Солнечный цитрус

Ко мне возвращается слух: я слышу чьи-то переругивания, восклицания, шум ветра. Открываю глаза и чуть снова не теряю сознание при виде сосредоточенно разглядывающего меня Криви, колдоаппарат которого на угрожающей близости раскачивается возле моего лица, норовя встретиться с ним вновь. — Уйди, — обессиленным голосом прошу я, пытаясь подняться. — Очнулся! — звонко осведомляет всех Криви, и я морщусь от его ора. Через какие-то секунды подбегает Поттер и озадаченно смотрит на меня. — Ты как? — спрашивает он. — Пока не разобрался, — честно отвечаю я. — Герми! — Поттер тоже голосит над самым моим ухом. Что за мода? Игра «Кто кого переорёт»? Голова и без того раскалывается. Подбегает Грейнджер и склоняется надо мной, щекоча своими волосами мне лицо. Меряет пульс, проводит палочкой. — Жить будет, — кивает она. — Всё в порядке. — Ладно, тогда оставляю его на тебя, мы пойдём думать, как транспортировать великана. Грейнджер кивает и достаёт из сумки пузырёк с зельем, судя по ярко-пурпурному цвету — бодрящим. Я вижу на этикетке две хитросплетенных буквы «с». — «СС» — это Северус Снейп? — восклицаю я, удивлённо уставившись на этикетку. — Ну да, — почему-то смущённо отвечает гриффиндорская заучка. — Твой крёстный решил варить зелья на продажу, я посоветовала ему придумать логотип. Мерлин, куда катится мир? После зелья крёстного мне и вправду лучше — голова не так сильно кружится, я поднимаюсь и начинаю ковылять до Поттера, который о чём-то совещается в это время с Уизелом, стоя над двадцатифутовым телом великана. Поттер, заметив моё присутствие, спрашивает, кивая на великана: — Что скажешь? — Что я скажу?! — недоуменно переспрашиваю я. — То, что я с вашими тупыми играми чуть жизни не лишился. — Подумаешь, синяк, — закатывает глаза Уизел, фыркая. — Синяк? — опять зачем-то переспрашиваю я и наблюдаю, как Поттер и Уизел, будто по команде, смотрят на мой лоб. — Так, ясно… — Малфой, что ты думаешь о великане? Рон, помоги! Поттер при помощи Уизела поднимает тяжёлую руку великана. На запястье красуется Чёрная метка. — Э-э… — протягиваю я, не зная, что на это сказать. Кто-то начал штамповать новых пожирателей? Впервые вижу, чтобы метка стояла на магическом существе. Даже у оборотней их не было. — Дело рук пожирателей, очевидно, — коротко говорит Поттер. — Либо чья-то шутка, — кривит губы Уизел. Я подхожу поближе и рассматриваю метку. Она вытатуирована криво и будто бы наспех. — Можно палочку? — спрашиваю я у Поттера, потому что на мою наложены ограничения. Поттер протягивает мне свою без лишних слов. — Гарри, ты что делаешь? — осведомляется Уизел, видимо, решив, что я сейчас этой палочкой всех зааважу. Я прикладываю палочку к метке и жду несколько секунд. Ничего не происходит. — Тёмный Лорд сгинул, так что это не он сделал эту метку, — говорю я. — Тем более, на ней не наложены Протеевы чары, иначе бы здесь уже кто-то появился. К тому же при прикосновении палочкой метка обычно становится ярче. Уизел хмыкает. Я рассматриваю метку более подробно и вдруг замечаю, что её границы расползшиеся, а в некоторых местах и вовсе стёрты. — Акваменти! — я призываю воду и направляю на метку. Она расплывается ещё больше, чернила становятся фиолетово-бордовыми. — Это нарисовано какой-то краской, а не вытатуировано. Поттер чешет затылок. — Всё интереснее, — заключает он.

