Дневник злодейки

      Дорогой дневник,       сегодня я снова ездила к Адриану в гости! Вчера вечером я слышала, как мама с папой о чём-то громко спорят. Мне стало страшно, хоть я и не понимала, что они спорили. Я притворилась, что сплю, когда папа зашёл проверить. Утром мне сразу сказали, что мама уехала, а папа выглядел очень грустным, не разговаривал со мной и не сказал «доброе утро». Я спросила, когда вернётся мама, но он ничего не ответил. Сначала мне тоже стало грустно, как папе, но потом я обрадовалась, ведь меня отвезли к Адриану. Это мой друг! Он очень красивый и добрый! Он всегда мне улыбался, даже отдавал свои игрушки, если я просила. Когда я обедала вместе с ним и его семьёй, я заметила, что его папа и мама, когда смотрят друг на друга, тоже улыбаются. Почему-то мне снова было грустно, но если Адриан рядом, значит, всё в порядке! Жду не дождусь новой встречи с ним!       P.S. Надеюсь, папа и мама тоже будут улыбаться. Может, если я нарисую им картинку, они обрадуются?       

***

      Дорогой дневник,       мама не приезжала уже очень долго. Я спросила у Арманда, но он соврал мне, я знаю. Сказал, что она просто работает. Но я не стала спорить, потому что он стал бы переживать за меня. Может, мне стоит позвонить маме? Но у неё, наверное, много дел?       

***

      Дорогой дневник,       папа снова тоже мне соврал. Он обещал, что сходит со мной в зоопарк, но не пошёл! Когда я спросила, зачем он врал мне, он выглядел сердито и сказал, что у него дела. Прямо как у мамы. Я расстроилась и даже плакала в комнате, но, потом подумала, что он мэр. Самый важный человек в городе. Наверное, раз он всем управляет, то должен много работать, иначе другие могут пострадать. Выходит, я была не права. Он нужен, чтобы быть внимательным к другим людям, а я могу и потерпеть. Арманд сходил вместе со мной в зоопарк, а там оказался Адриан! Оказывается, это был сюрприз! Хоть я и грустила до этого, но когда мы с ним бросали бананы обезьянам, было весело!       P.S. Больше всего мне понравился волк! Он так громко выл, что пришлось закрыть уши!       

***

      Дорогой дневник,       я не знала, что дети как я ходят в садик. Сегодня в подготовительном классе оказалось, что все друг с другом уже знакомы, а я нет! И Адриана рядом нет! Мне было очень неприятно и страшно, ведь никто со мной не разговаривал. Я попыталась подойти и познакомиться с девочками, но они почему-то ушли играть, словно не видели меня. Я видела, как они заполняли анкеты друг друга и тоже захотела принести им свою (это подарок мамы), но они ничего не стали писать. Почему? Неужели со мной что-то не так? Завтра попробую снова, может, стоит больше улыбаться?       P.S. Когда я спросила у папы, приедет ли мама на осенние каникулы, он промолчал и ушёл. Я не видела её уже почти год. Ну, наверное, она просто создаёт много-много красивой одежды, чтобы потом порадовать кого-нибудь?       

***

      На розовой странице с маленькими цветочками в уголках расплылось мокрое пятнышко. Усилием воли я подавила резкий порыв закричать, но слёзы всё равно шли, вопреки моему нежеланию. Я прочла лишь пару записей Хлои, самое начало, но уже не выдерживала. Мне было больно и тошно пролистывать страницу за страницей, примерно понимая, что меня ждёт дальше. Маленький ребёнок не смог бы понять ничего из того, что случается между взрослыми, но, кажется, Хлоя научилась понимать. Иначе как объяснить её дрожащий почерк? Детские буквы были едва различимы, очень острыми и кое-где смазанными, однако я всё равно всё понимала, словно видела то, что происходило в её жизни собственными глазами. Может, потому что именно эти руки когда-то делали записи в дневнике? Трудно было объяснить это давящее и жгучее чувство, но при чтении внутри возрождались мои-не-мои воспоминания. Здесь было совсем не все записи о том периоде жизни Хлои, иногда между новой датой появлялся пробел, длинною в месяц, а то и больше, но самые ключевые и особенные события маленькая Хлоя старательно записывала, словно больше никому ничего и не могла рассказать. Когда это началось? Когда случилось так, что она осталась одна?       С каждой строчкой внутри поднималась бесконечная тоска, а в сознании живо расцветали воспоминания, словно возрождённые при прочтении дневника. Я выцепила лишь малую часть, только кусочек детства, вплоть до восьми лет, но тут же поняла, что пока не готова заглядывать дальше, в неизвестность. Я видела много текстов, пока училась в университете. Некоторые приходилось расшифровывать, над некоторыми я корпела дни напролёт, лишь бы дать верную аналитику и вытянуть оценку повыше и не слететь со стипендии, но здесь без труда всё становилось кристально ясно. Её почерк дрожал, страницы были погнуты, виднелись заломы, кое-где буквы расплывались, словно от сырости. Хлоя плакала, делая записи. Она едва удерживала ручку потной ладонью, писала в потёмках, боясь, что её раскроют словно за совершением какого-то преступления. Почему-то она боялась своей собственной слабости. Этот дневник был буквально всем её миром. Разрушенным миром, преданным, одиноким. Начиная с того момента, как никто не захотел оставлять записи в шуточной анкете, заканчивая равнодушием родителей. Никому. Не было. Дела.       