Граница наших жизней

Июнь 2019 После прошедших выборов и инаугурации шестого президента дела на того навалились, словно снег на голову. Тут и там обнаруживались всё новые и новые трудности, и иногда мужчине казалось, что этот список никогда и не закончится. Мало ему своих забот, параллельно с этим ежедневно ребята из жёлтой прессы всё время желали до него докопаться, не дав молодому гаранту и шага ступить. «Владимир то —» «Владимир сё —» Но чёрт бы с ним, если бы эти вопросы оставались сугубо рабочего характера и никак не задевали его, как отдельную личность, но позвольте же. Для такого государства столь «особенный» человек у власти был настоящей сенсацией и его, каждый второй, желал изучить вдоль и поперёк, залезть в самые укромные уголки его души, разведать самые сокровенные тайны, а в особенности всё, что могло бы снизить рейтинг доверия к нему. Всё новые и новые, новостные заголовки, с каждым днём, становились поводом для лишних расстройств и злости. В душе, господин Зеленский отчётливо понимал, что этого стоило ожидать и удивляться этому так же, как удивляться тому, что планета круглая, но на деле же всё это лишь пустой трёп. Ему по-прежнему было крайне неприятно читать по утрам новости в газетах, за чашкой крепкого кофе или хоть на несколько минут включать новостные каналы и слушать их мерзкие заявления. О, им интересно, какими же "путями" собирается Владимир решать вопросы с другими государствами и как будет "разговаривать" со своими коллегами, примечательно альфами. «Да, нормально я собираюсь и буду!» — Хочется ответить, буквально прокричать ему на злосчастную газету, но он сдерживается и лишь молча закидывает ненужную макулатуру в мусорное ведро. Со временем ему начинало казаться, что он приобрёл интересный навык — браниться нецензурными словами одним лишь взглядом, и на удивление, это работало. Дни в офисе летели совсем незаметно и постепенно Зеленский начинал привыкать к столь напряжённой обстановке двадцать четыре на семь. ведь это только для него ново, а для многих там это — рутина жизни. Бесконечное количество отчётов на его бедном столе, из которых вскоре, выстраивались целые башни, пока руки не доходили до проверки и Владимир был действительно рад таким моментам. Он мог, наконец, продохнуть полной грудью и немного отдохнуть за менее суетливой деятельностью. Под вечер вместо ужина ему хватало одной таблетки от головных болей и одной от бессонницы, прописанных ему ещё пару лет назад. Побочные эффекты возраста, не иначе. В конце концов, ему уже не пятнадцать и не тридцать, а почти сорок два года. В его возрасте у многих омег их организмы уже переносили плановые гормональные перестройки и роды, были свои дети, а он имел только букет проблем и единственную, пушистую сожительницу, по кличке Нора, в придачу. Необыкновенной красоты собака с длинной белоснежной шерстью и крайне ласковым характером. Был ли то результат хорошей дрессировки или малышка была такой с детства неизвестно, но Нора являлась главным антистрессом президента на сегодняшний и на любой другой день. Вечерами такая маленькая семья Зеленских собиралась у телевизора и посвящала ему не более получаса, чтобы не нахвататься лишней дряни перед сном. В этот вечер всё было точно так же и Владимир без особого на то интереса щёлкал каналы, переключая кнопки на пульте управления и ничего из представленного не казалось ему интересным. Не показался и политический канал в первые пару секунд, и Владимир уж было собрался выключать его, как из уст девушки-ведущей, с ярко русыми волосами, раздалась до чёртиков знакомая фамилия. Глаза устало зевнувшего президента Украины невольно зацепились за экран телевизора и проанализировали картинку. Огромный зал в ярко-синих оттенках, отовсюду слышится щёлканье камер и гул голосов, но стоит кому-то обратиться к мужчине, вальяжно устроившемуся в кресле, в центре, чужие голоса шустро затихают и воцаряется напряжённая тишина. Девушка, в руках которой оказался в эти секунды микрофон с интересом обращается к президенту, лукаво улыбаясь, словно ждёт от него определённой реакции, хочет поставить в тупик, огорошить неожиданным вопросом, но с ним это никогда не срабатывало. Кто угодно мог бы повестись на такие дешёвые провокации, но только не он. «Владимир Владимирович, как вы относитесь к новому гаранту Украины, господину Зеленскому? Кажется, у вас с ним на данный момент нет никакой истории отношений, ведь вы, даже не поздравляли его после выборов. Что вы о нём думаете сейчас?» — После заданного вопроса на несколько секунд наступает напряжённая тишина. Все ждут от него ответа, но Путин явно с этим не спешит. Возможно просто обдумывает, как бы выразиться помягче, а может быть просто выдерживает специальную паузу для сохранения интриги. «Сильно ли нужно мне его мнение? Подумаешь, не поздравил, я сюда не за этим шёл» — Мысленно возмутился украинец, но отчего-то решил не переключать программу. Он демонстративно закатил глаза, когда россиянин начал издалека, через чур медленно подбираясь к сути дела. Это определённо в его стиле. " — ... На данном этапе я мало чего могу сказать про него, как про человека или про президента, поскольку лично с ним не знаком. Но я буду надеяться, что когда-нибудь нам всё же удастся с ним встретиться и получится сработаться... Собственно, возможно это и произойдёт в ближайшее время ведь с ним у нас есть ещё множество не закрытых вопросов..." — Мужчина уже по излюбленной привычке постарался начать уходить от вопроса, поскольку сказал всё, что считал нужным, но назойливая журналистка не желала так просто отпустить