Исправление генерала

      Вот уже несколько дней Вань Ян ходил напряжённый. С момента, как помчался за принцем вслед, оставив повозку позади, и до последнего вечера в Крепости Непокорства, когда он прохаживался по дворцу в поисках Лю Бинмо. Они не виделись с того самого момента, как договорились о времени отъезда. Каждое свободное мгновение Четвёртый Генерал истратил на то, чтобы привыкнуть драться одной рукой. К тому же, обычным мечом. И вот, подходило всё ближе назначенное время, удалось кое-как привыкнуть к новому стилю боя, а от Лю Бинмо ни слуху, ни духу. Вань Ян, впрочем, понимал, что тот хочет побольше времени провести с южным принцем, но всему ведь есть свой предел, не так ли?       Пройдя до третьего этажа, он спросил у слуг, не видели ли они господина Лю, и те указали ему нужный путь. И в самом деле, найденный мужчина неторопливо шёл по коридору в свои покои.       — Бинмо!.. — едва успел сказать Вань Ян, как его перебил голос, куда более громкий и воодушевлённый.       — Господин!       Шайбэй прилетел Лю Бинмо навстречу и кинулся обнимать его, повиснув на шее. Наблюдая за ним, Четвёртый Генерал отступил назад, наблюдая за ними издалека. Лю Бинмо, похоже, тоже не ожидал такой скорой встречи: его глаза едва заметно распахнулись. Но, быстро вернувшись к привычному выражению лица, он обнял Шайбэй в ответ.       Слова Няо Лэйфы до сих пор тревожили его, но южный принц не должен был о том знать. Не должен был даже догадываться.       — Господин, всё прошло отлично! — заявил Шайбэй, светясь изнутри от счастья.       — В самом деле?       — Да! Мы поговорили и поняли друг друга. Теперь между нами с дагэ всё будет хорошо!       Говоря об этом, он до сих пор не мог поверить, как всё разрешилось хорошо. Простое недопонимание рассеялось всего за полчишэня, стоило только поговорить по душам и разобраться в прошлом. Разорвав в клочья все фальшивые письма и предав их огню, они сидели рядом друг с другом и делились тем, как проходила их жизнь порознь на самом деле. Только когда опустились сумерки, Шайбэй нехотя покинул брата. Но вспомнив, что теперь может поделиться хорошей новостью с господином, тут же побежал его искать, чуть-чуть подпрыгивая на носочках.       Поделившись своим счастьем, он затаив дыхание ожидал реакции Лю Бинмо. Тот, погладив его по спине, облегчённо выдохнул. Уголки его губ чуть приподнялись вверх.       — Отлично.       «Значит, на одну проблему меньше с тем, чтобы оставить тебя здесь,» — закончил он про себя, слегка кивнув. Шайбэй, осторожно переместил руки с чужой шеи на талию и замочком сцепил их у господина за спиной.       — Ах, но… Господина он всё равно недолюбливает, — добавил он чуть виновато. — Я так и не сумел его переубедить.       Лю Бинмо, помолчав, безразлично пожал плечами.       — Переживу.       То, что ненависть Ван Бохая к его персоне унять было невозможно, Лю Бинмо совсем не удивляло. Его больше поразило то, что Шайбэй всё-таки попытался это сделать. Было ли то происками наивности или попыткой испытать судьбу, знал только сам южный принц.       Но Шайбэй молчал. Он был погружен в чужие объятия целиком.       Прислонившись своей щекой к щеке господина, он чувствовал, как пробегает по телу дрожь. Кто угодно может сейчас пройти мимо и увидеть, как они вот так бесстыдно обжимаются посреди коридора. Кто-то может похихикать, кто-то зашепчется, кто-то останется молча смотреть издалека… Но разве это так плохо, не стесняясь, выражать свои чувства? Чтобы все знали, как дорог ему этот человек.       