Черный шиповник

      «Я не знаю, як залікувати відкриті рани Від цих гострих ножів. Як ти не старайся, все одно залишаться шрами На місці твоєї душі…

Втекти не зміг, Ніби я пусте тіло без душі. Чому? Скажи! Відчуття, ніби я вже мертвий всередині?..»

      Шум и галдеж посетителей таверны, потерявших интерес к паре охотников за дальним столиком, раздражали разбушевавшееся воспаленное сознание. Джейден приподнялся на руках и сел удобнее, насколько это возможно сделать на узкой скрипучей лавке. Скривился от тупых игл лекарства, ковыряющих раны. Бросил взгляд на Грэма и набрал побольше кислорода.       — Вряд ли тебе интересно будет слушать про первую встречу или свадебную церемонию, — попытался отшутиться Джейден.       — Эти истории я бы тоже с радостью послушал, но при других обстоятельствах, — приподнял бровь Грэм.       Покачав головой, Джейден отвернулся.       — Помнишь резню в Ситаке? — тихо спросил он, всеми силами отгоняя от себя назойливые картинки из прошлого.       — Да, — кивнул Грэм.       — Так вот… Это была жатва.       — Это мне известно.       — И провела ее моя жена.       Джейден впервые произнес это вслух. Звучало до истеричного смеха абсурдно и бредово. Неправильно. Нечестно. Перед глазами замелькали исполосованные трупы и реки крови. Сожженные дома. Символы серпов на их стенах. И аромат… Мерзкий запах крови, гари, разлагающихся тел с терпкими нотами полыни. Дыхание Матери Морены. Смрад смерти.       Грэм с пониманием молчал и не торопил его. Но взгляда не сводил.       — Я за это заточил ее в магическую темницу. И вот теперь она вышла оттуда. Не понимаю, как, — протараторил Джейден, не желая продолжать разговор.       — Ну, есть, по сути, только один вариант, — протянул Грэм. — Но, если комиссия Ковена установила магический след на месте преступления, это невозможно…       — Ковен установил, только комиссии не было, — перебил Джейден и нахмурился.       Сейчас ему самому это показалось странным. То, что Равану обвинили с ходу, без суда и разбирательств.       — Как так? — не понял Грэм.       Джейден смежил веки и потер лицо ладонями.       — Когда я прибыл в Ситак, Ковен уже был там, — начал говорить он, и, как и опасался ранее, окунулся с головой в те чертовы события, которые хотелось напрочь стереть из памяти. Но продолжил говорить.       — Гарью несло за много верст. Я вышел из лесу с головой болотника и направлялся в мэрию Лисвела за наградой, когда ко мне подбежала перепуганная женщина.       — Вы же охотник? — спросила она, вцепившись в свободную руку. Зареванная, всклокоченная. В глазах — сущий ужас.       — Да, — кивнул я. — Что случилось?       — В Ситаке, там, — начала она дрожащим голосом. — Перерезали всех, господин. Ох, Матерь, — всхлипнула она. — Говорят, ведьмы там уже, Орден требуют… Да туда ж пока весть дойдет… Вот и велели поискать представителя, мол, охотник хоть один рядом должен быть.       Я слушал, кивая, и все больше хмурился. Ситак ведь совсем рядом с домом. Волнение моментально оплело нутро. Я бросил нелюдя на обочине и метнулся сразу туда.       Помню, как разъедало глаза от смрада и дыма, который виднелся издалека. Его столпы тянулись до самого хмурого неба.       Войдя в то, что осталось от деревни, стало совсем не по себе. Обычно оживленная площадь стала пустой и серой. Только небольшая группа ведьм толпилась у одного из дворов и разговаривала с потерпевшими. Вернее, теми, кому повезло не оказаться дома во время резни. Таких было немного, несколько человек.       Я направился сразу к Илларии. Завидев меня, она прикрыла рот ладонью и бросилась мне на шею — я опешил. Никогда прежде, да и после того, не видел главу Ковена, суровую до мозга костей мать моей жены, в подобном состоянии. Но она рыдала на моей груди, вцепившись в плечи, и вся дрожала. В растерянности я приобнял ее одной рукой и, дождавшись, когда она немного угомонится, спросил:       — Иллария, что произошло?       — Ох, Джей, — всхлипнула она и подняла взор. — Мне так не хочется сообщать тебе эту весть… — Иллария отступила на шаг и утерла платком щеки. Покачала головой. — Но кто, как не я, должна тебя оповестить…       — Да говорите же! — взволнованно бросил я, глядя на непривычно растрепанную и взвинченную Илларию.       — Одна ведьма… — уклончиво начала она. — Провела жатву.       — Жатву? — ужаснулся я. — Но они же запрещены Ковеном!       — Именно так, потому это преступление настолько страшнó, — кивнула Иллария. — Ритуал был большим, шестьдесят шесть жертв… Темная Матерь напилась крови сполна.       — Вы знаете, кто это сделал? — прорычал я. — Считали магический след?       Нижняя губа Илларии дрогнула. Без своей привычной маски высокомерия она так походила на мою Аву…       — Увы, да, — сипло выдохнула она. — Джейден, ты, пожалуйста, только не горячись, — протараторила она. — Мне тоже нелегко это принять, но…       — Имя, Иллария! — перебил раздраженно я, смутно ощущая тревогу, сосущую под ложечкой.       Все это неправильно. Странно. Пугающе. Ненормально.       — Равана, — бросила она, пристально глядя на меня.       — Что?       Показалось, меня ударили затылком об землю и слух меня покинул. Я не расслышал.       — Равана, Джей, — громче повторила Иллария и схватила меня за плечо.       В глазах поплыло. Голова закружилась.       — Нет, — скривился я. — Вы что-то напутали…       — Джейден, я ее мать, и распознать ее магию мне не составило труда.       — Нет! — отшатнулся я от Илларии. — Раване незачем прибегать к жатве! Она не стала бы! — замотал я головой, желая развеять эти слова, звенящие троекратным эхом в ушах.       — Это установленный факт, Джейден, — успокаивающим тоном, от которого меня колотило только сильнее, проговорила Иллария.       — Это сделала рыжая ведьма! — завопил кто-то со стороны, и я в ужасе крутанулся на месте. — Твоя ведьма, Джейден! — с пеной у рта орала торговка с рынка, у которой мы покупали всегда зелень и яблоки. Ее удерживали за локти, ибо она рвалась ко мне. — Посмотри на нее, у нее все руки изрезаны! Ты же знаешь, что это значит?!       — Да, я видела! Это была рыжая ведьма!       — Рыжая ведьма!..       Множество не пойми откуда взявшихся голосов вторили друг другу, а мне хотелось заткнуть уши. Отбросить их всех прочь от себя, заставить замолчать.       — Да мало ли на свете рыжих ведьм! — раздраженно гаркнул я.       — Твоя ведьма! Твоя Ава! — отвечали мне.       — Нет, не верю! — прорычал я. — Это какое-то недоразумение. Не может такого быть! Я знаю свою жену, и она ни за что бы не пошла на подобное!       — Откуда уверенность, что она не лгала тебе и раньше? Может, ты и не знаешь ее вовсе, — спросила незнакомая ведьма. — А кстати… — прищурилась она. — Где твой брат? Рэйвен, кажется.       Ведьма покосилась на Илларию, и та прикрыла веки.       — Марта, не надо было, — начала она.       — Дома, — перебил я. — Ждет меня, чтобы пойти на фестиваль!       Мне не понравился этот вопрос. Совсем не по душе пришлось то, что какая-то ведьма, которую я даже не знаю, спрашивала посреди побоища про моего брата. По всему телу пронеслись острые уколы и неприятная дрожь. Голова наполнилась густым молочным туманом. Думать, сопоставлять стало сложно.       Иллария подошла ко мне и положила ладонь на плечо. Взглянула с какой-то непонятной тоской и сказала:       — Мне жаль, Джейден.       Указала рукой на одну из десятков распахнутых дверей и направилась прочь.       — Что это значит? — бросил я вслед, но мне не ответили.       