Обречённые.

      Взор голубых глаз вновь оценивающе пробежался по отражению в зеркале. Светлые волосы, за долгое время отсутствия к себе должного внимания, отросли довольно сильно, по сравнению с их обычной длиной. Кончики еле дотрагивались до плеч. Изначально он думал что стоит попросить Клода подравнять их, но взглянув на себя со стороны, Алоис понял, что так стало даже лучше. Будто что-то новое, что-то освежающее добавилось и преобразило его облик. Хотя, всего лишь волосы, что в них такого? По итогу было решено собрать их в хвостик, чуть выше затылка. Немного прядей, которым не хватило длины, хаотично рассыпались по лбу. Это придавало волосам более живой и даже естественный вид. Заколка для хвоста была подобрана очень символично, в виде паука из тёмно-красных камней. Изделие выполнено столь искусно, что создавалось ощущение, будто оно начнет шевелить своими длинными лапками.       Стандартная белая рубашка имела прикреплённую металлическую часть в виде броши, на плече из которого шли тонкие невесомые цепочки, что местами соединялись между собой. Их кончики крепились к каждой из верхних пуговиц, создавая что-то наподобие паутины. В общем, вся стилистика имела одну общую тему, всецело намекающую на его статус. Так как на улице уже довольно холодно, поверх пришлось накинуть чёрную пелерину. Ткань соединялась лишь небольшой лентой и открывала вид на вышеупомянутый аксессуар. Её пуговицы были большими, но не выделяющимися. На кончиках были белой ниткой, хаотично вышиты маленькие созвездия. Штаны имели тот же цвет, что и накидка, и плотно сидели на ногах. Сапоги были высокие, с небольшим толстым каблуком и необычными металлическими застёжками. На пальцах красовались кольца разного размера и стилистики, они прекрасно подчёркивали форму его пальцев.       В целом Алоис был доволен своим внешним видом, даже чуть выделяющиеся синяки под глазами были успешно скрыты с помощью пудры. Желательно было бы от них вовсе избавиться, но над этим предстоит поработать. Тема сна давалась с большим трудом, «Небытие — самый светлый проблеск в человеческой жизни. Что происходит, когда человек просыпается ночью и испуганно думает, что пора на работу, а потом смотрит на часы и видит, что до утра еще далеко? Он испытывает счастье. Можно спать еще три часа! Почему он с таким облегчением валится на подушки? Да просто потому, что у него есть возможность исчезнуть еще на несколько часов. Перестать быть последовательностью этих истекающих болью «я». Но даже сон без сновидений не является свободой — это просто завод пружины перед новым рабочим днем на фабрике страдания». Алоис лишь пытался продлить эти часы одиночества, когда он не граф с обязанностями, а обычный человек. Не самый лучший вариант, он сам прекрасно это осознавал.       Было кое-что, чего не хватало. Словно что-то, что могло бы закрепить этот образ. Какой-то детали.. Но чего именно? Немного поразмышляв, Транси взял небольшую шкатулку с украшениями, которые когда-то принадлежали жене того старика. Как они до сих пор сохранились нетронутыми? Он не знал, да и значение это не имело. Перебирая всевозможные варианты, блондин наткнулся на необычную серьгу в виде подвешенного креста. Промелькнула мысль, что именно её и не хватало. Жаль, конечно, он не имеет прокола в ухе. Хотя, разве это как-то мешает?       Ахнув от своих же мыслей, он, все из той же шкатулки, достал небольшой бумажный свёрток, в котором хранились булавки. Взяв одну из них, вернул все остальное на место. Пришлось порыскать по комнате, ища платок, чтобы не запачкаться. Вернувшись к зеркалу, Алоис придержал мочку уха пальцами, накрытыми платком, а второй рукой раскрыл булавку, подставляя иглу к нужному месту. Помедлив несколько секунд, он надавил на предмет, протыкая плоть насквозь. Лёгкий вздох сорвался с уст, после чего он прикусил губу. Ухо словно пульсировало, с каждым ударом раздаваясь болью по всем нервным окончаниям. Тем не менее, останавливаться уже поздно. Покрутив булавку, Алоис вынул её, откладывая в сторону и сразу же зажал «рану» платком, дабы остановить небольшое кровотечение. Когда прошло достаточно много времени, ткань оторвалась от все ещё покрасневшей части тела, а серьга протиснулась сквозь прокол. Боль все ещё неприятно колотила по костям, тем не менее, сейчас он был полностью доволен.

