Lionize

— Оплата прошла успешно. Спасибо. — И Вам спасибо, до свидания. Дверь серого автомобиля известной фирмы среднего класса закрывается с характерным глухим хлопком, оставляя внутри кожаного салона лишь одного водителя. Со счёта одного из пассажиров только что была списана сумма в размере семи тысяч вон за недолгую поездку, после чего оба клиента покинули заказанное такси. Автомобиль тронулся с места с тихим скрежетом шин, выполнив на отлично свою задачу. Холодный дневной воздух последних дней ноября бил в лицо, проходясь словно крохотными иголочками. На экране дорогого смартфона последней модели отображалась карта Сеула, а если быть точнее, — здание управления записей актов гражданского состояния. Довольно необычная конечная точка сеульского городского такси, не каждый день можно иметь честь вести мужчину с хмурым лицом и розоволосого школьника в подобное заведение. Всю дорогу водитель гадал: мужчина едет устанавливать отцовство или усыновлять подростка? Кто бы мог подумать, что ни первый, ни второй варианты не окажутся правдивыми. — Чимин, ты и впрямь собираешься это сделать? — "что" мужчина не уточнял, дабы не утяжелять ситуацию, как минимум, себе ещё больше. Лицо Пака выражало глубокую раздумчивость, неприсущую ему с самого рождения. Неужели розоволосый впервые серьёзно над чем-то задумался? — Да, живём один раз! — всё же, здраво мыслить не в духе Чимина. — Блядь... — тяжёлый вздох старшего выражал вселенское опустошение. Этот школьник слишком ветреный, чтобы осуществлять задуманное. И чем только он сам думал, визя его в здание с цепляющими четырьмя буквами? — Сучёныш, никогда не поздно передумать, давай вернёмся в больницу, — его слова больше походили на жалкую просьбу. — Доктор Мин, что Вы заладили со своим "сучёныш" да "сучёныш"? — глаза с долькой зеленцы глядели чересчур по-детски и одновременно мило. — Ты свой язык видел, сучёныш? — в лисьих глазах играл кончик языка пламени. — А что не так с моим языком? — секундное помутнение в тёмных омутах Пака ещё никогда так сильно не дурманило голову. Не более секунды и этот самый длинный язык прошёлся по шее старшего, отдавая горячим нутром. — Сучёныш, — Юнги провёл ладонью по мокрому следу около сонной артерии, заводясь даже с такого незначительного действия. — Раз я — сучёныш, то ты — старый старпёр! — дерзкий язычок вновь прошёлся по нижней пухлой губе, а омуты с зеленцой глядели в тёмные напротив чересчур вызывающе. — С чего вдруг я старый старпёр?! Мне всего лишь тридцать два! — кажется, мужчине уже не нравилось начало их диалога. — Вот именно, дед Юнги, тебе уже тридцать два, а я вовсе не совершеннолетний, — розоволосый парень театрально ткнул указательным пальцем в чужую грудь, откровенно издеваясь. — Малолетний ребёнок, — в словарном запасе врача крутилось гораздо больше оскорблений похлеще, однако тогда Мин взамен получит точно такие же нелицеприятные словечки. — В отличии от некоторых, у меня вся жизнь впереди: подпишу сейчас брачный договор, затем кину тебя через год, заберу все твои деньги и буду жить припеваючи, — громко восклицал Пак, нахваливая свой гениальный план. — Не выйдет. Я запру тебя в подвале на следующий день, и там же ты закончишь свои последние деньки. — Любишь такие игры, старый старпёр? — редкие прохожие волей-неволей, да кидали короткие изучающие взгляды на воркующую парочку. — Ты меня недооцениваешь, мелкий извращуга. — Что ж, я весь во внимании, — Чимин показушно откинул прядь светло-розовых волос назад, не забыв при этом в очередной раз облизать собственные губы. — Нужно выдвигаться, старичок, а то с твоей скоростью мы не дойдём и за сутки, — Пак сделал первый шаг вперёд в сторону высокого здания, выражая полное безразличие к ситуации, в то время как внутри него разгоралось пламя сомнений. Если бы только был тот, кто остановил в нужный момент и заставил тщательно подумать, то жизнь парня была бы куда проще. — Я всё ещё настаиваю вернуться. Такого шанса больше не будет, Чимин, — баритон врача звучал довольно обеспокоенно, что лишь больше веселило. — Доктор Мин, кажется, я уже всё сказал, — не обращая внимания на старшего, продолжал делать новые шаги к неизведанному будущему. — Не пожалей об этом, сучёныш, — тяжёлый выдох и Юнги равняется с шагом подростка. — Я лучше знаю, — последнее, что бросает Пак перед тем, как миновать первую ступень здания управления записей актов гражданского состояния.

