your petals and your thorns

Прошло довольно много времени, прежде чем они возобновили прогулку, поскольку Бомгю понадобилось десять минут, чтобы успокоить себя, а Тэхёну понадобилось столько же времени, если не больше, чтобы убедиться, что с брюнетом все в порядке, как он сказал. — Боже, мы, наверное, выглядели и звучали как идиоты для этих бедных людей, — легкомысленно пошутил Бомгю, вытирая опухшие красные глаза. — Наверное, кто-нибудь вызвал бы на нас охрану, если бы мы продолжали. Тэхён, сцепив руки и положив голову на плечо брюнета, только хмыкнул в ответ, чувствуя себя слишком уставшим, чтобы отвечать в этот момент. Конечно, Бомгю ничуть не возражал, его рука удобно обвилась вокруг талии Тэхёна, и они продолжили прогулку по саду. Однако по большей части они не произносили ни слова и не обменивались взглядами. Их глаза были прикованы к бескрайнему растительному миру перед ними, и они смотрели на каждый цветок. Неважно, была ли это кирпичная стена, увитая лианами лунных цветов, или цветущие высокие кусты азалий, или дерево "Туз червей", украшенное розовыми листьями в форме сердца. Они смотрели и смотрели, и даже останавливались, чтобы полюбоваться цветами, но не было произнесено ни слова. Для Тэхёна это был момент, когда можно было просто наслаждаться присутствием друг друга, любить без лишних слов. — О, а что это за цветок? Вопрос нарушил их безмятежный покой, но Тэхён был более чем счастлив ответить любопытному Бомгю в любом случае. — Это цветы голубой глицинии, — ответил он, глядя на низко висящий лазурно-голубой цветок, который свисал с дерева. — Наверное, их привезли из Японии или откуда-то еще, — сказал он, скорее размышляя вслух, чем отвечая Бомгю. — Потому что, насколько я помню, здесь, в Корее, они не местные, — вздохнул он. — Так, я полагаю, ты еще не делал букет с ними? — Делал, правда, только два или три раза. Моя настоящая цель — иметь дерево, наполненное ими. — И куда же ты собираешься поставить целое дерево глицинии, если ты находишься в одном из самых оживленных районов Сеула? — спросил Бомгю с негромкой усмешкой. — Даже если ты используешь свою крышу, я уверен, что ты нарушишь какой-нибудь городской закон. — Вау, спасибо, что разрушил мои надежды и мечты, Гю. Я очень ценю это, — недовольно пробурчал Тэхён, высвобождая руку и скрещивая ее на груди. — Мне что, теперь нельзя надеяться? — О, нет, конечно, можно, но иногда ты забываешь, что существуют законы, — заметил Бомгю, нежно поглаживая красные волосы Тэхёна. — Но давай продолжим, потому что если ты будешь стоять здесь еще дольше, то в конце концов расстроишься из-за растения, как ты обычно делаешь. — Как я обычно делаю — я не переживаю из-за цветов! — ответил Тэхён, отчасти обидевшись. Однако Бомгю лишь уставился на него с пустым выражением лица, а затем фыркнул. — Должен ли я напомнить тебе, как ты проплакал целых три часа, когда получил сообщение о том, что твоя партия семян потерялась в море? — спросил он, приподняв бровь. — Или как у тебя случился срыв и ты чуть не убил Кая из-за вазы? — Ладно, нет, это не считается, потому что он не только разбил вазу, но и убил весь чертов цветок, — поправил Тэхён и посмотрел в сторону глициний, не удосужившись взглянуть Бомгю в глаза. Он все еще чувствовал опустошение, которое переполняло его, когда он увидел, что его бедные цветы жимолости лежат на полу и усыпаны осколками стекла, а в нескольких метрах от них стоит виноватый Кай. — Отлично, тогда я думаю, что ты просто слишком заботишься о своих драгоценных цветах. — Видишь, это слово мне нравится больше, потому что от другого я выглядел как сумасшедший. — О, поверь мне, тебе не нужно слово, чтобы казаться сумасшедшим. Не тогда, когда ты делаешь это сам, — поддразнил Бомгю, после чего они снова сцепили руки. — Но давай вернемся ко мне домой, хорошо? К счастью для нас, я сомневаюсь, что Ёнджун в это время дома, а значит, мы можем оставить весь дом в нашем распоряжении. Звучит... весело, правда? Признаться, Тэхён не мог понять, почему тон Бомгю внезапно стал менее громким, и почему сначала казалось, что он пытается говорить загадками. Но когда до него дошло, с кем именно он разговаривает, он быстро вырвался из рук Бомгю и одарил его ледяным взглядом. — Если мы туда идем, то только спать, - шипел он. — Вчерашние следы еще даже не поблекли, тебе больше не нужно этого делать. — Да ладно, я постараюсь быть более осторожным... Ладно, знаешь что, сон, в конце концов, не такая уж плохая идея, — сказал Бомгю, уступив только из-за сужающегося взгляда Тэхёна.

