За любовь платят слезами

      Сону нервничал как никогда ранее. Целую ночь он не сомкнул глаз и взволнованно дожидался рассвета, чтобы, пока все спят, покинуть пределы особняка. Собравшись, омега то расхаживал по комнате, то сидел на стуле и делал всё возможное, чтобы не заснуть.       — Ты готов? — поинтересовался Чимин, глядя на близнеца. Он тоже всю ночь просидел с братом, поддерживал и заверял в том, что всё пройдёт гладко.       — Да. Думаю пора выдвигаться. Начинает светать и скоро труднее будет пробраться. А сейчас охрана возле ворот будет меняться, смогу пройти незамеченным, — пояснил омега, указывая на совсем узенькую алую полоску восходящего солнца. Он закинул на спину маленький мешочек и вышёл на террасу. Там к верху большая глициния оплетала колонну, по которой собственно Сону и собрался лезть.       — Брат, она выдержит? — взволнованно поинтересовался Чимин, глядя на растение.       — Конечно. Я уже пробовал, — заверял омега. Он на последок крепко обнял Чимина и оба заплакали. Как же тяжело прощаться с родным человеком и не знать, будет ли возможность увидеться ещё хотя бы раз. — Не плачь, родной, — он стёр со щёк близнеца слёзы и посмотрел ему в глаза. — Счастливой свадьбы, — подмигнул улыбаясь и перекидывая ноги через балкон, придерживаясь руками за края.       — Удачи, Сону. Хорошо добраться и передавай Эрику привет, — пожелал Чимин, на что получил согласительный кивок и натянутую улыбку брата.       Сону же быстро и уверенно спустился вниз по веткам глицинии и через сад побежал к выходу, оставаясь почти незамеченным. Дыхание спирало, но радости не было предела. Он знал, что за стеной его ждёт возлюбленный и счастливая жизнь вместе с ним. Омега свернул налево и ринулся к забору, но его тут же схватили за руку и знакомый голос дрожью пробежал по телу.       — Ты куда? — поинтересовался Сынхо, разворачивая Пака к себе.       — Папа? — кусая губы удивлённо спросил Сону.       У него сердце бешеного стучало и казалось, что он сейчас же, на том месте провалится под землю. Как же так, он попался?       — Куда ты идёшь в таком виде и в такую рань? — взволнованно поинтересовался старший, оглядывая сына с ног до головы. На нём было вполне обыкновенное одеяние простолюдина и невзрачные сандали, а ещё мешок на спине как у путника.       — Я… — Сону опустил вниз голову, пряча слёзы.        Он не знал что и сказать, а тем более боялся реакции старшего. Омеге казалось, что это конец, его сейчас же вернут обратно и заставят пойти под венец с Намджуном. Жизнь остановилась на мгновение, но отыскав в себе горстку смелости, он решился на искренность к папе, веря в его любовь.       — Прошу, отпустите меня. Там за стеной меня ждёт Эрик. Я уйду с ним. Я хочу этого папа, а не выходить замуж за Кима. — умолял он, встав перед папой на колени.       Сынхо же шумно вздохнул и вытер с лица сына слёзы.       — Но как же свадьба? — спросил омега, сглатывая ком в горле. От такой картины и самому хотелось плакать, прекрасно зная, как сердце рвётся к возлюбленному у его сына.       — Чимин пойдет вместо меня. Он же и тогда с ним виделся, так что Намджун не заподозрит ничего.       — Намджун то не поймёт, а как же отец? Он то сразу раскусит, — размышлял Сынхо. Он поднял сына с колен и крепко обнял.       — Наденьте вуаль Чимину на голову и не снимайте до самого конца венчания. После отец не посмеет испортить что-то, — пояснил Сону. — Я же не люблю Намджуна, папа. Отпустите, — просил, глядя старшему в глаза.       Сынхо восхищался сыном. Сону куда сильнее и смелее чем он был в молодости. Пак пообещал всё сделать, чтобы он был счастлив и смог убежать. Он готов пойти на любой риск, даже если придётся при этом пострадать самому.       — Понимаю, родной. Я тебя не держу, беги. Будь счастлив с тем, кого любишь. — Сынхо улыбнулся и посмотрел на милое личико своего сына, запоминая каждую чёрточку.       — Спасибо, папа, — омега ещё раз обнял родного человека и собрался бежать.       — Сону! — старший схватил его за руку. — Возьми, пригодятся, — он уложил в ладонь сына мешочек с монетками и отпустил, мысленно желая счастья.       Когда омега скрылся за забором, Сынхо приказал охране приступить к патрулированию и направился внутрь особняка. Ведь заслышав разговоры сыновей ночью, он решил поспособствовать лёгкому прохождению Сону к заветной мечте.       — Пусть это будет маленький подарочек тебе от меня, родной.