***

Терпкий запах дороговизны разлетался по залу солидных размеров. Повсюду расстилались бархатные ковры, в цвет настоявшемуся вину, а белоснежная кафельная плитка даже рядом не стояла с привычной больничной. Несмотря на окружающую обстановку, розоволосый школьник не чувствовал себя комфортно, находясь в столь официальном месте. Хотелось сжаться под высокими потолками, вот только десятки взглядов работников и посетителей принуждали лишь шире расправить плечи. Несовершеннолетний парень старался скрыть собственное беспокойство под слоями одежды, любезно выданной перед уходом из больницы. Мягко говоря, выходило из рук вон плохо: его горделивая походка моментально сменялась на закрытую, а после вновь на уверенную. На лице то приподнимались уголки губ, то сжимались в тонкую бледную полоску. Подросток никогда ещё не чувствовал себя столь уязвимо. Словосочетание "ноль эмоций" идеально бы подошло мужчине, шагающему размеренной походкой по правый бок от розоволосого подростка. Внутренние смятения никак не отражались на серьёзном лице, однако самые наблюдательные могли бы подметить чуть подрагивающую от напряжения мышцу нижней линии челюсти. Держать себя в руках — непосильная задача, однако с возрастом она становится всё легче и выполнимее. Странная парочка подходит к внутренней части помещения с нужной табличкой "администрация". Мужчина всем нутром чувствует, как розоволосый школьник зажимается в себе с каждым шагом, однако поделать ничего, кроме как развернуться назад, воркуя о том, что идея с самого начала была провальной, не имеет возможности. — Здравствуйте, чем я могу вам помочь? — услужливая работница, сидящая по ту сторону толстого стекла, наигранно тянет губы в улыбке, оглядывая клиентов. — Здравствуйте, не подскажите, пожалуйста, где находится брачная часть? — мужчина сохраняет полную невозмутимость на лице, в то время, как карие глаза работницы ЗАГСа невольно раскрываются. — Для заключения брачного акта должны присутствовать оба лица. — Всё верно, — на полном серьёзе заставляет опешить женщину мужчина. Та удивлённо прокашливается, чтобы следом добавить: — Поверните направо и идите прямо по коридору, затем поднимитесь на второй этаж и кабинет с номером триста двадцать один ваш, — указывает отработанным голосом, попутно выписывая записку, по которой любовная парочка сможет пройти к нужному месту. — Вот, держите, — работница протягивает маленький листочек, после чего оба клиента благополучно благодарят её с небольшим поклоном, а следом скрываются в указанном направлении. Впереди их ждёт либо конец, либо начало. Минутная стрелка преодолевает путь ровно в треть циферблата, когда посетители здания управления записей актов гражданского состояния, минуя короткую очередь ожидания, оказываются напротив мужчины и женщины средних лет, сидя на мягких кожаных сиденьях. — Что ж, вы желаете заключить брачный акт, я правильно понимаю? — чёрноволосая тётя с узкими очками, что-то, не переставая, расписывает в стопке документов, изредка бросая недовольный взгляд на обратившихся клиентов. — Всё верно, — даёт положительный ответ тот, кто старше. Младший же старается выглядеть также уверенно, но его стиснутые губы предательски выдают все внутренние переживания. — Назовите ваши полные инициалы, — подаёт голос мужчина с такими же нелепыми очками. Это обязательный атрибут всех работающих в этом месте? — Мин Юнги и Пак Чимин. — Каждый должен отвечать исключительно за себя, господин, — мужчина сверяет Мина тяжёлым взглядом, однако и к такому врач привык за долгие годы работы с людьми. — Пак