Я тяжело вздохнула, крепко зажмуриваясь. Поверить не могу, что я была такой дурой. Подумала, что не было причин для ухода из жизни, когда не знала совсем ничего. Но это явно не тот мультяшный персонаж, которого я помню. Хотя даже в том нарисованном мире я больше сопереживала реальной трагедии Хлое, нежели чьей-то другой.       Так, кем же был этот Адриан Агрест?       Я прищурилась, вставая из-за стола и проходя в ванную. Нужно привести себя в порядок и отдохнуть, кажется, что сил не осталось почти ни на что, всё ещё ощущаю слабость после неудачного отравления. Или удачного? Как знать.       Пока что ничего толком сказать не могу, но я уже могла приблизительно составить картину произошедшего. Этот парень…       — Козлина… — прошипела я, вспоминая его до тошноты мерзкие фото в телефоне.       Из-за возникших воспоминаний Хлои, я могла рассмотреть ситуацию немного с другой точки зрения — с точки зрения человека на одиннадцать лет старше и имеющего беспристрастную оценку того, что происходило. Всё чётко и объективно — он её использовал. И это было ясно по нескольким фактам.       Всё, что происходило в жизни Хлои происходило, как ни странно, только с подачек Адриана. Неуместный макияж, неподходящий стиль и цвет в одежде, украшения… Всё это Хлоя носила и делала только потому, что Адриан называл это «красивым» и одобрял. Хлоя понимала, что ей не нравится, но она делала всё так, как было бы по душе Адриану. И он это знал же. Он всё знал. Он не отвечал на сообщения, не выполнял просьбы, он опаздывал или вовсе не приходил на назначенные встречи. Его извечная отмазка — «отец не пустил» перестала работать уже давным-давно, ведь семьи дружили между собой. Его отец одобрял общение Адриана с Хлоей, потому что когда-то это одобрила покойная жена этого мужчины. И парень знал, что, состроив грустное лицо и произнеся «прости», Хлоя простит. Она прощала всё и сразу, просто потому, что была критически зависима от Адриана. Он был для неё всем миром, он был единственным человеком, который дарил ей так необходимое внимание.       От злости хотелось кричать. Он даже не позволял ей общаться с другими. Да, это ведь так! Это именно Адриан, замечая, что у Хлои появляются новые знакомства, сразу же был против. Он был не менее важной ступенькой к бесконечному одиночеству Хлои, она постепенно становилась настолько зависима от его внимания, что была готова на что угодно. И в очередной раз, когда Адриан проигнорировал её, когда перестал выходить на связь и просто отмахивался, девушка достигла опасного пика.       Мысли об этом явно появлялись задолго до вчерашнего дня. И ведь Хлоя готовилась, откуда бы она взяла таблетки и вино в одночасье? Боже, да она ведь пила весь вечер… Она даже предупредила его.       Но он ничего не сделал.       — Да пошёл ты, урод, — возмущённо бормотала я, сидя в горячей ванной.       А она ведь любила его. Любила и жаждала любви так сильно, что пошла на отчаянный шаг. И он даже не отказал ей, не разбил сердце, нет, он оставлял её в вечном напряжении своим равнодушием и молчанием. Если бы он просто послал Хлою, если бы он сказал, что она ему надоела, она бы приняла это и пережила бы. Она сейчас была бы жива.       — Дурочка… — устало произнесла я, — Ну, зачем же ты так, Хлоя… Совсем себя не ценила… Нужно было просто разок врезать ему, вот и всё!       Я чуть улыбнулась. Мне было жаль этого ребёнка. Теперь я куда ярче понимаю её трагедию. В силу специальности, я много работала с книгами и много читала. И психологию тоже изучала, когда разбирала архетипы персонажей. И мне куда проще было понять, отчего все проблемы. Конечно, я понимаю, месье Адре, что вам было обидно и больно, когда жена изменила, но причём тут ребёнок? Вот и ответ, почему Хлоя покупала вещи, но просто складировала их. Потому что больше ей нечем было заполнить душевную пустоту. Как же просто кинуть денег на карту, откупившись от дочери? И если первые пару раз это работало, Хлоя обманывалась, то, по мере взросления, очевидно, она перестала воспринимать подобное, как заботу. Она просто перестала ценить деньги. Оно и ясно — не было это никакой заботой. Это была данность, и просто это было очень удобно. Зачем объяснять ребёнку, что её мать вернётся не скоро, что они в ссоре, правда, зачем? Ведь проще дарить надежду и потом растаптывать крошечное сердце, втирая его в пыль, откупаться деньгами и бесконечно говорить «я занят», «потом», «мне нужно работать».       Я просто пока не совсем понимаю, что мне нужно сделать, чтобы как-то унять эту тревогу и печаль внутри. Я никогда не сталкивалась с подобным, у меня была вполне хорошая семья. Конечно, ранняя смерть родителей заставила меня повзрослеть слишком заранее, чем стоило бы, но никто не был в этом виноват. Я вспоминала свою семью с улыбкой на лице, пусть мы и небогато жили, я никогда ни в чём не нуждалась. И особенно в любви, чёрт возьми. Но Хлоя же… Она просто не знала, ни как получать любовь, ни как её выразить. Она была абсолютно одинока.       