MCMLXXXVI

— Чего сидишь? Кого ждешь? — Привет. Паша внезапно появляется в калитке с букетом цветов. То ли лесные, то ли полевые… Не разберешь. — Не продует? А-то с мокрыми волосами на сквозняке… — Не переживай. Никита откинул голову назад, на грудь усевшегося на ступеньку выше Пашу. — Заплетешь? — смотрит прямо в глаза, выгибаясь. Паша вернулся уже через минуту с расческой и резиночками. Есть идея. — Ты че там делаешь? — Никита заподозрил что-то странное уже после первой петли косы. — Подавай, не удобно, — в руках сразу оказалась небольшая миска с цветами. Конечно. Солнце бьет в глаза рыжими лучами. Вот-вот закат, становится прохладно. Темно-каштановые волосы блестят. Хорошо. — Держи, — Никита подает из миски совсем небольшую веточку сирени. Сирень. — Первая, в моем случае, кажется и последняя любовь, — Никита достает из миски несколько видов подряд. — Белая. Будем ли мы любить друг друга? — Лиловая. Ты все еще любишь меня? — Розовая. Больше жизни. Первая коса почти на половину заплетена, а голова уже почти похожа на клумбу. Не подумайте, всем все нравится. Более чем. Руки аккуратно перекладывают прядь на прядь, слегка затягивают, просовывая следующую веточку, принятую из никитиных рук. — Черемуха. При виде тебя я всегда хочу улыбаться. Дальше Паше в руки дается цветок, название которого внезапно вылетело из головы. — Лаванда. Я тебя никогда не забуду. Никто не заменит тебя. Никогда. — Маргаритка. Я счастлив, когда счастлив ты. — Примула. Я не могу без тебя. — Фрезия. Я тебе доверяю.