Mayobarbara

            «21 марта, среда. Отчёт о слежке Ямазаки Сагару.                    Итак, сегодня первый день жизни на булках. Моя подозреваемая — девушка по имени Огата Рэн. Невысокого роста, волосы золотистого цвета, зеленые глаза. Работает продавщицей в цветочной лавке «Лес Хедоро», хозяином которой является устрашающий на вид монстр дакини. Там же снимает комнату. По информации, которую мы взяли в базе данных терминала, Рэн прибыла на Землю неделю назад. До этого она десять лет находилась где-то в космосе. Предположительно участвовала в войне на стороне повстанцев и покинула Землю с целью избежать наказания за содеянные ею преступления. Подозревается в том, что она скрывает террористку, члена группировки Кихейтай по имени Миядзаки Аои, которую разыскивают за убийство членов Бакуфу после окончания войны, где она также сражалась на стороне повстанцев.                    По словам лечащего врача Миядзаки, она поступила в больницу 7 марта с боевыми травмами и затем сбежала спустя неделю. При ней была окровавленная катана, поэтому врача это насторожило. Совершить побег ей помог сообщник, который по описанию уж очень сильно походил на Сакату Гинтоки. Я наблюдал за Йородзуей три дня, но террористки замечено не было. Спустя несколько дней местные жители, живущие на окраине города, сообщили, что видели, как в окнах заброшенного складского помещения мелькала девушка. Отряд Шинсенгуми во главе с замкомандующим отправились на задержание данной особы, но та снова ускользнула от нас. Её след потеряли как раз таки возле цветочного магазина «Лес Хедоро». Огата Рэн могла её скрывать, так как, возможно, они старые знакомые со времён войны.                    Сейчас 8:25 утра. Объект наблюдения вместе с хозяином магазина выставляют на улицу цветы для продажи. На данный момент ничего подозрительного замечено не было. Террористка также не объявлялась», — такой мысленный монолог произошел в голове у инспектора Шинсенгуми Ямазаки, который он позже собирался перенести на бумагу в конце дня.                    Взяв рядом лежащий анпан и не отрывая глаз от девушки, за которой наблюдал сквозь щель приоткрытого окна, он раскрыл упаковку и принялся поглощать свой завтрак. Никакого разнообразия, только булки и молоко. Такова была его дань богу слежки.                                                                                                   ***             «22 марта, четверг. На часах 13:30. Сегодня без изменений, ничего подозрительного замечено не было. Террористка всё также не объявлялась.                    Рэн ведёт весьма обычную и непримечательную жизнь, всё строго по расписанию. В 8:00 открывается магазин. Девушка вместе с хозяином выставляет растения на улицу, затем она их поливает. В 13:00 у них обеденный перерыв. В течение дня к ним заходят покупатели, которых с каждым днём, как мне кажется, становится всё больше. Видимо, это всё из-за Огаты, потому что она весьма вежлива и дружелюбна с клиентами, но и вид Хедоро их теперь не так пугает, ведь он ведёт себя так же дружелюбно. Хотя, насколько я знаю, дакини — весьма злая и воинствующая раса аманто. По крайней мере, захват нашей планеты не входит в его интересы. Ну, я надеюсь.                    Закрывается магазин в 18:00. После того, как растения перенесут в помещение, Рэн идёт за продуктами в комбини неподалёку, затем они ужинают. Вот и всё», — сегодня свои наблюдения Ямазаки решил записать сразу на бумагу.                    Положив кисть на стол, Ямазаки подошел к окну и проверил обстановку около наблюдаемого объекта: всё как обычно. Затем с видом обреченного на смерть, взял очередной анпан, лежащий на полу под окном, открыл упаковку и начал есть. «Сколько ещё я буду есть эти проклятые булки?», — мысленно спросил инспектор. И одинокая слеза скатилась по его щеке.                                                                                                        ***             «23 марта, пятница. Сейчас 20:00 и сегодняшний день прошёл всё так же. Без изменений. Террористка не объявлялась.                    Огата продолжает быть милой с покупателями. Интересно, она такая на самом деле или притворяется? Один сегодняшний момент посеял зерно сомнений по поводу этой девушки. Когда она провожала очередных покупателей, на секунду мне показалось, что её взгляд был направлен в мою сторону и она знает о слежке за ней. В это мгновение у неё на лице проскочила дьявольская усмешка закоренелой садистки. «Сдохни», — таков был её мысленный посыл, который я уловил каждой клеточкой своего тела. Мне стало так жутко, что я принялся есть анпан за анпаном, хотя меня уже выворачивало от этого вкуса бобовой пасты. Да, эта девушка не так проста, как кажется. И слишком уж она была похожа на капитана Окиту в это мгновение. Может, они родственники?                    Поскорее бы закончилось это задание…».                                                                                                              ***                    Было прекрасное солнечное мартовское утро. Дьявольский заместитель командующего Хиджиката Тоширо вышел на крыльцо штаб-квартиры Шинсенгуми и вдохнул полной грудью свежий весенний воздух с оттенками цветущей сакуры. Перевязанной рукой он достал из кармана пачку сигарет, взял из неё одну и прикурил своей зажигалкой в форме бутылочки из-под майонеза. Затем замком окинул взглядом окружающую обстановку: во дворе было довольно шумно и людно. На собрании Кондо-сан не дал никаких указаний, поэтому полицейские решили расслабиться. Некоторые сидели на крыльце и обсуждали всякую ерунду вроде последнего выпуска «Джамп» или серии любимого сериала, другие играли в бадминтон и баскетбол, при этом выкрикивая на всю округу фразы типа «подавай» и «я открыт, пасуй». Брюнета стал раздражать этот балаган, ведь он хотел спокойно покурить и поразмышлять о делах грядущих.                    «Кстати, как там Ямазаки?», — подумал Хиджиката, наблюдая за компанией, играющей в бадминтон. — «Если не звонит, значит, ничего особенного не произошло. Нужно наведаться к нему сегодня». А пока замком намеревался порыться в старых делах и попытаться что-нибудь разнюхать про девчонку из цветочного.                    «Слишком уж всё подозрительно складывается. Мы потеряли след террористки возле цветочной лавки, где продавщица указала, в каком направлении та скрылась. Но преступницу мы так и не обнаружили: ни в той стороне и, в принципе, нигде в близлежащих окрестностях. Опрос других потенциальных свидетелей ничего не дал, подтверждая мои догадки. У меня есть подозрение, что синеволосая скрывается в этом магазине», — размышлял мужчина. — «Тёмная лошадка эта Огата Рэн. Если подтвердится, что она сражалась на стороне повстанцев, то, вероятно, они могли являться старыми знакомыми с Миядзаки. Следовательно, нужно в ближайшее время наведаться к Огате с обыском».                    Ещё и этот рыжеволосый по имени Джинхэй не давал покоя замкому. Пока полицейский наблюдал из-за угла за цветочным магазином, появился этот парень и вспоминал про какое-то «веселье» в космосе, где они с златовласой убивали всяких аманто. Всё это слишком настораживало, и Хиджиката не мог сие оставить без тщательного расследования, хоть оно и не касалось напрямую беглой террористки, не желавшей быть пойманной отважными законниками. А там дело покажет.                    Тоширо затушил сигарету об урну, стоявшую на крыльце, вошёл обратно в здание и медленно двинулся по коридору, продолжая предаваться размышлениям. Проходя мимо комнаты с открытой дверью, он остановился и заглянул внутрь. Там, распластавшись на полу с подушкой под головой, дремал Сого в своей любимой маске для сна. Брюнет начал потихоньку закипать: «Меня окружают одни бездельники», — подумал он и пошёл дальше, прибавив шаг. — «Кстати, куда подевался Кондо-сан? Снова пошёл сталкерить за своей гориллоподобной возлюбленной? Такое впечатление, что только я один тут работаю!», — раздраженно подумал он.                    Дойдя до нужной двери с табличкой, надпись которой гласила «Архив. Посторонним вход запрещён», полицейский открыл ключом дверь и вошёл в кабинет.                    Замком остановился в дверях и, включив свет, осмотрелся: немаленькое помещение, чью большую часть пространства занимали стеллажи и на полках которых стояли папки с архивными документами. У дальней стены стоял стол со стулом. Вот и всё, ничего лишнего.                    Раны, нанесённые ему плотоядным акрорготусом, снова заявили о себе ноющей болью. Но Тоширо старался не обращать внимания. Он вообще старался не вспоминать это комнатное растение самого дьявола, так как каждый раз его передёргивало. «Подумать только, я прошёл через столько сражений, в которых мог погибнуть, и сейчас я вздрагиваю от одного воспоминания об этом чудовище в горшке. Кому вообще пришло в голову привезти на нашу планету этот цветок? И без того монстров хватает», — мысленно негодовал замком.                    Прогоняя мысли о «капкане» трёхдневной давности, Хиджиката подошёл к стеллажу с пометкой «О» и стал осматривать папки, искренне надеясь увидеть на них надпись «Огата», но ничего не нашел. Затем он подошёл к другому стеллажу и нашёл документы о Джоишиши. В этих документах был список повстанцев, кого смогли вычислить и, собственно, чем они отличились. Найдя имена Кацуры и Такасуги, увидел красующееся рядом имя самой зеленоглазой цветочницы.                    — Ага, попалась, златовласка ты наша! Значит, эти две девицы наверняка знакомы.                    Краткая выдержка гласила: «Была замечена за незаконным проникновением на оружейные склады, хищением огнестрельного оружия, в последствии использовавшегося ею против армии Аманто и Бакуфу».                    «Оригинально», — подумал мужчина. Он вспомнил те данные с терминала, которые они запросили и её дату рождения. Посчитав в уме, сколько ей сейчас лет и сколько было на момент войны, присвистнул:                    — А она не промах, в пятнадцать лет такое вытворять.                    Убедившись, что Рэн была повстанкой, полицейский продолжил копать дальше. Ведь ему было очень интересно, какие дела она могла проворачивать в космосе, раз так отличилась на Земле. Немного подумав, брюнет решил просмотреть документы по Кихейтай и другим террористам, но спустя час с лишним это не принесло ожидаемых результатов.                    — Вот сучка! — с раздражением выпалил Тоширо.             Он закурил очередную сигарету и стал бродить между стеллажей взад-вперёд, размышляя вслух:                    — Она ведь прибыла из космоса, правильно? — задал вопрос он сам себе. — Правильно. Значит, нужно что-то связанное с этим самым космосом. Аманто? Пираты? Контрабандисты? Всё это уже было. Хотя, погодите… — и тут он прозрел. — Ну, конечно же, как я сразу не догадался! — Хиджиката резко развернулся и направился туда, где хранились документы с записями допросов контрабандистов. Зловеще ухмыляясь, синеглазый внутренне ликовал, что смог найти ту самую ниточку, благодаря которой он наконец-то узнает, что за личность эта милая продавщица с замашками садиста, и откроет шкаф с её скелетами прошлого.                    «Когда закончилась война, за всеми повстанцами началась тотальная охота, и вряд ли она так легко и легально смогла покинуть Землю. А если она не была связана с Кихейтаем и прочим сбродом, то, скорее всего, сбежать ей помогли контрабандисты», — сосредоточенно размышлял брюнет.                    «Однако же, если подумать: зачем мне оно надо? Единственное, что нужно узнать, так это скрывает она эту синеволосую психопатку или нет. Прошлое Огаты и что они там творили с этим обладателем рыжих волос и нахальной морды меня вообще волновать не должно. Космос — не наша территория. И срать мне с высокой горы, что там за разборки происходили». Мужчина остановился напротив очередного стеллажа и достал из нагрудного кармана несколько фотографий, сделанных им лично. На первой фотографии замком запечатлел высокого мужчину в капюшоне и с зонтом за спиной, обнимающего цветочницу. По всей видимости, это была не запланированная встреча, так как девушка была удивлена. «Этот зонтик мне что-то напоминает», — подумал брюнет и, сразу же, словно молния, в памяти всплыло лицо девочки из Йородзуи. — «Этот парень — ято?». На втором фото девушка стояла одна у магазина со странной улыбкой на лице, а на третьем полицейскому удалось поймать в кадр лицо самого незнакомца в капюшоне, когда тот промчался мимо него. Взгляд рыжеволосого был прикован прямо к объективу фотокамеры. «Вот чёрт, всё-таки заметил меня».                          Затем снова вернулся ко второму снимку, разглядывая его:                    — Какого чёрта там происходило? — раздраженно произнёс брюнет, всматриваясь в мечтательный взгляд Огаты, смотрящей вслед рыжеволосому ято. — Они что, любовники? Что за дурацкое выражение лица у этой девчонки?                    