Пиньята с сюрпризом

Лёгкая улыбка Александра играла на губах. Эрнест удивлённо посмотрел на своего мальчика. Саша, собирая вещи в сумку, тихо напевал себе под нос. Мужчина не думал, что его рыжее солнце так скоро скроется за тучами взросления. В конце концов, однажды в шесть часов вечера Быков сказал Эрнесту, что ему пора улететь из «гнезда». Этот разговор состоялся на даче. — Ты уверен, что тебе нужно уезжать прямо сейчас? — Спросил зубной врач, расположившись в дверном проёме, скрестив руки на своей груди. — Да, понимаешь, если не сейчас, то никогда. Я тут и вздохнуть и выдохнуть не могу, понимаешь? — Быканул Александр, запихивая в сумку банку консервов и картошку. — Саша, — Эрнест жалобно посмотрел на своё солнышко, — ты ещё успеешь найти свою сестру, оставайся со мной не надолго, на ещё чуть-чуть. — Э, ты че? — Саша, нахмурив брови, посмотрел на мужчину. — Просто не стоит посреди ночи уезжать, тем более тебе предстоит долгий путь, а по ночам опасно. — Так, Эрнест, это мой последний день здесь, в Калининграде, у меня уже есть адрес сестры и… Но парня прервали на его фразе: — Так почему ты не воспользовался адресом раньше? — Возмущено спросил «змей». — Так потому, что кое-кто в тот же самый день, когда я хотел уйти к сестре, потащил меня на дачу! «Ой, Сашенька, поехали, воздухом насладимся!» — Передразнил подросток «дядю». Эрнест закатил глаза, как делают это родители, дети которых пытаются указать на их неправоту, и цокнул языком. — Хорошо, — неожиданно смирился он, — у тебя ведь есть время до последней электрички? — Хм… Да, есть. Эрнест положил руки на плечи «взрослого» мальчика. Тот ответил ему вопросительным взглядом, подозревая, что этот мужчина хочет что-то сделать. Губы врача растянулись в лукавой ухмылке (в какой-то момент Александру показалось, что нечто загадочное таилось в мыслях Цу Норда). Саша пожал плечами и скинул руки беловолосого со своих плеч. — А у тебя есть идеи? — Конечно, говорят, что нужно «присесть на дорожку», чтобы ничего не забыть, — произнес Цу Норд, вздёрнув нос к верху, показывая свои знания русских традиций. Быков, ощутив сухость в горле, задумался, скосив взгляд на деревянный пол дома. Кажется, мальчик уловил ход мыслей мужчины и даже слегка улыбнулся, предвкушая запах одного из чудесных чаев из коллекции Нордика. — Я буду на кухне, сидеть и пинать все подряд, — Саня взял сумку за тканевые ручки, затем откинул её — и «багаж» полетел к входной двери. Сам мальчишка пошел на кухню, сунув руки в карманы и смотря куда угодно, лишь бы не на силуэт, тень и лицо Эрнеста Цу Норда.

