Колыбельные

      Нэл не хотел этого делать. Он не понимал, почему вдруг всё стало так сложно... Почему ему приходится выбирать. — Не оглядывайся. Он сказал, что не пойдёт с нами... — Петрико... — против его воли глаза становятся влажными, — Это ведь не значит, что мы его бросили? — Нет, — глядя под ноги, произносит ослик задумчиво, — Он бросил нас... — Почему бы вам просто потом не помириться? — Марта не могла игнорировать их ситуацию... Почему-то она ощутила на плечах давление, груз вины, взявшийся неизвестно откуда... Глупость! Бред! Она этих оболтусов чуть ли не второй раз в жизни видит, с чего бы ей им сопереживать? Тем более сейчас, когда у неё забот полон рот с этими вечно попадающими в передряги братьями... — Это не твоё дело, — огрызается Нэл, но после добавляет мягче, — Мы... Кхм, мы бы так и сделали. В любом случае. Да, Петри?       Петрико молчал. Его взгляд будто приклеелся к ногам, и он уже довольно давно не следил за тем, куда их вёл заумный козлёнок со странным именем. Может, прав был Рассул?... — Я тут подсчитал, — неожиданно для всех начал рассуждать Аст, — Учитывая время отсутствия Митяя, направление холодного ветра, дождь и всё остальное... Короче говоря, он не мог уйти очень далеко. Он бы искал укрытие, чтобы ночью развести огонь... — и про себя добавил: — «Он ведь не настолько тупой, чтобы не догадаться это сделать... Наверное...» — Как бы он, по-твоему, его развёл? — хмыкнул Нэл, зная, насколько это долгий и кропотливый процесс. У него то это получалось только пару раз, что уж говорить о домашнем избалованном козлёнке, наверняка в глаза не видевшим... — Спичками, — невозмутимо отвечает Астер и смотрит на волчонка, как на идиота, — Он всегда их с собой таскает. Не использует – просто хвастается перед остальными... Кто бы мог подумать, что однажды его жажда внимания спасёт его от переохлаждения. — Значит, мы ищем место, где он смог бы в сухости развести костёр? — быстро сообразил Петрико, — Ливень был сильный, где бы у него это вышло?... А! Серый рассказывал, что тут где-то есть скалы. Может, Митя укрылся в их углублении? — Я тоже так подумал... Но до них довольно проблематично добраться... — Местность вокруг подножия болотистая, — пояснила Марта, опережая брата, — Если не знать троп, можно и увязнуть... — А он знал? — нахмурился Петри, — Митяй знал, где безопаснее идти? — Только на словах – мама нам рассказывала... Но он никогда там не бывал, — Астер напряжённо вздохнул, — Не ясно, запомнил ли он, где можно пройти... Обычно этот остолоп такой невнимательный! — Зачем ему вообще нужно было уйти?! — перебивая их совещание, выпаливает расстроенный Гога, — Почему братик просто не вернулся домой?!       Его растерянные глаза затрагивали какие-то неведомые струны души... Петрико быстро растрогался и присел перед ним на корточки, попытавшись успокоить: — Вероятно, он был напуган... Думает, что нам всё ещё грозит опасность, поэтому не возвращается. Так что мы сами пойдём и вернём его... — Какая опасность? — звучит за спиной обеспокоенный голос Марты. — Уже не важно. Она миновала, — ослик встаёт, чтобы сказать это всем, — Благодаря вашей маме... Она нас очень выручила, и мы хотим убедиться, что тётя Маша будет в порядке... Ну и Митька тоже. Хотим отплатить добром на добро.       Лица старших козлят явно выражали скептицизм... Пожалуй, даже недоверие. Но, тем не менее, они ведь уже пошли на перемирие, и смысла сейчас возмущаться не было. — Ладно, — кивнул Аст и вновь зашагал впереди их разношёрстного отряда, — Но хочу всех предупредить: я хоть и знаю тропы, но не гарантирую вам безопасность... Так что договоримся на берегу. Если кто-то хочет остаться... — Гога, Тога, мне кажется, что вам лучше подождать нас здесь, — Марта нежно положила обоим руки на плечи, но это не предотвратило их возмущения. — Мы с вами! Мы с вами! — почти в один голос завопили они и вжались в сестру, крепко цепляясь за шею. — Они будут обузой, — фыркает Нэл, — Вот ещё с сопляками нам возиться не хватало! Нам придётся долго идти, а эти устанут, и что тогда? — Тогда я их понесу, — спокойно отвечает Марта, — Нельзя маленьких бросать одних!...