Шайбэй чувствовал, как черные пряди приятно щекотали лицо; как сминалась шёлковая ткань ханьфу на спине под его ладонями; как бился человеческий пульс под прохладной, нежной кожей; как тихое дыхание щекотало острые кончики ушей… Светлая медовая улыбка сама собой расползлась по его губам. Будто маленькая золотая рыбка пёрышками своих плавников щекотала его изнутри. Момент показался Шайбэю настолько интимным, что он решил — это самый удачный момент.       В тишине, в объятиях господина, он продолжал стоять до тех пор, пока не зашло полностью солнце, и фонари на стенах принялись освещать коридор. Только тогда у него наконец хватило смелости признаться.       — Господин. Спасибо, что так поддерживаете меня теперь. И за то, что бережёте меня, я тоже очень благодарен. — он аккуратно уложил голову на плечо Лю Бинмо, наслаждаясь ароматом благовоний. — Без вас бы я никогда не смог попасть сюда, встретить брата… Я, быть может, был бы уже давно мёртв, если бы не вы. Я очень рад, что встретил вас тем летом, во дворце Небесного Кои. И очень рад, что именно вы меня пленили. Вы всё-таки сдержали своё обещание, пусть и… немного не так, как я ожидал. Я… очень вас люблю, господин. Всем сердцем.       Шайбэй изо всех сил обнял Третьего Генерала. Его сердце бешено колотилось, а щёки покраснели от смущения. Это было первое в его жизни признание… Он не надеялся услышать ничего в ответ, вовсе нет! Он был просто рад показать, что его господин в самом деле любим. Любим до дрожи в ногах и трепета в душе. Так любим, как никто никогда не был.       Лю Бинмо слушал его, приобнимая в ответ, но не мог почувствовать того же счастья, что и Шайбэй. Чужие слова вызывали в нём сожаление.       «Он не должен так говорить. Он не должен так думать. Никто бы в здравом рассудке не стал рассуждать таким образом…» — он повторял про себя, чувствуя, как чужие руки прижимают его сильнее, и никак не мог заставить себя отстраниться. Простояв в тишине ещё некоторое время, генерал всё же отбросил колебания и спросил:       — Шайбэй. Если бы я сказал, что хочу убить тебя прямо сейчас… что бы ты сделал?       — Я бы не задумываясь подставил вам свою голову.       Принц ответил без колебаний. Его слова пронзили Лю Бинмо, на поражение, будто шаровая молния. Кончики его пальцев слегка задрожали. Это была последняя капля. Последний шанс убедиться… Состояние Его Высочества не изменилось ни капли. Он по-прежнему оставался безумен.       — Не могу дождаться, когда мы отправимся домой. — вздохнул довольно Шайбэй, притеревшись к чужому плечу, и генерал молчаливо позволил ему это. В последний раз он погладил своего принца по волосам.       — Иди скорее спать… — попросил Лю Бинмо.       В его горле встал ком, но лицо осталось ледяным. Шайбэй нехотя отстранился и сделал краткий поклон. Поцеловав господина в щёку, он с лёгкой улыбкой направился в свои покои. Ему казалось, что он светится от счастья на целый дворец.       — Ох, и мы обязательно должны будем снова навестить дагэ, — пробормотал он себе под нос, окрылённый. — Или, быть может, он сам к нам приедет…       Углубляясь всё больше и больше в фантазии о будущем, южный принц исчез вдалеке коридора, скрывшись от Третьего Генерала за поворотом, и тот, оставленный позади, остался молча смотреть ему вслед.       Лю Бинмо болезненно сдавило грудь от осознания, что больше никогда этой улыбки ему увидеть не суждено. Потерянный в своих мыслях он повернулся, собравшись идти в другую сторону. И застыл. Их с Вань Яном взгляды наконец пересеклись. В тихом недоумении они смотрели друг на друга. Ничего в пустом коридоре не нарушало тишины вокруг.       