Я выставила руки перед собой, рассматривая мерзкий маникюр. Сразу перед глазами появилось лицо этого белобрысого крысёныша, со лживой теплотой говорившего, как этот цвет подходит Хлое. Его ядовитые зелёные глаза так и хотелось выцарапать этими же ногтями. Нужно переделать. При одном только воспоминании о придурке начинается тошнота. Впрочем, моя ситуация не так уж плоха. Да, мы с Хлоей, конечно, были во многом удивительно похожи, даже внешнее сходство угадывалось, но я-то совсем другой человек, я выросла в других условиях и не собираюсь становиться развлечением для какого-то зазнавшегося дебила. Да и родители… Пф. Они мне никто, по сути. И никакой симпатии эти люди не вызывают, это уж точно. Зато, у меня есть огромное преимущество.       Во-первых, пусть и слабо, но я знаю кое-какие ключевые события. Во-вторых, у меня есть невероятная сила. У меня есть деньги. Много, много, чёрт возьми, денег. И, конечно, для Хлои они особой ценности не имели, но для меня же… Это сокровище. Блин, да за один крем, стоящий на раковине, мне нужно было бы отдать половину зарплаты. Если подводить итог, то всё складывается не так плохо — я красивая, молодая, безумно богатая девушка. До выпуска из лицея остался всего год, совсем скоро я не увижу никого из тех, кто стал причиной гибели Хлои. Выходит, я могу начать всё с чистого листа. Звучит как план.       Я вышла из ванной, чувствуя невероятный подъём сил. Накинув длинный халат, я пересекла комнату и подошла ближе к окнам, откуда открывался действительно потрясающий вид. Горько усмехнувшись, я вспомнила название отеля, куда меня поселили. «Ла Гранд Париж». Ну надо же, мэру настолько не хотелось заниматься Хлоей, что он даже не позволил ей остаться в квартире? Словно я просто временное украшение, живу на чемоданах и не имею даже собственного места. Пусть отель и принадлежал Андре, это всё ещё не было домом Хлои. Она переехала сюда примерно в десять лет. В десять лет ребёнок был вынужден жить в одиночестве сам по себе.       Дворецкий. Да, конечно, у Хлои всё же был один человек, который проявлял сострадание и фактически воспитывал её. Единственная семья Хлои — даже не её родитель, а человек, получающий за работу деньги. Стоит ли говорить, что в девушке появлялись сомнения, касательно его доброжелательности? Ведь, в конечном итоге, это всё могло быть лишь ради повышения зарплаты…       Нет, не думаю. Она держала дистанцию с Армандом, но я искренне хочу верить, что этот человек и правда хотел помочь Хлое. Пусть из жалости, это не плохое чувство, лишь доказательство не полного безразличия, а хотя бы искры интереса.       Я чуть вздохнула, отворачиваясь от прекрасной вечерней панорамы Парижа и обращая внимание на помятую и всю мокрую постель. Перестелить нужно. Хлоя бы вряд ли стала делать это сама, но мне ничего не стоит. Удивительно, что за трое суток, что девушка не выходила из номера, никто даже не поинтересовался, что с ней. Она просила оставить её в покое не первый раз, но почему на такие тревожные знаки никто внимания не обращал? Это ведь ненормально запираться в комнате и сидеть там целыми днями…       Ах, что это я. Никому просто нет дела. Вспомнила, только Арманд и приходил. Но, вероятно, он привык к подобному и просто не мог никак на девушку повлиять, да и не имел права. Это была привилегия исключительно придурка-Адриана. В каком бы состоянии ни была бы Хлоя, если бы Адриан попросил прийти, она бы тут же пришла. Глупая. Так ты только делала себе хуже.       Все пустые блистерные упаковки я собрала и пока что засунула в ящик стола. Туда же получилось спрятать бутылки от вина, комок с постельным бельём полетел в корзину в ванной, а я с наслаждением разлеглась на прекрасных шёлковых простынях песочного цвета. Потрясающе. И это простое постельное бельё, но такое шикарное.       Я на мгновение подумала, что было бы неплохо перекусить, но голова слишком неожиданно потяжелела. Я вдруг вспомнила всё, что случилось за день и прикрыла глаза лишь на мгновение, чтобы ещё раз постараться всё обдумать. Нужно было что-то сделать, собрать больше информации, но времени осталось категорически мало — четыре дня до окончания осенних каникул. По истечении этого времени мне придётся начать новую игру под названием «Хлоя Буржуа».       Я открыла глаза, потягиваясь и хмурясь. Так ли это? Правда ли мне это нужно? Та Хлоя была второсортной злодейкой-идиоткой, но эта Хлоя таит в себе множество загадок. На данный момент я знаю о ней намного больше, чем кто-либо, но продолжать её прежний образ жизни…       Это приведёт к саморазрушению.       Ну, нет уж. Пожалуй, я могу сыграть немного по-другому. Я улыбнулась.       — Эта игра будет называться «Пошли вы все нахрен», придурки, — пробормотала я, глубоко вздыхая.       Для начала, нужно отдохнуть. А там, на свежую голову, я точно что-нибудь соображу.       

