When I Fade, Keep Me in Your Memory

В какой-то момент Нил снова появился. Он знал это, потому что случайно наткнулся на скамейку, а не прошел сквозь нее, и теперь его икра была болезненным напоминанием. Солнце взошло, небо прояснилось, и мысли Нила снова начали блуждать. Но прежде чем это успело зайти слишком далеко, он прошел мимо здания, которое заставило его, с изрядной задержкой, повернуть назад. Нил несколько долгих мгновений смотрел на прозрачную входную дверь пекарни "Лисья Нора". Внутри он не увидел ни одного посетителя; там был только Мэтт, работавший за витриной и протиравший прилавок. Выражение его лица было напряженным, движения механическими. Нил раздумывал, не пойти ли ему, но в конечном счете спор был выигран скорее инстинктом, чем чем-либо еще. Он открыл дверь и вошел внутрь – и как только Мэтт увидел его, все его лицо просияло. Мэтт бросил салфетку на прилавок и обошел его. — Ты в порядке! Нил ошеломленно моргнул, глядя на него. — Э-э… — Я видел, что произошло, — сказал Мэтт, и его лицо снова потемнело от беспокойства. — Это ужасно. С Эндрю и Ники все в порядке? О, подумал Нил, он говорит о пожаре. — Да, они оба в порядке. Когда это случилось, в магазине никого не было. Мэтт вздохнул с облегчением, что, несмотря на его дерьмовое настроение, заставило Нила слегка улыбнуться. Это казалось искренним. — Я так рад, что у всех все в порядке, — сказал Мэтт. — Так это страшно. Они знают, что произошло? Нил понятия не имел, какую историю для прикрытия придумает Эндрю, но он решил, что при следующей встрече сможет рассказать ему свою версию случившегося. — Провода заискрились. Это была несложная история прикрытия, так что проблем возникнуть не должно. — Это похоже на дурное предзнаменование, — сказал Мэтт, опускаясь на ближайший пластиковый стул. — Сначала чуть не загорелась пекарня, а теперь еще и цветочный магазин. Это ужасно. Нил неловко стоял там, засунув руки в карманы. — Ага. — Ты, наверное, серьезно потрясен, — сказал Мэтт, внезапно снова вставая. — Хочешь чего-нибудь поесть? Или выпить? Я принесу тебе что-нибудь на завтрак. — Я, э-э, — Мэтт повернулся, когда Нил заговорил, с вопросом в глазах. — У меня нет с собой денег. — О, приятель, не волнуйся об этом, — сказал Мэтт, махнув рукой. — Это за счет заведения. Не думай, что я забыл о том, как ты спас нас. — Это ничего не значило. — Приятель, для нас это очень много значит. Для меня, — настаивал Мэтт, а затем быстро повернулся и ушел на кухню. Нил посмотрел ему вслед, у него не было достаточно сил, чтобы сделать что-то еще, кроме как смущенно моргать. Когда Мэтт вернулся с коробкой маффинов и двумя кофейными чашками, Нил все еще был пришпилен к земле точно на том же месте, где он был, когда Мэтт уходил. — Почему ты все еще стоишь? — спросил Мэтт, ставя еду и кофе на стол, прежде чем сам опуститься на пластиковый стул. Нил еще мгновение смотрел на него, прежде чем отодвинуть другой пластиковый стул и сесть за стол. Нил заглянул в коробку с маффинами. На вид это были ванильные маффины, пышные и простые. От одного взгляда на них у Нила потекли слюнки, и он внезапно осознал, как долго он ничего не ел. Снова. — Рене рассказала мне о том, как сильно ты любишь маффины с черникой, но сейчас здесь только я, и я не могу их приготовить, — сказал Мэтт извиняющимся голосом. — Это специальность Дэн, и она сегодня не работает. Но, может быть, они тебе тоже понравятся. Я приготовил их сам, всего несколько минут назад. — Они выглядят великолепно, — сказал Нил, глядя на него снизу вверх. Веселая улыбка Мэтта заставила улыбнуться и Нила, и он взял один из маффинов и откусил от него. Он был мягким