When I Fade, Keep Me in Your Memory

Ноги Нила хотели, чтобы он пошел в другую сторону, забыл об Эндрю и покинул это место. Разумная часть его хотела того же. Но с другой стороны, была та маленькая, крохотная часть, которая хотела знать почему. Это была та же самая часть, из-за которой он вчера попросил Эндрю о работе, та же самая часть, которая в первую очередь привела его в цветочный магазин. Нил знал, что оставаться сейчас на одном месте – плохая идея. За последние несколько месяцев люди его отца связывались с ним все чаще и чаще; с тех пор как умерла его мать, вся система сгорела вместе с ней, и Нил внезапно потерял представление о том, как контролировать ситуацию. Он мог выжить, очевидно, потому, что у него был волшебный способ сбежать. Но это не было панацеей от всех бед, и это не могло вечно обеспечивать его безопасность. Он уже обнаружил одно нарушение. Это могло быть ничем иным, как простым исключением. Или это может быть знаком. Нил не знал, как работает его способность, он никогда не встречал никого, кто обладал бы ею – насколько он знал, он мог перерасти ее или потерять. Если он действительно терял самообладание, то это означало для него начало конца. Было много вещей, которые он умел делать: как упаковать все свои вещи в спортивную сумку, как обходиться целыми днями без еды, как спасаться бегством. Но он не знал, как жить самостоятельно. Он не знал, как оставаться в безопасности в одиночку; и, по правде говоря, он никогда этого не знал. Было так много способов, которыми это могло закончиться. Сегодня, завтра, вчера; в чем была разница? Инстинкты поддерживали его, привычки, которые вбила в него мать, включились, когда в кровь хлынул адреналин, но, в конце концов, он лишь оттягивал неизбежное. Его мать уже отказалась от этого. Нил реально понимал, что у него осталось не так уж много времени, прежде чем он последует за ней. Он зашел в цветочный магазин и обнаружил там Эндрю, как тот и обещал. — Доброе утро. Эндрю, который сидел у стойки, обхватив голову руками, вздохнул. — Разве прошлой ночью у меня не было галлюцинаций? Нил остановился на своем месте, все еще держась рукой за дверь позади себя, чтобы она не захлопнулась. — Что? Эндрю взглянул на него, заметив застывшую фигуру Нила, едва появившегося в магазине. — Как тебя зовут? — Нил, — сказал Нил. — Просто Нил? — Нил Джостен, — сказал он. Неужели он действительно раньше не называл Эндрю своего имени? — Ты нанял меня, не зная, кто я такой? Эндрю наклонил голову, прижавшись щекой к руке. Нил заметил, что тот держит в руке раздавленный, увядший на вид цветок. — Я не знаю тебя лучше из-за твоего имени. — Тогда зачем ты меня нанял? Эндрю пожал плечами и снова закрыл глаза. — Это отличный вопрос, Нил, — он замолчал, и тишина опустилась и на Нила. Он закрыл за собой дверь, и щелчок, который она издала, был единственным звуком, нарушившим тишину между ними. Пока Эндрю не заговорил снова. — Ты всегда берешь с собой на работу спортивную сумку, Нил Джостен? Нил взглянул на свою сумку, забыв, что она висит у него на плече. — И что, если да? — Ты, — начал Эндрю тихим голосом, прежде чем он затих. — Откуда ты взялся? — Ниоткуда, — ответил Нил. Эндрю поднял на него глаза, в них промелькнуло что-то нечитаемое, и Нил поймал себя на том, что ловит его взгляд. Его глаза, спокойные, с отяжелевшими веками орехового цвета, в некотором смысле казались знакомыми. Как будто Нил видел их мельком раньше и только сейчас вспомнил об этом. Эндрю выпрямился, поднимаясь со стула, и вытащил из кармана пачку сигарет – другую, не