Колыбельные

       — Знаете, риск всё же ещё есть... — сказал Серому Астер перед тем, как выдвинуться в путь, — И он довольно большой... Не уверен, что смогу найти безопасную тропу в тумане. — Ты ведь перевёл всех как-то сюда, — хмыкнул тот, явно не беспокоясь, — Так в чём проблема? Нужно лишь найти то самое место. — Даже если найдём, перепутать направление слишком легко... Я бы хотел, чтобы вы знали заранее об опасности. Скажу честно: если хоть раз ошибёмся, дойдут назад уже точно не все... И я не хочу, чтобы кто-то пострадал по моей вине.       «Да что не так с этими козлятами?— подумал волк, незаметно закатив глаза, — Один другого страннее!... Разве дети не должны вести себя иначе?»        — Мне кажется, что ты слишком... М-м... Пессимистичен, — вспомнил он слово.        — Я вовсе не преувеличиваю. И не паникую... Просто хотел сообщить вам реальные факты. Нужно хорошенько всё обду... — Это не твоя забота, — перебил мужчина, — Расслабься, малой! Сказал же, что выведу вас. А я всегда держу слово... Просто покажи нужную тропу, а уж о вашей безопасности я сам подумаю.       День уже давно наступил, хоть и казалось, что эта тёмная ночь будет бесконечной. Черноту тумана заменила загадочная, но приятная белая вата. Иногда казалось — протяни руку, и ты сможешь её ухватить. Но дымок просачивался между пальцами и игриво исчезал в воздухе. Его это немного успокаивало и помогало собраться с мыслями... Время пришло. — Пора выдвигаться, — Серый обращает внимание Петрико и Митьки, что не слышали этого разговора, а были заняты чем-то другим. Кажется, они мерились ушибами и царапинами, которые получили в походе. Но выяснить, кто же всё-таки победил, пока не успели.       Впереди, как и до этого, пошёл знающий тропы козлёнок. За ним двинулся Петрико, обязуемый страховать первого, ну так, просто на всякий случай... Поддерживая Митю, Серый, как истинный вожак, брёл в конце. Он наблюдал за всем выводком и каждую миллисекундочку был наготове, чтобы кинуться в случае чего им на подмогу.       Эх, всё это такое изматывающее и неблагодарное занятие...       Порой волк задавал себе вопрос, ради чего он так рискует. Но ответ как будто был ему не нужен, ведь дальше он никогда не размышлял... Это лишь его ворчливая часть натуры шептала о вреде и бесполезности. К слову, он к ней прислушиваться перестал...       Однако был и другой, куда более насущный вопрос: встретят ли их по другую сторону? Серого он терзал особенно остро и мучительно. Невозможно узнать, всё ли так же гладко у другой группы, как и у них... А если нет, то, выходит, вина лежит сугубо на нём. Ведь Серый, прекрасно зная про фобию козы, сбросил на неё, по-сути, ответственность за остальных. За своих парней!        Для него неприятным открытием стала слабость Маши. Конечно, никто не идеален.... И всё же это казалось для него нонсенсом. По его мнению, так воспитывать пятерых детей в одиночку куда страшнее! И всё же...       «Маша боится идти по болоту... Маша не может идти по болоту...»       Эта мысль закольцевалась в его голове и крутилась без остановки.       «Ты же обещал... Ты же обещал им быть рядом!»       Пусть они разделились по необходимости, пусть даже это решение казалось единственно логичным, чем если бы они все пытались найти друг дружку среди треклятых скал... Нельзя было вот так... Нельзя было их отпускать...       Но теперь поздно что-то кричать вдогонку ушедшему поезду. Даже телеграмму не пошлёшь. Правда такова: пока сами не вылезут из топи, они не узнают, выбрались ли другие. Эта чёртова неопределённость сводила его с ума...       «Что-то не так» — не мысль, а чувство промелькнуло в нём, шибанув нервным импульсом в груди. И Серый мгновенно вернулся из головы в реальность: его нога уже провалилась вниз. Ложная земля! Когда растительность и грязь сбиваются в комья и плавают на поверхности, их запросто можно перепутать с небольшими островками. Вот и здесь им готовилась хитрая западня...       Но заметил он её слишком поздно.       