***

      — Войдите, — произнёс Намджун, слыша стук в дверь.       Он стоял возле зеркала, прислуги сновали по комнате туда-сюда и помогали жениху одеться. Альфа поправил воротник так, как ему нравится и удовлетворённо улыбнулся.       — Ого какой, — Тэхён посмотрел на старшего брата в котором читались статус и уверенность в себе.       Намджун был в тёмном расшитом золотыми завитками костюме, сюртук который прекрасно обрамлял широкие плечи и узкую талию. Тёмные как смоль отросшие волосы были аккуратно уложены боковым пробором и слегка прикрывали лоб. На пальцах у альфы было несколько драгоценных колец, но ещё одно — самое главное в жизни прибавится сегодня.       — И какой же? — изогнув бровь поинтересовался Ким.       — Невероятный. Брат, ты восхитительно выглядишь.       — Спасибо, Тэхён-и.       Намджун прикоснулся к плечу брата и скомкано улыбнулся. Он был старше него на целых шесть лет, однако всегда находил общий язык с альфой. Тот был для него прекрасным другом и всегда являлся с поддержкой тогда, когда Ким нуждался в этом. Вот и в этот раз, стоило Тэхёну показаться в дверях, как волнение и беспокойство притупились и на душе стало куда легче.       — Как чувствуешь себя? — поинтересовался младший, всё ещё восхищённо разглядывая брата.       — Сносно, — теребя пуговицу на рукаве рубашки, ответил альфа.       — Ну понятно же. Не каждый день женятся, — улыбнулся Тэхён, прикрывая ладонью лицо.       — Смейся, смейся. Тоже буду так делать, когда ты станешь на этот путь, — наигранно пробормотал альфа.       — Да куда уж мне к женитьбе? У меня только конь есть, — расставляя руки в стороны ответил Тэхён.       — А как же тот омежка из Франции? — поинтересовался, подловив брата на раздумиях, и заставил краснеть.       — Чего? — удивился Тэхён. — Откуда знаешь? Отец или Джин рассказал? — но альфа в ответ всего лишь отвёл взгляд.       Тэхён вспоминая Чонгука, расплылся в улыбке. Этот омега не похож ни на кого, он такой, который заставляет сердце альфы делать кульбиты. А его запах вишни сводит с ума. Но тут же следом перед глазами встаёт его отец — Чон Джерон и всё смешивается до непонимания. Он запутался в чувствах и боится сделать неверный к Чонгуку шаг. Не хочет руководствоваться собственной болью причинить её и омеге.       — Кто знает как будет. Он там, а я тут, — на шумном выдохе произнёс он.       — Не волнуйся, Тэхён-и, всему своё время. Судьба знает что делает, — Намджун обнял брата крепко-крепко и погладил по волосам.       — Надеюсь. А как насчёт тебя?       Тэхён решил сменить тему и не ковырять дальше душевную рану. Ему то и в Англии находиться не в радость. Ведь каждый раз проезжать возле заброшенного дома семьи Кортни то ещё испытание. Всегда детские воспоминания врываются в память, а та ужасная ночь разбивает сердце в очередной раз.       — А что я? — удивлённо спросил Намджун.       — Готов вступать в супружескую жизнь? Не передумал?       — Конечно же не передумал, — улыбаясь ответил Ким. — Я с радостью женюсь на Сону и сделаю всё, чтобы он полюбил меня.       — А какой он? — любопытно поинтересовался Тэхён.       — Милый, красивый, вредный. Знаешь, он тот омега, который кажется прилежным и образцовым, но внутри совсем не такой. В нём скрывается то, что хочется выпустить наружу, то от чего сума сходят и крышу сносит, — удовлетворённо ответил Намджун.       — Прям, как ты любишь, — сдерживая улыбку, произнёс Тэхён.       — Вы долго там? Пора выдвигаться, — в проёме показался Джин и сообщил о времени и каретах, которые ожидают возле входа. Он восхищённо посмотрел на брата, сглатывая собравшийся ком. — Какой же ты красивый, — довольно произнёс омега, выставляя палец вверх.       Но не мой — мысленно добавил Сокджин, в душе сглатывая слёзы.

