Черный шиповник

☽◯☾

      — Мама!.. — прорезался голос сквозь мутную зеленую дымку.       Страшно. Холодно. Одиноко. Равана подтянула колени к подбородку и задрожала всем телом. Сырые стены землянки давили со всех сторон. Сверху, из-за прутьев, едва пробивался блеклый лунный свет. Теперь это — ее дом. Навеки…       Эта мысль никак не хотела укладываться в голове. Почему так вышло?.. Что случилось с Джеем? Как он мог так с ней поступить? А главное — за что?..       — Мама… — всхлипнула Ава, возведя глаза к потолку темницы.       Никого, кроме матери, у нее не осталось. Сестра в изгнании и вряд ли вообще узнает о том, куда Равану занесло. Муж предал, бабушки давно не стало… Была надежда на Рэя, но сдавалось, Джейден не позволит ему навещать ту, кого заточил. Чьим стражем стал.       Равана чувствовала его. Родная до боли энергия, шорох шагов. Тяжелые вздохи доносились снаружи так часто, будто Джейден прописался на проклятущей поляне. От того становилось лишь больнее и непонятнее. Зачем это все? Ведь он сам обрек ее на плен земли. Ближайшие семь лет Ава точно проведет здесь. Если не весь остаток недолгой жизни.       Коротать время в этом месте довольно утомительно. Можно и не дотянуть до истечения цикла невиновности. На что только рассчитывал Джей? Он же не идиот, никогда им не был!       Мысли путались. Единственное, что давало хоть какое-то объяснение его поступку — он встретил другую женщину и решил таким образом избавиться от жены. Ведь знал, что Ава измену с рук не спустит. Но дальше что? Надеялся, что она здесь сконает?       Нет. Хотя бы вопреки его ожиданиям нужно жить. А затем спросить, глядя в глаза — стоила ли его интрижка ее страданий и его мучительной смерти?..       Злость всколыхнула нутро. Ава сцепила зубы, поморщилась. Впилась ногтями в ладонь до боли, а затем зарылась ими в почву.       — Девочка моя, — послышался голос матери, и гнев сменился жалостью к себе. — Доченька, как ты?       Ава утерла щеки и подавила судорожный выдох.       — Я… в порядке, — надломленно ответила она.       — Детка, о каком порядке ты говоришь? — запричитала Иллария. — Матерь небесная, как он мог так с тобой поступить?! Я думала, Джейден любит тебя!       — Я тоже так думала, — пробормотала Ава, утирая слезы. — Ты знаешь причину? — выдавила она сквозь ком в горле. — Он должен был доложить в Ковен!       — Нет, милая, — горестно выдохнула сверху Иллария. — Не знаю… Но Орден его покрывает. Мне не удалось добиться правосудия…       Ава распахнула глаза и уставилась в потолок. Ожидаемо, начали мучить кошмары о проведенных за решеткой днях. Неделях. Месяцах. Годах. И участливой заботливой матери, что лгала все это время.       Сморгнув слезу, Ава повернулась на бок и бережно провела по щеке мужа ладонью.       — Главное, что живой, — едва слышно вымолвила она и прикрыла веки, впитывая тепло любимого и мерное сердцебиение, осязаемое в густой тишине ритмичным перестуком.       И вслед за этой фразой всплыло воспоминание из далекого детства.       — …главное, девочки мои, — проскрежетала бабушка, растирая в ступе травы, — чтобы живой рядом, а не мертвый в памяти.       — Но я умею и с мертвыми общаться! — возмутилась Лора и подала бабушке семена мака.       — Это полезный дар, — кивнула с улыбкой та. — Но, поверь мне, мертвые родные даже тебя не утешат в одиночестве…       Равана всегда ощущала, что в такие минуты, как эта, бабушка говорила о дедушке. Как правило, не решалась спрашивать. Но сейчас любопытство так и подмывало поднять табуированную тему.       