и ароматным, но не слишком; ванили было ровно столько, чтобы Нилу захотелось еще. Не успел он опомниться, как его маффин исчез. Но, к счастью, их было еще много, и он немедленно приступил к следующему. — Итак, как продвигаются дела в работе с Эндрю? — спросил Мэтт. Его лицо сморщилось. — Мне жаль, но сейчас, наверное, это больная тема. Слишком рано, ведь магазин только что… Нил проглотил свой кусок, опустив глаза. Он ничего не мог поделать с растущим чувством вины. — Все в порядке. Воцарилось немного неловкое молчание, пока Нил продолжал есть свои кексы. Он отхлебнул кофе, который дал ему Мэтт, – он был простым и черным, как любил Нил. — Эндрю – хороший коллега. — Правда? Нил что-то напевал, его мысли блуждали. Отлично целуется, хотелось ему сказать. — Он очень дотошный. — Он? — задумчиво произнес Мэтт. — Он один из наших постоянных клиентов, но никто из нас на самом деле не знает его хорошо. За исключением того, что он засранец. — Элисон сказала, что он монстр или что-то в этом роде, — сказал Нил с горечью в голосе. — Что, по-моему, несправедливо. — Здорово, что ты можешь с ним работать, не пойми меня неправильно, — сказал Мэтт, — но он довольно грубый парень. Ты не знаешь, каково это было, когда Аарон был рядом. Ты не мог подойти к нему слишком близко, пока Эндрю не ударил тебя. Нил нахмурился. — Аарон – это брат? — Ага, — сказал Мэтт, нажимая на букву г. — У них был какой-то пакт или что-то в этом роде, я не знаю. Эндрю безумно защищал его. — Ну, он всегда был добр ко мне, — сказал Нил немного запоздало. — На самом деле, лучше, чем большинство. Мэтт посмотрел на него с каким-то любопытством, написанным на его лице. — Правда? Нил пожал плечами. — В таком случае, я рад, — сказал Мэтт. — Хотя я действительно не могу представить его хорошим, я рад, что ты его не ненавидишь. Тяжело работать с людьми, которых ненавидишь. Нил рассеянно кивнул, доедая очередной маффин. — Я думаю, он меня понимает. — Это здорово, — сказал Мэтт, — когда кто-то тебя понимает. Дэн – та, кто меня понимает, понимаешь. Я не знаю, что бы я без нее делал. — Она…? — Да, моя девушка, — сказал Мэтт, сияя. — Я знаю, ты хочешь спросить, как такой неудачник, как я, смог убедить кого-то вроде нее пойти со мной на свидание? По сей день я не уверен, приятель. Но она самая лучшая. Нил улыбнулся, уткнувшись в свой маффин. — Звучит круто. — Так и есть, — мечтательно произнес Мэтт. — Она меня заземляет. Услышав это, Нил приостановил поедание маффина. — Как это? — Знаешь, когда я прихожу в себя, — сказал Мэтт. — У тебя когда-нибудь бывают такие дни? Где все кажется намного хуже, чем есть на самом деле. Были времена, когда… ты знаешь, я чувствовал, что выхода из этого нет. Нил едва заметно кивнул, откусывая еще один маленький кусочек от своего маффина. — И она была такая, ну, ты знаешь... там, — сказал Мэтт, жестикулируя руками. — Она делает все лучше, просто находясь рядом. Это помогает, ты же знаешь. Когда тебя кто-то ждет. Заставляет тебя думать, что есть выход из той дыры, в которой ты застрял. Нил доел маффин, гадая, ждет ли его Эндрю. Он не ждал. Этого не могло быть; он сказал, что Нил ничего для него не значит. Он также просил тебя не уходить, сказал ему тихий голос в его голове. Он спрашивал об этом несколько раз. Убедил Нила остаться. Был первым, кто заставил его вернуться. Нил был настолько поглощен всеми теми моментами, на которые он не мог себя заставить, как бы сильно ни старался, что до недавнего времени не задумывался о том, что у него вообще ничего не получалось. Когда это имело значение – когда это действительно, черт возьми, имело значение, он сделал это. Он оберегал