Сорви мои чувства

Пушкин и Раковских уже неделю живут под одной крышей. Хотя Саше хотелось бы употреблять в их отношении менее токсичную фразу и думать, что они живут вместе или хотя бы сожительствуют. Костя совершенно не щадит аппетит парня и облачается перед очередным ужином в очередной халат, в котором выглядит роскошно, ни убавить, ни прибавить. Длинноволосый изучает золотистую вышитую корону на тёмно-синем произведении текстильного искусства. По факту - без палева пялится на грудь Пушкина и думает о сосках. - Константин, я же съеду когда-нибудь от вас, - браво, Саша не посеял нигде чувство реальности, как ни странно, - и на что мне жить тогда? Я же бедный студент, ещё и учусь по специальности из серии "ты кта?" - Да какой я тебе Константин, - отмахивается мужчина, зачерпывая вилкой спагетти. Раковских смотрит непонимающе. - Давай на "ты", - флорист отставляет тарелку, и сашин взгляд автоматически скользит выше - хорошо, что их разделяет барьер в виде костиных очков, иначе наш юный искусстовед не выдержал бы напряжения. Офигенные скулы Пушкина обрамляет лёгкая щетина, и Раковских прямо чувствует эту жёсткость и шероховатость ягеля, начиная верить в синестезию. Потому что и смотрит мужчина с нежной шероховатостью. Так, как будто сильный и независимый кот вдруг решил огладить тебя, как умеет. - Давай...те, - выдавливает из себя студент, а пушкинские глаза меняют выражение на "горе ты моё луковое". Или лифтолуковое, Саша любит фоткаться там, где родился, судя по привычке не закрывать за собой дверь. - Поговорю с начальством, расскажу, что парень есть толковый, может соцсети вести, - Пушкин прихлёбывает чай, - ты же можешь? - Ну да, - кивает Раковских, который точно сотрёт пальцы от вечного сидения в твиттере, - так что, пора расходиться? - Пожалуй, - Костя ставит кружку на стол и привстаёт, поправляя пояс своего фантастического халата, - спокойной ночи, Санечка. (подсмотрел же ник в дискорде, ну куда деваться)