Дорога сновидений

      Одноклассники поют. Наш класс славится голосистыми ребятами. Девочки, мальчики с детства занимаются танцами, а староста даже гимнастикой, Ребекка — бывшая балерина. Дружный, весёлый класс, никто за словом в карман не лезет и тут все равны. И всё равно я ощущала себя чужой на этом празднике жизни. Если подумать, я вседа была одинокой… Даже Ребекка меня не поймёт — после школы мы разбежимся и будем звонить друг другу только по праздникам. У меня есть только продавец, с которым мы едва знакомы и человек из снов, который не факт, что настоящий. Вполне возможно, что он тает с первыми лучами рассвета подобно тем русалкам.       — Можешь идти домой, — словно прочитав мои мысли, сказала мне староста, — Ты же не идёшь на выпускной бал? Просто мы сейчас будем к нему готовиться.       Что-то кольнуло в моей груди. Я ведь хотела. Совсем немного, но хотела.       — Нет, — сказала я, поднимаясь, — Тогда я пойду. Пока, Роза.       Я вышла в рекреацию. Провела рукой по рисунку Джея. Шершавая сухая краска. Он казался тёплым, даже в какой-то степени пульсирующим, дышащим. И если поднести лицо поближе, то можно было почувствовать дуновение борея.       — Ну и ладно, — сказала я самой себе, — И без них обойдусь. На школе свет клином не сошелся.       Накинула рюкзак на плечо и вышла на улицу. Совершенно из головы вылетело, что через час у нас должен быть урок, который не стоит пропускать.       Кто-то нарисовал на асфальте большие красочные цветы. Я почувствовала себя луговым эльфом, живущим в бутонах и катающимся на шмелях. Перепрыгивала с одного цветка на другой, кружилась и танцевала. А потом пошел дождь, и я вспомнила магазин и побежала, одуревшая от собственного счастья.       Хенрик ещё там работал. Плел макраме для кашпо. Пальцы быстро быстро-быстро сплетали вместе нити. На щеки падала тень от ресниц. Я стояла у стекла под прохладным ливнем, насквозь мокрая и раскрасневшаяся, и смотрела на него во все глаза. На секунду мы встретились взглядами, и я замерла, словно кролик, загипнотизированный удавом. А потом всё же решилась войти на ватных ногах. Прозвенел колокольчик, меня обдало теплом и запахом цветов.       — Что-нибудь нужно? — спросил он.       Я помотала головой. Он удивлённо вскинул брови.       — Не понравился букет? Или удобрение не подошло?       — Я… Просто… Вы так красиво плетёте макраме.       Он засмеялся, вокруг его глаз образовались морщинки, похожие на лучики солнца.       — Хочешь научиться?       Я энергично закивала головой. Он указал на место рядом с ним и принялся рыться в ящиках. Потом он протянул мне нитки.       — Это не так сложно, как кажется, — сказал он, — Сейчас покажу несколько простых узлов…       Он принялся плести, а я завороженно смотрела на его движущиеся пальцы. На руках были видны следы от мехенди. На рукаве было крохотное красное пятно. Совсем незаметное, на самом деле.       — Вот, — сказал он, продемонстрировав мне получившийся узел, — Теперь попробуй сама.       Я попыталась повторить, но получившееся недоразумение больше походило на лепёшку. Тогда он расплел её и сказал, чтобы я повторила. А потом ещё. И ещё. После десятой попытки я готова была в бешенстве швырнуть нитки на пол.       — У меня никогда не получится, — взвыла я.       — Не у всех сразу получается, — покачал головой Хенрик.       — Но у Вас вон как красиво выходит.       — Так ведь я с детства этому учился, глупенькая! Если хочешь, завтра я тебе отдам самоучитель, по которому я занимался. Там много схем, от простых до сложных. Я там даже какие-то пометки сделал.       — Хорошо, — кивнула я и спохватилась, — Ой, что я Вас заболтала?! Отвлекаю только от работы…       — Да нет, — улыбнулся Хенрик, — Всё равно делать особо нечего. К нам почти никто не заглядывает. А так хоть есть с кем поговорить.       — Не заглядывает? — удивилась я, — Почему?       — Ну, — замялся Хенрик, — Сама видишь, в каком мы районе. Тут почти никто не живет. Да и на рынке девушка цветы продает. Большинство клиентов переметнулось к ней.       — Но ведь Вы делаете вы так прекрасно делаете букеты! — возмутилась я, — И макраме плетёте… Это несправедливо!       — У неё тоже недурно получается… Я бы сказал, намного лучше, чем у меня. Всё-таки на дизайнера училась. Ладно, не будем о грустном. Лучше скажи, ты почему не в школе?       Я покраснела, как нашкодивший ребенок перед строгим родителем.       — Просто… Одноклассники к выпускному готовятся. А я не иду на него.       — Не идёшь? — склонил голову набок Хенрик, — Странная ты. Я вот бы всё отдал, чтобы снова пойти в школу.       — Вы в университете учитесь? — спросила я.       — Да нет, мы с тобой ровесники, вообще-то, — рассмеялся Хенрик.       — А школа…       — Бросил.       Хенрик своим тоном дал понять, что продолжать этот разговор не намерен.       — Смотри-ка, дождь закончился, — сказал он прежним тоном.       Я посмотрела на улицу. Небо затянуло тучами, складывалось впечатление, что сейчас вечер.       — Вроде грозу обещали, — вспомнила я.       — Да, точно, — кивнул он, — Сегодня вечером. Миссис Лин опять всё электричество отключит.       — Зачем? — удивилась я.       — Думает, что сюда попадёт молния, — хмыкнул Хенрик, — Где она взяла эту дурь — не представляю.       На переулках разлились лужи. Ещё немного — и хлынет река, затопит все первых этажи.       — Как Венеция, — вслух сказала я.       — М?       — Этот город — плохой двойник Венеции.       — Почему плохой? — удивился Хенрик, — Мне нравится. Летом здесь всё расцветает под этими дождями.       — Вот именно, что под дождями, — буркнула я, — Как будто небо плачет.       — Дождь сближает людей, — сказал Хенрик, — На остановках, под зонтом, под деревом, под поднятой кверху кофтой. Вот даже сейчас благодаря дождю мы говорим. А что бы было, если бы его не было?       Я бы всё равно к тебе зашла…       — Ладно, моя смена заканчивается, — поднялся с места Хенрик.       Он потянулся, зевнул и в этот момент зашла всё та же пожилая женщина, которая на меня накричала тогда.       — Здравствуйте, миссис Лин, — лучезарно улыбнулся Хенрик, — Я как раз собирался уходить.       — Милли уволилась, — процедила миссис Лин.       — Почему? — погрустнел Хенрик, — Мне казалось, ей здесь нравилось…       — А то ты сам не знаешь, повезёт, если мы до лета продержимся. Магазин на пути к закрытию.       Хенрик потупил взор. Я смущённо топталась на месте, размышляя, удрать или остаться.       — Ладно, буду её пока подменять, — прошагала к кассе миссис Лин, — Мне не привыкать. Подумаешь, две смены.       — Не ворчите, — рассмеялся Хенрик, — Найдём ещё работника. Не переживайте.       Они попрощались, Хенрик вышел наружу. Я последовала за ним. После тепла магазина уличный влажный холод казался непривычным.       — Ты ещё здесь? — удивился Хенрик, — ЧуднАя ты. Где хоть живёшь?       Я указала на свой дом.       — Муравейник, — сказала я, — Маленькие квартиры, маленькие люди.       — Балконы соединены, — заметил он, — Наверняка бытует обычай не запирать дверь на замок. Я сам вырос в таком доме.       — А если грабители придут?       — Я бы посмотрел, как они попытаются найти у нас что-то ценное, — усмехнулся Хенрик, — Ладно, мне в другую сторону надо. Приятно было поболтать с тобой.       Он повернул в другую сторону, махнув мне рукой. Спустился вниз, к озеру. Такой светлый на фоне зелёной травы с желтыми цветами. У озера расцвели деревья, и белые цветы отражались в воде. Вздохнув, я отправилась домой. Недолго продолжался наш разговор, но эти минуты показались часами.

***

      Голова касается подушки. глаза смотрят на потолок. Когда-то здесь были подвешены звёзды, и я представляла, что смотрю на ясное ночное небо. Но теперь это был просто голый потолок. Белый, как затянутое тучами небо.       Грудь обжигает подвеска. Я вынула её, чтобы вновь взглянуть на неё. Она сияла, искрилась и переливалась, освещая комнату. Я подняла глаза к потолку и обомлела. Снова звёзды. мерщающие, движущиеся, яркие.       — Нравится?       Я снова очутилась на цветущем мелководье.       — Очень хороший подарок мне сделала Лилиан, — кивнула я, — А почему опять это место? Оно для тебя особенное?       — Нет, просто нравится, — пожал плечами мой давний друг с вуалью, — Да и тебе, видимо, тоже.       — Очень красиво, — сказала я, — Цветы в воде… Хенрику бы понравилось. Может, если бы я смогла пробраться в его сон, то могла бы сказать больше?       — Он всё равно не запомнит, — сказал он, — Память стирается.       — Почему?       — В чужие сны итак, по-хорому, не стоило бы пробираться. Особенно, если вы не связаны. Ты ведь понимаешь, какая власть тебе дается?       — Не очень, если честно…       — Сны откладываются на подсознании. Можно даже подчинить себе человека. Я не дам тебе это сделать.       Честно говоря, у меня возникала подобная мысль. Не буду врать. Но теперь, хорошенько поразмыслив, я подумала, что это будет нечестно и низко.       — Ладно… Как скажешь.       — В чей сон ты бы хотела пробраться? В прошлый раз я помогал тебе, но на этот раз ты сделаешь это сама.       — Помогал? Даже когда я ходила к Джею, Лие и Дереку?       — Да. Старался быть незаметным.       Я задумалась. Кого мне навестить? Быть может…       — Роза.       Он кивнул. Я смутилась. Я совершенно не представляю, как это сделать. Мне казалось, это само собой происходит. Но на деле мне просто друг помогал…       — Просто подумай о ней, — вздохнул парень.       Я представила её черные лохмы, вскинутые брови и гранатовые щеки. Закрыла глаза для более ясной картины.       Шум прибоя, шепот волн, крики чаек и ругань матросов. Мои ноги почувствовали тепло нагретого дерева. Я открыла глаза. Розе снилась пристань, а сама она стояла на большом деревянном корабле, придерживая бескозырку. Её волосы развевались на ветру, загорелая кожа лоснилась, а лицо было было обращено к солнцу. Она повернулась ко мне.       — Эй, там, чего встала? Запрыгивай, нас ждут приключения!       Я взбежала по трапу и запрыгнула на борт. Роза расправляла паруса.       — А куда мы плывём? — спросила я.       — Навстречу новым землям, конечно же, — Роза на меня посмотрела, как на дуру, — Не тупи, юнга.       — А кто ещё на корабле, кроме нас?       — Никого. Зачем кто-то ещё нужен?       — Ну, должна быть команда…       — Зачем?       Роза заливисто рассмеялась.       — ВПЕ-РЁД!       Корабль отчалил. Я смотрела на исчезающий вдали город с башнями, шпилями и чайками, развешенным на верёвках бельём, чайками, ленточками, гирляндами, кафе… Роза же смотрела вперед, на чистую линию горизонта, бирюзовую морскую гладь и прозрачно-синее небо. Мы ловили рыбу, бросались друг в друга водрослями, мочили руки в тёплой солёной воде и загорали. Быстро стемнело — я заметила, что здесь время течет особенно стремительно. Море по-прежнему было споконым, и в рябящей глади отражались звёзды. Луны почему-то было две. Я посмотрела на небо. Луна как луна… А потом до меня дошло: то было не отражение луны, а глаза. Два горящих глаза. И их обладатель, как будто прочитав мои мысли, поднялся из воды, перевернув корабль. Я заорала не своим голосом.       — Касатик, ты опять шалишь, — хохотала Роза, — Сколько раз просила: не переворачивать корабли! Юнга, цепляйся за его спину, а то утонешь! Мне ещё только потерять юнгу не хватало!       Во что там было вцепляться?.. Спина скользкая, как у кита… Впрочем, каким-то чудом я всё же удержалась. Роза схватила меня за руку и потащила наверх, к тому, что я условно назвала загривком.       — Самый лучший корабль, — горячо зашептала Роза, — Довезёт в любую точку земли за считанные секунды! Арриба!       Касатик выпрыгнул из воды, изящно выгнув спину подобно дельфину, и нырнул в воду. Мы оказались посреди стаи ярких рыб, которая колыхалась и двигалась, как живое существо, единый организм. Быть может, у них сознание коллективное, как у пчел. А внизу, на белом песке были разноцветные кораллы, нежно-розовые медузы и скаты, похожие на бабочки.       Существо снова вынурнуло. Вдали замаячила земля. Причудливые тропические деревья, дремлющий вулкан и светло-желтая полоска песка с дымящимися кострами и соломенными палатами.       — Земля! — закричала Роза, — Даже туземцы есть. Ну, берегись, Васко да Гама, сейчас Роза тебя уделает!       Всё стало таять. Чьи-то руки обняли меня сзади и потащили к себе, а я отчаянно брыкалась.       — Ну всё, хватит с тебя, — строго сказал мой друг.       — С чего бы это? — возмутилась я.       — Коснись твоя нога берега — и ты бы осталась там навсегда, — сказал он.       — А я, может, хочу этого, — буркнула я, — Там я не чувствую себя одинокой.       — Но ты не одинока, — прошептал он.       — Одинока! — отрезала я, — Кто у меня есть? Родители с Ребеккой, живущие в другом мире? Продавец из магазина, для которого я очередная придурочная клиентка? Или ты, чувак из снов, имени которого я даже не знаю?!       — Если хочешь, можешь называть меня Икар, — усмехнулся он.       По моей щеке скатилась слеза. Я и сама понимаю, что остаться навсегда во сне — не дело. Моё место там, их место здесь. И всё же…       Моего затылка коснулись тёплые мягкие губы.       — Я же говорю, не одинока, — сказал он, зарывшись носом в мои волосы, — Пока есть я, ты не одинока. Можешь приходить ко мне, когда захочешь. Я подарю тебе лучшие сновидения.       Что-то тёплое разлилось у меня в груди. Как будто после долгого странствия наконец вернулась домой.