Исправление генерала

      Старинный город-крепость был полон жизни, даже если его вены были узкими улочками. В одной-единой толпе смешивались пёстрые на цвета и формы рога, а вьющиеся хвосты били о брусчатку, создавая ритм «сердца» Сюн Лунмэнь. Все драконы были непохожи друг на друга. Кто дёргал длинными ушами, а кто показывал свои острые клыки возле прилавков, на удивление, в доброй усмешке. Некоторые молодые из драконьего народа могли бы быть шпионами — так похожи на людей. Сверху раздался быстрый топот — двое в истинной форме пробежались по крышам, чтобы сильно не нарушать размеренное движение «крови» города. И сердце, к которому стремилась вся эта кровь — рынок.       Каждая торговая лавка притягивала к себе, манила неизвестными чарами красок и благоуханий. На столах торговцев было всё изобилие столицы Северного Моря: яркие украшения утончённой работы и точных глаз ювелиров; блестящие острые лезвия бесконечных переливов, что отражали лучи солнца и луны; плывущие между ними тонкие шелка и рядом лежащие густые, тёплые меха. Ближе к краям стояли магазины всевозможных яств, что манили удивительными сочетаниями ароматов и продуктов. Баоцзы, что только были на пару, так и заставляли сглатывать слюну, а невероятные копчения по драконьим рецептам заставляли сворачивать в их сторону шеи. Ох, а фруктовые прилавки, что так и вскруживали голову калейдоскопом цветов — тихие хранители вкусовых радостей народов.       Но первое, что бросилось в глаза Второму Генералу, когда он очутился на этом рынке — цена. Она большинству явно была непосильна. В письменах драконов он не шибко разбирался, но цифры, написанные на табличках, прекрасно видел.       Поэтому лавки так и манили: они красивы товаром, но ты с большим шансом никогда не возьмёшь ничего из этого в руки.       — А это точно медяный рынок?       Ответа он не получил. На вид она не казалась ни глухой, ни глупой, так почему же не поняла, что у него за душой и ляна нет? Что же задумала маленькая проказница?       — Малявка, ты куда меня ведёшь? — спросил он её наконец, не удержав любопытства. Ху Яню поморщила вздёрнутый носик, а ушки быстро дёрнулись. Кисточка хвоста юрко шлёпнула мужчину по штанине.       — Ху Яню тебе не малявка! Я этот город лучше знаю. Иди следом и помалкивай, дядя!       Вертливая девочка продолжала вести его вдоль «сердечной артерии», явно рассчитанной на толстый кошель. Дан Дай чуть воздухом не подавился. Отчитывала его как малолетку, своего диди! В этот момент окончательно убедился — несмотря на свою миниатюрность и очарование, нахальства ей было не занимать… Проскользнула даже мысль, что пропавший папочка специально оставил её одну, а сам слинял куда подальше. Но от этой мысли он отрёкся мигом. Какими бы не были ублюдками северные драконы, но бросить ребёнка на улице — поступок слишком отвратительный, даже для самого отбитого урода.       К тому же, даже в сравнении с другими посетителями рынка, одета маленькая нюйши была дорого-богато.       Вскоре она свернула на улицу поскромнее, где были только ряды с овощами и фруктами. Тут уже был слышен первый перезвон серебра и разговоры покупателей о цене с хозяевами лавок. И цены более… доступные. Чем дальше от центральной улицы они уходили, тем скуднее был выбор, тем хуже товары, но зато торговля в самом разгаре — и даже первые очереди к продавцу. Не та картина толпы, что просто смотрит на красивые яства, к которым даже приблизиться будет стоить пару лянов.       Ху Яню, наконец, сбавила свой шаг. Глаза её загорелись, когда она заметила за одним из прилавков знакомое ей одной лицо. И тогда от радости заскакала, явно воодушевлённая одним прилавком возле самого перекрёстка, где дальше по улице, кажется, были уже первые дома.       — Вон! Яблочко! Дядя, принеси его быстрее! Ху Яню умирает, умирает с голоду! — девочка, подпрыгивая и дёргая Дан Дая за рукав, указала на несколько яблок, лежащих на самом углу стола. Будто ничейные, смотрят в сторону генерала, умоляя скорее забрать их.       — Ладно, — Дан Дай подошёл и взял в руки одно из них, осознавая, что они подозрительно красивы для бесплатных яблок. Блестят, словно воском натёртые, да и бока у них наливные, всё равно, что вином окрашенные. И при этом стол находился на самой окраине? Но цены ведь не стоит, а значит…       Он взял одно из крайних яблок себе. Покрутил его немного в руке, рассматривая, подбросил… Тяжёленькое. Даже рот слюной наполнился. Всё-таки, «змеиная диета» давала о себе знать. Довольный работой, Дан Дай наконец развернулся, показывая малышке добытое…       … А куда она делась?       Обернувшись, он вдруг осознал, что след девочки простыл, будто и не было её здесь минутой ранее.       — Эй, мелкая! Ху Яню!       Но нигде её уже не было. Пропала, как птичка в небе. «Ну, чертовка маленькая!» — усмехнулся Дан Дай, и с силой укусил сладкое яблоко. Не пропадать же добру. Вкус, правда, был необычный. Он укусил ещё раз, пытаясь его распробовать.       «Слишком сладко!» — ясно пронеслось в голове, как чужой кулак — к его лицу. Второй Генерал, потерявший бдительность, получил им в щёку, роняя от неожиданности бедный фрукт. Вуаль едва не слетела с рогов. Да что там, сами рога едва не слетели! Лицо теперь неприятно жгло, а во рту появился неприятный металлический привкус, но нового удара Чунцин не позволил — перехватил руку напавшего. Им оказался хозяин этого самого прилавка.       Дракон, которому, по крайней мере, Дан Дай мог бы дать пятьдесят человеческих лет, до этого в происходящее под носом не был вовлечён, сидел поодаль и рассматривал раз через раз свой основной товар, иногда клевая носом, даже не обращая внимания на потенциального покупателя. Но когда тот вдруг схватил его яблоко — лежащее в самом уголке, словно неприкаянное — и стал внаглую перед ним жрать!..       — Куда яблоко схватил, вор несчастный?! — он был взбешён и со злобой бегал взглядом по хлюсту. Дан Дай секундно вскинул брови, а руки сжались в кулаки. Даже ноздри чуть вздулись. Лбом он выпятился вперёд, делая шаг, и стал напоминать бодливого быка.       — С чего это я вор?! Бесплатное яблоко лежит — я и взял!       — Когда это оно бесплатным стало?! О цене узнать ума не хватило, тугодум?! Или раз не знаешь, так оно и не стоит ничего?! — продавца встретил краткий момент молчания. Чунцин продолжал упираться:       — Не знаю и не вижу! Честно — не вижу! Где цена?! Да и я не дурак, даже без неё бы не взял… Только вот, с каких пор на медяном рынке требуют денег за еду?!       Торговец замер на мгновение. Услышав о знакомом рынке, он цыкнул и сплюнул куда-то в сторону. «Понаезжает долбоёбов…» — проворчал хозяин лавки себе под нос, чья фраза быстро убила внутренний настрой самого генерала Дана. Когда понял, что его действительно вокруг пальца обвели и привели вообще не куда он просил, то даже как-то стыдно стало. С честным торговцем чуть не подрался из-за упрямости своей. Положив руку на затылок, Дан Дай почесал его задумчиво и отошёл обратно, где был до этого.       Но и тут на его плечо упала ослабевшая рука. Еле-еле сжала. Вань Ян, что товарища нашёл чудом, будто чувствовал назревающую драку: пришёл в самый ненужный момент. Проклятие Фэй явно прогрессировало с каждой минутой, но оттого взрывного нрава у Канарейки ничуть не убавлялось.       — Какого гуя ты тут забыл?! Мы тебя обыскались!       