can u tattoo 'i love u' in flowers

Ощущение теплой руки на его плече выводит Ким Докча из задумчивости; Вырвавшись из своих мыслей и спрятав телефон в карман, флорист оборачивается и встречается с темными, горящими глазами — зрелище, к которому он давно привык, но к теплу которого, как он сомневается, когда-нибудь привыкнет. — …Эй,— говорит он, его голос звучит мягче в тишине, которая повисла между ними обоими. Взгляд Ю Джунхёка медленно скользит по его телу; переходя от его (слегка уложенных) темных волос к кремовому пальто большого размера, светло-голубому свитеру и джинсам. Ким Докча хотел бы думать, что он потратил очень мало времени, пытаясь выбрать, что надеть, но на самом деле он потратил около сорока минут на видеозвонок с Хан Суён, переодеваясь и переодеваясь просто потому, что он не мог блять выбрать что надеть. — …Привет, — отвечает Ю Джунхёк, отступая на шаг. Ким Докча воспринял это как возможность окинуть взглядом вид другого. Ю Джунхёк, на этот раз, имеет некоторый цвет на фоне черного цвета его облегающей водолазки и темных брюк, прикрытых бежевым пальто, его образ завершают черные ботинки и искусно взлохмаченные темные волосы. — … Долго ждал? — Нет, — произносит Ким Докча, отводя взгляд от того, как водолазка Ю Джунхёка обтягивает его грудь. Его глаза подняты. — Всего несколько минут. — Если вы можете назвать двадцать минут несколькими минутами, то пусть будет так. Ким Докча никогда раньше не был на свидании, понятно? Он нервничает. Тот факт, что ему потребовалось сорок минут только на то, чтобы одеться, должен говорить за него достаточно. А еще это Ю Джунхёк. Он не носит маску или что-то в этом роде, и его лицо не кажется скучным; он здесь всего несколько минут, но люди уже поворачивают головы. Ким Докча клянется, что видит, как лица некоторых из них вспыхивают узнаванием — без сомнения, это результат того, что Ю Джунхёк был про-геймером, — но, к счастью, их пока никто не беспокоил. День рождения Ю Мии давно прошел; это была еще одна долгая неделя. Однако из сообщений видно, что девушке очень понравилась вечеринка и цветы. Говоря об этом, с тех пор цветочный магазин Ким Докча был довольно занят, и у Ю Джунхёка тоже не было много времени. Тем не менее, они находят время друг для друга, когда… — Ты уже обедал? — Хм? —... Обед, Ким Докча. — Ой.— Они прибыли рано, ожидая, что им придется стоять в очереди, как они обсуждали в переписке несколько ночей назад. В конце концов, это примерно то время года, когда туристы стекаются в Корею, и, увидев толпу, Ким Докча считает, что это был правильный выбор. — Нет. Я еще не ел. Я думал, мы могли бы…— Поесть вместе. Уголки губ Ю Джунхёка слегка изгибаются. Ким Докча с опозданием замечает, как грубая кожа смыкается вокруг его запястья, прежде чем пальцы скользят по его ладони; движение медленное, и взгляд Ю Джунхёка прикован к его лицу. Судя по скорости и мягкости его движений, он как будто пытается попросить разрешения взять его за руку. Это не помогает ему не краснеть. Ким Докча сглатывает, но не отстраняется. Застряв на месте и никуда не двигаясь, флорист бросает взгляд вниз, на тротуар парка развлечений под его ногами. Несмотря на то, как шумно вокруг них — от сливающихся голосов до звуков восторженных криков с американских горок, и жужжания машин, восторженных криков детей — для его собственных ушей это почти приглушено. Как и в туннельном зрении, все, на чем он может сосредоточиться, это Ю Джунхёк, даже если он не смотрит на него. Их кончики пальцев соприкасаются. Ким Докча втягивает воздух; мягкое, нежное дергание, и Ким Докча следует за движением, послушно передвигая ноги. Сколько раз это случалось? Когда они были моложе, Ю Джунхёк брал руку Ким Докча за собой, не утруждая себя сказать ему, куда они направляются. Ким Докча всегда находил это захватывающим, как будто они были вместе в своем маленьком приключении, их маленький секрет. Их пальцы переплетаются. Ким Докча не знает, какой звук он издает, когда выдыхает — просто он кажется… каким-то слишком громким. Дрожащее дыхание, трепет ресниц. Ким Докча сглатывает, когда чувствует, как большой палец Ю Джунхёка трется о тыльную сторону его ладони. Он не может вспомнить, когда