Сердце фейри

Друга Эндрю звали Кевин, и он постепенно приходил в себя. Эндрю периодически жаловался на то, какая человеческая еда дерьмовая на вкус, но был вынужден есть её вместе с Кевином, которому уж точно надо было набирать вес после почти недели плена. Натаниэль и Эндрю оба понимали, что Пруст мог с ним сделать за это время, но Кевин отказывался говорить об этом, предпочитая слушать, что Натаниэль мог рассказать о мире людей. Кевин убедился, что этот мир совершенно не такой, каким он его представлял, но тем не менее он хотел знать больше.  Кевин выглядел взрослее Эндрю, примерно на возраст Натаниэля, хотя оказалось, что эти фейри какие-то неправильные. Кевину было двадцать два года, а Эндрю — двадцать пять, по ним совершенно не сказать, особенно по последнему. Они с Натаниэлем неплохо сработались, и фейри больше не были такими пугающими и загадочными. Очень похожи на людей, исключая их диковинные уши и странное понятие возраста.  А ещё Натаниэль и Эндрю словно поставили себе цель позаботиться о Кевине, который действительно вёл себя так, будто стоило доверять всему миру, даже несмотря на то, во что это вылилось в прошлый раз. Их почти снова поймали, на этот раз действительно наёмники Гильдии, но оба, слаженно работая в паре, убили их. Эндрю отделался тем, что его ранили в ухо, а Натаниэль только после того, как они избавились от преследования, понял, что рана в боку была более серьёзной. У фейри была куда большая переносимость ранений, но Натаниэль чуть не свалился тогда с лошади, когда стало мутнеть перед глазами. Они сделали остановку, и Кевин начал паниковать, впервые сталкиваясь с человеческой кровью, не зная, что люди не могут затягивать раны так быстро.  — Я могу поделиться с тобой магией, — сказал Эндрю, присев рядом, пока Кевин зажимал тряпкой бок. — Но только ты сам должен будешь перенаправить её на рану.  — Ты так никогда не делал, — запротестовал Кевин. — И он человек. Неизвестно, как его тело отреагирует на магию.  — Натаниэль может умереть, если я не попробую.  — Эй, ушастые, я вас слышу, — прервал их спор Натаниэль, осознавая, что очень и очень не хочет умирать. — Делай, что надо. По какой-то причине Эндрю склонился ближе к его лицу. Его щёки приобрели слабо-зелёный оттенок, который с недавних пор Натаниэль узнал, означал прилив крови, которая у фейри была зелёной. Но при этом сам Эндрю хмурился.  — Лучший способ — вдыхание магии, — сказал он едва ли не смущённо. — Если выдохнуть на саму рану, то она всё равно будет медленно затягиваться, хоть будет и не так больно. Но если вдохнуть магию внутрь… — Нам надо свалить быстрее, если мы убили не всех, — прервал его сомнения Натаниэль. Его не очень смущала перспектива, которую описал феец, но щёки того зазеленели больше, вместе с ушами, одно из которых было перебинтовано. — Целуй уже и вдыхай свою магию. — Это не поцелуй, — до забавного сморщился он, надув губы, ещё больше напоминая, что все трое они были ещё детьми.  — У нас мало времени. Я тут не оживаю. Да или нет, Эндрю?  Тот устроился удобнее, Кевин отодвинулся, и Натаниэль прикрыл глаза, не желая смущать ушастого ещё больше. В этот момент он понял, что никогда раньше и не целовался. Юные ученики Гильдии очень даже любили эксперименты, лишаясь девственности в раннем возрасте, с каждым годом понимая, что имели куда больше власти, чтобы утолять свои желания силой, если потребуется. Натаниэля не заботило то, что ему не хотелось таких вещей, даже когда некие взрослые наёмницы предлагали, видимо, рассчитывая на то, чтобы выбить себе работку получше через постель с сыном главного