can u tattoo 'i love u' in flowers

Квартира Ю Джунхёка огромна. Ким Докча почти чувствует себя плебеем, когда видит здание, но войти в саму квартиру — совсем другое дело. Она огромна и определенно рассказывает Ким Докче о зарплате Ю Джунхёка больше, чем словами. Ким Докча чуть не споткнулся у входа. Он надеется, что Ю Джунхёк никогда не увидит его дом; он маленький и жалкий по сравнению с его, таким просторным и огромным. Прошла неделя с момента их встречи; судя по всему, день рождения Ю Мии через пять дней. — Где ты хочешь видеть цветы? — наконец спрашивает Ким Докча. Ю Миа — его сестра — по-видимому, в это время дня ходит в подготовительную школу, поэтому Ким Докча вообще здесь. Ю Джунхёк делает пренебрежительный жест. — Вокруг гостиной и столовой, — говорит он. — У них там будет вечеринка. — Хорошо. А сколько букетов... Как ты вообще хочешь? — Мне … — Ю Джунхёк делает паузу, прежде чем слово « плевать » успевает слететь с его губ, и Ким Докча с удивлением наблюдает, как мужчина пытается перефразировать свои слова. — Мне не важно, пока это выглядит красиво. Я приму любой вариант. Ким Докча не знает, должно ли это быть проявлением высокомерия, или Ю Джунхёк действительно просто честен, но в любом случае он должен уделить время себе, прежде чем ударить смехотворно красивого мужчину по голове. — Окей. Значит, у меня полная свобода творчества? — Да. Итак, Ким Докча приступает к работе. Он не хочет чрезмерно украшать это место и оставляет букет только для самой Ю Мии. Как оказалось, Ю Джунхёк простой парень, и из того, что Ким Докча рассказали о Ю Мии, она почти такая же. Ким Докча меньше беспокоится о расточительности и больше о простых вещах. — Какие цветы будешь использовать? — О, точно, я тебе не говорил. — Ким Докча достает свой телефон и просматривает свою галерею, прежде чем передать ее Ю Джунхёку. — Я планирую использовать в основном лилии, немного розовых и белых роз… может, герберы? — Он проводит пальцем по каждому цветку, чтобы показать Ю Джунхёку, как они выглядят; сила привычки для некоторых клиентов, которые знают цветок, но не знают, как он выглядит. Ю Джунхёк склоняет голову набок. — Герберы. — О, они олицетворяют невинность и жизнерадостность, — добавляет Ким Докча, забирая свой телефон. — А лилии… — Счастье и позитив. — Ю Джунхёк не смотрит на Ким Докча, когда говорит. — Белые розы для чистоты, невинности, молодости. Желтый для дружбы и новых начинаний. Сначала идет молчание. А затем Ким Докча собирает свою падающую челюсть, прежде чем она упадет на землю, и говорит: — Ты… Как ты… — Раньше, ты читал мне о них, — перебивает Ю Джунхёк, снова хмурясь. Ким Докча находит забавным, что его хмурый взгляд так и не изменился; он все еще мрачный, угрожающий и источает всевозможную негативную энергию, но Ким Докча знает, что именно так он выглядит. — Ты забыл. — Нет! — Ким Докча качает головой. — Нет. Я просто… — Я