Дан Дай ответил не сразу — момент-другой смотрел на Вань Яна, думая. А как подумал, так и сам стал хмурится.       — Так а сами-то чего ушли-забыли? Вот и искал я вас, ну и этой помочь хотел… Девчонке одной…       — Девчонке? — Вань Ян сдержал нервный смех, лишь уголок губ его криво дёрнулся. — Какая, блять, девчонка?! Хватит помогать каждому встречному-поперечному, Сятянь! У нас, по-твоему, есть время на…       — А-а-а!       Четвёртого Генерала прервал детский визг. А за ним и грубые бранные крики. Рефлекторно оба повернулись на звук и увидели, как малышку нюйлун крепко держали за шиворот её красивого пальтишка. И делал это торговец, что минуту назад был готов разорвать Чунцина за яблоко. Выглядел теперь он даже злее, чем раньше: весь красный и пыхтящий.       — Ах ты сука мелкая!       — Вон, вон та девчонка! — Дан Дай неловко указал на нашедшуюся Ху Яню, которую грубо трясли в руках. Сама она вся сжалась в комочек и крепко-крепко держала что-то, не желая отдавать. Маленький хвост мотался туда-сюда как бешеный, а у мужчины наоборот — встал трубой. Второй рукой он пытался разжать её руки, хватая то за них, то за волосы, то за рога. Малышке только и оставалось, что терпеть, брыкаться да кусаться.       — Грабят, ублюдки, средь бела дня! — кричал он так, чтоб все слышали, и зеваки действительно стали потихоньку собираться. Кто-то даже вмешаться был готов.       — Не отдам! Не отдам! Ху Яню не крала! — она визжала и кричала ничуть не хуже его. Чуть не цапнула за палец. Маленькое тельце стали трясти ещё сильнее.       — Заткнись, сука мелкая! Быстро вернула, или сдам тебя куда надо! Беспризорница! Отдай, или в темницу закину, чтоб тебя там по кругу…!       Закончить он не успел — встретился с кулаком Вань Яна. От силы удара отлетел на метр, едва не упав. А малышка вот упала, только совсем не растерялась: отряхнувшись, вмиг юркнула к Дан Даю, прячась за его спиной и крепко прижимая что-то к груди. Канарейка тоже сделал пару шагов назад, потирая ноющую руку. Чуть не отвалилась, зараза. «Ожидаемо,» — подметил про себя Второй Генерал. Он может и желал высказать колкость своему товарищу за импульсивную попытку в помощь, но момент уже был упущен. Драка зреет…       — Охуеть! Ещё один?! — лицо торговца уже и от яблока было не отличить. Он пыхтел, поднимаясь и вытирая кровь из носа рукавом. Рывком бросился к заражённому, но встретил лишь ещё один кулак — на этот раз генерала Дана. Кивнув в сторону, он показал своему тунши, что лучше взять девочку и отойти. Надежда, что всё можно будет решить мирно, исчезла.       Раздалось вдруг рычание.       — Нападение! Групповое ограбление! — последнее, что он услышал перед тем, как встретить нахальную морду хозяина лавки в истинной форме, сразу уставившего на генерала свои толстые чёрные рога. Его чешуйчатые лапы скрежетали по брусчатке, оставляя следы длинных когтей. Хоть размеры противника и были внушающие, но его вид — так себе: чёрно-белая чешуя на боках давно потускнела и имела сколы, а шерсть была взлохмаченной и плешивой, как у дохлой барсучихи.       — Драка! Драка! Драка! — толпа, что собралась вокруг, наконец оживилась. Кто-то отошёл, кто-то спрятался за лавки, а кто-то забрался повыше на крыши домов. Всё сделали, чтобы освободить место для начинающегося боя.       — Перевоплощайся, чего ждёшь?! Насмерть деритесь! — крикнул кто-то из толпы, и был подхвачен остальными. Обратившийся дракон, громко рыча, опустил морду максимально близко к лицу соперника, выдыхая горячий воздух, полный гнева. Кажется, сказал что-то, да только как в его рычании что-то разобрать. По улице прошлись первые шепотки — люди выбирали, за кого болеть.       