Жестокая реальность

От лица Гарри Прихватив все свои покупки, мы поспешили в лес, следуя за светом фонарей. Был слышен шум тысяч людей, шедших вокруг, крики, смех, обрывки песен. Всеобщее лихорадочное возбуждение было необычайно заразительно, я не мог сдержать улыбки. Всю дорогу через лес — минут двадцать — мы громко разговаривали и шутили, пока, наконец, не вышли на противоположную сторону и не оказались в тени гигантского стадиона. И хотя мне было видно лишь часть колоссальных золотых стен, окружавших поле, но могу с уверенностью сказать, что внутри можно свободно разместить десяток кафедральных соборов. — Сто тысяч мест, — сказал мистер Уизли, поймав его благоговейный взгляд. — По заданию Министерства здесь целый год трудились пятьсот человек. Маглоотталкивающие чары тут на каждом дюйме. Весь год, как только маглы оказывались где-то поблизости, они вдруг вспоминали о каком-нибудь неотложном деле, и им приходилось срочно убираться восвояси… благослови их Господь, — добавил он нежно, направляясь к ближайшему входу уже окруженному шумной толпой колдуний и волшебников. — Первоклассные места! — заметила колдунья из Министерства, проверяя у нас билеты. — Верхняя ложа! Прямо по лестнице, Артур, и наверх. Лестницы на стадионе были выстланы ярко-пурпурными коврами. Мистер Уизли вел нас как своих подопечных все выше и выше; наконец мы поднялись на самый верх лестницы и очутились в маленькой ложе на высшей точке стадиона, расположенной как раз на середине между голевыми шестами. Тут в два ряда стояли примерно двадцать пурпурно-золоченых кресел, и я, пройдя к передним местам вместе с Уизли, взглянул вниз и увидел фантастическую картину, которую никогда не смог бы даже вообразить. Сто тысяч колдуний и волшебников занимали места, расположенные ярусами, поднимающимися вокруг длинной овальной арены. Все вокруг было залито таинственным золотым светом, который, казалось, излучал сам стадион. С этой высоты поле выглядело гладким, как бархат, в каждом конце стояло по три пятидесятифутовых шеста с кольцами, а прямо напротив, как раз на уровне моих глаз, было исполинское черное табло — по нему бежали золотые надписи, будто невидимая рука быстро писала и затем стирала написанное — это были светящиеся рекламные объявления. «Синяя Муха» — метла для всей семьи — безопасно, надежно, со встроенной противоугонной сигнализацией… Миссис Скоур — всеобъемлющее магическое устранение неприятностей — без скандалов и огорчений… Праздничные наряды от «Колдовской Моды» — Лондон, Париж, Хогсмид… Я оторвался от рекламных строчек и оглянулся: кто же еще будет с нами в ложе? Пока что она была пуста, если не считать какого-то крохотного создания, пристроившегося на предпоследнем сиденье второго ряда. Это существо, с такими короткими ножками, что они попросту торчали из кресла, было закутано в чайное полотенце, повязанное на манер тоги, и сидело, уткнувшись лицом в ладони. Зато уши — длинные, как у летучей мыши, — показались странно знакомыми… — Добби? — недоверчиво произнес я. Неужели здесь мой старый друг. Почему он тут? Неужели Добби завел новых хозяев? Миниатюрное существо подняло голову и раздвинуло пальцы, обнаружив громадные карие глаза и нос, по форме и размеру точно соответствующий спелому помидору. Это не был Добби — хотя, без сомнения, такой же домашний эльф, каким был мой приятель, которого освободил от его прежних хозяев — семьи Малфоев. — Сэр, вы назвать меня Добби? — с любопытством пискнул эльф между пальцев. Голос был выше, чем у Добби, — тоненький, дрожащий голосок, скорее всего это женщина — подумалось мне. Рон и Гермиона тоже повернулись взглянуть: хотя они и много чего слышали о Добби, но никогда его не встречали. Даже мистер Уизли с интересом оглянулся. — Прошу прощения, — обратился я к эльфу. — Я просто принял вас за одного своего знакомого. — Но я тоже знать Добби, сэр, — пискнул эльф. Она заслоняла лицо, как будто от резких лучей, хотя верхняя ложа и не была ярко освещена. — Меня зовут Винки, сэр, а вы, сэр, — темно-карие глаза расширились до размеров тарелок, остановившись на моем шраме, — вы, должно быть, сам Гарри Поттер! Вы с Мисс Поттер очень похожи, сэр. — Да, это я, — согласился с ней. — а от куда ты знаешь Вивиан? — Добби постоянно говорить о вас, сэр. — Она чуть опустила руки, потрясенно глядя на него. — А с Мисс Поттер я познакомилась, когда хозяин разговаривал с вашей сестрой. — Ясно. Как там Добби? — спросил я. — Как ему живется на свободе? — Ах, сэр! — Винки покачала головой. — Ах, сэр, не подумайте, что я непочтительно, сэр, но я не уверена, что вы оказать Добби услугу, когда отпустить его на волю. — Почему? — поразился я, Добби был так счастлив после своего освобождения, он еще долго меня благодарил. — Что с ним случилось? — Свобода ударить Добби в голову, сэр, — печально сказала Винки. — Метить выше своего чина, сэр. Не может нигде больше устроиться, сэр. — Почему? Винки понизила голос на пол-октавы и прошептала: — Он хотеть оплаты за свою работу, сэр. — Оплаты? — не совсем понял. — Ну… А почему бы его работу не оплачивать? Винки явно ужаснулась подобной идее и сдвинула пальцы, так что ее лицо вновь оказалось наполовину скрытым. — Домашние эльфы не брать денег, сэр! — приглушенно пропищала она. — Нет, нет, нет. Я говорить Добби, я говорить ему — иди, найди себе приличную семью и осядь, Добби. А он затевать всевозможные буйные увеселения, сэр, это не подобрать домашнему эльфу. Эти гулянки твоя до добра не доведут, Добби, говорить я, твоя запросто кончать так, что угодить Комиссия по регулированию и контролю магических существ, словно какой-нибудь — тьфу! — распоследний гоблин… — Ну как же ему сейчас немного не повеселиться? — Домашний эльф не положено веселиться, Гарри Поттер, — сурово заметила Винки. — Домашний эльф делать то, что им велено. Я совсем не выносить высоты, Гарри Поттер, — она покосилась на край ложи и судорожно сглотнула, — но мой хозяин послать меня сюда, и я пойти, сэр. — Зачем же он вас послал, если знает, что вы не любите высоты? — я нахмурился. — Хозяин… хозяин хотеть, чтобы я занять ему место, Гарри Поттер, потому что он очень занят. — Винки склонила голову перед пустым пространством рядом с собой. — Винки очень бы желать вернуться назад в палатку хозяина, но Винки делать, что ей сказано, Винки хороший домашний эльф. Она бросила в сторону барьера еще один испуганный взгляд и снова закрыла глаза. Гарри повернулся ко всем остальным. — Что, это и есть домашний эльф? — шепнул Рон. — Чудные они, верно? — Добби еще чуднее, — искренне заверил его я, они с Гермионой не видели как Добби наказывал себя. Рон вытащил свой омнинокль и принялся испытывать его, рассматривая скопление народа на противоположной стороне стадиона. — Круто! — воскликнул он, вращая регулятор повтора. — Я могу заставить того старого хрыча внизу поковырять в носу еще раз… и еще… и еще… Гермиона тем временем просматривала свою украшенную кистями программку в бархатном переплете. — «Перед матчем будет проведен парад талисманов команд», — прочитала она вслух. — О, это всегда очень занимательное зрелище, — откликнулся мистер Уизли. — Национальные сборные привозят с родины разные диковинки, понимаете? Чтобы устроить маленькое шоу. В следующие полчаса ложа постепенно наполнялась людьми; мистер Уизли пожимал руки каким-то, судя по виду, очень важным волшебникам. Перси вскакивал так часто, словно пытался усидеть на еже. Когда появился Министр магии Корнелиус Фадж под руку с Корой Шефик, Перси отвесил такой глубокий поклон, что с него упали и разбились очки. Страшно сконфузившись, он восстановил их волшебной палочкой и дальше уже предпочитал оставаться на своем месте, бросая ревнивые взгляды на меня и Вивиан, потому что Фадж приветствовал меня как старого друга, а с Вивиан общался очень вежливо и в отличее от имени самого Перси не путал имя Вивиан. Мне уже доводилось встречаться прежде с ним, и Фадж, пожав мне руку в отеческой манере, поинтересовался, как у меня дела, и представил его окружавшим министра волшебникам. Так же расспрашивал Вивиан о ее жизни. За пять минут разговора Фаджа и Вивиан я узнал много нового о своей сестре. Оказывается она полиглот так же ездит верхом и катается на коньках. Полезная информация, теперь у меня есть новые темы для разговора с ней. — Гарри Поттер, вы понимаете, — громко втолковывал он болгарскому министру магии, который был одет в роскошную, черного бархата с золотом мантию и, похоже, не понимал ни слова по-английски. — Гарри Поттер, ну же, вы знаете, кто это… Мальчик, который одолел Сами-Знаете-Кого… Ну должны же вы знать, кто это… Тут болгарский волшебник вдруг обратил внимание на мой шрам и что-то быстро и взволнованно затараторил, указывая на меня. Он повернулся к Ви и что то ей эмоциально рассказывать. — Так я и знал, что этим кончится, — устало сказал Фадж мне и Вивиан. — Ну не силен я в языках… В таких случаях мне нужен Барти Крауч… Ага, вижу, его домашний эльф занял ему место… — Если вы будете кричать ваш гость точно ничего не поймет. Здравейте г-н Oblansk, бих искал да ви представя моя брат, Хари Потър. Вивиан познакомила меня с Министром магии Болгарии, мне даже удалось пообщаться с ним. Конечно не без помощи сестры. Через какое-то время Фадж забрал мистера Обланска. — А вот и Люциус! — сказал Фадж. И действительно, вдоль кресел второго ряда к трем свободным местам как раз позади мистера Уизли пробирался не кто иной, как бывший хозяин домашнего эльфа Добби Люциус Малфой с сыном Драко и женщиной, которая, как предположительно, была матерью Драко. Я и Драко Малфой стали врагами с самой первой поездки в Хогвартс. Бледный паренек с заостренным лицом и бесцветно-белыми волосами, Драко необычайно походил на отца. Его мать тоже была блондинкой — высокая и стройная, она была бы довольно мила, если бы на ее лице не присутствовало постоянно такое выражение, будто ей в нос непрестанно лезет какой-то мерзкий запах, но в отличие