Первый двинулся Канарейка. Он, кивнув Лю Бинмо, жестом позвал его за собой, и тот, вздохнув, пошёл. Редко пробегающие слуги, тихие, как мышки, обходили их стороной чувствуя гнетущую атмосферу. Никто не помешал двум генералам спокойно дойти до балкона на одном из верхних этажей. Снаружи стояла сырость, мягкий дождь орошал землю. Он грозился совсем скоро обратиться ливнем. И всё же… То будет позже. Оперевшись о балюстраду, он уставился вниз, на окружающие дворец стены и тёмные хвойные деревья. Лю Бинмо встал рядом с ним следом, и попытался закурить. Не вышло. Запах дождя и ветер перебивали аромат благовония. Смирившись, он окинул взглядом тучное небо. Оба они молча стояли, глядя куда-то далеко, и оба не видели ничего перед глазами. Их мысли были напрочь забиты иным.       — …Ты всё-таки собираешься забрать его с собой? — заговорил первым Вань Ян, но, подумав, переспросил. — Нет… Ты так и не сказал ему, что он остаётся, не так ли?       Лю Бинмо промолчал. Приняв это за согласие, Канарейка продолжил:       — Мы никогда не говорили на эту тему, однако… Мне казалось, ты сам прекрасно всё понимаешь. Но мы уезжаем уже завтра, а он всё ещё ничего не знает. Он ведь уверен, что завтра уедет с нами, Бинмо. Один раз он уже остановил карету: ему понадобилось просто дёрнуть её на себя. Можешь ли ты представить, что он сотворит завтра? В каком он завтра будет состоянии?       — Этого не повторится, — уверил тот, сжав потушенное благовоние в руке. — А его состояние… Завтра то будет уже не нашей заботой. Ели бы я сказал ему правду, мы бы точно не смогли уехать.       Вань Ян хотел бы возразить, но Лю Бинмо в самом деле был прав. Его Высочество Ван Цайхун… не лучшим образом переносил разлуку с «господином». И всё же, глядя на холодное лицо товарища, он не мог не сочувствовать ему. Вань Ян осторожно положил ладонь на чужое плечо и погладил его.       — Повозка будет готова пятой страже. Возвращаемся налегке, как и приезжали.       Лю Бинмо молча кивнул. Его мысли продолжали витать высоко, среди туч, где не было места ни для чего светлого. Наблюдая за его взглядом со стороны, Вань Ян впервые почувствовал, что может прочитать того, как открытую книгу. Поразмышляв, он всё-таки признался:       — Знаешь, а Дай-гэ до сих пор думает, что вы с Его Высочеством близкие друзья. Почти что названные братья… А вот я не настолько слеп. — Ещё недолго погладив товарища по плечу, он отошёл от балюстрады. — Здесь ему в самом деле будет лучше. Это для его же блага.       — Я знаю, — вздохнул Лю Бинмо, прикрыв глаза. Кончики его пальцев слегка задрожали, и благовоние выпало из рук, улетая прочь во тьму. — Я надеюсь… он однажды сможет излечиться.       — А если нет? — поинтересовался всё же Вань Ян.       Лю Бинмо, промолчав почти минуту, и сам отошёл от балюстрады.       — Ему помогут.

‿︵‿︵୨˚୧ ☽ °❀° ☾ ୨˚୧‿︵‿︵

      Дождь снаружи тихим шипением напоминал о себе двум мужчинам, сидящим напротив друг друга. Внизу, у стен дворца, маленькие лужи уже успели вырасти вдвое. Темные тучи низко нависали над небом, окутывая город мрачной пеленой, и под этими тучами, защищаемые стойким барьером, сидели вместе Третий Генерал и достопочтенный Верховный Судья. Давно свечерело. Сумерки сгустились, покрывая всё вокруг тёмной пленой, и только несколько свечей на столе освещали пространство. Они, однако, нужны были лишь человеку — драконьи глаза ничуть не смущало наступление темноты.       Няо Лэйфа совсем недавно уложил спать свою дочь. Не прошло и получаса, как к нему наведался гость. Будучи совсем не против того, чтобы побеседовать с Третьим Генералом перед их отъездом, он пригласил его войти и приказал слугам заварить чаю. Теперь же их чашки были почти пусты, а тучи над головами всё сгущались. В вазе на низком столе, рядом с маленьким чайником, стоял букет увядающих цветов. Лепестки с него уже медленно опадали. Воздух был насыщен запахом древесного дыма, старых книг и чего-то еще… чего-то дразнящего и знакомого.       