не думал, что ты помнишь. Ю Джунхёк лишь мгновение изучает его своим режущим, глубоким взглядом. А потом он вздыхает и отводит взгляд, поднимая запястье, чтобы взглянуть на часы. — Становится поздно. — Миа скоро вернется. Их взгляды снова встречаются. — Хочешь поесть с нами? У Ким Докча пересыхает во рту. — Я, ах… я бы не хотел навязываться… — Ты? — Ю Джунхёк равнодушно приподнимает бровь. — Ты бы никогда не был лишним. Ким Докча игнорирует прилив тепла от слов Ю Джунхёка. — Ну, если твоя сестра не против, тогда… Ю Джунхёк качает головой. — Все хорошо. Она знает о тебе. — Верно, она… она что? Ю Джунхёк без лишних слов ведет Ким Докчу в столовую. Только убедившись, что Ким Докча занял его место, он говорит: — Мы семья, Ким Докча. Конечно, она знает, кто ты. — Но… Но это было так давно… — Я никогда не забывал тебя. И снова их взгляды встречаются. Ким Докча открывает рот, чтобы ответить, но прежде чем он успевает что-то сказать, Ю Джунхёк идёт к кухне. Ким Докча наблюдает, как он надевает ярко-розовый фартук, который показался бы ему забавным, если бы ему на голову не сбросили бомбу, и слова не застряли у него в горле. — О, — Он сглатывает, смотрит в сторону. ... Ты готовишь? — Да. Накрой на стол. — Эй, неужели ты так обращаешься со своим гостем…? — Все во втором ящике справа от меня. — ... Отлично. Я тоже никогда не забывал тебя. Когда по квартире разносится запах еды, Ким Докча усаживается на свое место. Вместо того, чтобы вытащить телефон, он обнаруживает, что наблюдает за спиной Ю Джунхёка. В детстве он был немного пухлым, с более крупным телосложением; теперь его спина широкая, рубашка облегает скульптурное тело, длинные конечности и стройные ноги с сильными руками. Раньше они были одного роста, когда были моложе, но сейчас глаза Ким Докча едва достигают уровня подбородка. Мужчина отложил часы, чтобы заняться готовкой. За обозначенной столовой раскинулась гостиная, отделенная выступающей стеной и дверным проемом без двери; в этой квартире есть верхний этаж. Ким Докча сначала думал, что квартира будет черной, но оказалось, что палитра жилища Ю Джунхёка намного светлее, чем у его рабочего места. Ким Докча не знает, как долго они вдвоем проводят время в такой приятной тишине, если не считать звуков готовки. Только когда звук открываемой двери наполняет квартиру, Ким Докча вырывается из задумчивости, поднимаясь со своего места, чтобы выйти из столовой и посмотреть на того, кого он принимает за сестру Ю Джунхёка. Сходство похоже на пощечину. У Ю Мии такие же острые глаза и угловатые скулы, как у Ю Джунхёка, но мягче и намного моложе. Ким Докча задается вопросом, был бы Ю Джунхёк таким в подростковом возрасте, если бы у Ким Докча была возможность пересечься с ним тогда. Их взгляды встречаются через всю комнату; Ким Докча и Ю Миа смотрят, но только мгновение, прежде чем она открывает рот и спрашивает: — Кто ты? Ким Докча