Кинцуги

I Prevail — Alone

             Ли Феликс не стал возвращаться к дому Яна. Вместо этого он вернулся в отель. Изнутри будто пожар сжигал, который был горячее солнца в несколько раз. Парень взглянул на свое отражение в зеркале рядом с кроватью, а в глазах видел только бушующий огонь и казалось, что от такой бури зеркало треснет и рассыплется на тысячу осколков.       Ли не привык проигрывать. Каждую сделку на работе он довёл до конца и получал за них большую прибыль. Всё, что он хотел, он получал и не видел никаких преград на своём пути. Любую цель, часы, машина, неважно, даже человек, Феликс покорял с лёгкостью. Но сейчас, на пути к своей цели, Феликс встретился с препятствием, которое вроде есть, но вроде его нет. То появляется, то исчезает. И все время мешает. А от осознания, что это лучший друг, парень только больше закипал от злости.       Ли не выдержал и ударил кулаком дверцу шкафчика, которая слегка заскрипела в месте удара. От этого трещины на руках Феликса вспыхнули болью и парень чуть не упал на пол. Пару минут он потирал руки, чтобы притупить болевые ощущения, а затем снова посмотрел на себя в зеркало. Если уж на пути к цели есть какое либо препятствие, то нужно его просто устранить. И будет проще.       Ли быстрым шагом покинул номер и захлопнул дверь. Так же быстро он шёл по улице в сторону дома Хвана, где надеялся его застать. После утреннего диалога они просто разошлись, но сейчас нужно было решить все окончательно. Без намёков, прямо и чётко.       Феликс добрался до знакомого дворика за несколько минут. Там он увидел Хенджина, который провожал дедушку на работу. Ли сдержанно улыбнулся и поклонился.       — Здравствуйте, дедушка, — произнес парень.       — О, привет, Феликс! — улыбнулся Соджин. — Какими судьбами?       — Я хотел поговорить с Хенджином. Есть важное дело.       Старший Хван заметил, как его внук стал серьёзным, от чего его глаза казались темнее. А затем посмотрел на Ли, у которого выражение лица было не менее серьёзным. В воздухе почти чувствовалась напряженность, поэтому старший Хван поспешил оставить младших.       — Ну, ладно, болтайте сколько нужно. Я пойду.       — До свидания, — сказал Ли.       — Пока, дедушка, — произнес Хенджин и улыбнулся деду.       Соджин отправился к пристани, а парни снова взглянули друг на друга.       — О чем ты хотел поговорить? — спросил Хван.       — Ты прекрасно понимаешь, о ком я хочу поговорить, — ответил Феликс, подчеркивая слова повышенной интонацией.       Хенджин отвел взгляд и прошёл вперёд, а Ли шел за ним. Они вышли к причалу, где никого кроме чаек не было. Погода была отличная, не кстати к грядущем диалогу. Солнце хоть и было ярким, но казалось, что от такого напряжения вот-вот начнётся ураган.       Хван подошёл к краю пирса и развернулся к младшему, скрестив руки на груди.       — Что ты хотел сказать?       — Я хотел поговорить о том, что ты слишком много времени проводишь рядом с Чонином, хотя мы, вроде, договорились, что ты уступишь мне его.       — Уступлю? — немного возмутился старший. — Он же не место в автобусе.       — Нет, но ты ведь не собираешься и дальше проводить с ним время, чтобы сблизиться?       — Я не сближаюсь с ним. Мы просто друзья.       — Обычно твоя дружба с кем то всегда перерастает в нечто большее.       Ли указал на ладони Хенджина, точнее, на его трещины. Хван сразу опустил руки, чтобы их прикрыли рукава рубашки.       — Так говоришь, будто я общаюсь с ним ради этого.       — Но так и есть! — громко воскликнул Ли, а старший вздрогнул.       — Чего ты так кричишь? — обратился Хван.       — Я не кричу, — ответил Феликс, глядя Хвану в глаза, — я просто не понимаю, почему вы все время вместе. Может…может, я ревную.       — Что? — нахмурился брюнет. — Нина ко мне? Серьёзно?       — А что такого? Ты постоянно рядом с ним, вы болтаете, шутите, хотя ты знаешь, что мне он очень нравится.       — Твоя ревность не оправданна. Между нами ничего нет и не может быть. Мы не истинные.       — Уверен в этом?       — Абсолютно.       — Тогда что ты делал у него дома рано утром?       — Я просто одолжил ему свою камеру и все. Не знаю, о чем ещё тут можно говорить.       Хенджин прошёл обратно к дому, но Ли ухватил его за руку.       — Оставь его, — сказал младший глядя парню в глаза. — Будь так вежлив и прекрати сближаться с ним.       Хван нахмурил брови и резко выпустил свою руку из чужой.       — Давай я сам буду решать, с кем я могу дружить, а с кем нет, — низко произнес Хван.       — Тогда позволь и мне решать, с кем встречаться.       — Разве для этого тебе нужно разрешение?       — Нет, не нужно. Но почему тогда ты все время рядом? Почему все время идёшь к нему?       — Я просто помогаю ему с парой дел, что в этом такого?       — А почему именно ты? Почему ты, а не кто-то другой?       Хван завис на пару мгновений, потому что сам не знал ответа, а Феликс ждал, но терпением парень особо не отличался.       — М? Почему ты? — снова спросил Ли. — Почему он зовёт тебя? Почему он все время говорит о тебе? Почему только тебя называет хеном? Ты проводишь с ним много времени, хотя говоришь, что он тебе неинтересен.       — Он просто мой друг, что ты ещё хочешь услышать? — немного громко произнес Хван.       — Я хочу, чтобы ты отдал его мне! — так же низко и громко ответил Ли.       Хенджин коротко выдохнул и едва не усмехнулся.       — Говоришь так, будто Нин какая-то вещь! Ты хоть думал о том, что вы, может быть, не истинные?       — Да, я думал об этом. Но, знаешь ли, мне не так страшно получить ещё одну трещину, а ему тем более!       — А ты не думал, что ему может быть страшно? Искать истину не так то легко.       — Тебе это давалось с лёгкостью.       Хван стал на вид только более грозным. Он стиснул зубы и кулаки, сдерживая себя от срыва. Сколько они были друзьями, то никогда не говорили об этом в подобном ключе. И в глазах Ли брюнет не видел ни малейшего намёка на раскаяние за эти слова. Старший подошёл ближе к Феликсу, который был не менее разгневанным, и заглянул ему в глаза.       — А будет ли тебе легко, если вы не истинные? — спросил Хенджин. — Это же не просто какая то глупость, Феликс.       — Хватит говорить мне о важности. Слышать это от человека с одной оставшейся попыткой вдвойне лицемерно. Если я захочу, то весь трещинами покроюсь, но заберу его себе.       — Подумай ещё о том, что больно ты можешь сделать не только ему, но и себе.       — Это уже моя забота. Больше не мешай мне.       Ли резко сорвался с места и задел плечом старшего, а тот развернулся и смотрел ему вслед. Внутри закипала злость и страх, который как кислота разъедала абсолютно все. Парень даже вдохнуть ровно не мог, а его руки дрожали как от холода. Он повернулся к морю и старался восстановить дыхание. Но не смог и по его щекам потекли холодные слезы. Вдобавок к этому в трещинах прошла волна боли, от которой Хван сжимался и тихо скулил. Боль была холодной и острой, как лёд. Не смотря на то, что день был очень жарким, брюнет почти не чувствовал ни тепла, ни света солнца.                     Тем же днем, только после заката, Чонин завершал мелкие дела в цветочном магазине. Один. Он решил, что стоит дать Хвану выходной после бессонной ночи, поэтому справился со всем сам.       Блондин заканчивал с вечерним поливом цветов, как в магазин зашёл Феликс и искал глазами младшего.       — Добрый вечер, чем могу помочь? — спросил Ян, а затем развернулся к вошедшему. — А, Феликс, привет. Как дела?       — Привет ещё раз, — легко улыбнулся старший и подошёл к Нину ближе. — Все хорошо. Ты уже скоро заканчиваешь?       — Да, через десять минут.       — Я бы хотел купить букет напоследок.       — Какой хочешь?       — Белые розы на длинных стеблях.       — Хорошо, сейчас.       Ян ушёл к холодильнику за цветами, а старший слегка усмехнулся от того, что блондин, кажется, не понял его.       — Сколько роз хочешь? — спросил Нин.       — Двадцать пять.       — Тебе завернуть их в бумагу? Добавить украшения?       — Нет, одной ленты будет достаточно.       Чонин достал розы, сложил их в букет и завязал белой лентой. Ли расплатился за букет и взял его в руки. Подержав цветы несколько секунд, старший передал букет Яну, а тот удивлённо на него посмотрел.       — Тебе что-то не нравится? — спросил младший.       — Нет, он идеален. Как и ты. Он для тебя.       Нин только шире открыл глаза и сразу покраснел. Он улыбнулся, но опустил взгляд на цветы в своих руках.       — Ам…спасибо.       — Можем с тобой прогуляться?       — А…да, конечно.       Ян закрыл магазин, взял букет и повернулся к Феликсу.       — Куда хочешь пойти? — спросил младший.       — В какое-нибудь спокойное место.       — Можно на пляж, сейчас там тихо.       — Тогда идем скорей.       Ли протянул блондину руку и ждал, когда Ян подаст свою, а парень сперва некоторое время смотрел на ладонь. Но все же подал свою. Феликс улыбнулся ему и сомкнул с ним пальцы в крепкий замок.       До пляжа было недалеко, так что уже через несколько минут они гуляли по песку. Феликс держал младшего за руку, а тот шёл рядом, нёс букет роз и о чем то думал. Ли решил его отвлечь.       — Ты выбрал идеальное место для прогулки, — произнес старший.       — Мне нравится гулять по пляжу. — ответил блондин. — Особенно вечером.       — Этот закат напоминает кое что.       — Что?       — Тебя.       — Меня? Почему?       — Он такой же красивый.       Младший улыбнулся, но опустил взгляд. Его щеки слегка покраснели, но он старался это прикрыть.       — Спасибо, — ответил младший, не поднимая головы.       — Не благодари за то, что и так очевидно.       Чонин смутился сильнее. Феликс потянул его за руку к себе, а Ян все же посмотрел на него.       — Нин, скажи, ты подумал о нашем разговоре?       — Ам…да, я подумал об этом.       — И что скажешь?       Пока старший сжимал чужую руку, Ян смотрел вниз на цветы и собирался что-то сказать. Он медленно поднял голову и взглянул на Феликса, а тот стал на вид встревоженным, будто сейчас случится что то страшное. Чонин глубоко дышал и слегка дрожал, что чувствовал старший.       — Я…я не могу, — тихо ответил Ян и отпустил руку Ли. — Прости, Феликс, я не могу.       Чонин отошел на шаг назад с виноватым видом, а Феликс сжал ладонь в кулак, в которой только что держал светлую руку блондина. Он смотрел в упор и почти не двигался, даже дышать забывал порой. Но все же он опустил взгляд и сделал пару глубоких вдохов, чтобы успокоиться.       — Почему? — низким тоном спросил старший, посмотрев на блондина. — Я так плох, что не достоин даже одной попытки?       — Нет! Нет, что ты, — быстро ответил Ян.       — Или ты боишься этого? Ты же знаешь, что если бояться, то ничего никогда не изменится.       — Да, я это знаю. Страшно может быть от чего угодно.       — Да. И, видимо, меня ты тоже боишься.       — Нет, Феликс, нет! Ты очень хороший человек, я рад, что познакомился с тобой. Но…       — Что? Скажи уже.       — Мне… — младший опустил взгляд на цветы и задрожал еще сильнее. — Мне нравится другой человек.       Феликс снова почувствовал, как в трещинах пульсирует острая боль. Сердце бешено стучало в груди, от чего руки тряслись и боль только усиливалась. Он подошел к младшему ближе, а тот будто с опаской метал взгляд то на цветы, то на парня перед собой.       — Это Хенджин? — спросил старший все тем же низким голосом, в котором можно было услышать ноты злости. Младший ничего не ответил и продолжал отводить взгляд.       — Это ведь он, да? — снова спросил Ли.       — Это неважно, — ответил Нин и отошел еще на шаг назад. — Я не хочу никого обманывать, поэтому не могу остаться с тобой. Прости. Пожалуйста, прости.       Если бы шторм был человеком, то им был бы Ли Феликс. Его темные глаза стали еще темнее, а кожа побледнела. Его черные трещины были подобны молниям, которые рассекают небеса в час бури. Яну на секунду показалось, что на улице стало холоднее, хотя закатное время всегда было самым благоприятным.       