в последний раз к нему прикасались так нежно, так осторожно — если к нему вообще прикасались. Может быть, это хныканье, мягкое, дрожащее и уязвимое. Как переплетение пальцев могло быть таким разрушительным? Когда это Ким Докча начал бояться прикосновения другого? Когда же он стал находить утешение в угрозе поднятой руки и проклятия, в синяках и боли? Возможно, это была безопасность близости, вещей, которые он знал. Но это — держать вот так, так крепко и нежно, без единой унции боли, оставленной после прикосновения Ю Джунхёка — Ким Докча этого не понимает. Он этого не знает. Возможно, когда-то и знал, но больше он этого не знает. А люди, как известно, всегда боялись неизвестного. Прикосновение Ю Джунхёка к Ким Докча похоже на свободное падение. Их первый контакт произошел с ним на краю обрыва, и в тот момент, когда его пальцы начали скользить по его ладони, это было похоже на то, что он упал с обрыва. Переплетенными пальцами Ю Джунхёк как будто прорвался сквозь тщательно сконструированные стены Ким Докча в поисках бьющегося сердца. И когда Ю Джунхёк держит его за руку, это выглядит так: как будто он взял бедное, израненное сердце Ким Докча и прижал его к себе. Может быть, если бы кто-то мог защитить их, им не пришлось бы защищать себя. — Ким Докча. Голос Ю Джунхёка как якорь, как спасательный круг. Это вырывает Ким Докчу из его мыслей; палец цепляется за его подбородок, чтобы заставить его взгляд подняться вверх, встретиться с ним, и снова Ким Докча чувствует себя одновременно утешенным и обожженным тяжестью темного-темного огня, который он видит, его интенсивность, всеобъемлющая по своей природе. — Хм? Рука у его подбородка поднимается, чтобы зачесать волосы назад, совсем чуть-чуть. Ким Докча позволяет Ю Джунхёку укладывать волосы по своему вкусу, прерывисто дыша, его собственные глаза отслеживают свет, падающий на длинные густые ресницы, восхищаясь тем, как всегда острые глаза Ю Джунхёка смягчили свои края, пока они… смотрят на него. Пока они смотрят на Ким Докча. — Пошли, — мягко говорит Ю Джунхёк, вырывая Ким Докчу из его мыслей. Ю Джунхёк отступает назад, все еще переплетая пальцы с рукой Ким Докча (его рука большая и теплая и почти полностью накрывает его руку), когда тянет его за собой. А Ким Докча, как всегда, следует за ним без единой мысли. Они обедают в причудливом маленьком кафе, оформленном в честь одного из персонажей парка развлечений, с хорошей едой и множеством кричащих детей. На Ю Джунхёка смотрят много раз, но татуировщик ни разу ни на кого не взглянул. Единственный человек, на которого он смотрел, это Ким Докча. (Их руки никогда не разлучаются дольше, чем нужно.) Ю Джунхёк, как оказалось, купил специальные пропуска. Это означает, что им не нужно ждать так долго, но с таким количеством людей здесь еще многое предстоит сделать. Сначала Ю Джунхёк привел Ким Докчу. — Ты бывал здесь раньше? — спрашивает Ким Докча. — Пару раз. — На свиданиях? — Ким Докча ловит себя на мысли, что на самом деле, не хочет знать ответ. Ю Джунхёк поворачивается, чтобы посмотреть на него, а затем смотрит глубоким и темным взглядом, похожим на бурю эмоций, в которую он хочет погрузиться. — Несколько, — наконец отвечает Ю Джунхёк. — Но я пришел сюда с Мией в первый раз. Ах, думает Ким Докча. Конечно, у него есть бывшая. Или бывшие, Ким Докча не знает. Не хочет знать. Тем не менее, он выпаливает: — Почему вы расстались? Губы Ю Джунхёка изгибаются в улыбке, эмоцию которой Ким Докча не может определить. — Я не мог, — начинает он, замедляя шаг. Его хватка крепче сжимает руку Ким Докча, его собственная свободная рука обхватывает лицо Ким Докча; грубый большой палец проводит по его скуле, и дыхание Кима Докчи снова сбивается. Он думает, что ведет себя жалко и странно, раз на него так повлияло нежное прикосновение, но Ю Джунхёк ничего об этом не говорит. — Она… не ты. (Позже Ким Докча ведет Ю Джунхёка к аттракционам, на которых он хочет покататься; в своем увлечение он упускает легкую улыбку на лице Ю Джунхёка и радостный блеску в его глазах всякий раз, когда Ким Докча направляется к своей желаемой достопримечательности. сделать много фотографий. Ю Джунхёк даже не любит фотографироваться.)