внезапно колеблется, неуверенный, перед сестрой своего друга детства. — Э-э… — начинает он, оглядываясь на Ю Джунхёка, который кивает в его сторону. — Ким Докча. Приятно познакомиться, Ю Миа-сси. Выражение лица Ю Мии меняется на что-то, чего Ким Докча не может понять. — Подожди… ты Ким Докча? — Ты знаешь меня? Ю Миа ставит свою сумку, снимает туфли и направляется к нему. Ким Докча ловит себя на том, что делает шаг в сторону, чтобы позволить ей войти в столовую; на мгновение, он думает что, у них один и тот же властный характер, прежде чем голос Ю Мии снова прорезает его мысли. — Оппа, ты не сказал мне, что твоей детской любовью был… Ким Докча наблюдает, как выражение лица Ю Джунхёка меняется с небрежного, расслабленного безразличия на приоткрытые губы и расширенные глаза. Его голова так быстро вздымается, что Ким Докча опасается, что у него может случиться хлыстовая травма, а затем он говорит: — Ю Миа, не говори чепухи. — О чем она говорит, Ю Джунхёк? — Ким Докча вмешивается, поднимая бровь (и притворяясь, будто он не понимает, что, черт возьми, она только что сказала, потому что вау, он мог бы на самом деле сгореть, если бы правильно понял), когда он направляется к Ю Джунхёку, который практически перестал двигаться. в этот момент. — У тебя была детская влюбленность? — Я… — Ю Джунхёк на мгновение замолкает, и Ким Докча, который думал, что Ю Джунхёк откажет ему, ловит себя на том, что ждет ответа. Возможно, отрицательного. Но слова так и не звучат. Вместо этого Ю Джунхёк кладет приготовленное блюдо в тарелку и отворачивается, говоря: — Иди, садись за стол и ешь. Ким Докча моргает. — Что? — Вы же не хотите сказать, что он не будет этого отрицать. — Ты оглох? Ким Докча хмурится. — А ты? — Знаешь, Оппа не любит готовить для других людей, кроме меня, — прерывает Ю Миа, заставляя обоих мужчин обратить на нее взгляд. Девушка оперлась локтями о стол, подперла подбородок ладонью, а ее взгляд метался между ними двумя, что напомнило Ким Докча ученого, который только что столкнулся с очень интересным образцом. — Но он готовит для тебя. — Я думаю, что он готовит для меня, потому что я уже здесь, — вместо этого отвечает Ким Докча, отказываясь волноваться из-за ребенка. — Знаешь, с тех пор… — Как давно ты здесь, аджосси? Ким Докча старается не выходить из себя, хотя уверен, что где-то у него на голове лопнула вена. — Э… Достаточно долго. — Зачем ты вообще здесь? Чтобы встретиться с оппой? — Можно и так сказать. — Если он не выгнал тебя и позволил остаться, значит, ты ему нравишься… Тарелки гремят перед ними; Ю Джунхёк садится на свое место в манере, которую можно описать только как «жестокую», прежде чем рявкнуть: — Миа, ешь. — Его взгляд останавливается на Ким Докча. — Ты тоже. (Прежде чем он приходит в себя, Ким Докча клянется, что слышит, как Ю Миа произносит: — И ты описывал его так красиво, но он всего лишь обычный парень…)

