правильные руки

Алые глаза видят свет среди абсолютной тьмы и в голове проскакивает мысль о том, что может быть стоило упасть в бездну, чтобы дотянуться до звёзд? Помещение озаряют бархатистые лучики игривого солнца, подсвечивая редкие пылинки, витающие в воздухе; из приоткрытого окна дул лёгкий тёплый ветерок, приятно оседающий на щеках, стоило ему коснуться кожи; страницы старой книги, найденной в комнате архитектора, почти беззвучно перелистывались, не решаясь издавать резких звуков. Бледную, просвечивающую контрастные вены, руку держат в другой, медленно и легонько поглаживая; в комнате звучит тихое и ласковое чтение, едва режущее мягкую тишину. - Сказки? – на лице появилась едва заметная улыбка; глаза совсем немного открылись. - Ты сейчас хочешь поговорить об этом? – чуть громче спросил секретарь, откладывая книгу в сторону. Кавех неуверенно начал подниматься, но его тут же остановили, опуская на постель. - Тебе нельзя вставать. – пояснил непонимающий взгляд учёный. – Так Тигнари сказал. – только заметив желание возразить, добавил он. Тришираиты опустились, прикрываясь с выдохом, пока их обладатель пытался прийти в себя и вспомнить последние события. В голову, как назло, не приходило ни одной объясняющей мысли, клонило в сон, а тело казалось совсем не управляемым и не желающим слушаться. - Тебе стоит отдохнуть. – видя, как архитектор пытает открыть глаза, ещё сонные и желающие прикрыться вновь. Проснулся он ближе к вечеру, когда последние лучи солнца сменились флёром темноты, оседающем в комнате, что нежился в ласковом сиянии светильника. - Что ты делаешь? – в полудрёме поинтересовался парень. - Меняю повязку. – отозвался аль-Хайтам, вновь проводя влажным полотенцем по бинтам, стараясь не причинить боли. Тишина осталась такой же лёгкой, но не казалась убаюкивающей, как это было днём, а совсем наоборот, появилось желание что-то делать, взяться за любое дело, но мысль о том, что этого не произойдёт, приносила неприятно щекочущее чувство где-то внутри. - Что произошло? – подал хриплый голос Кавех, слегка хмурясь от немного давящей, но необходимой перевязки. - Ты глубоко порезал вену, - медленно начал седовласый, - началось кровотечение и вскоре ты потерял сознание. – он не спешил, пытаясь говорить чётко и внятно, отодвигая чувство переживания и вины на второй план настолько, насколько это возможно. - Да, прости. – ладонь потянулась к лицу, потирая глаза и растирая щёки, начавшие наливаться лёгким румянцем. Язвить, отшучиваться, говоря, что всё в порядке, просто не имело смысла, что подтверждал факт визита Тигнари, который явно сказал о большинстве важных и значимых факторов, наверняка не забыв упомянуть о эмоциональном спектре. - Не извиняйся. – попросил Хайтам, отведя взгляд куда-то в сторону. – Ты голоден? Может воды? – выпалил он, после небольшой паузы. - Воды, если можно. – робко проговорил архитектор, мягко улыбнувшись. Хотелось провалиться под землю, стать одной из руд в Разломе, забраться так далеко, чтобы ни единая душа не смогла найти, и даже не подумала об этом, не смысля о том, что хоть какая-то диковинка может таиться на такой большой глубине. Гранённый кувшин, уже находящийся в комнате, немного опустился, играя красками, расплывающимися по поверхности стола, освящаемой тусклым светом лампы. Архитектор неуверенно поднялся на локтях, тут же почувствовав в них слабость, подтверждаемую мелкой дрожью в руках, ощущая тепло чужой ладони на лопатке. Вода казалась слишком притягательной, заставляя в пару глотков осушить стакан и, произнеся слова благодарности, быстро рухнуть на мягкую постель. Пшеничные, точно золотые, волосы начали пушиться, запутываться и лезть в глаза; хотелось собрать их, отвести на затылок и закрепить заколками, чтобы наверняка, от чего голова машинально сильнее прижалась к подушке, вскоре ощутив заботливые прикосновения, отводящие непослушные прядки и пряча их за ушами, в то время, как тело неосознанно стало тянуться к источнику тепла, такого желаемого и нежного. Секретарь проронил короткий смешок, глядя на Кавеха, которого можно было сравнить с раненым котёнком, боящегося касаний и внимания, но жаждущего почувствовать, что он не бесполезен, являясь для кого-то значимым. В сердце вонзились острые пики, боль которых притупилась наблюдающейся картиной тающего архитектора. - Можешь ещё почитать? – шёпотом попросил парень, зарывая хайтамовские пальцы в светлые пряди. - Конечно. – также тихо сказал аль-Хайтам, потянувшись за книгой, открывая новую историю и зачитывая вслух.