в Гильдии. Но Натаниэль отказывал им, даже не желая связываться. Он признавал, что ему было любопытно, что это такое — влечение к другим, но считал, что недостаточно лишь любопытства, когда вокруг может быть столько врагов, которые могли воспользоваться им, чтобы добраться до его отца тем или иным способом. Вот и получилось так, что сейчас Натаниэля целовали впервые (точнее прикасались губами к его впервые, потому что Эндрю настоял, что это не был поцелуй). Магия холодком прошлась по его горлу, а Эндрю всё ещё нависал над ним и говорил, куда её направить. Потребовалось три вдыхания магии, чтобы Натаниэль наконец понял, направив её вниз к жжению в ране, которое начало испаряться.  — Ещё никогда не видел тебя таким зелёным, — прокомментировал Кевин, когда Эндрю сел. Натаниэль засмеялся, потому что так и было. Уши и лицо Эндрю горели от прилива крови.  — Спасибо за исцеляющий поцелуй, — подмигнул ему с улыбкой Натаниэль, потому что рядом с этими двумя фейри действительно было так легко забыться и думать о том, что он может и хочет улыбаться, несмотря на то, кем его на самом деле вырастили.  Магия залечила рану в два счёта, оставив лишь небольшую царапину, и они скакали на лошадях до самой ночи, удирая подальше от таверны, где остановились ранее. Ночевать пришлось в лесу, и даже несмотря на то, что одеты они были хорошо, всё же для людей зима была куда нетерпимее, чем для фейри. Натаниэль вряд ли бы уснул в такой холодине, если бы Эндрю не наколдовал вокруг них защиту от ветра. И оба фейри заснули по бокам от него, чтобы согреть. Ещё никогда в жизни Натаниэль не ощущал столько заботы о себе.  Наутро они с Эндрю проснулись чуть ли не в обнимку, а Кевин не переставал шутить по этому поводу весь день. Эти дни и недели, проведённые рядом с двумя фейри, конкретно сблизили Натаниэля с одним из них. Эндрю чаще смущался, когда ловил на том, что он пялится, хотя Натаниэль не имел в виду ничего плохого, за что приходилось оправдываться и смущаться уже самому. Просто Эндрю был красивым и интересным, но ничего грязного даже в мыслях не было. И он надеялся, что Эндрю это понимал, потому что всё же помнилось то, что произошло в подвале у Пруста. Натаниэль не мог представить себе, что могло бы произойти, если бы старикан оказался при оружии сам, и не дал бы ему сбежать. Сотворить своими руками такое гадкое преступление было бы куда более ненавистно, чем оставить фейри там и сбежать. Большая удача, что они смогли избежать этого. Но Натаниэлю всё же было совестно, что он сначала действительно пытался подставить Эндрю.  Он извинялся столькими разными способами, какими только мог: пытался разнообразить им еду, тратил украденные ими деньги на специи, потратился на книги о природе и сказки, не ожидая, что те были такими дорогими. Неудивительно, что его отец не покупал их в свой шкаф, а крал у жертв. Он рассказывал, какие животные и растения есть в их мире, и каких он видел или даже трогал. Эндрю больше всего понравились кошки, и Натаниэль был в шоке, когда узнал, что кошек в таком маленьком виде в мире фейри нет. Натаниэль подружился с необычной лошадью Эндрю, которую звали Мазерати, слишком длинно, отчего он начал сокращать её до «Маз», что стал повторять и Кевин, раздражая этим Эндрю. Натаниэль не забывал радовать и этого фейри, когда делился с ним всем, что знал об устройстве своего мира, пересказывая истории из книжек, которые успел прочитать раньше. Кевина, кажется, очень интересовала история, и ему Натаниэль смог раздобыть так же очень дорогую книгу о легендах Пальметто. Не совсем точная история, но хотя бы что-то.  