Ли около минуты обдумывал его слова и в итоге легко кивнул. Он спрятал свои руки в карманах брюк и посмотрел на морскую гладь.       — Ладно, я понял, — произнес старший.       — Феликс, прости, — сказал Ян и встал перед Ли, чтобы посмотреть на него. — Я…я не умею этого, не знаю, как сказать, чтобы не обидеть тебя.       — Все в порядке, Нин, это невозможно сказать так, чтобы никого не задеть.       Чонин опустил голову и коротко кивнул, а затем протянул букет старшему, чтобы отдать, но последний остановил его.       — Не нужно, оставь их себе, — с легкой улыбкой ответил Ли. — Они идеальны, так же, как и ты.       Феликс развернулся и отправился прочь с пляжа, но через пару шагов остановился и снова взглянул на младшего.       — Я могу рассчитывать хотя бы на один танец завтра? — спросил он.       Нин несколько мгновений думал над ответом и легко улыбнулся.       — Думаю, да.       — Спасибо.       Старший еще раз улыбнулся и отправился дальше, а Чонин остался на пляже, думать обо всем, что его сейчас тревожит.                     На следующий день Хенджин с утра не вставал с кровати. Просто лежал и пялился в одну точку. Точнее, на железный цветок на своем столе, который был слегка прикрыт тканью. В голове не было никакого порядка, как и в душе, а боль в трещинах только больше угнетала. Столько терзающих мыслей отнимали все силы, поэтому парень думал еще и о том, что проведет весь день в состоянии амебы. Дедушка отправился гулять, а Хенджин устал валяться и сел за ноутбук. Он скинул с камеры видео с цветением кактуса и принялся его монтировать. Решил отвлечься хотя бы так.       Ближе к полудню на его телефон поступило сообщение. Парень сперва не хотел ничего смотреть, но все же любопытство взяло верх, и брюнет потянулся к телефону. Он увидел сообщение от Яна и сразу округлил глаза, едва не выронив смартфон.              Yang: Хен, ты не мог бы прийти в магазин? Мне бы пригодилась твоя помощь. Но если ты занят, то не волнуйся об этом.              Хенджин опустил телефон и уставился в потолок. Несколько минут он обдумывал вежливую отмазку для того, чтобы отказать, но фантазия уже давно для этого закончилась, поэтому Хван нехотя поднялся со стула, причесался, надел темно-красную рубашку и джинсы и спустился вниз. Он открыл мессенджер и написал ответ:              Hwang: Я скоро буду.              Длинноволосый добрался до магазина цветов за несколько минут, надеясь просто помочь с тем, о чем попросит младший, и спокойно уйти. Он открыл дверь и зашел внутрь, где Нин стоял за стойкой, а рядом были вазы с разными цветами. Блондин был одет в черные брюки и бежевую клетчатую рубашку с короткими рукавами. Он поднял голову, когда услышал, как над дверью зазвонил колокольчик. Парень сразу улыбнулся, когда увидел Хвана и оставил дела. Он подошел к старшему ближе и улыбнулся еще ярче.       — Привет, хен, спасибо, что пришел, — сказал Ян, глядя в чужие глаза.       — Привет. Пока не за что. Чем тебе помочь?       — Я пересадил новые цветы, они сейчас на складе. Можешь их вынести и расставить на полки? А я пока закончу с обрезкой стеблей.       — Да, хорошо, — кивнул Хенджин.       — Хорошо, — повторил Ян и продолжал смотреть на брюнета еще какое то время.       — Ам… — протянул Хван. — Я пойду за цветами.       — Да, конечно, — быстро произнес младший и наконец отвернулся от парня. Он вернулся за стойку и продолжил свое занятие. — Можешь их еще полить?       — Без проблем.       Чонин улыбнулся и опустил голову, а Хенджин прошел на склад, только перед этим заметил, как руки Яна дрожат а дыхание сбивается. Он хотел спросить, все ли в порядке, но не стал и просто прошел дальше. На складе на столе так же была ваза, в ней был букет из двадцати пяти белых роз. Хенджин не понял, почему цветы стоят здесь, а не на витрине, ведь они совсем свежие.       Брюнет вынес несколько новых цветов и хотел вернуться за остальными, но обернулся к младшему, потому что розы не давали ему покоя.       — Нин, розы тоже вынести сюда? — спросил старший.       — Какие?       — Те, что на складе стоят. Их отнести в холодильник?       — А, эти… — Чонин опустил взгляд и поджал губы. — Нет, оставь их там.       — Почему? Они же свежие.       — Да, свежие, просто пусть стоят там. Этот букет не на продажу.       — Ну ладно, — ответил Хенджин, но слегка нахмурился.       Некоторое время они спокойно выполняли дела. Хван расставлял новые цветы в горшочках по местам, а Нин подрезал стебли цветов и был занят покупателями.       Через пару часов Хенджин занимался поливом цветов, а Ян принёс новые белые розы. Он дрожащими руками подрезал длинные стебли, стараясь не думать слишком много, глядя на эти цветы, но мысли были слишком громкими.       — Хен? — тихо обратился Нин.       — Да? — отозвался старший, продолжая поливать цветы.       — Ты…ты придёшь сегодня на фестиваль?       Хван опустил лейку и думал над ответом, а чтобы повернуться смелости не было и Нин смотрел ему в спину.       — Наверное, да.       — Наверное? То есть, ты можешь не прийти?       — Не знаю, что-то настроения нет.       — Но ведь на таких событиях настроение как раз может появиться!       Старший тихо засмеялся.       — Да, думаю, ты прав.       — К тому же, чего дома сидеть…ай!       Хенджин резко развернулся на звук громкого возгласа Нина и увидел, как тот схватился за левую руку.       — Что случилось? — обеспокоенно спросил старший и быстро подошёл к блондину.       — Ничего! Все в порядке! — ответил Чонин с улыбкой, но сжимал одну руку другой.       Хенджин опустил взгляд и увидел, что на полу лежит секатор, которым Ян обрезал цветы, а на белоснежных лепестках было несколько капель крови. Они алыми кляксами украшали пару цветов, а по светлой руке младшего катилась тоненькая кровавая струя.       — Нин, что с твоей рукой? — спросил Хенджин и быстро укрыл своими ладонями чужие.       — Да все нормально, ничего страшного! — по прежнему твердил Чонин.       — Дай я посмотрю.       