And the Universe said: "I'm not a fucking child!"

Томми хихикал, пока они втроем пробирались по улицам. Было поздно, солнце уже село и на небе появились звезды, но небо было совершенно чистым, а луна светила достаточно ярко, чтобы освещать им путь, так что никто из них не споткнулся бы и не упал, хотя Томми вообще никогда бы не споткнулся и не упал. Он был устроен по-другому! Никакие слова Таббо не изменят этого факта, так что он может заткнуться! Он не собирался спотыкаться и падать, ясно? Он был просто слишком хорош- Он упал. Он выругался, поскользнувшись на льду, и со стоном упал назад, получив в ответ на свою боль лишь смех и насмешки. Почему он был проклят страдать таким образом? Разве его прошлой боли было недостаточно? Он оплакивал свою боль, чтобы весь мир услышал, а в ответ получил лишь то, что Таббо сказал ему заткнуться и перестать драматизировать. Он надулся в ответ. Они не собирались сегодня выходить в качестве ланчевателей. Они все согласились взять выходной, как и на Рождество несколько дней назад, чтобы группа из них могла выйти и запустить несколько фейерверков в парке на Новый год. Нового года никогда не было в прошлом, они не вели счет дням, месяцам или даже годам, но это только потому, что иногда они сбрасывали его просто ради забавы. Он предположил, что, не имея никого, кто мог бы сбросить цикл день-ночь и сбить счет, они научились просто жить с этим. Ему было интересно, какой сейчас день, как долго его на самом деле не было, но он был слишком напуган, чтобы проверить. Видимо, на этот праздник было принято запускать фейерверки и смотреть их с семьей и друзьями около полуночи. Естественно, услышав это, Томми схватил несколько фейерверков и подошел к своим соседям по комнате с ухмылкой на лице и планом в голове. Несмотря на беспокойство Ранбу о том, что он сделает что-то незаконное в очень общественном месте, как будто они не бегали каждую ночь как нелегальные ланчеватели с героями, преследующими их, его соседи по комнате в конечном итоге согласились. Таббо, казалось, был гораздо более воодушевлен запуском фейерверков, чем Ранбу, но Томми ожидал этого. В конце концов, он подошел к своим соседям по комнате с охапкой взрывчатки. Что привело их к тому, что сейчас... Они добрались до парка, и Томми просиял, увидев, что там никого нет, отряхивая снег, с которого он упал, лишь фыркнув. «Давай! Мы можем взорвать их здесь, никто не должен нас беспокоить». Ранбу последовал за ним, держа в руках толстое одеяло, которое они взяли, чтобы постелить на землю, чтобы не сидеть в снегу. «Ты уверен? Потому что... потому что я почти уверен, что полиция услышит это и придет арестовывать нас». Он закатил глаза, рассмеялся и остановился в центре парка: «Нет, с нами все будет в порядке, я серьезно. Полиция нас не потревожит, просто поверьте мне!» И это была правда. Итак, Ранбу расстелил одеяло, и Таббо подпрыгнул на месте, завернувшись в свою куртку ланчевателя, поскольку она была его самой толстой, с украденной толстовкой под ней. «Не могу дождаться, мы... мы всегда запускали фейерверки в Лас-Невадас, Квакити всегда позволял мне выбрать несколько». Он дико ухмыльнулся: «Я всегда выбирал тот, у которого были самые большие взрывы». Томми пробормотал: «Правда?» Томми заметил, что гибрид козла стал чаще упоминать его прошлое, вспоминая мелочи, которые он и Квакити делали, и не стесняясь упоминать его так часто. Он решил, что что-то должно было произойти во время его полуночной поездки на Рождество. Он все еще плыл по течению, когда Ранбу вернулся вместе с ним, они оба немного дрожали от холода, но он не стал их расспрашивать. Таббо казался… после его поездки стало почти легче.  