Последняя статья Риты Скитер

конец декабря 2003 В этом году ей прилетело такое немыслимое количество приглашений на празднование Нового года, что девушка поразилась тому, насколько больше она стала общаться и выходить в свет за последнее время. Гарри и Джинни устраивали кутёж для молодёжи на площади Гриммо; пожилые орденовцы (язык не поворачивался назвать их бывшими орденовцами) собирались дома у Уизли, куда та же самая молодежь собралась сплавить бегающих и ползающих под столами отпрысков. Элла и Эрик, увидев, что их приёмная внучка вернулась хотя бы к какому-то подобию прежней жизни, приняли приглашение родственников из Шотландии и вовсю собирали вещи. Кузен Фабио с хохотушкой-женой отправились в Индию. Бабушка Наэр была где-то в той же стране на бессрочном ретрите со своей давней подругой. Её итальянская семья устраивала огромный праздник, человек на сто, на Сицилии. Малфой, по её источникам, вписался в тусовку слизеринцев, бывших и нынешних, которые арендовали коттедж на окраине Лондона. Он не писал пока, и это было даже к лучшему. Во всей этой предновогодней веренице суеты она всё ещё не чувствовала себя комфортно и ни на одно приглашение не ответила согласием. В её планы входило включить телевизор, посмотреть какую-нибудь комедию, которые стабильно крутят по сто раз в это время года, выпить бутылку вина и войти в 2004 год, закутавшись в плед. Двадцать девятого декабря Элла и Эрик отчалили в рассветных сумерках, по максимуму загрузив свой жучок подарками, и она осталась одна. Море уже успело покрыться толстой коркой льда, поместье замело снегом так, что сугробы доходили до колена. Это тихое время, когда всё спит, она решила посвятить себе. Девушка впервые в этом году надела коньки, изрезала поверхность моря и, разрумянившаяся, вернулась домой только к обеду. Поела она прямо на кухне, не отходя от разожжённого очага. Элла предусмотрительно оставила наваристый бульон и каравай свежеиспеченного хлеба, за что сейчас Уна была ей очень благодарна. Девушка намазала хрустящую корку сливочным маслом, скипятила чай и, отобедав совершенно по-королевски, позволила себе дневной сон.

***

Проведя в таком режиме пару дней, мисс Олливандер стала чувствовать себя всё лучше и лучше, с одной стороны. Она давно не посвящала себе любимой буквально всё время. Серьёзно, она даже не заходила в мастерскую и кабинет зельеварения. Наводила порядок в своей комнате, обмазывалась масками, читала, смотрела телевизор, гуляла до розовых щёк… С другой стороны, девушка постоянно думала. О том, в каком месте и какой ситуации она сейчас находилась. Работала в Министерстве, продолжала управлять бизнесом, поддерживала контакт со всеми близкими людьми; кажется, была готова дать шанс Малфою. С последним она очень не хотела торопиться и совершать что-то выходящее за рамки. Мама бы сейчас посоветовала отпустить вожжи и делать так, как хочет сердце. Бабушка – примерно то же самое. Мнение прабабки как мантра крутилось у неё в голове как противоположная её собственной точка зрения. Как так получилось, что из череды женщин по линии матери она оказывалась всегда самой зажатой и долго соображающей, если речь заходила о сексе или романтических отношениях? Всегда она ощущала внутри какую-то преграду, которая останавливала её от того, чтобы нырнуть в жизнь с головой и отдаться обстоятельствам на откуп. В канун Нового года Уна расстаралась: собрала себе целый ужин, потратив два часа на огромный шоколадный торт, который едва ли мог быть съеден в одиночку. С утра она разослала поздравительные открытки, к обеду уже получила от некоторых приятелей ответы. Около семи вечера она устроилась в огромном зале на первом этаже, откупорила бутылку вина и включила телевизор. Через полбутылки, когда алкоголь чуть ударил в голову, в дверь раздался мерный уверенный стук. Уна вздрогнула: сегодня она никого не ждала. Кого могла принести нелёгкая в такой час? – Ты?! Девушка не могла поверить глазам. Перед ней стояла Скаа, которую Уна считала без вести пропавшей. Её мантию изрядно припорошило снегом. – Нет, мой призрак. Стол накрыт, дорогуша? Старушка бодро и совершенно по-хозяйски прошагала внутрь дома, не забыв потопать ногами на коврике. – Чёрт возьми, где ты была все эти годы? Ты считаешь, это нормальным – пропадать, когда так нужна мне, и заявляться спустя столько лет?! Прабабушка окатила её странным взглядом. – Девочка моя, прекрати брызгать ядом. Я не была тебе нужна, ты прекрасно справилась. – Да что ты? – Уна истерично усмехнулась и сложила руки на груди. – Ах, да: ты ведь знала, что родители сделали меня овцой на заклание, не так ли? – Конечно, знала, – вздохнула Скаа. – Давала Непреложный Обет, как и все, кто был посвящён. Но Морриган была права, говоря о твоей стойкости. Ты всё перенесла и не сломалась. Уна дернулась и ощутила комок в горле. Не сломалась, конечно. Её начинало доставать, что все постоянно это повторяют. – Зачем ты здесь сейчас? – Захотела тебя увидеть. – Долго ты собиралась. – Скажи мне, когда профырчишься, а пока налей вина. Молодая женщина закатила глаза, но послушно наполнила прозрачный невесомый бокал сначала для нежданной гостьи, потом для себя. Следующие полчаса они провели в тишине. – Где ты была? Уна нарушила молчание первой – она почти всегда делала первый шаг, а в этой ситуации это было необходимо. – Там и сям. Но в Англии. Пришлось изрядно попотеть, чтобы ты меня не нашла. Ты – сильная ведьма. – Ты сильнее, – пожала плечами девушка. – Была, – поправила родственница. – В последнее время чувствую, что начала слабеть. Моё время здесь подходит к концу. Глаза Уны расширились. – Не делай такого лица, милая. Я давно знаю и день, и время, и место. Собственно, о месте я с тобой и хотела поговорить. Если не прогонишь, я хочу остаться у тебя. Хочу провести остаток, мне отведённый, рядом с тобой. Ближе у меня никого нет. Уна переваривала полученную информацию. Скаа любила вот так выплеснуть и оставить барахтаться. Молчание рыжеволосой волшебницы седовласая приняла за сомнение. – Я не обижусь, если ты откажешься. У меня всегда есть запасной вариант. – Не в этом дело; просто я удивлена. Конечно, ты можешь остаться. Я рада, что ты здесь, пусть даже и встретила совсем не радушно. Думала, тебя уже в живых нет. – Просто люблю и умею прятаться по углам. Значит, остаюсь, – старуха кивнула самой себе и прихлебнула вина. С души упал камень. Она всё-таки сомневалась, что Уна согласится. Часы показывали почти полночь. – Жаль, что нас только двое. Было бы здорово, если родители и бабушка были здесь. – Пока ты их помнишь, они рядом.