ту, что он курил вчера, заметил Нил. — Где-то под прилавком есть книга для обучения. Видишь это? — Эндрю указал на красное пыльное ведро в углу магазина, в котором были всевозможные поврежденные и наполовину увядшие цветы. — Это единственные цветы в этом магазине, к которым тебе разрешено прикасаться, пока я не скажу иначе. — Что мне с ними делать? — спросил Нил, отступая в сторону, когда Эндрю направился ко входу. — Сделай мне букет, — сказал Эндрю, проходя мимо него и распахивая дверь. Нил нахмурился, открыл рот, чтобы спросить, что такое букет, и повернулся как раз вовремя, чтобы дверь захлопнулась у него перед носом. Нил прикусил губу, кивая сам себе. Сделай букет, сказал он. Он развернулся обратно лицом к магазину. Нет проблем. Это просто. Он подошел к прилавку с большей уверенностью, какой ему следовало бы обладать, обошел его и обнаружил, что полки под ним в полном беспорядке. Повсюду были разбросаны цветы, ленты, бумага и инструменты, а также книги и журналы. Нилу показалось, что он также увидел несколько потушенных сигарет. Он моргнул, увидев этот беспорядок. Возможно, это будет не так просто, как он думал. Он уже наполовину разобрался в беспорядке, так и не найдя книгу обучения или чего-то отдаленно похожего, когда услышал, как открылась дверь магазина. Он оторвал взгляд от прилавка, открывая рот, чтобы попросить Эндрю помочь ему, когда увидел, что вошедший человек не был Эндрю. Парень – высокий, темнокожий, темноглазый парень с веселой аурой – бросил на Нила ошеломленный взгляд. — Я вас знаю? Нил понял, что узнал этот голос – это был тот же самый парень, который разговаривал с Эндрю, когда тот был здесь в первый раз. — Эндрю нанял меня. Ошеломленная улыбка застыла на лице парня. — Он нанял тебя? Нил неохотно кивнул, поднимаясь на ноги. Как только он это сделал, куча хлама, в которой он копался, соскользнула со своей полки и с грохотом упала на землю у его ног. Нил съежился, одарив парня легкой извиняющейся улыбкой. — Эндрю сказал, что здесь была книга обучения? — Если и есть, ты ее не найдешь, — сказал парень, стряхивая с себя замешательство. — Что тебе нужно? Кстати, меня зовут Ники. — Нил, — сказал Нил. — Мне нужно сделать букет. — О, это просто! — сказал Ники, поворачиваясь лицом к полкам со свежераспустившимися цветами. — Что берем? Держу пари, розы. Все всегда хотят розы. — Эндрю сказал использовать это, — сказал Нил, указывая на красное пыльное ведро. Ники резко обернулся, увидел, на что указывал Нил, и все его поведение изменилось. — Он обращается с тобой как с новичком, — сказал Ники, и все волнение покинуло его. — Нил, не так ли? Каков твой опыт работы в цветочном бизнесе? Нил пожал плечами. — И почему Эндрю нанял тебя? — Я попросил его об этом, — сказал Нил. Ники прищурился, глядя на него, приоткрыв рот в замешательстве. Запоздало он спросил: — Итак, почему ты хочешь здесь работать? Взгляд Нила метнулся ко входу, куда скрылся Эндрю. — Мне нужны деньги. — Тогда ладно, — сказал Ники, все еще звуча смущенным, но уже не таким осуждающим тоном. — Поскольку ты уже нанят, я мог бы с таким же успехом научить тебя всему, что знаю сам. Мой двоюродный брат всего несколько месяцев назад поступил в медицинскую школу, так что еще одна пара рук в магазине сейчас не помешала бы. — На самом деле мне просто нужно знать, как сделать букет, — сказал Нил. — О, тебе еще столько всего нужно знать, — сказал ему Ники. Затем, со злой улыбкой – Нил подозрительно прищурился, увидев это, – он драматично развернулся и начал говорить о цветах, лежащих перед ним.

