
Пэйринг и персонажи
Северус Снейп, ОЖП, ОМП, Гарри Поттер/Джинни Уизли, Минерва Макгонагалл, Рубеус Хагрид, Люциус Малфой/Нарцисса Малфой, Андромеда Тонкс, Фред Уизли, Альбус Дамблдор, Гермиона Грейнджер/Рон Уизли, Билл Уизли/Флёр Делакур, Беллатриса Лестрейндж, Римус Люпин/Нимфадора Тонкс, ОЖП/Драко Малфой, ОЖП/Джордж Уизли, ОЖП/Сириус Блэк III
Метки
Драма
Повседневность
Психология
Пропущенная сцена
Язык цветов
Любовь/Ненависть
Развитие отношений
Отношения втайне
ООС
Сложные отношения
Смерть второстепенных персонажей
ОЖП
Министерство Магии
ПостХог
Учебные заведения
Дружба
Ведьмы / Колдуны
Прошлое
Разговоры
Депрессия
Обреченные отношения
Психологические травмы
Становление героя
Великобритания
Волшебники / Волшебницы
Горе / Утрата
Реализм
Семейные тайны
Описание
Знакомый сюжет: они учатся вместе в Хогвартсе, начинают встречаться, женятся, хэппи энд. Как бы не так! Концепция чистоты крови и согласие или несогласие с идеями Тёмного Лорда поломали жизнь многим магам и магглам, разделив волшебное сообщество.
Как это могло повлиять на судьбу Уны Олливандер, чистокровной волшебницы, чей отец был слизеринцем в своё время? Два одинаковых письма из Министерства Магии с разницей в несколько лет переворачивают жизнь девушки с ног на голову.
Примечания
Где-то придержусь канона, где-то щедро добавлю отсебятины.
Посвящение
Любящим вселенную Гарри Поттера.
41. Состоявшееся свидание
23 марта 2020, 02:22
декабрь 2003
Она всё-таки заехала к Андромеде, но той не было дома: за Тедди приглядывала Джинни, вид которой говорил о том, что она утомилась в редакции. Однако после появления Уны девушка заметно оживилась, заполнив болтовнёй всё эфирное время, поэтому можно было не беспокоиться о лишних расспросах. Уна лишь несколько раз скосила глаза на бар, но в итоге решила, что сегодня вечером её необходим незамутненный, насколько это возможно, разум. Она поигралась с крёстным сыном, а в половину девятого вышла на улицу. Маршрут был уже знаком.
Она не сменила рабочую одежду, не поправила макияж или причёску. Магазинчик был уже закрыт, но Уна провела палочкой по табличке «закрыто» и прочитала светящуюся надпись: «Вход через кирпичную кладку из арки справа, рядом с деревянными ящиками». Девушка нырнула в подворотню и уже через минуту была внутри здания. Сегодня она немного опаздывала, всю дорогу уговаривая себя в том, что приехала, чтобы окончательно попрощаться с Драко.
Сегодня ей указали на другую комнату – даже не на последнем этаже, а в мансарде, которую помещение занимало целиком. Рыжеволосая женщина поднялась сюда на скрипучем древнем лифте. Внутри всё упало куда-то в пятки. Так, спокойно. Сейчас она зайдёт внутрь, там никого не окажется, и можно будет со спокойной душой отправиться домой.
Но за дверью стоял Драко, повернувшийся спиной к зеркалу. Он заглядывал себе за плечо, оценивая масштабы синяка, раскинувшегося от поясницы до шеи. Несмотря на приглушенный свет, Уне сразу бросилась в глаза эта страшная гематома.
– Вот чёрт… – слетело с губ Уны.
Драко тут же кинулся за рубашкой (уже абсолютно чистой и тщательно отглаженной).
– Я думал, ты опоздаешь. А ты сама пунктуальность, как всегда.
– Оставь, – она жестом указала на рубашку. – Я могу посмотреть.
Он пожал плечами и дёрнулся от боли. Девушка решительно приблизилась к парню, едва ощутимо ощупала пальцами его спину, затем провела палочкой. По телу Драко забегали мурашки.
– Какое-то проклятье отрикошетило от каминной полки, – как можно более безразлично добавил Малфой.
Волшебница, будто не слыша его, сосредоточенно зашептала необходимые исцеляющие заклятия; синева начала рассасываться на глазах.