***

      Идти пришлось и правда долго, как бы они не старались срезать путь. И, конечно, как предсказывал Нэл, младшие члены отряда быстро выбились из сил... Гога ковылял где-то в самом конце строя, а близнец переодически поворачивался к нему и грозил побить, если тот не перестанет поднывать. — Имей мужество! Я тоже устал, между прочим! — Не могу-у... Не могу больше-е, — искренне измученным голосом продолжал он, — Ноги... Совсем онемели... Болят... — Тебя же предупреждали! — Нужно отдохнуть, Астер, — слыша их разговор, Марта нагоняет лидера, но тот сурово, как бы сказал настоящий полководец, присёк её: — Нельзя. Солнце скоро сядет, станет холодно и темно. — Но мы свалимся без сил ещё до того, как сядет солнце! — Марта упёрлась рогами, — Нам же ещё обратно идти, забыл? — Если упустим время, не сможем найти дорогу в темноте, — но он был неприклонен, — Помнится, ты говорила, что понесёшь мальчиков, если придётся? — Да, говорила... — со вздохом, девочка сбавляет шаг, чтобы оказаться в конце их странного выводка, — Запрыгивай, Гога. — Позвольте, — к ним присоединяется, неожиданно для козлят, один очень вежливый осёл, — Дама не должна носить тяжести. Лучше я. — Показушник, — закатив глаза, шипит Нэл. — Мне совсем не трудно. Это даже хорошо, я люблю спорт, — игнорируя его слова, паренёк сажает Гогу к себе на плечи, — Ну, как? — Так... Лучше, — довольный, мальчик тут же растекается по нему. — Эй! Так нечестно! — очень недовольним от этой ситуации был Тога... Вот почему к его брату-близнецу другое отношение?! Они ведь одинаковые!       В то же время Нэл решил, что не стоит оставаться в стороне, будто он не сможет нести что-то кроме собственного веса, как его друг: — Оп! — к счастью второго, волчонок подхватывает козлёнка и набирает шаг, — Совсем не тяжело! Я даже бежать могу!       Петри не обратил внимания. Поначалу. Но секунд и двадцати не прошло, как он заметил, что Марта с любопытством и некоторым удивлением наблюдает за ним, так что... Может, это не такое уж и глупое занятие?       Поэтому оставшееся расстояние до болот, благодаря спонтанному соревнованию, они преодолели куда быстрее... Астер был доволен: они обогнали составленный им график. Однако про себя он отметил, что если они продолжат в том же духе, выдохнуться не только малыши, но и пара не очень предусмотрительных бугаев. — Сделаем небольшой привал, — констатировал он, — Поберегите силы. Нам ещё вверх взбираться. — Да?... Правда?... Хух, ну... Честно... Я бы и дальше... Мог... — едва ли не задыхаясь, Нэл опускается на камень. Тога прыгает с его спины на землю и тут же, встретившись взглядом с Гогой, показывает ему язык. — Теперь мы их личные пони, — невесело бубнит под нос Петрико, — Или игрушки...        Нэл не обратил внимания на его злоключение. Через пару минут попыток доказать, что он бы с лёгкостью хоть каждый день таскал на себе по десять таких козлят, волчонок вдруг обнаруживает пустоту в своём желудке, и спор отходит на второй план. Он, сведя брови, поворачивается к Асту и Марте, и почти жалобно спрашивает: — А вы, случайно, поесть ничего не захватили? — Держи, — девочка достаёт из небольшого мешочка за пазухой ломоть хлеба и картошку, — Это не так много... Братец сказал, что нужно экономить еду. — О! Супер! — но парнишка тут же выхватывает лакомство из её рук и пытается запихнуть всё в рот. Следующие секунд двадцать козлята наблюдали смертельный номер под названием «заглатывание пищи целиком, не жуя». — Ну и аппетит... — с глазами по пять копеек мямлет Гога, — Волки и правда всегда очень голодные... — Прямо как змея, — Тога не остался в стороне и выразил своё восхищение, уже представляя, как он обязательно попробует дома сделать также, — Змеи проглатывают свою жертву целиком! — и скорчил близнецу страшную гримассу, издавая шипение.       А Нэл, всё-таки решив нормально прожевать пищу, только спустя некоторое время вспомнил об этикетке, о котором говорила тётя Маша (или этикете, он тогда не расслышал) и прочавкал: — Спасибо! — Как же ты неаккуратно ешь... Всё летит в разные стороны! — девочка сморщила нос, — Тебя совсем не учили манерам?... — Манерам? — он громко проглатывает кусок и отвечает нормально, — Каким манерам? — Ну, как сидеть за столом, как правильно держать вилку, как красиво отрезать кусочек и класть его в рот... Как вытираться салфеткой хотя бы!       Нэл недоумённо огляделся по сторонам, вызывая у других любопытство. После нескольких секунд его дотошного изучения округи он, наконец, убедился: — Но тут ни стола, ни вилок, ни салфеток нет! — Э-э, нет, но... — Марта вдруг впала в ступор. Не зная, что ответить, она решила сменить тему: — Кха, не важно... Я тут спросить хотела. Вы последний раз видели Митю на ярмарке? — Ага.        — А потом разделились... Почти три дня прошло, так?       Нэл переглянулся с Петрико, чтобы тот подтвердил вместо него. Считать что-то в голове волчонок не очень умел... Ослик кивнул. — Это очень много... — Марта в тяжёлых мыслях опускает голову всё ниже, — Думаете, он правда там?... Вдруг Митя ушёл ещё дальше, или его там и вовсе не было... Или он... — Ну хватит! — Нэл хлопнул себя ладонью по коленке, выводя девочку из состояния нарастающей тревоги, — Сказал найдём – значит найдём! Не надо тут панику разводить! — Непривычно с ним соглашаться, но он прав, Марта, — Астер заглядывает в её мечущиеся глаза, — Нельзя настраивать себя на неудачу. Как корабль назовёшь — так он и поплывёт. — Я очень хочу верить... Надеюсь, что всё получится, — девочка накрывает голову руками, — Но... Я не могу отделаться от мысли, что во всём этом виновата я... Я грозила запереть его в чулане. Я не проявила заботу, поддержку, когда он был расстроен... А ещё я солгала маме о том, что Митяй дома, чтобы спасти свою шкуру!... И если с ним случилось что-то плохое, я... я не смогу с этим жить... — Ты не виновата, — поднял руку Астер, прерывая её, — Идея с подушками была моя. Я подговорил тебя... — Н-да, по-моему, вы оба хороши, — не церемонясь, протягивает Нэл, — Но хотите всё исправить. Разве это не главное?       Козлята переглянулись, снова будто читая мысли друг друга. — Исправим то, что натворили, — протягивает руку вперёд Аст. — Да, — Марта кладёт свою поверх.       К ним присоединяются близнецы, Петри и, довольный тем, что сказал что-то умное и воодушевляющее, Нэл.        — Один за всех, — однако после этого волчонок испортил весь момент одним приземлённым вопросом: — А можно ещё что-нибудь съесть?