Дан Дая ситуация не смутила от слова совсем. Наоборот, только раскалила внутри огонь и раззадорила. Он мигом взялся за рукоять меча.       — Пха-ха-ха! Да я тебя и так уделаю, ящерица вшивая!       — Уеби его! — крикнул ему злой Вань Ян, но комментарий его был излишний — Дан Дай и сам готов был оставить торговцу «счастливые воспоминания».       Дракон напал первым, разинув пасть, клацая клыками, громко и яростно рыча. Но своей мордой только в землю упёрся — Чунцин вовремя отпрыгнул ввысь, уворачиваясь, и, подошвой впечатав того в грязь, приземлился поодаль, вынимая Сысуйсинь. Поднялась бурей первая пыль. Дан Дай сделал выпад с мечом — прямо меж глаз противника. Но и дракон не промах — успел уклониться. Он резко поднялся, откидывая грязного паршивца обратно в воздух — лезвие прошлось по рогу, искря.       Торговец был массивен телом, но также и неуклюж в своих действиях. Нападая и отступая, он не оглядывался, а смотрел прямиком на противника, тем самым задевая лавки своих соседей: одни смеялись, другие стали возмущаться, третьи крыли всех отборной бранью, явно готовые влезть в драку. Толстым хвостом бешеный дракон задел и собственную лавку — часть товаров слетела прочь с досками. Там Вань Ян, увлечённый дракой, заметил знакомую макушку, и быстро оттащил настырную девчонку прочь. Как раз вовремя, перед очередным столкновением.       Вопли, визги, кровь и разруха… Толпа ликовала! Такого представления не видела на улицах города уже больше месяца.       Второй Генерал наносил серию хлестких ударов по морде и передним лапам, после отступая на добрых четыре чжаня. Торговец явно не был опытным воином: вёлся на данные провокации на раз-два, и как марионетка шёл за Дан Даем до площади, где и места побольше для манёвров будет. Чунцин сделал ещё один выпад, продевая меч между зубов и также резко вытаскивая — на металле и земле осталась кровь. Оттяпал кусок языка. По улице тут же раздался рёв, привлекающий народ с соседних улиц.       Зрители бежали за ними в центр рынка, после захватывая их в кольцо. Но по толпе уже пошли и первые шепотки. «Почему он использует меч?», — дракону рассекло один глаз. «Где его истинная форма? Это неуважение к противнику!», — нога Второго Генерала неудачно попала в стык брусчатки, из-за чего он получил лапой в живот и сразу отлетел в стену чьего-то дома. На броне появился первый серьёзный разрез. Дан Дай от этого только больше развеселился. Схаркнул кровь и рыкнул сам, вызывая вихрь, подбегая к торговцу. Тело дракона улетело в чей-то балкон и разломило его в щепки. Хозяин, что находился внутри, кажется, только собирался развесить на нём бельё. Не повезло.       Подбитый тут же свалился на толпу, еле отбежавшую вовремя: с чужой спины упало пару чешуек, а шерсть окрасилась в первые алые пятна. Но противник всё равно поднялся на лапы. Все ли в Сюн Лунмэне были такими агрессивными и неубиваемыми? Сплотись они меж собой, растерзали бы человеческих генералов на куски и продали бы на этом самом рынке. И, к несчастью Дан Дая, толпа начала что-то подозревать.       «Он точно из Лэйбао! Или вообще из Фэнбао, с таким оружием ходить!» — крикнул кто-то из толпы. «Ещё и рога с хвостом прячет… Небось, людям подлизывает!» — вторили ему другие. А драка тем временем продолжилась, рос накал.       Дракон заревел пуще прежнего, будто созывая толпу на побоище. Подумать только, разгромили вдвоём целую улицу… А всё из-за яблока. Из-за маленькой девочки! Прыжками по земле торговец поднял пыль, создавая завесу, пытаясь дать себе преимущество. Ему это не очень помогло. Только хозяин лавки приближался, так Дан Дай поднимал вихри ввысь и следом совершал один за другим тяжёлые удары, направляя их по чужому телу, от головы до хвоста. Лишь запыхавшись, он пропустил приближение, отчего быстро переместился за лавку одного из продавцов фруктов.       — Подавись ими! Всеми подавись! — только тварь приблизилась, как Чунцин разрубил стол и градом спелые плоды метнул в злую морду, сразу заскочив на крышу ближайшего здания и повис там на тонкой черепице. Дракону достались только щепки и кислый сок в глаза, ослепивший на мгновение-другое.       А народу всё прибавлялось. Быстро глянув с высокой точки, Чунцин заметил, как кто-то из задних рядов отходил, внаглую притягивая ходящих мимо, чтобы они тоже посмотрели на происходящее. В первых рядах некоторые уже тоже были покалечены, но всё равно продолжали вовсю пялиться. Среди них был знакомый высокий хвост. Канарейка пока был невредим. Главное, чтобы ему и малявке не досталось… А её, вообще-то, снова нигде не было видно. Ну, чертовка маленькая!..       — Смерть Лэйбао! Смерть Фэнбао! Смерть этим подстилкам! — скандировала толпа. Их глаза светились сотнями горящих фонарей. Вань Ян же, пытаясь перекричать их, требовал у товарища победы. Горло его уже начало разлагаться вслед за рукой, и получалось жалко, но Дан Даю его выкрики придавали сил.       Как раз подоспели остальные: мелькнули рядом с Канарейкой и Западный Генерал, и Лю Бинмо, и взволнованный Шайбэй. Только он заметил Дай-гэ, как на балкон под ногами рывком взобралась побитая тяжёлая туша, с которой тот бился. Пришлось прыгнуть в центр рынка… Но этого уже не успел — получил хвостом в спину. Едва удалось скооперироваться и сделать перекат. Иначе бы, наверное, в лепёшку разбился. Однако, встав обратно на ноги, в боевую стойку, Второй Генерал вдруг осознал, что резко все стихли. Когда осела пыль, то он огляделся: все как один, разинув рты, смотрели на него. Даже Ян тунши перестал кричать, прикрыв лицо ладонью. Что-то было не так.       Дан Дай замялся. И только потом заметил, что валяется на земле поодаль. Его рука поднялась ко лбу… Было пусто. Он потерял рога и вуаль!       Толпа в тот же миг стала теснее и громче. Поднялась суматоха. Возгласы сменились на новые:       «Человек, человек! Люди среди нас!»       «Людское отребье в Лунмэне!»       «Посмотрите-посмотрите на этих! Тоже люди, небось!»       Местные орали точно звери. Начали оглядываться, срывая вуали со всех, у кого те были. Шу Цзюньцзе прижал ближе Его Высочество и зашипел, ограждая их обоих длинным хвостом. От них двоих драконы всё же отступились, рыча в ответ. Почуяв чужую силу, поняли, что этот — не соперник им. Лю Бинмо и Вань Яну же приходилось полагаться на себя…       Дан Дай заметил их. Сердце вмиг сжалось. Только он хотел к ним кинуться, как тут же был атакован вновь. Пришлось вывернуться на одной руке и встать на ноги — в чи от него остался след чужой лапы. Едва не прошёлся по его лицу. Дракон, что всё продолжал бой, теперь казался ещё злее. Подумать только… Его избил человек! Что за унижение!       Даже прокашляться Второй Генерал не успел — получил удар хвостом в грудь, отлетев на чжань. К товарищам ринуться так и не дали. Лишь на мгновение он потерял перед глазами цель, не зная, что делать, куда податься, и этого мгновения хватило, чтобы дать сопернику преимущество. Над ним стремительно поднялась чужая лапа. Путей к отступлению не было. Оставалось лишь бить напрямую. Дан Дай крепче сжал Сысуйсинь и…       БАХ!!!       