Он решил, что наконец-то получил хоть какое-то облегчение, в котором так нуждался уже долгое время. «Да, поскольку я мог видеть, что в них, я всегда мог сказать, какие из них поддельные, а какие нет», — он плюхнулся на одеяло в снег и устроился поудобнее, — «а это означало, что Лас-Невадас — это то место, где нужно встречать Новый год». «О, может, мы могли бы поехать туда в следующем году?» — небрежно предложил он, когда начал устанавливать первый фейерверк. Было решено, что он должен их зажечь, так как Таббо слишком возбудился, когда увидел искры в своих руках, а Ранбу слишком хотел зажечь их сам. Именно по этой причине он схватил кремень и огниво из творческого инвентаря и щелкнул ими с привычной легкостью, прежде чем отступить, когда они были готовы выстрелить в небо. Он просиял и быстро встал рядом со своими соседями по комнате, когда шар со свистом взмыл вверх, поднявшись высоко и с грохотом взорвавшись разноцветными искрами . Таббо подбадривал его, и даже Ранбу слегка ухмыльнулся, когда Томми посмотрел на него. Они оба выглядели расслабленными и довольными. Несмотря на напряжение последних нескольких дней, вернувшееся сразу после Рождества, когда Томми узнал, что они хотят спросить его о чем-то важном, это было кратковременное облегчение, заставившее лотосы завиться вокруг его запястий и подняться до плеч. Он знал, что это ненадолго, знал, что в конце концов они спросят о том, что их так сильно беспокоит, и ему, возможно, придется ответить, но он... почти смирился с этим. Ну, может, и не смирился, но он больше не сопротивлялся тому, что они узнают, что он Оверлорд Они были его семьей. Если Томми не мог им рассказать, то кому он мог рассказать? Он запустил еще один фейерверк. Вскоре он сел рядом с Таббо и Ранбу, когда они уходили, и улыбнулся. Так, может быть, они хотели спросить его о чем-то, может быть, ситуация все еще была немного напряженной, может быть, все еще был кто-то, кто хотел вызвать Визера и вызвать хаос и разрушения…  Но, прямо сейчас? Здесь не было никого, кроме них, и он был доволен. - Ну, они были одни. По крайней мере, пока какой-то ублюдок не прервал их. «Томми?» Томми удивленно оглянулся и моргнул, увидев Уилбура. Сирену в тот момент был в своем героическом костюме, но Томми не был в образе Икара, поэтому его не особо волновали кодовые имена и тому подобное. «Уил?» «Томми, что за фигня?» Он нахмурился: «Что?» Он отработанными движениями ударил кремнем о сталь и отступил назад, прежде чем он взмыл в воздух. Уилбур выглядел уставшим. Таббо выглядел раздраженным. Ранбу выглядел так, будто вот-вот описается. «Конечно, это ты запускаешь фейерверки в чертову полночь», — вздохнул Уилбур, проводя рукой по волосам, пока его плащ колыхался за его спиной на легком ветру. Он звучал смутно ласково, несмотря на свое очевидное раздражение. «О, что это должно значить? Что ты вообще здесь делаешь?» Уилбур подошел ближе и усмехнулся: «Потому что какой-то идиот запускал фейерверки, а я был ближе всех к месту вызова». Он протянул руку и взъерошил волосы Томми: «Что ты и твои друзья вообще здесь делаете? Уже почти час ночи. Идите домой». «Эй!» — он оттолкнул руку Уилбура, но обнаружил, что не ненавидит эту привязанность. «Да пошел ты, во-первых. И еще...!» Он собирался наброситься на него, сказать, что не может приказывать им, что делать, когда заметил, как притихли его соседи по комнате с тех пор, как появился Уилбур. Он оглянулся, и его глаза слегка расширились, когда он увидел, что Таббо прячется рядом с Ранбу. Ему потребовалось мгновение, чтобы понять, что это потому, что на нем не было шапки, а его уши и рога были на виду. Он знал, что Таббо не любит показывать кому-либо свои рога или уши, особенно героям. Он узнал, что именно поэтому он носил маску в Пятом районе и выше, поскольку там было больше героев. Не помогало и то, что