Бабушка ушла в себя, с отрешенной улыбкой и блуждающим словно по иным пространствам сырым взглядом продолжая нехитрую работу. В сеточке глубоких морщин вокруг глаз собралась влага, стекла по мягкой щеке. Бабушка встряхнула давно побелевшими волосами и утерла лицо передником. Сколько ей лет, Равана не бралась даже предположить — цифр таких еще не выучила.       — Ба, — робко позвала она, растапливая воск над высушенными листьями полыни, — а расскажи… о дедушке, — все же решила попросить Равана.       Она знала, что это запретная территория — мать строго-настрого велела никогда и ни при каких обстоятельствах не спрашивать ни об отце, ни о деде. Но, окрыленная людскими сказками про принцев, принцесс и их «долго и счастливо», романтичная натура десятилетней девочки требовала ответов.       В камине задорно потрескивали поленья. Отблески пламени плясали на деревянных стенах и потолке, густо увешанном связками различных растений. Белые вышитые покрывала на кроватях, лавках и сундуках отдавали желтым в его свете, а подушки, взбитые и накрытые кружевными накидками, обретали объем. Бабушка задумчиво взглянула на Равану и склонила голову набок. Ее морщинистая рука застыла на миг над ступой.       — Да что тут рассказывать? — тяжело вздохнула она. — Был да сгинул.       — Ну ба!.. — протянула жалобливо Равана. — Это я и так знаю! Расскажи что-то другое, пожалуйста.       Равана переглянулась с нахмуренной Лорой и ткнула ее в бок — мол, поддержи. Та закатила глаза и нехотя протянула:       — Да, ба. Расскажи.       А у самой аж искорка зажглась в ясном зеленом взоре. Будто молния проскочила. Ава довольно усмехнулась. Старшую сестру тоже интересовали эти вопросы, но сама она бы побоялась их задать. Пыталась когда-то, да осадили быстро. Но именно Лора показала Аве те книжки. Рассказала, в чем заключается любовь, откуда берутся дети, и без устали строила предположения, отчего в Ковене нельзя даже заговаривать о мужчинах. И почему же их все так ненавидят. Равана, взбудораженная новой информацией, быстро увлеклась рассуждениями Лоры.       Бродя по лесу, глядя в ночное небо, или лежа вечером в постели в обнимку, сестры тихо переговаривались и играли в игру — «Кто наш папа?». Правила были просты — выбрать наугад знакомого члена Ордена и гадать, есть ли у них какое-то сходство. Недавно Лора выявила очередного маминого ухажера — русый приземистый мужчина покинул спальню Верховной позже обычного — и девочки полночи сравнивали себя с ним.       Бабушка хмыкнула и отложила работу. Присела на табурет и окинула внучек пытливым взглядом.       — Ладно уж, — обронила она. — Слушайте. Но если ваша мамка о том прознает, пеняйте на себя, — постаралась придать твердости голосу она, но вышло скверно. Девочки прыснули со смеху и уверенно закивали. — Расскажу, но только чтобы предостеречь. Вы пока о том не думаете, но уж поверьте, когда-то да пригодится… — Бабушка перевела дыхание и скрутила длинные косы в тугой узел на затылке. — Дед ваш был мольфаром.       — Мольфаром?.. — в один голос переспросили Ава и Лора. — Но ведь… Все мольфары сгинули еще… — Равана приложила указательный палец к губам в попытке припомнить. — Еще до Большого Ветролома!       Бабушка снисходительно хмыкнула и пригладила растрепавшиеся рыжие прядки, приласкала щеку. Ава так любила ее теплые, чуть шершавые прикосновения, от которых мгновенно становилось светло на душе.       — Так и было. Только не до Ветролома они сгинули, а во время. Все до одного. И ваш дед вместе с ними.       