***

Когда Эндрю наконец вернулся, солнце уже зашло, Ники ушел на свидание – "присмотри за заведением, пока Эндрю не вернется, хорошо?" – а Нил сидел, ссутулившись, у прилавка, сосредоточив все внимание на букете, который он завязывал. Поскольку он не потрудился встать с заходом солнца, единственным источником света, который показывал ему, что он делает, был мягкий желтый свет старой лампы, стоявшей напротив прилавка. Его спортивная сумка стояла у его ног, наполовину засунутая под нижнюю полку, скрытая, но в пределах легкой досягаемости. Ники заставил его провести большую часть дня, изучая названия всех цветов в магазине, а также рассказывая ему дополнительные факты о них. Нил, однако, придерживался того, что знал, и связывал букет белых, наполовину увядших роз. При минимальном освещении с мягкими краями они выглядели лучше, чем днем, и Нил почти мог притвориться, что делает что-то красивое. Увядшие розы, увядшие фантазии. Нил не замечал Эндрю, пока тот не остановился прямо по другую сторону прилавка, протянув руку, чтобы дотронуться до одной из роз, которые Нил еще не добавил в букет. — Ты все еще здесь. — Не ушел, — пробормотал Нил, изо всех сил стараясь обернуть цветы коричневой оберточной бумагой так, чтобы все это не развалилось. Бумага, тонкая и доверчивая, не послушалась его и быстро раскрылась, выпустив все цветы. — Сначала свяжи их вместе, — сказал ему Эндрю. — На самом деле, это здравый смысл. Нил поднял голову. — Я бы связал их, если бы смог найти что-нибудь в этом бардаке в магазине. — Мило, у тебя первый день, а ты уже критикуешь, — сказал Эндрю безразличным тоном. Он вышел из-за стойки, жестом приглашая Нила подвинуться. Нил встал со стула, отодвинув ногами сумку и отодвинувшись в сторону, в то время как Эндрю присел на корточки и стал рыться в беспорядке на полках. Вскоре он появился снова с мотком жесткой бечевки соломенного цвета и показал ее Нилу. — Как ты вообще там что-то находишь? — Это организованный беспорядок, — сказал Эндрю, поднимая розы и переставляя их таким образом, чтобы казалось, что они имеют больший объем, чем было на самом деле. Нил с интересом наблюдал, как Эндрю перевязал их короткой бечевкой, затем перевернул вверх дном и срезал длинные, нездоровые стебли. Затем он протянул их Нилу. Нил моргнул, глядя на цветы, и озадаченно посмотрел на Эндрю. — Заверни их, — сказал ему Эндрю. — Я очень хочу посмотреть, как парень, который вчера не знал, что такое маргаритки, может сегодня умудриться завернуть букет. — Это просто, — сказал Нил, забирая цветы у Эндрю. Он положил их на прилавок, поверх квадратного листа бумаги, который был невероятно мятым из-за предыдущих попыток, и стянул его края так, чтобы они сошлись у основания цветов. Он оторвал маленький кусочек скотча от ближайшего рулона и приклеил его на стыке краев, прежде чем повернуться и показать его Эндрю на суд. Эндрю уставился на него, и Нил наклонил голову, пытаясь понять, был ли это одобрительный или отрицательный взгляд. — Ты специально пытался спрятать цветы? — в конце концов Эндрю сказал. Нил нахмурился, взглянув на свой букет. — Ты можешь их видеть, — возразил он, опуская цветы. — Ну, в основном. — Ты должен видеть их так, а не из-за бумаги, — Эндрю забрал цветы у Нила, взял ножницы и перерезал скотч, которую наклеил на них Нил, позволив бумаге упасть обратно на прилавок. — Подержи это. Нил схватил цветы, которые ему сунули, и, нахмурившись еще больше, посмотрел, как Эндрю начал что-то делать с бумагой. Он срезал, сложил, заклеил скотчем – и только после этого забрал цветы обратно у Нила. Двумя или тремя простыми движениями он завернул их, заклеил скотчем и протянул букет Нилу. — Вот как ты это сделаешь. Нил взял цветы. — Выпендрежник. — Теперь твоя очередь. Нил поднял изящно завернутый букет, словно указывая на что-то. — Это уже упаковано. Эндрю долго смотрел на него. Затем он забрал цветы обратно, перерезал ленту