***

Великана куда-то переместили, куда именно, мне не сказали, но я слышал, что Поттер поручил Лонгботтому как следует исследовать существо на предмет наложенных на него заклятий — с чего бы великану находиться возле Хогсмида и крушить всё, что ни попади? По возвращению в Министерство (никто не дал мне выходной после травмы), я тщательно исследую свой синяк на лбу в зеркале туалетной комнаты. Теперь у меня есть отметина в стиле Поттера. Даже никакой мази мне не дали, что за обращение? Панси на обеде не смогла сдержать хохот при виде моего травмированного лба. — Что смешного? — угрюмо осведомляюсь я. Я не смог пристыдить Панси, она всё так же продолжила потешаться. — Ничего, — смешок. — Драко, — смешок. — Правда… уф-ф… Ну, прости, — снова смешок. Я делаю взгляд а-ля Снейп, но Панси начинает ржать ещё больше. — На, вот, — Паркинсон достаёт из сумочки какой-то розовый тюбик. — Что это? — я недоверчиво смотрю на тюбик. — Маскировочная мазь, — отвечает Панси. — Помогает, знаешь ли. И на этом спасибо.

***

Под конец рабочего дня Поттер устраивает летучку. — Итак, — начинает он. — Великан с нарисованной чёрной меткой. Чья-то шутка? Или кто-то хочет напугать нас? — Это, по-любому, дело рук пожирателей, — подаёт голос рыжая Уизли. При виде её я содрогаюсь — на её губах отвратительный оттенок помады, что-то вроде фуксии. — Согласен, — кивает Томас. — Кому ещё хватит ума на такое? — Невилл? — обращается к Лонгботтому Поттер, спрашивая его мнение. Тот встаёт и хмурится. — Мы не обнаружили никаких заклинаний, наложенных на великана. Он, скорее, просто был разозлён. — Я связывалась с Хагридом, — выступает Грейнджер без спроса. — Он не знаком с этим великаном. Но он согласился с ним поговорить. — Не очень-то хочется привлекать сторонних, — хмыкает глава Отдела. — Может быть, ты сама с ним поговоришь, Герми? У тебя вроде бы неплохо это получилось на пятом курсе… Я чего-то явно не знаю. Совсем неожиданно, кстати, что Поттер так сказал про своего любимого Хагрида — «сторонний». — Я его не посвящала в детали, — слегка обиженно говорит Грейнджер. — Просто выслала ему колдо. — Хорошо, — кивает Поттер. — Тогда разговор на тебе. Невилл, помоги. Невилл страдальчески кривит лицо. — Хотя, нет, — вдруг переигрывает Поттер. — Драко, помоги Гермионе. Постойте, что? — Опять я? — Да, ты можешь оказаться полезным в этом деле. Ну да, я был шибко полезным, особенно когда валялся без сознания с шишкой на голове во время недавней вылазки. — Это лучше сделать сегодня, мы не можем держать у себя взрослую особь великана так долго, — говорит Поттер.