Бабушка переменилась в лице и затаила дыхание, а у Авы защемило в груди от такой правды. Конечно, она предполагала, что деда давно уж в живых нет. Бабушка вон какая старенькая, ей не одно столетие минуло. Мужчины столько не живут. Но все же… Одно дело — догадываться, и совсем другое — знать.       — А что такое Ветролом? — вставила в затянувшейся паузе Лора. — Мы учили, что то катастрофа была большая для всего континента, но ведунья не разрешает расспрашивать.       — О, мои дорогие, — обронила бабушка. — И чему вас только учат в том Ковене… Совсем сдурела Илла — такие знания вычеркивать из обучения. — Она заворчала и закряхтела, кутаясь в шаль. — Ветролом — не просто катастрофа, то сила страшная. Пришла она прямиком из Нави, и кроме лесов покосила могучих магов. Мольфары, которые раньше считались сильнейшими на континенте, предрекали его приход. Сама природа подсказывала, что грядет большая буря, и разделит, расколет тот неземной ветер народ Эбриума. Так оно и вышло…       Равана слушала, раскрыв рот, и чувствовала, как покрывалась мурашками. Голос бабушки вибрировал потусторонними интонациями, будто ведала она тайны страшные. От того ощущения пробирал озноб.       — А почему же они не спаслись? — тихо спросила она. — Если знали…       — Потому, моя дорогая, — мягко улыбнулась бабушка, — что иначе Ветролом не ограничился бы мольфарами. Я не знаю, почему пришел тот ветер и отчего направлен он был на Кехорион, крепость магов. Но уверена, что не стань мольфары стеной для его сдерживания, пошел бы он дальше. Вы же обе видели Мертвый лес рядом с Ковеном? — прищурилась бабушка. Девочки закивали. — А не интересовались никогда, почему лес тот мертвым прозвали?       — Ну… — протянула Ава. — Деревья там поваленные, а те, что устояли, голые все стоят…       — То-то же. От встречи с Ветроломом так его покорежило. Он силу жизненную высасывает. Из всего и всех. Будь то магическая энергия или природная. Или все разом.       — Значит, Кехорион раньше был там, рядом с Ковеном? — догадалась Равана.       — Да, милая. Перед ним. Вдоль горного хребта шли они цепью, строения-то магов. Единым целым были. То потом уже разделилось все. Развалилось. Пропасти там не было никакой прежде — разлом пошел после падения Кехориона. А от него самого ни кирпичика не осталось. — Бабушка облокотилась о столешницу и кивнула каким-то своим мыслям. — Говоря о вашем дедушке — то был не тот человек, что спасовал бы перед трудностями или свое благополучие поставил выше всеобщего блага. Он был одним из первых, кто в священном пламени узрел приход Ветролома. Он же занимался сдерживающими чарами и способами борьбы с нечистой силой такого масштаба. Сколько ни просила я, сколько ни плакала, а Риллай оставался нерушим. Я умоляла его покинуть ремесло, со мной остаться… С нами, — вздохнула бабушка и утерла глаза передником. — Но он говорил, что не только ради семьи стоять нужно, но и ради всех, кто зависит от тебя. Риллай считал, что важен каждый член общины в той борьбе с потусторонним. И просто не мог стоять в стороне.       — Каждый? — тихо спросила Лора. — И даже охотники?       — Ох, о чем ты говоришь! — невесело рассмеялась бабушка. Уголок ее губ нервно дернулся. — Не было тогда еще никаких охотников.       — Откуда же они тогда взялись? — нахмурилась Равана.       — Откуда, откуда… — пробормотала бабушка. — Из кучки мольфаров-отступников. Реммир Сивый побоялся явиться на битву, трусливо спрятался с такими же боягузами, как он сам. Может, именно поэтому погиб ваш дед. Потому что пришли не все. Сил им не хватило выжить. Ветролом положил всех. Всех… — отрешенно повторилась она. — Дальше пройти не смог, утих, угомонился. Но сколько же славных мужчин там погибло… И муж мой любимый, и сын…       Бабушка уставилась в пустоту остекленевшим взглядом и сжала в дрожащих пальцах край подола длинной нижней сорочки. Равана с Лорой ошарашенно переглянулись.       — Мама не говорила, что у нее был брат, — нарушила наполненную треском пламени в очаге тишину Лора.       — Илла не любит вспоминать о них, — поджала губы бабушка. — Слишком тяжко она переживала их уход. Так и не смогла простить за то, что оставили нас одних. Я приняла решение Риллая, смирилась. А Илла — нет. Винила отца и в том, что сам погиб, и в том, что брата не сберег. Близняшки они были, с Рэдгаром-то. Оба в Риллая — патлы рыжие, глаза черные, — тепло улыбнулась она. — Как две капли воды похожие. И дар твой, — повернулась бабушка к Лоре, — перешел к тебе от дядьки. Рэдгар был талантливым некромагом.       Лора шмыгнула носом и кивнула. Бабушка погладила ее по голове и тяжело вздохнула.       — Ты же сказала, мольфары все сгинули… — начала Равана, но бабушка перебила:       — Отступники не заслуживают называться мольфарами. Они отреклись от ремесла, когда оставили братьев один на один с бедой.       — Ясно… — протянула Равана и мысленно согласилась с бабушкой. — Ба, мама поэтому охотников так не любит? — поинтересовалась она, смахнув слезу. Нутро словно узлом скрутило от печали.       — Не только мама, — хмыкнула бабушка. — Почти у каждой ведьмы муж, отец или брат были в Кехорионе. И, когда Реммир основал Орден… Их ненавидели все. Тогдашняя глава Ковена хотела их потеснить и перебить. Да только ведьмы так биться, как бывшие мольфары, не умели и не умеют. Магия-то разная, — развела руками она. — Делать нечего, вынуждены были сотрудничать. Однако ведьмы злобу затаили не только на всех охотников, но и на всех мужчин. Собственных сыновей малолетних возненавидели. Многих мальчишек сбросили со скалы в тот разлом, которого раньше не было. Посчитали, что все там должны быть, с погибшими мольфарами. Да только поняли после, что переведется сестринство, если не с кем будет детей делать. К людям бы не пошли — презирают их похлеще иных чертей и зазовок. Да и сыскать человека с магическим потенциалом — задача не из легких. Перевелись первородные все почти, — с печалью протянула бабушка и махнула рукой. — Пришлось идти на уступки Ордену. Так что рожать ведьмы начали от охотников, как от носителей священной крови, выбора не осталось. Хоть и ложились под них порой со сцепленными зубами и желанием разодрать глотку. Так и поступали иногда, стоило ритуальному соитию подойти к концу. А коли после мальчонка рождался — в пропасть его. То потом Реммир предложил отдавать их в Орден, чтоб охотничьи ряды пополнять. И то, знаете сами, не все так поступают.       — А охотники так же долго живут, как ведьмы? — спросила хмурая Лора. Обеих сестер передернуло от той варварской традиции.       — Не все. В ком от ведьмы больше — те да, долгожители. А у тех, в ком больше от мольфаров осталось, век куда короче.       — Тогда выходит, что много поколений охотников сменилось с тех пор. Они же не виноваты, что их предки когда-то стали отступниками… — задумчиво произнесла Лора.       — Род все помнит, — бросила бабушка.       — И прощает, если человек живет достойно, — вставила Ава.       — Тут ты права, — улыбнулась бабушка. — Разумеется, никто из ныне живущих охотников не виноват в том, что случилось когда-то. И я зла на них не держу. Я злилась на вашего деда, когда тот умер. Злилась на сына. Злилась и на тех, кто побоялся вступить в битву. Но каждый волен в том, как жить и за что умирать. Я не имею права осуждать чей-то выбор. Но запомните, девочки. — Бабушка подалась вперед и сжала одной ладонью запястье Раваны, второй — Лоры. — Лучше живой рядом, чем мертвый в памяти. Если когда-нибудь вам доведется столкнуться с такой бедой, с таким выбором, — горячо шептала она, глядя то на одну внучку, то на другую, — хоть землю грызите зубами, но сберегите того, кто рядом. Иначе жизни вам не будет. Покалеченное смертью сердце никогда не заживет.       Девочки синхронно кивнули, глядя полными слез очами на бабушку.       — Вот и умницы мои, — улыбнулась та. Провела пальцами по щеке Раваны, затем — по скуле Лорейны. — Снежинка и розочка, — прошептала она. — Такие разные, но такие похожие. Изморозь потустороннего и пламя живого. Держитесь друг друга. Роднее никого у вас не будет…       Ава сморгнула слезу и прижалась к спине мирно сопящего Джейдена. Смазанно поцеловала между лопаток, от чего он заворочался.       — Лучше живой рядом, чем мертвый в памяти, — прошептала она в широкую спину мужа. — Как я могла позабыть такую важную истину?..       «Я же говорила тебе, дочка, что все мужчины такие… Знай свое — наиграются да вышвырнут. Себе на уме все как один. Только мама не бросит, всегда рядом будет. Я вытащу тебя, огонек мой. И вместе мы отомстим… Твоя загубленная жизнь не должна сойти ему с рук!» — тут же всплыли слова матери, что так часто слышались из-за прутьев. Которым Ава верила. Внимала. Впитывала их.       Виновен ли тот, кто обманул, или тот, кто позволил себе стать обманутым? Ава приподнялась на локте и заглянула в лицо Джейдена. Смахнула с его глаз отросшую челку и приникла губами к плечу, подавляя дрожь. Ответа не знала. Но точно ведала, что больше ни за что не позволит обвести себя вокруг пальца.       Джейден нахмурился и перевернулся на спину. Ава уложила голову на могучую грудь мужа. Пригладила рубец, пересекающий ее, и подавила всхлип. Стала прислушиваться к грохоту родного сердца и сама не заметила, как вновь задремала.

☽☼☾

      Так тепло… Непривычное ощущение. Странное. Давно забытое.       Уютно?.. Приятно. Спокойно. Будто ласковое облако окутало отдохнувшее после долгого сна тело.       «Поляна одуванчиков в солнечный день, — мелькнула странная мысль. — Выспался, что ли? — пронеслось следом в ясной как никогда голове. — Погоди… Я ведь умер».       Джейден распахнул веки и поморщился. С непривычки яркий утренний свет полоснул по глазам. А должен ли? Глаз-то, по сути, и не осталось. Джейден слабо зашевелился, попробовал размять пальцы. Что-то горячее мягко прогнулось под ними. Тот самый источник покоя. Плечи и шея затекли, грудь неимоверно чесалась, ноги онемели. На смерть никак не похоже.       Нахмурившись, Джей повернул голову к сопящему под боком солнцу. Его лучики рассыпались по подушке ярко-рыжими прядками.       — Ава?.. — недоуменно прошептал Джейден и пригладил острую скулу. Бархатистость кожи отдалась приятным покалыванием.       Ладонь Авы покоилась поперек его живота, и Джей скользнул по предплечью. Заметил перебинтованное запястье — повязка потемнела от пропитавшей ее крови. Затем оглядел себя, чуть приподнявшись — грудину пересекал широкий шрам, который жутко хотелось почесать, чем Джейден и занялся.       Ава зашевелилась и устроилась удобнее. Забросила ногу повыше — колено уперлось в пах, в котором незамедлительно вспыхнуло возбуждение. Джей осторожно коснулся бедра и погладил вдоль задравшегося невесомого платья. И никак не мог понять, что происходит.       Попытался припомнить, что было накануне, но кроме зияющей дыры в груди после Шиповника и потолка собственного дома не помнил ничего.       