Чимин, — розоволосый мысленно нахваливает сам себя за то, что выговорить своё имя и фамилию получилось довольно-таки чётко и уверенно. — Сколько вам полных лет? — Семнадцать. — Тридцать два. В кабинете повисает неловкое молчание. Оба работника ЗАГСа сверлят глазами сладкую парочку, а после, не выдержав, морщинистая женщина фыркает, наконец отрываясь от показушной писанины. — Голубчики, вы в своём уме? Особенно ты, малыш, — её взгляд направлен на розоволосого школьника, в котором так и читалась неприкрытая насмешка. — Любви все возрасты покорны, — Чимин забывает самое первое правило: никогда не хамить государственным органам. — Малыш, тебя, случаем, не принуждают? — наигранность в голосе чёрноволосой тёти стирала все грани. Пак начинал медленно вскипать. — Если бы меня принуждали насильно, то я явно бы не вёл себя так, верно? — подросток чувствует руку доктора на своём бедре, благодаря которой начинает приходить в себя. — Хорошо-хорошо, малыш, даже если всё на добровольной основе, то докажите, что ваш повод является резким, чтобы закрепить договор между несовершеннолетним и мужчиной, — женщина на языке чувствовала вкус собственной победы. — Пак Чимин является пациентом больницы, где проходил реабилитационный курс последние месяцы. Его восстановление прошло успешно, а потому парня следует выписать из лечебницы. Здесь и возникает проблема: у Пак Чимина нет ни родителей, ни родственников, готовых приютить к себе на несколько месяцев, пока тот не станет совершеннолетним. Так как я вместе с ним связаны любовными отношениями, которые невольно образовались и сильно укрепились, исходя из этого, мы нашли совместный выход из сложившихся обстоятельств: заключить брачный акт, который не только свяжет нас, но поспособствует дальнейшему проживанию Пак Чимина в моём доме при полном моём обеспечении, тем самым решив многие проблемы. В противном случае, определение дальнейшего места жительства выздоровевшего пациента ляжет на ваши и суда плечи, что явно не является лучшей перспективой, — и когда только Юнги выдумал свою тираду слов? Однако розоволосый не может не согласиться с каждым словом старшего начиная от отсутствия родителей, заканчивая переселением в дом доктора Мина. — Прежде, чем мы рассмотрим ваше предложение, соизвольте предоставить документы, — работник средних лет нравился двум клиентам гораздо больше, чем его смазливая напарница. Тот хотя бы слушал и желал выполнять свою работу. — Конечно, держите, — Юнги протянул увесистую папку документов, которую всё время держал в кожаной сумке. Чимин косо бросил взгляд на ту, но, несмотря на всю свою вражду с доктором Мином, прекрасно понимал, что у того явно всё продумано. И когда только успел? Подросток ждал врача в больнице всего час, пока его раны попутно обрабатывали взамен старых грубых повязок. В данную минуту все шрамы пациента были скрыты под толстым свитером с горлом и под утеплёнными штанами карго. — Допустим... — с хрипотцой протянул врач, пролистывая листы с различным официальным текстом один за другим. В глаза бросился факт того, в какой именно больнице лежал подросток. — Пак Чимин, — работник дождался, когда летавший в облаках парень обратит на него внимание, — чем вы болели? — приехали. — Я... — Чимин кинул короткий взор на доктора Мина, однако сам понимал, что отвечать придётся самому. — Признаюсь честно, мне очень неприятная эта тема, прошу меня простить. Я могу лишь отметить то, что именно господин Мин спас меня из столь тяжёлого состояния, — Пак сначала театрально свёл брови к переносице, а под конец предложения кинул