__________

— …Подожди, ты серьезно собирался бросить работу, чтобы открыть цветочный магазин?

— Да, разве я не ясно выразился, Хан Суён?

— Я думала… я не думала, что ты на самом деле это сделаешь ! Почему цветочный магазин?

—... Я просто... мне всегда нравились цветы. Ты знаешь это.

— Ты меня разыгрываешь.

— Нет.

Ты всегда говорил мне, что любишь цветы.

__________

— Скоро сядет солнце, — говорит Ким Докча, глядя на горизонт. Они вдвоем сидят на скамейке, расположенной в более тихой части парка; Ким Докча держит в руке рожок мороженого, который он доедает. Их ноги болят от ходьбы; он не может поверить, что время пролетело так быстро. Ю Джунхёк сидит рядом с ним, их бедра соприкасаются. Говоря о Ю Джунхёке, рука мужчины в настоящее время лежит на его бедре, пальцы очерчивают праздный узор. Это отвлекает, думает Ким Докча. Это не позволяет его мозгу работать. — Мы должны пойти на колесо обозрения, — небрежно говорит Ю Джунхёк, лениво потирая большим пальцем ногу Ким Докча. После целого дня прогулок Ю Джунхёк все еще выглядит идеально. Его взлохмаченные волосы теперь свободно ниспадают густыми распущенными волнами. Ким Докча, подстрекаемый какой-то неизвестной силой, заправляет тёмную прядь за проколотое ухо Ю Джунхёка. — Колесо обозрения? — спрашивает Ким Докча, не совсем включая мозг (можно ли винить его? ).Ю Джунхёк сейчас говорит так тихо, его прикосновения нежны и отвлекают. Ким Докча чувствует себя немного кашей; краской в руке татуировщика. А потом — А. Ой. Ю Джунхёк встречается с ним взглядом. Рука на бедре Ким Докча поднимается, чтобы схватить его за запястье, прежде чем оно оторвётся от уха Ю Джунхёка, прижавшись щекой к ладони Ким Докча. — Ты не хочешь? — А затем, что нехарактерно, Ким Докча видит что-то вроде нерешительности на лице Ю Джунхёка. — …Я… надеюсь, я не заставляю тебя делать все это со мной. — …Ты идиот, — вместо этого говорит Ким Докча. — Ты чертов идиот. Я согласился на свидание, не так ли? — Он запихивает остатки своего мороженого в рот, вытирая руку о штаны, чтобы избавиться от крошек от рожка, прежде чем положить его на другую сторону лица Ю Джунхёка. — Думаешь, я бы сказал «да», если бы действительно не хотел? Чертов сукин сын. — А затем, с небывалым приливом храбрости, Ким Докча прижимает их лбы друг к другу (прежде, чем он успевает одуматься). — ... Ты не заставляешь меня что-либо делать, Ю Джунхёк. — Глубокий вздох. — …Пойдем на колесо обозрения. Ю Джунхёк держит запястья Ким Докча, убирая их от своего лица, но не отпускает. Вместо этого он внимательно изучает выражение лица Ким Докча, ищет, ищет — и, по-видимому, находит то, что ищет, потому что на мгновение Ким Докча видит его улыбку. Она не заметная; лёгкая. Это проявляется в виде вздернутых губ, таких же, но заметных (хотя и едва) и смягчение краев глаз. Но, тем не менее, это улыбка, которая, как знает Ким Докча, бывает редко. А потом она исчезает, когда Ю Джунхёк отводит взгляд, поднимается со своего места и тянет Ким Докчу, чтобы встать рядом с ним. Он нетерпелив, с любовью думает Ким Докча. Это так мило. Ю Джунхёк идет быстрее, чем раньше, увлекая за собой Ким Докчу. Последний не может сдержать смех, ускоряя свой темп, чтобы