Эндрю. Как-то. Нил не знал как, но он это сделал. Разве это чего-то не стоило? Нил оторвал кусочек от своего следующего маффина, рассеянно жуя его. Только когда он поймал на себе озадаченный взгляд Мэтта, он понял, что отключился. — Это действительно вкусно. — Спасибо, — сказал Мэтт, почему-то удивленный. — Ты можешь взять остальные, если хочешь. — О, нет, — сказал Нил, взглянув на наполовину полную коробку. — Я не могу столько съесть. — Тогда на потом? Нил уже собирался отказаться. Скорее рефлекс, чем что-либо другое; в бегах брать на себя подобные вещи было обузой. Еда была вкуснее, когда она была компактной – питательной, долговечной и ее легко было носить в большом количестве в спортивной сумке. В каком-то смысле маффины были слишком пышными. Они слишком быстро черствели и на самом деле не насыщали вас достаточно долго. Нил не мог вспомнить, когда в последний раз ел маффин до того, как пришел сюда. Перед теми, с черникой. И эти. Они были такими вкусными, и он никогда даже не задумывался о том, нравятся ли ему маффины. — Да, хорошо, — сказал Нил, подтягивая коробку к себе. — Спасибо. Я ценю это. — Это не проблема, — сказал Мэтт. Одновременно с этим кто-то вошел в пекарню – Мэтт бросил взгляд в их сторону, вставая с извиняющейся улыбкой на лице. — Мне нужно возвращаться к работе, но было приятно наверстать упущенное. Не будь незнакомцем, ладно? Заходи как-нибудь еще. Нил кивнул, тоже вставая. Он выбросил пустую чашку из-под кофе в мусорное ведро, стоявшее у входа, и забрал свою коробку с кексами. Он вышел из пекарни и прошел примерно полквартала, прежде чем остановился, развернулся и пошел обратно по своим следам. Когда он вернулся в пекарню, его поприветствовали Мэтт и Рене. — Можно мне взять один из этих тортиков? — спросил Нил. — У меня нет… у меня нет с собой денег, но я заплачу тебе разницу, когда приду сюда в следующий раз. Мэтт открыл рот, чтобы что-то сказать, но Нил заметил, как Рене слегка покачала головой, заставив его закрыть его. Она повернулась к Нилу и спросила: — Эндрю, как обычно? Нил кивнул, и она с сияющей улыбкой показала ему поднятый вверх большой палец. — Сейчас подойду. Когда все было готово, Нил поблагодарил и попрощался и снова вышел из пекарни, направляясь к Эндрю. Он не знал, где живет Ники, поэтому решил подождать возле квартиры Эндрю, пока тот не вернется. Однако, когда он добрался туда, внутри горел свет. Нил остановился перед дверью, долго глядя на нее. Внезапно его охватили сомнения. Что, если Эндрю разозлился на него за то, что он так сбежал? Или что, если Эндрю никогда не хотел, чтобы Нил возвращался в его квартиру? Нил не хотел вторгаться в его личную жизнь, в его личное пространство. Что, если он переступал границы? Он поставил контейнер с этой штуковиной для торта на коробку для маффинов, придерживая ее подбородком, и поднял руку, чтобы постучать. Но прежде чем он успел это сделать, дверь внезапно открылась. — Это заняло у тебя достаточно много времени, — сказал Эндрю. Затем он заметил, в какой ситуации оказался Нил, и что-то дрогнуло у него во рту. — Тебе нужна помощь? — Нет, — сказал Нил как раз в тот момент, когда контейнер с этой штуковиной для торта сдвинулся с места. К тому времени, как рефлексы Нила включились в работу, Эндрю уже уловил это. Он двинулся, чтобы вернуться внутрь, но тут два крошечных пушистых шарика пробежали мимо его ног, едва не заставив его споткнуться. Нил уже собирался посмеяться над ним, когда меховые шарики бросились на него, начав мяукать и царапать когтями обе его штанины. — Хей, ух ты… — Король! — строго сказал Эндрю. — Сэр. Возвращайся внутрь, сейчас же. Котята зашипели