__________

— Джунхёк, ты считаешь меня уродливым?

— Кто назвал тебя уродливым.

— Э… никто! Я только хотел узнать.

— …Я не думаю, что ты уродливый

Ты самый красивый цветок, который я когда-либо видел.

__________

— Твоя сестра прелесть, не так ли? Это первые слова, которые слетают с губ Ким Докча, как только они выходят из жилого комплекса. Ким Докча и Ю Джунхёк стоят вместе на улице; фигура последнего очерчена мягким светом от здания позади них, и Ким Докча снова обнаруживает, что смотрит вверх на человека, с которым он когда-то был на одном уровне в детстве. — Она выглядит как ты. Я понимаю, почему она популярна. — Она несла чушь, — жестко отвечает Ю Джунхёк, на что Ким Докча изгибает бровь и склоняет голову набок. Ю Джунхёк не смотрит ему в глаза, когда говорит это; он никогда не думал, что Ю Джунхёк окажется плохим лжецом. — Какая часть ее слов была чепухой? — Ким Докча дразнит. — Это была часть о том, что ты никогда не готовил для всех? Или это было, когда она упомянула о твоей детской любви… — Ким Докча. — Глаза Ю Джунхёка — это темный-темный огонь, кипящий от жара и такой интенсивности, что Ким Докча не может не думать о ножах. Он наблюдает, как Ю Джунхёк облизывает пересохшие губы, его глаза опускаются на блеск его пирсинга на языке. На короткое безумное мгновение Ким Докча задается вопросом, как бы он чувствовался, прижатым к его собственному. Ким Докча отрывает глаза. — Да. Это мое имя. Затем Ю Джунхёк делает шаг вперед, а Ким Докча отступает. Однако на этот раз Ю Джунхёка это не смущает; скорее, он ускоряет свои движения, грубая рука сжимает запястье Ким Докча, чтобы потянуть его ближе, в то время как другая рука обвивает его талию. Ким Докча сглатывает, застыв прижатым к телу Ю Джунхёка, окруженный его теплом и его запахом. Тук-тук. Тук-тук. — На что...— начинает Ю Джунхёк, — ...ты пытаешься намекнуть? Ким Докча совершает ошибку, глядя вверх. Их носы почти соприкасаются, вот так; если глаза Ю Джунхёка горят темным пламенем, Ким Докча задается вопросом, что Ю Джунхёк видит в его глазах. Их дыхание смешивается, и на мгновение, когда полные губы Ю Джунхёка складываются в маленькую букву «о», а Ким Докча снова видит пирсинг в середине его языка, флорист наклоняется вперед. Ким Докча не может дышать. — Ты… я… — пытается Ким Докча, подыскивая слова в голове, но ничего не получая. Близость, в буквальном смысле, вызывает короткое замыкание в его мозгу. Kim_Dokja.exe не работает. — Я просто пытался подразнить тебя…? Ю Джунхёк приподнимает бровь. Ким Докча не в первый раз думает, что такое простое действие не должно выглядеть так привлекательно, как он считает. — Ты плохой лжец. — Я не лгал. — Да. — Нет. — Ответь на мой вопрос, Ким Докча. — Или что? — Ким Докча ловит себя на том, что атакует, немного смещаясь в объятиях Ю Джунхёка. — Что ты сделаешь? Затем Ю Джунхёк замолкает; Ким Докча чуть не промахнулся, когда темные глаза опустились к его губам, прежде чем он снова поднял взгляд. — Не испытывайменя. — Голос Ю Джунхёка звучит глубоко-глубоко; грубый, хриплый звук, который заставляет Ким Докча почти забыться. Тук-тук. Тук-тук. Тук-тук. Это ужасно. На мгновение между ними воцарилась тишина; Ким Докча не знает, как долго они находятся в таком положении, знает, что ему следует отстраниться, но он… не может. — Я просто… — он понял, что говорит тише, чем хотел, — … хотел узнать, правда ли то, что она сказала. Ю Джунхёк мычит. — Это было так сложно? — Чертов ублюдок. По крайней мере, ответь на мой вопрос теперь, когда я ответил на твой. Ю Джунхёк склоняет голову набок, длинные пряди темных волос падают перед острым взглядом; это ничуть не делает его мягче. — Я не говорил, что отвечу. — Ты… гребаный сукин сын… — Почему ты был в моём салоне? Вопрос настолько не по теме, что застает Ким Докча врасплох. На мгновение он обнаруживает, что колеблется, с открытым ртом на полуслове, когда в его голове застревает вопрос собеседника. — …Какое это имеет отношение к этому? Ю Джунхёк выдыхает через нос, как он делал это раньше, когда находил Ким Докча особенно раздражающим. — Просто ответь. — Что я получу взамен? — Мой собственный ответ. — Это не