***

— Вот и болото...       Лесная чаща окружала их со всех сторон высокими деревьями. Мох стелился под ногами, рос мягкой меховой подушкой на пнях и валунах. Но вот впереди редеют стволы, и зелёный коридор вдруг обрывается. Пред ними предстаёт жуткая пустошь... — Это оно?... Точно?... — стараясь не выдавать своей тревоги, спрашивает Нэл у козлёнка, — Какое-то оно...       Петрико подобрал поэтичное слово для приятеля: — Зловещее.       И правда... Подходящее слово: сухие и искарёженные, торчавшие из воды, будто протянутые руки старухи, деревья навевали атмосферу какой-то жутковатой сказки. — Можете не идти, если страшно. Мы поймём, — без сарказма предлагает им Марта, на что, конечно же, парни лишь задирают носы: — Пф, подумаешь! Какая-то зелёная жижа! — волчонок берёт разгон и уже собирается ступить на опасные земли, но кто-то хватает его за ворот и тянет назад. — Не беги вперёд паровоза... Каждый шаг может стать фатальным! — пугающим тоном, будто жути им было мало, обращается к нему Астер, — Так, а теперь слушайте все! Идите след в след, но если почувствуете, что начинаете проваливаться — кричите. Всё ясно?       Его инструкция напугала ещё больше. Но особо выбора у них больше не было – только идти за ним и надеяться, что козлёнок хорошо помнит безопасный путь... Он сам был не до конца уверен в том, что сможет это сделать, однако взял волю в кулак... Сделал первое движение – встал на кочку. Рядом хлюпнула тресина. Аст сглотнул, переступил на другую, на третью... Встал на маленький островок из скользких коряг. — Шагайте... — махнул рукой к себе, — Постарайтесь не вставать вдвоём на одну и ту же кочку, — козлёнок перебрался дальше, добавляя, — Парни, кто-то из вас должен пойти в конце, чтобы следить за младшими. — Положись на меня, — указал на себя большим пальцем Петри, а затем хлопнул по спине Нэла, чтобы тот шёл вторым.