Вокруг поднялось облако пыли, густое и тяжёлое. Куски земли посыпались с неба на головы. Вновь повисла тишина. И длилась до тех пор, пока картина не прояснилась. Драконья туша лежала средь улицы, вперемешку с щепками и грязью, впечатанная с силой в землю, так мощно, что вокруг образовался небольшой кратер. А Дан Дай… Дан Дай так и стоял с мечом в руках, не понимая, что сейчас произошло. А впереди, заслоняя его, стоял мужчина в мантии, иссиня-тёмной. Он осторожно скинул с головы капюшон, являя миру волнистые небесные локоны и рога, что дугой завивались назад. Стекло монокля блеснуло на солнце. Чудом, ни пылинки не осело на его фигуру.       Все драконы вокруг замерли, разглядывая его. Вопли и гомон сменились на тихие тревожные шёпотки, когда искусная трость незнакомца коснулась земли. В этом шёпоте Лю Бинмо не смог уловить ничего, и лишь одно имя повторялось из уст в уста — Фа Жу Шуй. Лю Бинмо узнал загадочного дракона сразу. Он внимательно наблюдал.       — Не к чему устраивать такой разгром из-за попытки мелкой кражи, — мужчина посреди улицы поправил рукава и стал вести речь. Голос его был спокойный, бархатный, тон вежлив, но с тем отдавал и серьёзностью. Лился в уши перезвонами весенних ключей и капели.       Дан Дай выпрямился, наблюдая втихомолку со спины. Поражённый дракон кое-как перевоплотился обратно, вернув себе человеческие качества, но всё продолжал полулежать. Подняться после столь тяжёлого удара казалось невозможным. Он чувствовал — чуть голову не раскололи! Из-за этого не получалось нормально разглядеть лицо: всё плыло перед глазами, двоилось. Но гнев никуда не ушёл. Кое-как собравшись, удалось разглядеть на одежде герб столицы. Торговец сразу понял, откуда тот вылез. Он закричал.       — Мелкая кража?! На меня втроём напали! Это групповое ограбление! Ещё и с покушением на жизнь!       Он кричал как не в себя, и, видимо, был настолько ситуацией взбешён, что на одной лишь злости смог встать на ноги. Встрявший в драку Фа Жу Шуй же продолжал спокойно стоять, выслушивая его. «Врёт он всё!» — хотел было встрять Дан Дай, но вспомнил, что вообще-то, сейчас не в выгодном положении. К тому же, торговец не затыкался, и слова вставить не позволял:       — А я-то думал, вы там, в Фэнбао своём, все трусите, прячетесь, ссыте… В ногах у людей ползаете, лишь бы те до вас не добрались… А вы среди нас ходите, бесчинства их защищаете?! Где ваша хвалёная справедливость, а?! Как смеете, твари, жить в столице, называть себя истинными северными, когда вы просто куча позорного…?!       Он не закончил — в рот ему резко что-то метнули. То была слабая печать. Губы мужчины сжались так плотно, что те даже побелели. А, если судить по недовольному протестующему мычанию — сам такого не ожидал. Будто силой заставили заткнуться. Фа Жу Шуй неспеша провёл ладонями перед собой, из ниоткуда доставая толстую книгу, и, распахнув её, будто точно знал где надо, стал зачитывать:       — Чжэн Су. Рождён под звездой Дацзяо в семьсот тридцать втором году Эры Гармонии. Не женат, законных детей не имеется. Хозяин фруктовой лавки «Хрустальная любовь». Ведёте бизнес не более двадцати лет и трёх месяцев. Местные нередко жалуются на частые скандалы и непосильно высокую цену. Помимо этого… Вы подозреваетесь в торговле запрещёнными на территории Северного Моря веществами. В связи с последней истиной, этот достопочтенный решил присутствовать при аресте лично.       Названный Чжэн Су опешил. Заклятие было снято, и его губы приоткрылись, но, ошеломлённый, он не мог найти слов, чтобы оправдать себя. Он вдруг понял, кто перед ним стоит… Мысли запутались, а сердце заколотилось с такой силой, будто хотело выскочить из груди. На проплешине в волосах появилась испарина, а по морщинистому лбу потёк холодный пот. Зрение наконец прояснилось. Сам Верховный Советник Няо прибыл по его душу!.. Подметив его реакцию, Фа Жу Шуй продолжил:       — Злоумышленники, что пытались вас покрывать, уже получили своё законное наказание по всей его строгости. Остались лишь вы — корень сих зол.       