***

Я иду за Грейнджер и вижу, что она сильно напряжена — это заметно по приподнятым плечам и неестественно прямой осанке. Мы спускаемся на лифте в какие-то склады (не знал, что в Министерстве есть нечто подобное), и Грейнджер ведёт меня по еле освещённым коридорам. Доходим до тяжёлой стальной двери, которую та отпирает огромным ключом, затем ещё произносит невербально парочку заклинаний. Дверь отворяется, и нашему взору предстаёт сидящий в углу великан, прикованный цепями к стене небольшого помещения. Грейнджер встаёт, как вкопанная. Только сейчас я вижу, что на ней пушистая кофта в стиле Амбридж лавандово-розового цвета. Зачем она напялила её? Неужели думает, что этот цвет располагает к непринуждённой беседе у великанов? — Страшно? — поддеваю я её. Слышится шумный вдох, затем Грейнджер смело переступает порог помещения. — Привет, — голос героини Второй магической войны явно дрожит. — Как дела? Я истерично хохочу. Серьёзно? Великана оглушили, бросили в маленькое помещение и приковали к стене. Как у него могут быть дела? Великан мрачно смотрит на нас и издаёт непонятный хрюк. — Не хочешь подойти? — поддразниваю я Грейнджер. Та резко поворачивается ко мне — вид у неё, как у разъяренной фурии. — Может быть, сам хочешь?! — Поттер ясно дал понять, что ты с ними ладишь, — в спешке говорю я. — Гарри преувеличил, — сквозь зубы поясняет Грейнджер и делает ещё один маленький шаг вперёд навстречу великану. Тот моментально скалится и рычит, выставляя вперёд огромные ручищи. — Я тебе поесть принесла, — стараясь говорить громко и чётко, Грейнджер копошится в своей сумке через плечо и выуживает оттуда две куриные тушки. С помощью палочки она левитирует тушки к ногам великана. Они смотрятся жалко рядом с такой громадиной. Великан принюхивается к тушкам, затем в нерешительности смотрит на Грейнджер. — Спрашивает разрешения, — поясняю я. — Ты знаток у нас, я смотрю? — язвит всезнайка и кивает великану. Курица моментально съедается. Для великана она была, будто две жевательные мармеладки для человека. — Не догадалась взять что-нибудь посущественнее? В такт моему замечанию великан издаёт рёв и стукает по полу кулаком так, что тот трещит. — Схожу за чем-нибудь ещё, — мрачно бросает Грейнджер. — Останься, пожалуйста. Я не успеваю возразить — гриффиндорка исчезает быстрее. Мы остались наедине: великан и я. Слава Мерлину, он в цепях. — Что, не нравится? — от скуки спрашиваю я, глядя, как великан чешет свои короткие курчавые волосы цвета мокрой зелени. Тот, услышав моё восклицание, поднимает свою круглую голову и рассерженно смотрит на меня. — Ты, вообще, интересно, хоть что-нибудь понимаешь своим кочаном или нет? Видимо, случай с гиппогрифом меня ничему не научил. Существо меня отлично поняло и издало протяжный рык, начиная беспрерывно барабанить кулачищами по полу. Я выскальзываю за дверь быстрее молнии и с трудом захлопываю её. Вот же… Грейнджер появляется минут через десять, когда я уже хочу куда-либо сбежать от невыносимых воплей и землетрясения, устроенного великаном. — Что тут такое произошло? — менторским тоном спрашивает она, волоча за собой огромный чёрный пакет. — Ты там убила кого? — вопросом на вопрос отвечаю я, кивая на пакет. Грейнджер закатывает глаза и с помощью палочки открывает дверь. Великан, завидев её, моментально успокаивается, с интересом глядя на пакет. Как и в прошлый раз, Грейнджер отлеветировала пакет великану и тот, получив от неё одобрительный кивок, моментально стал копошиться в нём. Он вытащил из пакета ещё пару куриц и быстро их заглотил. Кочан капусты, после тщательного изучения, был отшвырнут в угол комнаты. — Магазин скупила, что ли? — интересуюсь я. — Это всё, что мне дали на кухне после трогательного рассказа, — хмыкает гриффиндорка. — Так что произошло? — Неудачная попытка поговорить, — пожимаю я плечами. — Стоило бы догадаться, — с сарказмом отвечает Грейнджер. Через пять минут, когда пакет заметно опустел, а выкинутые доселе овощи ещё раз изучаются носом великана и вновь отшвыриваются в сторону, Грейнджер решает возобновить попытку диалога. — Мы тебя не обидим, — ласково произносит она и делает несколько маленьких шажков вперёд. Великан что-то ворчит на непонятном наречии, с любопытством осматривая свою кормилицу. — Меня зовут Гермио… Герми. А это Драко, — она указывает на меня, после чего великан издаёт угрожающе-злобный рык. — Расскажи нам, как ты оказался в лесу около Хогсмида? — Ты думаешь, он знает название местности, где был? — ухмыляюсь я. Грейнджер цыкает на меня. — ГЕРМИ! — орёт великан. — Да-да, — кивает гриффиндорка. — Как твоё имя? — Рррррр. — Конструктивно, — констатирую я. — Заткнись, Малфой. — Рррррр. ДРА! — великан показывает огромным пальцем в мою сторону. — Драко, — поправляю я. — ДЫРА! — великан сердито топает ногой. — Лучше не спорь, — советует Грейнджер, сдерживая смешок. Я обиженно пожимаю плечами. Уверен, он нарочно исковеркал моё имя.