Потолок остался на положенном месте. А вот дыра куда-то исчезла.       Девичья щека потерлась о плечо, и Ава забавно сморщила нос — его щекотал тоненький локон, упавший на лицо. Джейден ласково улыбнулся и убрал огненные волосы за спину.       — Если я умер, то не зря. Такой Ирий мне однозначно по нраву.       Ава нахмурилась и вздохнула. Заворочалась и приподняла ресницы. Пару раз моргнула, прогоняя остатки сна, и сфокусировала изумрудный взор на лице недоумевающего Джейдена. Они помолчали какое-то время, разглядывая друг друга. Тонкие пальцы Авы скользнули по бороде, приласкали висок, зарылись в шевелюру.       — Джей, — прошептала она. От звучания любимого голоса мурашки пронеслись волной вдоль позвоночника. — Как ты?..       Ава приподнялась на локте и всмотрелась с беспокойством, не прекращая гладить и перебирать волосы.       — Понятия не имею, — пожал плечами Джейден и нахмурился. — Странные ощущения для мертвеца.       Ава мягко улыбнулась и сморгнула слезу.       — Мертвецом ты был не долго, — с нежностью выдохнула она и закусила губу. — Так что правильнее сказать, для вновь ожившего.       — Как так? — не понял Джейден. — Сколько меня не было и что ты успела наворотить? — со смешком бросил он, сжимая тонкую талию.       — Долгая история, — потупилась Ава. — И не самая приятная. Главное — что ты жив и здоров. И сейчас меня интересует твое самочувствие.       — Вроде… нормально, — прислушался к себе Джейден. — На удивление. До смерти я так хорошо себя не чувствовал, — хмыкнул он. — Только есть хочу ужасно.       — Джей, — всхлипнула Ава и упала ему на грудь, крепко обвив шею. — Прости меня…       — Эй, — растерянно протянул он и обнял жену. — Я несколько… Нихрена не понимаю, что произошло, но… Мне не за что тебя прощать. Это ты…       — Я тебя давно простила, Ковен тому свидетель, — проговорила Ава и уткнулась в изгиб его шеи. — Хватит об этом. Теперь просить прощения должна лишь я. Я ведь… убила тебя, Джей. Я не хотела, клянусь. Не знаю, что на меня нашло, но я никогда не желала тебе зла…       Ава тараторила, все больше дрожала и заикалась от пробивающихся рыданий.       — Т-ш-ш… — Джейден принялся покачивать любимую в коконе из рук. Поглаживал по спине, целовал в макушку. — Я сам насадился на меч. И ни в чем тебя не виню. Знаю, что заслуживал расплаты…       — Нет, — выплюнула Ава и стукнула его по плечу. — Не заслуживал! Твоей вины нет ни в чем! Не смей так больше говорить, и даже думать! Иначе…       — Ладно-ладно, хорошо, — согласился Джей и сильнее стиснул объятия. — Больше ни слова, ни мысли об этом. Только если ты обещаешь тоже перестать твердить о том, что…       — Скажи, что прощаешь меня, — подняла полные слез и раскаяния глаза Ава. — Тогда и перестану.       — Конечно, прощаю, — искренне прошептал Джей, утопая в изумрудном вихре эмоций. — Несмотря на то, что я тебя и не обвинял. Прощаю тебе все… Прощаю. Прощаю, — трижды повторил он, тем самым делая слова официальными, подтверждая их в воздухе магией.       Ава всхлипнула и врезалась в губы отчаянным поцелуем с привкусом соли и терпкого шиповника. Джейден ответил с не меньшим рвением и сместил нахально прохаживающиеся по телу жены ладони на ягодицы.       — Я люблю тебя, Джей, — выдохнула она, прервавшись. — Так люблю…       — И я тебя, родная, — сглотнул Джейден и коротко коснулся уголка ее губ своими. — До одури, до безумия.       Равана умостилась на широкой мужской груди и принялась вырисовывать хаотичные узоры вдоль ребер. Джейден уткнулся носом в макушку и дышал любимой, преисполняясь душевным покоем.       — Так что же произошло? — тихо поинтересовался он, ласково сжимая бедро.       — Мы вырвали тебя из лап смерти, — просто ответила Ава. — Я же говорила, что не отдам тебя ей…       — Мы? — переспросил Джей и взглянул на жену.       — Да, — улыбнулась она. — И, думаю, тебя хотят видеть.       Равана осторожно сползла с мужа и помогла сесть. Джей обнял ее только потому, что хотел трогать, а не из необходимости помощи. Он действительно чувствовал себя отлично. Живее всех живых.       И первым, кого он увидел, оказался Грэм — друг сидел ближе всех к дверям и метнулся к ним сразу же. Едва не снес Джейдена с ног и заключил в медвежьи объятия.       — Джей! Живой, чертяка! — радостно воскликнул Грэм.       — По всей видимости, — усмехнулся растерянно он.       — Джейден, — тепло позвал Леммар. Джей протянул ладонь для пожатия, но Лем махнул на нее и тоже стиснул в крепких руках. — Что за формальности, — хмыкнул он. — Рад, что ты оклемался.       Джейден заприметил за плечом Леммара Лорейну. Та поднялась со стула и кивнула. Понимание того, как именно его выдернули из Нави, свалилось моментально.       — Лора, — улыбнулся он. — Спасибо, — шепнул на ухо, когда она мягко его обняла.       — Не за что, — ответила Лора и с теплом заглянула в глаза. — Присядь, я испекла оладий. Ты наверняка голоден.       — Как волколак, — хмыкнул Джейден и опустился на стул.       Пока Ава заваривала и разливала всем чай, Джей с огромным удовольствием уминал ароматные оладьи, попутно слушая пересказ всего происходящего за время его смерти.       — …в общем, все получилось, хвала Богам и великому Роду, — кивнул Леммар.       Джей с благодарностью взглянул на жену, но тут же нахмурился. Ава болезненно поморщилась и покосилась на его тарелку, держась за живот.       — Что такое, милая? — спохватился он.       — Не знаю, — мотнула головой она. — Ощущение такое странное… Но я до одури хочу есть.       Джей приподнял брови в удивлении и моментально пододвинул Аве еду. Покосившись с подозрением на оладьи, Ава все же взяла одну. И замычала от удовольствия, стоило откусить.       — Боги, как вкусно! — пробормотала она с набитым ртом и подтянула к себе банку сметаны.       — Тебе нужна еда, — кивнула Лора. — Я забыла предупредить — отдав долголетие, ты стала больше человеком. Теперь будешь питаться по-людски, а не черпать жизненную энергию из природы, как прежде.       — Я никогда не была еще такой голодной, — поглощая сметану прямо ложкой, обронила Ава. — С ума сойти…       — Погодите, что значит — отдала долголетие? — нахмурился Джейден, поглаживая жену по спине.       До этого он с нескрываемым удовольствием наблюдал за ее зверским аппетитом и умилялся тому, как она причавкивала и блаженно закатывала глаза. Но эта информация, которую, видимо, Леммар опустил в своем рассказе, его взволновала.       — Не психуй, — тихо сказал Лем. — Она жизнь собиралась отдать. Уж лучше дар долголетия.       Джейден перевел ошарашенный взор на Лору, и та кивнула.       — Нужно было чем-то тебя напитать, ведь мало вернуть душу в тело, — начала пояснять она. — Твои раны были несовместимы с жизнью. Чтобы их исцелить, Ава отдала тебе свои годы. Теперь придется ее кормить, — рассмеялась Лора, посмотрев на сестру, облизывающую пальцы. — По всей видимости, много.       — Эй! — насупилась Ава. — Я не виновата, что ты так потрясающе готовишь.       — Крайне посредственно, — усмехнулась Лора. — И теперь готовить доведется тебе.       — Я умею, — кивнула Ава, обмакивая оладью в банку. — Для Джейдена и Рэя научилась. Мне нравилось их кормить…       Ава замерла, уставилась в пространство перед собой. Но вскоре встряхнула волосами и шмыгнула носом. Джейден с пониманием сжал ее предплечье и вздохнул.       