влюблённый взгляд на сидящего рядом, показывая всю преданность к Юнги. Работник ЗАГСа лишь кивнул сам себе, продолжая по диагонали просматривать информацию. — Малыш, раз ты такой ранимый, как ты собираешься удовлетворять своего партнёра? — похабный вопрос чёрноволосой удивил даже Мина. — А кто сказал, что я буду снизу? — смело и дерзко. Сперва на лице старшего отобразилась усмешка и что-то отдалённо напоминающее гордость за дерзкого парня, а далее его осенил смысл сказанных слов. Родное "сучёныш" так и крутилось на языке. — Мальчик, тебя не учили, как следует беседовать со старшими? — чувство превосходства у женщины было в избытке. — Я информирован, как следует разговаривать со старшими, — к сожалению, а может и к счастью, скрытый подтекст фразы розоволосого школьника женщине понять не дано. — Итак, господа, — мужчина закрывает стопку документов с характерным звонким хлопком, кратко выдыхая от проделанной мозговой активности, — всё сказанное Вами, господин Мин, и впрямь является правдой, однако нам следует получить причины досрочного брака и из уст Вашего будущего супруга. — Я... — слова работника выбивали из колеи. Неужели Чимин действительно подпишет брачный акт с тем, с кем противился каждую свободную минуту. И как только его смогли выписать из психушки так рано, ведь только утром он... — Я полон искренних чувств к Мин Юнги и желаю быть с ним последующие годы вместе. Вам наверняка мои слова кажутся совсем необдуманными и детскими, однако это не так. Я многое время думал о том, как мне следует поступить. Сначала предложение моего возлюбленного мне казалось тайным и сокровенным, но после я понял, что абсолютно согласен с Мин Юнги. Я смогу получить кров над головой, но самое главное — я буду по-настоящему счастлив рядом с любимым человеком, — подайте Пак Чимина в актёрское. — Вы не боитесь косых взглядов и осуждений со стороны окружающих? Как-никак, однополые браки всё ещё являются чем-то иноземным. — Чего мне бояться? У любви нет пола. Если я люблю человека, то я люблю этого человека. Никто другой никак не повлияет на меня. Люди не выбирают кого любить, — в последней тираде слов не было ни капли лжи. — Подписываюсь возле каждого слова моего партнёра, — Юнги одобрительно кивает, приподнимая уголки губ. — Довольно интересная позиция, что ты думаешь? — по правилам работы, мужчина обращается к своей ассистентке, которая так замечательно не подавала голос прошлые минуты. — Господину Мину не подходит этот малыш. Разве мальчик достоин стоять бок о бок с таким мужчиной? — в женском тоне ясно слышались нотки зависти. Когда она успела приметить врача в свои женихи? — Миссис, позвольте мне самому выбирать партнёра, — лисьи глаза любезно сжались, даруя женщине улыбку наигранности. — Минджи, это никак не касается брачного договора, — мужчина наклонился ближе к работнице ЗАГСа, прикрывая рот исписанными листами распространённого формата. — Мне не нравится этот смазливый школьник, — морщинистая тётя даже не старалась убавить тон, выражаясь отчётливо громко. Чимин только закатил глаза с зеленцой, переводя те на старшего. Тот сидел уверенно и решительно, однако в глубине души ни Пак, ни Мин, не понимали, что творят в данный момент. Они женятся? Или как там это у геев? Сути не меняет, Чимин и Юнги скрепляют жизни друг друга на полном серьёзе. — Пройдёмте за мной, вам следует подписать множество документов, — наконец заключает мужчина средних лет, вставая с кресла. "Влюблённая" парочка напряжённо сглатывает, представляя последующие часы подписывания десятков бумаг. Это конец или только начало?