Лю Бинмо, одетый в тёмное ханьфу, врученное ему служанками, сделал глубокий вдох, внюхиваясь в аромат. Он плотно держал благовоние меж бледных губ, продолжая говорить, пока, наконец, не перевёл аккурат тему к главному:       — …Говоря откровенно, ваши подачки в виде целительных пилюль помогали мне очень сильно. Без них пребывание в пыточной стало бы уж совсем невыносимым.       Няо Лэйфа мило ему улыбался, подливая остатки чая. Он подумывал над тем, чтобы пойти и попросить заварить им ещё, а заодно и принести что-нибудь вкусного, перекусить. Их беседа обещала была слишком увлекательной, чтобы закончиться в ближайшее время.       — Так вы пришли для того, чтобы выразить мне признательность, господин Лю? Но в том нет необходимости, помогал вам не только я. Господа Шу Цзюньцзе, Вань Ян и Дан Дай также участвовали в изготовлении, а маленькая помощница выполняла самое важное…       Лю Бинмо тихо вздохнул, крепче сжав меж губ благовоние. Он помотал головой.       — Его Высочество южный принц тоже принёс мне пилюлю один раз, — оповестил он советника. Пальцы Няо Лэйфы, держащие чашку чая, едва заметно дрогнули, и генералу хватило этого, чтобы убедиться, что не ему одному известно о произошедшем тогда. Скрестив руки на груди, он неторопливо продолжил:       — Даже находясь в изоляции, я всё равно узнал от Его Высочества Бохая, что Шайбэй находился под строгим наблюдением стражи и не имел возможности выходить из своих покоев наружу. И даже так, ему удалось пробраться до меня незамеченным. — наблюдая за Няо Лэйфой, внимательно его слушающим, Лю Бинмо потянулся к своей чашке чая и отпил из нее два глотка, сделав таким образом паузу. — Позже, когда я покинул пыточную и решился проведать Его запертое Высочество, я пролез к нему через окно. Вы, полагаю, помните этот день хорошо. В тот день именно вы укрыли меня от глаз Ван Бохая. Даже указали правильный путь. Именно в тот день южный принц заявил, что у него в комнате есть тайный проход, через который я смог бы покинуть уйти… Тогда я и понял, как он выбрался из комнаты незамеченным.       — Как же? — со всей наивностью спросил Няо Лэйфа, довольно улыбаясь, и Лю Бинмо уловил в его голосе толику лукавства. Пристально глядя в чужие глаза, он объяснил:       — У этого прохода ведь есть второй конец, ведущий в одну из комнат на вершине башни. Если бы во второй из них оказался кто-то из слуг или стражников, то он, несомненно, сразу же доложил бы о побеге Его Высочеству Ван Бохаю. К счастью, только один господин находится так же высоко, как и сам принц, и может помочь ему остаться незамеченным так же, как помог мне. Иными словами… Южный принц проникал к вам через тайный проход. А зная о его нелюбви к томлению взаперти, навещал он вас довольно часто.       Закончив свои рассуждения, Лю Бинмо поставил чашку обратно. В своих выводах он был уверен абсолютно. Он не ждал, что его станут переубеждать. Всё, что требовалось генералу — подтверждение. Благовоние у него во рту стало потухать, и запах его уже не ощущался, так что он осторожно положил его на краю стола.       Продолжая держать на губах улыбку, советник ответил лёгким кивком.       — Это в самом деле так, не буду скрывать. Но зачем вы так акцентируете на этом внимание, господин Лю?       Лю Бинмо не спешил отвечать. Сложив вместе ладони, он попытался про себя как можно понятнее и лаконичнее сформулировать свою просьбу.       — Любой слуга бы давно обо всём доложил, но не вы, — начал он издалека. — Ваше отношение и к нему, и ко мне… очень теплое. Недавно я убедился в этом окончательно. Учитывая, что мой… бывший слуга теперь открыто и искренне может обратиться к вам за помощью, я полагаю, вы очень дружны. За время, проведённое вместе, вы успели сблизиться с южным принцем и добились его расположения. И вы можете иметь на него… некоторое влияние. Понимаете?       