***

      Обычно мне снилась полнейшая неразбериха, ну или просто кошмары, за редким исключением. Говорят, сны — отражение того, о чём переживает или думает человек. Я даже слышала, что наш мозг не может придумать случайное лицо и нам снятся те, кого мы так или иначе видели, но в течении времени забыли. Но я впервые в жизни… Или уже не в жизни… ощущала себя во сне. Так удивительно понимать, что ты спишь — но в то же время можно так просто двигаться и в любой момент проснуться…       Я хорошенько потрудилась, чтобы представить лес с поляной цветов в центре, где и оказалась. Мне нравилось быть на природе, в месте, где я жила, были огромные и богатые леса, куда я каждую осень наведывалась за ягодами, да и просто погулять. Так что это первое, что мне пришло в голову. Я бродила по поляне, полной белоснежных ландышей, на лепестках которых сверкала утренняя роса. Клянусь, я даже ощущала тончайших их аромат. Я наклонилась, присаживаясь и протягивая руку к одному из цветков, но не для того, чтобы сорвать, нет, а лишь затем, чтобы просто прикоснуться к нежному растению.       Я легко улыбнулась, чувствуя свежую прохладу. Подул ветер, отчего по поляне прокатились тонкие волны. Я встала, поправляя волосы. И заметила её.       Напротив меня, в паре метрах, застыла девушка с длинными золотыми волосами, искрящимися в свете утреннего солнца. Она обернулась, её белое платье чуть всколыхнулось, она заправила локон и зажмурилась, глядя на меня. Я посмотрела на свои руки, только сейчас заметив, что нахожусь в моём теле. И, вновь подняв голову, отзеркалила улыбку.       — Привет, — произнесла я.       — Привет. Мне казалось, ты испугаешься, — усмехнулась она, подходя чуть ближе.       — Зачем мне тебя бояться? Хлоя.       — Да… Когда-то да. Но теперь это ты… Ты рада? — слегка смущённо прошептала она, будто спрашивая про подарок.       Её тело чуть вздрогнуло, она слегка поёжилась и глубоко вздохнула. Я подошла ближе и обняла её. Хлоя замерла, пару секунд напрягшись так, словно она изображала каменную статую. Я услышала тихий всхлип и тут же ощутила, как девушка сильно сжимает меня, хватая за сорочку.       — Тише-тише… Всё ведь хорошо? Ты пришла, чтобы познакомиться, так? — попыталась я её успокоить.       — Попрощаться.       — Хлоя… Тебе жаль?       — Нет, — довольно твёрдо произнесла она, — Нет, мне не жаль. Мне пришлось.       — Почему?       — Не было выбора, — честно вздохнула она, — Я устала. Я очень устала быть… быть не собой.       Девушка отстранилась, весело улыбнувшись и присаживаясь на прохладную землю, рассматривая ландыши. Каждый её жест, каждое движение сочились энергией и свободой. Её улыбка была простой и тёплой, не вымученной и не фальшивой. Кажется, она была искренне счастлива.       — Красивые цветы… Такие хрупкие, — сказала она с горечью, — Кло, они тебе нравятся?       — Да, нравятся. А тебе?       — Мне… тоже. Мне нравится этот цвет, — с заминкой произнесла она, и тогда я кое-что вспомнила.       Хлое никогда не дарили цветы.       — Мои воспоминания придут к тебе постепенно, иначе ты не выдержишь. Дневник… Я записала все ключевые события, не знала, что они когда-то кому-то помогут, но прочитай, ладно?       — Конечно, я прочитаю всё.       Хлоя засмеялась.       — Это не работа, не относись к этому так… серьёзно?       — Как ты это сделала?       — Я ничего не делала. Всё, что я сделала — умерла. Я не виновата, что всё так совпало… Я и сама ничего не знала, пока не пересекла границу. Но это… Это единственный способ всё изменить. Прости, тебе было больно, да?       — Нет, совсем нет. Но я… не очень понимаю, почему я и чего именно ты хотела достичь…       Хлоя подалась вперёд и приложила палец к моим губам, останавливая.       — Тс-с-с… Я бы объяснила, что узнала, но не могу. Почему ты… Просто, знаешь, мы похожи.       — Довольно загадочно, — заметила я.       — Возможно, — улыбнулась девушка, — Не могу рассказать. Просто закончи эту историю так, как ты хочешь…       Я схватила Хлою за руки.       — А ты? Как ты хочешь?       Девушка опешила.       — Это… это больше не моя…       — Нет, скажи. Хлоя, хочешь, чтобы я отомстила? — прямо спросила я, — Плохие люди этого заслуживают. Ты так долго терпела, но разве это правильно? Знаешь, никакой кармы не существует и до тех пор, пока не возьмёшь всё в свои руки, чуда не случится. Твои чувства важны не меньше, чем чувства других, понимаешь?       — Хочу, — прервал меня сломанный голос девушки, — Я правда хочу. Ты права. Они все этого заслуживают, все и в том числе…       Имя не прозвучало, но этого и не требовалось. Я знала, о ком она говорит.       — А что будет с тобой? — спросила я, заглядывая в ярко-синие глаза.       — Со мной всё будет в порядке… Я — это ты. Ты — это я. Я в каком-то смысле буду жить, пока живёшь ты. Я не могу рассказать, почему всё это происходит, но если ты сама выяснишь, то… Всё будет нормально. Я буду приходить постепенно, в воспоминаниях и привычках… Кло… Хлоя…       Я вдруг поняла, что она обращается ко мне.       — Да?       — Мои желания. Дневник, последняя страница. Прошу, прочитай. Я больше ни о чём не буду тебя просить, живи так, как хочешь.       Я расслабилась, крепче сжимая пальцы девушки.       — Конечно. Я всё сделаю, будь уверена и… Спи спокойно. Ты хорошо потрудилась, тебе нужен отдых.       Улыбка Хлои растворилась в воздухе, обращаясь вихрем белоснежных лепестков ландышей. Образ девушки пропал стремительно, с ветром. Я посмотрела на свои руки.       Теперь я сама стала Хлоей Буржуа.       

***

      Я проснулась со странным привкусом горечи во рту. На душе было легко, но в то же время до омерзения тошно и как-то непонятно. Всё ещё тяжело осознать произошедшее. Всё ещё трудно принять случившееся. Но… Я вытянула руки и сладко потянулась. Я точно справлюсь, если буду делать это постепенно. И если правильно расставлю приоритеты.       Я машинально нашарила телефон под подушкой, поднявшись и тут же его включив. Кажется, после прочтения вчерашних смс и просмотра фото я очень хотела его разбить, но… Пожалела. Дорогой ведь, хотя…       Быстро глянув на время, я широко улыбнулась и с размаху впечатала, кажется, недавно купленный смартфон в стену. Смотреть на то, как он вдребезги разбивается было самым приятным, что я видела за последнее время.       Я плюхнулась на подушку, счастливо улыбаясь и зажмуриваясь. За окном всё ещё темно, я встала слишком рано даже для Хлои, на часах значилось шесть тридцать. Удивительно, я думала, что просплю весь следующий день, но сейчас меня посетил странный подъём сил. Возможно, я могла бы горы свернуть.       В животе заурчало, болезненно сдавило желудок. Я поморщилась и вспомнила, что ни вчера, ни позавчера, Хлоя ничего не ела. Вероятно, мне нужно ограничиться чаем или бульоном, есть-то хотелось, всё-таки. Чудесное исцеление ли, или просто девушка была слишком сильной для того количества алкоголя и таблеток, что она выпила, не знаю, но вполне реальное ощущение голода живо привело в чувства и напомнило мне, что пора действовать.       Я с размаху встала, опуская ноги в стоящие прямо около кровати пушистые тапочки, с улыбкой захватывая тёплую кашемировую кофту и прикрывая покрывшиеся мурашками руки. Прохладно как-то, осень на дворе. Да и темновато, хоть уже виднеется полоска рассвета…       Точно. Я подскочила к столу, раскрывая дневник на той странице, какую просила открыть Хлоя во сне. Пролистав тонны текста и парочку пустых листов я, наконец, поняла, что имела ввиду девушка. Список желаний.       1. Найти принца Найти принца.       2. Стать принцессой.       3. Познакомиться с сестрой (?).       4. Встретить рассвет с Адрианом кем-то важным.       5. Провести всю ночь на улице.       6. Завести собаку.       7. Выучить язык.       8. Поесть бургер в забегаловке с друзьями.       9. Найти своё призвание.       10. Уехать загород и посидеть у костра.       11. Избавиться от хлама.       12. Получить автограф Леди Баг.       13.       14. Извиниться перед Милен и Айваном; перед Джулекой.       15. Перестать общаться с Сабриной.       16. Стать королевой зимнего бала.       17. Заработать деньги.       18. Поговорить с отцом.       19. Поговорить с мамой.       20. Разобраться с Адрианом.       21. Стать счастливой.       Двадцать пунктов было написано на последнем листе, а вот последний, двадцать первый — прямо на корочке журнала. Некоторые желания показались мне чутка странными, например, «съесть бургер в забегаловке с друзьями». Тут же я осеклась. Желания, кажущиеся мне детскими и смешными до нелепого просто раскрывали Хлою. Это попросту казалось ей невыполнимо, ведь она, как и сама выразилась, была не собой. У неё не было ни друзей, ни возможности просто зайти в дешёвую кафешку и съесть обыкновенный бургер. Возможно, самый невкусный в её жизни, но в то же время простой и понятный.       