честно. — Честно. — Каким местом...? — Ким Докча замолкает, когда рука на его талии напрягается. Его рот захлопывается, глаза расширяются, когда он каким-то образом оказывается прижатым ближе к телу Ю Джунхёка. Тук-тук. Тук-тук. Тук-тук — Ладно, ладно! — Флорист кладет ладони на (очень подтянутую) грудь Ю Джунхёка. — Я просто… Хан Суён хотела сделать пирсинг, а потом татуировку, а потом она потащила меня за собой. Ю Джунхёк мычит; он, кажется, не возражает, что Ким Докча прикасается к нему. — А ты? — Эй? А как насчет меня? Что насчет моих вопросов? — Он не собирается отпускать его просто так. — Хочешь что-нибудь из этого? — Ю Джунхёк отпускает запястье Ким Докча, чтобы провести пальцем по подбородку Ким Докча. Флорист, вопреки здравому смыслу, втягивает воздух. — Татуировку… или пирсинг. — Я никогда не думал об этом. — говорит Ким Докча, не в силах отодвинуть подбородок. — Я имею в виду, даже если бы я сделал татуировку, я не думаю, что смог бы позволить себе твои. — Цена на той доске, была чертовски высокой. Ю Джунхёк выжидающе смотрит на него. Ким Докча вздыхает, когда понимает свою ошибку. — Я имею в виду, я думаю, что это было бы неплохо, — говорит он. — Я имею в виду, ты же знаешь, что мне всегда нравилось искусство. — Руки флориста сжимаются на ткани рубашки Ю Джунхёка, когда его взгляд падает на его пальцы; ладони его рук покрыты шрамами тех времен, которые Ким Докча хотел бы забыть. — Было бы неплохо иметь красивую татуировку. Я думаю, что смогу вынести боль. Тебе всегда нравились красивые вещи. Но есть знакомое в том, что он знает, в виде пощечин, мучении, синяков и крови. Однако такие прикосновения не имеют ничего общего с этими прикосновениями. Он их не знает. — Я мог бы поработать над тобой, — говорит Ю Джунхёк, опуская руку с подбородка Ким Докча, чтобы взять одну из его рук. Ким Докча наблюдает в странной дымке… чувств, как Ю Джунхёк подносит её к своим губам, и он чувствует мягкое прикосновение губ к своей ладони. Хотя, так страшно. — Я бы не смог позволить… — Тебе не нужно платить мне, — вмешивается Ю Джунхёк. — Но это несправедливо. На мгновение Ким Докча думает, что уголки губ Ю Джунхёка изгибаются в призрачной улыбке. — Тогда сходи со мной на свидание, и я буду считать это твоей платой. Один. Два. Три. Четыре... — Что...? Ю Джунхёк снова делает то же самое — выдыхает через нос. — Я пригласил тебя на свидание, Ким Докча. — …Подожди, — вместо ответа говорит Ким Докча, не обращая внимания на то, как потемнел взгляд Ю Джунхёка. — Подожди, ты… ты продолжаешь задавать мне все эти новые вопросы, но как насчет моих вопросов? Ю Джунхёк выглядит так, будто очень старается не закатывать глаза. — Ким Докча, — начинает он. — Ты идиот. Грубый. — Это не ответ на мой вопрос. Ю Джунхёк закрывает глаза в общей сложности на три секунды, прежде чем снова их открыть. — Ладно, — выдавливает он. — Они были правдой. Если бы ты подумал об этом, ты бы понял. Ким Докча, оскорбленный, с вызывающим вздернутым подбородком, спрашивает: — Как, черт возьми, я мог… — Я пригласил тебя на свидание, дурак. — Ю Джунхёк щелкает его по лбу. — Разве это не ответ? Ким Докча делает паузу. — Ну, не все встречаются с людьми, которые им нравятся… — Это я пригласил тебя на свидание, чертов идиот. Хорошо. Это имеет смысл. — Ой. — О, — издевается Ю Джунхёк своим монотонным баритоном. — Я ответил на твои вопросы, так что ответь на мои. Что это за хрень ? Двадцать вопросов? Им сколько, тридцать, а они до сих пор разыгрывают такую ​​абсурдную штуку, как двадцать гребаных вопросов? Тем не менее, Ким Докча встречается с глубоким, горящим взглядом Ю Джунхёка, который он никогда не забывал с детства и о котором он часто мечтал… — Конечно, да — отвечает он, сердце (и рот) работают быстрее, чем его мозг. — Как я мог отказать тебе? ( Ким Докча никогда не мог отказать Ю Джунхёку.)

__________

— Ты действительно думаешь, что я злой?

— Нет, я думаю, ты честен! Мне это в тебе нравится.

— ... Правда?

— Конечно. А я? Ты считаешь меня странным?

— Конечно, нет. Я думаю…

Я думаю, ты самая ослепительная звезда, которую я когда-либо видел.

(Ким Докча, ты знал? Я никогда не мог отказать тебе.)

__________