Ах, этот дивный садик несбывшихся надежд

В теплице царила ночная тьма и беспорядок, хуже, наверное, чем в комнате самой Гусёны Лапчатой. Словно между стен хрупкого стекла пронёсся страшный, смертоносный ураган. Но всё не так... Или же почти так. В теплице было ярое сражение: воли и истинной человеческой свободы против пропитанной одиночеством и взрастившей из себя гнилые ягоды, подлинной и безумной любви. Кое-как извлёкший правую и остатки левой ноги, на полу, без каких-либо сил и желания продлевать своё существование, лежал Бушрут. Да, один из самых разыскиваемых и особо опасных преступников, как говорили по ТВ, сейчас мог лишь сглатывать тёмно-зелёный, тошнотворно пахнущий свежескошенной травой, перемешанный с кровью сок, струящийся по губам из разбитого о ближайший стол носа. Он же покрывал пол, покрывал истерзанную газонокосилкой ногу-ветвь и руки. Боль была ужасной, заставляла сжаться и плакать как дитя, но не была такой сильной как внутренняя пустота, что медленно наливалась обидой как молодые ягоды свежим соком.

Обида за унижение жгла глаза и сжавшееся под рёбрами сердце

Бушрут повернул голову на бок, стараясь напрячь остатками адекватного мышления память. Вспомнить, как такое получилось. Всё было так хорошо, как не бывало и в самых светлых снах, когда до ушей донеслись эти трепетные слова Роды Дендрон.

"Если он и стал преступником, то не по своей вине"

Сердце дрогнуло даже сейчас, но совсем ненадолго. Приятное тепло воспоминаний перешло в зудящий жар в областях носа и повреждённой конечности. Рода лжёт. Рода никогда не поймёт его, не поймёт его намерений и причин. Не примет его и его внешности, его идей. Поэтому она кричала и тряслась от страха когда учёный предлагал компромисс, предлагал самое прекрасное что только может случиться в жизни такой красавицы и умницы как Рода. Реджинальд лишь хотел как лучше, хотел подарить ей бессмертную любовь и красоту, не оценённую глупцами, населяющими Сен-Канар. Подарить подлинное изящество обнажённых лепестков вишни, которые станут плодами этой великой любви к прекрасному и настоящей, зелёной эстетике.

"И потом, вы растение, а я человек... Ничего не выйдет"

Тупая сука... Ярость закипает в висках, придавая сил, чтобы встать. Приковыляв к своему привычному ложе из матраца, застеленному зелёным ковром мелких листьев, Реджинальд улёгся на него и укрылся одним большим листом, подрагивая совсем не от холода. Тупая, эгоистичная блядь, безграмотная невежда... Слёзы болезненно вытекают из глаз, заставляя веки неестественно подёргиваться от нарастающего нервного напряжения. Сорвав-таки с себя одеяло, учёный подходит к тумбе и достаёт перекись водорода, бинты. Нога должна восстановиться, но растаману нет до этого дела. Рода была бы той, кому не всё равно, если бы не пала ниже адища от такой то формы отказа. Она ведь и не жалела своего горе-бывшего когда того натурально ёбнули об стол с целью просто убить и замять дело. Ведь он теперь не человек просто по определению. Но ладно с Плащом, чёрт бы с ним. Основная злоба была всё же на Роду, а не на безмозглого выскочку, который всегда был туп и предвзят, лез не в своё дело. Рода была доброжелательна всегда, но никогда не была явно против глумлений в лаборатории. Даже когда ботаника поколачивали коллеги за пределами поля зрения видеокамер (которых зачастую в принципе было немного из-за жадности начальника) она лишь отводила взгляд и предпочитала не говорить об этом. Эта женщина пала в его глазах и была ему отвратительна. Отвратительна как грязь под ногами, как собачье дерьмо, в которое ненароком вляпался по пути на работу. Так Бушрут был зол, и злоба эта брала непосредственные корни в глубокой обиде, нанесённой самым близким до этого момента человеком. Не колкими, словно терновый венок, словами, не смачным ударом по щеке, как только удалось высвободить из ремешков кушетки левую руку, это можно простить и забыть чтобы жить счастливой жизнью. Эти чувства вызвала сама форма отказа и вся прошлая безразличность, всё то время когда она давала пустую надежду, заставляя цвести многострадальную душу чтобы затем так растоптать самого учёного и его главные мечты. Не Плащ его унизил этим боем, ох нет. С землёй, грязью и пылью его, аккуратным каблучком, смешала красавица-Рода, своим спокойствием и тем, как быстро она прыгнула в объятия героя сразу после его победы. Но голова остывает и в ней зарождается план мести. Страшной и жестокой. Болезненной как это унижение, болезненной как его разбитое тело... Как его разбитая в дребезги жизнь... Безумная улыбка расплывается на зелёном лице, наполняет его жизнью. Изолирует чувство боли, Стимулирует к движению, Имитирует живой азарт, Симулирует вменяемость... Встав и накинув чёрное пальто на голое тело, учёный закрыл теплицу и вышел на улицу. Шёл дождь, но это совсем не было помехой. Растения любят воду и не знают горя когда она есть. Дом Роды уже близко, буквально в пяти шагах, от чего улыбка на лице становится шире, почти надорвав уголки рта.