на него и возобновили попытки затоптать Нила до смерти своими крошечными лапками. Нил, придерживая коробку с маффинами одной рукой, присел на корточки, чтобы погладить их другой. Сэр запрыгнул на коробку, уткнувшись лицом в подбородок Нила, а Король укусил его за рукав и потянул к двери. Нил посмотрел на Эндрю, приподняв брови. Эндрю потер затылок. — Они привязались. — Я пробыл здесь всего одну ночь. Эндрю пожал плечами. — Коты. С этими словами он повернулся и прошествовал внутрь, оставив дверь открытой для Нила. Затем Нил предпринял попытку последовать за ним, что оказалось непростой задачей, учитывая, что Сэр отказался слезать, а Король отказался отпускать его рукав. Ему удалось пробраться на кухню, поставив коробку с маффинами и обоих котят на кухонный стол. Котята, убедившись, что Нил никуда не денется, принялись исследовать коробку всеми возможными способами: забирались на нее, тыкались в нее лапами, шипели на нее, шипели друг на друга, а потом внезапно начали царапаться и драться, и Эндрю пришлось броситься разнимать их. — В последний раз, — сказал он, держа в каждой руке по шипящему котенку и укоризненно переводя взгляд с одного на другого. — Прекратите драться. — Я не думаю, что они могут тебя понять, — сказал Нил, небрежно облокачиваясь на стойку. — Они прекрасно понимают, — сказал Эндрю. — Они делают это нарочно. — Эндрю, это коты. Не дети. Эндрю уставился на него так, словно не понимал его. — У вас двоих тайм-аут, — сказал он затем, обращаясь к котятам. — Если я снова застану вас за дракой, можете попрощаться с рыбой на ужин. Это будет кошачий корм. Сэр издал печальное мяуканье. — Да, вы не ослышались, — сказал Эндрю. — Кошачий корм. Так что, когда я вас опущу, вам двоим лучше вести себя прилично. К удивлению Нила, когда Эндрю опустил котят на пол, они оба сохранили самообладание. Они обменялись презрительными взглядами, а затем разошлись по разным комнатам квартиры. Эндрю мгновение смотрел туда, куда они исчезли, прежде чем повернуться и достать вилку из одного из ящиков. — Ты будешь? Нил проследил за его взглядом, направленным на коробку с маффинами, затем покачал головой. — Я не голоден. Эндрю что-то промычал и взял свой десерт в виде жареного торта, прежде чем выйти из кухни и присесть на диван. Нил на мгновение задержался на кухне, но затем последовал за ним. Однако он не сел. — Послушай, мне жаль. — Почему? — спросил Эндрю, вонзая вилку в десерт. — Уйти вот так. — Ты вернулся, не так ли? — сказал Эндрю. Нил открыл рот, чтобы ответить, но потом закрыл его, не зная, как это сделать. Эндрю, казалось, заметил это, потому что отложил вилку и посмотрел на Нила. — Ты расстроен. Я понял. Сумасшедшая сука чуть не сожгла нас обоих заживо. Нил плюхнулся на диван рядом с ним, откинув голову на подушку и закрыв лицо руками. — Дело было не в этом. Ну, это тоже очевидно, но… Эндрю, казалось, проглотил кусочек, потому что, когда он ответил, его голос звучал несколько приглушенно. — Тогда что же это было? — Ты знаешь поговорку о дереве? — сказал Нил. На мгновение между ними повисло молчание. — Что за поговорка? Нил опустил руки на колени, глядя на Эндрю. — Если в лесу падает дерево, но никто этого не видит и не слышит, действительно ли оно падает? — Это звучит как глупая поговорка, — сказал Эндрю. Брови Нила приподнялись, когда Эндрю откусил еще кусочек от вилки, прожевал и проглотил, прежде чем продолжить. — Это все равно что спросить, перестанет ли существовать луна, когда наступит день. Или если солнце не взойдет, если ты будешь спать, когда это произойдет. — Это также может быть, да. — Зависит от того, как ты на это смотришь, — сказал