***

— Боже... Я как-то уменьшился, или ты просто стал больше или что-то в этом роде? — спросил Тэхён у Бомгю недоверчивым тоном, заходя в кабинет. — Не думаю, что твоя одежда обычно так на мне сидит. Да, Тэхён прекрасно понимал их с Бомгю разницу в росте и размерах, но не может быть, чтобы толстовка Бомгю почти полностью закрывала верхнюю половину его тела и частично скрывала шорты, которые висели на его талии. — Ну, а чего ты ожидал, когда решил залезть в шкаф со всей моей одеждой не по размеру? — со вздохом спросил Бомгю, вставая на ноги, чтобы помочь неуклюжему Тэхёну освободить руку от утонувшей в рукаве толстовки. — Но ты решил надеть мою белую толстовку, когда только что сказал, что хочешь помочь мне рисовать? — Я имею в виду, это не моя толстовка, так почему меня это должно волновать? — спросил Тэхён, ухмыляясь, когда Бомгю остановился, формируя манжеты на рукавах, чтобы послать ему взгляд. — Испортишь мою драгоценную толстовку, и я выброшу тебя из ближайшего окна. — Видишь ли, когда врачи говорили, что моя любовь в итоге убьет меня, я думал, что они говорят о ханахаки, а не об убийстве. — Продолжай испытывать меня, и я сделаю второе реальностью, — пригрозил Бомгю, взяв серый холст и поставив его на пол. — И зачем тебе это вообще нужно? Я думал, ты хочешь лечь спать? — О, поверь мне, я хочу этого, но у меня была идея в машине, и я не хотел ее забыть, — полуобъяснил Тэхён, беря две банки с белой и желтой краской и кисть. Оглянувшись на Бомгю, Тэхён сразу же заметил, что тот чувствует беспокойство: он пристально смотрел на краску в своих руках, а его брови были сведены в недоумении. — Поскольку ты, похоже, застрял в раздумьях, что делать для своего проекта, я решил предложить пару предложений, — сказал Тэхён с легким хмыканьем, усаживаясь на пол крест-накрест. — Возможно, тебе не понравится идея, но я думаю, что она подходит. — На данный момент я приму любое твое предложение, — вздохнул Бомгю, усаживаясь на ковер напротив Тэхёна. — Но продолжай, маленький художник. Давай посмотрим, что придумал твой маленький цветочный мозг. — Это... ничего особенного, и возникло оно из того, что произошло почти месяц назад, — тихо пробормотал флорист, взяв кисточку и обмакнув ее в белую краску. — Но я подумал, что цветы, которые ты назвал звездами, будут хорошо смотреться на фоне серого, — сказал он и посмотрел на Бомгю, который явно еще не понял, о чем идет речь. — Если я правильно помню, ты назвал его "Звездный цветок", когда мы поднимались на колесе обозрения. При упоминании названия цветка в усталых глазах брюнета заблестели искорки, а на губах появилась улыбка. — Да, конечно, как я мог забыть что-то особенное, как наш Звездный цветок? — спросил он, похоже, скорее для самобичевания, чем для ответа Тэхёну. — Но знаешь, Хённи, ты действительно гений, — сказал Бомгю, беря кисточку и глядя Тэхёну в глаза. — Я здесь самый настоящий художник, и я не смог придумать это. — Я только что сказал, что в этом нет ничего особенного, не надо ставить мне это в заслугу, — проворчал Тэхён, его уши светились рубиново-красным, а глаза были устремлены на кисточку, которой он рисовал пятилепестковые белые цветы. После этого они погрузились в уютную тишину, и единственными звуками в комнате были звуки кисти, цепляющейся за банку с краской, прежде чем соприкоснуться с холстом. К несчастью для Тэхёна, он никак не мог сосредоточиться на картине. Его лицо становилось все более теплым, а руки слегка дрожали, из-за чего некоторые лепестки "Звездных цветов" выходили неровными. И все это из-за пристального взгляда Бомгю, который, казалось, всегда задерживался, не ослабевая, и замечал каждое его действие. Тэхён не знал, как ему действовать в этой ситуации. Испуганный внезапным зевком старшего, Тэхён посмотрел на Бомгю, широко раскрыв глаза, в то время как тот просто смотрел на него в ответ с ленивой ухмылкой на розовых губах. — Знаешь, уже поздновато, так что можно было бы сделать перерыв и закончить все как можно скорее, — Бомгю зевнул еще раз, после чего взял кисти и банки с краской и встал на ноги. — Кроме того, ты же сказал, что хочешь лечь спать раньше, так как устал, — заметил он, глядя на Тэхёна. — Верно? Внезапно потеряв дар речи, Тэхён просто кивнул в ответ и тоже встал на ноги. Конечно, его взгляд упал на пол, так как он не мог смотреть в глаза собеседнику. — На диване уже есть одеяло, так что давай, устраивайся поудобнее, хорошо? Мы будем спать там всю ночь, так как вдвоем нам будет удобнее, — сказал Бомгю и подтолкнул Тэхёна к двери. — Я выйду через секунду, хорошо? Во второй раз Тэхён лишь кивнул в ответ и поспешил выйти из комнаты, низко опустив голову и надеясь, что его пылающее красное лицо не бросается в глаза. Но по тому, как Бомгю негромко хмыкнул, выходя из комнаты, Тэхён понял, что это ему не удалось.