Хиджиката убрал снимки обратно в карман. «Кажется, пора лечить нервы. Что-то я совсем психованный стал», — подумал он. Внезапно в его мыслях промчалось: «Может быть, она меня зацепила, поэтому меня так это бесит?».                    Тоширо резко затормозил и встряхнул головой.                    — Чушь какая, — отмахнулся полицейский, — меня это дерьмо совсем не интересует, — и пошёл дальше. — Было бы ещё об кого цепляться. Она же отмороженная садистка в милой оболочке. Чёртова женская копия сопляка Окиты! — сердито прорычал последнюю фразу.                    Но, несмотря на эти мысли вслух, Хиджиката нашёл необходимую ему папку и, открыв её, принялся просматривать страницу за страницей в поисках информации. Мысли про симпатию он отбросил, так как пришёл к выводу: пусть золотоволосая садистка и творила какие-то дела где-то там, в космосе, далеко от Земли, то не факт, что тут она не начнёт их творить. Поэтому нужно быть начеку.                    В правой руке снова появилась ноющая боль. «Чёртов акрорготус!», — у себя в мыслях прошипел полицейский. — «Как закончу, нужно опять сделать перевязку».                    Долго искать нужную информацию не пришлось. Открыв первый попавшийся допрос инопланетных контрабандистов, Тоширо принялся читать. И тут взгляд брюнета зацепился за весьма интересные строчки. Удивление во время чтения было настолько велико, что сигарета выпала изо рта мужчины.                    — Ну нихрена себе, — это всё, что он смог вымолвить, поднимая с пола уже испорченную сигарету.                                                                                                        ***             «24 марта, суббота. Отчёт о слежке Ямазаки Анпана Сагару.                    У обитателей магазина всё по-прежнему. Иногда мне кажется, что я попал в петлю времени, потому что все действия в окружающей меня среде повторяются. И не осознавая того, я тоже стал частью этой петли. Ведь я продолжаю есть булки и совершаю те же действия, что и вчера, и позавчера. В космическом пространстве произошёл разлом, или, может быть, образовалась чёрная дыра, и нашу планету всё глубже и глубже туда засасывает. С каждой минутой я сильнее теряю связь с реальностью. Мой организм напрочь отказывается есть эти чёртовы булки, которые, кстати, закончились, слава богам. За три дня я съел недельный запас анпана, чего раньше не бывало! Я всегда рационально распределял запасы еды на время слежки, чтобы лишний раз не светиться на улице. Но в этот раз что-то явно пошло не так. Во всём виновата эта чёрная дыра или, возможно, эта девка. Да, эта чёртова девка! В тот момент, когда цветочница мельком взглянула в мою сторону, она запрограммировала меня на самоуничтожение, иначе по-другому я это объяснить не могу. Я уверен на все сто процентов, что она владеет какими-то садистскими техниками гипноза.                    И вот сейчас я сижу на полу посреди комнаты и веду этот монолог. Я не стал записывать это всё на бумагу, так как думаю, мой отчёт вряд ли дойдёт до заместителя командующего, ведь меня засосало в глубокую вонючую дыру, и мы находимся в разных измерениях. Я уже никогда не вернусь обратно и не смогу стать прежним», — мысленный крик души сотряс границы сознания шпиона, каждое слово которого было насквозь пропитано горькой безысходностью.                    На глазах инспектора Ямазаки наворачивались слёзы. Он сидел на полу с отросшей щетиной и запутанными грязными волосами посреди такой же грязной и заваленной мусором комнаты. Слёзы катились из его глаз, стекали и терялись в зарождающихся волосатых джунглях на его лице. С каждой секундой силы покидали беднягу, и тот упал на пол. Не шелохнулся, так и оставшись лежать на спине, смотрел в одну точку на потолке немигающим взглядом.                    Спустя какое-то время черноволосый повернул голову набок и увидел нечто под грудой хлама. Это нечто, словно лучик солнца, пробивающийся к нему сквозь плотные тучи, заставило винтики в его голове вращаться с удвоенной скоростью. «Бог спустился с небес, чтобы дать мне ещё один шанс!», — внезапно озарило Ямазаки. Он перевернулся на живот и решительно пополз к куче мусора, из-под которой виднелась упаковка с нетронутым анпаном.                    «Это мой шанс», — повторил полицейский. — «Всё-таки я смогу вырваться из этого измерения, порождённого Огатой Рэн», — мужчина дотянулся до заветного анпана и вытащил свою последнюю надежду из груды мусора. Встав на ноги, страж порядка открыл упаковку и достал спасительную булку.                    У любителя бадминтона стёрлась грань между фантазией и реальностью: он думал, что начал размазывать несчастную сдобу по лицу золотоволосой, а затем засовывает её в глотку девушке, и та задыхается, бьётся в предсмертной агонии. На самом же деле двинувшийся коп просто размазывал её по стене.                    — Получай, грёбанная сучка! — вышедший из ума инспектор принялся ещё агрессивнее размазывать то, что когда-то было едой, при этом не переставая бормотать:                    — Анпан, анпан, анпан, грёбанная сучка, анпан, анпан, грёбанная сучка, анпан, грёбанная сучка, сучка, сучка, СУЧКА!!! — бормотание перешло в истошный вопль. — АААААААААААААААА!!!!!!!!!!!!!!!!!!                    В мыслях Ямазаки уже похоронил стерву с цветочным именем и писал эпитафию на её надгробии, изящно выводя каждый иероглиф, а в реальности всё так же продолжал безобразно портить стену комнаты своим ужасным почерком.                    Спустя несколько минут он закончил и отошёл от стены, удовлетворённо разглядывая своё творение, и сказал:                    — Да, вот так отлично. Теперь можно поставить точку в моём послании на тот свет, — сказал он и резко перешёл на крик. — ПОКОЙСЯ С МИРОМ, ДРЯНЬ! — кинул анпан в стену.                    Именно в этот момент дверь комнаты открылась, и на пороге показался Хиджиката. Только что прибывший мужчина удивился ужасающей сцене, представшей перед ним, но он постарался сохранить невозмутимое лицо. Однако его глаз начал слегка подёргиваться, выдавая зарождавшееся раздражение.                    Инспектор не заметил внезапного гостя. Он стоял, словно заворожённый, смотрел на стену и при этом бормотал что-то себе под нос. Синеглазый брюнет прислушался и расслышал в бредовом потоке младшего по званию лишь имя златовласой цветочницы, которое тот повторял, словно мантру.                    — Какого чёрта ты творишь, Ямазаки?                    Ответа не последовало: свихнувшийся полицейский был вне зоны доступа. Замкомадующий забеспокоился, но одновременно с тем его раздражение начало возрастать с удвоенной силой.                    Тоширо взял первое, что попалось под руку из барахла, лежащего под ногами, и запустил в голову невменяемого подчинённого:                    — Твою мать, очнись, придурок!                    Пустая картонная упаковка из-под молока достигла своей цели. Ямазаки Сагару замер — странная масса в его руке, ранее бывшая анпаном, упала на пол, и он повернулся в сторону своего непосредственного начальника.                    — Ась? — взгляд его сфокусировался на человеке, стоящим в дверях, и он наконец-то вернулся к реальности. — А, это вы, Хиджиката-сан.                    — Ты что творишь, ублюдок? — рыкнул брюнет. — Сеппуку захотелось? Ты чем тут занимаешься? Я же тебе сказал следить за Огатой и магазином!                    — Извините, Хиджиката-сан. Я сам не понял, как это вообще произошло, — сказал инспектор, виновато опустив голову. — В какой-то момент мне показалось, будто эта девчонка заметила меня, и я стал делать всякие странные вещи, затем совсем перестал себя контролировать.                    «Действительно», — мысленно отметил Хиджиката, — «Странный он какой-то. Ямазаки, конечно, всегда был странным, но такого я за ним не замечал ещё. Нужно будет отправить его в отпуск, пока совсем не свихнулся, бедняга».                    — Что-то интересное происходило? Террористка не объявлялась?                    — Нет, совсем ничего. Все обитатели магазина живут тихой, ничем не примечательной жизнью. Никого подозрительного замечено не было.                    — Понятно, — ответил замком и закурил очередную за день сигарету. — Скорее всего, цветочница догадалась, что за ней может вестись слежка, и замела все следы.                    — Вы думаете, она заодно с синеволосой?                    — Кто знает, — задумчиво произнёс Тоширо. — Но я откопал кое-что интересное. Оказывается, эта милая продавщица та ещё штучка.                    — Она всё-таки бывшая повстанка?                    — Да, но не только это я разузнал.                    — Интересно, — заинтриговано проговорил Ямазаки, поудобнее усаживаясь на полу. — Что же такого она натворила?                    Хиджиката сел напротив и, положив папку с допросами между ними, начал свой рассказ:                    — На войне Огата прославилась тем, что воровала у аманто оружие и использовала против них же. Однако после войны сразу же покинула Землю. В каких-либо диверсиях и покушениях на членов правительства замечена не была. Сбежала она вместе с Сакамото Тацумой, также принимавшим участие в сражениях. Позже они создали торговую компанию «Кайентай», — брюнет затушил сигарету и продолжил. — Как я понял, она стала кем-то вроде телохранителя для Сакамото, когда они начали заниматься торговлей, и по его приказу устраняла неугодных ему конкурентов и партнёров. В этих документах, — он указал на папку, — есть допрос одних контрабандистов, пять лет назад пытавшихся незаконно провезти оружие на Землю, но были пойманы. Так вот, они рассказывали, что на планете Ригон, где покупали металл, на них напали члены Кайентая. Из тридцати аманто, присутствовавших там, в живых осталось лишь трое. И устранили их наша милая продавщица из лавки «Лес Хедоро» и рыжеволосый парень из клана ято, навещавший её. Вот такие вот дела.                    Ямазаки сильно удивился рассказанному. Он, конечно, подозревал, что Рэн не так проста, как кажется…но чтобы настолько. Образ милой девушки никак не хотел клеиться с образом хладнокровной убийцы. Но всё же где-то в глубинах разума зарождались подозрения, будто не все пазлы сходились в единую картинку. И он спросил:                    — Хиджиката-сан, но зачем просто так нападать из-за какого-то металла? Дела у Кайентая были настолько плохи, что они, вместо того, чтобы купить, решили просто-напросто отжать товар у других?                    — Дело в том, что правительство Ригона просто так не продаёт свой металл блариум направо и налево. Это один из лучших металлов во Вселенной, который используют в основном при изготовлении оружия. Нужно заслужить большое доверие у правительства, чтобы заполучить его. Сакамото и его шайка, видимо, это доверие не заслужили. Поэтому они решили отобрать товар у других таким варварским способом.                    Наступила тишина. Оба полицейских замолчали, размышляя каждый о своём. Ямазаки пытался переварить услышанную информацию. Получалось, но не очень, так как полностью в себя прийти не удавалось, и он оставил эту затею. Он понял, что слишком устал после этого задания и ему просто необходимо взять паузу в работе и отдохнуть где-нибудь в отдалённом от этого сумасшедшего города месте. «Решено. С завтрашнего дня беру отпуск», — произнёс мысленно инспектор. Он внезапно подумал, что за всё время службы в Шинсенгуми ни разу не отдыхал. Затем Сагару поднялся на ноги и осмотрел комнату.                    — Какой ужас! Тут необходимо прибраться, — сказал он и принялся складывать скопившийся мусор в пакеты.                    Заместитель командующего же так и остался сидеть на месте. Он закурил очередную сигарету и уставился в щель приоткрытого окна, в котором виднелся кусочек ясного неба. «Дело приняло весьма странный оборот», — констатировал мужчина. Всё это расследование завело непонятно в какие космические дебри. Почему-то Хиджиката не хотел мириться с тем, что он узнал про девушку из цветочного магазина. Но факты говорили сами за себя. В памяти так и всплывали кадры их знакомства: как она забеспокоилась, когда из раны, нанесённой монстром-цветком, пошла кровь, как она заботливо обработала и перевязала его руку…. Полицейский встряхнул головой, отгоняя эти мысли. «Чёрт. О чём я только думаю…».                    — Хиджиката-сан, что-то не так? — спросил подчинённый, заметив странную перемену в настроении старшего по званию.                    Синеглазый быстро затолкал мысли об Огате куда подальше и ответил:                    — Всё нормально.                    Он поднялся и заметил, что Ямазаки уже почти закончил собирать мусор.                    — В общем, так, — начал замком, — уберёшь за собой всё это безобразие и возвращайся в штаб. В слежке больше нет смысла. Завтра наведаемся к ней с обыском, чтобы наверняка убедиться, скрывается там Миядзаки или нет.                    — А что по поводу Кайентая? — спросил инспектор, складывая последнюю упаковку из-под анпана в мусорный пакет.                    — Ничего, это нас не касается. Просто будем наблюдать за ней, вдруг ей захочется тут беспредел устроить.                    Хиджиката снова застыл, погрузившись в свои мысли. Ямазаки, поставив пакеты с мусором у двери, подошёл к окну проверить обстановку на улице.                    Два часа дня. Солнце, понемногу стремясь к горизонту, согревало Эдо своим ласковым мартовским теплом. Выходной день в самом разгаре. На улице стало появляться всё больше прохожих, не спеша прогуливающихся и наслаждающихся приятной весенней погодой.                    В поле зрения инспектора попала цветочница Рэн, которая приближалась к магазину с пакетом продуктов. В этот момент из недр лавки вышел её владелец — громила дакини с миленьким розовым цветочком, растущим прям из его головы. «Что за странный цветок? Это аксессуар такой?», — подумал Сагару, продолжая наблюдать.                    — Хиджиката-сан, тут цветочница объявилась со своим монстром начальником.                    Обращение инспектора вернуло синеглазого брюнета из его мыслей в реальность, он тоже подошёл к окну и стал наблюдать за дальнейшими действиями цветочного дуэта.                    — Прекрасная погода сегодня, Огата-сан, не так ли? — спросил Хедоро у своей подчинённой.                    — Да, просто прекрасная, — ответила девушка. — Сегодня самое время идти в парк на пикник и любоваться цветением сакуры.                    — Отличная идея! Честно говоря, я ещё ни разу не ходил на пикник… Тут, в Эдо.                    — Тогда давайте сходим. Буду рада составить вам компанию, Хедоро-сан, — сказала цветочница и мило улыбнулась.                    «Как это она так мило с ним общается? И не боится же!», — недоумение проскочило в мыслях Ямазаки.                    Однако владелец магазина погрустнел. Он опустил голову и спросил:                    — Ты думаешь, это хорошая идея? Наверняка люди будут меня бояться. Я только испорчу всем праздник.                    — Ну что вы, Хедоро-сан, — Рэн подошла поближе и положила свою ладонь на лапищу аманто, как бы успокаивая. — Не переживайте, я буду рядом. К тому же люди немного привыкли к вам. И когда увидят, что вы тоже пришли на пикник насладиться цветением сакуры, они поймут, что бояться вас не стоит.                    Аманто, смахнув слезинку, улыбнулся молодой девушке:                    — Спасибо тебе, Рэн. Тогда я пойду и приготовлю чего-нибудь вкусненького, — сказало орудие убийства и вошло обратно в лавку. Огата последовала за ним.                    Полицейские застыли у окна от увиденного. Спустя несколько минут Хиджиката первый пришёл в себя и сказал:                    — Отлично, — странный блеск появился в его глазах, — значит, идём на пикник.                    Глаз инспектора Ямазаки сильно задёргался. Он больше не хотел находиться рядом с этой девчонкой когда-либо в своей жизни, даже на расстоянии пушечного выстрела.                    — Хиджиката-сан, вы шутите? Пожалейте меня, пожалуйста, я больше этого не выдержу! Я сделаю всё, что попросите, даже сеппуку, только не заставляйте меня туда идти! — произнёс полицейский жалобным тоном. — Пожалуйста, Хиджиката-саааан.                    Но Тоширо пропустил отчаянные мольбы подчинённого и направился к выходу. Открыв дверь, он бросил напоследок:                    — Увидимся в штабе.                                                                                            ***                    Близился закат. Уходящие лучи солнца отражались в окнах домов Эдо, окрашивая весь город в ярко оранжевый цвет. Дул приятный ветерок: лепестки сакуры, кружа в медленном танце, падали на землю.                    Желающих отдохнуть в парке под сакурой оказалось весьма большое количество. Свободных мест практически не осталось. С разных сторон слышалась всякая болтовня, детский смех, лай собак и даже звуки сямисэна.                    Под раскидистыми кронами одной сакуры сидела компания из четырёх человек и одной большой собаки. Самурай с серебряными волосами, медленно потягивая сакэ, любовался умиротворённым пейзажем.                    — Как же хорошо вот так отдыхать и не думать о делах, — сказал расслабленно Гинтоки.                    — Гин-сан, ты и так круглый год отдыхаешь и ни о чем не думаешь, — подал голос Шинпачи.                    — Не порть момент, пацуан, — лениво ответил ему мужчина.                    В разговор вмешалась голодная Кагура:                    — Вот именно, подставка для очков. Давайте будем отдыхать, не думать о делах и съедим всю еду, которую мы принесли с собой.                    — Ты кого подставкой назвала, дура? — в ответ взбесился парень.                    — Эй, ты чё сказал? — дерзко ответила девочка ято, приняв крайне устрашающее выражение лица.                    — Давайте хоть сегодня не будем ссориться и спокойно проведём время, — нарушила молчание Отаэ, разворачивая платок, в котором было бэнто. — Я как раз принесла своё коронное блюдо. Это тамагояки, я только их и умею готовить. Надеюсь, вам понравится.                    Шимура подняла крышку, и под ней оказалась зловещая тёмная материя неизвестного происхождения. Гинтоки нервно сглотнул, на лице Шинпачи появилось обречённое выражение лица и только лишь одна Кагура с воодушевлением потянулась к странной субстанции.                    — Пожалуйста, угощайтесь, — мило улыбаясь, сказала Отаэ.                    Это была лишь одна сторона медали, но младший брат знал: если проигнорировать угощение сестры, то эта маска быстро спадёт с её лица, и потом ты даже не заметишь, как пройдёт мгновение, и она уже насильно будет запихивать это нечто тебе в рот. «Ну же, Шин-чан, я так старалась. Хочешь сказать, что это невкусно?», — внезапное воспоминание из прошлого, где сестра гналась за ним по всему додзё и в итоге добилась своего. Шинпачи передёрнуло от накатившего отвращения.                    «Ками-сама, смилостивься над нами, я ещё хочу жить», — мысленно воззвал к небесам парень. Он смотрел на Кагуру, с интересом рассматривающую материю и уже собиравшуюся подносить её ко рту, дабы съесть. Парень в очках хотел предостеречь девочку, как сзади послышался мелодичный женский голос:                    — Ярэ-ярэ, кого я вижу, — он обернулся и увидел златовласую девушку из цветочной лавки. Сзади неё возвышался, словно скала, устрашающий сосед Хедоро с пакетами в руках. — Это же мой старый должник Гинтоки-кун.                    — Приветствую, дорогие соседи, — вежливо поздоровался со всеми зеленокожий аманто.                    Квартет, сидящий на подстилке, замер при появлении цветочного дуэта. Всё бы ничего, но образ дакини никак не вписывался в мирный пейзаж окружающей среды. Люди, сидящие неподалёку, стали оглядываться и перешёптываться.                    Взгляд Таэ в первую очередь упал на пышную грудь цветочницы, от вида которой глаз девушки нервно задёргался. «Ещё одна пышногрудая стерва, сколько же вас развелось…», — со злостью подумала шатенка. Потом обратила внимание на короткую юкату и стройные ножки, обтянутые гольфами. «Наверняка пришла цеплять мужиков в таком прикиде».                    Несмотря на дрожь в теле, Гинтоки взял себя в руки и ответил:                    — Ты слишком зациклена на прошлом, Рэн. Я предлагаю закопать топор разногласий и идти дальше, не оглядываясь.                    — Рэн-тян, этот кучерявый и тебе должен денег? — спросила рыжеволосая девочка-ято. — Он уже два месяца не платит нам зарплату.                    — Какой кошмар, Саката, ты пробил дно, — с презрением прокомментировала Рэн. — Используешь бесплатную детскую рабочую силу? Я сообщу об этом в соответствующие органы.                    В перепалку вмешалась Шимура старшая:                    — О, так вы старые друзья с Гин-чаном? — спросила она у цветочницы.                    — Скорее старые враги. Не припоминаю, чтобы водила дружбу с таким отмороженным лентяем и извращенцем, — гримаса отвращения появилась на лице зеленоглазой.                    — Эй, минуточку! — пытался встрять в разговор самурай, но его бесцеремонно перебили.                    — Как мило, — пропела Отаэ, поднявшись на ноги, протянула златовласой девушке руку. — Я Шимура Таэ, сестра Шинпачи.                    Огата ответила на рукопожатие, мило улыбаясь своей фирменной улыбкой:                    — Огата Рэн, приятно познакомиться.                    — Присоединяйтесь к нашей скромной компании, мы будем очень рады, — шатенка села обратно на своё место.                    — Это, сестра, — начал шёпотом очкарик на ухо, — может, не стоит?                    Довольный Хедоро присел первым, несмотря на ужас в глазах мужской половины компании. Места на подстилке значительно поубавилось. Зеленокожий аманто принялся доставать коробочки с бэнто из пакетов:                    — Я как раз приготовил много угощений. Так что не стесняйтесь.                    — Как здорово, — заметила Отаэ, — я тоже принесла много вкуснятины, угощайтесь, — протянула она одну из коробочек гостям.                    Рэн мрачно посмотрела на «угощение» от новой знакомой. «Она серьёзно или шутит?», — но тут же взяла себя в руки, усаживаясь рядом с ней.                    — Это новый вид биологического оружия? — сорвалось с языка златовласки.                    Наступила тишина. Все замерли в ожидании дальнейших действий кабаре-девушки. Напряжение, витавшее в воздухе с момента появления дуэта, возросло ещё сильнее и продолжало увеличиваться со скоростью света. Только Кагура и Хедоро, как будто находясь не здесь, не замечали происходящей немой сцены. Рыжеволосая девочка, позабыв про страх перед соседом, уже уплетала за обе щеки приготовленную Хедоро еду, а тот с довольным видом подавал очередное бэнто.                    «Гин-саааааан», — обратился мысленно Шинпачи к рядом сидящему самураю, — «Что делать, Гин-сан? Опасно. Это очень опасно. Девчонка может спровоцировать войну мирового масштаба. Чё творит эта дура?».                    «Чёртова садистка! Шинпачи, мы должны быть на чеку. Если ситуация выйдет из-под контроля, бежим по моему сигналу», — так же мысленно ответил ему самурай.             Рэн почувствовала флюиды ярости, исходившие от старшей сестрицы очкастого, но её это мало волновало. В прошлом она сталкивалась с разными опасными личностями, но никогда никого не боялась. Златовласая девушка давно позабыла, что такое страх, поэтому данная ситуация даже забавляла. Заметив перепуганные лица Гинтоки и его падавана, зеленоглазая ухмыльнулась: «Какие же они придурки! И как легко их можно взять в узду, манипулируя с помощью страха».                     Отаэ же понимала, что перед ней находилась необычная девушка. Не те знакомые дурочки, с которыми она ежедневно сталкивается и которых можно легко приструнить или дать по морде. «Совсем другого поля ягодка», — проанализировала она.                    Огата решила больше не издеваться над перепуганными товарищами по пикнику и попыталась разрядить обстановку:                    — Не поделишься рецептиком?                    — Конечно, Рэн-сан, — ответила ей Шимура, также решив не усугублять безмолвный конфликт. — Приходи как-нибудь в гости, проведу мастер класс.                    — Спасибо, обязательно приду, — цветочница в мыслях скармливая уже готовое «блюдо» наглому идиоту Джинхэю, когда тот вернётся к ней за ответом.                    И девушки мило засмеялись. Шинпачи, не мигая, наблюдал за девушками, но, удостоверившись, что опасность позади, выдохнул и обратился к серебряноволосому:                    — Кажется, пронесло. Да, Гин-сан?                    — Да, нормуль, — ответил мужчина. — Думаю, теперь наконец-то можно перекусить, — и потянулся к бэнто Хедоро.                    Тем временем Кагура, съев уже половину еды, которую принёс дакини, с набитым ртом дерзко сказала:                    — Не вздумай, кучерявый, ты не заслужил еды. Иди пей своё клубничное молоко, сахарный наркоман.                    — Совсем охренела, малявка? — раздражённо заявил Саката.                    — Кагура-чан, так нечестно, эти угощения не только для тебя! — возмущённо выпалил Шинпачи.                    — Ну что вы, ребята, не нужно ссориться. Еды хватит на всех, — миролюбиво проговорил аманто. Но голодная троица, злостно сверля друг друга глазами, пропустила мимо ушей его слова.                    