от своего мужа и сына мне нравилась куда больше. — А, Фадж! — произнес мистер Малфой, подходя к министру и протягивая руку. — Как дела? По-моему, ты еще незнаком с моей женой Нарциссой? И с нашим сыном Драко? — Добрый вечер, добрый вечер! — Фадж улыбнулся и поклонился миссис Малфой. — А мне позвольте представить вам мистера Обланск… Обалонск… мистера… короче, он болгарский министр магии и не понимает ни слова из того, что я говорю, так что не беспокойтесь. — Министр если он не понимает о чем, идет речь это не значит что я не могу ему перевести. Будде вежливы с вашим гостем. Мистер Малфой это Мистер Обланск. — Мужчины пожали друг другу руки, а болгарин не переставая улыбался. — Благодарю вас Мисс Поттер. — фыркнул Фадж, а лицо старшего Малфоя исказилось ужасом. Драко удивился, но тут же срыл все эмоции. — Давайте посмотрим, кто тут у нас еще? С Артуром Уизли вы знакомы, я полагаю? Это был напряженный момент. Мистер Уизли и мистер Малфой посмотрели друг на друга, и я быстро вспомнил тот последний раз, когда они встретились лицом к лицу — это было в книжном магазине «Флориш и Блоттс», и дело кончилось дракой. Холодные серые глаза Малфоя скользнули по мистеру Уизли и затем обежали весь ряд. — Боже правый, Артур, — негромко произнес он, — что же тебе пришлось продать, чтобы достать места в верхней ложе? Уверен, ты за весь свой дом столько бы не выручил. Фадж, не слышавший этих слов, говорил: — Люциус на днях сделал очень щедрое пожертвование больнице святого Мунго, где лечат магические травмы и болезни, Артур, так что здесь он в качестве моего гостя. — Как… как мило! — промолвил мистер Уизли с натянутой улыбкой. Мистер Малфой задержал взгляд на Гермионе — та слегка покраснела, но решительно посмотрела в ответ. Я помнил с прошлых лет, что заставило губы Малфоя скривиться — Малфой кичились своей чистокровностью; другими словами, любого человека магловского происхождения считали второсортным. Однако в присутствии министра магии он не осмелился ничего сказать по этому поводу. Малфой насмешливо кивнул мистеру Уизли и продолжил путь к своим местам. Драко послал Гарри, Рону и Гермионе презрительный взгляд и уселся между отцом и матерью. Меня удевило то что Вивиан он не послал того же убийственого взляда. Когда старший Малфои заметили Миссис Смит тут же подошли к ней. Драко в это время со скучающим взглядом осматривал трибуны. — Глисты с поволокой, — прошептал Рон, когда мы и Гермиона вновь повернулись к полю. — Вивиан иди сюда, чего там стоишь как не родная. А в следующий момент в ложу ворвался Людо Бэгмен. — Все готовы? — пророкотал он. Его лицо светилось, словно круг эдамского сыра, если только можно представить себе взволнованный сыр. — Министр, начинать? — По твоей команде, Людо, — с удовольствием отвечал Фадж. Бэгмен выхватил волшебную палочку, направил себе прямо на горло и приказал: — Сонорус! И с этого мгновения его голос превратился в громовой рев, заполнивший до предела забитый стадион; этот голос раскатывался над ними, отдаваясь в каждом уголке трибун. — Леди и джентльмены! Добро пожаловать! Добро пожаловать на финал четыреста двадцать второго Чемпионата мира по квиддичу! Зрители разразились криками и аплодисментами. Развевались тысячи флагов, добавляя к шуму разноголосицу национальных гимнов. С гигантского табло напротив сгинуло последнее объявление — Берти Боттс еще успел посулить небывалые ощущения от каждой конфетки своего драже, — и зажглись слова: БОЛГАРИЯ — НОЛЬ, ИРЛАНДИЯ — НОЛЬ. — А теперь без долгих предисловий позвольте представить вам… Талисманы болгарской сборной! Правая часть трибун — сплошь в красных флагах — одобряюще заревела. — Интересно, что же они привезли? — пробормотал мистер Уизли, наклоняясь вперед. — А-а-а-а! — Он спешно сдернул с себя очки и принялся протирать их. — Вейлы! — А что это за ве… Я не успел договорить так как уже видел на арене — на нее выбежала сотня женщин — самых прекрасных женщин, каких я только видеть… Настолько прекрасных, что, кажется, они не были, не могли быть просто людьми. От лица Вивиан Вейлы пустились в пляс, и разум Гарри одним махом абсолютно и блаженно опустел. Не только разум Гарри пострадал. Все мужчины смотрели на вейл и не могли оторвать взгляд. Главное, что они все смотрят и смотрят на танцующих вейл, а если они перестанут танцевать, неминуемо произойдет нечто ужасное. А вейлы отплясывали все быстрее, все зажигательней, и дикие танцы. Я смотрела за всеми представителями мужского пола. Помню по книгам кто такие вейлы. Вейла — существо, в спокойном состоянии похожее на прекрасную обворожительную женщину. Голос, пластика движений, взгляд вейлы заставляют окружающих смотреть только на неё, будто на величайшее чудо. Редкий мужчина способен противостоять магии вейлы, особенно если она захочет, шутки ради, покорить его сердце. Но вот разгневанная вейла выглядит совершенно иначе. Лицо её вытягивается в остроклювую злобную птичью голову, а из плеч вырастают чешуйчатые крылья. К тому же в этом состоянии вейла может и зашвырнуть в обидчика горстью магического огня. Сейчас они в спокойном состоянии, но мое чутье мне подсказывает что они еще разозлятся. Выйдя из чертог разума я увидела очень страшную картину. — Гарри, что ты творишь?! — кричу ему я. Музыка остановилась. Гарри заморгал. Он стоял, перебросив ногу через барьер ложи. В шаге от него Рон замер в такой позе, словно собрался прыгать с трамплина. Трибуны взорвались недовольными криками — зрители не хотели отпускать вейл, и Гарри был на их стороне — разумеется, он болел за Болгарию и недоумевал, почему к его груди приколот большой зеленый трилистник. Рон тем временем рассеянно обрывал клевер со своей шляпы. Мистер Уизли, чуть улыбаясь, склонился к нему и забрал шляпу из его рук. — Это тебе еще понадобится, — заметил он, — как только ирландцы скажут свое слово. — М-м-м… — промычал Рон, таращась на красавиц вейл, которые теперь выстроились вдоль одной из сторон поля. Гермиона, негодующе фыркнув, поднялась и втащила Рона обратно на место, пробормотав: — Ну что такое, в самом деле. Я сделала то же самое только с Гарри. Оглянулась на близнецов которых ругала Джинни. Если честно мне нравится это девченка. Вот только я ей нет. Нечего это можно исправить и время будет для меня лучшим другом в этом вопросе. Джинни меня невзлюбила потому что, заревновала к Гарри, ей ведь очень нравится мой брат, а этот идиот не видит этого. Джинни очень красивая и яркая девчонка из них могла бы получится красивая пара. Думаю у них все впереди, в крайнем случае я им помогу. Точнее разую глаза Гарри и успокою сердце Джинни. Драко Малфой сидел на месте и разговаривал с матерью. Скорее всего это не позволяло ему потерять мозги от выступления вейл. Его отец сидел с закрытыми глазами и ушами. Это была довольно комичная ситуация. Взляд Драко прошелся по мне. Не знаю какая магия его заставила мне улыбнуться, но он это сделал. Я ему ответила тем же. — А теперь, — загрохотал голос Людо Бэгмена, — в знак приветствия поднимем наши волшебные палочки… Перед нами талисманы сборной Ирландии! В следующую секунду нечто похожее на громадную зелено-золотую комету влетело на стадион. Сделав круг, она распалась на две поменьше, каждая из которых со свистом понеслась к голевым шестам. Связывая два пылающих шара, над полем неожиданно аркой встала радуга. Бесчисленные зрители дружно издали громогласное «о-о-о-ох» и «а-а-а-ах», глядя на этот фейерверк. Радуга угасла, светящиеся шары вновь соединились и слились, образовав на этот раз исполинский мерцающий трилистник, который взмыл в небо, завис над стадионом, и из него хлынуло нечто наподобие золотого дождя. — Классно! — воскликнул Рон, когда трилистник воспарил над их головами и из него посыпались тяжелые золотые монеты, отскакивая от кресел. — Лепреконы! — попытался перекричать громовые аплодисменты толпы мистер Уизли; многие еще рыскали и толкались под креслами, собирая золото. — Это тебе! — радостно пропыхтел Рон, насыпая Гарри полные ладони золотых монет. — За омнинокль! Теперь тебе придется делать мне рождественский подарок, ха! Я усмехнулась, Рон действительно думал что Гарри оставит своего лучшего друга без подарка на рождество. Величественный трилистник распался, лепреконы опустились на поле — на противоположную сторону от вейл — и, скрестив ноги, расселись, чтобы смотреть матч. — А теперь, леди и джентльмены, поприветствуем — болгарская национальная сборная по квиддичу! Представляю вам — Димитров! Фигура в красных одеждах, на метле, двигающаяся с такой быстротой, что казалась размытой, вылетела на поле из дальнего нижнего входа под сумасшедшие аплодисменты болгарских болельщиков. — Иванова! Подлетел второй игрок в красной мантии. — Зогров! Левски! Волчанов! Волков! И-и-и-и-и-и — Крам! — Вот он, вот он! — завопил Рон, уставившись на Крама в омнинокль. Гарри, торопясь, настроил свой. Виктор Крам был худым, темноволосым, с лицом землистого цвета, внушительным крючковатым носом и густыми черными бровями. Он походил на большую хищную птицу. С трудом верилось, что ему всего восемнадцать. Насколько я знаю Крам учится на последнем курсе в Дурмстранге. — А сейчас, прошу вас, встречаем ирландскую национальную сборную! — надсаживался Бэгмен. — Представляю: Конолли! Райан! Трой! Маллет! Моран! Куигли! И-и-и-и-и — Линч! Семь зеленых вихрей вырвались на поле. Гарри лихорадочно крутил регулятор на боку своего омнинокля и замедлил движение игроков до такой степени, что мог прочитать слова «Молния» на каждом помеле и видеть их имена, серебром вышитые на спинах. Рон делал то же самое, близнецы держались за перила и ни как не могли нарадоваться сборной Ирландии. — А также из самого Египта — наш судья, почетный председатель Международной ассоциации квиддича, Хасан Мустафа! Маленький и тощий волшебник, совершенно лысый, но зато с усами, одетый в мантию цвета чистого золота под стать стадиону, вышел на поле. — Этим усам позавидовал бы даже