Помню, как вошел в дом. Помню кровь. Много крови. Помню, как увидел Рэйвена… А дальше — пустота. Только всепоглощающая боль, как если бы в тот момент из моей груди вырывали сердце и вытаскивали внутренности из живота. Собственный крик донесся издалека. А дальше — меня пытались оттащить от брата несколько ведьм, и им это удалось. Я рвался к нему, весь перепачканный алым, но меня остановила Иллария. Стиснула в объятиях, таких крепких, словно удав свернулся кольцами вокруг тела. И все повторяла:       — Мне жаль, Джей. Мне так жаль…       — Вы верите, что это могла сотворить Ава?! — выкрикнул я, давясь рыданиями. — Она не могла! Не стала бы! Она в Рэйвене души не чаяла!       — Я… я не знаю, Джей, — выдохнула со слезами Иллария. — Но здесь все пропитано ее магией. Понимаешь? — Она встряхнула меня за плечи и вынудила смотреть на себя. — Ты слышишь меня?..       Я зажмурился. Не хотел слышать. Но слова слишком остро вонзались в воспаленное сознание.       — Не могла… — упрямо повторял я.       — Как бы ни было больно нам это признавать, — начала она, — но Равана нарушила закон. Ты должен быть беспристрастным, Джейден. Жена она тебе или нет, не забывай, кто ты. Охотник должен привести к ответу ведьму-преступницу.       Ей вторили другие сестры, глядя на меня с каким-то приторным, неприятным сочувствием. Будто издевались.       — Вы несете какой-то бред, — усмехнулся я, чувствуя, как грудь начинает распирать истерический хохот.       Оплеуха заставила замолчать и воззриться на Илларию.       — Она убила твоего брата, Джей. Нарушила закон. Не только Ковена, но и семьи. Будь благоразумен. Ты должен выполнить свой долг. Я ее мать, и то понимаю, что за преступлением должна следовать справедливая кара. Иначе мир рухнет в бездну безнаказанности, и какой тогда толк от нас, если мы будем покрывать виновных?..       Не помню толком, что происходило дальше… Только, как ушел. Брел домой, желая лишь одного — увидеть жену, развеять весь этот наклеп и пережить вместе с ней наше общее горе. Но, стоило войти в парадную, я ощутил — что-то не так.       Ава как ни в чем не бывало хлопотала на кухне, и я подумал: Иллария могла не вызывать ее на место происшествия, могла не говорить про Рэйвена, чтобы не травмировать, ведь знала, как Ава его любит. Но о самой ситуации Равану должны были уведомить. Даже если обвиняли ее. Она — действующая сестра Ковена, дочь главы, не могла она ничего не знать! Тем более, происшествие произошло совсем рядом. Да из нашего окна виднелись столпы дыма!       Я отмахнулся от этой мысли. Но от символа жатвы на запястье и глубоких порезов на предплечьях отмахнуться не смог, как ни хотел… Первой ослепляющей вспышкой мелькнуло желание убить ее. Отомстить. Но, стоило ей только сформироваться, я понял, что не могу. Не хочу. Не сумею жить, если она умрет. И поэтому… Повел ее в лес.       Джейден потер лицо ладонями. Осунулся, сгорбился, упершись локтями в столешницу. Не обращал уже внимания на боль в боку. Душевные стенания давно ее затмили. Джейден покрутил в пальцах стакан и опрокинул остатки рома залпом. Грэм тут же услужливо наполнил его до краев.       — Я очень плохо соображал. Не знаю, как она меня не раскусила, почему пошла за мной… — продолжил он говорить, не глядя на Грэма. — Но на опушке, у озера, она льнула ко мне, прижималась к груди, пока я вел ее на расправу. Нужно было дойти до проплешны у кромки леса, где рос аконит. Иначе я бы с ней не справился, как мне казалось. Ава все что-то щебетала, переплетала наши пальцы, целовала, а мне аж дурно становилось от этого. Стоило ей коснуться меня, казалось, вижу, как она режет Рэйвена этой самой рукой… В какой-то момент я не выдержал.       — Ава, перестань, — бросил я, сжав ее предплечья.       — В чем дело, Джей? — непонимающе нахмурилась она.       — Просто. Не трогай. Меня, — прорычал я, не глядя на нее.       — Не знаю, что на тебя нашло, — раздраженно протянула она, выдергиваясь из моей хватки, — но с меня довольно. Я иду домой.       Она сделала шаг от меня, и тогда я вперил в нее взгляд. Уж не знаю, как я выглядел, но Ава испуганно вздрогнула.       — Ты никуда не идешь, — тихо бросил я.       — Джей, ты пугаешь меня, — надломленным голосом отозвалась Ава, потирая запястья.       И надо же мне было снова зацепиться за те чертовы повязки…       — Отвернись, — выплюнул я.       — Зачем? — повысила голос Ава.       — Пожалуйста, отвернись, — постарался сказать я мягче. Она послушалась.       Я зажмурился и посчитал до десяти, собираясь с духом. Вытащил веревку из-за пояса. Решил не тратить время. Подошел к Аве со спины, она мигом уловила мое дыхание на затылке.       — Джей, — тихо позвала она. Заставила судорожную дрожь пробежать от макушки до пят. — Где ты был?..       — В Ситаке, — тихо, у самого ее уха ответил я. Ожидал, что она поймет. Но она лишь спросила:       — Там что-то случилось? Ты сам не свой. Расскажи, милый. Не пугай меня.       От тревожных ноток в ее голосе, от кажущейся искренности меня покоробило сильнее прежнего. Я сцепил челюсти и размотал веревку. Снова мелькнула надежда на какое-то оправдание…       — Может, ты мне расскажешь? — шепнул я и сглотнул. — Так будет лучше, поверь. Я пойму. Правда, пойму.       Вопреки всему захотелось коснуться ее плеч, прижать к себе. Вымести из головы все те слова и обвинения. Услышать хоть какую-то правду. Я бы дрогнул, поверил во все, что она скажет. В тот момент я даже желал быть обманутым. Только не делать того, чего требовала охотничья справедливая натура.       — Я не понимаю, о чем ты, — холодно отрезала она. Пропали из голоса теплые искры, он обратился острым льдом.       Я прикрыл веки и шумно выдохнул. Скользнул по ее предплечью и поднял вверх запястье с символом жатвы.       — Скажи хоть что-то по этому поводу, — надавив на чертово клеймо, просипел я. — Ты же соврала, что не знаешь, Ава. Я вижу, когда ты врешь.       — Джейден, мне больно, — отчеканила она и попыталась вырвать руку из моих пальцев. — Мне нечего тебе сказать! — повысила она голос, и я отпустил.       — Что же, ладно, — обронил я обреченно и накинул на нее веревку.       Аконит обжег кожу, и Ава взвизгнула. Умудрилась вывернуться и обернуться. Такого непонимания и ошеломления в глазах мне видеть еще не приходилось.       — Ты с ума сошел? — выкрикнула она, медленно отступая к воде. — Да что с тобой такое?!       Я больше не мог с ней говорить. Язык не слушался, да и не хотелось. Я дал ей возможность рассказать, но она продолжила прикидываться дурочкой. Зачем спрашивать, если не отвечают? Зачем давать шанс, если им не пользуются?..       На глаза упала какая-то пелена. Охотник возобладал над любящим мужем, желающим жрать ложь ложками, только не обвинять обожаемую жену. Нутро затопило раздирающей пустотой и стремлением поскорее покончить со всем этим.       Равана все испуганно отступала, а я тяжело дышал, сопротивляясь себе. Кинулся вперед, намереваясь схватить ее. Но куда там. Равана умела сражаться не хуже меня, хотя на своей шкуре это испытывать никогда не приходилось до того дня.       Она отбросила меня магией и вытянулась в полный рост.       — Остынь, Джей, — с угрозой произнесла она. — Иначе…       Я не слушал. С ревом подорвался и бросился к ней. Одолеть хрупкую Аву физически было куда проще, чем тягаться с сильнейшей ведьмой в чарах.       Но она не желала сдаваться так просто. Отбивалась всеми возможными заклинаниями. Не подпускала к себе. И я пожалел, что не довел ее до зарослей аконита.       Ярость застилала сознание багровой дымкой. Приходилось напоминать себе, что я не с нечистью какой тягаюсь, а с собственной женой, и вредить ей нельзя. Снести голову одним махом, как я давно сделал бы с любым другим существом, явно выматывающим меня в бою — нельзя.       Хотя в сражении Равана ничем не уступала ни мне, ни любому другому охотнику, я одергивал себя. Это не противник. Это моя жена! До того момента, как шеи коснулось лезвие.       — Уймись, Джей! — выкрикнула запыхавшаяся Ава мне в лицо. — Уймись, или, клянусь Матерью, я тебя прирежу!..       «Как Рэйвена?!» — хотел ответить я, но лишь сцепил сильнее зубы.       Эта фраза сработала, как красная тряпка для быка. Я не хотел этого, не собирался, но в обезумевшем злобном порыве ударил ее. Оценил, что сейчас она близко, соткать заклинание не успеет, а я могу ответить на эту низкую угрозу. Не обращая внимания на то, что лезвие уже оцарапало кожу, я с размаху врезал ей в челюсть. От толчка кинжал вошел глубже. Когда Ава отлетела от меня с коротким вскриком и рухнула на землю, впечатавшись лбом в повалившееся дерево, я вытащил оружие и вышвырнул в озеро.       Медленно двинулся к Аве, по дороге подобрал веревку. Она подняла голову, держась за ушибленное место. Поглядела до того затравленно и оскорбленно, что я дрогнул. Замер на миг. Отняла пальцы, окрасившиеся алым, и я увидел, что разбил ей губу. От падения и встречей со стволом сосны на лбу проступила ссадина.       Я помотал головой и зажмурился. А затем бесцеремонно скрутил, прижал к земле и принялся связывать. А она не переставала сверлить меня полным обиды взором.       — За что? — коротко бросила она, пока я вязал узлы. Я не ответил. — Скажи мне! — сорвалась на визг она.       Идти она не собиралась. Пришлось повозиться, пока Ава вцеплялась ногтями в землю и голосила, что никуда со мной не пойдет. Тогда я перебросил ее через плечо, не обращая внимания на сопротивление, и понес в чащу. Ей такое унизительное путешествие не понравилось.       — Я пойду сама! — прорычала она.       — Ну а дальше… Она всю дорогу делала вид, что не понимает ничего. А я запер ее и запечатал темницу.       Джейен перевел дух и выпил рома. Не поднимал глаз на Грэма, блуждал отрешенным взглядом по столешнице.       — Не мудрено понять, почему она ныне такая разъяренная, — тихо протянул Грэм, стуча пальцами по древесине. — Джей, мне жаль, что тебе довелось такое пережить. Но мне кажется, ты упускаешь из виду кое-что важное. Даже пару вещей.       Джейден посмотрел на Грэма и нахмурился.       — Что?       — Если я не ошибаюсь, резня произошла тоже в Высокое Равноденствие, — начал он, пристально глядя исподлобья.       — Да, — кивнул Джейден.       — То есть, семь лет назад. — Грэм будто подводил к какой-то мысли, но мозги решительно отказывались соображать.       — Да, Грэм. И? — раздраженно фыркнул Джейден.       — Семилетний цикл невиновности, — вздохнул Грэм.       Внутри пронеслась лавина из самых разношерстных эмоций, оглушила и потащила за собой внутренности. Джейден ошарашенно хватанул воздуха и выронил стакан.       — Не-е-ет, — недоуменно протянул он. — Холера… Быть не может…       — Ты же так и не выслушал Равану, — констатировал Грэм. — Не дал ей оправдаться. Суда не было, ты по супружескому праву заточил ее за преступление против семьи. И я понимаю тебя, в подобном твоему тогдашнему состоянии это не самый худший вариант. Справедливый и милосердный. Но отметать то, что темница выпустила запечатанную магию по истечению цикла невиновности, не стоит. Хоть на нашем с тобой веку подобного и не происходило ни разу.       Джейден по-прежнему ошалело сипел в попытках вдохнуть. Из головы словно все мысли разом выкачали, и там поселился болезненный вакуум, медленно пробирающийся ниже и ниже по нутру и конечностям.       — Но если это не так, — продолжал тем временем Грэм, — то темницу могли взломать. Хотя технически это невозможно… Но ведьмы могли и придумать что-то… Хотя, опять же, учитывая их стремление очернить Равану…       Джейден подскочил, как ужаленный, и схватился за тут же давший о себе знать бок. Грэм вопрошающе уставился на него:       — Ты куда собрался?       — Мне… нужно разобраться… Поговорить…       Джейден метнулся к выходу, изнывая от удушья и жара. Сердце грохотало в глотке. Голова гудела.       Но он должен выяснить, кто из них на самом деле оказался предателем.