***

— Гарри, с ним придётся повозиться, — говорит замученная Грейнджер после получасовой «беседы» с великаном, состоящей из её жалких попыток разговорить громилу. — Он не умеет разговаривать на английском. Да вообще на каком-либо языке. Только рычит, хрюкает и повторяет некоторые мои фразы. Поттер устало потирает переносицу. — Ладно, посоветуюсь с Бруствером, что делать. Наверно, придется подключать Отдел регулирования магических популяций, — отвечает он. — Давайте домой собираться, что ли. — Неужели? — нервно усмехаюсь я, глядя на часы. Рабочий день закончился два часа назад. Поттер дарит мне тяжёлый взгляд и ничего не отвечает. Видимо, денёк у него не задался.

***

Дома я смываю маскировочную мазь Панси — под ней синяк налился лилово-синим. Я вздыхаю и спускаюсь к ужину. Мать при виде моего лба пугается. — Что случилось, Драко? — Несчастный случай на работе, — я отмахиваюсь рукой. — У нас нет какой-нибудь заживляющей мази? — Нет, — сочувственно отвечает Нарцисса. — Могу сделать тебе холодный компресс. — Представляешь, Северус наладил производство зелий под собственным именем! Мог бы и прислать своему крестнику всё необходимое. — Он прислал это, — говорит мать, протягивая мне цветастый буклет. Я беру его в руки и после двухсекундного изучения, с трудом сдерживаю брань. — Каталог с расценками?! — Мы должны порадоваться за Северуса, — Нарцисса осторожно вынимает из моих рук буклет. — Это уже ни в какие ворота не лезет! — ору я. — Он же знает, что у нас нет денег. Мог бы расщедриться на два флакона зелий! — Успокойся, Драко. — Нет, я прямо сейчас свяжусь с ним!

***

Дом Северуса Снейпа был ещё одним местом, где мне можно было находиться. Я сразу вижу признаки запустения у него: полно пыли, паутины, тоскливо и веет одиночеством. Неудивительно, ведь крёстный живёт тут только часть лета, остальное время проводит в обустроенных комнатах Хогвартса, но там мне появляться нельзя. — Я захватил ужин из школы, — Северус выкладывает на стол тарелки с картофелинами и жареной курицей. — Крёстный, я, конечно, рад за твоё дело и всё такое, но видишь это? — я указываю на лиловый синяк. — Это ушиб? — спрашивает зельевар, расставляя столовые приборы. — Пять баллов Слизерину, — язвлю я. — Не хочешь полечить меня? — Заживляющая мазь идёт по пять сиклей за тубу, — отвечает крёстный. — Что? — не понимаю я. — Если я всякому знакомому буду бесплатно помогать, моё предприятие в гору не пойдёт. — Что?! — Рекомендации Грейнджер. Тестер бесплатно. — Я твой крестник, дементор побери! Зельевар вздыхает. — Ешь, и идём лечиться, так и быть. Офигеть.

***

На следующий день прихожу уже без синяка. — Похожий случай в Албании, — Поттер без приветствия подходит к моему столу и кидает кипу колдо. Я неторопливо их рассматриваю: на них лежащий великан с рисунком метки на руке. — В Албании? — переспрашиваю я. — Это что, шутка такая? — Кто-то явно инсценирует возрождение Волдеморта, — задумчиво поясняет Поттер. — На свободе кучка пожирателей, кому это вообще надо? — спрашиваю я, отодвигая колдо от себя. — Видимо, кому-то надо, — вздыхает Поттер. — Я уже направил Джинни и Невилла в Албанию на разведку. — Ещё бы Грейнджер отправил, — усмехаюсь я. Поттер странно на меня смотрит и отходит к своему столу. В Отдел врывается сияющий Томас. — Кажется, я что-то нарыл! — говорит он, плюхая на стол главы Отдела толстую кипу папок, явно из Архива, судя по содержанию пыли в них. Поттер чихает, затем протирает очки. Я весь превращаюсь в слух, но на протяжении всех десяти минут, что Поттер изучает материалы, принесённые Томасом, мне не удаётся ничего услышать внятного, кроме «кхм» и «вот так, значит». — Покажи Рону, — просит Поттер и осторожно отдаёт кипу Томасу, чтобы с неё снова не посыпалась пыль. — Подпиши здесь, — Грейнджер из ниоткуда подскакивает к Поттеру и суёт ему исписанную бумагу. — Это ещё что? Какие такие проценты? — Поттер двигает очки поближе к переносице, отложив перо. — М-м, — Грейнджер мнётся. — Профессор Снейп теперь официальный производитель, и у него идёт налоговый вычет. — Может, проще закупаться у Малпеппера? — Профессор делает нам пятипроцентную скидку, — деловито отвечает Грейнджер, затем с расстановкой произносит: — Кроме того, некоторые зелья мы в аптеке не купим. — Хм, да, — соглашается Поттер. — Но если в скором времени он опять повысит цены, я начну варить зелья сам. Ну и крёстный, думаю я, с нетерпением ожидая обеда. Время тянется ужасно медленно, когда ничем не занят.