***

      Время пролетело очень незаметно, а они не прошли и половины всей топи... Иногда они останавливались, когда ведущий не мог вспомнить дорогу, а иногда кто-то из строя задерживал остальных... Гога был очень нерешительным и неуклюжим: он наступал на кочки только после того, как несколько раз потыкает их палкой. В целом, его подход был верным, он он очень уж раздражал Нэла. — Да просто прыгай уже! — не выдержав, завопил в какой-то момент тот, и козлёнок с перепугу сделал ровно то, что ему приказали — сиганул на кочку, да только начал терять равновесие и качаться из стороны в сторону.       Все затаили дыхание. Кроме Марты – Марта тут же, позабыв обо всём, ринулась ему на помощь... Но младший брат удержался. Не свалился в воду, как все уж было решили...       Но всё-таки раздался оглушительный всплеск.       Упала Марта: банально подскользнулась на коряге, которых прошла уже невесть сколько... Обидно и глупо. До слёз обидно... — Скорее! Дай палку! — ослик склоняется вниз и едва ли не касается носом мутной воды, пытаясь разглядеть хотя бы силуэт девочки.       Тога подаёт ему палку и встаёт позади на соседнем островке. Сердце колотится бешеным голопом, и хочется бежать, но бежать некуда, да и нельзя... Пока нужно ждать. Ещё немного... Вот сейчас...       Марта выныривает. Тяжело дыша, хватается за протянутый конец. Тут же Петрико начинает тянуть, а сзади ему помогает Тога, вцепившись в спину... Этого недостаточно. Крепко влипла: Марта чувствует, будто её пытаются разорвать на две половины за руки и ноги. Тресина голодна, она не хочет выпускать свою жертву... — Скорее! Все хватайтесь и тяните! — Петрико в ужасе оглядывается на Нэла, и тот уже через секунду встаёт с другой стороны палки. Ещё через одну Астер оказывается между волчонком и младшими братьями.       Они схватили так крепко, как только могли, и всем весом потянули назад. Обдирая руки, засаживая занозы, но не выпуская палки... Марта была уже слишком глубоко – по шею в болоте, и продолжала уходить вниз, глубже и глубже, будто от их помощи становилось лишь хуже... Ноги спасателей скользили по островку. Им приходилось искать опору. Однако время нещадно поджимало, и у них не было возможности перегрупироваться, встать поудобнее...       Плачевная ситуация изменилась в последний миг. Они стали побеждать тресину: рывок, второй... Слаженно, чётко. Тянуть стало будто бы немного легче, и тогда Марту вытащили по пояс. — Руку давай! — кричит кто-то в ухо.       Девочка видит лишь размытые силуэты: глаза залеплены чем-то склизким, похожим на водоросли. Эта же дрянь залилась ей в уши и нос. Но всё же она собирает остатки сил и вырывает свою руку из липких оков, совсем не видя, кто её ухватил.       Несостоявшуюся утопленницу, наконец, вытянули на берег. И тогда все рухнули с ног – от усталости, шока, потрясения... — Я... Я... Ещё бы чуть-чуть и... — девочка не может сдержать слёз пережитого ужаса и последующего облегчения. Марта заходится громким плачем, быстро краснея до цвета свёклы, — Спаси-и-и-бо-о-о ва-а-ам!... — На, вытрись хорошенько, — успокаивающе звучит рядом чей-то голос... Знакомый голос. Но не тот, что у волчонка или ушастого романтика-осла.       В руках у Марты оказалось подобие полотенца, и она с радостью протирает лицо, сушит голову. Ей удалось разлепить опухшие от слёз глаза и наконец увидеть своего главного спасителя.       Ей мягко улыбался Рассул. — А я знал! Я знал, что ты всё-таки придёшь! — нервно захохотал Нэл, — Здорово! Прямо как в сказке про репку! Рассул, ты наша мышь-спаситель! — Ещё слово, и я передумаю идти с вами, — пригрозил он шутя. — Рад, что ты решился, — Петрико улыбнулся другу во все белые. — Ну, я ведь знаю, какие вы балбесы. Ничего без меня не могут! — Значит, мы всё ещё одна стая? — Конечно же одна стая! Ты что, грибов каких-то тут на болоте этом наелся?! — прыснул парень, недоумённо таращась на него.       Ослик с облегчением выдыхает. Его всё это время тоже ела совесть... Но теперь это позади. — Что ж, полагаю, теперь все в сборе.

