Кинцуги

Through Fire — Breathe Acoustic

             Тёмное небо освещал яркий фейерверк, выстрелы которого были слышны по всему городу. Красные, золотые, розовые, оранжевые и другие узорчатые круги распускались на чёрном полотне и вызывали восторженные крики и аплодисменты всех жителей Джухона.       Под яркие вспышки, которые освещали дорогу от большого холла, два парня шли держась за руки. Хенджин сомкнул с Яном крепкий замок и вёл его за собой. Они переглядывались и улыбались друг другу. Чонин долго не смотрел на старшего и опускал взгляд вниз, стараясь прикрыть свое смущение, а Хенджин улыбался от этого только шире. Сейчас для них существовал только этот момент. Никакого страха и волнения, боли и терзаний. Только тепло друг друга.       Парни гуляли вдоль пристани, где никого не было, ведь все собрались на праздник. Ян поглядывал на Хвана и набирался смелости что-то сказать, будто боялся нарушить атмосферу этого вечера.       — Хен? — тихо позвал младший.       — М? Что? — спросил Хенджин и с улыбкой взглянул на блондина.       — А ты…ты знал, что мы уже встречались в детстве? — осторожно спросил Ян.       Старший улыбнулся еще мягче. Он накрыл чужую ладонь второй рукой и тихонько её гладил, стараясь не сильно раздражать трещинами.       — Да, я знал.       — Почему ты ничего не сказал мне? Я понял это, только когда ты подарил мне пингвина. Ты сказал почти то же самое про то, что пингвин пришёл ко мне в гости…и…мне было так не по себе от этого.       — Почему?       — Потому что я понял, что ты все это время знал, что мы уже встречались, а я тебя не помнил, а следовало.       — Ты был тогда совсем маленьким. Мы оба повзрослели и изменились. Неудивительно, что ты не помнил меня. Я тоже не сразу тебя узнал. Я понял это, когда увидел своего кота у тебя в комнате.       Чонин улыбнулся и снова покраснел. Он опустил голову и тихо засмеялся.       — Я все детство не расставался с этой игрушкой, — произнес Нин. — Никуда без него не ходил. Он был как мой оберег.       Хван широко улыбнулся. Он потянулся рукой к щеке Чонина и легко её коснулся. Ян поднял голову и встретился глазами с Хенджином. Пару минут они просто смотрели друг на друга. Младший слегка дрожал и уже двумя руками держал ладонь Хвана.       — Хен, почему ты не пришел за котом на следующий день? — спросил Ян. — Я помню, как обещал вернуть его тебе.       — Мои родители забрали меня в тот же день и я смог приехать только через год. Я тогда очень жалел, что не спросил твое имя.       Чонин тихо усмехнулся и опустил взгляд на их руки. Он водил пальцами вдоль трещин, а старший слегка вздрагивал от таких нежных прикосновений.       — Я помню, как ходил на тот пляж каждый вечер вместе с мамой и мы ждали, что кто-то придёт за игрушкой, но никого не было, — сказал младший и снова посмотрел на Хвана. — Жаль, что я тоже не спросил твое имя.       — Ничего. В итоге мы все же снова встретились.       Чонин ярко улыбнулся и крепче сжал руку Хвана, а брюнет не смог не улыбнуться в ответ.       — Хочешь, я верну тебе кота? Это, все-таки, твоя игрушка.       — Нет, оставь его себе. Думаю, за все это время он уже забыл меня.       — Но я никогда не забывал тебя.       Хван почувствовал внезапный прилив тепла в груди, которое разливалось по венам, а в легких будто стало мало места для воздуха. Хенджин гладил чужую щеку пальцами и ему казалось, что она такая же мягкая, как лепестки цветов.       — Правда? — тихо спросил старший.       — Конечно! — воскликнул Ян. — Этот кот всегда мне напоминал о том дне и о тебе. И я боялся, что никогда не увижу тебя снова.       — Я тоже этого боялся. Но, как оказалось, зря.       — Мы оба боялись зря.       Улыбка Хенджина немного остыла, а руки слегка задрожали. Дрожь была из-за всех мыслей, которые терзали его все это время. Страх того, что все это ошибка, которая повлечет за собой большие и ужасные последствия, снова вернулся и прогонял все другие мысли, а сердце билось очень быстро, разгоняя по венам холодную кровь. Парень взглянул на свои трещины и только больше задрожал, но скрыл это от младшего улыбкой. Он взял блондина за руку и отправился дальше по дороге.       — Пойдем, я провожу тебя до дома, — сказал Хван.       — Мы же увидимся завтра? — сразу спросил младший и двумя руками накрыл ладонь Хенджина.       Старший на пару секунд растерялся, но затем кивнул.       — Да, конечно.       — Только в этот раз не уезжай, хорошо?       Хван хихикнул.       — Хорошо, никуда не уеду. Пойдем.       Блондин не отпускал руку Хенджина до самого своего дома. Когда они подошли к калитке, младший почти открыл ее, но резко обернулся к Хвану.       — Хен, ты… — несмело обратился Чонин, опустив взгляд.       — Да? — спросил брюнет и подошел к парню ближе.       — Ты же…ты не жалеешь о том, что было там, в холле?       Чонин мял ладонь Хенджина, обводил трещины и не поднимал взгляд, будто боялся посмотреть в глаза старшему и увидеть в них ответ. Но Хван подошел еще ближе и поднял голову Яна за подбородок. Нин вперил свой взгляд в чужое лицо и увидел теплую и мягкую улыбку. От этого Ян и сам улыбнулся.       — Нет, Чонин, я не жалею об этом, — ответил Хенджин. — Ты единственное в моей жизни, о чем я никогда не пожалею.       Нин широко улыбнулся и быстро покраснел. Он опустил взгляд и тихо засмеялся, пока массировал ладонь Хенджина. Старший и сам смеялся, глядя на такого смущенного младшего. Это нравилось ему так сильно, что он готов был отдать что угодно, чтобы наслаждаться этим вечно.       — И ты отлично танцуешь, — произнес Хван.       — Не обманывай, ты танцуешь лучше.       — Не лучше тебя.       Блондин снова засмеялся, а после нерешительно поднял голову и посмотрел на парня перед собой. Брюнет все так же улыбался и сомкнул с Нином пальцы в крепкий замок.       — А тебе…понравилось? — шепотом спросил Ян.       Хенджин улыбнулся шире, а младшему показалось, что его глаза стали чуть темнее, наполняясь чем-то мистическим и неизвестным, что заставляет забывать все на свете. В груди сердце бешено стучало, пропуская пару ударов, в голове все мысли пропали, а тело прошибала дрожь. Младший почувствовал на своей талии ладонь Хвана, которой он притянул его ближе к себе, сократив расстояние до минимума. Старший приблизился к лицу Нина, который краснел все сильнее, и чувствовал на своих щеках его быстрое дыхание.       — Очень, — тихо ответил Хван.       Хенджин потянулся к устам Чонина, но успел только едва заметно коснуться, как послышался знакомый женский голос где-то во дворике дома.       — Нин? Нин, это ты? — спросила женщина.       Парни сразу вздрогнули и отстранились друг от друга, хотя младший продолжал крепко хвататься за рубашку Хвана.       — Мам? — в недоумении спросил Ян.       — Да, сынок, это я. Ты скоро зайдешь?       — Д-да, я сейчас… — ответил блондин.       — Хорошо, я подожду.       Послышался стук закрывающейся двери, а младший еще больше смутился, взглянув на старшего. Последний пару секунд держался, а затем рассмеялся. Он отпустил парня и отошел на шаг.       — Иди домой, Нин, — сказал Хенджин. — Завтра увидимся.       — Точно? — с легкой дрожью в голосе спросил Ян и потянулся руками к парню.       Старший положил руку на правую щеку блондина, а губами потянулся к его левой щеке и очень нежно ее коснулся, от чего младший вздрогнул, но улыбнулся.       — Обещаю, — ответил Хван, когда отстранился. — Спокойной ночи, Нин.       — Спокойной, Хенджин…хен, — быстро добавил Ян.       — Можешь называть меня по имени. Мне так больше нравится.       — Х-хорошо… Хенджин. Спокойной ночи.       Старший с улыбкой отпустил блондина и отправился по дороге домой, а младший провожал его взглядом до тех пор, пока он не скрылся за поворотом. Чонин прислонился к забору и какое то время просто смотрел вдаль, прогоняя в голове моменты уходящего вечера. Все эти минуты тепла и нежности, которые уже немного остыли, но все равно не отпускали, от чего кружилась голова, а на щеках расцветал яркий румянец.       Он очнулся и вспомнил еще то, что дома сейчас его ждет мама, только непонятно, что она здесь делает, ведь должна сейчас быть в другом городе. Блондин встряхнулся, поправил волосы и зашел во дворик. Он зашел домой, где его встретил Джек. Чонин погладил его по голове и прошел на кухню, а там увидел не только маму, но и отца.       — Мам, что вы тут делаете? — спросил Ян.       — И тебе привет, пирожочек, — с легкой усмешкой произнесла женщина. Она вытянула руки, подзывая младшего к себе.       Ян слегка усмехнулся и подошел обнять её.       — Привет, мам, — сказал Нин и крепко обнял старшую.       — Какой ты красивый! — сказала женщина, разглядывая костюм своего сына.       — Спасибо, — улыбнувшись ответил Чонин.       — На свидание что ли так нарядился? — спросил Ян Чоль и хитро улыбнулся.       — Ам… — младший сразу смутился, но прокашлялся, чтобы это скрыть. — Нет, на фестиваль.       — Да, мы видели салют, такая красота! — воскликнула Мисо. — Надо было приехать пораньше, чтобы сначала все посмотреть.       — Мам, а зачем вы приехали? — наконец спросил блондин. — Что-то случилось?       — Нет, все хорошо. Мы хотели посмотреть как дела дома и в магазине, — ответила женщина. — И нам снова нужна твоя помощь, пирожочек. Мы приехали за тобой.       — За мной? — переспросил Ян, чувствуя, как задрожали ладони.       — Да, сынок, — ответил мужчина. — Собери, пожалуйста, вещи. Поедем рано утром.       — Утром?! — довольно громко произнес парень. — Что случилось?       — Нам нужна твоя помощь в ресторанах, — сказал Чоль. — Сейчас очень много посетителей, а работников мало.       — Но от одного человека мало что изменится.       — Ты не прав, Нин, — сказала мама. — Ты нам очень помогаешь.       — Но…вы можете позвонить брату? Пусть он приедет и поможет вам.       — Да у них же сейчас полно забот с ребенком, тем более ехать из столицы дольше.       — Я же не за десятерых работаю. Вы можете найти кого то еще?       — Нин, мы просим тебя помочь нам. Что за отговорки? — нахмурился старший Ян.       — Это не отговорки, просто почему я? Попросите брата или в городе кого-нибудь, заработать никто не откажется. Я же не могу разорваться из-за вас!       — Чонин, что за тон? — снова спросил мужчина.       — Да не могу я уехать!       — Почему?       Родители смотрели на младшего, а тот дышал все глубже и быстрее, не в силах ни в чем признаться. Парень метал глаза на отца и мать, дрожал и сжимал кулаки, стараясь успокоиться.       — Просто не могу, — ответил младший. — Мне нужно остаться.       — Есть какая-то причина? — Чоль хмуро взглянул на сына и скрестил руки на груди.       — Это… — из-за дрожи Ни не мог говорить спокойно и его голос то и дело срывался. — Это неважно. Мне просто нужно остаться здесь. Я не могу уехать.       — Скажи почему? — спросила Мисо, таким же строгим взглядом посмотрев на парня.       — Мам, неважно почему. Пожалуйста, мне нужно остаться.       — Чонин, мы просим тебя помочь нам. В чем причина твоего такого поведения? Ты, вроде, у нас не ленивый и не отказываешь помочь.       — Мам, мне не лень, но я просто не могу уехать завтра. Давайте…давайте я приеду послезавтра? Или завтра вечером, но мне правда нужно остаться завтра здесь, в Джухоне.       — Нин, я все понимаю, но и ты пойми нас, — произнесла женщина. — Нам очень нужна твоя помощь. Твои дела могут подождать.       — Мам, пожалуйста, — едва сдерживаясь от срыва ответил Ян. — Я приеду завтра вечером, обещаю. Но не утром, пожалуйста!       — Нет, Чонин, — сказал мужчина. — Мы все поедем завтра утром.       — Папа, пожалуйста!       — Я все сказал. Иди собирай вещи.       Старший грозно смотрел на Чонина, а младший больше не нашел слов. Он опустил дрожащие руки и глаза, которые понемногу наполнялись влагой. Ян развернулся и направился к себе в комнату тихими шагами, стараясь дышать ровно. В комнате парень сел на кровать и долго не мог ни о чем думать. Спустя минут десять он взглянул на свою полку, где лежал игрушечный черно-белый кот и слабо улыбнулся. Блондин потянулся к телефону и нашел номер Хвана в книге контактов, ведь давно уже сохранил этот номер. Чонин нажал кнопку вызова и ждал ответа, но даже после третьего звонка Хенджин не ответил. Ян набрал еще раз и ждал до тех пор, пока звонок не перешел на голосовую почту. Хван не ответил. Нин слегка расстроился, но решил написать сообщение.              «Хенджин, не знаю, когда ты это прочитаешь, но надеюсь, что скоро. Мне завтра утром нужно уехать. Прости, я знаю, что мы должны встретиться, но мне правда нужно ехать. Я постараюсь вернуться вечером».              Ян отправил сообщение и долгое время гипнотизировал телефон, ожидая, что галочка с непрочитанной станет прочитанной. Но даже спустя полчаса она такой не стала. Чонин тяжко вздохнул и закрыл мессенджер, взглянув на главный экран, где на заставке было совместное селфи Чонина и Хенджина, сделанное в тот день, когда они ходили купаться. Блондин рассматривал фото с улыбкой, ведь на снимке и Хван улыбался, что случалось редко.       Ян отложил телефон, взял пижаму и отправился в душ. После он долго не мог заснуть и все ждал звонка или ответа. В итоге парень заснул с телефоном в руках.                     Тем же вечером Хенджин вернулся домой. Хван сел на крыльцо и сидел около часа, думая обо всем, что произошло за день. И ничто, даже фейерверк, не было таким ярким, как поцелуй. Брюнет сразу улыбнулся и слегка покраснел. Хоть у парня уже и был опыт в отношениях, но этот момент вызывал у него очень много приятных и теплых эмоций, от которых внутри все расцветало, будто под летним солнцем. И вспоминая о том, как реагировал на все младший, брюнет улыбался и краснел только ярче. Внезапно его осенила ещё одна мысль о том, что для младшего это был первый поцелуй. Хван распахнул глаза, а затем прикрыл лицо руками, смеясь от смущения.       Хенджин посмотрел на свои трещины на руках и водил по ним пальцами, вспоминая, как это делал Ян. Боль вернулась ещё когда он пришёл на свою улицу, но Хван почти не замечал её. Гораздо сильнее был тот восторг, который подарил ему Нин.       Хенджин поднялся с крыльца и прошёл в дом. Дедушки дома не было, поэтому парень поднялся к себе наверх. Он окинул комнату взглядом и остановил взор на железном цветке, который лежал на столе. Парень улыбнулся и подошёл к изделию, взял в руки и рассматривал его несколько минут. Цветок был завершён и на данный момент был лучшим творением Хвана. Получилось и правда что-то особенное. Он смотрел так пристально, подмечая, нет ли изъянов или ошибок, но цветок был идеален. Как Хенджин и задумывал.       От избытка новых радостных чувств Хенджин понял, что не сможет сегодня заснуть. Он взял цветок и направился вниз, не заметив, как на телефон пришло сообщение.       Хван надел кеды и вышел на улицу, не закрыв дверь. Проходил мимо пристани, лодок и фонарей, по дороге к пляжу. Он шёл по песку, держа в руках железную камнеломку и смотрел на горизонт. Хоть и было темно, но там вдали виднелись лодки рыбаков и Хенджин подумал о том, что возможно в одной из этих лодок его дедушка.       Парень ушёл довольно далеко. Оглянувшись, Хенджин увидел знакомый причал и понял, что это то самое место, куда Нин привел его и Ли купаться. Хван прошел на причал и сел на край. Потихоньку чувства радости и счастья остывали и им на замену вновь пришли терзающие мысли.       Что если это все ошибка? Только об этом парень думал. Думал, что совершил ошибку, подавшись своим желаниям. Что в результате этой свободы на светлой коже младшего появятся черные трещины, которые наверняка напугают Нина и он возненавидит его за это. О себе Хван совсем не думал. Только о нём. О том, что трещины будут болеть и постоянно напоминать ему о том, какая же это все была ошибка. Да, приятно, тепло, но как же потом больно.       Но, в самом дальнем уголке души, где брюнет хранил ту самую крупицу надежды на истину, Хенджин так же надеялся и на то, что, возможно, это все не ошибка и ни у него, ни у младшего не появятся трещины. Эта мысль удерживала Хвана от срыва и дала сил на то, чтобы не сойти с ума от страшных домыслов.                     Рано утром Ян не сводил глаз с телефона и ждал весточки от Хенджина. Звонок, сообщение, хоть что-то. Но даже вчерашнее сообщение все ещё висело непрочитанным. От этого в голове блондина крутились разные мысли, которые не давали покоя. Из-за этого парень совсем не выспался и проснулся с головной болью.       Он собрал рюкзак в поездку, надел джинсы и белую футболку и вышел к родителям на завтрак, только аппетита у него не было. Его мама и папа разговаривали о чем-то своём, а младший все думал о Хенджине и почему он не отвечает. Мысли были разные, но одна очень пугала Нина и он постоянно отгонял её от себя.       После завтрака все семейство Ян вышли на улицу и направились к машине. Чонин открыл дверь и кинул рюкзак на сидение и хотел было сесть, но застыл на месте. Он обернулся в сторону дороги и смотрел до тех пор, пока его не позвала мама.       — Нин, садись, нам пора ехать, — произнесла Мисо.       Но Чонин её как будто не услышал. Он смотрел на дорогу ещё какое то время, пока к нему не обратился его отец.       — Нин, садись в машину, время не ждёт.       Младший обернулся к родителям, а они ждали, пока блондин сядет уже в машину и они все отправятся в путь, но Ян отступил на пару шагов.       — Я сейчас приду, — сказал Нин и развернулся к дороге.       — Чонин, ты куда? — спросил старший и вышел из машины. — Нам нужно ехать!       — Я скоро вернусь. Пожалуйста, дайте мне немного времени!       — Куда ты?       Но парень не ответил и сорвался с места. Он изо всех сил побежал по дороге к дому Хвана, надеясь застать его там. Блондин бежал очень быстро, думая о том, что все повторяется. Они снова пообещали друг другу встретиться на следующий день, но вновь их разлучают. Это казалось блондину ужасно несправедливым, поэтому он бежал дальше просто ради того, чтобы все уже наконец сказать.       Чонин добежал до дома Хенджина и прошёл к крыльцу. Переведя дух, он заметил, что дверь приоткрыта и подошёл ближе.       — Хен! — произнес Чонин и стоял рядом с дверью. — Хен, ты здесь?       Но было тихо. Даже шум утреннего прибоя был отчетливо слышен, как и гарканье чаек на пристани. Чонин подождал ещё минуту, а затем снял обувь и зашёл в дом.       — Хенджин, ты здесь? — снова спросил Ян. — Дедушка, вы дома?       Нин на цыпочках подошел к спальне и постучал в дверь.       — Дедушка, вы тут? — тихо произнес Ян и приоткрыл дверь.       В комнате никого не было. Нин выдохнул, но не успокоился. Он прошёл дальше, осмотрел кухню и гостиную, но там тоже не было никого. Ян быстро подошёл к лестнице и так же быстро поднялся на самый верх, надеясь увидеть Хвана в его комнате.       — Хенджин! — воскликнул Ян, когда забрался на чердак, но снова поник во взгляде.       В комнате парень так же не застал брюнета. Чонин заметил его телефон на тумбочке, где на экране мигали значки пропущенных звонков и сообщения. Ян не на шутку испугался и задрожал с головы до ног. Чувство страха было таким сильным, что Нин даже вдохнуть нормально не мог какое-то время. Все эти новые чувства метали из стороны в сторону и парень не знал, что же делать. Он взглянул на свои руки, которые сильно дрожали, но сжал их в кулаки, и, чтобы успокоиться, сделал несколько глубоких вдохов. Нин закрыл глаза и пару минут почти не двигался.       Чонин открыл глаза и взглянул на стол Хвана. Он подошёл к нему, взял лист бумаги и ручку, сел на стул и принялся что-то писать.       Спустя несколько минут Нин вышел из дома и направился обратно к родителям. В руке он держал сложенный лист бумаги, который дрожал вместе с ладонью. Ян быстрым шагом шёл по дороге, как заметил знакомую машину, а рядом с ней Ли Феликса. Чонин был немного не уверен, но все же подошел к нему. Пока Ли закрывал багажник, младший оказался рядом, чем удивил парня.       — Здравствуй, Феликс, — тихо произнес Ян.       Старший несколько секунд холодно смотрел на блондина, но по итогу легко улыбнулся.       — Привет, Нин. Что ты здесь делаешь?       — Ам…да так, ничего. А ты уезжаешь?       — Да, уезжаю. Мне здесь больше нечего делать.       Нин виноватно опустил взгляд вниз на руки.       — Прости, — тихо сказал младший.       — Нет, не извиняйся, — ответил Феликс и пожал плечами. Он подошел ближе к парню, а тот поднял голову. — Я попробовал, но, видимо, не судьба.       Чонин снова отвел взгляд, но старший подошёл еще ближе и поднял голову Яна за подбородок.       — Но спасибо тебе за танец, — с улыбкой сказал Ли и провел пальцем по чужой щеке. — Мне понравилось.       Нин слегка улыбнулся и смутился. Старший прошёл к двери машины, а младший обернулся к нему.       — Феликс, ты сейчас поедешь? — спросил Нин.       — Ну, я думал еще позавтракать, а что?       — Ты…ты не видел Хенджина?       Ли сразу стал хмурым от такого вопроса.       — Нет, не видел.       — Просто…я не могу его найти.       — А звонить не пробовал?       — Он не отвечает.       — Сходи к нему домой, может…       — Его нет дома.       Феликс заметил, как младший сильно сжимает лист бумаги, как стискивает зубы и тяжело дышит. Такие переживания только больше выводили его из себя.       — Не знаю, где он, но на его месте, я бы не оставил тебя ни на минуту в такой день.       — В такой день?       — Да. На следующий день после близости. Если бы мы были не истинными, я бы хотел это знать и не убегал от тебя.       Чонин опустил голову, обдумывая слова Ли.       — Может…ему просто нужно подумать, — тихо произнес младший.       — Что тут думать? У вас времени только сегодняшний день, — возразил старший.       — Может, немного больше… — еще тише сказал Ян, а Феликс его не услышал.       — Что?       — Нет, ничего. Могу я тебя попросить кое о чем?       — О чем?       — Передай ему это.       Младший протянул Ли свернутый листок, а Феликс долго на него смотрел, а затем взглянул на блондина. На вид старший был таким грозным, что Ян даже слегка испугался.       — А сам чего не отдашь? — низким голосом спросил Ли.       — Мне нужно сейчас уехать. Родители срочно просят меня ехать в другой город.       Феликс еще какое то время смотрел на Нина, а последний снова опустил взгляд.       — Я…я понимаю, что это очень нагло с моей стороны просить тебя об этом, — сказал Ян, взглянув на парня. — Но…пожалуйста, сделай это для меня. Пожалуйста.       Феликс все смотрел в темные дрожащие глаза Яна, а внутри хоть и бушевал шторм, но парень не смог сопротивляться такой чарующей темноте. Старший взял бумагу и убрал в карман.       — Ладно, я передам.       — Спасибо тебе! Правда, большое спасибо! — радостно воскликнул младший и улыбнулся. — Мне пора идти, но спасибо тебе. До свидания, Феликс.       — Да, пока.       