***

Они лежали на диване в обнимку: Тэхён удобно прижался головой к груди Бомгю, а его тело образовало небольшой шар. По телевизору что-то показывали, но, если честно, Тэхён не понимал ни слова из того, что говорили. Его уши каким-то образом умудрялись заглушать все возможные звуки, а память не позволяла понять, включил ли Бомгю фильм или просто очень длинное ночное шоу. На самом деле Тэхён пытался сохранить рассудок, ведь одного присутствия Бомгю было достаточно, чтобы свести его с ума. Поэтому в очень жалкой, но отчаянной попытке сохранить хоть немного здравомыслия он делал небольшие, обычные вдохи, в то время как рука Бомгю лениво поглаживала его бедра. Он старался не обращать на это внимания, ведь все, чего он хотел — это спать, как он и говорил Бомгю раньше, но, конечно же, у судьбы были другие планы на него. Конечно, так оно и было. Широко раскрыв глаза, Тэхён издал изумленный возглас и обхватил руками шею Бомгю для поддержки, когда почувствовал, что его тело внезапно подхватили и положили на спину. Замолчавший и внезапно обездвиженный, флорист мог только смотреть на Бомгю, чье большое тело нависало над красноволосым, а его руки лежали на талии Тэхёна. Никто из них не произнес ни слова, и Тэхён предположил, что Бомгю тоже ошеломлен биением его сердца, которое грозило оглохнуть от того, как громко оно стучало в его ушах. — Никаких отметин, верно? — спросил Бомгю голосом, который был на октаву или две ниже, чем его обычный голос, что застало Тэхёна врасплох.

"С... с каких пор его голос может так звучать?"

— Никаких отметин, — шепотом повторил Тэхён. Сначала поцелуй был ленивым, похожим на большинство их прошлых поцелуев, их губы двигались синхронно друг с другом. Обычно Тэхёна это вполне устраивало, ведь одной близости с Бомгю было бы достаточно, чтобы удовлетворить его, но сегодня? Сегодня ему нужно было больше. Обхватив его шею руками, Тэхён притянул тело Бомгю ближе к своему. В ответ раздался приглушенный гул замешательства, но Бомгю быстро сообразил, что к чему, и пристроил Тэхёна так, что тот прижался спиной к подлокотнику. Когда они на секунду оторвались друг от друга, Тэхён выжидающе уставился на Бомгю, который только рассмеялся. — Я думал, ты хочешь спать? — Не давай мне то, чего я хочу, и мы оба уснем. Бомгю закатил глаза, прежде чем опуститься обратно. — То, чего мы оба хотим, — поправил он, прежде чем вновь прильнуть к губам младшего. Тэхён мог бы описать ощущения от поцелуя как резкие, отчаянные или, точнее, жадные. Пришлось обхватить ногами талию брюнета, в то время как одна из рук Бомгю держала его руку, чтобы не дать Тэхёну соскользнуть с подлокотника. Тэхён готов был поклясться, что все вокруг перестало существовать, ведь губы Бомгю с вишневым ароматом были единственным, что осталось в его сознании, жаждущем большего. — Может, твоя крошечная задница перестанет сползать вниз? — Бомгю, лицо которого раскраснелось, а губы стали алыми, зарычал на Тэхёна, когда они оторвались друг от друга во второй раз, чтобы передохнуть. На этот раз Бомгю переместил их туда, где Тэхён уютно устроился у него на коленях. — Может, тогда заткнешься и поцелуешь меня снова? — огрызнулся Тэхён. Бомгю, сверкнув глазами, быстро подчинился. На этот раз поцелуй был более грубым, чем раньше, и Тэхён задохнулся, почувствовав, как другой схватил его за волосы, чтобы удержать на месте. Но, как и Бомгю, Тэхён так же жаждал большего, поэтому ему было совсем не трудно поддерживать темп, его губы сами собой двигались навстречу губам Бомгю. Почувствовав, как одна из его холодных рук пробирается под толстовку, Тэхён вздрогнул, когда прикосновение Бомгю пробежало по его животу, где были засосы, его кожа все еще была немного чувствительной. — Что-то случилось, Хённи? — спросил Бомгю, отстраняясь. Тэхён сразу понял, что Бомгю точно знает, что делает: диалект Тэгу снова вернулся, а на губах появилась ухмылка. — Ты, блять, хуже всех, клянусь, — пожаловался Тэхён, убирая руки Бомгю со своего тела, а затем положил голову на шею Бомгю. — Если это помогает тебе спать по ночам, продолжай врать себе, — сказал ему Бомгю, укладываясь обратно на диван. Тэхён лежал на его груди, а руки брюнета плотно обхватывали талию младшего. Несмотря на то, что тело Тэхёна все еще горело изнутри и снаружи, он не мог удержаться от того, чтобы не прижаться к телу Бомгю.