Ян пару секунд смотрел на старшего, но все же опустил руки и разжал ладонь. Хван взглянул на руку Нина и увидел на коже порез от секатора. Он распахнул глаза и сразу накрыл рану своей рукой.       — Боже! Нин, как такое произошло? — спросил Хенджин.       — Я…я не заметил, — тихо произнес парень.       — У тебя есть аптечка?       — Да, в нижнем ящике.       Хван открыл ящик и вытащил коробку первой помощи, а оттуда взял перекись и ватные диски. Он смочил несколько штук и взял ладонь блондина.       — Немного пощиплет, потерпи.       Хенджин начал вытирать порез, а Ян тихо шипел и щурился. Хван обрабатывал ранку и дул на это место, чтобы сильно не щипало. Старший вытер всю кровь и наклеил пластырь. Когда он закончил, то потирал место пореза пальцем, а Нин в это время сомкнул свои пальцы, коснувшись чёрных трещин. Хван вздрогнул от этого и взглянул на Чонина, а тот смотрел только на их руки.       — Спасибо, хен, — тихим голосом сказал Нин.       — Не за что, — ответил Хенджин и выпустил свою ладонь из руки Яна.       Парень поднял секатор с пола и вытер с него кровь. Он увидел, что белые розы тоже в крови и взял их в руки.       — А что делать с цветами?       Чонин повернулся и тоже заметил кровь на лепестках. Он отложил их в сторону и взглянул на старшего.       — Ничего, я поставлю их в вазу на складе, не хочу их выбрасывать. Пусть отцветут, не зря же их срезали.       — Да, не зря.       Младший улыбнулся и продолжил заниматься розами. Он поставил их в вазы на витрину и долго их рассматривал, будто собирался с мыслями.       — Хен, можно тебя спросить?       — Да, конечно.       — Ты…ты когда-нибудь…был влюблён по настоящему?       У Хвана внутри все сжалось от такого вопроса. Даже по трещинами пробежал холодок, хотя рядом с Яном такого не случалось. Он глубоко вдохнул и опустил взгляд на свои руки.       — Да, я любил однажды, — ответил Хенджин, потирая потрескавшиеся ладони.       — Каково это? — спросил Ян, который тихими шагами приближался к Хвану.       Старший едва заметно улыбнулся, разглядывая трещины.       — Это очень приятно. Как будто нескончаемое лето. Ничего не беспокоит, ощущаешь тепло и радость. Но… — улыбка Хенджина остыла и он поднял голову, а Ян был всего в паре шагов от него. — Это очень больно. Неистинная любовь причиняет много боли. Любить кого-то и при этом знать, что вам не суждено быть вместе…невероятно больно. Трещины болят так же сильно и чтобы не сойти с ума, приходится отказываться от всего этого. Любовь это…когда отдаёшь человеку сердце и душу, а он взамен отдает тебе свои.       Чонин подошёл ещё ближе, так что Хенджин слышал его дыхание. Блондин опустил взгляд вниз на чужую руку с трещинами и потянулся к ней своей ладонью. Когда он её коснулся, то старшего прошиб резкий приток тепла, так что сердце едва справлялось. Он смотрел на парня, а тот головы не поднимал.       — Я никогда такого не испытывал, — произнес Чонин, исследуя пальцами тёмные отметины. — Но…кажется, теперь начинаю понимать.       Младший продолжал гладить чужие трещины, а ещё пару секунд спустя взял ладонь в свою. Он поднял голову и встретился с испуганным взглядом Хенджина, который просто стоял и не двигался.       — Понимать? — с опаской спросил Хван.       — Да, ведь…ты здесь.       Чонин легко улыбнулся и крепче взялся за чужую руку, а старший задрожал и весь покрылся мурашками.       — О чем ты говоришь? — сиплым голосом спросил Хенджин.       — О том, что только рядом с тобой чувствую это. Чувствую с момента нашего знакомства.       Ян подошёл ещё ближе и не отводил взгляд, сжимая дрожащую ладонь брюнета. Хенджин отступил назад, только блондин продолжал подходить.       — Нин, ты можешь ошибаться, — быстро сказал старший. — Я не тот человек, который может вызывать у тебя такие чувства.       — Но я не чувствую ничего такого ни с кем другим. Только с тобой.       — Нет, Чонин, я не такой человек, — сказал старший и выпустил свою ладонь из руки Яна. Он отошел еще на пару шагов назад, но врезался в стену. — Ты ещё встретишь кого-то, с кем почувствуешь себя счастливым, а рядом со мной ты таким точно не будешь.       — Почему ты так считаешь? Может, ты именно такой человек.       — Нет, ты достоин лучшего.       — И почему этим лучшим не можешь быть ты?       — Я уж точно не лучший.       — Но для меня…ты лучший.       Младший подошёл совсем близко. Дыхание старшего было таким быстрым и таким громким, будто он убегал от неизвестной опасности, хоть и стоял на месте. Дрожь прошибала с головы до ног, а сердце с болью билось в груди. Нин слабо улыбался и смотрел в темные глаза Хвана, а руками тянулся к его потрескавшимся пальцам.       — Хен, ты мне н…       — Нет-нет, не говори этого, — резко сказал старший и тихонько прикрыл рукой чужие губы. — Молчи.       — Но это так, — шёпотом сказал младший. Он убрал руку, взяв в свою. Блондин подошёл к Хвану вплотную и прижался к его щеке, а свободной рукой обнял брюнета. — Это правда.       — Нет-нет, — повторял Хенджин и отрицательно мотал головой, чувствуя своей щекой чужую. — Чонин, это не я. Я не такой человек, который тебе нужен.       — Ты именно такой, хен, — сказал Ян. Пока он одной рукой держал ладонь Хенджина, вторую переместил ему на плечо, тихонько сжимая кожу под одеждой. — Пожалуйста, не уходи.       Некоторое время Хван держал парня в своих руках, ощущая его тепло и одновременно дрожь. Его сладкий аромат и мягкую кожу, но затем отвернулся.       — Я не хочу быть причиной твоей боли, — ответил старший и отстранился от Нина. Он обошел его и направился к выходу из магазина, пока ещё остались силы держаться на ногах.       Ян быстро подбежал к нему и схватил за руку. Он тянул Хвана обратно к себе, но Хенджин сопротивлялся.       — Хен, пожалуйста, не уходи, — жалобно произнес Чонин, глядя на парня перед собой слегка влажными глазами.       — Чонин, я не могу остаться. Не могу. Мне больше нечего тебе сказать.       — Скажи хотя бы, что придёшь на фестиваль. Пожалуйста, приходи, я не хочу проводить этот вечер без тебя.       