Младший еще раз улыбнулся темноволосому и побежал по дороге к дому, где его ждали родители. Ли проводил его взглядом, а затем посмотрел на листок бумаги, который торчал из кармана. Парень стиснул зубы, борясь с желанием развернуть и прочитать послание. Но буря внутри усиливалась пуще с каждой секундой промедления и Феликс не смог ее контролировать. Ли еще раз взглянул на улицу, подмечая, что младший уже ушел, а рукой в это время взял лист и развернул его. Ли быстро бегал глазами по тексту, а в этих самых глазах можно было увидеть такую ярость, которая могла бы за секунду спалить целый мир, оставляя после себя горячий пепел.              «Хенджин, мне нужно уехать. Родители попросили меня помочь, поэтому я еду с ними. Прости, что ухожу так внезапно, но я постараюсь скоро вернуться. Забавно, да? Мы снова расстаемся на следующий день. Но если мы нашли друг друга спустя шестнадцать лет, то один день точно сможем подождать. Не бойся, я вернусь, обещаю.       Я хочу сказать тебе спасибо за прошлый вечер. Я никогда не чувствовал себя таким счастливым, как вчера с тобой. Разве что в момент, когда впервые увидел тебя этим летом. Я больше не могу представить без тебя свою жизнь. Без тебя будет так пусто, как будто остаться на необитаемом острове в самом большом океане. Но если на этом острове будешь ты, мне больше ничего не будет нужно. И если ты чувствуешь то же, то нам никогда не будет одиноко.       Я бы хотел сказать тебе намного больше. Сказать абсолютно все, что я чувствую рядом с тобой, но, боюсь, мне не хватит ни бумаги, ни чернил. Поэтому, пожалуйста, дождись меня. Я вернусь совсем скоро и все тебе скажу, обещаю. До встречи».              После прочтения глаза Феликса совсем потемнели, как у какого-то демона. Парень опустил лист, но, не выдержав гнева, начал комкать бумагу что есть силы, а следом замахнулся и кинул бумажку как можно дальше. Но Ли этого было мало. Он развернулся к машине и в приступе ярости ударил по двери, так что осталась едва заметная вмятина. От злости темноволосый почти рычал, стискивая зубы, а трещины на руках так болели, что Феликс на секунду подумал, что они загорелись.       Ли посмотрел на свое отражение в окне машины и увидел лишь воплощение злости и негодования. Ужасное чувство несправедливости в том плане, что это сделка ускользает из его потрескавшихся рук. Он не привык проигрывать. По правде, он всегда был победителем во всех своих начинаниях. И в этот раз сдаваться не собирался. Феликс взял из машины пиджак, надел и направился в сторону дома Хвана, а скомканный листок бумаги отнесло дальше по дороге утренним бризом.                     Хенджин всю ночь просидел на причале и встретил рассвет. Восходящее солнце напомнило то, что Нин улыбается так же ярко. Или даже ярче, ведь Хван совсем ничего не видел, кроме улыбки Яна. Как будто в ней и заключается этот свет, от которого становится тепло и спокойно.       Просидев на причале примерно до десяти утра, Хенджин почувствовал, что голоден. К тому же брюнет думал о том, что если это его последний день, то он бы хотел провести его в компании Чонина, извиниться за то, что стал причиной его первых трещин и все-таки отдать железный цветок. Хенджин поднялся и направился в сторону дома, обдумывая, что же можно сказать. И как сказать о том, что все это время он делал не птицу, а цветок, да еще и специально для Нина. Но сейчас его не сильно волновал этот факт. Если это конец, он хотел оставить все завершенным.       Хенджин дошёл до дома, думал быстро перекусить и переодеться, а потом бежать к Яну, но увидел рядом с двориком Феликса. Темноволосый был одет в черные джинсы, футболку и пиджак. Хван остановился и нахмурился. По трещинам будто бегали электрические разряды от воспоминаний последнего диалога с младшим. Но, как бы там ни было, Хенджин больше не хотел притворяться.       Брюнет подошёл ближе, а Ли заметил его краем глаза и развернулся к нему.       — Здравствуй, Феликс, — произнес Хван, остановившись в паре метров от парня.       — Привет, Хенджин, — ответил Ли, глядя в упор на старшего. — Как дела?       — Нормально.       — Что, просто нормально? А разве не прекрасно после того, как забрал его себе?       Хван нахмурился ещё больше.       — Я никого не забирал. Если бы он сам этого не хотел, ничего бы и не случилось.       Хенджин прошел дальше к дому, а младший смотрел ему вслед, но затем повернулся к морю.       — И что, думаешь вы истинные? — спросил Ли.       Старший остановился, но не повернулся к темноволосому.       — Я не знаю.       — Ни капельки не страшно?       Около минуты старший молчал. Но взглянул на цветок в своих руках и слегка улыбнулся.       — Страшно до ужаса. Но…мне хочется верить, что я боюсь зря.       Феликс сжимал кулаки, трещины на которых ныли острой болью уже который день. Парень никак не мог успокоиться и, кажется, был готов на все, чтобы не только ему было так больно.       — Страшно не тебе одному, — сказал младший.       Хван обернулся к нему, как и Ли. Хенджин почувствовал в груди чувство холода, от которого стало неприятно.       — Что ты имеешь ввиду? — спросил брюнет.       — Нина, — ответил Феликс.       — В каком смысле?       — Ты был прав. Ему и правда страшно. Он боится этого.       Ли указал на трещины Хвана, а тот испугался только больше. У него самого трещины болели, а сейчас заболели сильнее.       — Что ты хочешь сказать? У него появились трещины? — взволнованно спросил старший.       — Ещё нет, но…он этого боится. Он…уехал.       Глаза у Хвана становились только больше, а руки дрожали сильнее и он едва удерживал железный цветок.       — Что? — хриплым голосом спросил Хенджин.       Феликс смотрел на старшего холодным взглядом, сжимал кулаки и глубоко дышал. От такого взора старшему на пару секунд показалось, что на улице стало темнее.       — Я хотел попрощаться с ним и ехать домой, — ответил Ли. — Но когда пришёл к нему, он сказал, что все, что было вчера, это ошибка. И теперь ему страшно от того, что у него появятся трещины.       — К-куда он уехал? — запинаясь спросил Хван.       — Я не знаю. Он сказал, что хочет побыть один, когда это случится. Сел в машину и уехал.       Хенджин побледнел, а в трещинах почувствовал растущий холод и боль. Сердце билось так быстро и резко, что казалось его разорвёт от такого быстрого ритма. Во всем теле стало холодно, от чего кожа покрылась мурашками. Хван отвернулся от младшего и прогонял в голове все, что он сейчас сказал. Из-за повторений, парню становилось все страшнее, в ушах стоял гулкий шум, в голове не было никаких мыслей, кроме той, что он совершил ошибку. Тело прошибала сильная дрожь, а боль в трещинах только усилилась.       Брюнет взглянул на Ли, а тот не отводил свой холодный взгляд. Хенджин сделал несколько глубоких вдохов, чтобы хоть немного успокоиться.       — Он… — тихо начал Хенджин. — Он не мог так сказать.       — Я тоже так думал, — ответил Феликс. — Но он сказал это прямо перед тем, как уехал. Если мне не веришь, можешь сам убедиться. Его здесь нет.       Хван еще несколько мгновений смотрел на младшего, а затем сорвался с места. Он побежал по дороге к дому Яна, в то время как Ли смотрел ему вслед, сжимая кулаки от жгучей боли, которая ползла вверх по рукам.       Хенджин особо не отдавал себе отчета в том, что действительно происходит. Не могло же все так резко поменяться за одну ночь. Но даже если и так, он хотел убедиться в этом лично. Длинноволосый бегом добрался до дома Чонина, влетел во дворик и подбежал к двери. Парень постучал, но ответа не услышал. Он постучал еще раз, но было все так же тихо. Хван обошел дом и прошел к саду. На траве спал Джек, но сразу проснулся, когда брюнет подошел ближе. Пёс завилял хвостом и подбежал к парню. Хенджин быстро погладил его по голове и подошел к стеклянным дверям, которые вели в гостиную. Хван потянул за ручку и, к его удивлению, дверь была открыта. Брюнет зашел в дом и бегло осматривал помещение.       — Нин! Нин, ты здесь? — громко спросил Хван.       Ответа не последовало. Хенджин прошел в комнату блондина, но там его так же не было. Паника подступала к горлу тяжким горьким комом, который не пропускал в легкие воздух. Парень взглянул на полку рядом с столом, а там все еще лежал черно-белый кот. Его вид немного успокоил юношу. Он глубоко вдохнул пару раз, а затем подумал про еще одно место, где бывает Ян. Его магазин.       Хенджин покинул дом той же дорогой, какой зашел. Закрыл дверь и калитку и побежал к магазину. Все это время в руке он держал железный цветок, который сжимал все крепче, как будто он удерживал Хвана от падения в море страха.       Парень добрался до магазина, но дыхание сбилось и ему понадобилось время, чтобы прийти в себя. Хотя обычно такого не случалось, ведь Хенджин почти каждое утро бегал. Брюнет отдышался и подошел к двери магазина. Он потянул за ручку двери, а она не поддалась. Хван попытался снова, но дверь была закрыта. Брюнет в панике дергал ручку двери, но в итоге отпустил, дыша все глубже, едва сдерживаясь от срыва. Пару минут он разглядывал помещение за окном, стараясь прийти в себя. Хоть в голове порядка не было, но все же одна здравая мысль пронеслась. Яну ведь можно позвонить. И если он не ответит, то можно хотя бы отправить сообщение.       Хенджин побежал к дому со всех ног, хватаясь за эту идею даже сильнее, чем за цветок. Он добежал до дома всего за пару минут, надеясь, что на его звонок ответят. Но только парень ступил на крыльцо, как во всем теле внезапно вспыхнула боль. Хенджин запнулся и упал на колени. Несколько секунд он был в прострации, пока снова не почувствовал резкую боль. Брюнет вскрикнул от ощущений. Боль была такой сильной, будто его режут ножами. Особенно сильно он чувствовал боль на щеках и груди. Хван прикоснулся к лицу пальцами и почувствовал, что трещина на правой щеке стала больше. Парень распахнул глаза, пока его дыхание становилось быстрее и короче. Хенджин расстегнул пару пуговиц рубашки и взглянул себе на грудную клетку и заметил, как трещины ползут дальше по коже. Вот откуда эта боль.       От нового приступа Хван снова вскрикнул, но старался сдерживать звук между зубов. Трещины разрастались как на лице, так и на шее. Очень медленно, но очень больно. Кто бы мог подумать, что последние трещины будут убивать так мучительно. Это было не сразу. Кратковременные вспышки сменялись минутами покоя, но потом резали вновь. Только Хван отвыкал от боли, как она возвращалась снова.       Просидев на полу какое то время, Хенджин так и не свыкся с болью. Но он нашел в себе силы, чтобы подняться на ноги. Парень подобрал камнеломку и, держась за стену, прошел в дом. Несколько метров до лестницы показались ему километрами, которые он преодолевал целую вечность. Хван подошел к лестнице и посмотрел наверх. Он глубоко вдохнул и только поднял ногу, как снова стало больно. Хенджин морщился от ощущений, стараясь не кричать, но боль была ужасная. Сделав пару медленных шагов, брюнет снова заскулил от боли. Он сел на ступеньку, поняв, что не сможет подняться даже на второй этаж, не то что на чердак. Все это казалось ему таким глупым, что он бы рассмеялся, если бы ему не было так больно. Парню все казалось глупым от того, что он действительно на какой то миг поверил в то, что он и Ян могут быть истинными. Каким же наивным Хван посчитал себя сейчас. Как такой яркий и светлый человек может быть истинным для того, кто был почти полностью во тьме? Никак, новые трещины это подтверждали. Жаль только, что теперь они тоже появятся у того человека.       Пока Хенджин свыкался с болью, он подумал о том, что это конец. Каждый новый приступ боли был сильнее предыдущего, а значит совсем скоро все закончится. Уже к ночи трещины достигнут сердца и парень станет пылью, которую потом разнесет ветер по всем улицам этого города. Сам Хван никогда этого не видел, но наверняка зрелище не из приятных. Поэтому он решил оставить дом своего дедушки, лишь бы он не видел эту пыль здесь.       