Я положила руку на страницу с желаниями, уже всё прочитав. Не было чего-то невыполнимого, но в это же время я пока не представляю, как всё это осуществить, ведь за пределы комнаты-то даже не выходила. Хлоя записывала желания в течении всей жизни, начиная с того момента, как у неё появился дневник, поэтому самые первые пункты и были такими детскими. Странным показалось лишь то, что отсутствовал тринадцатый пункт. Впрочем, я сразу поняла, почему всё, что так или иначе пересекалось с Адрианом было перечёркнуто или обведено. Она поняла всё слишком поздно. Но вот над чем стоило поломать голову, так это над самым последним пунктом.       — Стать счастливой? — прочитала я несколько удивлённо.       Довольно просто, как кажется на первый взгляд, но в это же время почти невыполнимо. Обрести счастье и так трудно, а в условиях Хлои Буржуа труднее в несколько раз, ведь всё это с материальным вообще не связано, тут, скорее, нечто духовное. Я уже смутно понимаю, к чему клонила Хлоя во сне, но пока боюсь предполагать. Пожалуй, самые бредовые идеи отметать не стоит.       Я глубоко вздохнула, кивнув. На секунду зажмурившись, я открыла глаза, чтобы по-новому взглянуть на список и ещё раз качнуть головой. Хорошо. Это твоё желание, я понимаю. И я приложу все усилия, чтобы выполнить каждый этот двадцать один пункт, потому что это самое меньшее, что я могу сделать для тебя, Хлоя.       Бодрым шагом я направилась умываться. Я столько работала, чтобы лишь два раза в год позволить себе действительно дорогую уходовую косметику, а тут… Целый шкаф, набитый уймой кремов, масочек, гелей… Словно я в магазине. И глядя на эти драгоценные вещи мне хотелось пищать от восторга. Если бы жизнь была игрой, то Хлоя однозначно стала бы тем, кем стоит восхищаться банально из-за её состоятельности. Она сто процентов была бы читером. Умывшись и сполоснувшись в душе, я окончательно проснулась, теперь сконцентрировавшись на волосах.       — Боже, как можно было просто собирать их в хвост… — негодовала я, расчёсывая чуть влажные локоны.       Хлоя не была кудрявой, но ближе к середине волосы начинали идти лёгкими волнами, что просто удивительно красиво подчёркивало их блеск и лоск. Немаловажную роль сыграл и тщательный, дорогущий уход, конечно, который девушка регулярно поддерживала, пусть это и отнимало кучу времени. Волосы у Хлои были приятного золотого цвета, более тёплого, красиво сверкающего на солнечном свете. И такую красоту она просто заливала лаком, собирая в хвост? Расчёсывала и ежедневно выпрямляла? Бред. Я не потерплю такого издевательства над волосами, тем более такими, как у Хлои.       Для поднятия настроения я включила плеер на тумбочке и поставила на «случайно». Комнату заполнила бодрая музыка, под которую собираться стало вдвойне приятно. Да, полумеры в моей ситуации совсем не сработают, нужно действовать радикально, так что я решила сегодня всё-таки выйти. Довольно неожиданно нарисовалась куча дел, с которыми хотелось разобраться в кратчайшие сроки. Да и по сути меня вообще ничего теперь не ограничивает, может, внутренний подъём духа дело временное, но пока что нужно ловить момент, а не убиваться, лежа на кровати. Это точно лучше мне не сделает.       Я распахнула двери гардеробной. Решительно сощурившись и войдя внутрь, я медленно обошла комнату, остановившись почти в центре. Что же.       — Пункт одиннадцатый, да? — прикинула я, вспоминая список Хлои.       Одиннадцатое желание — «Избавиться от хлама». Под «хламом» Хлоя подразумевала только одно — вещи, наполняющие её жизнь бессмыслицей. Такие, какие здесь. Все брендовые, высочайшего качества, но пустышки. То, что не подходило ни по фигуре, ни по стилю, никак вообще и то, что одобрял лишь Он.       — Ха, забавно… И ни одной шмотки от «Габриэля Агреста», — хохотнула я, безжалостно сваливая кучу рубашек в… кучу, но побольше и уже на полу.       Конечно, куда лучше просто всё выбросить. Мне ни к чему это, то, от чего девушка ежедневно страдала. Попытки стать лучше в Его глазах, попытки изменить себя в угоду Ему. Всё то, что убивало саму Хлою, уничтожало её внешне, изменяло её и причиняло сплошные страдания. Любой девушке хочется выглядеть на все сто, но Хлоя не нуждалась в подобном, надень на неё мешок картошки — она бы всё равно была красивой. То, что делал этот мерзавец — подчинение. Ему просто нравилось видеть, как девушка готова ради Него на всё, как она гробит себя и свою личность.       Я избавлюсь от всего этого, чтобы вздохнуть с облегчением.       — В конце концов… Я же ведь злодейка, так? — злобно улыбнулась я, выбрасывая вещи одну за одной.       