Таббо носил свою куртку ланчеавтеля, поскольку они не думали, что наткнутся на героя в Новый год. К счастью, их было трудно разглядеть в темноте... По крайней мере, на Ранбу все еще была маска. Ранбу заметил его взгляд и сглотнул, не встречаясь с ним глазами, прижимая к себе Таббо, изо всех сил стараясь скрыть как вид его куртки, так и вид его рогов и ушей. «Мы-мы-мы, наверное, должны, гм, н-наверное, пойти домой... да... Я-в любом случае становится холодно». Он запинался, становясь еще более нервными теперь, когда внимание Уилбура было приковано к ним. Он колебался мгновение, глядя на то, как Таббо теперь спрятался, а Ранбу избегал смотреть на кого-либо из них, прежде чем кивнул. Он не мог остановить то, как петуния росла в его волосах, когда их веселье было прервано. Он оглянулся на Уилбура и заговорил, отвлекая внимание от них двоих: «хорошо. Мы вернемся домой». Он отошел от героя и начал помогать им собирать все, от мусора от их фейерверков до одеяла, на котором они сидели. Только после этого он пошел к воротам парка: «Я отомщу тебе за это на работе, Уил!» — крикнул он на ходу. Герой выглядел смущенным и удивленным, его нос дергался, а язык тела передавал его смущение Томми, чтобы он мог ясно увидеть, прежде чем он усмехнулся. Это действие вызвало туман в воздухе вокруг него, потому что было очень холодно, «вам повезло, что я отпускаю вас троих, просто предупредив, а теперь идите к черту, детишки. Я не хочу видеть вас здесь снова, запуск фейерверков без разрешения в общественных местах незаконен, и я поймал вас на месте преступления. Я могу арестовать вас». Томми фыркнул и продолжил идти, но бросил на него взгляд: «Нет, если я скажу, что ты не можешь. Кроме того,» — начал он, когда они бежали по улице, удерживая на себе внимание Уилбура, пока Ранбу вел Таббо вперед, чтобы телепортировать их обратно на случай, если поблизости будут другие герои, — «ты слишком сильно меня любишь!» - Даже с перерывом несколькими днями ранее, Томми не мог сказать, что он был так уж зол на Уилбура. Сейчас был шестое, и хотя с каждым днем ​​казалось, что его отношения с соседями по комнате становятся все более напряженными, его отношения с героями становились все лучше и лучше. Они действительно начали относиться к нему с симпатией. «Ублюдок!» — закричал Томми, бежав за Уилбуром, когда они мчались по коридорам башни героев. Фил крикнул им вслед, сказав, чтобы они были осторожны и ничего не сломали, и оба крикнули в ответ, что будут осторожны. Они оба лгали, и все, кто был в этом замешан, знали это, но это придавало Филу достаточно уверенности, что что бы ни случилось, это не будет его виной оставить их в покое. Уилбур рассмеялся и побежал, едва успев обогнать Томми, несмотря на то, насколько длиннее были его ноги: «Не отставай, гребаный гремлин! Ты как дикий енот! Держу пари, у тебя даже...» Он тяжело дышал, поворачиваясь и едва не задев стену: «Держу пари, у тебя даже бешенство!» «Я-я не-!» Он протянул руку и попытался схватить его как раз в тот момент, когда Уилбур повернул за угол, заставив его врезаться в него и едва удержаться на руках, прежде чем он упал лицом вниз. «Вот и всё!» Он резко повернулся и посмотрел на тяжело дышащего смертного, оба они слегка сгорбились, стоя в коридоре, «Я убью тебя, Уилбис Кодс». «Я бы хотел посмотреть, как ты попробуешь, Томати Иннит». Уилбур ухмыльнулся и присел, готовый снова бежать, если понадобится. Это была позиция. Глаза гибрида свиньи были полны вызова, и Томми был полностью готов принять его, ухмыляясь и приседая, готовясь к атаке и прыжку, полностью готовый схватить героя, не имея времени думать о последствиях. «МАЛЬЧИКИ!» Они оба вздрогнули и посмотрели в коридор, тяжело дыша: «ДА?» Они крикнули синхронно, заставив Томми