Хенджин кое как поднялся на ноги и пошел на кухню. Там он нашел блокнот своего деда и ручку. Из-за дрожи почерк был кривым, но парень смог написать: «Ищи меня на холме под деревом». Он положил его на край стола и не заметил, как он вместе с ручкой упал на пол.       Небо над головой затянули густые облака, а сильный ветер раскачивал волны. Погода как будто специально нагнетала еще больше страха. Хван морщился от боли, но шел дальше, крепко сжимая железный цветок в руке. От его вида, хоть и немного, становилось легче дышать.       Трещины разрастались дальше, а Хенджин не останавливался даже когда почувствовал, как они пошли дальше по щекам. Он потирал кожу на лице, но легче не становилось. Парень медленно передвигался по улице в одном направлении. Где никого нет, надеясь, что его уход останется незаметным. Думал о том, что скажет дедушка, когда поймет, что с ним случилось. Каково будет родителям, когда узнают, что их единственный ребенок исчез. Будут ли они скучать. Но все эти мысли были не такими важными как та, которая была о Ян Чонине. Простит ли он Хвана за первые трещины? Будет ли он вспоминать его со злостью и будет ли вообще вспоминать? Не может же быть такого, что все, что было между ними, просто исчезнет вместе с самим Хваном.       Под эти мысли и новые болевые приступы Хенджин дошел до холма, у подножия которого росли белые камнеломки. На свое счастье, брюнет никого не встретил по дороге сюда, так что никто не видел его таким. Парень медленно поднялся на самый верх, где росло дерево. То самое место, куда Чонин однажды привел старшего. Лучшее место в городе, откуда всё будто на ладони. Идеальное место, чтобы все закончить. Хенджин подошел к дереву и сел рядом. Он откинулся на ствол дерева и разглядывал цветок в своих руках, пока трещины разрастались дальше по коже, принося с собой ужасную боль.                     Уже после заката, когда на улице стемнело, на площади остановилась машина, а из нее вышел Ян Чонин. Парень расплатился за поездку и поблагодарил водителя. Проходя мимо магазинов и кафешек, он заметил в одном ресторане знакомую фигуру. Ян нахмурился и прошел туда, где сидел Ли Феликс. Старший поднял голову и сильно удивился, увидев перед собой блондина.       — Нин? Что ты здесь делаешь? — спросил Ли и встал со стула.       — А ты что здесь делаешь? — так же спросил Нин. — Я думал, ты уехал домой.       — Я…я хотел, — ответил Феликс, бегая глазами и потирая руки. — Но…я ждал Хенджина, чтобы передать твое послание.       — Ты передал? Да?       — Ам…да, я передал, — сказал Феликс, хватаясь за руки. — Но…       — Что? — спросил Ян и умоляюще смотрел на старшего.       Феликс смотрел на блондина с опаской. Думая о том, какой ответ дать, в трещинах начала пульсировать боль, которая путала мысли. Особенно те, которые было сложно придумать.       — После этого у Хенджина…у него появились новые трещины, — тихим голосом произнес Ли.       Нин распахнул глаза и приоткрыл рот. Младший начал заметно дрожать, будто внезапно стало холодно.       — Что?! — громко спросил Чонин. — Как? Почему так?       — Потому что… — Феликс опустил взгляд вниз на руки Яна. К его большому удивлению, ладони младшего до сих пор были чистыми и без отметин. Хотя прошло уже больше двенадцати часов с момента близости Хвана и Нина. От этого Феликс нахмурился, почувствовав в груди горькие волны гнева. — Постой, у тебя нет трещин?       Чонин опустил взгляд на свои руки и несколько секунд их разглядывал, а затем сжал кулаки и посмотрел на Ли.       — Нет, у меня нет трещин, — ответил Ян.       — Но…я думал… — Феликс никак не мог закончить предложение, ведь понимал, что нет смысла констатировать факт. — Нин, у тебя не появились трещины?       — Нет, не появились! — громко произнес блондин и подошел к старшему. Парень схватил его за плечи и смотрел прямо в глаза, едва сдерживая собственные слезы. — Феликс, почему у него появились трещины? Этого не может быть!       — Я…я не знаю, — ответил Ли, не в силах ответить правдиво.       — Но у него одна попытка. Что если…если уже поздно?       — Может, не поздно.       — Где он? Он дома?       — Я не знаю. Я…не видел его с утра.       Чонин посмотрел в глаза старшего еще несколько мгновений, а затем отпустил его и побежал прочь. Блондин не был таким быстрым, как Хван, но все равно бежал очень быстро. Запыхаясь, он прибежал к дому Хенджина. Он забежал на крыльцо, скинул рюкзак и зашел внутрь.       — Хенджин! Хенджин, где ты? — кричал младший. — Хенджин, пожалуйста, ответь!       Но была абсолютная тишина. Дом был пуст, а младший начал дрожать сильнее. Он обернулся, высматривая хоть какую то подсказку, где искать старшего, и увидел на полу блокнот и ручку. Блондин поднял предметы и прочитал на странице надпись. Он сразу распахнул глаза, а сердце забилось еще быстрее.       Парень оставил все на столе и побежал на выход. По дороге в указанное место, Чонин молился о том, что ещё есть время все сказать. Что ещё не поздно.       Блондин приблизился к холму и едва не упал. Так быстро бежал, что сил уже почти не осталось. Парень упёрся руками в колени и тяжело дышал, чувствуя, как горло саднит от быстрых вдохов холодного воздуха. Но Ян глубоко вдохнул и побежал вверх по тропинке.       В воздухе чувствовался сладкий аромат от плодов дерева. Тёплый ветер разносил запах по всей округе, а листья тихо шелестели на ветках. В этой тишине можно было слышать всхлипы парня, который лежал на траве и крепко прижимал к себе железный цветок.       Ян поднялся на холм и посмотрел вперёд. Там, у корней дерева, он увидел Хвана, который сильно дрожал. На мгновение блондин застыл, глядя на старшего. Его одолел сильный страх, а на глаза навернулись слезы. Но в тот же момент он почувствовал облегчение, потому что ещё не поздно.       