Что же стало с его предчувствием? Неужели те мысли, те волнения за других затуманили разум и отвлекли настолько, что он забыл даже думать о собственной шкуре здесь и сейчас? Глупо, нелепо... Он знал ведь, что так с ним и будет. Что всё неизбежно шло именно к этому... В конце концов, рано или поздно самозабвенная преданность чему-то (или кому-то), сгубили бы его. Однажды он уже едва не погиб, выполняя свой долг. И вот снова: только начнёшь помогать кому-то, как сам уже по пояс влип в болото...       Раз так, то нужно хотя бы выполнить обещание...       Митяй всё ещё держался за него и тоже начал уходить под воду. В действительности всё происходило так быстро: одна секунда, и они оба уже увязли в трясине. Но Серый эту секунду использовал по максимуму. Он быстро отцепил от себя козлёнка и извернулся, как кошка при падении с большой высоты. А затем, с трудом вырвав ногу из холодной и сырой слизи, выпнул его на настоящую землю.        Митька шлёпнулся на колени, пробороздив ими почву, и с раздражением оглянулся назад: — Вы что делаете?! Больно же!       Тяжёлым сапогом, конечно, получать под зад он не привык. И мальчик ещё бы долго на него за это сердился, если бы, встретившись взглядом с волком, не застал в нём что-то ужасно печальное. И не застал в то же время искреннюю улыбку, передающую все возможные слова, которые были ему нужны...       Козлёнок моргнул. Но когда вновь открыл глаза, волка перед ним уже не было.       

***

      Шесть часов назад Маша, дождавшись первых лучей, таки повела за собой ребят. Ей потребовалось немало времени, практически полночи, чтобы настроить себя. Свыкнуться с тем, что предстоит преодолеть свой самый иррациональный и самый ужасный страх. И в начале она едва ли могла без дрожи в поджилках смотреть себе под ноги: в воде, казалось, лежит что-то тёмное. Она представляла, как всплывает чьё-то бледное тело с остекляневшими глазами прямо из-под этой зелёной толщи. Или что холодная рука касается её щиколотки, тянется дальше и, схватив за лодыжку, утаскивает за собой в омут. Коза не могла избавиться от ощущения, что там точно что-то или кто-то есть...       Но потом чувство чужого присутствия стало угасать. Она прислушалась к голосам ребят: Рассул и Марта вполне весело чирикали о своём, Нэл то и дело веселил младших, не давая им поникнуть духом. Они были так спокойны, так уравновешены, потому что всецело доверяли ей.        Так как она могла сейчас поддаться страху и подвести их?              Чем дольше они шли, тем больше сил возвращалось к козе. Она поняла, что её пугало вовсе не само болото. То, что было раньше не давало ей покоя. Казалось, что это повторение старых ошибок. Но это не так. Это их история, совершенно новая и совсем не похожая на то, что было с ней раньше. И им решать, как она закончится...       Быть может, в этот раз ей повезёт...              Те, кто был впереди, остановились в немом ступоре. Их внимание приковало странное, но необъяснимо прекрасное явление. — Что это? — зевнув, спросил Гога у Рассула, который сам не понял, как взял его на руки. — Это...       Нэл оглянулся на них. Ему показалось, что у друга вздыбилась шерсть. Он попытался взглядом проследить, куда смотрят эти двое, и тоже замер. — Это... огни, — вполголоса сообщает Рассул, — Блуждающие огни. Я уже видал такое. — А я слышала о них, — ошарашенно приоткрыла рот козочка, — Они так мерцают... Очень... красиво.       Рысёнок тряхнул головой, разметав волосы по лбу. Так он пытался подать пример остальным, чтобы они не слишком увлеклись: — Красиво то красиво... Но если долго любоваться этим явлением, можно и голову потерять. Говорят, из-за огней путники сбиваются с курса и блуждают до изнеможения, пока их случайно кто-то не находит или же они сами коньки не отбросят. — Стоп, чего?! — поёжился Нэл, представив, как он под неким гипнозом идёт в объятия смертельной топи, — Не-не, я не клюну! Пойдёмте-ка отсюда! Ну их в баню, огни эти ваши... — А мне говорили, что это призраки! — заухмылялся Тога, — Потерянные души, обречённые вечно скитаться по болотам, и от своего несчастья они заманивают на тот свет других бедолаг... — Милый, не пугай брата, — доносится позади спокойный голос Маши, а вместе с ним стучание зубов Гоги, — Я знаю, ты любишь страшные истории, но, пожалуйста, не рассказывай эти ужасы сейчас. Делиться ими дома под одеялом одно, а тут — совсем другое...       