did someone come here with you? (С вами сюда кто-то приехал?) — Женщина начинала волноваться еще больше. — Some guys, tourists. (Какие — то ребята, туристы). — Огден повернулся к мальчику. — But how do you know that, Derrick? (Но откуда ты знаешь это, Деррик?) — Священник тоже начал нервничать. — I see them. (Я их вижу). — What else do you see? (А что еще ты видишь?) — You will die, sir. (Вы умрете, сэр). — Этот ответ сильно напугал Огдена и маму Деррика. Мужчина повернул голову, и посмотрел на испуганную женщину. — We will all die someday. (Все мы когда — нибудь умрем). — Майкл попытался сохранять спокойствие. — Certainly. But you, sir, will die today. (Конечно. Но вы, сэр, умрете сегодня). Священника начала накрывать небольшая паника. Внезапно стул, стоящий позади его двинулся. — He does it! (Он делает это!) — Воскликнула напуганная до нельзя Мисс Флетчер. — Let's go out? (Давайте выйдем?) — Предложил мужчина. Они вышли из комнаты Деррика. Он все так же спокойно сидел на полу, и играл в игру, будто ничего не замечая. — Listen, Dina. If your son says mean things and acts strangely, it doesn't mean he is possessed. (Послушайте, Дина. Если ваш сын говорит неприятные вещи, и странно себя ведет, это не значит, что он одержим.) — Огден попытался сохранять спокойствие, и в – то же время успокоить женщину. — But you see that this happens! I heard that you have already helped people in similar situations! (Но вы видите, что такое бывает! Слышала, вы уже помогали людям в подобных ситуациях!) — Руки Мисс Флетчер начали заметно дрожать. Эта дрожь пробежала по всему ее телу. — I did this from the age of twenty-five to thirty. Bye… I assume you have already been told about my illness? (Я занимался этим с двадцати пяти до тридцати лет. Пока… Я полагаю, вам уже сказали о моем заболевании? — Поинтересовался Огден. Свет на этаже резко замигал, будто бы случилось короткое замыкание, на что Дина и Майкл сразу же обратили внимание. — How strange is it with the light? (Как странно, что это со светом?) — Мужчина оглядел коридор, и посмотрел вверх на люстры. — Has this happened before? (Это случалось раньше?) — For the first time! — Воскликнула Дина. — So, during these five years I witnessed only one case of obsession. (Так вот, за эти пять лет я стал свидетелем лишь одного случая одержимости). During… The next thirty years after the injury there were three such cases, — Майкл отодвинул край верхней одежды, и показал Мисс Флетчер отметины на внутренней стороны руки, — once every ten years. (В течении… Следующих тридцати лет, после травмы, было лишь три таких случая: один раз в десять лет.) — Are You believe?! Believe that this is possible! (Вы верите?! Верите, что возможно!)— Спросила она. — In God yes, Miss Fletcher. My father was also a priest — an exorcist. And he said: «Michael, if you believe in God, believe in the Devil.» (В Бога да, Мисс Флетчер, мой отец тоже был священником - экзорцистом. Он говорил: " Майкл, если веришь в Бога, верь и в Дьявола». — Священник процитировал слова своего отца. — I'll take the guys and come back. I swear I won't leave you until we figure this out. (Я отвезу ребят и вернусь. Я клянусь, что не оставлю вас, пока мы во всем не разберемся). В дом забежали Аня вместе с Гошей и Пашей. Взору предстала следующая картина: тело Дины лежало рядом с лестницей, а на голове зияла огромная рана, которую нужно было зашивать.  То что произошло далее не поддавалось никаким объяснениям. Это невозможно было объяснить ничем. Из-за того, что Дина получила сильную травму, Аня решила послать Пашу к остальным, чтобы те привели помощь, так как домашний телефон был сломан.  — Да где эти черти? — Лина наконец проснулась, и, так как места стало больше, то она легла нормально, положив голову Сергею на коленки. — Я устал уж… Бляха!  Внезапно дверь в машину со стороны водительского, и сел за руль.  — Пахан, ебать тебя в жопу! Че ты так пугаешь? — Кудиянова дернулась и упала с сидений, — Совсем ебнулся?  — Так! Сейчас мы едем в город, там позовем скорую для попа и матери пацана. — Паша попытался завести машину, — Хули не заводиться?! — Он стукнул кулаком по рулю автомобиля.  — Дай покажу. — Горелов нажал несколько раз на педали, еще на какие-то штуки. — Понял?  — Ага. — Паша сразу же повторил те же действия.  *** Слезы медленно катились по щекам, размазывая черную тушь по лицу. От того, что девушка вытирала их рукавом толстовки, становилось лишь хуже. Она плакала так тихо, насколько это было возможны.  "Слёзы - это слабость. А слабость должна быть наказана" Эти слова навсегда въелись в голову Эвелин. Она до сих пор помнила, как отец сказал это, нанося очередные удары под истошный плач и крики сына, жены и родной дочери. Пряжка ремня ударяла по рукам, груди, ногам, голове… По всем частям тела, которые невозможно было закрыть и защитить. Боль пронзала все тело, а синяки быстро превращались в огромные раны и царапины, из которых ручьем текла кровь. Она вызывала теплые ощущения, но они были явно не из приятных. Внезапно удар пришел по задней части головы. Он был настолько сильным, что девочка чуть было не потеряла сознание от боли. Она не удержалась, и свалилась на бок. Крик и плачь девочки внезапно прекратился. Анель, подумав что муж насмерть забил их дочь, хотела подбежать к ней. Она увидела, как дочка смотрела куда-то прямо потерянным взглядом, а капилляры в глазах лопнули настолько сильно, что казалось, что кровь сейчас польется и из глаз, или ослепит навсегда. *** "Ты — жалкий кусок дерьма. Единственное, на что ты способна - сосать хуи, ебаться, реветь, ныть и резаться в ебеня. Раз ты так сильно любишь кровь, то может тебе вскрыться к хуям?! Конченая шлюха. Даже дерьмо полезнее чем ты. Им хотя бы мухи питаются. А ты что делаешь? А? Что ты, сука малолетняя делаешь? Руки разхуячиваешь, ноги, давай, давай на хуй! Держи нож, вскрывайся! Я скорую даже не вызову. Сдохни уже, пожалуйста. Всем станет легче. С тобой невозможно построить никаких отношений. Лишь ебля, бухать, и поторчать пару дней, на большее тебя не хватит. Ты настолько отвратительна, что при виде тебя мне хочет сблевать на тебя, кинуть в говно, извалять в нем, заставить землю жрать. Но я не делаю этого. А знаешь почему? Потому что я не хочу сидеть за такую мразь как ты." Она запомнила каждое слово, каждую букву, каждый слог, сказанный Артемом в тот день, когда он накачал себя наркотиками настолько, что сам не заметил, как невольно стал вести себя, как отец Лины. Это причинило настолько сильную боль, что казалось, будто сердце сейчас лопнет. Истерика накрыла с головой. Слезы лились рекой, а лицо стало красного цвета. Крик сменился на тихий шепот:  — Прошу… Мне больно… Тёма…  Головокружение. Помутнение в глазах. Все поплыло.  — Что… Что ты… — Она потеряла сознание.  Артем даже не чувствовал вины за то, что накачал пятнадцатилетнюю девочку наркотиками. Он подсыпал таблетки, вкус которых не чувствовался при раздроблении вообще, и догадаться о том, что вещество было выпито, было нереальным для человека, который не разбирался в наркотическом действии. Парень наклонился над телом Эвелин, провел пальцем по ее губам. Те были теплыми и слегка влажными. Лицо все еще было красным, но краснота уже спадала. Температура тела резко спала.  — Прости, Ви, но так было нужно. — Антипенков затащил тело девушки на кровать, — Ты не почувствуешь ничего, малышка. — Он ухмыльнулся.  Парень расстегнул ремень, и кинул его куда-то в сторону. Он уже собирался расстегнуть джинсы, как получил удар в правый бок, от чего свалился на пол. — Ты че, сукин сын, совсем охуел? — Сергей вновь ударил его, — Ты че сделал с моей… С моей дочерью, уебок?! — Он схватил Артема за майку. — Хотел просто развлечься, дядь Сереж. — Из уголков рта и носа Тёмы текла кровь. Часть переднего зуба отвалилась, и выпала изо рта, как только он сплюнул кровь.  — Ах ты сука ебливая!  — Господи, перестаньте! — В комнату ворвалась женщина преклонного возраста в верхней одежде. — Тёма! Тёмочка, милый! — Она бросилась к парню, но Костенко оттолкнул ее, — Прошу, перестаньте!  — Ты мамка этого выблядка? — Мужчина схватил Артёма за волосы и ударил головой об стену, — Ты, тварь, воспитывала эту сволочь? А?! — Ответа не последовало, — Отвечай, сука старая!  — Отпустите моего внука! — Женщина уже перешла на крик. Она была готова упасть на колени, но все еще надеялась упросить Сергея оставить внука в покое, — Господи, Тёмочка, что ты натворил! — Она увидела лежащую на кровати в бессознательном состоянии Лину. — Что ваш внучок ебучий натворил?! — Костенко уже не стеснялся в выражениях, — Твой блядский внук накачал мою дочь наркотой! — Он подошел вплотную к женщине, — Мерзкая сука. — Он плюнул слева от нее, — Молись всем Богам на свете, чтобы она была жива. Или я уничтожу тебя и твоего выблядка.  Сергей подошел к Лине, и потрогал пульс. Слабый, но он был. С облегчением он выдохнул. Хотелось отпинать и бабку и засранца, что сделал это с Эвелин. Но сейчас было важно то, чтобы спасти девушку, и не дать ей умереть. Он не знал, что эта сука подсыпал, но решил выбить ответ из него… Удар. Второй. Третий. Четвертый. Женщина была готова упасть в обморок, но держалась ради внука. Она знала, что Артем был наркоманом, знала, что он ведет маргинальный образ жизни, знала про то, что он имел отношения с несовершеннолетней Линой, но ничего. Ничего. Ни-че-го не делала, чтоб вразумить парня. Он просто не слушал ничего и никого, кроме себя. Реабилитационные центры не спасали: его выписывали, он держался пару дней, и все начиналось снова. Так длилось уже порядка семи лет. Только вот его бабушка не знала одного: Артем успел за это время заделать трех детей трем девушкам, две из которых были младше шестнадцати лет. Он не жалел ни об одном своем мерзком поступке, а лишь хвастался этим перед дружками. Такими же как и он. Последними тварями.  — Т…Ра… Ма… — Промолвил Антипенков плюясь кровью на пол, который был уже весь в крови и частицах его зубов.  — Сука. — Сергей достал телефон.  — Прошу! Не вызывайте полицию! Они же… Они же…  — Что "они же"? Что "они же", блядь ты старая! Я не собираюсь вызывать ментов, но поверь, жди такой мести, что твой внучок будет умолять меня остановится. Съебалась отсюда, пока я и тебя не отпиздил! — Крикнул он на женщину, набирая номер скорой.  *** — Куда мы едем? — Кудиянова села ровно на сидения.  — Едем в ближайшее место, откуда можно позвонить и вызвать скорую, полицию, а дальше забираем наших и едем к станции ждать Клэр, а даль… — Паша не встает договорить, как под машину чуть было не попала молодая девушка. — Ты, пизда еб…  Повернувшись головой к парню, он сразу узнал ее: коротко стриженные волосы, помада, пирсинг, форма и черты лица… Клэр. Это была она.  — What the fuck?! Go fuck yourself!(Что за хуйня?! Пошел на хуй!) — Сказала она, стукнув кулаком по капоту тачки.  — Это ж эта сука! — Вершинин обернулся назад, — За мной чешите. — С этими словами парень припарковал машину возле бара, в который зашла девушка, и зашли за ней. Эвелин вжалась, даже нет, вцепилась в руку Сергея от страха: в баре было полно всяких мужчин маргинального вида, которые оглядывались на нее, пожирали взглядом, словно она была добычей, а они - хищниками, что вели охоту.  — Hey, baby!(Эй, детка!) — Один из присутствующих шлепнул девушку по ягодицам. — You want problems? I will give you!(Ты хочешь проблем? Я тебе их доставлю!) — Костенко уже был готов разорвать этого парня, но Паша вовремя оттащил его.  — Сережа, перестань, пожалуйста… — Кудиянова потянула его за руку, — Не усугубляй ситуацию…  — Fuck you. — Мужчина "вспомнил" о своей невесте, — Лин, иди ко мне. — Он крепко сжал руку девушки в своей руке.  — Давай, подключай переводчика. — Вершинин кивнул в сторону Эвелин, которая села за барную стойку.  — Hello. — Поздоровался бармен. — What do you want?(Что вы хотите?)  — We need an ambulance and police at the Fletcher Ranch. There's been an accident there.(Нам нужна скорая и полиция на ранчо Флетчер. Там произошел несчастный случай.) — Ответила девушка, накручивая прядь волос на палец.  — Okaay. — Лениво протянул мужчина. К Кудияновой сзади внезапно подсел уже другой парень. На вид ему было лет тридцать, если не меньше.  — Hi. — Резко сказал он, из-за чего она вздрогнула, — What’s your name?(Как тебя зовут?)  — A? You are talking to me?(Ты говоришь со мной?) — Лина повернулась к нему лицом.  — Yes, baby, to you.(Да, детка, с тобой.) — На лице у парня появилась ехидная улыбка.  — Sorry. I am married and pregnant.(Прости. Я замужем и беременна). — Эвелин попыталась вежливо отшить его, но тут влез Сергей, который терпеть подобных выходок в сторону его Лины не собирался. — Listen here, bitch, don't you dare talk to her. She told you everything.(Слушай сюда, сука, ты не имеешь права с ней разговаривать. Она все тебе уже сказала). — Мужчина встал рядом с Эвелин, даже немного впереди, чтобы парень уж точно понял свое место. — You go ahead and show off! Don't tell me what to do!(Ты не выебывайся! Не указывай мне, что делать!) — Парень встал с места.  Настя тут же выхватила пистолет у Паши и один раз выстрелила в потолок, давая предупреждение, чтобы все друзья того парня успокоились, а Сергею это был знак, чтобы он САМ успокоился и не создавал лишних проблем ни себе ни остальным, а в особенности Эвелин.  — Что? Обосрались капиталисты?!  — Валим! — Лёша первый рванул к выходу, а за ним все остальные.  Что делать дальше они не знали. Во время всей этой заварухи Клэр куда-то ушла. А куда - непонятно. Остается только надеяться на то, что они встретят ее где-нибудь и что-то с ней сделать. Только вот что? Убить? Для Паши это был хороший вариант, как и для Костенко и Кудияновой. Однако Лёша с Настей не считали это реальным выходом: применят насилие даже над такой, как Меттисон было недопустимо. Мадышева считала, что нужно поговорить, и как-нибудь вразумить девушку, но поймала на себе лишь недовольный взгляд Лины.  — Эй, психи, нашел! — Вершинин заметил, как Клэр зашла за угол дома, и они побежали за ней. Загнав девушку и прижав ее железному забору, Паша ударил со всей силы ее по голове. Он стал шмонать Клэр, дабы вытащить всё то, что может быть использовано в плане взрыва. Парень достал из кармана бумажник девушки, и открыл его. В следующую секунду Сергей получил пощечину от Эвелин. Да такую, что место удара сразу же покраснело.  — За что, блять?! — Он отошел немного назад. — Потаскун проклятый! — Кудиянова стала бить по всему телу, — Сука! — Она уже впала в истерику.  — Да че там такое, еб вашу мать?! — Мужчина одновременно пытался подойти к Паше и отбиться от девушки. Кое-как ему удалось это сделать, и в бумажнике он увидел фотографию. Свою. Рядом с Клэр.  — Вот за это! — Эвелин толкнула его со всей силы, — Сволочь!  — Слышь, мелкая, я тебе вроде говорил, что я встречался С ТОБОЙ! Другой ТОБОЙ, ДУРА!  Костенко сразу же пожалел о том, что обозвал Лину. Он заметил, как из в глазах блеснули слезки, а крики, оры и удары прекратились в ту же секунду. Мужчина попытался обнять ее, но девушка вновь оттолкнула его. Она отошла назад, прижалась к стене, и скатилась на ней, присев на корточки и обняла свои коленки. Она тихо заплакала, лишь изредка всхлипывая.  — Маленькая… — Сергей попытался подойти к Кудияновой, — Прости, иди сюда, маленькая… — Он присел на корточки рядом с ней, нежно и медленно погладил по голове, — Подрими голову, посмотри мне в глазки, — Мужчина гладил ее по голове.  — Бля! — Громкий вскрик Лёши вернул всех в сознание, — Н… Настя!  — Put the gun down. Or I'll slit your throat!(Опусти пистолет. Или я перережу твоё горло!) — Клэр держала острый нож вплотную прижимая его к горлу Мадышевой. Та бросила пистолет, и девушка сразу же отпустила ее, быстро уходя куда-то вперед. — Сука… — Паша подобрал оружие, и медленно побрел к машине, — Поехали к остальным. Им все таки помощь нужна… — Со злостью голоса произнес парень.  Дойдя до места, где они припарковали автомобиль Огдена стояли несколько полицейские машины, которые были вызваны после выстрелов Насти в баре. Сергей понял это сразу, и поспешил усадить Лину в машину, дабы та не влипала в проблемы, которые не касались ее. Он понял, что в этом виноват он, и единственный вариант — быстренько, незаметно и аккуратно уехать отсюда.  