***

      — Господин Пак, вы только посмотрите как прекрасно он смотрится, — радостно произнёс портной, который ещё ранним утром привёз наряды и решил остаться, что бы посмотреть на жениха.       — Согласен, — скомкано ответил Сынхо, довольно оглядывая работу.       Чимин был невероятно красивый в свадебном наряде. Белый костюм словно девственно чистый первый снег аккуратно подчеркивал изгибы. Рубашка на талии была обрамленная корсетом который вручную расшили драгоценными камнями. Длинный шлейф вуали тянулся с головы к самому полу, один слой которого был спущен наперёд, закрывая лицо.       Всё изыскано, дорого и красиво, вот только омега в нём несчастлив.       После ухода брата, Чимин ещё длительное время сидя на террасе прижавшись к колоне, плакал. Горько и душераздирающе. И дело не в том, что он так сильно не хочет замуж.        Нет.       Причин для этого много, начиная от прощания с братом и заканчивая нынешней свадьбой. Но больно было не от этого.       Чимину душу разрывало от несправедливости и жестокости этого мира. Он не понимал, почему же ради положения люди готовы стать друг другу на голову, готовы убить, унизить и заставить сделать нежеланные поступки. Почему для своего удовольствия, рушат жизнь другим, обламывают крылья и вырывают сердце из груди.       Чимин и Сону всегда хотели простой жизни, без надзора. Может они гневили богов, ведь не были благодарны за то, что им дали, но всё же.       Почему человек не может выбрать то, кем быть?       И сейчас, стоя в этом свадебном наряде хочется завыть волком где-нибудь в самом дальнем уголке мира.       — А где ваш второй сын? Его наряд тоже прибыл, — поинтересовался портной, нарушая нависшее молчание омег.       Сынхо вздрогнул, Чимин тоже. Что сказать такого, чтобы не походило на ложь и не сеяло сомнения?       — Он приболел слегка, боюсь не сможет провести с нами этот прекрасный день, — пояснил Пак, демонстрируя красивую улыбку.       — Ох, как жаль, ваша Светлость, — портной демонстративно развёл руками, хмурясь. — Он был бы очень очаровательным в этом наряде.       — Ничего страшного, ещё найдётся повод его надеть, — заверял Сынхо, похлопывая омегу по плечу. — Вы спускайтесь к гостям, там о вас позаботятся, — произнёс Пак, желая уединиться с сыном.       — Да, ваша Светлость, — портной уважительно поклонился и покинул комнату.       Сынхо же стал рядом с сыном и крепко обнял. Он шумно вздохнул и из глаз побежали стеклянные шарики слёз. У него сердце кровью обливалось за судьбы сыновей. Он готов был бы перенять все их страдания на себя, но увы, у каждого своя судьба и никому не суждено пройти жизнь другого человека.       — Ты как, Чимин-а? — поинтересовался омега, поправляя складки.       — Папа, откуда ты… — скомкано спросил младший, и по спине мурашки побежали.       — Я же тот кто носил тебя под сердцем. Думаешь не узнаю подмены? — хихикнул старший, глядя на красивого сына. — Да и Сону утром видел в саду.       — Где он? — Чимин вздрогнул, слыша такое. Сразу же в мыслях пронеслись не очень хорошие мысли.       — Ушёл с Эриком, — спокойно рассказал Сынхо. — Думаешь он смог бы просто так незамеченным убежать? Я конечно же не в восторге от такого, но счастье моих детей для меня важнее. На всё пойду ради вас.       — Папа, ты невероятный, — улыбаясь произнёс Чимин, даже не подозревая, что он на их стороне.       — Скорее ты. Решиться на такую участь ради спасения брата, это подвиг. Ты мой маленький герой, когда же успел вырасти?       — Папа, я видел много в отношениях Сону и Эрика. Будь уверен, этот альфа достоин таких жертв от меня, — заверял Чимин, вздыхая.       — Искренне надеюсь на это.       Раздался стук в дверь и в проёме тут же показались свидетели. Чонгук и Хосок стояли в одинаковых серых костюмах и разглядывали омегу в свадебном наряде. Сынхо же поприветствовал младших и пошёл вниз проверить обстановку. Друзья же были довольны встречи спустя столько времени. Они всячески поддерживали Чимина и вторили, что всё будет хорошо.       А по другому и быть то не может. В жизни, что не делается то к лучшему. Чоны были уверенные, что Пака ждёт что-то хорошее в будущем и рано или поздно он тоже засверкает в счастливой улыбкой.       