Няо Лэйфа задумался. В словах Третьего Генерала было предостаточно смысла, но даже так, Верховный Советник не совсем понимал, чего тот может желать. Пораздумав некоторое время, он предположил:       — Вы хотите, чтобы я убедил его в чем-то?       Лю Бинмо медленно кивнул. Сегодня слова давались ему нелегко. Сделав глубокий вдох, он посмотрел прямо в глаза напротив и со всей серьезностью попросил:       — Помогите ему понять, что он меня не любит.       Улыбка Няо Лэйфы дрогнула. Медленно уголки его губ опустились, а лицо таким расслабленным и светлым, как обычно. Вся непринуждённость испарилась с приходом осознания. То, о чём его просили… Это было совсем не тем, чего он ожидал.       Совладав с чувствами, советник крепче сжал в руках пустую чашку, будто совсем про неё позабыв.       — Генерал, откуда у вас вдруг такие выводы?       Лю Бинмо нахмурил брови. Чужой вопрос показался ему неуместным.       — Потому что это очевидно. Он не влюблён в меня, вы должны это понимать, как никто другой. — заявил он со всей уверенностью и стал медленно перечислять: — Я причастен к разрушению его империи и порабощению его народа. Я захватил его Море и взял в плен его самого. Я держал его как раба двадцать лет. Я морил его голодом, измывался над его телом, над его психикой и над его чувствами… Это ведь я довёл его до того состояния, когда он послушно подставил мне голову на отсечение. Разве можно любовь к такому человеку считать настоящей? Я должен быть ему врагом, мучителем и кошмаром воплоти, но уж точно не возлюбленным.       Он говорил уверенно, ибо слова его были истиной. Ещё в начале пути он принял твёрдое решение оставить принца здесь, в Крепости Непокорства, и с каждым днём эта уверенность только подкреплялась. Последней каплей стало спасение от казни, когда южный принц наглядно доказал ему, что ничего в нём не изменилось. Стало лишь хуже. Готовый когда-то подставить голову под клинок господина, теперь он сам не чурался отсечь её себе. От одной мысли об этом у Третьего Генерала скручивали внутренние органы.       Но Няо Лэйфа был с ним не согласен. Говоря откровенно, он единственный, кто не был согласен с доводами генерала. Что Его Высочество Бохай, что Четвёртый Генерал, что любой из уехавших в дальний путь товарищей — все они бы поддержали бы решение оставить принца здесь. Но все они имели о Шайбэе собственное видение, крайне разнящееся с настоящим.       Многие ночи просвещая беседам с южным принцем, и к тому же зная этого мальчишку с самого младенчества, Няо Лэйфа прекрасно понимал, почему тот так пышет тёплыми чувствами к генералу. Третий Судья как никто другой знал, насколько может вскружить голову любовь. Он сам ощутил это на себе! И пытался теперь то же самое донести сквозь чужую упёртость.       — Я понимаю, почему вы так думаете. У юного принца… в самом деле есть некоторые проблемы. Но они вовсе не так ужасны, как вам кажется. И я уверен, что всё вами перечисленное — это вовсе не та причина, из-за которой он так привязан к вам. Не так ли?       Лю Бинмо поджал губы. Его застали врасплох. Главной слабостью Третьего Генерала сейчас было то, что он совсем не знает, сколько успел его болтливый слуга рассказать Верховному Советнику. За неделю, что он провёл в пыточной… Успел ли господин Няо узнать всю подноготную их отношений? Насколько ему удалось разговорить наивного принца? Лю Бинмо только понадеялся, что хотя бы о интимных подробностях Шайбэй не спешил распинаться.       Понимая, что слукавить не удастся, он тяжело вздохнул и признался:       — Мы виделись однажды. Очень давно. Но это, кажется, очень сильно на него повлияло.       — На него одного?       Лю Бинмо не желал на это отвечать.       — …Просто помогите ему отпустить всё это. Я хочу, чтобы он жил здесь, с вами и с братом. С людьми, которые действительно о нём заботятся.       — Но разве вы не делаете этого, господин Лю?       — Моя забота не искупляет моих прошлых грехов, — парировал он. — К тому же, пока я нахожусь рядом с ним, он снова и снова подвергает себя опасностям. Разве вы не замечаете этого? Чем дальше я буду находиться — тем для него это будет лучше.       Няо Лэйфе не нашлось, чем возразить. Он, к сожалению, и сам порой замечал, что Его Высочество бывает… непредсказуем. Но понимать этого было мало — нужно было ещё и донести до Третьего Генерала, что это лишь часть чужого взбалмошного характера, а вовсе не его «трудов» заслуга.       — Так вы хотите оставить его здесь?       — И я хочу, чтобы вы удержали его, когда он кинется следом, — сразу попросил Лю Бинмо, понимая, к чему тот ведёт. Но даже так Няо Лэйфа помотал головой.       — Господин Лю, я не могу такого обещать. Я понимаю, почему вы считаете, что он болен вами, но я всё же прошу вас взглянуть на его отношение под другим углом. Быть может, стоит вам хоть раз поговорить по душам и услышать друг друга?       — Есть ли в этом смысл? — генерал, поймав на себе недоумевающие взгляд, попробовал объяснить. — Двое мужчин сидели на пне у дороги. Один из них держал на коленках мертвую собаку, гладил её и баюкал. Что бы ему ни говорили, он всё равно утверждал, что она просто спит. Так стоит ли второму мужчине повторять, что собака мертва, если его всё равно не послушают?       От подобного примера у Няо Лэйфы брови вылезли на лоб.       — Господин Лю… Вы правда сейчас сравнили любовь Его Высочество с дохлой собакой?       Лю Бинмо кивнул. Он было подумал, что стоило бы всё-таки сравнить любовь принца с чем-то поприятнее… Но красота метафоры сейчас уступала практичности.       — Если его чувства — это гниль и самообман, то я не вижу причины называть их иначе.       «Благо сам южный принц сейчас этого не слышит,» — с облегчением подумал про себя Няо Лэйфа. Взяв себя в руки, он всё-таки решил немного поддаться.       — И… что предлагает сделать с этой собакой генерал?       — Похоронить, пока тот будет спать, — твёрдо ответил Лю Бинмо. — А после отвести его к душевному целителю.       Его слова были холодны и расчётливы, но Третий Судья всё равно слышал в них тоску, и это даже немного умиляло. Лишь настолько упрямый человек, как Третий Генерал, мог так холодно заявлять о прощании с тем, по кому, ещё не расставшись, уже успел заскучать.       — Так я, выходит, во всей этой истории, душевный целитель? — лёгкая улыбка вновь заиграла на его губах, когда Лю Бинмо согласно кивнул. Про себя достопочтенный советник даже подумывал согласиться. Быть может, небольшая разлука и в самом деле пойдёт двум горе-влюблённым на пользу. Он был уверен — не пройдёт и года, как они снова встретятся. Серебряные глаза сверкнули озорством, и спокойствие тут же вернулось в душу.       — Помнит ли генерал Лю, как этот достопочтенный однажды сказал, что звёзды сулят вам с Его Высочеством светлое будущее? Быть может, для вас это не имеет никакого значения, и всё же… Они ошибаются слишком редко, чтобы им не верить.       Воспоминания в самом деле кольнули душу генерала. С тех пор, как его убеждения насчёт драконов оказались немыслимой клеветой, Лю Бинмо зарёкся верить во что-либо ещё, предпочитая оставаться всю жизнь свободным от каких-либо верований. Но Верховный Советник был не из шарлатанов. Он обладал сильной магией, держал каждого, словно на ладони, и, быть может, в самом деле мог предсказывать чужое будущее… Это заставило засомневаться в собственных планах.       Всего чуть-чуть.       