Куча на полу всё росла, вскоре в ней оказались совершенно безобразные туфли, сумки, украшения и прочее, прочее, прочее… Наконец, словно вишенка на торте, я аккуратно положила на самую верхушку те самые отвратительные синие тени. Удовлетворение росло. Просто глядя на пустые полки и на эту ужасную гору вещей мне становилось как-то непривычно хорошо, словно что-то медленно делало тело легче.       Выбросить? Сжечь? Может, выкинуть в окно? Или отвезти прямо к дому Агрестов с пометкой «носи сам»? По-детски. Я хочу иного исхода моей мести. Адриана я так просто не прощу. Над этим стоит подумать, но я буду настолько жестокой в его отношении, насколько это возможно. Я растопчу его. Но я сделаю это красиво и изящно, так, чтобы он никогда этого не забыл, чтобы помнил всё и знал это чувство унижения. Чтобы он зарубил себе на носу, что шутки с Хлоей Буржуа ничем хорошим не заканчиваются.       Возможно, у меня есть неплохой вариант, но…       Пока рановато судить. Мне нужно позаботиться о слишком большом количестве вещей прямо сейчас, а месть нужно подавать холодной, иначе всё сломается, точно карточный домик.       Я кое-что прикинула в уме и кивнула сама себе. Нужно одеться и закончить макияж. Есть мысли, что делать с этими шмотками.       Кажется, я сейчас снова поняла, насколько же я в раю. Просто глядя на косметику, от которой натурально ломились полки, рассматривая многочисленные, даже не вскрытые духи, мне… Мне не хотелось переставать улыбаться. Я была в восторге, когда открывала палетку теней, которой Хлоя не пользовалась и рассматривала нежнейшие, такие идеальные для её типа лица цвета. Я выбрала персиковый.       Хлоя была хороша в макияже. Не профессионал, но она действительно увлекалась и трендами, и способами нанесения, всем этим. Правда, на практике она ограничивалась лишь баловством и тут же всё смывала, не выходя с ним за пределы комнаты. Можно сказать, она показывала десять процентов от того, что действительно могла. И просто глядя на то, как руки, словно на автопилоте, подготавливают кожу, наносят тон и даже подводят глаза, с чем у меня иногда возникали проблемы, я в очередной раз убедилась, что это слишком печально. Что я знала о мультике, в который попала? Да толком ничего, я предпочитала спать эти двадцать минут серий, но тот заэкранный мир явно не был таким странным по отношению к Хлое. Или был? Просто никто не замечал в силу того, что это просто мультик? Был ли тот нарисованный мультфильм таким же, как и это место, куда попала я? Был ли Адриан Агрест таким придурком? Семья Хлои?       Я на мгновение осеклась и вспомнила грустные глаза Той Хлои во сне. Она говорила, что устала. Но мультик ведь построен на клише. Главная героиня была чистой Мэри Сью, которой изначально предназначалась идеальная партия — Адриан Агрест. Леди Баг и красавица и умница, и как герой она незаменима, в отличии от, как бы, напарника. Но даже по ходу эпизодов было ясно, что только лишь она нужна, только лишь она способна победить, что Кот Нуар существует для забавных каламбуров и юмора, для того, чтобы подставляться под невыгодные удары и увиваться за непоколебимой девушкой в красном. А что Хлоя?       Честно говоря, я немного опасаюсь этого мира и вот почему. Клише ведь было и для Хлои. Она была второстепенной злодейкой, но она куда сильнее, что странно, подходила на роль главной героини, ведь… Хлоя была единственная, кому хотелось верить даже несмотря на её характер и поведение, в этом и суть! Она неидеальна, она многогранна и разнообразна. Как живой человек. В это же время Маринетт… Весь мир просто крутился вокруг неё. Все её поступки, даже если они были совершены явно из-за её же эгоизма, прощались. Но Хлое не прощалось ничего. И вот это меня пугает. Не затянет ли это клише меня куда-нибудь… На дно?       Я посмотрела в зеркало. Вот, именно такой должна была быть Хлоя. Пусть макияж был нанесён наспех, но она была неотразима. Её лицо просто притягивало к себе, даже мне хотелось смотреть и смотреть. Я не до конца верила, что это я и отражаюсь в зеркале, а не кто-то другой. Идеальная девушка. Я нанесла лёгкий розоватый блеск на губы и чуть улыбнулась, поднимаясь. Теперь одежда.       Перебрав то немногое, что было в закромах, я остановила выбор на широких длинных светло-песочного цвета штанах, вязаном свитере с длинным горлом и классическом пальто цвета бурбон. Довершал образ лёгкий шёлковый шарф, накинутый поверх, ботфорты и небольшая сумка на цепочке. Подумав мгновение, я прихватила солнцезащитные очки. Осеннее солнце пока что достаточно яркое.       