***

— Разве можно сделать палочку самому? — недоуменно спрашивает Поттер Томаса на летучке. — По всей вероятности, перед нами такой экземпляр, — отвечает Томас. — Мы связались со всеми производителями по всему миру. Есть вариант, что эту палочку сделал незарегистрированный мастер. — Подпольно торгующий палочками? — зачем-то уточняет Поттер. — Да, — кивает Томас. — Я слышала о таких мастерах, — встревает Уизли-младшая. — Такие палочки обычно начиняют запретными магическими составляющими. — Запретными составляющими? — опять зачем-то переспрашивает Поттер. — Ну да, — нетерпеливо объясняет Уизли. — Часть жвал акромантула, кость из хвоста русалки, поцелуй дементора… — Поцелуй дементора? — прерывает сестру Уизли. — Как ты себе это представляешь? Как можно запихнуть поцелуй в палочку? По комнате раздаются смешки. — Не ко мне вопрос, — невозмутимо отвечает та. — Ладно, — машет рукой Поттер, предотвращая спор между Уизли. — Дин, внутри точно волос единорога? — Невилл изучал палочку, — переводит стрелки Томас на Лонгботтома. — Всё верно, Гарри, — отвечает Лонгботтом. — Волос единорога. Палочка искусно выполнена. Не похоже, что её делал тот, кто в этом не разбирается. — Продолжайте расследование, — кивает Поттер. Как будто у них был выбор, хотелось сказать мне.

***

В пятницу меня вызывает на ковёр Бруствер. — Мистер Малфой, — с белозубой улыбкой встречает меня Министр. — Как жизнь? — Благодаря работе стала разнообразнее, — отвечаю я самое нейтральное, что смог придумать. — Это замечательно, — Министр издаёт смешок. — Гарри рассказал, что Вы хорошо помогаете Отделу. — Правда, он так сказал? — неподдельно изумляюсь я. — А это не так? — Бруствер вопросительно поднимает брови. — Ну, я стараюсь. Мне будут какие-нибудь бонусы за это? — нагло спрашиваю я. — Посмотрим на дальнейшие результаты. А какие будут пожелания? — осведомляется мой собеседник. В голове проносится калейдоскоп желаний. Их слишком много: быть подальше от Поттера, снять ограничение с моей волшебной палочки, отнять лицензию у крёстного… — Пожалуй, нормальный домовик, — отвечаю я. — Хм, — Бруствер скрещивает пальцы рук. — Это возвращение части имущества, а оно возможно только, если с Вашей помощью, мистер Малфой, будут пойманы пожиратели смерти. — А если их поймают без моей помощи, мои усилия останутся не вознаграждёнными? — начиная злиться, спрашиваю я. — Нужно стараться, чтобы они были пойманы с Вашей помощью, — уклончиво отвечает Министр. — Что же, я рад, что дело продвигается. Поболтаем с Вами ещё через некоторое время. Я киваю и выхожу из кабинета. «Поболтаем с Вами ещё через некоторое время», — проносится у меня в голове. Будто бы я в отделении психиатрии больницы св. Мунго, и главный врач Бруствер наблюдает за моим состоянием. Но один факт меня всё же удивил — Поттер, оказывается, не такая скотина, какой я себе его представлял. Он замолвил за меня словечко перед главой Министерства.