Назревала битва. Трое отважных воинов не собирались уступать свою добычу врагу. Командующий восточными войсками генерал Саката первым ринулся в бой, ведь лучшая защита — это нападение. Таков девиз его армии. Предводитель западных войск — Кагура, бесстрашная девочка из воинствующего клана, кинулась на врага без оружия, с голыми руками. Они неслись навстречу друг другу, словно два урагана, сметая всё на своём пути. Тактика же предводителя южных войск — Шимуры Шинпачи, была довольно проста, но действенна. Он стоял в стороне, выжидая подходящего момента, чтобы пробраться к добыче. К тому же, пока враги сражаются друг с другом, теряя силы, он остаётся полным энергии. Хитрый план. Однако что-то пошло не так, и шальная пуля (кулак Кагуры) задела его, помутив рассудок темноволосого подростка. Отбросив свой хитрый план, он бросился на врагов со всей своей истеричностью, силой и яростью.                    — Чё за херня? — только и спросила Огата, озадаченно наблюдая эпичный бой за еду.                    Поднялся столп пыли, кусочки еды, разлетаясь в разные стороны, падали на людей, располагающихся на соседних подстилках. Сидящие неподалёку стали перемещаться подальше, образуя зону отчуждения вокруг странной компании, нарушающей умиротворённую обстановку в парке. Хедоро пытался разнять бушующую троицу, но в ответ лишь получил пустой коробочкой из-под бэнто по лицу.                    Златовласая и шатенка никак не пытались остановить сражение и просто наблюдали за происходящим. Обернулись только лишь на звуки приближающихся к ним шагов. Во всей красе перед ними предстал отряд Шинсенгуми во главе с командующим Кондо. Одетые в штатское, они всем видом хотели показать, что тоже пришли полюбоваться на цветение сакуры, не забыв прихватить еду, сакэ и всякий инвентарь для активного отдыха. Ну и катаны, конечно же, куда же без них. Окита сразу же заметил свою новую знакомую и подмигнул ей. Огата ответила тем же.                    — Рад видеть тебя, Отаэ-сан, — добродушно поздоровался Исао.                    Троица резко прекратила драться и обратила своё внимание на новоприбывших.                    — О, здарова, горилла, — поздоровалась Кагура. — Прости, но бананы мы сегодня не принесли.                    — Эй, ты кого гориллой назвала? — возмущённо осведомился командующий.                    Хиджиката, скрестив руки на груди, сказал:                    — Хотите попасть за решётку, злостные нарушители покоя в общественном месте? Я сейчас это быстро организую.                    — Арестовать всех, кроме Отаэ-сан, она остаётся! — заявил Кондо.                    — Нет, мы арестуем всех, — сердито ответил ему замком.                    «Какого чёрта здесь происходит?», — мысленно спросил себя удивлённый Ямазаки, пытающийся слиться с толпой, дабы не попасться на глаза цветочнице. — «Мы же пришли сюда под прикрытием, чтобы со стороны понаблюдать за ними, а командующий и Хиджиката-сан ещё больше раздувают конфликт».                    — Эй, ты, парень с V-образной чёлкой, — нахально обратился Гинтоки к брюнету, при этом ковыряясь в носу. — Себя арестуй. Мы вообще-то тут мирно отдыхали, пока вы не припёрлись. Ещё надо разобраться, кто из нас нарушитель покоя.                    — Чё сказал, урод? Подойди поближе и скажи это ещё раз, — сказал возмущённо, доставая верную катану из ножен.                    — Успокойся, Тоши, — обратился к синеглазому Кондо. — Зачем нам ссориться? Ведь мы хотели просто отдохнуть в парке. Смотри, даже Огата-сан пришла. Ты же хотел её увидеть. Какое совпадение, что и она тут!                    — Эй, всё совсем не так, — пробурчал резко остывший Тоши, засовывая катану обратно в ножны, при этом пытаясь скрыть смущение.                    Сого решил не терять момент и поиздеваться над брюнетом:                    — Да-да. Хиджиката-сан даже пытался по-другому уложить свою чёлку, чтобы не выглядеть идиотом перед девушкой. Потратил целых два тюбика геля для волос, но безуспешно, — вздыхая и расстроенно качая головой, сказал он.                    — Убью нахрен, Сого.                    Рэн скептично смотрела на перепалку законников, при этом думая: «Серьёзно? Эти клоуны точно полицейские? Похожи на подростков, которые впервые пришли клеить девчонок на дискотеке». Но при этом беззастенчиво произнесла:                    — Товарищи полицейские, может, всё-таки вы все успокоитесь? Вы слишком шумные. Раздражаете.                    Инспектор Ямазаки, позабыв о том, что он пытался не попадаться на глаза золотоволосой, вышел из тени, дружелюбно обращаясь к старшим по званию:                    — Ха-ха, действительно. Давайте все успокоимся и как следует отдохнём, сегодня же выходной!                    В этот момент взгляды инспектора и цветочницы встретились. Осознав свою ошибку, Ямазаки опомнился, но было уже поздно. На лице девушки снова проскочила эта дьявольская усмешка и взгляд, которые мужчина имел возможность лицезреть, следя за ней из дома напротив. Никто этого не заметил, так как это произошло за долю секунды, но Сагару и этого хватило, чтобы уловить очередной мысленный посыл от Огаты. «Скройся, нах», — такое послание было для мужчины. Он тут же взял свою любимую ракетку, с которой никогда не расставался, и пошёл в сторонке играть в бадминтон сам с собой.                    Ничего не заметившие ребята из Шинсенгуми принялись стелить свои подстилки вокруг места, где сидела Йородзуя и цветочный дуэт, тем самым взяв их в окружение. Командующий без приглашения нагло уселся напротив Рэн и Таэ, поставив перед собой бутылку сакэ.                    — Я надеюсь, вы не против, если я составлю компанию таким красавицам, как вы, девчонки. Вместе веселее, — сказал Кондо, расставляя рюмки.                    — Ну, конечно же, против, — ответила Шимура, мило улыбаясь. — Не припоминаю, чтобы звала гориллу составить нам компанию. Верно, Рэн-сан?                    — Согласна, — сказала Огата, так же мило улыбаясь. Она взяла в руки бутылку и принялась разливать алкоголь, игнорируя рюмку мужчины. — Поэтому мы просто отберём его сакэ и выпьем сами. Верно, Таэ-сан?                    — Отличная мысль. Только не переусердствуй с выпивкой, Рэн-сан. А то придётся тащить тебя домой.                    — О, не волнуйся, — успокоила она шатенку. — Алкоголь меня не берёт, так что я могу выпивать и не беспокоиться.                    — Какое совпадение. Работа в кабаре выработала у меня иммунитет, так что я тоже могу спокойно пить, не опасаясь последствий.                    