В зиму было трудно найти какие-то свежие цветы, но они как-то гуляли по ярмарке, пока всё ещё двигались на север к Тролльему перевалу, где хранился вход в мир фейри, и наткнулись на палатку с сухоцветами. Натаниэль выскреб всё из своей памяти о языке цветов и начал объяснять двум своим друзьям, какие цветы что обозначали. Продавец также очень активно участвовал в разговоре, дополняя то, что Натаниэль помнил плохо. Больше всего Эндрю понравились голубые цветы, которыми оказались гортензии. Он что-то смущённо пробормотал, что они похожи на цвет глаз Натаниэля, и продавец заулыбался, называя их юными влюблёнными, потому что многие люди до сих пор путали Эндрю с девочкой. Фейри не росли как люди, и их тело радикально изменялось только в двадцать шесть лет, превращая из юных особ в молодых девиц и юношей. Так что Эндрю, видимо, просто не очень повезло, что его детская форма, в отличие от Кевина, была такой миловидной, а рост маленьким.  Эндрю тогда стал отнекиваться, говоря, что раньше просто не видел таких цветов, и Натаниэль купил небольшую баночку засушенных голубых гортензий. В мире фейри, оказалось, их не существовало. Впрочем, как и много чего другого. — На языке цветов они значат просьбу вспомнить, — сказал Натаниэль, когда они уже грелись в одной комнате в очередном трактире. Кевин уже давно спал, а они тихо переговаривались у стола, Эндрю никак не мог выпустить из руки баночку. — Или извинения, — добавил он ещё тише. — Ты извинился достаточно раз, — напомнил ему Эндрю. — Я верю в то, что ты больше не причинишь никому из нас вреда.  — Но почему? — не понимал Натаниэль, привыкший, что постоянно приходилось что-то доказывать. — Я же человек. — Фейри тоже могут делать ошибки, — посмотрел он ровно в глаза. — Ты можешь прекратить заглаживать вину. Ты уже давно один из нас.  Слышать это по какой-то причине было самым настоящим облегчением, и Натаниэль даже не подозревал, насколько сильно ему нужно это принятие.  — Жаль, что у вас в мире нет гортензий и кошек, — подставил ладонь под голову Натаниэль, не желая показывать слишком много эмоций.  — Кошки могут появиться, только если украсть несколько и пусть они размножаются, но голубые гортензии я могу сделать сам. Магией, — рассуждал Эндрю. — Хочешь, целую поляну сделаю для тебя? Натаниэль заулыбался, затем покачал головой.  — Они растут кустами, не на поляне. О, — он осторожно поднялся со стула, чтобы вытащить книжку о природе, и присел рядом с Эндрю поближе, чтобы найти и показать.  Так они ещё какое-то время сидели, разглядывали, что было в книжке. Натаниэль замечал, что в какой-то момент их ладони двигались всё ближе и ближе друг к другу, и он ощущал, как усиленно забилось его сердце, потому что ещё никогда он так не волновался рядом с кем-то. Причём Эндрю совершенно не был угрозой, откуда тогда нервы?  Только когда их мизинцы коснулись друг друга, Натаниэль обратил внимание, что уши Эндрю вновь отдавали зелёным. Так как они сидели за столом у окна, а луна была полная, разглядеть это можно было легко. Собственное лицо тоже было куда теплее обычного, и Натаниэль всё же собрался духом и первым накрыл чужой мизинец, ощущая, как Эндрю тут же сжал его своим. Сердце так отчаянно билось о грудную клетку вовсе не из-за ощущения угрозы — вот, что он понял. Эндрю повернул голову в его сторону, и Натаниэль не мог не сделать того же. Они так и замерли на короткий миг, борясь с собственными аргументами ничего не делать. Эндрю подался первым в его сторону, а потом словно очнувшись, раскрыл глаза шире, выпрямляясь и смотря на Натаниэля, словно ожидая какой-то плохой реакции. Натаниэль же осторожно поднял ладонь, но не коснулся его, держа у лица.  — Да или нет, Эндрю?  И тот кивнул. Так быстро, словно безумно этого хотел.  Они оба не целовались раньше, если не считать того случая с заживлением раны, но даже если бы Натаниэль имел больше опыта, то всё равно бы не сделал сейчас ничего кроме мягкого прижатия губ, осторожно придерживая за щеку. Этого им обоим было достаточно.  Когда они оторвались, Эндрю смущённо убрал волосы за уши, и Натаниэль закусил улыбку, потому что ощущал себя невероятно глупо, но счастливо. Наблюдая за тем, как Эндрю пытался привести себя в порядок после поцелуя, такого невинного, но тем не менее значимого для обоих, Натаниэль не мог не коснуться его уха ненароком.  — Мне нравятся твои уши, — тихо сказал он, отчего Эндрю сразу же так очаровательно потянулся к ним руками. — Спасибо, — пробурчал он, затем взгляд его зацепился за раскрытую на столе книгу. — Мне нравятся твои… глаза. Ах, значит, там в лавке с сухоцветами не показалось. Хотя когда Эндрю это сказал, какую-то долю вины Натаниэль ощутил. Ведь это были глаза его отца, он ненавидел их, а Эндрю с такой искренностью говорил это. — Я привык, что они ассоциируются с отцом, — дёрнул плечами Натаниэль, отводя взгляд, потому что Эндрю смотрел прямо в глаза. — Я знаю только тебя. И это твой цвет. Он мне нравится. И ты… тоже. И снова столько искренности, заставляющей всё внутри защемить от чувств, с которыми Натаниэль не знал, что делать. Нужно было отвлечься. Он вновь коснулся пальцами уха Эндрю. — Только вот как ты с ними в дверях не застреваешь?  Эндрю тут же прекратил смущаться, пихая его возмущённо, отчего Натаниэль грохнулся со стула, пытаясь сдержать смех. Сила у фейри, даже несмотря на маленькое тельце, была больше людской. Удивительно, что Кевин так и не проснулся из-за всего этого шума.

ʚ ・⚬ º ⚬・ ɞ

— Эндрю не мог этого сделать, — уже который раз возмущался Кевин, ходя туда-сюда по комнате, где кроме него сидел Аарон, которого всё ещё не оставляли наедине ни с кем, кроме Кевина. Джереми занимался допросом Эндрю сейчас, и как же Нилу было гадко. Он едва ли спал, видя обрывками что-то, что после пробуждения слилось в яркую кашицу. Словно он сбежал из Гильдии и путешествовал дольше, чем привык думать. Нил отчётливо помнил, что сбежал почти сразу после своего шестнадцатого дня рождения, когда Пруст вновь объявился у них дома. Нил раньше никогда не работал с ним, но что-то было во взгляде мужчины такое мерзкое, когда он осматривал его с ног до головы. Нейтан же велел убираться и не подслушивать. После того, как Пруст ушёл, Нилу дали задание убить парочку детей, но когда он увидел их, таких напуганных, то просто не смог. Отпустил их и сбежал с тем минимальным количеством золота и припасов, что у него были. Также в своих вещах он обнаружил серёжку в виде зелёной капли на золотой застёжке. Только вот совершенно не помнил, как она оказалось у него, потому что за пару месяцев до побега он провалил заказ, когда пытался выследить и поймать цель живьём, и сильно ударился головой при падении. Отец сказал, что ему повезло, что он не подох, хотя и провалялся без сознания очень долго. Откуда было взяться такой на вид дорогой вещице в руках, было непонятно, но Нил её сберёг. А сейчас она была заточена в вещах Эндрю.  — Прекрати мельтешить, — тихо произнёс Аарон, державшийся за голову.  По всей видимости, избавление от фейского серебра возвращало ему понимание происходящего, пусть и медленно.  