Хван долго смотрел в умоляющие чёрные глаза, но ничего не ответил. Он убрал чужую руку и вышел из магазина, пока изнутри разрывали слезы. Он быстрым шагом отдалялся от магазина и перешёл на бег, буквально сбегая от этих чувств, пока они накрывали с головой. Парень добежал до пляжа, бежал мимо людей, пока не остался в одиночестве. Дыхание сбилось, так что лёгкие болели. Брюнет упал на колени и старался дышать ровно, но ничего не получалось. По щекам текли холодные слезы, а звуки всхлипов заглушал шум волн. В трещинах пульсировала боль, а в груди не было места воздуху. Больно, очень больно. Хван бил по песку кулаками, но из-за слез ничего не видел.       Когда силы на дальнейшие удары закончились, он поднял голову к небу, а слезы скатились по щекам и немного освободили взор. Брюнет сделал несколько глубоких вдохов, но никак не мог успокоиться.       Просидев на песке целый час и глядя на бирюзовую воду, Хенджин думал лишь о том, что бесконечно завидует морю, свободному от всех чувств и терзаний. Куда легче просто раствориться в стихии и забыть все, что причиняет такую сильную боль. Но гораздо труднее все это отпустить, как бы сильно не хотелось.       Хван посмотрел на свои руки и водил по трещинам, вспоминая как их касался Нин. Это даже вызвало у брюнета лёгкую улыбку. Прикосновения мягкой кожи к грубым трещинам приносили с собой нежное тепло, которое окутывало все тело словно пуховое одеяло. Парень цеплялся за эти секунды, но не позволял себе большего. Поэтому он отвлёкся и снова взглянул на море, стараясь успокоиться.       Так и прошёл его день. Он просидел на пляже до самого заката, а потом кое как поднялся на ноги. Парень дошёл до дома, оставил обувь на крыльце и зашёл внутрь. На крючке он увидел кофту своего деда и понял, что он уже вернулся. Брюнет заглянул к нему в комнату, а Соджин сидел на полу и разглядывал фотографии. Рядом лежала небольшая коробка с какими-то вещами. Хенджин увидел в ней расчёску, зеркальца, украшения, разную косметику и понял, что это вещи его бабушки. Парень подошёл к старшему и сел рядом.       — Эй, чего не собираешься на фестиваль? — спросил Хенджин.       — Я не пойду. Я сегодня выхожу в море на пару дней. Так что посмотрю на салют оттуда. Скоро уже буду собираться.       — Понятно.       Старший мягко улыбнулся и продолжал рассматривать фотографии, но на вид был немного грустным.       — Дедушка, все хорошо? — спросил Хван.       — Да, Джинни, все хорошо, — с теплой улыбкой ответил Соджин и взглянул на внука. — Просто вспоминаю тут твою бабушку.       Старший передал Хенджину фотографию, на которой были запечатлены молодые дедушка и бабушка Хвана в солнечный день где то в горах. Брюнет сразу улыбнулся, разглядывая фото. Их трещины уже были золотыми и отбрасывали лёгкий блик. Сходство Соджина и Хенджина и правда было большим и младший на секунду даже подумал, что на фото изображён он сам.       — Она такая красивая, — сказал Хенджин, глядя на свою бабушку.       — Да, она была очень красивой. Хотя когда мы познакомились, я так не думал. Мы вообще друг друга терпеть не могли.       — Что? — усмехнулся младший. — Как так? Вы же истинные.       — О, мы правда бесили друг друга. Даже ненавидели. Всегда ссорились на пустом месте, язвили друг другу и однажды чуть до драки дело не дошло.       — Вот это да! Но тогда как вы поняли, что истинные?       Соджин тихо усмехнулся и взглянул на другое фото, которое тоже передал Хенджину. Это был свадебный снимок пары Хван на берегу моря.       — Однажды утром я пришёл в ресторан и услышал какую то ругань. Я осмотрелся и увидел, как на твою бабушку кричит мужчина. Она тогда работала там и уронила на того мужчину чашку супа. Случайность, с кем не бывает. Но мужчина из-за этого сильно вспылил и отреагировал уж очень бурно, наговорил всяких гадостей. Я заметил, что твоя бабушка почти плакала и мне стало так неприятно от этого. Я подошёл к мужчине и сказал, что он перегнул палку и суп легко отстирать от брюк. В общем, потом я добавил ещё пару ласковых и попросил его извиниться перед ней. Он извинился и ушёл, не заплатив. Я посмотрел на неё и когда увидел на её щеках слезы…мне стало так плохо от этого. Мне захотелось сделать все, лишь бы она больше никогда не плакала. И…я бы не выдержал, если бы она плакала из-за меня.       Хенджин улыбнулся, чувствуя, как становится теплее.       — И что потом? — спросил младший.       — Она сказала мне спасибо, но удивилась, почему я вступился за неё. А я не придумал ничего другого и сказал, что только я могу ей хамить.       Младший Хван засмеялся, как и дедушка. Старший вытащил из коробки небольшой полупустой флакон с розовой жидкостью и снял крышку. Это были духи, которые Хван помнил с детства с приятным сдадким ароматом.       — Потом мы стали чаще видеться, потому что я обедал в том ресторане. Мы перестали ссориться и в какой то момент я уже не мог прожить без неё ни дня. Я был таким счастливым рядом с ней, но боялся, что мы не истинные. Я так долго боялся, но потом понял, что если буду бояться, то никогда не стану по настоящему счастливым.       Хенджин смотрел на старшего и внимал его слова. То же самое он чувствовал сейчас — страх. Но страх был не за себя, а за человека, от которого он убежал днем. Соджин улыбнулся брюнету и убрал духи обратно.       — Пора нам с тобой поговорить, — тихо произнес мужчина.       — Может, не надо? — сказал Хенджин, опустив взгляд.       — Надо, Джинни, очень надо. Посмотри на меня.       Младший около минуты не решался поднять голову, ведь знал, что его дедушка практически умеет читать мысли и все поймёт, стоит только в глаза ему посмотреть. Но все же взглянул на Соджина и увидел лишь мягкий взгляд.       — От чего ты бежишь, Джинни? — спокойно спросил старший.       — Я…я ни от чего не бегу.       — Будь со мной честным. Ты бежишь и не оборачиваешься. Может, пора остановиться?       — Если я остановлюсь, всем будет хуже. Если бы плохо было только мне, я бы остановился, но…       Младший говорил с дрожью в голосе. Трясущиеся руки выдавали его волнение и только доказывали, что ему страшно.       — Джинни, тебе же нравится сейчас кто-то, так?       Младший кивнул, потирая ладони.       — Это ведь Чонин, я прав?       Хенджин снова лишь коротко кивнул и опустил голову. Он задрожал ещё сильнее. Дыхание совсем сбитым стало и без всхлипов дышать не получалось. Он прикрыл лицо рукой и сделал несколько глубоких вдохов, чтобы ответить спокойно.       — Мне так пусто без него. Ничего не чувствую, когда его нет рядом. Как будто задыхаюсь, когда он отворачивается, а когда он смотрит на меня…не как на какого-то прокаженного, мне кажется, что ничего больше не существует. Только он.       — Так чего же ты ждёшь? Иди и скажи ему это все.       — Я не могу.       — Почему?       — Мы не истинные с ним, дедушка, — сказал младший и посмотрел на Соджина. — Мы не можем быть вместе.       — Почему ты так уверен в этом?       — Да как такой человек, как я, может быть истинным для такого, как он? Я же…я почти весь почернел из-за своих ошибок, а он такой светлый… Мне плевать, если я умру из-за последних трещин, но не прощу себя, если они появятся у него из-за меня.       — Так, вообще-то, твои трещины это не что-то ужасное. Это твой опыт, твоя жизнь.       — Дедушка, они у меня на лице. Все смотрят на меня и видят лишь то, что я низкий и безответственный человек и берут с меня пример, как поступать не нужно.       — Значит, совсем у них ума нет! Ведь ты гораздо смелее всех их вместе взятых. Ты столько прошёл и пережил и не боялся этого и это все сделало тебя тем, кто ты есть. Это не изъян, Хенджин, это такая же часть нашей жизни, как и счастье. Я вижу, как ты их прячешь от всех, но считаю, что ты не должен их скрывать, потому что наши неудачи тоже наш опыт.       Хенджин смотрел на старшего и старался поверить в его слова. И сейчас ему правда стало легче. Как когда то в детстве, когда дедушка вселил в него надежду на то, что он ещё встретит своего истинного человека. Тогда в детстве все было так просто. Хотелось, чтобы и сейчас все было так легко.       Хван младший качал головой и смотрел на деда, а тот ждал, что парень решится хоть что-то сказать, но он молчал, поэтому старший потянулся к его рукам и взял в свои.       — Хенджин, ты мучаешь себя так сильно, но не замечаешь, что твоё счастье может быть прямо рядом с тобой.       — Я не могу…я не хочу причинять ему боль. Я не хочу видеть, как ему будет больно из-за меня.       — Ты убедил себя в том, что вы не истинные, но даже на секунду не можешь поверить в то, что это не так?       Младший сжимал мягкие ладони Соджина и немного успокоился. Он думал обо всем, что чувствует рядом с Яном, как ему тепло, спокойно и легко. Будто Нин это мир лета, где не существует ни холода, ни тьмы. Может ли это быть тем самым золотом, которое он ищет всю свою жизнь?       Хенджин взглянул на дедушку, а тот улыбнулся ему и лицо младшего так же украсила мягкая улыбка. Старший легонько похлопал парня по щеке, а затем поднялся с пола. Он собрал вещи обратно в коробку и поставил её на полку к фотографиям.       — Ещё не поздно все сказать, — произнес старший Хван. — И сегодня идеальный вечер для этого. Фестиваль все-таки. Иди оденься и беги на танцы. Только оденься нормально, а не как хиппи какой-то.       Младший засмеялся и встал с пола. Он уже вышел из комнаты, но обернулся и посмотрел на дедушку. Последний тепло улыбнулся и кивнул внуку. Брюнет ещё раз глубоко вдохнул и двинулся на чердак, чтобы привести себя в порядок.                     Большой холл был красиво украшен к празднику. Повсюду были светильники в виде фейерверков, фонарики, искусственные свечи, разные украшения и декорации. На небольшой сцене диджей настраивал музыку. Собралось много людей. Все уже успели насладиться ярмаркой, конкурсами и закусками и ждали начала вечера, ведь фейерверк начнётся когда совсем стемнеет. Поэтому сейчас люди веселились под энергичную музыку, шутили, смеялись и фотографировались в красивой тематической фотозоне, украшенной яркими цветами и фонариками.       Во всей этой толпе тихими шагами ходил молодой блондин и искал глазами высокого брюнета. Ян был одет в белую рубашку, белые брюки и белые короткие ботинки. Его светлые волосы были аккуратно уложены на левую сторону, а ровный пробор открывал вид на лоб. Он не переставал оглядываться и ждал, что в любой момент в зал зайдет тот, кого он так усердно ищет.       Незаметно к нему подошел парень и коснулся его плеча потрескавшейся ладонью. Ян обернулся с замиранием дыхания и сердца и ожидал увидеть Хвана, но увидел Феликса. Тот мягко улыбался и глядел младшему в глаза. Старший был одет в черные брюки, белую рубашку и черный пиджак без воротника, а на шее был тонкий чёрный чокер.       — Привет, Нин, — сказал Ли, глядя на младшего.       — Привет, Феликс, — с улыбкой, но с лёгкой грустью в глазах, произнес Чонин.       — Ты прекрасно выглядишь, как и всегда.       — Спасибо, — сказал Ян и слегка смутился. — Ты тоже отлично выглядишь.       — Спасибо. Можем с тобой потанцевать? — Ли подал младшему руку и ждал, пока младший смотрел на ладонь и не решался двинуться с места. — Всего один танец, больше я не прошу.       Ян скромно улыбнулся и кивнул. Он взял старшего за руку, а тот повёл его за собой. Феликс почувствовал на ладони младшего что то странное и он поднял её, чтобы посмотреть, а увидел пластырь.       — Что случилось с твоей рукой? — спросил старший и накрыл чужую ладонь своей.       — Ничего страшного, просто порезался.       Феликс легко водил пальцами по коже, ощупывая каждый миллиметр. Контраст шершавости его руки и мягкости ладони блондина заставил обоих вздрогнуть.       Ли снова потянул Яна за собой и они вышли почти в центр зала. Звучала приятная музыка, но не медленная. Феликс положил руки Чонина себе на плечи, а свои на талию блондина. Ян сдержанно улыбнулся и снова смутился. Ли подвинул его ближе к себе и смотрел прямо в глаза. Старший начал задавать ритм неспешному танцу, а Нин двигался вместе с ним. Феликс улыбался блондину, разглядывая его глаза и запоминая каждый момент.       — Ты такой красивый, Нин, — произнес старший.       — Спасибо, — ответил Ян и слегка улыбнулся.       — Правда, я никогда не встречал таких, как ты.       — Я обычный человек.       — Нет, это не так. Ты как летнее солнце после долгой зимы. Мне ни с кем не было так хорошо, как рядом с тобой.       — Я…я не хочу обманывать тебя, Феликс.       — Да, я знаю. Это делает тебя ещё лучше. Лучшим из всех.       — Я не лучше никого. Не говори так, потому что сейчас из-за меня тебе…       — Что?       — Тебе…плохо из-за меня.       — Нет, из-за тебя мне никогда не будет плохо. Из-за тебя мне всегда только хорошо.       Ли улыбнулся и прижал Нина ближе к себе. Он положил голову парню на плечо и вдыхал аромат его кожи, но чувствовал, как младший сжимается и дрожит. От этого сам Феликс только больше злился и крепче тянул к себе блондина.       — Почему именно он? — внезапно спросил старший.       — Разве нужно объяснять причину того, что кто-то нравится? — тихо отозвался Ян.       — Нет, но… — Ли поднял голову и встретился глазами с Нином. — Почему я не могу быть хотя бы одной попыткой?       Чонин ничего не ответил. Феликс метал взгляд от глаз Яна к его губам. Старший медленно приближался к чужому лицу, остановив взор на устах. Но оказавшись в паре сантиметрах, младший отвернулся, скрывая испуганный взгляд. Ли стиснул зубы и крепче прижал к себе Яна, стараясь заглянуть ему в глаза.       — Ты боишься меня? — спросил Феликс.       Младший не поворачиваясь взглянул на старшего и заметил в его глазах холод, который ранее не видел.       — Нет, я не боюсь. Но…я не могу.       Старший долго смотрел в чужие глаза, надеясь найти хоть немного надежды для себя. Но ничего не увидел. Он кивнул и снова положил голову Яну на плечо.       — Давай просто потанцуем. Подари мне хотя бы это.       Феликс обнял младшего крепче, водил руками по спине и талии, раскачивая парня в танце. Он закрыл глаза, стараясь раствориться в этом моменте, а Чонин разглядывал толпу. Ян оглядывался в каждый уголок зала в поисках другого человека. Искал глазами знакомый силуэт с темными длинными волосами, но никак не мог его найти. Ли чувствовал, как парень постоянно оборачивается, от чего в горле задерживался горький ком, а руки сильнее сжимали чужую талию.       Спустя несколько минут Нин, не прекращая осматривать помещение, заметил на входе высокого юношу. Тот был одет в черные короткие брюки и рубашку нежно-голубого цвета с белым воротником. Его волосы были распущены и аккуратно ложились на плечи, а челка прикрывала трещины на щеках. Ян встретился с ним глазами и замер. Хван слегка улыбнулся, но к Чонину не подошел. Вместо этого он направился в сторону диджея, который крутил музыку. Чонин наблюдал за ним, пока брюнет что-то передал парню в руки и сказал на ухо несколько слов. Мужчина кивнул, а Хенджин повернулся к Яну.       Нин слегка отстранился от Феликса, а тот взглянул сперва на блондина, а затем в сторону, куда он смотрел, и увидел Хвана. Его взгляд сразу стал более холодным и разгневанным. Ян повернулся к Ли и слегка улыбнулся, а затем совсем отстранился, пока Ли хватался за его рубашку.       — Нин, пожалуйста… — прошептал Феликс, схватив парня за руки.       — Прости…я не могу.       Младший выпустил свои ладони из чужих и оставил Ли в центре зала на пару с холодной яростью. Нин медленно подошел к Хенджину и улыбнулся ему, а старший улыбнулся в ответ.       — Ты пришел, — сказал Ян, глядя в глаза парню.       Хенджин кивнул.       — Я тоже не хочу проводить этот вечер без тебя.       Чонин улыбнулся еще ярче, от чего Хван почувствовал, как в трещинах разносится тепло. Они посмотрели друг на друга еще несколько мгновений, а затем старший протянул блондину руку.       — Потанцуешь со мной? — спросил он.       — Да, с радостью, — быстро произнес младший и взялся за чужую потрескавшуюся руку.       Хван повел Яна за собой. Они вышли из зала на открытую террасу, потолок которой был украшен одноцветными белыми гирляндами. Хенджин развернулся к парню и притянул его к себе. Одной рукой он держал ладонь Нина, а другую положил ему на талию. Ян улыбался старшему и положил дрожащую ладонь ему на плечо. В холле звучала веселая музыка, но в один момент диджей объявил о медленном танце. Следом зазвучала спокойная мелодия, а старший сделал небольшой шаг вперед, управляя танцем. Нин повторял за Хваном и не отводил глаз, боясь пропустить даже один миг, когда Хенджин был так близко.       — Такая красивая песня, — тихо сказал Ян.       — Одна из моих любимых, — ответил Хенджин, кружась вместе с младшим. — Всегда мечтал под неё потанцевать.       — И ни разу не было возможности исполнить эту мечту?       — Нет. Только сейчас.       Ян улыбнулся снова, а Хван разглядывал отблески гирлянд в чужих глазах. Эта притягательная тьма была похожа на звездное небо, в которое брюнет падал уже долгое время. Или водоворот темного моря, из которого невозможно выбраться. Волны захлестывали без остановки, снова и снова, без возможности сделать маленький вдох. Хенджин упорно сопротивлялся этому притяжению, но все же не смог его победить.       Еще несколько шагов и Хван отстранился от Яна. Держа парня за руку, Хенджин развернул его вокруг и снова притянул к себе. Старший аккуратно положил ладонь блондина на плечо, а свою ему на талию. Он водил руками по спине, а младший крепче обнимал Хвана за плечи. Расстояние между ними совсем пропало, когда Хенджин прижал Чонина к себе. Глаза Нина дрожали, как и дыхание. Плавный танец стал похож на медленные покачивания, но этим двоим этого было достаточно. Хван не отводил взгляд, не прятался, не уходил, лишь слегка дрожал, а Ян дышал все глубже, не отпуская парня.       — Хен, все, что я сказал…это все правда, — прошептал Нин.       — Я знаю, — так же тихо ответил Хенджин.       — Тогда почему ты ушел?       — Потому что ты заслуживаешь гораздо больше, чем почти полностью треснувший сосуд.       — Но мне все равно на это. Мне это неважно. Я…я не хочу быть ни с кем другим.       — Я не хочу быть человеком, из-за которого тебе будет больно.       — Ты так уверен, что мне будет больно? Разве ты не думаешь, что мы можем быть…       Хенджин понял, о чем хотел сказать Нин. Он обнял его крепче и коснулся своим лбом чужого. Брюнет прикрыл глаза, вдыхая сладкий аромат кожи блондина. Он продолжал раскачивать его в танце, а младший запустил одну руку парню в волосы и тихонько их перебирал.       — Я не могу позволить себе об этом думать, — сказал Хван. — Я не представляю, что такой человек, как ты, может быть моим истинным.       — Тогда бы ты не пришел сюда, — произнес Чонин.       Хенджин слегка усмехнулся. Ему казалось, что этот парень видит его насквозь, читает его мысли и знает его всего.       — Думаю, ты прав. Я бы не пришел сюда, если бы не думал о том, как мне хорошо, когда ты рядом. О твоей улыбке, которая заставляет меня забыть обо всем плохом, что было в моей жизни. О твоих глазах, в которые я бы мог вечность смотреть и каждую секунду находить что-то новое. О твоем нежном голосе, который для меня лучше любой музыки. Просто обнимать тебя уже радость. Когда ты смеешься, у меня внутри все замирает от счастья. И я, наверное, с ума сойду, если тебе будет плохо или грустно. Я готов что угодно сделать, чтобы тебе никогда не приходилось ощущать боль. Готов весь мир пройти за тобой. Идти босиком по разбитому стеклу, если придется. Идти сквозь огнь и тонуть в холодной воде. Потому что я…не могу без тебя.       Ян слушал слова старшего, а по его щеке из-под закрытых век прокатилась маленькая слеза. Он начал прерывисто дышать и хватался руками за чужую рубашку и волосы. Блондин сделал пару глубоких вдохов и приоткрыл глаза, разглядывая закрытые веки старшего. Его родинки на лице и черные трещины.       — Тогда иди за мной… — прошептал Ян. — Пожалуйста, Хенджин…       Хван открыл глаза и встретился с черными глазами полными слез. Он слегка улыбнулся и потянулся ладонью к лицу младшего. Брюнет легонько убрал холодные слезы и переместил руку на чужую шею. Он не спеша приблизился к лицу Яна и коснулся кончиком носа его щеки, медленно провел ниже и через мгновение мягко накрыл дрожащие уста своими. Чонин ответил с полной отдачей, крепче обнимая парня за плечи. Хенджин аккуратно сминал губы Нина, прижимал его ближе к себе, ощущая лишь невероятное тепло, которое разливалось не только на губах, но и в трещинах. Кровь ударила в сердце горячим потоком, окрашивая щеки румянцем и поднимая температуру тела.       Казалось, что в этот момент остальной мир погрузился в тихую темноту, оставив лишь их двоих в этом моменте. Сторонний звук пропал, и было слышно только громкое биение двух сердец. Как будто погружение в глубину моря, с каждым мигом всё дальше во тьму, растворяясь в её водах.       Старший тихонько сжимал чужие розовые губы, ощущая их мягкость, словно лепестки цветов, а какие сладкие были, будто мёд. Желание было таким сильным все это время, а сейчас оно исполнилось.       Хенджин легко оттягивал губы блондина, не отвлекаясь ни на секунду. Кислород с каждым мгновением покидал их тела и пространство заполнял горячий воздух. Хван все же немного отстранился, чтобы сделать вдох, и в это время дотянулся рукой до лица Яна. Старший легонько надавил большим пальцем на чужой подбородок, приоткрывая рот Чонина, а следом снова затянул его в поцелуй, только более страстный и жаркий. Брюнет проник языком между губ Яна, на что услышал приглушенный стон и громкий выдох. Но младший тянул Хвана на себя и подстраивался под его ласки. Он встал на носочки, чтобы не отвлекаться от поцелуя, а Хенджин обнял его крепче, почти держал на руках, чтобы так же не прекращать этот сладостный и теплый момент.       Хван мягко поглаживал язык Нина своим, обводил им зубки и нёбо, ласкал щеки и снова возвращался к языку. Он вытянул чужой язык к себе и легко посасывал, услышав новый тихий стон. Парень отпустил язык Яна, быстро вдохнул и снова проник между губ блондина, распаляя поцелуй. Он становился все более быстрым, влажным и размашистым. По сравнению с медленным вальсом, который парни танцевали несколько минут назад, это было больше похоже на уличный танец под невероятно быстрый бит. Хенджин уже не сдерживал себя, полностью хозяйничая на устах Яна. Он их оттягивал, слегка покусывал, но затем зализывал укусы и снова возвращался внутрь и сплетал их языки в жарких объятиях.       Еще несколько мгновений и старший отстранился от блондина, но продолжал касаться его губ. Оба очень быстро и глубоко дышали, словно бежали несколько километров. Отдышавшись, Хенджин посмотрел на чужие прикрытые глаза, а секунду спустя Ян их открыл и встретился взглядом с Хваном. Лицо младшего сразу озарила улыбка, а брюнет улыбнулся в ответ. Он положил руку на мягкую покрасневшую щеку Нина и поглаживал её шершавыми пальцами, а младший накрыл его руку своей и смотрел ему в глаза, которые потихоньку наполнялись слезами.       — Ты так и остался выше меня, — тихо произнес Ян.       — Что? — спросил старший, слегка нахмурив брови.       — Ты и в детстве был выше меня. Хотя я думал, что мы будем одного роста.       — О чем ты говоришь, Нин?       — О том, что твой кот уже шестнадцать лет гостит у меня дома.       Хван несколько секунд смотрел на Чонина большими глазами, понимая, что младший так же вспомнил их самую первую встречу много лет назад, а затем ярко улыбнулся и тихо засмеялся. Брюнет крепко обнял Яна, а блондин уткнулся ему в шею, ощущая кожей шершавость трещин, но это было для парня совсем неважно. Важно было то, что этот момент был реальным.       Через несколько секунд небо озарила яркая цветная вспышка и громкий хлопок. Парни вздрогнули, но посмотрели вверх и поняли, что фейерверк уже начался. Они рассматривали салют и остались стоять в объятиях друг друга под светом гирлянд, пока из другого конца зала за ними наблюдал холодный яростный взгляд человека, у которого трещины на руках почти полыхали от боли.