Ведь не всегда же плакать.       — Ну и где мой ненаглядный? Опаздывают наши Кимы, — недовольно поинтересовался Чимин, глядя на часы висящие на стене.        Он заметно начал нервничать, выглядывая всё время в окно. С него видно на главные ворота, куда и должна въехать свадебная процессия.       — Не терпится увидеть? — хихикая произнёс Чонгук, успокаивая друга. — Может ромашкового чаю, чтобы так не нервничал?       — Ничего мне не надо, справлюсь, — фыркнул Чимин, глубоко вздыхая.       В одно мгновение всадники на конях оказались возле ворот и омега спохватился с места. Он заторопился, поправляя вуаль и шлейф позади. Чимин посмотрел в зеркало, а после на дверь и приготовился, когда будет велено спуститься.       — Я волнуюсь, — сглатывая подступивший ком в горло, признался омега.       Пусть эта свадьба для Чимина и была только ради галочки, нервы всё равно были на пределе. Возможно усталость сопутствовала этому, однако успокоиться никак не получалось.       — Всё будет хорошо, ты сможешь, — заверяли друзья и после зова Сынхо, трое омег пошли к лестнице, спускаясь вниз к гостям под бурные аплодисменты.       Внизу стоял Намджун и двое свидетелей. Они ждали омег, с интересом заглядывая на лестницу и когда они явились, все восторженно воскликнули.       Намджун плотоядно рассматривал хрупкого омегу в белом свадебном наряде, а сердце безостановочно билось в груди, грозясь выскочить и убежать к ногам будущего супруга. Он до нереального был красив и альфа не переставал сверлить его взглядом.       Чимин же просто смотрел в пол, боясь споткнуться и не дай Бог упасть. Он ступал будто бы на ватных ногах и чувствовал, как от волнения потеют ладони. Подняв украдкой взгляд на будущего мужа, он подметил, что тот красив собой и наряд подходит ему.       Хосок был приятно удивлен, когда напротив заметил Хёнджина. Он даже представить себе не мог, что ещё встретиться с ним, да чтобы вот так. Омеге казалось, что он выиграл эту жизнь, ведь такого просто не бывает. Альфа будет с ним в паре свидетелей. Эта чудесная весть, до предела подняла Чону настроение. Он уважительно преклонил голову перед Хваном, прицепил на левую сторону к карману небольшое изделие и встал рядом.       Чонгука картина перед глазами повергла вдвойне. Ему это показалось огромным провалом и просто безумным днём. Хуже Чимина в этот день чувствовал себя только он и больше никто.       Мало того, что в паре свидетелей с ним Чанбин, тот же, что облапал его в поезде, так ещё и прекрасного Ким Тэхёна какая-то злая судьба принесла. Тот, как ни в чём не бывало стоял сбоку вместе с Сокджином и улыбаясь что-то рассказывал ему на ухо.       Ух как же Чонгука задело это. Он не понимал почему так. Почему этот альфа вызывает в нём такие противоречивые чувства?       Он же сам хотел увидеть его, узнать о нём побольше, так почему же когда случилось, захотел спрятаться? Ничего он не понимал безусловно.       А когда их взгляды пересеклись, так оба утонули друг в друге.       Тэхён завис, глядя на омегу, который спускался вниз по лестнице. Чонгук показался ему самым прекрасным в мире. Его грация, его нежность и элегантность завораживали, а вишнёвый аромат, шлейфом перебил все остальные и ворвался в лёгкие альфы.       Ну нереально быть таким, — мысленно произнёс Тэхён, восхищаясь омегой.       Однако стоило ему встать рядом с другим альфой, который плотоядно водил взглядом по Чонгуку, так чувство ревности обуяла его.       Он понимал, что глубоко в сердце появилась ревность к омеге. Он хотел быть тем, кто стоял бы рядом и с полным правом на Чонгука.       Но там сейчас другой и не важно, что Чанбин был другом его брата. Тэхён хотел глаза ему выколоть, что бы не рассматривал омегу как дорогое ювелирное изделие.       — Это вам, Сону, — Намджун поклонился и вручил омеге в руки букет белых цветов.       — Благодарю, — бархатным голосом ответил Пак, чувствуя под пальцами прохладу от атласной ленты.       — Разрешите проводить? — протянув ладонь, вежливо поинтересовался Ким.       — Да, — кивнул Чимин и, уложив ладонь в чужую, разу же почувствовал жгучее тепло и крепкую хватку. Он ступил следом за женихом в карету, оставляя стены родного дома.