Девушки засмеялись. Однако за этими наигранно милыми масками скрывался дух соперничества. Совсем забыв про гориллу, безуспешно пытавшегося найти повод к разговору, девчонки загорелись желанием «размазать по стене» друг друга в этом странном алкогольном состязании. Чокнувшись, они одновременно поднесли рюмки к губам, выпивая содержимое за мгновение.                    — Ну, понеслась, — решительно выпалила цветочница, снова наполняя их рюмки.                    Кондо понял, что подкатить к возлюбленной не удастся, поэтому он пересел к Хиджикате. Брюнет курил, как обычно, погружённый в свои мысли. Заметив начальника, он спросил:                    — Снова облом, Кондо-сан?                    — Похоже на то, — грустно ответил командующий. — А у тебя что?             Тоширо вопросительно уставился на начальника.                    — В смысле, что у меня? Я пришёл наблюдать сюда за этой девкой, а не то, что вы подумали.                    — До сих пор подозреваешь её?                    — Сам не знаю. Завтра придём к ним в магазин с обыском, чтобы точно удостовериться, что Миядзаки там нет.                    Заместитель командующего прекрасно понимал, что беглянки они не обнаружат, даже если она там и была когда-то. Понятно же, что рано или поздно полицейские могут прийти с обыском. Но брюнета притягивала цветочная лавка, словно магнит. Хотя нет, не лавка, а та, кто там работает. Тоширо посмотрел на девушку, которая за такое короткое время уже была под градусом. Это не удивительно, ведь они с Отаэ пили без передышки, как будто соревновались, кто быстрее напьётся. «Вот дурёха», — улыбнувшись, подумал мужчина. — «Может быть, я просто ищу повод для встречи?». Хиджиката снова посмотрел на цветочницу, Рэн в это время играла с одним пареньком из Шинсенгуми в «камень-ножницы-бумага», паренёк проиграл, и девушка со всей силы влепила ему пощёчину. «Да ну, бред какой-то. Ещё бы я искал повод для встречи с подобным терминатором». На удивление синеглазому сразу же полегчало, будто камень с души свалился. «Ну и отлично, с остальным разберёмся завтра, а теперь можно просто расслабиться и ни о чём не думать». Но тут брюнет кое-что вспомнил, он обратился к командующему:                    — Кстати, Кондо-сан, вы не видели Ямазаки?                    — Он где-то неподалёку играет в бадминтон, — отвлечённо ответил Исао, наблюдая за опьяневшей сестрой Шинпачи, насильно запихивающей свою тёмную материю тамагояки в глотку случайного рядового полиции.                    Тоширо обернулся и увидел увлеченного игрой инспектора. Снова и снова он взмахивал ракеткой, не замечая ничего вокруг. Замком попытался позвать его, но тщетно. «И раз, и два, и три», — только и слышалось со стороны игрока. Брюнет снова обратился к рядом сидящему мужчине:                    — Вам не кажется, что он стал каким-то странным в последнее время?                    «И раз, и два, и три…».                    — Я заметил. Он, кстати, попросил отпуск. Говорит, сильно устал и хочет взять паузу в работе где-то на месяц.                    «И раз, и два, и три…».                    — М-м-м, понятно.                    «И раз, и два, и три…».                    Терпение Хиджикаты внезапно лопнуло, как струна на сямисэне сидящего в отдалении мужчины, и он запустил рюмку в Ямазаки:                    — Та заткнись ты, чёрт возьми!                    Рюмка со звонким стуком ударила по голове несчастного любителя анпанов, тот упал и вырубился.                                                                                             ***                    Солнце уже зашло, везде горели фонари. Отдыхающие понемногу покидали парк, так как становилось прохладно. Однако одной большой, но очень шумной и уже нетрезвой компании было весьма жарко. Пьяный Хиджиката Тоширо лежал на лавке и спал, а в это время пьяные Окита и Огата разрисовывали его лицо помадой цветочницы; пьяный Гинтоки, засунув голову в автомат с напитками, блевал; пьяная Отаэ уже продолжительное время избивала несчастного пьянющего Кондо, снова посмевшего говорить всякие непристойности в её адрес. Другие законники так же были не в адеквате и творили всякий неподдающийся логике беспредел.                    Посреди всей этой вакханалии, словно островок адекватности, тихо и мирно восседали два подростка и один аманто. Троица попивала чаёк из огромного термоса, который заботливо принёс зеленокожий. Хедоро с интересом наблюдал за происходящим вокруг, ведь он мало знал о жизни в этом городе, о его традициях и обычаях. Он обратился к подросткам:                    — Значит, вот так проводят время на пикниках в Эдо?                    — Нет, Хедоро-сан, — ответил парень в очках с каменным лицом. Окружающий маразм его знатно утомил. — Так проводят время только идиоты.                    Кагура допила свой чай и откинулась на Садахару, мирно дремавшего сзади. Шинпачи заметил, что Кагура хочет спать, и принял решение заканчивать посиделки.                    — Спасибо большое за угощения, Хедоро-сан. Всё было очень вкусно, — обратился Шимура к аманто, которого уже, кстати, перестал бояться. — Нам пора идти, — и встал на ноги.                    — Вам спасибо за компанию. Я отлично провёл время!                    Подросток подошёл к сестре, оттянул от почти бессознательного сталкера и взвалил её на проснувшегося Садахару.                    — Сестра, мы идём домой, — сказал он тоном, не терпящим возражений. Та, в свою очередь, что-то невнятно пробурчала, удобнее устраиваясь на мягкой спине огромной собаки.                    Выходя из парка, подростки обернулись, на прощание окинув презрительным взглядом обстановку.                    — Шинпачи, неужели эти отбросы общества называют себя взрослыми-ару?                    — Сам в шоке, — ответил парень, и они молча направились прочь из парка, оставляя позади стадо бесполезных придурков взрослых, гордо именующих себя умудренными опытом личностями, и одиноко сидящего Хедоро, что с любопытством и в то же время волнением наблюдавшего за своей подопечной.                    Тем временем на ветке одного из цветущих деревьев висел Ямазаки Сагару и тяжело вздыхал. Сам не понимая, как он там оказался, попытался слезть, но было слишком высоко, и он оставил попытки. Всё тело почему-то ныло от боли, как и голова, которая хотела рассыпаться на маленькие кусочки. В очередной раз вздохнув, брюнет сказал:                    — Всё. С завтрашнего дня точно ухожу в отпуск.