Тога пристыженно, но послушно кивнул. Однако ж его сестра шепнула старшим, продолжив мысль братца: — Я тоже много чего слыхала... И думаю, что на самом деле это не совсем уж сказки...       Рассул повёл ухом, пытаясь не слишком выдавать своего интереса, в отличае от лохматого друга: — Правда? Есть доказательства? — Была одна легенда, — загадочно зашептала девочка, — Говорят, что раньше здесь не было никакого болота. А был просторный зелёный луг и дорога. По этой дороге из поселения в поселение могли спокойно и без опаски ездить те, кому это было нужно. В речке, спускавшейся с гор, можно было набрать самой чистой воды, а если дул сильный ветер или начинался дождь, путники укрывались в пещерах. Это было очень удобно, и города вокруг процветали... — А при чём тут болотные огни? — нетерпеливо проворчал Нэл и уставился на рассказчицу с упрёком. — Ну так я только о них собиралась сказать! — Марта шевельнульнула нижней губой и приняла вид оскорблённого критикой художника, — Не перебивай, а то самому придётся всё узнавать у местных! А они тебя заставят всю историю с самого основания узнать! — Не надо мне с основания, — фыркнул паренёк, — Я слушаю, слушаю... — Ну так вот, — гордо продолжила Марта, — Всем было хорошо, торговля шла и эта... урнанизация началась. Но при этом стали рубить лес, топтать поля и строить плотины. Это не понравилось здешним духам природы, и они, чтобы наказать вредителей, вызвали страшную бурю. И эта буря была такой сильной, что изменила русло реки. Теперь она ушла в другое место, а озеро, в которое речка впадала, начало высыхать. Вот так получилось это болото, и духи стали жить в нём, чтобы больше их никто не тревожил. Ну а торговля прекратилась... Одни города оказались отделены от других топями, и жители из них разъехались в более удобные места. Сохранилось только несколько посёлков, как наш. — Ну и ну, — потёр шею волчонок, изучая взглядом мутную воду, — Казалось бы, болото как болото... А тут целая эпопея! Болотная эпопея! — Призраки или духи... Не знаю даже. Слабо верится, — осмыслив рассказ, решил добавить от себя Рассул, — Возможно, буря и была, если есть болото. Но вряд-ли эти маленькие жёлтые огонёчки – её причина...        Явление, которое можно увидеть, лишь рискнув собой, рискнув даже жизнью, было прямо перед ними... Можно ли сказать, что им повезло увидеть такую редкость? Возможно да, если бы это правда было то, о чём они сначала подумали... — Странно, что они жёлтые... — вдруг перебивает тишину коза, — Не помню, чтобы кто-то говорил про такие. — Они, вроде, всяких цветов бывают, — повернулся Рассул. — Голубые, зелёные, синие, белые... Но никак не жёлтые! — Может, пожар где-то? Лес горит? — Тогда огня было бы больше... А ещё посмотри, как они двигаются. Будто только вдоль берега...       Рассул снова уставился на огни, пытаясь засечь в их поведении что-то странное. И действительно нашёл. Но тогда единственное объяснение, помимо призраков, было...       Возможно ли, что кто-то пытается указать им путь? — Нужно идти туда, — решительно заявляет Маша и берёт покрепче за руки ребят, — Это наш шанс. Наш путь. — Что?! Туда?! — отскочил от неё тут же Нэл за спину Рассула, — А если это правда блуждающие огни?! Они заманят нас в преисподню! — Ну же, — женщина плавно протягивает к нему руку, — Поверь уж мне. Я ведь столько историй всяких слышала, знал бы ты... И мне лучше других ведомо обо всём, что касается нашей долины. Думаешь, я бы повела тебя в очевидную ловушку? — Ладно, — фыркнул парень, — Была не была! Только сначала проверить хочу... — все удивлённо посмотрели на него, не представляя, как он собирается проверять безопасность пути. Вместо пояснений Нэл просто заорал: — Э-э-э-эй! Есть там кто?! Кто-то живой, желательно!       