***

      — Сынхо, где Чимин? — поинтересовался Чисин, осматривая гостей, но не находя близнеца.       — Он сообщил, что приболел, не сможет с нами поехать, — нервно пояснил омега, касаясь плеча мужа.       — Как заболел? У его брата свадьба, а он… — негодовал альфа, глядя вверх. — Так не пойдёт, я сейчас его быстро подниму с кровати.       Чисин было пустился бежать вверх, но супруг тут же остановил его, не пуская.       — У него началась течка. Как он пойдёт в таком состоянии? Только проблем больше будет, — начал выгораживать Сынхо, а сердце выпрыгивало из груди. Если и это не остановит, пропало всё.       — В таком случае пусть о нём позаботятся хорошо, а мы поехали, а то опоздаем. — Альфа развернулся и как ни в чём не бывало направился к выходу. Хоть он и был иногда хладнокровным, но к таким вещам относился с пониманием и заботой. Он с супругом под руку вышли из дома.       Последняя карета оставила стены особняка Лорда и свадебный кортеж отправился в храм Святого Павла.

***

      

      Чимин находился с альфой в одной карете и дышал через раз. Дубовый аромат обволакивал его и собственнически пробирался в лёгкие. Волей-неволей приходилось держать лёгкую улыбку на лице и отвечать на ненавязчивые вопросы.       — Как ваше самочувствие? — поинтересовался Граф, привлекая задумавшегося омегу.       Чимин же пытался сосредоточиться на чём угодно, только не на Намджуне, ведь Ким сидел напротив и сверлил его взглядом. Настроение у альфы было на высоте и это не оставалось незамеченным.       Чимин же от такого прямого взгляда чувствовал себя неуютно и нервно покусывал пухленькие губы.       Пак с интересом разглядывал пейзажи в окошке. По обе стороны от дороги сотни зевак наблюдали за продвигающимся свадебным кортежем. Они все судачили об этом, предполагали и сотворяли разнообразные сплетни, а ещё громко выкрикивали поздравления вельможам и провожали взглядами.       — Уже хорошо, — ответил Чимин, переводя внимание на собеседника. Дома, да и в пансионате всех омег учили смотреть человеку в глаза, когда к нему обращаешься.       — Это славно, я сильно рад, что вы поправились.       — Спасибо за беспокойство, ваша Светлость, — Чимин уважительно приклонил голову и выровнявшись вновь заглянул в окошко.       — Естественно, вы же мой жених. Я обязан заботиться о вас и оберегать, и с удовольствием буду это делать всегда, — заверил альфа, довольно улыбаясь, на что Пак смутился и опустил голову вниз.       Цокот копыт был как успокоительное и слегка отвлекал Чимина от разнообразных мыслей. А больше всего он переживал о брате и о том, покинули ли они с Эриком уже город. Он ещё раз мысленно пожелал им счастья и глубоко вздохнул, когда на горизонте показались купола храма Святого Павла.       Чимин весь поджался.       Омега хотел бы ехать хоть на край света, что бы как можно дальше оттянуть неизбежную церемонию венчания. Ему казалось, что в обыкновенное время путь к храму занимал куда больше времени чем сегодня.       А может ему просто так казалось? Чимину хотелось провалиться под землю и не показываться, чтобы это мгновение не наступило.       Но увы, не всегда желания осуществляются.       Омега прекрасно понимал, что неминуемая семейная жизнь с Намджуном с каждым мгновением ближе. Войдя в стены величественного храма он выйдет оттуда совершенно другим. Чимин осознавал, что в этот «счастливый» день его жизнь поделиться на до и после. Гора обязательств падёт на его хрупкие плечи, а ещё обязанности перед мужем, которых Пак очень сильно стеснялся и боялся.       — Разрешите, — Намджун протянул омеге руку, помогая выбраться.       — Благодарю, — ответил Чимин и уложил ладонь в чужую.       Чонгук и Хосок красиво расправили шлейф и встали возле. Кроме Чимина, только они знали о истинной истории этого брака и тяжело было соблюдать счастливые улыбки на лицах.       На негнущихся ногах Чимин последовал в храма за Намджуном. Медленно и грациозно он передвигался вперёд, а сердце колотилось так сильно, что казалось его слышали все присутствующие.       