Дан Дай, что не мог опустить своих бровей, медленно, невзначай стал двигаться к родной компании, что наблюдала за происходящим ничуть не менее увлечённо.       Обвинённый торговец был в полном шоке, и не только он один — вся толпа вокруг оказалась в таком же состоянии. Масштабная драка, появление людей, внезапный арест… Слишком много событий для одного дня! Но молчать Чжэн Су не намеревался, нет! Будь то хоть простой бездомный, хоть Верховный Советник, да хоть даже Его Высочество — он никому не даст осквернить своё честное имя!       — Клевета! Это всё ложь и клевета! В жизни я ничем подобным не промышлял! Ни разу за свои пятьсот лет! — изо рта у него брызнула слюна, а вслед за ней и пена. — Вам, что, обвинить больше некого?! Здесь люди! Люди! А вы только на своих когти выпускаете, на безвинных граждан! Покрываете этот людской скот! Правду про вас говорят — подстилки человеческие! И принц ваш — такая же их подстилка и псина!       Толпа постепенно начинала его поддерживать: поддакивать и кричать. Бесчисленные ругательства кружились в голове торговца, когда внезапно взгляд его поймал нечто странное. Мелкая проныра, эта грязная малолетняя воровка, из-за которой всё и началось! Только-только он ткнул в неё пальцем, дабы уличить виновницу, как та сама вдруг подбежала к мужчине, по-прежнему что-то сжимая в рукавицах. и Фа Жу Шуй, взглянув на неё бегло, без лишних слов поднял негодяйку на руки… Немыслимо!       У обвинённого задрожали пальцы. Глядя на их лица, точь в точь похожие, он вдруг понял, — осознал — что девочка эта не беспризорница… Ху Яню, дёрнув носиком, что-то шепнула Няо на ухо и показала, наконец, что прятала. Украденной тайной оказался маленький сундучок. На вид красивый и прочный, закованный замком. Увидев, как та передаёт его мужчине в руки, торговец как ошпаренный вскочил со своего места и кинулся вперёд.       — Моё! — возмущённо рявкнул, вытягивая свои грабли, но тут же слёг обратно на землю, так быстро, что нельзя было уследить, что произошло. Лишь по сменившей своё место трости оставалось предполагать, что удар пришёлся ей. Ху Яню тихо захихикала, злорадствуя. На лице её не было ни страха, ни смущения. Наоборот — два блестящих клычка выпирали в широкой улыбке.       — А они не нападут на него все разом? — тихо шепнул Вань Ян Западному Генералу, но тот только помотал головой, усмехаясь.       — Исключено. Нападение на Верховного Советника — тяжёлое преступление. Тяжелее только покушение на Его Высочество, — глаза его блестели, а душа преисполнилась толикой сладостной ностальгии. — К тому же, каждый здесь знает, что этот достопочтенный сильнее всего их города. В конце концов, я вижу, он совсем не изменился…       Только он закончил говорить — и блестящий ящик полетел на землю. Конец трости следом ударил по крышке… Прочный на вид, сундучок вмиг раскололся. Послышался хруст и треск стекла. Затаив дыхание, все наблюдали за тем, как растекаются по земле яркие жидкости, из треснувших бутылей, а воздух наполняется приторным сладостным запахом. «Яблоки», — сразу подумал Дан Дай. Толпа, что потворствовала обвиняемому, вмиг умолкла обратно.       — Запрещённый сахарный возбудитель, — проконстатировал спокойно Верховный Советник, переводя взгляд с разбитых товаров на Чжэн Су. — Итак, моя юная помощница уверяет, что нашла это в вашей лавке, спрятанным на самой дальней полке.       «Пропало… Всё пропало!» — подумал про себя в отчаянии раскрытый наркоторговец, но продолжал во всю упорствовать.       — Да кто поверит этой лживой сучке?! Она в сговоре с людьми! Вы все там в сговоре! Совсем в своей столице с ума посходили! Совесть потеряли, ублюдки!!!       