Эндрю. — Знаешь, что я думаю? — Что? — Ты слишком много думаешь, — сказал Эндрю, постукивая себя по виску. — Ты проводишь слишком много времени здесь, и недостаточно времени там. — Разве ты можешь винить меня? — спросил Нил. — Я не знаю, кто я такой. — Это просто, — сказал Эндрю. — Тот же человек, которым ты всегда был. Нил долго смотрел на него. — Ты думаешь? Эндрю пожал плечами, хмыкнул и откусил еще кусочек от своего десерта. — Я просто… — Нил поерзал на диване, придвигаясь немного ближе к Эндрю, — чувствую, что я застрял. Я знаю, что мне нужно, я не знаю, нужно ли пытаться двигаться дальше. Но я не могу, понимаешь? Я не могу просто притворяться, что все внезапно стало хорошо только потому, что я этого хочу. Глаза Эндрю задумчиво сузились, когда он откусил еще кусочек. Затем он воткнул вилку в то, что осталось от торта, и поставил контейнер на чайный столик, прежде чем передвинуться на диване лицом к Нилу. — Ты можешь продолжать быть кроликом. Нил нахмурился. — Но мне это не помогает. Эндрю повернул голову, напевая что-то себе под нос. — Или ты можешь смириться с этим, сказать "к черту" и начать делать все так, как ты хочешь. — Но что, если она вернется? — Судя по тому, как мне показалось, она не остановится, что бы ты ни собирался делать, — сказал Эндрю. — Допустим, в конце концов она тебя достанет. Это то, чего ты боишься, верно? Ты бы предпочел, чтобы это произошло в бегах, после того, как ты отказался от всего, что заставляло тебя хотеть этого, или чтобы это произошло после того, как ты попытался жить как человек? — Она может причинить тебе боль, — сказал Нил. — Она сожгла магазин дотла. Это моя вина. — Я могу сам о себе позаботиться, — сказал Эндрю. — Я не твоя проблема. Ты не можешь принимать свои решения, основываясь на мне, это было бы бессмысленно. Нил нахмурился еще сильнее. — Но она может убить тебя. — Она могла бы убить тебя, — заметил Эндрю. Нил отодвинулся. — Ты сбиваешь меня с толку. Эндрю вздохнул. — Послушай, Нил, я знаю, ты хочешь, чтобы я сказал тебе, что делать, но я не могу. Делай все, что тебе хочется. Ты думаешь, тебе следует уйти? Тогда уходи. Но я не думаю, что это то, чем ты действительно хочешь заниматься всю оставшуюся жизнь. — Нет, — тихо сказал Нил. — Тогда смирись с этим, — сказал Эндрю. — Ты не можешь иметь все. Ты берешь то, что можешь, и довольствуешься этим. Нил откинулся на спинку дивана, взял подушку и прижал ее к лицу. Он что-то сказал в нее, но вышло неразборчиво. Вместо того чтобы продолжать расспросы, Эндрю снова взял свой десерт и продолжил его есть. Нил отбросил подушку и встал. — Я собираюсь съесть маффин. Эндрю что-то промычал, сосредоточив все свое внимание на десерте, когда Нил ушел.

***

В ту ночь, после того как Эндрю отправился спать, Нил сел на диван и щелкнул пальцами. Он исчез. Он потянулся к последнему маффины из коробки для маффинов, стоявшей на чайном столике, спокойно наблюдая, как его рука проходит сквозь него. Он убрал руку, закрыл глаза и глубоко вздохнул. Затем он открыл глаза и снова щелкнул пальцами. Он снова потянулся за маффином и схватил его. Он поднес его к лицу, изучая при слабом ночном освещении. Он осторожно откусил кусочек. Сэр запрыгнул на чайный столик, мяукая на него. Другой рукой Нил потянулся и погладил его по голове; котенок прижался к его ладони, довольно мурлыча. Нил доел маффин и откинулся на спинку дивана, положив голову на подушку, которую дал ему Эндрю, и уставился в потолок. Затем он закрыл глаза и расслабился, погружаясь в темноту. Когда он проснется, возможно, снова будет светить солнце. Он решил, что это достаточно хорошее место, чтобы начать новую жизнь.