столь провокационную тему. " — Но всё же, как на данный момент известно в истории ещё ни разу не приходилось наблюдать правителей омег. Как вы считаете, нормально ли это? Возможно это будет мешать ему работать с остальными политиками" — Отступать столь приставучая особа явно не собиралась и её миловидная улыбка уже совсем не казалась Владимиру дружелюбной, даже, через экран телевизора. Какая же мерзость и неуважение. По её мнению это нормально, обсуждать живого человека, как живую игрушку? По виду Владимира Владимировича и по тому, как тот нервно отвёл взгляд, сводя брови к переносице, эта тема ему совсем не нравилась и обсуждать её он так же желанием не горел. Оно и ясно. Вот сейчас он скажет, что не считает это "нормальным" и начнётся всё та же песня... " — Послушайте меня, я не думаю, что в данном вопросе нам вообще стоит говорить о господине Зеленском в таком плане. Прежде всего это неуважительно к нему и ко всем остальным представителям, а во вторых... Я не собираюсь опираться на данную информацию, складывая впечатление о нём, как о коллеге. Меня интересует только то: способен ли он будет принимать грамотные решения, а самое главное , нести за них и свои слова ответственность. Если да, то я уверен мы с ним отлично поладим. А то, о чём говорите вы, вторичное дело. Возможно, нашей задачей будет, как раз наоборот, помочь Владимиру Александровичу освоится и я совсем не против пойти с ним на контакт. Но только, если получу взаимные шаги от него навстречу. Я ответил на ваш вопрос?" Щелчок и экран сменяет картинку с интервью на спортивный канал с каким-то из футбольных матчей. Он, даже, не взглянул на то, чья сегодня была игра, хоть и несколько увлекался подобными программами ранее. Потупив взгляд в пол с несколько минут, мужчина, наконец, пришёл в себя и постепенно начал осмысливать услышанное им. Это было явно не то, чего он мог бы ожидать, совсем нет. По крайней мере, точно не от такого человека. Всё, что угодно, было бы куда вероятнее и привычнее услышать от Путина, нежели то, что он сказал на самом деле. Неужели действительно так думает? А может быть просто не хочет выставлять себя в плохом свете для иностранных СМИ? — Хотя, когда его вообще волновало мнение заграничной прессы. И всё же что-то в голове молодого лидера никак не складывалось. Не хватало каких-то деталек пазла и Зеленский не мог понять, не приснилось ли ему это вообще? «Это неуважительно... нашей задачей будет помочь ему... не против пойти на контакт... Это вторично» — Он ли это вообще сказал? Человек, выросший в советских установках и консервативными взглядами, как казалось до этого, высказал самую адекватную реакцию, которая только была возможна? Поверить в это и вправду нелегко. Рука Зеленского бережно поглаживала Нору, лежащую рядом, параллельно своим размышлениям и, видимо, тот слегка неудачно провёл по холке питомца, от чего та что-то недовольно проурчала и ткнулась в ладонь хозяина, словно приводя его в чувства. Тот дёрнулся и с удивлением взглянул не менее шокированную питомицу. — Извини, подруга. Задумался слегка, — Усмехнулся украинец, вновь вернув прежнюю лёгкость и нежность в обращении с овчаркой. Та ответила ему взаимностью и дружелюбно потёрлась в ладонь Владимира. Послышалось довольное урчание и оба успокоились. Впрочем, для Зеленского не было чем-то сверхъестественным иногда разговаривать с пушистой сожительницей, зная, что та никогда ему ничего не ответит и ни в чём не упрекнёт. В этом и было своё преимущество. Нора была единственной, кто нисколько не раздражал Володю своими занудными советами и возмущениями, а, даже, если кусала его, то только по делу. В этом определённо огромный плюс. Отвлёкшись от прежних размышлений, Владимир сонно зевнул и взглянул на электронные часы под телевизором. Пол одиннадцатого ночи. Поздновато для человека, встающего регулярно в пол шестого утра. Он осторожно выключил телевизор, дав себе несколько минут на привыкание к темноте квартиры. В спальню они дошли так же вдвоём с Норой и оба почти сразу устроились на свои постели. Наконец, Зеленскому удалось уснуть первым, благодаря снотворному. Сегодняшний сон был крайне странным и неясным. Обычно Владимир вообще не видел снов, но сегодня что-то было иначе. Силуэт. Крайне размытый и непонятный, Володя не имел и малейшего предположения, кто мог нарушить покой его сна. Они стояли с ним и о чём-то разговаривали, но суть диалога разобрать совсем не удалось. Они стояли через чур близко, это он помнил крайне отчётливо, даже, лучше, чем хотел бы. Перед самым пробуждением, расстояние между ними сократилось до жалких миллиметров и вот-вот случилось бы то, от чего Владимиру было бы ужасно стыдно, но благо проснулся он раньше. На часах было всего четыре утра, а на сердце куча вопросов.

***

Выходя из зала под аплодисменты и привычные вспышки фотоаппаратов, мужчина устало потёр глаза рукавом пиджака и тяжело вздохнул перед тем, как направиться к лифту, чтобы вернуться в свой кабинет. Эти вопросы ужасно выматывали нервы, а в особенности такие. Кто вообще сказал, что он должен и может говорить об этом? Им вообще знакомо слово "не корректный и бестактный вопрос"? — Определённо нет, если для них нормально вот так обсуждать подобное на весь мир. — Мерзость и неуважение, — Повторил он, прислонившись спиной к холодной стене кабины лифта. — И хватило же наглости... Нелегко ему тут придётся. Он с сожалением опустил взгляд, обречённо вздыхая. Он прекрасно осознаёт, что сейчас начнётся, если они встретятся и какими последствиями всё это может обернуться для него. Ситуация — замкнутый круг.