дядя Вернон. — Прошептал Гарри. (Фотографию дяди Вернона показал мне Гарри) В одной руке он нес солидных размеров плетеную корзину, в другой — метлу, из-под усов торчал серебряный свисток. Я взяла свои омнинокль и вернула скоростной регулятор к норме и внимательно наблюдаю, как Мустафа взобрался на метлу и откинул крышку корзины — в воздух взвились четыре шара: малиновый квоффл, два черных бладжера и увидела его на краткий миг, прежде чем он скрылся из глаз — крошечный крылатый золотой снитч. Пронзительно свистнув, Мустафа взлетел вслед за шарами. Мыслено благодорю Гарри и близнецов что рассказали все что сами знали о квиддичею. — На-а-а-ачинаем! — взвыл Бэгмен. — Это Маллет! Трой! Моран! Димитров! Снова Маллет! Трой! Левски! Моран! От лица Гарри Такого квиддича я еще не видел. Я с такой силой прижимаю омнинокль к глазам, что очки врезались в переносицу. Скорость игроков была невероятной — охотники перебрасывали друг другу квоффл так быстро, что Бэгмен едва успевал называть их имена. Я снова включил замедлитель на своем омнинокле, нажал кнопку «синхронный комментарий», и с этой минуты видел все в замедленном темпе, в линзах вспыхивали ярко-лиловые надписи, а шум толпы сотрясал ему барабанные перепонки. Атакующая схема «Голова ястреба», — прочитал я, глядя, как три ирландских охотника пролетают плечом к плечу — в центре, чуть впереди Трой, справа и слева Маллет и Моран, — преодолевая защиту болгар. «Финт Порскова» — загорелся следующий комментарий, когда Трой сделал вид, будто собирался рвануться что было сил наверх, отвлекая болгарского охотника Иванову, а сам швырнул квоффл вниз, Моран. Один из болгарских загонщиков, Волков, поравнявшись с бладжером, с молодецкого размаха своей небольшой битой выбил его прямо перед Моран. Та, уклоняясь от бладжера, взяла круто вниз и выронила квоффл, а Левски, шедший ниже, подхватил его. — Трой открывает счет! — взревел Бэгмен, и стадион задрожал от грома оваций и криков восторга. — Десять — ноль в пользу Ирландии! — Что? — удивился я, растерянно озираясь сквозь омнинокль. — Но ведь квоффл поймал Левски! — Гарри, если ты не будешь смотреть на нормальной скорости, много чего пропустишь! — прокричала Гермиона, приплясывая на месте и махая руками, в то время как Трой делал по полю круг почета. — Она права, так что отлипни от этого бинокля и смотри матч нормально! — крикнула Вивиан и опираясь об перила смотрит как квоффл передается с рук в руки. Без эмоций она смотрела на игру. Очень часто замечаю что она не эмоциональна. Она держит все что чуствует внутри себя. Об этом я позабочусь в Хогвартсе, думаю что она попадёт в Гриффиндор и после этого мы сможем построить хорошие, доверительные отношения брата и сестры. Я торопливо взглянул поверх омнинокля и увидел, что лепреконы, наблюдавшие за игрой из-за боковой линии, вновь поднялись в воздух и образовали гигантский мерцающий трилистник. С другой стороны арены на них мрачно смотрели вейлы. Злясь на самого себя, я прокрутил регулятор скорости до обычного режима; игра возобновилась. Я достаточно разбирался в квиддиче, чтобы оценить великолепие ирландских охотников. Они действовали как единое целое и, похоже, читали мысли друг друга, перестраиваясь в воздухе; розетка на моей груди непрерывно выкрикивала их имена: «Трой — Маллет — Моран!». В течение десяти минут Ирландия забила еще дважды, упрочив свое лидерство до тридцати — ноль, чем вызвала шквал оглушительного рева и аплодисментов со стороны украшенных зеленым болельщиков. Игра пошла еще быстрее, но стала жестче. Волков и Волчанов, болгарские загонщики, лупили по бладжерам со всей свирепостью, целя в ирландских охотников, и старались помешать им применить их коронные приемы; два раза болгары были отброшены, но вот наконец Иванова сумела прорвать оборону противника, обыграла вратаря Райана и забила первый болгарский гол. — Заткните уши пальцами! — рявкнул мистер Уизли, когда вейлы вновь затанцевали, отмечая такую радость. Я еще на всякий случий закрыл глаза — я хочу сохранить ясное сознание для игры. Спустя несколько секунд он отважился взглянуть на поле — вейлы уже остановились и Болгария вновь владела квоффлом. — Димитров! Левски! Димитров! Иванова! Вот это да! — кричал Бэгмен. Сто тысяч волшебников и колдуний затаили дыхание, когда двое ловцов — Крам и Линч — спикировали прямо через кучу охотников на такой скорости, что, казалось, они просто спрыгнули с самолета без парашютов. Я следил за их полетом в омнинокль, пытаясь разглядеть, где же снитч… — Они разобьются! — ахнула Гермиона. Она оказалась почти права — в самую последнюю секунду Виктор Крам вышел из пике и отвернул прочь, однако Линч ударился о землю с глухим стуком, слышным по всему стадиону. С ирландских трибун раздался чудовищный стон. — Вот дурачок! — покачал головой мистер Уизли. — Это же был обманный ход Крама! — Тайм-аут! — объявил Бэгмен. — Подождем, пока прибывшие на поле медики обследуют Эйдана Линча! — С ним все будет в порядке, он только слегка зацепил землю! — Чарли успокаивал Джинни, которая испуганно высунулась за барьер ложи. — Чего Крам, собственно, и добивался… Я поспешно нажал кнопки «повтора» и «синхронного комментария» на омнинокле и припал к окулярам. Крам и Линч уже замедленно вновь пикировали на поле. Поверх изображения вспыхнул комментарий: «Финт Вронского — опасное отвлечение ловца». Перед ним было лицо Крама, искаженное от напряжения, когда он точно в нужный миг вышел из падения, в то время как Линч врезался в покрытие. Я понял — Крам вовсе и не гнался за снитчем, он просто хотел заставить Линча последовать за собой. В жизни не видел, чтобы кто-нибудь так летал — можно было подумать, что Краму совсем и не нужна метла. В воздухе он двигался с такой легкостью, будто не нуждался ни в какой поддержке и ничего не весил. Я перевел омнинокль в стандартный режим и направил его на Крама. Тот кружил высоко над Линчем, которого приводили в чувство медики со склянками зелий. Сфокусировав картинку на лице Крама — его темные глаза быстро обегали землю внизу, в ста футах под ним. Пока Линч приходил в себя, Крам, пользуясь случаем, без помех отыскивал снитч. Наконец Линч поднялся на ноги, к буйной радости бурлящих зеленым трибун, уселся на свою «Молнию» и оторвался от земли. Его воскрешение, похоже, вселило в ирландцев второе дыхание. Как только Мустафа дал свисток о продолжении игры, ирландские охотники бросились в бой, демонстрируя немыслимые чудеса мастерства. Пятнадцать минут пролетели в жарких схватках, и Ирландия вырвалась вперед еще на десять голов — теперь они вели со счетом сто тридцать — десять, и игра стала откровенно грязной. Когда Маллет в очередной раз помчалась к голевым шестам, крепко прижимая к себе квоффл, болгарский вратарь Зогров рванулся ей навстречу. Все произошло настолько быстро, что я не успел ничего уловить, но дружный вопль гнева ирландских болельщиков и долгий, пронзительный свисток Мустафы возвестили о нарушении правил. — Мустафа разбирается с болгарским вратарем относительно нанесения удара — запрещенный толчок локтем! — сообщил Бэгмен распаленным зрителям. — Так… Да, Ирландия пробьет пенальти! Лепреконы, в злости поднявшиеся в воздух, словно рой сверкающих ос, когда Маллет была неправильно атакована, теперь, слетевшись вместе, образовали слова: «ХА-ХА-ХА». На другой стороне поля прелестницы вейлы разом вскочили на ноги, яростно распушили волосы и вновь с жаром заплясали. Все Уизли, я и как один, заткнули уши пальцами, но Гермиона которую все это не задевало, вскоре подергала меня за руку. Я повернулся к ней, и она нетерпеливо вытащила его пальцы из ушей, покатываясь со смеху: — Посмотри на судью! Я посмотрел вниз, на поле. Хасан Мустафа приземлился прямо перед танцующими вейлами и вытворял действительно что-то очень странное — картинно напрягал мышцы и залихватски подкручивал усы. — Так, это уже чересчур! — заявил Бэгмен, хотя в его голосе звучало изрядное веселье. — Кто-нибудь, тряхните судью! Врач-волшебник, заткнув пальцами уши, стремглав промчался через поле и с силой пнул Мустафу в голень. Судья как будто пришел в себя — в омнинокль я видел, что он выглядит до крайней степени смущенным и что-то кричит на девушек, которые прервали танец и всем своим видом выражают негодование. Не менее половины зрителей сообразили, что происходит; ирландские болельщики встали зеленой стеной, подбадривая своего ловца, но Крам уже завис у него на хвосте. Как он разбирал, куда лететь, я не представлял, мельчайшие капли крови шлейфом отмечали в воздухе его след, он поравнялся с Линчем, и вот уже оба вновь несутся к земле. — Они разобьются! — взвизгнула Гермиона. — Нет! — прокричал Рон. — Линч может! — воскликнул Гарри. — Даже если разобьются это будет еще то зрелеще. — фыркнула Вивиан. Я был прав: во второй раз Линч грохнулся о землю со страшной силой и тут же исчез под ордой разбушевавшихся вейл. — Снитч, где снитч? — на всю ложу заорал Чарли. — Он поймал его! Крам его поймал! Все кончено! — воскликнул я. — Удивительно. — Прибодняв брови сказала Вивиан и покачала головой. Крам, в красной, пропитанной кровью мантии, неторопливо поднялся в воздух — в его высоко поднятой руке искрилось золото. На табло зажегся счет: БОЛГАРИЯ — СТО ШЕСТЬДЕСЯТ, ИРЛАНДИЯ — СТО СЕМЬДЕСЯТ. До зрителей не сразу дошла суть произошедшего и до меня тоже. — Что произошло? — спросил я. — А то братец — шепнула сестра на ухо, я даже не заметил как она подошла — Болгария проиграла, хоть Крам молодец снитч все-таки поймал. — Где ты была всю игру? Не разу тебя не видел. — Я сидела взаде тебя. Но затем постепенно, будто неимоверной величины нарастающий поток, гул на трибунах ирландских болельщиков становился все громче, громче и взорвался громовым воплем ликования. — ИРЛАНДИЯ ПОБЕДИЛА! — надрывался Бэгмен, который, как и ирландцы, был захвачен врасплох неожиданным окончанием матча. — КРАМ ЛОВИТ СНИТЧ, НО ПОБЕЖДАЕТ ИРЛАНДИЯ! Бог ты мой, кто мог такое