Цветы любви

      Гарри всегда любил Хогвартс, но на этот раз ему бы хотелось, чтобы каникулы длились чуть дольше. Ему понравилось отмечать Рождество в кругу семьи.       Теперь, когда Сириус и Ремус перестали ото всех прятаться, Гарри наконец-то начал считать дом на Гриммо своим. Как оказалось, для этого всего лишь надо стать свидетелем того, как Сириус нежно обнимает сонного Ремуса, готовящего на всех завтрак. Они смотрелись так, словно были созданы друг для друга.       Гарри и сам не понял, когда начал считать друзей отца своей семьей. Просто в одно прекрасное утро он понял: у Сириуса получилось дать ему то, чего он был лишен. Хоть и с опозданием почти на пятнадцать лет, но Гарри все же получил семью, о которой так мечтал в детстве. Пусть немного нетрадиционную, но зато любящую.       Мысленно он все время возвращался к разговору с Сириусом. Конечно, крестный был немного пьян и поэтому не думал, что говорил, но его слова посеяли в душе Гарри сомнения.       Он не мог отрицать того, что тот единственный поцелуй с Чжоу не доставил ему особого удовольствия. Конечно, девушка тогда плакала, но что-то в глубине души подсказывало, что не слезы помешали Гарри насладиться поцелуем.       Гарри попытался себя представить рядом с парнем. Картинка в голове не вызывала отторжения. Так же, как и образ безликой девушки рядом с ним. Но стоило Гарри начать представлять себе кого-нибудь из знакомых, как ему становилось неприятно.       Решив, что у него еще будет время на любовные переживания, Гарри переключился на более насущные проблемы. Со своей ориентацией можно разобраться и позже, а пока стоит обратить свое внимание на другие вещи. Например, на курсы аппарации, которые может пройти любой желающий, которому до 31 августа исполнится семнадцать.       У Гарри уже был опыт аппарации. Летом они с Сириусом и Ремусом провели целую неделю на каком-то острове. Наверняка одном из тех, где в свое время прятался крестный, когда сбежал из Азкабана. Остров был практически необитаем и чтобы туда добраться им пришлось аппарировать. Хотя если бы кто-то спросил мнение Гарри, он бы предпочел добираться на метлах. Пусть не так быстро, зато нет этих ужасных ощущений, будто тебя прокручивают в мясорубке, а потом собирают обратно. Но несмотря на то, что этот вид перемещения нравился Гарри даже меньше, чем порталы - хотя раньше он считал, что нет ничего хуже, - он понимал, что должен овладеть им.       Министерские курсы обещали научить аппарировать всех желающих всего за 12 недель и 12 галлеонов. После этого следовало сдать экзамен перед специальной комиссией и получить разрешение на аппарацию. Гарри не знал, зачем нужны такие сложности. До тех пор, пока не оказался на первом занятии.       Как оказалось, аппарация это не только неприятное занятие, но еще и крайне опасное. Всегда существовала возможность так называемого расщепа. Это когда волшебник перемещается не полностью. Всю опасность этого явления наглядно продемонстрировала Сьюзан Боунс, когда переместилась в обруч, оставив на месте одну ногу. К счастью, к ней тут же пришли на помощь преподаватели.       Гарри не хотелось думать, что же происходит со взрослыми волшебниками, которые подверглись расщепу. Конечно, при Министерстве был специальный отдел, чтобы справиться с подобными инцидентами, но Гарри не знал, сколько проходит времени, прежде чем они находят пострадавшего и возвращают его в исходное состояние. Уроки аппарации нравились Гарри с каждой минутой все меньше.       Единственным положительным моментом в этих уроках было то, что Гарри мог беспрепятственно наблюдать за Малфоем. На других занятиях они почти не пересекались, зато здесь ученики занимали свои места произвольно и Гарри не составляло никаких трудов подобраться ближе к школьному недругу. Малфой по-прежнему не выходил у него из головы, но к счастью, мысли о нем были далеки от романтических. Может быть, Сириус был немного прав, утверждая, что Гарри нравятся не только девочки, но это вовсе не означало, что ему нравится Малфой.       Хотя, если быть до конца откровенным, слизеринский принц был действительно симпатичным. Точнее, Гарри мог бы о нем так сказать, если бы не болезненная бледность и тени под глазами Малфоя. Не похоже, что его рождественские каникулы выдалась такими же хорошими, как у Гарри. Или же Малфой был занят проклятием Лорда? Он наверняка знал о нем куда больше остальных и скорее всего был как-то замешан.       А может дело в попытках научиться аппарации? Гарри сам не раз и не два страдал приступами сухого кашля, после которых в его ладони оказывалось несколько лепестков орхидей. Это могло бы его заставить задуматься, но по какой-то причине, Гарри не переживал из-за этого. Напротив, появление лепестков казалось чем-то логичным и правильным. Что не мешало ему каждый раз скрывать приступ от остальных. Эти лепестки были чем-то личным. Возможно даже более личным, чем мокрые сны, посещающие его каждую ночь после появления лепестков. Единственное, о чем Гарри жалел, так это о том что ни разу так и не запомнил, что ему снилось.