***

В выходные меня навестили Панси и Блейз Забини. Последний весьма неучтиво себя вёл с моим домовиком и моим домом. Даже не думал, что я когда-нибудь смогу защищать Прикли. После его ухода я высказал Панси, чтобы она его больше не приводила. — Профессор Снейп очень преуспевает, — говорит Панси за обеденным столом, когда Нарцисса позвала нас к чаю. — Он нам прислал буклет и пробник с любовным зельем. Это не Амортенция, а какой-то новый вид зелья, называется «Искушение». Ты в курсе, какой ажиотаж он вызвал среди ведьм? — Панси хихикает. — Пробник с любовным зельем? — я оторопело смотрю на Панси. — А нам пришёл буклет без пробника… Я перевожу взгляд на мать и вижу, как она заливается краской. Понятно. Нужно скорее перевести тему. — Северус совсем ополоумел на старости лет, — пожимаю я плечами. — Драко, — делает мне замечание Нарцисса. — Разве можно так говорить о своём крёстном? — Нужно, — злорадно отвечаю я. — Панси, не хочешь сходить в гости к нему? — Оу, — заинтригованно откликается Паркинсон. — Мы едем в Хогвартс? — Нет, мне туда нельзя, — хмуро отвечаю я. — Мы направляемся в Паучий тупик.

***

Северус Снейп оказался не занятым в эти выходные и пригласил нас с Панси к себе вскоре после того, как я попросил о встрече. — Профессор Снейп, — Панси с любопытством обшарила все углы в доме Снейпа. — Я впервые у Вас, честно говоря. Ого, сколько всяких книг! — Мисс Паркинсон, — кисло улыбается Снейп, — будьте любезны, присаживайтесь за стол. Чай готов. Панси хмыкает, с трудом отлипая от полки с темномагическими книгами. — Крёстный, я тут услышал про «Искушение», — перехожу я сразу же к интересующей меня теме. — Как ты так опустился-то? Помнится, что ты вообще не признавал любовных зелий и не хотел ничего иметь общего с ними. Небось теперь сотрудничаешь с гномами-купидонами? Снейп отпивает из чашки ароматный чай и слегка усмехается. — Почему бы мне не делать то, чего хотят клиенты? — Ты серьёзно? — у меня отвисает челюсть. — Когда ты стал таким меркантильным? — Это приносит мне доход, почему бы нет? Мисс Паркинсон, как Вы находите это зелье? — осведомляется крёстный. — О, судя по описанию, зелье просто шикарное, — у Панси загораются глаза. — Действие одного флакона продолжается неделю, а постоянное употребление не вызывает привыкания и побочных действий. И оно такого… м-м… классного розового цвета! Где Вы были раньше с этой формулой, профессор Снейп? — Прозябал на преподавательской зарплате в стенах Хогвартса? — подняв одну из бровей, отвечает зельевар. Панси хихикает. Мир точно сошёл с ума.

***

Ночью мне снится, что я опоил Поттера «Искушением», и он любовно водит меня по всему Отделу за руку, а потом приглашает на чемпионат мира по квиддичу, где у нас с ним забронировано отдельное ложе приторно-розового цвета. Мерлин! И приснится же такое. И всё-таки, интересно, почему мать скрыла от меня этот пробник? На ком она хотела его испытать? Не в силах больше заснуть, я иду в ванну, чтобы принять прохладный душ, но вода оказывается ледяной. Кажется, опять трубы. У меня нет злости, чтобы орать на Прикли, просто усталость и бессилие. В отсутствии горячей воды я даже нахожу плюс: буду закаляться, чтобы не покупать у крёстного бодроперцовое зелье. Чтобы окончательно проснуться, я спускаюсь вниз сделать себе кофе. Приходится толочь зёрна ложкой, потому что у нас нет кофемолки, и я не знаю никакого заклинания для этого. Сегодня нужно будет возобновить попытки поиска спрятанных отцом денег в Малфой-мэноре. Нет, ну, а вдруг? Это лучше, чем бесцельное шатание по дому и ставшее привычным нытьё о том, что я ужасно не хочу на работу.