***

— Ты серьезно? — скептически приподнял бровь блондин, сидящий в кресле в главном зале и осматривающий содержание небольшой коробки. Это был подарок для Её Величества, которое он благополучно поручил Клоду. Делать ему ещё нечего, кроме как выбирать что-то для неё самостоятельно. И, по всей видимости, все же стоило это сделать. Тем что подготовил Клод оказалась брошь, со стразами и перьями. Дворецкий специально уточнил какими именно перьями. Было противно от того факта, что этот демон всё пытается напомнить ему об этой чёртовой птице. Тем не менее, он подарит именно это, чтобы незаметно для кого-либо насолить королеве. Алоис хмыкнул. — Как иронично и очень великодушно с моей стороны подарить ей эту брошь. Даже после смерти своего любимого питомца она сможет с ним вновь встретиться, как трогательно.. Если, конечно, это украшение не будет неблагодарно отброшено в сторону, к десяткам таких же. Отвратительно.       Фаустус был крайне доволен именно такой реакцией своего господина. Раньше подобное изредка, но все же проскальзывало в его поведении, но сейчас.. Будто что-то изменилось. Будто то, что происходило впредь вовсе не имело никакого веса. И все же, люди удивительные создания, за которыми крайне интересно наблюдать.       Тем временем тройняшки, убирающие тарелки с так и не тронутым завтраком, о чем-то оживленно перешептывались. Что не смогло укрыться от внимания Алоиса. Он ни раз упрекал их в этом, приказывал не делать подобное. Но имеет ли смысл повторять это раз за разом, если не получаешь нужный результат? — О чем вы там шепчетесь за моей спиной? Расскажите, нам тоже интересно, — голос опасливо дрогнул в раздражении. Братья же лишь притихли, обратив свое внимание на графа. Никто из них не произносил ни слова, сколько бы времени не прошло, что просто выводило из себя. — Что вы, языки проглотили? Что-то не слышал такой тишины пару секунд назад. Может вы этого и добиваетесь, стоит ли мне вырезать ваши языки за фривольные разговоры? Или же, придумать что-то более интересное.. — эти слова не предвещали ничего хорошего. Тем не менее, демоны не чувствуют боль, Алоис прекрасно знал это, так что у него возникла интересная идея, как же надавить на больное. — Господин, вам не понравится что мы говорим, мы уже проходили это. Разве вы хотите повторения той ситуации? — все же один из тройняшек решил подать голос. Им оказался Тимбер. На самом деле, отчасти он был прав. Лучше, чтобы они вовсе молчали, нежели открывали свои грязные рты, из которых сыпятся подобного рода упрёки. Хотя оба из вариантов невероятно раздражали. — Смеешь упрекать меня? Если я человек, это ещё не значит, что вам не стоит меня бояться, — Алоис лишь одарил презрительным взглядом говорящего, после чего подозвал к себе Клода и что-то шепнул ему на ухо, после с самодовольной улыбкой застыв, в ожидании исполнения приказа.       Обладатель янтарных глаз на несколько секунд остановился, обдумывая что-то про себя, тем не менее ухмылка заиграла на его устах. Он поспешил откланяться.       Наверное, не прошло и десяти минут немногих ожиданий, как дворецкий возвратился с маленькой клеткой в руках, поставив её на стол. В металлической «постройке» находились несколько пауков достаточно внушительных размеров. Отворив маленькую дверцу, Транси подставил свою ладонь, позволяя пауку медленными прерывистыми движениями переползти к нему. Указательным пальцем он провел по туловищу насекомого, тем самым чуть погладив его. Странный жест по отношению к тому, кому ты сам приготовил смертная казнь. Понаблюдав ещё немного, он протянул руку к Томпсону, показывая, чтобы он взял в руки существо. Демон послушно выполнил то, что от него хотели, хоть и на его лице отобразилось недовольство. — Кентербери, встань на колени перед ним, — невозмутимая улыбка все так же украшала фарфоровое лицо, словно то, что происходит — это совершенно нормально. Когда же все его требования были выполнены, он продолжил. — Томпсон будет медленно засовывать каждого паука тебе в глотку. Пережёвывать запрещено, глотать тоже.. Они сами найдут нужный путь. — Что? — в недоумении проронил Тимбер, которому выпала роль пристально наблюдать за своими братьями. Он искренне не понимал в чем же кроется подвох. Тем не менее, ответом его так и не удосужили. В любом случае, осталось только выполнять приказ.       Первый паук оказался довольно активным, он с усердием изворачивался, пытаясь выбраться из хватки, хоть и четно, чем вызвал усмешку у Транси. Со временем, пауков становилось всё больше, а на уголках глаз Кентербери появились слёзы. Нет, ни от того что ему страшно, а от неприятного поскребывания лапками по внутренним стенкам горла. Пауки кусались, изворачивались и двигались, причиняя ужасную боль. Тонкие нити паутины оплели гланды и висячий во рту язычок, из-за чего всё неприятно слипалось. Во взоре Томпсона что-то изменилось, ему было крайне неприятно делать такое с дорогим братом, и с каждым новым пауком его пальцы подрагивали все заметнее и заметнее. — Что скажешь, Тимбер, занимательная картина, так ведь? За твой длинный язык отплачивают твои же братья. Не должен ли ты молить их о прощении после такого? — Алоис глумился над всей ситуацией, как все интересно сложилось. Мужчина же не ответил, кулаки его с силой сжимались до побеления костяшек. Несмотря на отсутствие явной реакции, Алоис знал что он испытывает. Он прекрасно понимал это, чем и пользовался.       Демоны, неуязвимые существа, живущие веками, не испытывающие боль и не знающие меры в жестокости. Но так ли это на самом деле? У каждого разумного существа есть нечто, что ему дорого, больная точка. Лишь стоит найти её и надавить под нужным градусом, как результат на лицо. Для тройняшек, слабым местом была именно их братская связь и привязанность. Они не знают как с этим бороться, они не знают что это. Как забавно, что столь недосягаемые существа и становятся такими беспомощными пред обычными эмоциями. За ними так забавно наблюдать, что Алоис даже позволит себе слегка опоздать на бал.. Как ни как, уважительная причина. Без него там явно не будут скучать.