И издали послышался ответный крик: — Мы из деревни! У вас всё нормально?! — Порядок! — кричит волчок уже не так оглушительно громко, поняв, что от собеседника его отделяет всего-то метров сорок, — Стойте там! Мы идём к вам! — Помощь нужна?! У нас есть верёвка!       Нэл оглянулся, чтобы убедиться, что никто не тонет, и ответил: — Как-нибудь справимся!       Теперь им было не просто легче найти путь — они знали, что до твёрдой земли уже было рукой подать. Уверенность придавала сил. И хоть расслабляться было рано, они уже едва могли сдерживать счастливые улыбки... Это был тот самый миг, когда «от сердца отлегло».       Огни приближались, а огромные сосны бросали от них тени. Внезапно козлята увидели среди деревьев силуэты, и едва ли смогли поверить своим глазам: тут был и медведь, и заяц, и девочки-белочки, баран со своими приятелями, даже тот самый барсук. И много, много тех, кого они не знали в лицо. Кого не знала даже Маша, а она каждого в деревне чуть ли не по голосу могла вычислить, хоть закрыв глаза. — Ну-с, позвольте, — с добродушной, но виноватой улыбкой подал ей руку потапыч. — Машенька, ты как?! Цела?! А детки?! Детки то целы?! — кто-то подбежал к ней и принялся причитать, осматривая со всех боков.        Коза узнала свою длинноухую подругу: — Паула! И ты здесь? — она снова оглянулась, не веря своим глазам, — Как же вы... Сколько вас тут? — Собрали народу, сколько смогли, — потёр свою мясистую шею медведь, — И двинулись к вам через лес... — Но откуда вы узнали?... — Я видела, как уходили парни, — между ними проскользнула Берта и начала оживлённо трещать, — Рассказала отцу, а тот пошёл к зайцам, а те с ним к медведям... И так ко всем-всем соседям! — Мы надеялись хоть как-то вам помочь, тёть Маш, — донеслось издалека в толпе. — Да! И мы бы не хотели, чтобы ещё кто-то потерялся в лесу... Всю ночь пробегали, и вот вышли к болоту!... — Разве вам не было всё равно? — сложив руки на груди, нахмурился Рассул. Ему было очень обидно за козу, и он не мог сдержать своего негодования в адрес соседей, — Помнится, вы отказались продолжить поиски... Просто сдались, сложив лапы. Поэтому то мы и пошли в лес. Поэтому то тёте Маше пришлось...! Ну а вы... просто отсиделись в стороне. Или я не прав? — Ну-ну, не надо так, Рассул, — слегка покраснела женщина. Ей было и приятно, что её так рьяно защищают, и в то же время очень неловко... Она бы, всё-таки, не хотела никого обидеть или нажить в неприятели: — Они же всё равно пришли. — Поздновато спохватились! Знаете, кто уже нам помог? — продолжал парень высказывать накипевшее, однако его прервали:        — Это так... Мы, по-сути, ничего не сделали, — развели руками заяц и баран, — И когда узнали, что вместо нас отдуваются совсем новые... кхм, соседи... Стало как-то... — Стыдно? — рыкнул он. — Да, стыдно... Очень стыдно. Прости, Маш, — вновь обратилась к козе Паула, и её глаза наполнились горючим слезами раскаяния, — Я думала, что ты не выдержишь всего этого снова. Поэтому решила, что лучше сделать вид, будто ничего не было. Я думала, так и тебе будет легче смириться... Как это было глупо! Я ужа-а-с-н-а-а-я-я!       Зайчиха в слезах и соплях бросилась на Машу, обнимая и невнятно рыдая извинения. И та нежно улыбнулась, гладя её по голове: — Ничего... Я совсем не злюсь. Скоро всё будет хорошо...        — А разве это не она должна вас успокаивать? — пробурчал Рассул, но вдруг и его так же бесцеремонно заключили в объятья – Маша притянула его за рукав и крепко сдавила рукой, чтобы у рыси, наконец, закончились к местным притензии вместе с воздухом в лёгких. — Хватит уже, они извинились. Не будь ворчливой скрягой, как Серый.       Коза бы сейчас начала волноваться, вспомнив, что волк и его «команда» ещё где-то там, но её отвлекли: сверху на неё бросился, обвив шею, Тога, а к ноге прицепился Гога, и они вдвоём едва не повалили маму на землю в приступе радости от того, что для них опасности закончились.       Пожалуй, и ей пока о проблемах можно ненадолго забыть... Хоть немного порадоваться успеху... К тому же, наверняка переживать смысла особо нет, а она, как всегда, раздувает из мухи слона. Это же Серый! У него то точно уж всё как по маслу...