усмехнуться. «ИДИТЕ СЮДА БЫСТРЕЕ!» Томми поморщился. «Думаешь, у нас проблемы?» — спросил он, немного надувшись, и пошел обратно. Уилбур вздохнул, но пошел с ним, «может быть? Это, наверное, твоя вина». Он слегка подтолкнул бога, хихикая, когда тот надулся на него и толкнул его в ответ. «Что? Нет, это не так! Бьюсь об заклад, на самом деле это твоя вина...» Они хулиганили всю дорогу обратно к Филу, препираясь и смеясь, и вскоре вошли в гостиную. Они все еще продолжали это делать, с Томми под мышкой Уилбура, и он все время пытался убежать, а Уилбур просто прижимал его к себе и смеялся. «Давай! Признавайся, сделай это! Скажи это!» — закричал он. Томми заскулил, но рассмеялся громче: «Ладно! Ладно! Мы-мы как братья! Мы как братья!» Наконец-то воскликнул он. Почти сразу же все разговоры прекратились, и Уилбур просто прижал его к себе с ухмылкой. Он, возможно, и не видел в нем брата, не был уверен, что кто-то сможет занять ту роль, которую Они оставили, никто, кроме новой семьи, которую он уже нашел, но он мог признать, что он потеплел к герою. Ко всем им, на самом деле. Даже если он все равно был ублюдком. Он сделал вид, что вытирает слезу: «Ты не можешь так говорить, я расплачусь...» «Ах ты, ублюдок, я дам тебе повод поплакать, ладно-» «Мальчики!» Они оба вздрогнули, широко раскрыв глаза, когда Фил закричал. Он ни разу не орал ни на одного из них за все время, что Томми работал на башне. Именно тогда Томми наконец заметил, насколько напряженным выглядел Элитрианец. Его крылья были распушены, перья на ушах были прижаты назад, он выглядел бледным, как будто увидел привидение. «Э-э», — Томми не решался заговорить, отстранившись от Уилбура и взглянув на более высокого, чтобы узнать, понимает ли он, что происходит, но увидел, что тот был так же сбит с толку. «Что происходит?» «Это... не о чем тебе беспокоиться, Томми. Извини за крик, мне просто нужен был Уил. Уилбур, тебе нужно надеть костюм. Техно уже готовится к выходу, и он ждет тебя внизу». Томми быстро протрезвел от слов Фила, веселье сменилось замешательством и, может быть, просто может быть, небольшим беспокойством. Их редко, если вообще когда-либо, отправляли днем. Были и другие герои, которые разбирались с любыми появляющимися угрозами, так что никто не перегружался работой, работая по две смены. Какая угроза была настолько большой, что они вызывали их в свое свободное время? Казалось, Уилбур думал о том же, о чем думал Томми, потому что его веселье исчезло, брови нахмурились. «Что? Почему?» «Шлатт вышел из тюрьмы», — серьезно сказал Фил, и Томми почувствовал, что он что-то упускает. Уилбур напрягся рядом с ним, и у него перехватило дыхание: «Что?» «Шлатт ушел, и они посылают всех на его поиски. Сообщается, что его видели слоняющимся около башни, поэтому мы отправляемся на его поиски». «Блядь». Уилубр выругался, быстро отстраняясь. «Ладно, я пойду... Томми, ты оставайся в башне, слышишь меня? Если тебе нужен кто-то, с кем можно быть, то... э-э, иди... иди в Ройял!» Он выбежал, уходя, «просто скажи им, что мы послали тебя туда, чтобы помочь им, понял? Не покидай башню». Томми не был уверен, знал ли Уилбур, что он использовал свои силы, чтобы приказать это, не был уверен, что теперь уже блондин вообще понял, что это не сработало, и мог только наблюдать, как Уилбур выскочил из комнаты и побежал по коридору, а Фил быстро последовал за ним. Элитрианец только на мгновение остановился, чтобы обернуться, зависнув прямо за дверью и выглядя напряженным. «Приятель, мы вернемся через некоторое время, ладно? Отправляйся к Эрету и помоги ему со всем, что им нужно, пока мы не вернемся». По крайней мере, Фил замедлился на мгновение, чтобы поговорить с ним. Он уставился, чувствуя себя таким потерянным, прежде чем кивнуть. «Ладно». Медленно сказал он: «Я... я сделаю это. Удачи». Сказал он. У него в любом случае не было причин выходить, но он мысленно пожелал им удачи. С ними все будет в порядке. Вселенная защитит их, если случится что-то действительно плохое, но он сомневался, что им это понадобится. Он просто был параноиком. Их странное беспокойство по поводу того, кем бы ни был этот парень по имени "Шлатт", добивалось своего и влияло на его суждения.  