Он-то привык жить без Рэя. А Ава — пока нет…       — Так, дорогие мои, — решил сменить тему Леммар. — Оладьи — это очень хорошо, но боюсь, есть более важный вопрос, который следует обсудить.       Все глаза повернулись к нему.       — Да, — кивнула Лора. — Сделать вид, что ничего не произошло, никак не удастся. Нужно что-то решать с матерью.       Ава угрюмо закивала, пережевывая еду.       — А где Иллария сейчас? — мгновенно напрягся Джейден.       — В Ковене, под стражей Ордена. Но долго там ее держать не выйдет. Она не в себе, и я даже предположить не могу, что у нее в голове, — ответил Леммар.       — Нужно объявить войну, — мрачно изрекла Ава и отправила в рот ложку сметаны. — А у нас есть мед? — переключилась она. Джей удивленно хмыкнул и впал ненадолго в ступор. Затем достал банку из тумбы и подал Аве.       — Думаете, война — лучший выход? — протянул Леммар, поглядывая на Аву с подозрением.       — А какие у нас еще есть варианты? — ответила за сестру Лора, так как та оказалась сильно занята выковыриванием засахаренного меда. — Если спустить Ковену с рук и это, жизни нам мать не даст. Есть все основания для претензии.       — Чисто теоретически, Иллария имела полное право провести жатву, — неуверенно протянул Леммар.       — Но не обвинять в этом Равану и не мордовать Джейдена, — вставил молчавший до того Грэм.       — Это да, — кивнул Леммар. — Если действовать согласно протоколу, Джейден может стать инициатором войны, — повернулся к нему Лем.       — Но я так-то должен быть мертв, — резонно заметил Джей, не прекращая поглаживать Аву. — И то, что меня вернула к жизни отлученная от Ковена сестра, вряд ли сыграет нам на руку.       — Я могу заявить, — буркнула Равана, облизывая ложку. — Темница выпустила меня по истечению цикла невиновности, так что все обвинения сняты. И я все еще действующая сестра Ковена.       — Или мы обе, — сжала запястье сестры Лора. — Меня обвинили незаконно, я могу этим оперировать.       — Если подавать будете вы, все разбирательства будут вестись на уровне Ковена, — вставил Леммар.       — А пока мать там глава, толку с этого никакого, — закончила его мысль Ава и отодвинула от себя посуду. Сыто выдохнула и погладила живот.       — Хочешь сказать… — протянул Джейден, приподняв бровь.       — Мало объявить войну, — кивнула Равана. — Нужно сместить мать с поста Верховной. Иначе ничего не изменится.       — И выдвинуть на ее место кандидатуру, более лояльную к Ордену, — подытожил Леммар, постукивая пальцами по столешнице. — Если уж устраивать побоище, то хотя бы с благоприятным для нас исходом.       — Таких еще поищи, — хмыкнула невесело Ава.       — Есть кое-кто на примете, — загадочно усмехнулся Леммар. — Но об этом позже.       — Погодите, но подобного прецедента не было за всю историю существования Ковена, — произнес Джейден и взглянул на жену. Та кивнула в подтверждение его слов. — Как же мы это провернем? Ни одна ведьма еще не оставляла пост… — замялся он, — живой.       — Все однажды случается впервые, — бросил Леммар. — Нужно разработать стратегию… Но, думаю, это возможно.       — Как минимум, необходимо, — мрачно кивнула Лорейна. — А значит, способ найдется.       — Ох и славная битва нас ожидает! — потер ладони друг о друга Грэм с предвкушающей улыбкой.       Воцарилось напряженное молчание — каждый размышлял о своем. Но все как один уверились в одном — грядут непростые времена, способные изменить все.       Или же все разрушить.