ожидать! — На кой ему понадобилось ловить снитч? — кричал Рон, прыгая и хлопая в ладоши над головой. — Остановить матч, когда ирландцы были на сто шестьдесят очков впереди, вот болван! — Он знал, что им никогда не догнать Ирландию, — ответил я сквозь шум, тоже аплодируя изо всех сил. — Ирландские охотники слишком хороши… он хотел закончить матч на своих условиях, вот и все… — Он очень мужественно себя вел, верно? — сказала Гермиона, склоняясь через барьер, чтобы лучше видеть, как садится Крам. Целая толпа врачей пробивалась к нему через свалку дерущихся вейл и лепреконов. — У него ужасный вид… Я снова приставил омнинокль к глазам. Было очень трудно рассмотреть, что происходит внизу, поскольку над всем полем в безумной радости носились лепреконы, но ему удалось различить Крама, окруженного медиками. Он выглядел еще более хмурым, чем когда-либо, и неохотно позволял врачам заняться собой. Вся команда собралась тут же явно в подавленном настроении, они невесело пожимали друг другу руки. А неподалеку ирландские игроки плясали от радости, осыпаемые золотом слетевшихся к ним бородатых талисманов; по всему стадиону развевались флаги, отовсюду гремел ирландский гимн. Вейлы опять вернулись к своему прежнему очаровательному облику, но вид у них был удрученный и печальный. — Что ж, они храбро сражались, — послышался мрачный голос позади меня. Он оглянулся — это был болгарский министр магии. — Вы говорите по-английски! — возмущенно воскликнул Фадж. — И вы весь день смотрели, как я объясняюсь жестами! — Ну, это было очень забавно, — пожал плечами болгарин и смотрел на Вивиан которая улыбалась как чеширский кот. Она знала!!! — Как говорится: «Няма нищо по-лошо от това да не знаеш езика.» — Ирландская сборная выполняет круг почета в сопровождении своих талисманов, а Кубок мира по квиддичу вносят в верхнюю ложу! — объявил Бэгмен. Мне в глаза ударил слепящий магический свет, заливший ложу так, чтобы со всех трибун было видно, что происходит внутри. Прищурившись, он увидел двух взмокших волшебников — они внесли увесистую золотую чашу, которую и передали Корнелиусу Фаджу, все еще рассерженному из-за того, что весь день понапрасну растрачивал свои способности на язык жестов. — Давайте громко поаплодируем доблестным проигравшим — Болгарии! — громогласно предложил Бэгмен. И вот в верхнюю ложу по лестнице поднялись семеро потерпевших поражение болгарских игроков. На трибунах прокатилась волна благодарных рукоплесканий; я видел блеск и мерцание тысяч и тысяч объективов омниноклей, направленных на спортсменов. Болгары один за другим проходили между рядами кресел, Бэгмен называл имя каждого, и сначала им пожимал руку их министр, а затем — Фадж. Крам, шедший последним, выглядел очень неважно: вокруг глаз залегли черные тени, на лице запеклась кровь; он все еще сжимал снитч. Если обратить внимание, то можно увидеть что на земле он чувствует себя гораздо хуже. Стоило только прозвучать его имени, как весь стадион разразился громоподобным, разрывающим уши ревом. Потом появилась ирландская команда. Эйдана Линча вели под руки Моран и Конолли; второе падение явно не прошло для него бесследно, парень основательно окосел, но все равно улыбался от счастья, когда Трой и Куигли высоко подняли Кубок, а трибуны под ними бушевали от восторга. У Гарри от хлопанья онемели руки. И наконец, когда ирландская сборная покинула ложу, чтобы сделать еще один круг почета на своих метлах (Эйдан Линч сидел позади Конолли, крепко обхватив его за талию и по-прежнему ошалело улыбаясь), Бэгмен направил волшебную палочку на собственное горло и произнес: — Квиетус! Они будут обсуждать это годами, — прохрипел он. — Вот уж действительно неожиданный поворот… Жаль, что так быстро закончилось… Ах да… я же вам должен… сколько там? Фред и Джордж перелезли через кресла и уже стояли перед Людо Бэгменом с радостными улыбками и протянутыми руками. Когда они получили деньги сразу, побежали к Вивиан, и поняли ее на руки так что она сидела на их плечах. Я нечего не понял с чего вдруг они так поступают.

***

— Не рассказывайте маме о том, что вы делали ставки, — попросил мистер Уизли Фреда и Джорджа, когда они спускались по пурпурно-ковровым ступенькам. Вивиан направилась в свою палатку вместе с Миссис Смит. А Мистер Уизли хоть и гордился близнецами, но не показывает это тем более он не любит когда, злится Миссис Уизли. — Не беспокойся, пап, — лучезарно улыбаясь, заверил его один из близнецов. — У нас большие планы насчет этих денег, и мы не хотим, чтобы у нас их отобрали. Казалось, в какую-то секунду мистер Уизли уже собирался спросить, что же это за большие планы, но затем, похоже, решил, что лучше этого не знать. Фонари освещали путь, в ночном воздухе разносилось нестройное пение, а над их головами проносились лепреконы, гогоча и размахивая лампами. Когда мы в конце концов добралась до палаток, спать никому не хотелось и, оценив разгул веселья вокруг, мистер Уизли согласился, что можно выпить по последней чашке какао перед отбоем. Все с упоением заспорили о матче. Мистер Уизли полемизировал с Чарли о способах нанесения ударов; и продолжалось это до тех пор, пока Джинни не уснула прямо за переносным столиком, разлив какао по полу. Тут уж мистер Уизли велел всем заканчивать словесные баталии и ложиться спать. Гермиона и Джинни ушли в свою палатку, а я и остальные Уизли облачились в пижамы и забрались в свои походные кровати. Из каждого уголка лагеря слышались удалые песни и подозрительные гулкие удары. — Ох, до чего же я рад, что не на дежурстве! — сонно пробормотал мистер Уизли. — Представить не могу, каково это — ходить и уговаривать ирландцев, чтобы они заканчивали праздновать… Я занимавший верхний ярус над Роном, лежал, глядя в брезентовый потолок, наблюдая за огоньками ламп случайно пролетающих в вышине лепреконов и вновь воскрешая в памяти наиболее впечатляющие проходы Крама. Мне не терпелось сесть на собственную «Молнию» и попробовать финт Вронского… Почему-то Оливер Вуд ни на одной из своих ползающих схем никогда не изображал, как этот финт должен выглядеть… Я уже вижу себя в мантии с именем на спине, слышал восторженный рев стотысячной толпы, когда голос Людо Бэгмена прокатится по стадиону: «И вот на поле… По-о-оттер!» Я так и не понял, как задремал — фантазии о том, что я летаю, как Крам, незаметно перешли в настоящие сны. Вдруг до меня дошло, что слышу крик мистера Уизли: — Вставайте! Рон, Гарри, подъем, скорее! Я поспешно сел, задев головой брезент. — Что… что случилось? Впрочем, к мне самому уже пришло смутное чувство, будто что-то не так. Звуки в лагере изменились — пения больше не было слышно, доносились тревожные крики и шум беготни. Я спрыгнул на пол со своей верхотуры и кинулся было к одежде, но мистер Уизли, уже натянувший джинсы прямо поверх пижамы, сказал: — Некогда, Гарри, бери куртку и бегом наружу — быстро! Я поступил, как было сказано, и выскочил из палатки, Рон — по пятам за мной. В свете немногих еще горевших костров можно увидели людей, убегающих в лес от чего-то, что двигалось к ним через поле, выпуская странные огни и гремя чем-то наподобие выстрелов. До нас донеслись громкий издевательский смех и хмельные выкрики, затем последовала мощная вспышка зеленого света, осветившая всю сцену. Плотная толпа волшебников с поднятыми волшебными палочками медленно двигалась по полю. Я присмотрелся — мне показалось, что у них не было лиц, но тут я разобрал, что их головы были скрыты капюшонами, а лица — масками. В воздухе высоко над ними бились четыре фигуры, корчившиеся в невероятных положениях. Можно было подумать, что волшебники в масках были кукловодами, а люди над ними — марионетками, управляемыми невидимыми нитями, которые поднимались в небо из волшебных палочек. Две из этих фигур были очень малы. Новые волшебники, присоединяющиеся к марширующей группе, хохотали, указывая на извивающиеся в небе тела. Палатки сминались и падали под наступающими шеренгами. Раз или два я видел, как кто-то из марширующих сносил волшебной палочкой тенты у себя на пути; некоторые загорались, и крики усиливались. Одна из горящих палаток неожиданно осветила людей наверху, и я узнал одного — мистера Робертса, управляющего лагерем. Остальные трое, судя по всему, были его жена и дети. Один из шедших в строю своей волшебной палочкой перевернул миссис Робертс вверх ногами; ее ночная рубашка слетела вниз, открыв взорам необъятные панталоны, она силилась прикрыться, как могла, а толпа внизу вопила и улюлюкала. — Это безумие, — пробормотал Рон, глядя, как малыша-магла закрутило волчком в шестидесяти футах над землей, его голова безжизненно болталась из стороны в сторону. — Это настоящее безумие… Выбежали Гермиона и Джинни, набрасывая куртки поверх пижам, и за ними мистер Уизли. В ту же минуту из палатки мальчишек появились Билл, Чарли и Перси, полностью одетые, с закатанными рукавами и волшебными палочками наготове. Мне стало не по себе. Где Вивиан? Твою мать, если с ней что-то случится я этого не переживу. — Мы поможем министерским дежурным! — закричал, перекрывая гвалт, мистер Уизли, тоже закатывая рукава. — Вы все — давайте в лес и держитесь вместе. Я приду за вами, как только мы с этим разберемся. — А где Вивиан?! Мне нужно к ней! — Гарри она с корой все будет хорошо. Бегите в лес живо! Билл, Чарли и Перси уже бежали к наступающей колонне, мистер Уизли бросился следом. Со всех сторон к источнику неприятностей мчались сотрудники Министерства. Бесчинствующая толпа подступила совсем близко. — Давайте! — Фред схватил Джинни за руку и потащил ее в лес. — Гарри ты же слышал. Мистера Уизли пойдем, с ней будет все в порядке. — Гермиона тянула меня за руку. Я, Рон, Гермиона и Джордж кинулись за Джинни и Фредом. Добежав до деревьев, мы оглянулись. Толпа стала больше; было видно, как министерские волшебники пытаются пробиться к центру, к людям в капюшонах, но им приходится туго; похоже, они опасались пустить в ход заклинания — семья Робертсов могла упасть. Разноцветные фонарики, освещавшие путь к стадиону, погасли; темные силуэты потерянно бродили между деревьями, дети плакали, тревожные восклицания и панические голоса эхом отдавались в холодном ночном воздухе. Я чувствовал, как меня толкают со всех сторон люди, чьих лиц я даже не мог различить. Тут я услышал, как Рон охнул от боли. — Что случилось? — обеспокоенно спросила Гермиона, останавливаясь так резко, что Гарри налетел на нее. — Рон, где ты там? Ох, глупость какая. Люмос! Она зажгла волшебную палочку и направила узкий луч света через дорогу — Рон лежал, растянувшись на земле. — Споткнулся о корень, — сердито пробурчал он, вновь поднимаясь на ноги. — Ну, с ногами такого размера это немудрено, — произнес голос сзади, манерно растягивая слова. Я, Рон и Гермиона круто обернулись. В двух шагах от них, прислонясь к дереву, с абсолютно безмятежным видом стоял Драко Малфой. Скрестив руки на груди, он наблюдал за событиями в лагере сквозь прогалину в деревьях. Рон от души и в простых словах дал Малфою совет, на который никогда бы не осмелился в присутствии мистера Уизли. — Выбирай выражения, Уизли. — Светло-голубые глаза Малфоя сверкнули. — Не лучше ли вам убраться отсюда? Тебе не понравится, если заметят ее, верно? Он кивнул на Гермиону, и в тот же момент со стороны поля послышался грохот, словно взорвалась бомба, и вспышка зеленого света на мгновение озарила деревья вокруг. — И что это должно значить? — с вызовом спросила Гермиона. — Грэйнджер, они ищут маглов, — ответил Малфой. — Не хочешь похвалиться своими панталонами между небом и землей? Если не против, составь компанию вон тем, они как раз движутся сюда, а мы все дружно повеселимся. — Гермиона — колдунья, — огрызнулся я. — Думай себе что хочешь, Поттер, — злобно улыбнулся Малфой. — Если полагаешь, что они не отличат грязнокровок, оставайся стоять, где стоишь. — Придержи язык! — рявкнул Рон. Все присутствующие знали, что «грязнокровки» — крайне оскорбительное название колдуньи или волшебника магловского происхождения. А для Гермионы это больная тема. В первый раз когда Малфой ее так назвал она расплакалась. — Не обращай внимания, Рон, — спешно сказала Гермиона, хватая Рона за руку — тот уже шагнул к Малфою. Тут с другого края леса раздался грохот, какого они еще не слышали; некоторые вокруг вскрикнули. — Легко пугаются, верно? — лениво протянул он. — Полагаю, твой папочка велел вам всем спрятаться? Кстати, он что — кинулся спасать маглов? — А где твои родители? — воскликнул я с нарастающим гневом. — Там, в масках, я не ошибаюсь? Малфой повернулся ко мне, по-прежнему улыбаясь. — Ну… если бы они там и были, вряд ли бы я тебе сказал, согласись, Поттер. — Ох, да бросьте, — проговорила Гермиона, с отвращением взглянув на Малфоя. — Пойдемте отыщем остальных. — Не высовывай свою лохматую голову, Грэйнджер, — ухмыльнулся Малфой. — Пойдем, — повторила Гермиона, и потащила Рона и Гарри к дороге. — Поттер! — я развернулся к нему и кивнул. — Береги сестру. — Это проскучало как-то по-доброму без зла. Как будто защищая. Он даже не ухмыльнулся. Я тряхнул головой и побежал за друзьями. Не время об этом думать. — Готов поспорить на что угодно, его отец — один из той банды в масках! — с гневом заявил Рон. — Ну, в любом случае люди из Министерства его схватят! — с неподдельным чувством заметила Гермиона. — Вот только не пойму, куда делись все остальные? Фреда, Джорджа и Джинни нигде не было видно, хотя на дороге было полным-полно людей — все нервно оглядывались на охваченный смятением лагерь. Неподалеку на дороге громко спорила кучка подростков в пижамах. Завидев меня, Рона и Гермиону, к ним обратилась девушка с пышными, вьющимися волосами, быстро заговорив: — Ou est Madame Maxime? Nous l’avons perdue… — Э-э-э… что? — растерялся Рон. — О! — Девушка повернулась к нему спиной, и, уже отойдя, друзья отчетливо расслышали, как она произнесла: — 'Огвартс… — Шармбатон, — прошептала Гермиона. — Что-что? — переспросил я. — Они, должно быть, из Шармбатона, — пояснила Гермиона. — Ну, Академия магии «Шармбатон»… Я читала о ней в «Обзоре магического образования в Европе». — А… да… понятно. — Фред и Джордж не могли уйти так далеко, — сказал Рон, зажигая вслед за Гермионой волшебную палочку и осматриваясь. Я полез в карман куртки за своей палочкой и нашел там только омнинокль. — Ох, нет, быть не может… Я потерял свою волшебную палочку! — Ты шутишь? Рон и Гермиона подняли свои палочки повыше, чтобы осветить как можно больше земли под ногами, но палочки нигде не было видно. Рон покачал головой: — Может, она осталась в палатке? — Возможно, она выпала у тебя из кармана, когда мы бежали? — обеспокоенно предположила Гермиона. — Да… — пробормотал я. — Возможно… Я ни разу не расставался с волшебной палочкой за все время пребывания в мире волшебников и вдруг почувствовал себя необычайно уязвимым, оказавшись без нее в самой гуще событий. Прозвучавший рядом шорох заставил всех нас троих подскочить на месте. Это была Винки, домашний эльф, она с треском продиралась сквозь кусты невдалеке. Двигалась она в какой-то своеобразной манере — с явным затруднением, словно нечто невидимое не пускало ее. — Там плохие волшебники! — в смятении пищала она, наклоняясь вперед в усилии не снижать темпа. — Люди высоко-высоко в воздухе! Винки уносит ноги прочь! И она скрылась за деревьями на той стороне дороги, пища и пыхтя в борьбе с удерживающей ее неведомой силой. — Что это ее так ломает? — Рон с любопытством посмотрел вслед. — Почему бы ей не бежать обычным способом? — Держу пари, она не спросила разрешения спрятаться, — сказал я. Мне вспомнился Добби — тот, стоило ему совершить что-то, что хоть чуточку не понравилось бы Малфоям, был вынужден наказывать себя отчаянным самобичеванием. — Знаете, с домашними эльфами очень жестоко обращаются! — возмущенно произнесла Гермиона. — Это настоящее рабство, вот что это такое! Смотрите — мистер Крауч погнал ее на верх стадиона, чего она до смерти боялась, теперь он наложил заклятие, и она даже убежать не могла, когда те начали топтать палатки! Почему никто ничего с этим не делает? — Ну, так ведь домашние эльфы счастливы, — пожал плечами Рон. — Ты же слышала, что ответила старушка Винки на матче: «Домашним эльфам не положено веселиться» — значит, ей нравится, чтобы ею все время и во всем командовали. Гермиона сразу начала закипать. Рон еще не понял, но зря это он начал так говорить Гермионе явно это не нравится. — Вот такие люди, как ты, Рон, и поддерживают несправедливые, прогнившие порядки просто потому, что им лень что-то… С опушки леса докатился грохот еще одного взрыва. — Давайте-ка двигаться дальше, вот что я скажу, — с тревогой перебил ее Рон. Возможно, Малфой говорил правду; возможно, Гермиона действительно была в большей опасности, чем мы с Роном. Мы вновь зашагали вперед, я машинально все еще шарил в карманах, хотя и понимал, что палочки там нет. Темная дорога уводила нас все дальше в лес, и мы по-прежнему высматривали Фреда, Джорджа и Джинни. Невдалеке компания гоблинов кудахтала над мешком золота, без сомнения, выигранного в тотализатор на матче, — вот кого совершенно не трогали безобразия, творящиеся в лагере. Еще дальше, войдя в пятно серебряного света, мы увидели трех высоких вейл, во всем великолепии стоявших на прогалине в окружении юных волшебников, каждый из которых очень громко говорил. — Я заработал около ста мешков галлеонов за год, — разглагольствовал один из них. — Я ведь драконоборец и работаю на Комиссию по контролю за опасными существами. — Да никакой ты не драконоборец! — кричал его приятель. — Ты посудомойщик в «Дырявом котле»… А вот я — охотник на вампиров, я их уже штук девяносто уложил… Третий юнец, чьи прыщи были видны даже в тусклом серебристом свете, который излучали вейлы, тоже поторопился вступить в беседу: — Я уже почти стал самым молодым из всех министров магии, какие только были… Я фыркнул от смеха — я узнал этого прыщавого волшебника, его звали Стэн Шанпайк, и на самом деле он работал кондуктором в трехъярусном автобусе «Ночной рыцарь». Я уже собрался сказать об этом Рону, но тот, сделав диковато-слабоумное лицо, крикнул собравшимся: — А я рассказывал, что изобрел метлу, которая летает до Юпитера? — Да что же это такое! — опять возмутилась Гермиона, и мы вместе с Гермионой развернули Рона и увели прочь. Звуки разговора вейл и их поклонников замолкли вдалеке, так как мы уже находились в самом сердце леса. Казалось, они здесь одни, вокруг все затихло. Я огляделся. — Думаю, нам стоит подождать здесь — любого, кто подойдет, мы услышим за милю. Не успели мы расслабиться, как прямо перед нами из-за дерева появился Людо Бэгмен. Даже в слабом свете двух волшебных палочек я разглядел разительные перемены в его облике. Он больше не был жизнерадостным и розоволицым, и в походке не было бодрой упругости — Людо выглядел очень бледным и утомленным. — Кто это? — заговорил он, щурясь и стараясь рассмотреть наши лица. — Что вы здесь делаете одни? Мы удивленно переглянулись. — Ну… там что-то вроде мятежа… — сказал Рон. — Что? — уставился на него Бэгмен. — Там, в лагере… какие-то люди захватили семью маглов… — А, будь они неладны! — потрясенно выругался Бэгмен и, не сказав больше ни слова, трансгрессировал с негромким хлопком. Что это было, непонятно. — Что-то мистер Бэгмен совсем никуда, как по-вашему? — нахмурилась Гермиона. — Так или иначе, Людо был великим загонщиком, — ответил Рон. Сойдя с дороги на маленькую прогалину, он уселся на пятачок сухой травы возле дерева. — «Уимбурнские Осы» были чемпионами Лиги три раза подряд, пока он там играл. Рон достал из кармана крошечную фигурку Крама и некоторое время наблюдал, как та ходит взад-вперед. Подобно живому оригиналу, копия была слегка плоскостопна, сутулилась и на своих неуклюже-вывернутых ногах смотрелась куда менее впечатляюще, чем на метле в воздухе. Я прислушался к звукам, доносившимся из