Они молча сели в машину. Каждого из них адски трясло, как будто у них был приступ эпилепсии. Вершинин уже собирался нажать на газ, как услышал громкий крик. По голосу он понял, что это тот парень, которому Костенко хотел разбить морду. "Нам пиздец." — Про себя он надеялся, что успеет уехать, но сбыться этому было не суждено. Уже через тридцать секунд каждый из них был прижат к машине, и каждого из них обыскивали на предметы оружия. Пистолет Паши, конечно же нашли, как и нож Кудияновой. Один из полицейских уже был готов ударить девушку, пока она пыталась вырваться, но огромных сил ему стоило сдержаться.  Их доставили в участок, где изъяли все предметы, включая все сумки, и, конечно же сумку с прибором. У Горелова и Мадышевой нашли паспорта СССР, и благодаря этому стало понятно, откуда они. Однако паспорт Лины и Сергея мягко сказать… Немного отличались от паспортов двух первых.  Внезапно телефон на столе зазвонил, и один из полицейских взял трубку:  — Russians again? Is it a full moon today?(Опять русские? У них сегодня полнолуние?) — Мужчина нехотя достал какую-то бумагу и ручку, — Bring them here.(Везите их сюда). Ребята сразу поняли, о ком идет речь. Им даже не хотелось представлять, что там произошло. Но это явно было что-то нехорошее, раз даже не разбираясь, девушку и парня везли в отделение.  Вскоре в отделение привезли и Аню вместе с Гошей. Петрищев всеми силами тряс решетки, кричал, впадал в истерику, извивался словно змея, чуть ли не плача.  — Сейчас Клэр взорвет станцию. — Вершинин прислонил голову к стене, — Три… Два…  В голову парня неожиданно пришла идея, что их скоро выкинет, и все это закончится. Они вновь облажались. Снова пролетели. Снова ничего не получилось. Им не удастся вернуться к прежней жизни. К той, к которой они привыкли.  — Не волнуйтесь. С минуты на минуту нас выкинет. — Паша все еще смотрел на часы, — Стоп… Бляха! Тут же… — Тут же будет стоять мемориал! — Воскликнул Гоша и начал трясти решетки так сильно, что казалось, что сейчас они отвалятся к чертям. — И мы… — Он сделал паузу, — Отдайте прибор! Отдайте! — Кричал он, тянув руки к столу, на котором лежал прибор.  — Please! Give us this bag!(Пожалуйста! Отдайте нам эту сумку!) — Антонова показала пальцем на большую сумку, стоящую на столе.  Через секунду произошел взрыв. В здании тревожно зазвучала сирена, а помещение окрасилось красным из-за фонаря в комнате. Даже Лина уже начала плакать, и умоляла на всех языках отдать им сумку. Каждый уже чуть ли не сам впал в истерику, а Петрищев с Мадышевой и Кудияновой начали захлебываться собственными слезами.  — Stop talking in Russian!(Перестаньте говорить на русском!) — Мужчина подошел к столу и взял из сумки прибор, — What’s is it?!(Что это?!) — Он стал крутить в руке прибор, пытаясь понять, что это. Эвелин смогла достать до прибора, и потянула его на себя. Сергей тут же нажал на кнопку перемещения.  Снова закружилась голова. Снова эти ощущения. Снова кровь из носа рекой. Снова… Падение?  Так как пару секунд назад они были на втором этаже, то падение было немного болезненным. Кудияновой так вообще не повезло: она упала первой, а на нее упал Паша, который чуть не придавил девушку весом. Ей показалось, что ребра треснули, а позвоночник переломался. Костенко сразу спихнул парня с Лины, и, как всегда, вытер кровь с носа. Вокруг велась стойка непонятно чего. Антонова быстро поняла, что к чему. Поняла даже быстрее, чем Паша. Ироничная ситуация. — Где мы? Это явно не две тысячи тринадцатый! — Сергей отряхнул майку девушки. — Sorry, sir.(Извините, сэр), — Он обратился к парню. — Yes?(Да?) — Тот с огромным удивлением смотрел на ребят.  — What year is it now?(Какой сейчас год?)— Мужчина оглянулся.  — It was one thousand nine hundred and fifty-six in the morning, so what?(С утра был тысяча девятьсот пятьдесят шестой, а что?) — С испуганными глазами ответил парень.  — Что за нахуй?!