Чжэн Су орал так, что из его горла от напряжения брызнула кровь, заставив прикрыть рот. Напряжённая тишина повисла на целое мгновение, прежде, чем Его Превосходительство, прижав малышку к себе крепче, не заговорил вновь.       — Вы правы, господин, — вдруг заявил он, кивая. — Поскольку впоследствии произошедшего инцидента установить подлинность её слов невозможно… Этот достопочтенный не имеет права называть вас виновным без весомых доказательств.       Внезапный поворот вновь оживил интерес окружающих. Сам же Чжэн Су встал, отряхиваясь. Наконец он смог почувствовать облегчение, спасшись от кары Фа Жу Шуя. И, только торговец хотел запричитать и зазлорадстсвовать…       — Однако, — советник Няо продолжил, — Опустим ситуацию торговлей незаконными веществами и взглянем на другие ваши преступления: нападение на дочь Верховного Советника (включая многочисленные угрозы), оскорбление самого Верховного Советника, участие в публичной драке с повреждением чужого имущества, грубая критика государственного строя, оскорбление чести Его Высочества Принца Северного Моря и отречение от него… Грубо говоря, только что вы наговорили на пожизненное заключение. Это — окончательный вердикт.       …       Чжэн Су упал на землю в третий раз. В этот раз — самолично. Ситуация перевернулась вновь, придя к окончательному заключению. Увы, не в его пользу. Лишь одна улыбка продолжала красоваться среди сотен лиц, принадлежащая маленькой девочке, что будто не понимала происходящего. Страшнее становилось лишь если осознать, что нет — на самом деле понимала. Отчаянный смех разошёлся из уст торговца по мрачному сборищу горожан. А Фа Жу Шуй, как ни в чём не бывало, продолжал:       — По закону этот достопочтенный обязан предоставить вам выбор: быть вечно заключённым или быть казнённым на месте?       Затаив дыхание, все ждали окончательного решения от осуждённого. Три человеческих генерала, что стояли близ толпы, с интересом наблюдали за происходящим. Впервые они видели, как живётся на той стороне. Чужие законы, чужие проблемы, чужая жизнь… всё это, лишённое и намёка на рабство, происходило прямиком перед их глазами. И чем-то даже походило на их собственный мир.       Чжэн Су стоящий на коленях, растянул рот в кривой усмешке. «… Пха…» Кровь чистого северного дракона, бурлящая в нём вперемешку с собственным товаром, привела к единственному возможному исходу: он не опустился до того, чтобы молить о спасении. Оскалив зубы, он с улыбкой прорычал:       — Да уж лучше я сдох- …ну. Он не успел договорить всего один слог — его мозг разлетелся по площади. Градом кровь брызнула из размозжённой головы. Вместе с рогами, его череп теперь валялся в грязи, напоминая разбитую вазу. Толпа, что была готова ликовать кровопролитию, получив его, затихла, напоминая живое кладбище. Никто в пределах двух ли не смел вставить и слова.       Шу Цзюньцзе спокойно выдохнул, довольный, что вовремя успел прикрыть Его Высочеству глаза. Шайбэй пискнул от страха, услышав странный взрыв, и, на всякий случай, ещё зажмурив глаза. Малышка в руках Верховного Советника, наоборот, пыталась убрать ладонь отца от лица. Тоже хотелось взглянуть. Вань Ян рвано выдохнул, напряжённый, и Дан Дай приобнял его за здоровое плечо. Не будь они к подобному привыкшими — стошнило бы на месте.       Лю Бинмо смотрел вместе с ними. К этому дракону, по праву убитому, в сердце его не было ни толики жалости, и дыхание его оставалось ровным. Однако образ смешанных на разбитой земле ошмётков мозга и наркотика, и на всё это безобразие смотрящих серебренных глаз, засел в его голове до конца дней.