лагеря, — пока все было тихо; возможно, погром закончился. — Надеюсь, с остальными все в порядке, — помолчав, произнесла Гермиона. — С ними все отлично, — отозвался Рон. — Представь, если твой отец поймает Малфоя. — я сел рядом с Роном, глядя, как миниатюрный Крам тяжелой поступью расхаживает по палой листве. — Он всегда говорил, что ему хочется получить доказательства против него. — Да уж, вот что стерло бы ухмылку с рожи старины Драко, — кивнул Рон. — А эти несчастные маглы? — взволнованно сказала Гермиона. — Что, если не удастся спустить их вниз? — Наши справятся, — успокоил ее Рон. — Найдут способ. — Это же сумасшествие — устраивать такое, когда этой ночью здесь все Министерство магии! — кипятилась Гермиона. — Я хочу сказать, как они рассчитывали скрыться? Или перепились, или они просто… Она неожиданно оборвала фразу и оглянулась. Я и Рон тоже поспешно огляделись вокруг. Судя по звукам, кто-то неуверенно брел к их поляне, за темными деревьями слышался шорох нетвердых шагов. Потом шаги замерли. — Эгей! — позвал я. Тишина. Я встал на ноги и вгляделся в черную стену спутанных ветвей. Было слишком темно, чтобы различить что-то на таком расстоянии, но я чувствовал, что там, в глубине, куда не доставал его взгляд, кто-то есть. — Кто там? — спросил он. И тут, без всякого предупреждения, тишину разорвал голос, которого они еще не слыхали в лесу, и издал он отнюдь не панический вопль, а выкрикнул нечто похожее на заклинание: — Мортмордре! Что-то громадное, зеленое, сверкающее вырвалось из того пятна мрака, в которое я пытался проникнуть взглядом, оно пронеслось над верхушками деревьев и взлетело в небо. — Что за… — охнул Рон, вскакивая на ноги и уставясь на появившуюся диковину. На какую-то долю секунды мне подумалось, что это еще одна композиция, выстроенная лепреконами, но тут я разобрал, что она изображала колоссальных размеров череп, образованный чем-то наподобие изумрудных звезд, со змеей, высунувшейся изо рта, словно язык. Пока друзья смотрели, сияющий оскал поднимался все выше и выше, пылая в облаке зеленоватой дымки и выделяясь на черном небе, будто новое созвездие. Лес вокруг взорвался криками. Я не понимал, в чем причина — неужели из-за черепа? Тот взлетел уже настолько высоко, что мог бы осветить весь лес, словно жуткая неоновая вывеска. Гарри поискал глазами того, кто своим колдовством создал этот череп, но никого не увидел. — Эй, кто там? — позвал я снова. — Гарри, давай, пошли! — Гермиона ухватила его за куртку и потащила назад. — Да что случилось? — встревожился я, увидев ее бледное, испуганное лицо. — Это Черная Метка, Гарри! — Гермиона волочила его за собой, насколько хватало сил. — Знак Сам-Знаешь-Кого! — Волан-де-Морта? — Гарри, скорее! Я повернулся, Рон поспешно прибрал своего малютку-Крама, и все трое побежали через поляну. Но, прежде чем мы успели сделать несколько торопливых шагов, послышалась целая серия хлопков, и человек двадцать волшебников, возникнув прямо из воздуха, окружили их. Мгновенно обернувшись вокруг, я был вынужден признать неприятный факт: каждый из этих волшебников уже держал в руках палочку, и все эти палочки были направлены на меня, Рона и Гермиону. Не теряя времени, я заорал: «Ложись!», бросился на друзей и повалил их на землю. — Окаменей! — проревели двадцать голосов. Ударила слепящая канонада вспышек, и я почувствовал, что волосы у меня на голове зашевелились, словно от порыва сильного ветра. Приподняв голову на четверть дюйма, я увидел над собой перекрещивающиеся огненно-красные трассы — они вылетали из волшебных палочек, ударялись о стволы деревьев и рикошетом уносились во тьму. — Стой! — загремел знакомый голос. — Прекратите! Это мой сын! Зловещий ветер перестал трепать мои волосы; я приподнял голову чуть выше. Стоявший передо мной волшебник опустил палочку. Я повернулся и увидел мистера Уизли, испуганно спешившего к нам. — Рон… Гарри… — Его голос дрожал. — Гермиона… С вами все в порядке? — Отойди с дороги, Артур, — раздался холодный резкий голос. Это был мистер Крауч. Он подошел вместе с остальными волшебниками из Министерства. Лицо мистера Крауча окаменело от ярости. — Где Вивиан, вы видели ее? — прошептал я. — Нет не кто ее не видел с тех пор как Джинни упала, — мой глаза стали с размером с яблоко, я уже собирался спросить как она, но Мистер Уизли не дал этого сделать. — Она в порядке благодаря Вивиан, но твою сестру после этого не кто не видел. Кора в порядке, но с ней нет Вивиан. — прошептал мне Мистер Уизли. Твою мать! С ней точно что-то случилось. Надеюсь она жива. — Кто из вас это сделал? — зарычал Крауч. Его колючий взгляд обежал нас троих. — Кто из вас наколдовал Черную Метку? — Мы этого не делали! — выпалил я. Все мои мысли крутились вокруг сестры. В данный момент только она для меня важна. — Мы вообще ничего не делали! — гневно добавил Рон, потирая локоть и с негодованием глядя на отца. — Почему вы на нас напали? — Не лгите, сэр! — каркнул мистер Крауч. Его волшебная палочка по-прежнему смотрела на Рона, а глаза были выпучены — похоже, начальник Отдела сотрудничества был слегка не в себе. — Вас застигли на месте преступления! — Барти, — шепнула колдунья в длинном шерстяном халате, — это же дети, Барти, они бы никогда такого не… — Кто из вас троих видел, откуда появилась Черная Метка? — перебил ее мистер Уизли. — Вон оттуда, — с дрожью сказала Гермиона, указывая на то место, откуда они слышали голос. — Там кто-то был за деревьями… прокричал какие-то слова… какое-то заклинание… — Так, значит, вон там он стоял, я правильно понял? — Выкаченные глаза мистера Крауча теперь впились в Гермиону, все его лицо выражало недоверие. — Значит, выкрикнул заклинание? Что-то, мисс, вы подозрительно много знаете о том, как появилась Метка. — Что сдесь происходит! — послышался голос из леса и тут же в сторону звука направились все волшебные палочки. — Да отпустите вы свои палки идиоты! Это была Вивиан, но не кто даже и не думал отпускать палочки. Сестра выглядела превосходно хоть и растрепано. Ее длинные волосы были распущеные и идеально прямые достовая до бедер. Она шла к нам с высоко поднятой головой и выпрямленной спиной. От ее взгляда мне стало не по себе. Слава Мерлину этот взгляд направлен не на меня, а на Мистера Крауча. — У вас проблемы со слухом? Я сказала отпустить палочки. — Наконец то она оказалась возле меня и сразу же начала осматривать на наличие ран. — Гарри ты цел, ты не пострадал? — она положила мне на лицо руки, мое тело пропустило дрожь, а сердце забилось чаще. Этого мне нахватало всю жизнь. Заботы. Родного человека. Теплоты и добра. — Может это все-таки вы Мисс Поттер? — ее глаза сразу же перестали сверкать добротой. Они напоминали мне запретный лес. В них так же страшно смотреть, они полны злобы. Она медленно повернулась без грамма доброты. — Мистер Крауч в чем же вы меня обвиняете? Хочу вам напомнить что я о своей волшебной сущности узнала совершенно недавно. — Помнится мне Альбус очень нахваливал вас. — прищурился и смотрел ей в глаза, но долго этого делать не мог он, отвел взгляд и старался больше не смотреть ей в глаза. — Он говорил что вы сдали три курса за три недели на Превосходно. Думаю вы бы смогли это сделать. — Хорошо, если вам не подходит мой первый аргумент вот вам еще один. Я ребенок мне все волишь 14. Еще есть третий аргумент — она подошла в притык к Краучу — Волан-де-Морта эта крыса убила моих родителей и из-за этой твари мне пришлось расстаться с братом на 13 лет. Из-за этого существа я не знала что в этом мире есть, человек которому я не безразлична. И вы думаете что при этих двух фактах я бы вступила в ряды этих скотин? — на поляне застыла полная тишина, Крауч неосознанно отступил от нее. — Правильно ведь зачем вам думать, если можно просто обвинить детей в своих ошибках. — Что простите? Как вы со мной разговариваете Мисс Поттер? Как вы смеете? — Так как вы заслужили, сэр, ваша задача была обезопасить всех прибывших волшебников. В данный момент вы должны искать виновных, а не пререкаться со мной и обвинять не виновных. Похоже, за исключением мистера Крауча, никто из министерских волшебников уже не верил сомнительному предположению, что это я, Рон, Гермиона или Вивиан своим колдовством вызвали череп; напротив, после слов Вивиан они опять подняли волшебные палочки и прицелились в том направлении куда указала Гермиона. Крауч все еще не мог отойти от слов Вивиан. Если честно сам в шоке, но по факту она права. — Мы опоздали, — покачала головой колдунья в шерстяном халате. — Они уже трансгрессировали. — Я так не думаю, — возразил волшебник с косматой каштановой бородой — это оказался Амос Диггори, отец Седрика. — Наши парализующие заклятия накрыли те деревья — вполне вероятно, что мы их достали. — Амос, осторожно! — раздались тревожные голоса, когда мистер Диггори расправил плечи, поднял палочку, пересек поляну и скрылся в темноте. Гермиона наблюдала за ним, прижав ладони ко рту. Спустя несколько секунд из зарослей раздался возглас: — Есть! Мы их взяли! Один здесь! Без сознания! Это… но… ах, чтоб тебя… — Ты кого-то поймал? — недоверчиво отозвался мистер Крауч. — Кого? Кто это? Хруст веток, шорох листьев, звук шагов — и мистер Диггори вновь появился из-за деревьев. В руках он нес какое-то маленькое обмякшее тело. Я тотчас узнал приметное чайное полотенце. Это была Винки. Мистер Крауч не шелохнулся и не проронил ни слова, когда мистер Диггори положил эльфа у его ног. Несколько мгновений он пребывал в оцепенении, по лицу разлилась страшная бледность, горящий взгляд был устремлен на Винки; затем к нему снова вернулось самообладание. — Быть не может, — выдохнул он. — Нет… Крауч обошел мистера Диггори и быстрым шагом отправился к тому месту, где была найдена Винки. — Без толку, мистер Крауч, — сказал ему вслед мистер Диггори. — Там больше никого нет. Но мистер Крауч остался глух к его словам. Он принялся рыскать, шурша листьями, по кустам вокруг злополучной