не отставать от него. Хватка Ю Джунхёка на его руке крепкая, и Ким Докча чувствует, что его сердце громко бьется в груди, и кажется, что он вот-вот взлетит. На самом деле он едва успевает за ним; ему нужно немного побегать, но это весело. Тук-тук. Тук-тук. Тук-тук. — Думаешь, мы будем наверху, когда сядет солнце? — спрашивает Ким Докча, когда они стоят в очереди, поднимая запястье Ю Джунхёка, чтобы посмотреть на часы. — Мы просто могли бы успеть. — Посмотрим,— говорит Ю Джунхёк. — После я приглашу тебя на ужин. — Я хочу пулькоги. — Хорошо. Ким Докча не может не смеяться над этим. — Хорошо, — говорит он. — А потом ты будешь готовить для меня в следующий раз, когда мы будем есть. Мне нравятся твои пельмени. Хватка на его руке усиливается. — Хорошо. И вот, наконец-то, наконец-то их очередь садиться в кабинку. Примерно в это время дня парк абсолютно полон. Это облегчение после того, как они вошли; однако в этом маленьком пространстве, когда они вдвоем сидят друг напротив друга, внезапная тишина… "Давит на нервы", думает Ким Докча, было бы подходящим словом для этого. — Знаешь, — начинает Ким Докча, пытаясь разорвать тишину. — Я никогда раньше не ходил на свидания. Ю Джунхёк поднимает бровь, затем проводит взглядом по виду Ким Докча. — Ты хорошо выглядишь. — Мне… помогли. — Твоя подруга? — Да, Хан Суён. — Ким Докча ерзает на своем месте, смотрит в окно. — Я скучал по тебе. Ю Джунхёк втягивает воздух. А затем тележка слегка трясется, пугая Кима Докчу до тех пор, пока он не чувствует уже знакомое тепло вокруг своей руки. Ю Джунхёк поворачивает её вверх, чтобы провести своими пальцами по ладони Ким Докча. — ... Я поссорился с ними, когда они заставили меня. — А потом он поднимает голову, и их взгляды встречаются. — Ты… до сих пор не сказал мне. Ким Докча слегка улыбается. — Я скажу тебе после сегодняшнего дня. — Он немного двигает ногой, так что их бедра снова соприкасаются, сцепляя лодыжки. — Это… я не хочу, чтобы это испортило наше свидание. — Обещай. Он почти смеется. — Что, ты хочешь клятву мизинцем? Знаешь, нам уже не четыре. И все же Ю Джунхёк поднимает руку с самым серьезным выражением лица, которое Ким Докча когда-либо видел, выставив мизинец. А затем Ким Докча действительно смеется, следуя его примеру, чтобы соединить их мизинцы. — Ладно, ладно. Я обещаю. Однако Ю Джунхёк не позволяет Ким Докча оторваться. Вместо этого он тянет его руку к своим губам, расцепляя их мизинцы, чтобы зажать остальные пальцы. Один за другим он целует каждый из его пальцев, и у Ким Докчи снова перехватывает дыхание. Черт. Разве Ю Джунхёк не может позволить его бедному сердцу отдохнуть? — Ты... — Твоя татуировка, — прерывает Ю Джунхёк. — Когда ты хочешь её сделать? — Когда ты будешь свободен.— отвечает Ким Докча после молчания, когда Ю Джунхёк все еще держит его руку в заложниках. — Ты просто должен сказать мне, и у меня, вероятно, будет время. — Ты знаешь, какую татуировку хочешь? Или где? — Э-э… — На самом деле он никогда об этом не думал. — Я не знаю. Что-то связанное с цветами. — Где-то, где будет видно? — Возможно, нет… Внезапно Ким Докча вспомнил о недавнем разговоре с Хан Суён, когда он сказал ей, что собирается сделать татуировку.