Кевин тут же остановился, подходя к Аарону и снижая тон. Нилу оставалось только с тоской смотреть на то, как они тихо непонятно о чём переговаривались. Аарон помотал головой на что-то, и Кевин подлил ему воды или ещё чего, придерживая сзади голову, потому что любые движение шеей причиняли боль. В расслабленном состоянии, когда Аарон опёрся на плечо Кевина, он до жути напоминал Эндрю. Безусловно, ещё присутствующая худоба и спускавшиеся до пояса волосы отличали его, но в таком спокойном состоянии было очевидно, что они близнецы.  Дверь распахнулась в один момент, и Кевин удержал голову Аарона, чтобы тот не дёрнулся. Рико поморщился, когда его взгляд нашёл Кевина, потому что, видимо, любая его близость с другими фейри раздражала этого ублюдка. Но когда он перешёл на Нила, то вновь заулыбался.  — Ох, ну что за новости с утра пораньше, — ухмылялся Рико, проходя внутрь и усевшись за стол. За ним вошёл и Тэцуджи. Рядом с ним Нил близко ещё не находился и не горел желанием делать это сейчас.  Мужчина посмотрел на него с бóльшим презрением, затем на Кевина.  — С этим нужно покончить раз и навсегда, — звучал строго его голос. — То, что совершил Миньярд, — и его взгляд зацепился за то, как оберегающе Кевин вёл себя рядом с Аароном, что даже без слов понятно, было ему не по нраву. Но он не позволил себе отвлечься. — Это омерзительно, но ожидаемо. Ведь я предупреждал тебя в прошлый раз, что он… — И в тот раз он не сделал ничего предосудительного, — оборвал его Кевин. — И я не знаю, что произошло сейчас, но я уверен, что Эндрю не причинил бы боль н-нашему гостю.  Тэцуджи вздохнул, словно пытался не оспорить мнение Кевина, который, очевидно, вырос и теперь не боялся противостоять ему.  — В любом случае мы должны поговорить о другом его не менее гнусном преступлении.  Рико заулыбался ещё более самодовольно, и это не предвещало ничего хорошего. В комнату также вошёл Жан, и Нил понял, что сейчас ему конец. Конец всему. Дерьмо, он просто должен был попытаться ночью найти способы сбежать. Магия-хуягия, неважно, он должен был сбежать.  — Джереми закончил? — взволнованно спросил Кевин, глядя на Жана. Тот кивнул. — Со всем уважением, ваше Величество, но совершенно неважно, что сейчас разузнал достопочтенный советник Нокс, у меня есть более важная информация, касающаяся нашего гостя, — Тэцуджи глянул на Нила.  — Это может подождать, — отошёл от Аарона Кевин.  — Нет, не может, — вмешался Рико, вставая со своего места. Остроухий ублюдок обещал доставить его в Пальметто в безопасности. Что он творил сейчас? Не мог же он идти против собственной сделки?  — Можно сначала выслушать их, — Жан кивнул Кевину. — Это правда может подождать.  Кевин выглядел словно на панике, хотя не было на то видимой причины. Не мог же он не хотеть узнать, что же всё это время было «не так» с его даром.  — Спасибо, — выдавил из себя Рико Жану. Затем сразу же махнул в сторону Нила рукой. — Чтобы пробраться во дворец обратно, Эндрю привёл нам фальшивку. Это не настоящий принц. Так, шлюшка из третьесортного трактира, которой платили деньги, чтобы он трахался с другими. Вот это развлечения у людей.  Нил сжал челюсть, пытаясь не наделать глупостей. Хотя если он сейчас убьёт Рико, будет ли это считаться выполненной сделкой с Эндрю? Когда Нил остался один ночью, ладонь немного кололо, а затем её осветило фиолетовым в доказательство того, что сделка с Рико выполнена. Но убийства для Эндрю Нил так и не совершил. Кевин выглядел напряжённым, слыша это, но на Нила не смотрел ни в шоке, ни в отвращении.  — Более того, оказывается, вы уже пересекались с ним, — ухмылялся Рико. — Когда я рассказал дяде, что узнал, он сразу понял, кого Миньярд притащил в наш мир. Следовало бы и догадаться.  