поляны. — Н-да, щекотливая ситуация, — мрачно заметил мистер Диггори, поглядывая на неподвижную фигуру Винки. — Домовой эльф Барти Крауча… То есть я хочу сказать… — Прекрати, Амос, — негромко сказал мистер Уизли. — Не думаешь же ты в самом деле, что это был эльф. Черная Метка — дело рук волшебника. Для этого требуется волшебная палочка. — Ну да, — ответил мистер Диггори, — у нее и была палочка. — Что? — Вот посмотри! — Мистер Диггори вынул и показал мистеру Уизли волшебную палочку. — Была у нее в руке. Так что вот уже для начала нарушение третьего пункта «Закона о применении волшебных палочек»: «Никаким нечеловеческим существам не разрешается ношение или использование волшебной палочки». Тут последовал еще один хлопок, и рядом с мистером Уизли трансгрессировал Людо Бэгмен. Запыхавшийся и растерянный, он задрал голову, таращась на изумрудно-зеленый череп. — Черная Метка! — просипел он, вопрошающе повернувшись к коллегам, и едва не наступил на Винки. — Кто это сделал? Вы поймали их? Барти! Что происходит? Мистер Крауч возвратился с пустыми руками. Лицо его все еще оставалось мертвенно-белым, а руки и несравненные усы щеточкой подергивались. — Ты где был, Барти? — спросил Бэгмен. — Почему тебя не было на матче? Твой эльф занимал тебе место, сожри меня горгулья! — Бэгмен наконец заметил Винки, лежавшую у его ног. — А с ней-то что? — Я был занят, Людо, — мистер Крауч отвечал сквозь судорогу, едва шевеля губами, — а мой эльф оглушен заклятием. — Оглушен? Вами оглушен? Но зачем?.. И тут на круглом блестящем лице Бэгмена проступила догадка — он вновь посмотрел вверх, на череп, потом вниз, на Винки, и затем на мистера Крауча. — Нет! — воскликнул он. — Винки? Наколдовала Черную Метку? Да она не знает, как это делается! И для такого дела, как минимум, нужна палочка! — Была у нее палочка, — проворчал мистер Диггори. — Я нашел ее с палочкой в руках. Если вы в порядке, мистер Крауч, думаю, нам стоит послушать, что она нам скажет. Крауч даже бровью не повел в знак того, что слышал мистера Диггори, но тот, очевидно, воспринял это молчание как согласие. — Подождите пожалуйста, Мистер Крауч не в себе, — и с этими словами Вивиан взяла его за руку и тот сразу же очнулся. — вот так намного лучше продолжайте. Она отошла от толпы и села на траву делая вид словно загорает. Ей похоже было плевать что здесь происходит. Нет конечно ей не было плевать если нас обвиняют, но в основном она не обращала внимание не на кого. Взяв свою собственную палочку, Мистер Диггори прикоснулся к Винки и произнес: — Оживи! Винки слабо пошевелилась. Открыв громадные карие глаза, она ошеломленно заморгала, дрожа и оглядывая молчащих волшебников, села, уставившись на сапоги мистера Диггори, потом медленно и боязливо подняла взгляд к его лицу и еще медленней посмотрела в небо. Плывущий в вышине череп парно отразился в ее остановившихся глазах. Винки тяжко вздохнула и разразилась бурными рыданиями. — Эльф! — сурово произнес мистер Диггори. — Ты знаешь, кто я такой? Я член Комиссии по регулированию и контролю за магическими существами! Винки заерзала по земле, прерывисто дыша. Мне это сразу напомнило Добби — он точно так же вел себя, совершив, по его мнению, какую-то провинность. — Как видишь, эльф, здесь кто-то недавно наколдовал Черную Метку, — продолжал мистер Диггори. — А тебя обнаружили минуту спустя, на этом самом месте! Объяснись, будь любезна! — Я… я… я этого не делать, сэр! — воскликнула Винки. — Я не знать, как это делать, сэр! — Тебя нашли с палочкой в руках! — рявкнул мистер Диггори, угрожающе потрясая перед ней обнаруженной уликой. — Прошу прощения, — пропела моя неугомонная сестрица. Мне очень интересно что она скажет на этот раз. — если вы будете на нее кричать нечего не добьётесь. — Может тогда вы проведете допрос? — Ну что вы, — она все так же смотрела в небо закрытыми глазами — как я могу отбирать Вашу работу, сэр? Боюсь вам могут урезать зарплату. — по толпе министерских работников прошёлся смешок. — Не переживайте за меня Мисс. Если вы так проницательны может вы нам поможете? — он указал рукой на бедную Винки. Мой взгляд упал на палочку в руке Мистера Диггори, я узнал ее, она моя! — Ой, да это же моя! — охнул я. — Sacré nom! -Пробормотала Ви. Все, кто был на прогалине, повернулись к мне. — Прошу прощения? — не веря своим ушам, спросил мистер Диггори. — Это моя палочка! — объяснил я. — Я где-то выронил ее! — Выронил? — с недоверием переспросил мистер Диггори. — Это что, признание? Ты ее выбросил после того, как наколдовал Черную Метку? — Амос, подумай, с кем ты разговариваешь! — сердито дернул его мистер Уизли. — Что, по-твоему… — Да как вы смеете! — им всем конец. Вив встала на ноги и подошла к нам. — Только благодаря горю нашей семьи волшебный мир избавился от Волан-де-Морта! — всех передёрнуло от этого имени — Я буквально пять минут назад это объясняла, но раз вы такие не понятливые я вам разъясню еще раз. Ни я не мой брат не имеют не кого го отношения к этим событием. Не кто из вас не имеет права обвинять нас в этих преступлениях. Разуйте глаза, и включите мозги! — Я же говорил что это кончится плохо. — Я вам обещаю если еще хоть кто-нибудь обвинить меня, моего брата или его друзей в содеянном я вам клянусь, вы на коленях будете ползать вымаливая прощения. — Она тяжело вздохнула и успакоилась. — Э-э-э… конечно, конечно, — промямлил мистер Диггори. — Извините… Гарри ты бы не мог продолжить… Значит, ты выронил ее… — Да, но не здесь. — я показал большим пальцем в сторону той самой купы деревьев, над которой завис череп. — Я хватился ее, как только мы вошли в лес. — Итак… — Взгляд мистера Диггори снова ожесточился, едва он обратился к Винки, съежившейся у его ног. — Ты нашла эту волшебную палочку, эльф? Ты ее подобрала и задумала с ней поразвлечься, да? — его голос был грубым и громким. — Я продолжу сэр. — Сестра села на корточки и начала спрашивать что произошло у Винки. Ее голос был тихим, спокойным и ласковым. — Как у тебя оказалась палочка Винки? — Я не делать магии с ней, Мисс! — взвизгнула Винки, слезы в два ручья обтекали ее нос картошкой. — Я… моя… я просто подняла ее, Мисс! Я не делать Черная Метка, Мисс, я не знать как! — Это была не она! — заявила Гермиона. Она волновалась, обращаясь ко всем этим министерским волшебникам, но от этого говорила еще решительней. — У Винки тихий писклявый голос, а тот, что произнес заклинание, был гораздо сильнее! — Гермиона оглянулась за поддержкой ко мне и Рону. — Он совсем не походил на голос Винки, ведь так? — Так, — согласился я. — Это определенно был не голос эльфа. — Да, это был голос человека, — подтвердил Рон. — Ладно, сейчас мы это выясним, — проворчал мистер Диггори — похоже, нам не удалось его убедить. — Очень просто выявить последнее заклинание, произведенное палочкой; эльф, тебе об этом известно? Винки задрожала и неистово затрясла головой, отчего ее уши захлопали, как крылья, а мистер Диггори приставил свою волшебную палочку концом к концу к моей палочки. Вивиан обняла Винки и гладила ее по голове, Крауч от этой картины скривился. — Приор Инкантато! — скомандовал он. Чудовищный змееязыкий череп вырвался из места соединения палочек; Гермиона с ужасом втянула в себя воздух, однако это была лишь тень той зеленой громадины, что нависала над ними; этот был словно соткан из густого серого дыма — не более чем призрак ушедшего заклинания. — Делетриус! — приказал мистер Диггори, и дымный череп растаял, как туманное облако. — Ну вот, — сказал мистер Диггори с ноткой свирепого торжества, глядя на судорожно трясущуюся Винки. — Я не делать этого! — пропищала она, вращая от страха глазами. — Я — нет, моя — нет, я не знать как! Я хороший эльф, я не пользуйся палочка, я не знать как! — Тебя взяли с поличным, эльф! — проревел мистер Диггори. — Поймали с орудием преступления в руках! — Мистер Диггори! Держите себя в руках и прекратите орать, мне итак болит голова — с ноткой раздражения проговорила Вивиан. Она встала и завела за спину Винки та сразу схватилась за ее ногу. — Давайте думать логически. Во-первых палочка не ее. Во-вторых, она не умеет ей пользоваться. В третьих считанное число волшебников владеют этим заклинанием, ну где она могла ему выучиться? И в четвертых Винки хороший эльф и на сколько я могу судить и предполагать не разу не совершила оплошности. — Может быть, Амос хочет нас убедить, — вдруг заговорил мистер Крауч с холодной злостью в голосе, — что я завел порядок обучать своих слуг вызывать Черную Метку? Воцарилось очень неприятное молчание. Амос Диггори, похоже, испугался: — Мистер Крауч… да нет… вовсе нет… — Ты готов обвинить тех, кто на этой поляне менее всего способен наколдовать Черную Метку, — Гарри Поттера, его сестру и меня. Полагаю, ты же знаком с их историей. — Конечно… это все знают… — пролепетал мистер Диггори, чувствуя себя до крайности неловко. — И я надеюсь, ты помнишь, что за свою долгую карьеру я много раз доказывал, что ненавижу и презираю Темные Искусства и тех, кто их практикует? — Глаза мистера Крауча снова полезли из орбит. — Мистер Крауч, я… я никогда и не утверждал, что вы имеете к этому какое-то отношение! — пробормотал Амос Диггори, пунцово краснея за своей косматой бородой. — Если ты обвиняешь моего эльфа, ты обвиняешь меня, Диггори! — не унимался мистер Крауч. — У кого еще домовой эльф мог научиться колдовству? — Она… она могла… да где угодно она могла этого нахвататься… — Вот именно, Амос, — вмешался мистер Уизли. — «Она могла нахвататься где угодно»… — Мистер Крауч недавно вы тоже обвиняли меня и Гарри, а сейчас сваливаете все на Мистера Диггори. — она покачала головой и улыбнулась акульей улыбкой. — Как не красиво получается. — Винки, — доброжелательно обратился Диггори к эльфу, но та вздрогнула, будто он тоже закричал на нее, — где точно ты нашла палочку Гарри? Винки так отчаянно вцепилась в ногу Ви, что казалось, оно сейчас разорвет ей джинсы. — Я… я находить… находить ее