Я покрутилась напротив зеркала, искренне радуясь отражению. Безупречно. Прекрасный осенний образ, только кофе для эстетичности и не хватает, но это можно исправить… Хотя нет, пожалуй, с моим самочувствием предпочтительнее будет остановиться на тёплом чае.       Часы показывали почти девять. Я бросила в сумку пачку салфеток, блеск и небольшой кошелёк с золотой карточкой, баланс которой, кажется, никогда не будет показывать ноль. На мгновение задержавшись около стойки с духами, я выбрала более-менее знакомый аромат и теперь уже была полностью готова выходить. Настроение просто шикарное, я чувствую себя какой-то окрылённой, возможно, из-за того, что у меня появилась вполне чёткая цель. Но, для начала, стоит разобраться с кучей одежды в гардеробной.       Вообще, мне и так уже казалось странным, что на протяжении трёх дней совсем никто не пытался узнать, что же с Хлоей, но настолько забить на запершуюся в номере девушку немного… Перебор? Хлое не особо нравилось, конечно, когда в её комнату приходили убирать горничные, а она в это время находилась там, однако я теперь понимаю, в чём было дело. Хлоя совсем не чувствовала, что в этом месте её дом. По сути, это лишь гостиничный номер, куда было довольно удобно сплавить ребёнка. И когда в её пространство вторгался кто-то, кому она совсем не доверяла выходило всё немного криво.       — Передайте, чтобы зашёл Арманд, — проговорила я в стационарный телефон и тут же его повесила.       Вроде, подходит под обычную манеру общения Хлои. Да и любезничать тут я ни с кем не собираюсь, у меня иные приоритеты. Эти люди просто работники, возможно, если бы они относились ко мне нормально, я бы тоже ответила этим же. Но ни к чему. Я могу их хоть открытым текстом послать, а они ничего не смогут сказать против. Жестко? Да, возможно. Но почему-то мне это по душе.       Прошло около пяти минут, за время которых я спрятала дневник в ящике и слегка подправила причёску. В дверь вежливо постучали, было слышно, что дворецкий торопился, раз прибыл сюда так быстро.       — Да, входи, — сказала я, проходя к прихожей.       — Мадемуазель Буржуа, доброе утро, — вежливо поздоровался мужчина, с облегчением улыбнувшись.       Я уже знала, как он выглядит, но всё равно при виде этого человека как-то куда легче стало. Всё-таки он единственный, кто довольно искренне подходил к отношениям с Хлоей, пусть и в качестве дворецкого. Хлоя знала Арманда сколько себя помнила, фактически, он был с ней с самого её детства и стал ближе, чем даже отец с матерью вместе взятые. Ему было, кажется, около пятидесяти, но я сейчас живо понимаю, что Хлоя чётко знала его день рождения. И всегда его поздравляла, пусть и своеобразно.       Светло-зелёные глаза Арманда слегка удивлённо расширились, когда он увидел меня. Понимаю, он точно не мог не заметить перемены.       — Вы куда-то хотите пойти? — спросил он.       — Верно. Мне нужна машина, — сказала я.       — И куда же вы отправитесь?       — Хм… Нужен новый телефон и… — я на мгновение задумалась, — Освежить голову. Пошли.       Я подвела дворецкого к гардеробной, было довольно забавно наблюдать за его реакцией на то, что я тут устроила, поэтому я не смогла сдержать лёгкий смешок.       — Стесняюсь спросить, что тут…       — Просто вспышка гнева. Я тут подумала… Возможно, всё это следовало бы сжечь, но мне немного жаль вещи. Можешь это собрать и отвезти куда-нибудь… на благотворительность, не знаю? — предположила я, рассматривая гору.       У Арманда глаза на лоб полезли. Он посмотрел на кучу, потом на меня, перевёл взгляд на лежащий на полу разбитый телефон, потом увидел беспорядок в комнате… Ясно было одно — он ничего не понимал.       — Хлоя, с вами всё…       — Всё. Лучше не бывает. Мне так легко и хорошо, — я набрала полную грудь воздуха, — Даже дышится проще. Когда избавляешься от хлама, сразу же становится легче.       Я улыбнулась, на что Арманд лишь кивнул. Он знал о Хлое куда больше, больше замечал и в целом, фактически, посвятил ей значительную часть жизни. Я пообщаюсь с ним ближе, обязательно, но позже, ведь сейчас у меня куда больше дел, да и не время.       — Я рад. Рад, что вы наконец сумели навести… порядок, — выдержав короткую паузу, ответил он.       Кажется, он понял, о чём или… о Ком я говорила. Так что я лишь усмехнулась и прошагала в сторону двери, открывая её. Мне стало боязно лишь на мгновение, слегка тряхнуло, по спине пробежали мурашки, но я не стала останавливаться и пережидать тревогу, нет. Я лишь расправила плечи и гордо направилась к выходу из отеля.