– Что-нибудь ещё болит?
Малфой-младший повернулся к ней лицом и пальцем показал на область сердца. Девушка ничего не ответила, только протянула ему рубашку. Ну-ну. Парень криво усмехнулся, но стал одеваться. Ни к чему сейчас рисковать, провоцируя её уход. Остальные видимые повреждения он уже успел залечить сам.
В мансарде было панорамное окно, как и в предыдущей комнате. Девушка принялась пристально рассматривать погруженный во мрак магловский Лондон. Волшебница слышала, как он заправляет рубашку в брюки, как прочищает горло и встает рядом с ней, как можно ближе, но стараясь не коснуться.
– Что между вами произошло?
Она даже не посмотрела в его сторону. Драко же сверлил её медную макушку взглядом.
– Я уже почти вышел из Мэнора. А он стал допытываться, куда я собрался. Я ответил. Потом… потом он начал орать, называя меня предателем крови и обещался вычеркнуть из завещания, а тебя… как только не называл, – на скулах заиграли желваки. – Сначала я всего лишь хотел его заткнуть. Но… что-то нашло на меня. Мама прибежала, когда я почти закончил. Это она вызвала врачей и мракоборцев. Сегодня она сказала, что отец выживет. И что я тогда выглядел как безумец.
– Ты применял Непростительные заклятья?
– Убивающее – нет, если ты об этом. Я не собирался его отправлять на тот свет.
Он услышал, как она тихонько выдохнула. С облегчением ли?
– Тебя совсем отпустили?
– Я на испытательном сроке. Если провалю, никаких мне экзаменов, перевода в мракоборческий отдел и повышений в ближайшее время. Хотя сомневаюсь, что кому-то из них было бы жалко Люциуса.
Такое обращение резануло слух Уны: прежде Драко всегда называл его отцом. Девушка потерла виски пальцами. Малфой всё так же наблюдал за её реакциями.
– Прямо шекспировская трагедия, правда?
– Не знала, что ты читаешь магловских писателей.
– Ты многого не знаешь обо мне. Я сильно изменился со школьных времён. Хочу, чтобы ты убедилась в этом.
Молодая женщина снова тяжело вздохнула. Впервые за вечер она набралась храбрости и заглянула в глаза собеседника. Он выглядел смертельно усталым. Черты лица казались особенно острыми; волосы взъерошены, плечи опущены. Так хочется его пожалеть. Уна буквально удерживала себя от того, чтобы обнять блондина.
– Давай выпьем, – предложил Драко, чтобы заполнить повисшую в воздухе паузу. – Нам обоим не повредит. Красное, белое?
– Белое, пожалуй.
Он отточенными жестами открыл бутылку, наполнил два чуть вытянутых пузатых бокала и протянул один девушке. Их пальцы на мгновение соприкоснулись, Уна удивилась, насколько его руки были горячее по сравнению с её. Стекло звякнуло в полнейшей тишине: сложно было выдавить из себя какой-то тост.
Они переместились за стол. Непривычно было видеть его, не застёгнутого на все пуговицы. Непривычно было находиться так близко друг от друга в течение такого количества времени.
– Твои цветы… – начала Уна, подбирая слова. – Я совсем не ожидала такого. Я думала, что всё это осталось в далёком прошлом; что ты ненавидишь меня. Или тебе всё равно.
– Мне никогда не было всё равно, если речь идёт о тебе. Я ненавидел тебя, да, – осклабился Малфой, вертя в пальцах ножку бокала. – Когда ты предпочла мне своих друзей с вашими убеждениями перед моим пятым курсом. Когда ты проводила кучу времени с Поттером и Уизли и даже не смотрела в мою сторону. Но что-то постоянно тянуло меня к тебе. Против моей воли, как магнитом, понимаешь?
«Отчасти понимаю». Она бряцнула пустым бокалом по поверхности стола, выдавая бушующий под кожей ураган.
– Я понял тогда, что у тебя кто-то есть, и что я явно проигрываю. И не мог придумать ничего лучше, чем выводить тебя на эмоции; любые. Чтобы видеть, что я для тебя не пустое место. И, если позволишь, после того разговора в магловском кафе летом девяносто пятого я стал хотеть тебя ещё сильнее, чем до этого. Мой пятый курс проходил очень… напряжённо. И кульминацией стал тот вечер в Тайной комнате.