Огромная резная дубовая дверь с характерным грохотом распахнулась. В проём ворвался прохладный поток ветра из-за чего белые фатиновые банты с цветами пошатнулись.       Внутри царила тишина, уют и неописуемое спокойствие. Стены были разукрашенные иконами, золотыми завитками на колонах и лучами солнца, которые пропускались сквозь окна. Огромные люстры величием сверкали на потолке. В призме их кристалов заламывался свет и рассеивался вокруг разноцветными бликами. По центру была постелена белая дорожка по которой и ступала к священнику пара, держась за руки. Впереди них маленькие омеги рассыпали лепестки белых роз к самому алтарю, а там расходились в стороны, освобождая место для молодожёнов.       — Приветствую вас, дети мои, — произнёс священник, глядя на пару. Оба поднялись по ступенькам, поклонились перед преподобным и стали друг напротив друга, взявшись за руки.       Свидетели также разошлись по сторонам и наблюдали за церемонией. Событие было волнительным но таким прекрасным. Каждый в жизни мечтает ощутить подобно, но хочет чтобы было по любви. А в случае Намджуна и Чимина слёзы наворачивались, но не от радости, а от печали.       — Согласен ли ты, Ким Намджун, взять в законные мужья Пак Сону — омегу, которого ты видишь перед собой? — обратился он к альфе.       — Согласен, — гордо ответил Ким, держа Пака за руки.       — Обещаешь ли ты любить его всем сердцем?       — Обещаю.       — Обещаешь ли быть с ним в горе и в радости, в болезни и здравии, в богатстве и бедности?       — Обещаю.       Следом священник с теми же вопросами обратился и к Чимину, на что поступили безэмоциональные ответы. Омега смотрел на альфу перед собой и обещал себе там, в этом храме, что попытается принять его и полюбить. Он обещал, что будет стараться сделать всё, чтобы их семейная жизнь была хорошей, но даже не догадывался, куда свернётся его судьба.       — Тогда я — недостойный раб Божий, властью наделеною свыше, объявляю вас Ким Намджун, — он подал кольцо альфе, которое он надел на маленький изящный безымянный палец омеги, — и вас Пак Сону супругами, — Пак сделал тоже самое. — Да пусть ваша семья живёт в любви, мире и гармонии. Не врите друг другу и доверяйте, тогда всё в вашей жизни будет хорошо. — Чимин на это обращение покраснел. Преподобный будто бы чувствовал подвох и, казалось, намерено завёл речь о лжи. Пак и не знал, будет ли это хорошо, так как именно из-за неё и начались эти отношения. — А сейчас альфа может снять вуаль с лица.       У Чимина сердце замерло. Намджун подошёл к нему ближе и поднёс руки к краям фаты. Омега прекрасно понимал, что сейчас его лицо увидит отец. Какая реакция последует, никому не известно.       У Чимина вспотели руки. Он шумно дышал и моляще смотрел на мужа, надеясь, что, сквозь тоненькую ткань вуали, он заметит просьбу не открывать.       Но его надежды были напрасны.       Большие ладони с лёгкостью запрокинули мешающую взгляду вещь назад и альфа был очарован красотой Чимина. Он долго рассматривал черты лица и не сводил взгляда.       — Ты прекрасен, мой омега, — прошептал он, чем смутил Чимина и тот потупил взгляд в пол.       Оба медленно повернулись лицами к гостям и получили в свой адрес множество восторженных слов. Все восхваляли найпрекраснейшую пару и желали долгих и счастливых лет вместе.       Люди были поражены красотой омеги и тем, как он смотрелся вместе с графом. Совсем миниатюрный рядом, он был как под защитой и в полной безопасности. Все были уверены, что Намджун чудесно позаботиться об избраннике, которого Чимину навязали родители, но это не обязательно было знать другим.       Чимин больше всего боялся встретиться взглядом с отцом. Он смотрел куда угодно только не на него, но когда всё же удалось пересекнуться, огромный ком подобрался к горлу, а страх заставил дрожать.       Чисин был хмурее тучи и с негодованием смотрел на Чимина. Казалось, что момент и он прямо в храме растерзает сына и супруга вместе с ним. Он крепко сжимал кулаки, а на шее вены вздулись от недовольства.       — Говоришь, у Чимина течка началась? — обратился Лорд к супругу, выплёвывая каждое слово словно яд.