Кевин повернулся к Нилу, но взгляд его был совершенно не угрожающим, словно проверяя, в порядке Нил или нет. Только вот теперь сам Нил ничего не понимал. — И кого же? — вмешался Жан.  — Сына наёмника и свою бывшую шлюху, которую ему не разрешили оставить в прошлый раз, — беспечно пожал плечами Рико, но половина из сказанного не имела никакого смысла. — Но никак не принца, увы.  — И у вас есть доказательства, что он не принц? — спокойно реагировал Жан, что начало бесить Рико.  — Мои люди разобрались в том, кто он такой, пока Нокс и ты даже пальцем не пошевелили, хотя было очевидно, что Миньярд не мог сделать что-то по правилам, — недовольно ответил он.  Тем временем Жан достал из рукава некий свиток и магией перенёс его Кевину. Тот хмуро посмотрел на лист бумаги, разворачивая его, вчитываясь в тишине.  — И что это такое? — поморщился Рико, требуя ответа от Жана.  — Ты нашёл то, что хотел найти, — ответил тот ему со спокойной улыбкой, почти ледяной, когда взгляд почти белых глаз с суженными зрачками устремился на Рико. — Совет безопасности пошёл дальше. Вот наше с тобой отличие, Рико. Тебе нужно было поискать больше.  — Что там написано? — прервал их Тэцуджи, глядя на Кевина, словно его реально волновало что-то. Что бы ни было в свитке, Тэцуджи боялся. Удивительно.  — Это принадлежит королевской семье Пальметто, — сказал Кевин, закручивая бумагу обратно, затем глядя на Нила с опасением.  Да что за херня происходила? Когда его уже собираются публично казнить? Что за загадки вокруг?  — Точнее, это список членов семьи. Включая погибших. С печатью королевских фейри. Сердце забилось быстрее. И он нервно уставился на Жана, начавшего объяснять: — Моя команда смогла договориться с местными фейри, которые служат династии. Нам рассказали трагическую историю о том, как их принцесса любила сбегать со дворца. Всегда её находили стражи и возвращали обратно, но ей хотелось проводить время среди обычных людей. И в один раз они её так и не нашли. А очевидцы говорили, что видели, как похожую девушку уводили подальше. Видите ли, — распрямил плечи Жан. — Местные фейри не всё рассказывают семье, на которую работают. Но нам они поведали, что узнали, кто похитил принцессу и что с ней стало. Некий амбициозный наёмник, имевший вокруг себя достаточно верных и опытных людей, украл принцессу, сначала понадеявшись на выкуп, но, видимо, что-то пошло не по плану. Принцесса забеременела, вряд ли по собственному желанию. И он решил подождать ребёнка, посчитав, что его кровь и королевская сделают ему ребёнка, идеальнее которого не найти. При родах она потеряла много крови и покончила с собой. А ребёнка принцессы Мэри Хэтфорд и наёмника Нейтана Веснински вы видите перед собой.  Нил попятился, когда все взгляды в комнаты направились на него. Всё, что говорил Жан, было сущей бессмыслицей.  — Эндрю потратил немало времени, чтобы поймать принца, и почти поймал, — продолжал Жан. — Королевские фейри также поделились с ним этим знанием, что помимо Абрама, который является сыном короля Стюарта и поживает сейчас в добром здравии, имеется и другой принц. Те фейри потратили много времени на то, чтобы воспитать Абрама достойным наследником, который не разрушит Королевство, поэтому его похищение было бы очень некстати. Таким образом, Эндрю, которому в доказательство дали одну из корон, вышел на незаконнорожденного принца Натаниэля Хэтфорда. Так любопытно, что они уже когда-то были знакомы. Я бы назвал это судьбой. Это бред. Не могло ведь это всё быть правдой? Отец ненавидел его. Стал бы относится к ребёнку, которого решил оставить, так жестоко? Или Нил потерял свою ценность позже? Когда стало понятно, что он не пошёл в Нейтана? Принц? Да это грёбаная шутка. Но Нил ведь ничего не знал о своей матери. И она также, как и принцесса из рассказа Жана, умерла при родах и… блять. Что? Что за хуйня?  — Подделать первичную магию невозможно, — дополнил Жан, словно забивал гвоздь в крышку гроба. — Вы верно рассмотрели её в нём, советник Тэцуджи. Потому что она настоящая.  Тэцуджи тут же двинулся в сторону Нила, схватившегося за ближайший острый предмет, коим оказался нож для масла. Бессмысленная вещица, но теперь Нил различал очень много столовых приборов. Впрочем он был готов проверить, насколько они применимы к убийствам.  Кевин успел преградить путь Тэцуджи и протянул ему свёрток, где, видимо, были написаны все эти фамилии. С магической печатью, чтобы заверить подлинность. Нил всё ещё не мог понять, что это за огромная шутка была. Зачем Эндрю было ему врать? Чья голова тогда стала ужином Маз? И что, нахрен, значило, что он уже был знаком с Эндрю?  — И что? Вы просто наплюёте на то, что Миньярд всё равно обвёл вас всех вокруг пальца? — фыркнул Рико, чьё недовольство так и сочилось через слова. — Привёл какую-то дешёвую версию принца, с которой трахался, пока вы все радостно плясали вокруг них. Это сын грёбаного наёмника, который здесь, очевидно, только за золотом. Мерзкий представитель своего рода.  — Магия есть магия и неважно, какой у неё носитель, — сухо проговорил Тэцуджи, но его тоже не прельщала мысль, что обману было место во всём этом представлении.  — Дядя, — проговорил сквозь зубы Рико.  — Кевин получит её, и тогда этому человеку следует покинуть наш мир.  Только вот путём выдворения обратно в Пальметто или убийством?  — Он недостоин находиться здесь, когда продолжает сеять хаос. Миньярду было сказано, что связь с людьми недопустима, а он привёл эту грязь сюда к нам во дворец и занимался непотребствами прямо под твоим носом, — отчитал Кевина Тэцуджи, но принц фейри не выглядел так, будто он собирался подчиняться.  — Мы ещё не разобрались, что между ними на самом деле произошло, советник. Напомню, что я уже не ребёнок, который не может вас остановить. Эндрю бы ни за что не совершил такое преступление, особенно к человеку, с которым у него начала образовываться связь.  Кевин проговорил дальше что-то на фейском, где Нил узнал только слово «Kharen», что заставило Тэцуджи сморщиться, но прежде, чем уйти, он почтительно и коротко кивнул.  — Впредь попрошу тебя, Рико, не вмешиваться в дела безопасности, — обратился Жан к оставшемуся Морияма. — У Тролльего перевала собралось достаточно много желающих понять, как добраться до нашего мира. И всё из-за твоей команды, которая действовала неаккуратно.  — Я должен был убедиться, что моему супругу не подсовывают свинью, — фальшиво улыбался Рико. — И я всё ещё считаю это очень оскорбительным, что такой оборванец, который даже не может соблюдать приличия, находится рядом с будущим королём.  — Забота принята к сведению, Рико, — ответил Кевин холодно. — Но сейчас не нужна. Я бы хотел поговорить с Натаниэлем наедине. Рико в отвращении фыркнул, но покинул комнату.  — Жан, — остановил Кевин того у двери. — Убедись, что Эндрю будут содержать хорошо до выяснения обстоятельств. — Когда Жан кивнул, Кевин устало дополнил: — И спасибо. За это расследование.  — Это моя работа. Кажется, Нил впервые расслышал нотки заботы в этом фейри. Впрочем, неважно. Не тогда, когда вся его жизнь перевернулась с ног на голову. И что ещё Кевин собирался свалить на него?