***

Мужчина, убрав очки с лица, потёр переносицу. Казалось, он о чем-то думает, пока чайник набирался сил, чтобы попытаться «выплюнуть» воду с паром из своего стального пуза. Эрнест казался таким же, как этот чайник: хотел выплеснуть свои эмоции, прокричать Саше, чтобы тот оставался, чтобы он всегда был с ним, и наоборот, утихал, сохраняя спокойствие и хладнокровие подобно змее. В какой-то момент Цу Норд просто застыл на месте, сосредоточив свой холодный, бездушный взгляд на угол комнаты. Пальцы его рук, двигаясь в воздухе, словно отбивали текст на клавиатуре ноутбука. Только мыслям седоволосого было известно содержание данной «поэмы». Александр, нетерпеливо озираясь по сторонам, нервно барабанил ногой по полу. — Я заварил сегодня смесь трав маранта, альзамина, исопа, несколько видов розы, мяты и бархатца, — произнес Эрнест. — Да ты точно врач, раз уж такую херню намешал, — проворчал Саша, принюхиваясь к чайничку. Несмотря на необычную смесь растений, запах из носика чайника вытекал ароматным душистым паром, который, на удивление, заманивал Александра поскорее вкусить теплую воду, слегка подслащенную сахаром. Рыжий сел ровно, изменив свою «гопнивскую» посадку. Пальцы упрямо обхватили ушко чашки с надписью «Я здесь босс». И вот — молодой человек уже наслаждался необычным вкусом свежезаваренного чая. Эрнест в этот момент с опущенным взглядом что-то шептал себе под нос, но рыжего парня это не так сильно интересовало, сколько могла бы заинтересовать его возможность поскорее уехать из деревни. Конечно, чувство благодарности к Цу Норду у Саши в сердце и душе нашли место. Но давайте не будем забывать для чего именно Быков вообще приехал в Калининград. Да, зубной врач дал чудесное место, чтобы «перекочевать», и обеспечил подростка не только едой, но и экскурсией по всему городу. Но он не мог, к сожалению, слишком долго оставаться в лапах Эрнеста. Иначе бы он и вовсе забыл цель своего приезда. В голове Эрнеста Цу Норда иногда мелькали мысли о том, что если Александр удачно встретится с сестрой, то он не уедет обратно домой. Какова вероятность? А, черт знает. Иногда в голове врача собирался мыслями «пазл» о том, как его солнышко останется с ним навсегда. В какой-то момент необычное чувство охватило, нет, даже, поглотило сердце Цу Норда. За окном уже стемнело. Из окна был виден только туман, похожий на тот же пар, что исходил из чайничка с голубыми узорами, бегающими по округлому животу посудины. — М-да, от такого блевать тянет… — Александр поставил чашку на стол. Смесь трав и в самом деле отдавала горечью сразу после нескольких секунд употребления. — Ну, нужно иногда пробовать что-то новое. — Стёклышки очков блеснули в свете люстры. Александр повел взглядом, перебегая на свою сумку: — Время уже жмёт, мне, короче, топать надо. — Саша пошел к входной двери, попутно подбирая сумку с вещами. — Эх, Сашенька, а ведь мог бы и завтра поехать. — Эрнест встал, чтобы последовать за парнем. — Я бы такси тебе вызвал. Так же быстрее. Рыжий мальчик не нашел ответа. Слова Цу Норда и впрямь звучали логично, имели смысла больше, чем решение Саши просто сесть на последнюю электричку. И что вообще в голове этого шкета творится? Быков чуть было не опустил руки и не положил сумку на место, чтобы остаться. Но кровь бурлила в шаловливом теле: — Фигня, я их сейчас лучше навещу. С утра пораньше, чтобы не утекли с хаты, — сказал парень, и он открыл входную дверь. С улицы повеяло холодом, и коленки Саши неуверенно подогнулись, но это было на мгновение, так что Быков, по инерции, шагнул за порог дома немца. — Не беспокойся, Сашенька, — Эрнест растянулся в усмешке. — Беспокоиться? Я и не парюсь… — Ночью солнце гулять не должно, — медовым голосом протянул Цу Норд. — Так, этот чай больше не заваривай, а то тебя колышет как Аяза после травки, — предупредил Александр и закрыл дверь. Теперь юноша наедине с собой, сумкой, ночным небом, и… Вдруг Саше почудилось, что в его голове есть трещины. Туман с улицы словно просачивался именно через эти мелкие щели в рыжей голове. Разум Быкова помутнился, и голова начала кружиться. Всё прыгало с места на место, кружилось, как футбольный мяч. Сашу внезапно вырвало. Остатки рвотных масс капали с его носа на лужу переваренной еды. Александр раскрыл рот, втянув им воздух в лёгкие и поспешно отвернулся, чтобы не испорожниться ещё раз. Сплюнул все, что оставалось во рту. Привкус горечи, смешивался с сладковатой отдачей чая. Рукавом спортивной кофты он вытер свой рот и в глазах сразу же начало темнеть. Кожа чесалась, было похоже на аллергию. Саша хотел ещё раз прочистить свой желудок от тяжести внутри, и он с лёгкостью сделал это, раскрывая рот как можно шире, чтобы поскорее избавиться от всего, что внутри него. Глотка не пропускала слишком много, язык был прижат к нижней части рта, остатки прежней рвоты капали с его носа. Толчки грудной клетки и напряжение тела заставляли парня наклоняться вперёд. Воздуха не хватало, не было возможности из-за судорожных действий ухватить хоть немного воздуха. Александр почувствовал невыносимую головную боль. Он хотел жадно «съесть» ртом воздух, но не успел и упал в обморок без сознания. Эрнест стоял за входной дверью и осторожно постукивал о свое бедро пальцами руки. — Солнце должно светить только днём. Солнце не может ходить по ночам. Солнце должно согревать только меня, — повторял Цу Норд, застыв взглядом на двери. — Ведь я люблю мое солнце. И оно только мое, — выделив грубым голосом последнее слово, Эрнест открыл входную дверь. Та со скрипом плавно отплыла, раскрывая помешанному немцу вид на лежащего парня, лужи рвоты и туман, который закрывал остальной фон ночной местности.