Нин сорвался с места, подбежал к брюнету и сел рядом.       — Хенджин! — дрожащим голосом произнес Чонин. — Хенджин, пожалуйста, посмотри на меня!       Старший приоткрыл глаза и сперва нахмурился, не в состоянии сфокусировать взгляд. Но через пару секунд он разглядел перед собой Чонина и сразу удивился.       — Нин… — шёпотом произнес Хван. — Ты здесь…или мне кажется?       — Нет, не кажется! Хенджин, я здесь, с тобой!       Старший слабо улыбнулся, слушая голос Яна. Но затем содрогнулся от боли, стараясь громко не стонать. Младший задрожал сильнее. Он потянулся к парню руками и положил одну на щеку. На лице Хвана, как и на его шее, Ян увидел новые трещины. Те, которые были на лбу, опустились ниже к бровям и векам. А большая трещина на правой щеке дошла до губ, рассекая верхнюю и слегка нижнюю. На левой щеке так же были трещины, даже на подбородке. На шее было много новых, которые опускались ниже на грудь. По щекам Чонина прокатились слезы, а дыхание стало прерывистым. Он приблизился к брюнету и немного приподнял его. Младший прижал Хвана к своей груди, а рукой убрал его волосы назад.       — Хенджин, почему это происходит? — спросил Ян.       — Потому что…мы не истинные с тобой, — тихо ответил Хван.       — Но это не так! Нет, я не верю в это!       — Я тоже не хотел верить, но… — Хенджин задрожал и сморщился от боли, хватаясь за куртку блондина, а младший чувствовал, как брюнет сжимается в его руках. — Но надежды тут не помогут.       — А если помогут? Хенджин, я верю, что мы истинные с тобой. Пожалуйста, поверь и ты.       Хван взглянул на парня и слегка улыбнулся. Боль ненадолго отступила, давая возможность хоть что-то сказать.       — Я бы хотел поверить, малыш. Ты самый невероятный человек, которого я встречал. Но такой, как я, не может быть истинным тебе.       — Нет, Хенджин, не говори так! Я самый обычный, самый глупый, самый трусливый человек на всем свете! Это я не достоин тебя!       — Нет, ты не глупый. Ты такой яркий, словно солнышко. Я столько лет жил с болью, но рядом с тобой мне не было больно. И в глубине души я надеялся, что может быть мы истинные. Видимо, это была просто эйфория. Но…я счастлив умирать, зная, что любил тебя.       По щекам младшего потекли новые слезы. Блондин коротко дышал и не мог успокоиться. Хван потянулся ладонью до его лица и хотел вытереть слезы, но снова сморщился от боли и даже закричал. Чонин прижал его к себе крепче и положил руку на щеку, обводя трещины пальцами. Хван посмотрел на парня и снова улыбнулся.       — Не плачь, малыш, — произнес старший и все-таки дотянулся пальцами до подбородка Яна, собирая слезы. — Пообещай, что не будешь грустить из-за меня.       — Нет, не обещаю! Я не дам тебе такого обещания!       — У тебя впереди целая жизнь. Не трать её на воспоминания обо мне.       — Но зачем мне жизнь, в которой тебя не будет?       — Зато будет много другого. Ты ещё найдёшь свое счастье.       Хван снова содрогнулся от резкой боли. Он цеплялся за одежду Нина и старался заглушить крик, в то время как Ян обнимал его крепче.       — Вот, возьми это… — Хван разжал цветок и протянул его в руку младшему. — Я сделал его для тебя.       Чонин взял камнеломку и большими глазами разглядывал её. Все те железные вещицы, которые он видел ранее в комнате Хвана, не шли ни в какое сравнение с этим цветком.       — Боже… — протянул Ян. — Какой он красивый…       — Прости меня, Чонин, — тихо произнес старший. — Прости. Я не хотел, чтобы тебе было больно из-за меня. Зато у тебя теперь есть вечный цветок.       Ян только сильнее задрожал в плаче, а Хван снова вскрикнул от боли. Нин от испуга выронил цветок на землю и снова прижал брюнета к себе.       — Иди…иди домой, — сказал Хенджин. — Не хочу, чтобы ты видел это.       — Нет-нет-нет, не уходи, пожалуйста!       — Прости, малыш. Прости.       Чонин снова почувствовал, как Хвану больно, а затем обнял его крепче.       — Я люблю тебя, Хенджин! Я люблю тебя!       Хван слабо улыбнулся глядя в глаза младшему. Он положил руку на его мягкую щеку и водил шершавыми пальцами, стараясь запомнить каждый момент.       — И я…люблю тебя… — прошептал Хенджин.       Чонин ярко улыбнулся, а Хван снова вздрогнул. Он схватился за плечо Нина, застонав от боли. Младший почувствовал, как парень падает из его рук и хотел обнять крепче, но внезапно ощутил резкое тепло на своей шее.       Младший взглянул на чужую руку и заметил, как чёрные трещины начинают светиться. Сперва свет был тусклым, но за пару мгновений он стал очень ярким. От кончиков пальцев, вверх по рукам, тёмные отметины заполнялись золотым светом, который был виден даже через одежду. Хенджин крепче хватался за одежду Яна и тихо стонал, но уже не от боли. Свет был и на груди Хвана, он шёл выше, по шее и щекам и наконец заполнил все чёрные разломы.       После яркого сияния трещины на коже Хенджина остались залиты золотом. Брюнет глубоко дышал и слегка дрожал, а младший дрожал сильнее. Он распахнул глаза, как и Хван. Они взглянули друг на друга и смотрели около минуты.       Первым отвис Ян. Он широко улыбнулся, но по щекам снова прокатились слезы. Хенджин потянулся дрожащей рукой к чужой щеке и легонько к ней коснулся, собирая пальцами слезу. Хенджин смотрел в глаза Чонина, а тот все не переставал улыбаться и радостно смеяться.       — Нин…ты правда…       — Да, я правда люблю тебя.       Хенджин ярко улыбнулся. Он потянулся руками к младшему и крепко его обнял, а Чонин прижался к хену и обнял за плечи. Хван водил руками по спине Яна, его плечам и волосам. Он вдыхал его аромат, а по щекам побежали слезы, когда он увидел на своих руках золото.