Они были сильными бойцами, и если Уилбур сражался против кого-то другого, ему хватало лишь одной голосовой команды, чтобы поставить их на колени. С ними все будет в порядке. Он просто поймал себя на мысли, что хотел бы узнать, кто такой «Шлатт» и почему они так напуганы тем, что он вышел из тюрьмы. Они могли бы просто посадить его обратно, верно? - Надев плащ и перчатки, Уилбур обнаружил, что его руки дрожат. Шлатт… Он едва успел выйти на поле, когда этого негодяя арестовали, в основном зная, что он делает, благодаря своей близости к Филу с юных лет. Он знал, как он брал определенных гибридов и торговал ими, знал, как он захватил всю страну и держал ее железным кулаком в течение многих лет, знал, что его поймали только потому, что Джокер — Квакити, как теперь его знал Уилбур — предал его после многих лет жестокого обращения с его сыном. Он знал, как отчаянно Квакити пытался сбежать от злодея, как, даже полуослепший и истекающий кровью, он умолял его брата — того самого, который сделал его ослепленным и истекающим кровью — свалить его и помочь ему вернуть сына. Его сын, который позже исчез из приемной системы... Честно говоря, Уилбур думал, что парень ушел, чтобы пойти по стопам отца. Это его не удивило бы. Единственное, что его удивило в этой ситуации, так это то, что Квакити не придал этому большого значения, хотя именно он был той причиной, по которой Квакити изначально напал на злодея. Это заставило его задуматься, не помогал ли он ребенку из странного чувства долга. В любом случае, сейчас это не было важно. Важно было то, что Уилбур знал, насколько опасен Шлатт и что он может сделать с людьми, если ему позволят разгуливать на свободе. Поколебавшись всего лишь мгновение и просто глядя на свою маску в руках, он защелкнул ее на месте и выдохнул. С ним все будет в порядке. Он был уверен, что не сможет сделать ничего такого, с чем они не смогли бы справиться. Однажды они уже справились с ним, они смогут сделать это снова. - Томми уставился на Эрета, они вдвоем сидели в столовой на башне. Герой принес ему сэндвич, а потом они просто... Сели. Теперь он смотрел на него сверху вниз и отказывался отводить взгляд, независимо от того, насколько запуганным или нервными он выглядел. Это было хорошо! Он должен был быть запуган. В конце концов, он был в присутствии Бога и знала это, в отличие от всех остальных, с кем он говорил. Он ухмыльнулся и подождал, пока герой начнет потеть, прежде чем наконец заговорить. «Итак, кто твоя любимая женщина?» Томми только шире улыбнулся, обнажив все зубы, от удивления, вызванного этим вопросом. «Прошу прощения?» «Тебе следовало бы», — мудро сказал он, а затем усмехнулся, увидев шок на чужом лице. «Успокойся», — хихикнул он, — «я всего лишь ребенок, который пытается делать свою работу, не знаю, почему ты так боишься меня, из всех людей». Он лгал ему в лицо, и они оба это знали. Он задавался вопросом, стоит ли ему указать ему на это. Он этого не сделал. «П-правильно», — он рассмеялся. «Извини, я просто... не ожидал, что вы будите ждать со мной возвращения SBI». «Уил сказал, что я должен подождать с тобой, то же самое и с Филом». Он пожал плечами, затем оживился. «О! Ты должен знать... Что означает SBI?» — спросил он, наклонившись вперед, чтобы показать свой интерес. «Я спрашивал их всех, но они мне не