__________

— Что… И Ю Джунхёк просто сделает её бесплатно? — Ну, нет… Это… за свидание. — Значит бесплатно! Ты получаешь татуировку бесплатно! Это… — Хан Суён замолчала, и ей в голову пришла идея. — Эй, ты же ещё не решил, какую татуировку набить, не так ли? Где ты вообще собираешься её набить? — …Наверное, что-то связанное с цветами. — Ким Докча нахмурился. — Я не знаю. Я просто выберу когда придёт время...подожди, какое тебе вообще дело? — Заткнись и не задавай неуместных вопросов. — Это я делаю татуировку… — Она будет заметной? — Желательно нет...Ким Докча не хочет иметь дело с клиентами, которые думают, что он какой-то гангстер только из-за татуировки, хотя он до сих пор не понимает корреляции между нанесением чего-то на кожу и совершением незаконных действий. — Может быть, просто… — Как насчет здесь? — А затем Хан Суён указала и усмехнулась, а лицо Ким Докча почти потеряло всякий цвет. — Заткнись, Хан Суён. Это неловко. — Так? Вы двое буквально собираетесь встречаться. Он не может не хотеть тебя трахнуть.

__________

— Ким Докча? — Э-э…— Ким Докча вырывается из своих воспоминаний; Ю Джунхёк все еще смотрит на него. — Прости, ты что-то сказал? — Ты что-нибудь придумал? — О, ха-ха, насчет этого… — Ким Докча отворачивается, ерзая на сидении. Его уши окрашиваются в цвет роз и помидоров, щеки заливают румянцем до самой шеи. Он больше чувствует, чем видит взгляд Ю Джунхёка, идущий по красной дорожке. — …Нет, не совсем. — Так ты придумал. — Это буквально противоположно тому, что я сказал. — Ты плохой лжец. — Я очень хороший лжец, спасибо… — Где? Ким Докча ничем не давится, из-за чего кашляет. Проклятие. Да пошла ты, Хан Суён, за то, что вбила ему в голову эту идею. — Я просто… Это была не моя идея. — Но будет, не так ли? — Как это вообще работает? — Скажи мне. — Ю Джунхёк наклоняется ближе; рука упирается в бедро Кима Докчи с другой стороны, прижимая его к сиденью. Мужчина отпускает руку, чтобы положить ее на ногу Ким Докча, и последний сглатывает. На какой-то истерический момент Ким Докча отдаёт все внимание сверкающему шарику, застрявшему в середине языка Ю Джунхёка. — Ты… я… — запинается Ким Докча, сильнее вжимаясь в кресло. Солнце начало садиться, и они уже почти наверху. Затем, откашлявшись, он пытается собраться с мыслями, когда говорит: — Пока оставлю это в секрете. Тележка трясется, пугая их обоих. Ю Джунхёк, потеряв равновесие, резко бросается вперед, останавливаясь прямо перед губами Ким Докча, их носы соприкасаются. Руки Кима Докчи сжимаются в ткани его пальто. «Должно быть, они сейчас наверху», — думает он. Небо окрашено в красивые теплые оттенки пурпурного, красного и оранжевого цветов с оттенком желтого. — Что касается цветов, — начинает он, чувствуя себя подавленным. Он сглатывает. — Хм… я дам тебе полную свободу творчества. — Розы, — тут же произносит Ю Джунхёк низким голосом, глаза прикрыты. — Гвоздики. Пионы. Любовь. Любовь. Это цветы для любви. Дыхание Ким Докча сбивается. — Ты… — Хочешь в цвете? — Я…— Он не может думать. — Ты… Эти цветы… — Ответь мне. — Каких цветов они были бы, если бы я сказал да? — Красный для роз, — Ю Джунхёк теперь ближе; их лбы соприкасаются, его теплое дыхание касается губ Ким Докча. — Темно-красные гвоздики. — Ты знаешь, что они означают, не так ли? — Ким Докча, — вместо этого произносит Ю Джунхёк, склонив голову набок. — Ты самый красивый цветок, который я когда-либо видел. И тогда Ю Джунхёк сокращает разрыв. Поцелуй жгучий; это насилие, почти, в его интенсивности. Ким Докча резко вдыхает через нос, его руки вылетают из пальто и обвивают шею Ю Джунхёка, задыхаясь между поцелуями. Он не умеет целоваться; он ничего не умеет делать. Но Ю Джунхёк, кажется, не возражает, ни когда он прижимается ближе, так что их тела прижимаются друг к другу, ни когда он направляет движение губ Ким Докча, когда он замедляет поцелуй. Ким Докча не уверен, какой звук он издает, просто знает, что это смущает, и он никогда не признается, что издавал его. По крайней мере, если Ким Докча не умеет целоваться, Ю Джунхёк его научит. Когда они отстраняются перевести дух, их тележка уже начала опускаться. Они больше не наверху, и небо почти темное. Не то чтобы Ким Докча это волновало; не тогда, когда Ю Джунхёк держит его лицо в ладонях, и они снова целуются, его собственные пальцы запутываются в темных прядях мягких волнистых волос. Руки Ю Джунхёка скользят по его подбородку, бокам, большие пальцы скользят под край толстовки Ким Докча, чтобы прижаться к прохладной коже. У Ким Докча перехватывает дыхание. Ю Джунхёк воспринял это как возможность проскользнуть языком, и у Ким Докча закружилась голова. Холодный нажим металла против жара его языка раздражает, но не в плохом смысле. Киму Докча это нравится, на самом деле, он стремится к большему. Он не умеет целоваться, но будь он проклят, если не использует в полной мере этот пирсинг языка. Хорошо. Он думает, что теперь понял, что это значит, термин «зависимость». Поцелуи с Ю Джунхёком похожи на это. Это лишает вас дыхания и заставляет вас вздыхать и желать большего, не имея ничего другого на уме, кроме Ю Джунхёк, Ю Джунхёк, Ю Джунхёк. (Когда они слезают с колеса обозрения, губы Ким Докча распухли от поцелуев, а волосы в беспорядке. Ю Джунхёк выводит Ким Докчу из парка развлечений, и когда они уже в машине, Ю Джунхёк сажает его к себе на колени, чтобы целовать его снова, и снова, и снова. У них поздний ужин.)