– Я уже и сама тысячу раз успела пожалеть, – совсем не зло, но с ноткой горечи вставила Уна.
– В моём списке тот вечер входит в пятёрку лучших за всю жизнь. Как будто во всём мире остались только мы с тобой. Я до сих пор помню каждый момент.
У девушки на коже засуетились мурашки; слава Богам, на ней закрытое платье, и ему невдомёк.
– Я очень боялся тебя разочаровать, в плане своих навыков по части секса. Сейчас уже задним числом понимаю, что так сильно переживать надо было совсем о другом. Ещё вина?
Волшебница кивнула, подставив бокал под горлышко бутылки.
– Ты знаешь, что потом происходило. Твоих родителей убивает Люциус и ещё один Пожиратель, всплывает информация о твоём происхождении. Ты бы видела, как он бесился. Мне от него прилетало в следующие годы столько, что на миллион часов с психотерапевтом хватит. Не смотри так; да, я знаю, что это такое, и да, я проходил терапию. Короче говоря, я опозорил семью и должен был отработать этот проёб, убив Дамблдора и пропустив соратников в Хогвартс. Сильнее всех, ты знаешь, бесилась Белла. Это у неё возникла идея поймать тебя.
Он остановился, прочистил горло и продолжил. Не отводя с неё взгляда. Начинать разговор было сложно, но сейчас слова лились сами по себе.
– То, что происходило в Мэноре… Я себе никогда не прощу. И последние годы каждый день думал, сможешь ли простить ты. Ещё с того же пятого курса я старался приучить себя ненавидеть. Тебя ненавидеть. Когда тебя притащили в Мэнор, я утроил свои усилия. Уже просто чтобы оградить от боли себя. Слизеринский эгоизм во всей красе. Каждый раз, когда я видел, как тебе… внутри что-то умирало. Сам я просто не мог сделать тебе больно, в физическом плане, по крайней мере. Слава Мерлину, мать помогла тебе сбежать, а Белле стало уже недосуг отправляться на поиски. Когда ты пропала, я никак не мог определиться, чего хочу сильнее: твоей смерти или спасения. А потом выяснилось, что ты жива. Ты не выдвигала никаких обвинений. Не общалась ни с кем, даже с друзьями. Мне было страшно со всех сторон. И знаешь, что я понял, увидев тебя в этом году в Хогвартсе? Что я ни разу не вспомнил о твоей крови. Даже задней мыслишки какой-то не всплывало. Просто ты попалась мне на глаза, а я такой: «Чёрт. Это Уна». И не могу перестать смотреть, как тогда, когда мы ещё были школьниками. А ты такая… отстранённая, что ли, озираешься вокруг, словно ожидая подвоха. Так захотелось тебя обнять. Все следующие месяцы я посвятил тому, чтобы, наконец, появилась возможность стать немного ближе. И вот мы здесь.
Уну Олливандер начинало трясти. Она услышала всё, что так боялась услышать. Что он сильно изменился. Что они снова могут попробовать.
– Я не ожидала, что ты будешь настолько откровенным.
– У меня появился шанс, который нельзя упускать.
– Неужели тебе всё равно, что во мне нет ни капли чистой крови?
Блеф чистой воды, о котором известно ей одной во всём этом огромном мире.
– Раньше было не всё равно. А теперь я не вижу особой разницы между магами и маглами. Я хожу в бар и играю в теннис с обычными людьми.
Молодая женщина потерла виски руками: голова отказывалась переваривать информацию.
– Мне сейчас сложно в это поверить, прости.
– Я понимаю. Если на сегодня это слишком, мы можем остановиться.
– Спасибо, – она действительно была благодарна.
– Я теперь переехал в Лондон, кстати говоря. Ну, после всего произошедшего. Вот новый адрес.
Он протянул лист бумаги с острым почерком. Девушка пробежалась глазами по сплетённым буквам.
– Недалеко от Министерства.
– Так и есть. Не надеюсь, что ты захочешь зайти, но на всякий случай…
– Я, наверное, пойду.
Блондин метнулся к вешалке, чтобы помочь её надеть пальто. Пропуская руки в рукава, девушка ощутила его дыхание, касающееся волос:
– Я люблю тебя, Уна. Сильнее, чем раньше.
Ей стало неловко настолько, что слова еле нашли выход:
– Я пойду.