ответили. Они просто смеются и всячески уклоняются от ответа. Что является полной чушью, потому что это я должен уклоняться от ответа, а не они. Довольно грубо с их стороны». Эрет усмехнулся и фыркнул: «Я знаю , это правда. Этоозначает «Sleepy Boys Incorporated». Он декламировал, казалось, успокоившись рядом с ним. Это было хорошо. Как бы забавно ни было видеть его напрёэнным и нервной рядом с ним, было легче общаться, когда он не боялись, что он ударит их за что-то неправильное. Он не делал этого ни с кем уже целую вечность, он не знал, почему он все еще беспокоится о таких вещах. Довольно грубо с его стороны предполагать, что-то вроде того. Он хихикнул: «Это значит Sleepy Boys Incorporated?» Он не мог не повторить это с недоверием. Эрет кивнул: «Да! Я почти уверен, что это придумал Сирена. Когда он был моложе и все еще тренировался, он пошел к Ангелу и сказал ему, что их команда героев должна называться именно так. Это прижилось, но они стали называть себя просто SBI». «Я буду дразнить его этим, когда он вернется», — рассмеялся он. Он не замечал, как Эрет смотрел на них с каким-то расчетливым выражением за повязкой на глазах, пока они не заговорили: «Кажется, вы с ними очень близки». Томми помолчал. Он посмотрел на блондина с недоумением и легким предостережением, прежде чем кивнуть: «Да, полагаю, так оно и есть. Уил любит говорить, что мы как братья». Он хвастался, совсем немного, но ему было все равно, кто его слушает. «А что ты любишь говорить?» «Что?» «Что ты любишь говорить? Сирена любит говорить, что вы братья... а как насчет тебя?» Предупреждение в глазах Томми росло, и они знали, что он чувствует тяжесть его взгляда, знали, что она знает, что облажалась с таким вопросом, что он перешёл барьер, который не должна была переступать. «Не понимаю, какое это имеет отношение к тебе ...» Он не успел договорить. Все замерло, все сразу. Раздался низкий, звенящий, зловещий шум, который, казалось, доносился со всех сторон. Все в комнате его услышали, все в трех ближайших районах должны были его услышать. Он был громким, он был очевидным, и он был опасным. Он звучал медленно, как будто звук был растянут только для того, чтобы подразнить его и все, что он значил, а затем медленно затих. У Томми перехватило дыхание, а глаза расширились, прежде чем вздрогнуть. Там, в верхней части поля зрения, находилась панель быстрого доступа. Это была не его обычная панель быстрого доступа, та, что с ячейками инвентаря, полосками здоровья или сытости, а темно-фиолетовая с именной табличкой прямо над ней. «Визер», — говорилось в нем. Он бы понял это и без прочтения, он узнал этот звук, не слышал его уже много лет, но знал, что это было, что только что было вызвано, и все же он просто надеялся, что неправильно услышал, неправильно увидел . Он этого не сделал. Вокруг себя Томми слышал, как люди начинали паниковать, спрашивать, что это за шум, откуда он взялся. Перед ним Эрет начал спрашивать, что происходит, почему он замер, когда раздался шум. Томми не ответил, не мог ответить. Он был в шоке. Он был в ярости. Кем, во имя Прайма и XD, они себя возомнили? Чтобы призвать Иссушителя? Чтобы потревожить то, что отдыхало и было спокойно в течение многих веков? Он ничего не мог поделать с тем, как его волосы из светлых превратились в золотые, а глаза из небесно-голубых превратились в само небо, петунии и осиновые почки росли в его волосах, на запястьях, на плечах- Внезапно он оказался уже не в башне героев. Внезапно он перестал быть Томми. И когда Оверворлд появился на поле битвы, расправив за спиной крылья — белые, красные, золотые и пернатые, именно такими, какими их всегда представлял себе Таббо, — он уставился на Зверя, который причинил боль его друзьям и его семье, и он был зол.