здесь, — прошептала она, — здесь… под деревьями, сэр… — Видете дамы и господа? Кто бы ни создал Черную Метку, он трансгрессировал сразу, как только закончил, а палочку бросил. Разумный ход — своя собственная могла бы его выдать. А Винки имела несчастье подобрать ее мгновеньем позже. — Заявила сестра. — Но тогда, значит, она находилась в футе от настоящего преступника! — с нетерпением проговорил мистер Диггори. — Эльф! Ты кого-нибудь видела? — По уважительней сэр. — я сдерживался что-бы не заржать во весь голос. Она их уделала, надо будет близнецам рассказать. Винки затрясло еще сильнее, чем прежде. Ее огромные глаза перебежали с мистера Диггори на Людо Бэгмена и дальше — на мистера Крауча. Она сглотнула и с трудом вымолвила: — Я никого не видеть, сэр… никого… — Амос, — отрывисто произнес мистер Крауч, — я прекрасно понимаю, что ты должен установленным порядком забрать Винки к себе в отдел для допроса. Однако я прошу разрешить мне самому ею заняться. Было ясно, что мистер Диггори не в восторге от подобного предложения, но отказать мистеру Краучу у него не хватало духу — тот был слишком видной персоной в Министерстве. — Можешь быть совершенно спокоен — она будет наказана, — холодно добавил мистер Крауч. — Х-х-хозяин, — запинаясь, пролепетала Винки, глядя на мистера Крауча снизу вверх, ее глаза до краев были наполнены слезами, — х-х-хозяин, пожалуйста… Но лицо мистера Крауча каждой своей черточкой выражало непреклонную суровость, во взгляде не было ни капли сострадания. Вивиан тяжело вздохнула, но нечего не сказала хоть все уже ожидали новой порции унижения. — Сегодня вечером Винки повела себя так, как я считаю недопустимым, — медленно произнес он. — Я велел ей оставаться в палатке, пока буду разбираться с неприятностями. Винки ослушалась меня. Это значит, что она получит одежду. — Нет! — истошно взвыла Винки, падая ниц отпустив Ви. — Нет, хозяин! Не надо одежда, не надо одежда! Я знал, что единственный способ освободить домового эльфа от его обязанностей — это подарить ему что-нибудь из настоящей одежды. Было жалко смотреть, как Винки вцепилась в свое полотенце, рыдая у ног мистера Крауча. Вивиан не повела и носом, просто молчала. Что-то это мне совершенно не нравится. — Но она же боялась! — не выдержав, вспылила Гермиона. — Ваш эльф был напуган высотой и теми волшебниками в масках, которые подняли людей в воздух! Вы не можете винить ее за то, что она хотела убежать от них! — Гермиона! — Прикрикнула Вивиан, что меня удивило. — Не надо, пусть Мистер Крауч договорит. — Более спокойно сказала сестра. Мистер Крауч отступил от Винки, как будто боялся испачкать об нее свои сверкающие ботинки. Однако на Вивиан побоялся даже взгляд поднять. — Мне не нужен домовой эльф, не исполняющий моих распоряжений, — процедил он ледяным тоном, глядя на Гермиону. — Я не нуждаюсь в слуге, который забывает о своем долге и не дорожит репутацией хозяина. Винки рыдала с такой силой, что эти звуки эхом отдавались по всей поляне. Наступило тягостное молчание. Нарушил его мистер Уизли, тихо сказавший: — Ну, я, пожалуй, заберу свою команду и пойду обратно в лагерь, если никто не возражает. Амос, эта палочка рассказала нам, что могла. Если можно вернуть ее Гарри, то, пожалуйста… Мистер Диггори протянул палочку мне, и я тут же положил ее в кормане. — Пойдемте, — кивнул им мистер Уизли. Гермиона, однако, все не могла тронуться с места — ее взгляд был прикован к плачущему эльфу. — Гермиона! — уже настойчивее позвал мистер Уизли. Гермиона повернулась и пошла с прогалины вслед за нами. Вивиан осталась на месте. — Вивиан. — Более ласково сказал Мистер Уизли. Боится ее или Миссис Уизли? — Я сейчас. Мистер Крауч вы слишком жестоки чтобы понять в этом мире хоть что-то. — С этими словами она подняла Винки на руки как маленького ребенка и пошла в нашу сторону. — Мисс Поттер куда вы понесли моего эльфа?! — заорал Крауч. Вивиан медленно развернулась и совершенно безэмоционально и с ноткой отвращения сказала: — Это больше не ваш эльф, вы несколько минут назад подарили ей одежду — Винки зарыдала еще сильнее — она свободна и вольна идти куда пожелает. Доброй ночи дамы и господа. Мистер Крауч выполняйте свою роботу лучше в следующий раз может кто-то пострадать от вашей безалаберности. — Она снова развернулась к нам и мы ушли. — Что будет с Винки? — спросила она, когда мы вышли на дорогу. — Не знаю, — ответил мистер Уизли. — Но как они обращались с ней! — возмущалась Гермиона. — Мистер Диггори все время называл ее «эльф», а уж мистер Крауч! Он же знает, что она не виновата, и все-таки выгнал ее! Его не заботит, что она была перепугана до смерти — это просто не по-человечески! — Ну так она и не человек, — заметил Рон. Гермиона с гневом повернулась к нему: — Это вовсе не значит, что у нее нет чувств, Рон, такой подход омерзителен… — Гермиона! Рон! Живо перестаньте ей и так тошно и без вас. Я согласна с тобой Гермиона, но сейчас не время обсуждать права эльфов. — Ты права Вивиан. — сказал Мистер Уизли. — Я хочу как можно скорее вернуться в палатку. Куда делись все остальные? — Мы их потеряли в темноте, — отозвался разгневанный Рон ему явно не нравится как с ним разговаривает моя сестра. — Пап, отчего все так разволновались из-за этого черепа? Но мистер Уизли был слишком обеспокоен. — Я все объясню, когда мы вернемся в палатку. Однако у опушки леса им пришлось задержаться. Тут собралась целая толпа перепуганных волшебников и колдуний, многие из которых, завидев идущего к ним мистера Уизли, кинулись ему навстречу: «Что там творится?», «Кто это наколдовал?», «Артур, это… не ОН?». — Разумеется, это не он, — устало отвечал мистер Уизли. — Неизвестно, кто это был, они трансгрессировали. А сейчас извините, я хочу пойти и лечь спать. Вместе с Роном и Гермионой мы протиснулись сквозь толпу, и вся компания продолжила путь в лагерь. Здесь все затихло, лишь дымились несколько сгоревших палаток. Из домика мальчиков высунулась голова Чарли. — Па, что там происходит? — раздался в темноте его голос. — Фред, Джордж и Джинни вернулись, а остальные нет. Да и Джинни себя плохо чувствует. — Я их привел. — Мистер Уизли наклонился и влез в палатку, за ним я, Рон, Гермиона и Вив. Билл сидел за кухонным столиком, обмотав руку окровавленной простыней; рубашка на Чарли была основательно разодрана, а Перси щеголял разбитым носом. Фред и Джордж сидели возле дивана где лежала Джинни она дрожала и держалась за голову. — Вы их поймали, па? — резко спросил Билл. — Тех, кто запустил Черную Метку? — Нет, — ответил мистер Уизли. — Мы нашли эльфа Барти Крауча с волшебной палочкой Гарри, но никаких следов того, кто наколдовал Метку. — Что? — одновременно воскликнули Билл, Чарли и Перси. — Палочка Гарри? — изумился Фред. — Эльф мистера Крауча? — Перси как громом поразило. — Да заткнитесь вы! — Вивиан передала Винки Гермионе и подбежала к Джинни прогнав близнецов. — Ей голова болит, не видите что ли? — Все в порядке. — прохрипела Джинни. — Да я вижу как ты в порядке! Кто-нибудь подайте мокрое полотенце. Ви приподняла Джинни и села так что рыжая лежала на боку с согнутыми ногами и локтями. Чарли подал полотенце и Ви сразу начала вытирать кровь с головы. Задавала какие-то вопросы. Потом успокоилась и начала водить пальцами по лбу Джинни. Спустя 15 минут, тишина и Джинни заснула. Все наблюдали за ее действиями, но ничего не говорили. — Мистер Уизли. — Ммм… Что такое? — С Джинни все будет в порядке сотрясение у нее нет. Ей нужно хорошенько выспаться. И полежать. Не давайте ей не каких лекарств хуже будет. Утром ее нужно будет нормально покормить, даже если она не захочет. — Спасибо тебе. — проговорил Чарли. Он больше остальных в семье был привязан к Джинни и очень переживал за нее. — Не за что Чарли. С помощью нас троих мистер Уизли объяснил, что произошло в лесу. Вивиан в это время гладила по спене Джинни и не давала ей проснуться. Когда мы закончили свой рассказ, Перси прямо-таки раздулся от негодования и злости к Вивиан. — Считаю, что мистер Крауч совершенно прав, избавляясь от такого эльфа! Сбежать, когда ей было ясно сказано оставаться на месте… опозорить его перед всем Министерством! Как бы это выглядело, если бы она предстала перед Комиссией по контролю и регулированию… — Перси ты не зли меня! Я министерским работником не побоялась сказать кто они такие и чего они стоят, тебя я точно не побоюсь. Имей совесть. — Прошипела Вивиан. — Она ничего плохого не сделала, просто оказалась в неподходящее время в неподходящем месте! — напустилась на него задетая за живое Гермиона, хотя она-то всегда неплохо ладила с Перси — честно говоря, гораздо лучше, чем все остальные. — Гермиона, волшебник такого ранга, как мистер Крауч, не может терпеть рядом эльфа, который, чуть что, начинает как безумный носиться с волшебной палочкой! — Она не носилась как безумная! — вскипела Гермиона. — Она просто подняла ее с земли! — Послушайте, кто-нибудь мне наконец объяснит, что за штука этот череп? — нетерпеливо перебил их Рон. — Он-то ни на кого не нападал… Почему из-за него столько шума? — Я же тебе говорила — это эмблема Сам-Знаешь-Кого, — сказала Гермиона, прежде чем кто-нибудь успел открыть рот. — Я читала об этом во «Взлете и падении Темных Искусств». — Все хватит. Замолчите все. Хватит ссориться идите лучше спать. — Она права идите спать, а я побуду с Джинни — негромко добавил Мистер Уизли. — Нет, нет идите и вы спать Мистер Уизли, вам нужно хорошенько выспаться. — Спасибо. — Не нужно благодарить меня дважды. Все разошлись спать. Вивиан, как и обещала, осталась с Джинни и дежурила всю ночью. Утром как оказалось уже готов завтрак и ждут девочки. Гермиона, Вивиан и Джинни сидят за столом и ждут нас мило болтая, Винки спит неподалеку. Это обычное семейное утро, как будто, так и должно быть. Здесь не хватает только Миссис Уизли, Сириуса и Римуса. Вивиан отправилась домой вместе с Миссис Смит, а Мистер Уизли по дороге домой рассказывал нам про черную метку.