***

      Оставшееся расстояние они преодолели без приключений. Даже как-то веселее стало после прихода Рассула. Он хоть и был не в восторге от козлячьей экспедиции, однако старался оставаться при своём оптимистичном настрое. — Скалы совсем близко. Давайте, ещё немного!... — парень протянул руку серому другу, чтобы тот точно в самом конце не свалился с бревна, — По одному, давайте.       За Нэлом шли близнецы. Им рысёнок тоже помог пройти, хоть и показывал всем видом, что делает этим большое одолжение. — И ты, — кивает Марте, — Давай руку.       Девочка немного смущается. Но старательно борется со своей слабостью и спустя некоторое недолгое время всё же принимает протянутую ладонь. Она волновалась, что в неё выпустят когти... Что они вопьются в кожу, пустят кровь. Но этого не произошло. Рука Рассула была мягкой, красивой. Тонкие пальцы в веснушках — совсем как у неё и других детей. Никаких тебе страшных кровожадных лапищ, которыми её пугал старший брат. — Что такое? — она вдруг поняла, что рысёнок внимательно глядит на неё, будто бы изучая, присматриваясь, — Да не бойся, уже всё позади.       Марта ничего не ответила, только спешно мотнула головой и перепрыгнула на последнюю кочку, после которой наконец-то шла обычная земля. Нэл уже давно припал к ней и чуть ли не целовал от радости. Близнецы стояли по правую и левую руку от Аста, изучающего местность беглым взглядом, и тоже старались сделать занятой вид, как у брата. — Какой дальнейший план? — Петрико, замыкавший колонну, быстренько догнал их. — Топи огибают скалы кольцом. Нам придётся как можно скорее осмотреть этот участок, чтобы вернуться тем же путём до заката, — Астер забирается на один из пней, чтобы лучше осмотреться вокруг. — А если мы не успеем? — Тогда придётся всю ночь провести тут.       Петрико кивнул. Почти что без тени страха на лице... Да, ему приходилось (и не раз) ночевать на улице. Но это место... Это место внушало недоверие, и ему бы не хотелось застрять среди искарёженных скал, даже на одну ночь.       Он вдруг посочувствовал Митяю: — Да уж... Если ваш братец и правда здесь, я ему не завидую.       Как только они приблизились к скалистому хребту вплотную, Нэл неуверенно протянул, задрав голову: — А он больше, чем я думал... И нам надо осмотреть тут всё до темна? — Будет лучше, если мы разделимся.       Сказав это, Аст и не думал, что поднимется такой ажиотаж... — Спятил? — истерически засмеялась Марта, теперь не отходя от своего нового пятнистого телохранителя дальше, чем на несколько шагов, — Мы так точно заблудимся!       Удивительно, но Рассул хотел сказать то же самое, поэтому он просто перевёл взгляд на рогатого командира. А тот лишь фыркнул: — Если не сделаем этого, будем долго возиться... Так что выбирайте: оставаться всем вместе и ночевать потом на голых камнях, или...       После такого сравнения все обречённо вздохнули... Приятных перспектив у них мало, и с каждой минутой будто становилось всё меньше и меньше...       Аст ещё немного задумчиво постоял, затем указал на одного из ребят... Рядом с ним, как хвостик, пристроился Гога. — Мы идём вдвоём. Кто ещё определился?       Нэл собирался встать с кем-то из своих, но Тога неожиданно выбрал его в пару, возможно рассчитывая на то, что его снова понесут на плечах: — Я иду с лохматым! — почти радостно заявил мальчик.       Недолго думая, Петрико обращается к Марте: — Нас нечётное количество... Не хорошо получится, если ты останешься одна без пары. — Ой, а я как раз хотела спросить... Ничего же, если я пойду с вашим другом? — С Рассулом? — лицо парня вытянулось, — Ну, да, конечно. Можешь идти с ним, он точно не будет против.       Марта аж засветилась, и едва ли не хлопнула в ладоши... Ей было как-то спокойно возле пятнистого паренька с добрыми глазами и бархатистым голосом. Когда он говорил что-то, пытался ободрить друзей, это производило и на неё какой-то магический успокаивающий эффект... Казалось, что они не в густой чаще, а где-то возле дома спокойно беседуют на лавочке и наслаждаются последними деньками лета... — Чего? Со мной? — Рассул почти что испуганно переводит взгляд на Петри, а тот лишь пожимает плечами.       «Вот и ты влип, братец» — читалось издевательское в его лукавых глазах.       Тогда парень отводит друга в сторонку: — Я на это не подписывался! Петрико, это ведь по твоей части! Ты у нас дамский негодник... — Дамский угодник, — отвечает, едва сдерживая злодейский смех, — Да, когда-то был... Но теперь в моём сердце лишь одна единственная! — Ты ищешь оправдание, чтобы посмотреть, как я выкручусь? — Не-ет, — протянул он с театральным изумлением, — Что ты! — Мр-р-р... Ладно! — прорычал от безысходности Расс, показывая всю степень своего унижения.