и вытащил из-под них бумагу. — Эй, что ты… Эндрю скомкал листок в комок и выбросил его в мусорное ведро. Нил недоверчиво смотрел ему вслед, не зная, как реагировать на то, что только что сделал Эндрю. — Зачем ты это сделал? — Твоя очередь, — повторил Эндрю. — Но… Эндрю, ты так красиво их завернул, — запротестовал Нил. — Я мог бы просто взять букет других цветов и сделать еще один букетик. Эндрю склонил голову набок, прищурившись, изучая лицо Нила. Нил не осмеливался отвести взгляд – и, честно говоря, ему этого не хотелось. Он действительно хотел этого объяснения. — Посмотри, что у тебя в руках, Нил, — сказал Эндрю. Нил опустил взгляд на розы, все еще перевязанные тонкой тугой бечевкой. — Ты думаешь, они красивые? — Не совсем, — сказал Нил, поднимая взгляд от сухих, шуршащих лепестков и снова переводя его на Эндрю. — Они увядают, — сказал Эндрю. — Через несколько часов мы их выбросим. Они были повреждены с самого начала, и когда они умрут, они нам больше не понадобятся. — Они выглядели лучше, когда были завернуты, — сказал Нил. — Это не имеет значения, — пренебрежительно ответил Эндрю, облокачиваясь на стойку. — Не будь сентиментальным, Нил. Это всего лишь цветы. Нил вспомнил о маргаритках в своей спортивной сумке. Они уже засохли? — А тебе не кажется, что ты должен испытывать к ним некоторую страсть, раз уж открыл магазин? Эндрю взглянул на него. — Я кажусь тебе страстным парнем? — Тогда зачем тебе понадобилось утруждать себя открытием цветочного магазина? — спросил Нил, ставя цветы между ними. — Есть много других вещей, которыми ты мог бы заняться вместо этого. — Ники открыл его, — сказал Эндрю. — Я просто работаю здесь. — Но ты проводишь здесь больше времени, чем он. — Ты так думаешь? Нил остановился, прикусив внутреннюю сторону щеки, и взглянул на дверь. — Каждый раз, когда я прихожу, ты здесь один. Эндрю отвернулся, поднимая бумагу, чтобы заменить выброшенные листы. — Заверни цветы. Нил вздохнул, подтягивая бумагу к себе и копируя то, что Эндрю сделал со своей, хотя и гораздо медленнее и с заметно меньшим количеством отделки. Эндрю молча наблюдал за его работой, и в конце концов у Нила получился прилично завернутый букет, целиком состоящий из белых увядших роз. — Ты можешь идти домой, — сказал ему Эндрю. — Ты думаешь, во мне есть талант? — спросил Нил, и в его голосе зазвучали нотки юмора. — Действительно, вундеркинд, — сухо сказал Эндрю. — Если ты вернешься после выходных, я буду считать, что ты решил поработать здесь надолго. Нил бросил на него странный взгляд. — Я не могу сказать тебе этого заранее. — Тогда не возвращайся. Нил долго смотрел на него, словно пытаясь проникнуть в суть происходящего. Однако трещин не было. Эндрю не был сентиментален. Нилу тоже следует прислушаться к нему и убить сентиментальность, живущую внутри него. Он должен уйти, двигаться дальше, продолжать бежать; он должен забыть об Эндрю, забыть о неправильности. Но он не хотел выбрасывать розы. Когда умерла его мать, Нил пообещал ей, что всегда будет продолжать бегать. Она хотела, чтобы он отточил свое исчезновение, оборвал все связи и стал мастером исчезновения. В глубине души он знал, что она хотела, чтобы он был в безопасности. И он также знал, глубоко внутри, что чем больше он исчезал, тем больше… Ну, давайте просто скажем, что у него было ощущение, что будут последствия. Но если он остановится? Нил подхватил свою спортивную сумку и отошел в сторону. Он не мог остаться. Он бы не остался. Он не хотел вот так предавать желания своей матери. Он вышел из магазина, перекинув спортивную сумку через плечо и слегка наклонив голову, уговаривая себя не оглядываться на то, что он покидает. Ответы, которым он позволял ускользать от себя. Он открыл дверь, и шорох за спиной заставил его оглянуться. Он мельком увидел, как Эндрю ставит увядший букет под прилавок. Он покачал головой, отказываясь спрашивать, и вышел из цветочного магазина.