Продолжая про себя искать причины удержать принца в Северном Море, неторопливо перебирая их, одну за другой, и выстраивая в нужном порядке от незначительных до крайне весомых, он вдруг наткнулся на встревоживший его момент. Вопрос, так и не получивший своего ответа, всплыл в голове.       — Есть ещё кое-что, что меня беспокоит, — начал Лю Бинмо, погружаясь в воспоминания. — В тот день, когда я проник ночью в покои Его Высочества, кое-что произошло. Тогда я думал, что мне показалось… Но и в день моей казни я снова увидел это.       Сделав паузу, генерал поднял палец и указал себе на лицо.       — Его глаза. Они стали красными.       Прогремел гром.       Треск стекла ударил по ушам. Вмиг побледневший Третий Судья случайно выронил чашку из рук, и та осколками рассыпалась у его ног. Барьер, что покрывал балкон и спасал их от дождя, треснул в нескольких местах, а свечи на столе внезапно погасли. Гробовая тишина повисла между двумя мужчинами, прерываемая только шумом ливня снаружи.       — Что?.. — переспросил едва слышно Третий Судья. Его лёгкие до боли сдавило, а руки неконтролируемо затряслись. Даже Лю Бинмо на мгновение почувствовал укол страха, но быстро взял себя под контроль. Не отрываясь от чужих глаз, полных ужаса, он осторожно повторил:       — Радужки его глаз окрасились в красный. Похоже, что теперь они краснеют, когда он впадает в гнев или теряет самообладание. Раньше я никогда не замечал за ним подобного. Знает ли господин Фа Жу Шуй, с чем это может быть связано?       Няо Лэйфа… не спешил отвечать. Он плотно сомкнул губы и, уставившись в невидимую точку, погрузился в размышления. Генералу оставалось лишь гадать, о чём тот думает. Тем временем чужое лицо покрылось испариной и почернело. Извечное умиротворение покинуло Верховного Советника. Промолчав достаточно, чтобы Лю Бинмо успел бы скрутить благовоние, он судорожно выдохнул и со всей строгостью сказал:       — Он остаётся. Можете отправляться в любой момент, но чем скорее, тем лучше. Я удержу его здесь любыми силами.       Лю Бинмо замер, обдумывая чужие слова. Осознав, почему Няо Лэйфа вдруг так быстро переменился во мнении, он стрельнул в советника ледяным взглядом.       — Так вы, всё-таки, знаете, что это такое?       — Это… Прошу, уходите, — перебил сам себя дракон, вставая со скамьи. Он направил собеседника к выходу. Его плотно сжатые губы подрагивали, а дрожь в руках постепенно переходила на всё тело. Игнорируя то, как Третий Генерал упирался в пол, желая объяснений, Няо Лэйфа толкал его к выходу.       — Я делаю это ради вас обоих, генерал Лю, — единственное, что смог он, поступившись с тревогами, поведать. — И я не отказываюсь от своих слов — я по-прежнему уверен, что вы дарованы друг другу судьбой… Но судьба бывает жестока. Однажды я уже пожалел, что не пошёл ей наперекор. Второй раз я не могу этого допустить.       Горечью прошлого наполнился рот. Выставив Третьего Генерала наружу, Няо Лэйфа попрощался с ним глубоким поклоном, и быстро скрылся прочь.       — Постарайтесь не видеться с его высочеством, — попросил он напоследок, искренне желая помочь. — Чем меньше вы будете видеться до разлуки, тем лучше. Об остальном позабочусь я.       С этими словами он прикрыл дверь в свои покои, оставляя Лю Бинмо молча стоять в смешанных чувствах и слушать, как торопливо стучат по ту сторону чужие короткие каблуки. Любопытство одолело его вдвойне. Выходит, что с Шайбэем творилось что-то ужасное… Но что? Кто может знать ответ, кроме Третьего Судьи? Глотая через силу беспокойство, мужчина развернулся и медленно пошёл прочь, уверяя себя, что господин Няо содержит обещание. Что бы это ни было, он обо всём позаботиться.       Его Высочество Принц Южного Моря останется в надёжных руках.       Игнорируя тяжесть, оставленную на душе, Лю Бинмо пошёл собирать остаток вещей. Пора было снова сменить ханьфу на броню…