***

— Как там говорится: от ненависти до нет детственности? — в голосе Чимина слышна неприкрытая усталость, смешанная с чем-то нервным. На то, чтобы покинуть злополучное заведение, у них ушло ровно четыре часа и одиннадцать минут. Но никакие долгие часы мук не сравнятся с самыми главными подписями у последнего документа — самого брачного договора. — С уверенностью предположу, что ты её потерял ещё многие годы назад, — внешний вид мужчины не особо-то отличался от младшего: те же складки на одежде, тот же помятый вид. — Ничего страшного, старый старпёр, теперь моя задница по документам принадлежит лишь тебе! — дерзкая ухмылка подстать характеру. — Возвращаешь свой сучий характер, сучёныш? — Я его и не терял, просто на время пришлось стать паинькой. Знал бы кто, как я мечтал заехать одной даме по... — Правый боковой и глубокий горловой? — хитрица лисьих очей открыто издевалась над розоволосым школьником. — Уж извините, доктор Мин, но именно второе вы сделали мне в кабинете не так давно, — Пак показательно разводит руками, равняя счёт. Безвыигрышная игра. — Сучёныш, я не гей. — Доктор Мин, а вы, случайно, не гей? Тогда почему я держу в руках документы, гласящие о нашем браке? — на воркующую парочку, дожидаюйщуюся такси, по-прежнему обращали внимание редкие прохожие. Не часто встретишь школьника с бледно розовыми волосами и мужчину в строгом костюме вместе. — Не жалеешь? — наконец здравый вопрос. — Я видел, ставя самую ценную подпись. — А о чём мне жалеть? Я гнил в психушке, которая одним взмахом поставила крест на моё будущее. Я был никем, понимаешь? Ни один университет не примет меня, а все работодатели будут крутить у виска. Каждый будет зацикливаться лишь на строчке в моей медицинской книжке, гласящей о моих психологических наклонениях, — неожиданный поток откровения сбил с толку. — Если ты продолжишь смотреть на жизнь подобным взглядом, то всё так и случится. Докажи всем, что всё в прошлом, и ты самый здоровый человек из всех живых. Докажи миру, что ты сильный, а я лишь подтолкну тебя, — Мин заглядывал в глаза с зеленцой, видя на самом дне скрываемую хрупкую натуру парня. Чимин ничуть не притворялся, находясь в здании государственного уровня, нет. Подросток вёл себя совершенно естественно и искренне, пусть оба эти чувства выражались страхом. Белый автомобиль притормозил в паре метрах от двух людей, раскидывающихся откровениями. И думать не надо было, это определённо их заказанное такси класса "люкс". — Пошли, Пак Чимин, машина будущее ждёт нас.

***

Тихое умиротворённое сопение нарушается резким, неожиданно прерывающим тишину, глотком кислорода. Сердце моментально бьётся в бешенном ритме, а глаза испуганно глядят в одну точку, в то время, как пересохшие губы глотают как можно больше ненасытного воздуха. Грудная клетка вздымается и опускается, а сонное тело медленно приподнимается, образуя сидящее положение. Пульс поднимается до самой высокой шкалы, пробивая потолок. Кромешная темнота вокруг пугает ещё сильнее. Перед медовыми напуганными омутами прокручиваются картинки сна, больше походившего на злополучный кошмар. Капелька холодного пота медленно стекает по виску, и одновременно с ней парень начинает задыхаться. Состояние загнанного человека сравнимо с липким ужасом. Дикая паническая атака берёт с головой. Голая ступня левой ноги медленно, словно в замедленной съёмке перед страшным скримером, касается холодного пола, чувствуя подбежавшие мурашки из-за внезапной смены температуры в теле. Вторая босая стопа присоединяется к первой. Секундная подготовка не понятно к чему и дрожащие руки отодвигают с тяжело вздымающей груди бархатное одеяло, оставляя то на потной кровати. Пристально наблюдая за закрытой тёмной дверью спальни, подросток боязливо встаёт, ощущая секундное помутнение. В следующий миг тело прошибает током, когда до одури чёткого слуха доносится странный шум откуда-то из коридора неизведанной квартиры. Парень напряжённо сглатывает, делая первый шаг на ватных ногах. Правой рукой опирается о стену, а левую прикладывает к груди, в районе сердца, слыша собственное бешенное сердцебиение. На последующие семь шагов уходит одна минута и тринадцать секунд, если судить по наручным часам, отдающих пронзающей прохладой металла. Тринадцать — несчастливое число. Любое число для кого-то несчастливое. Выхода нет даже здесь. Потная ладонь застывает, стоило ей только лечь на дверную ручку. Если до этого бешеное сердцебиение пробило потолок, то в данную секунду оно и вовсе остановилось. Первая капля липкого пота разбивается о леденящий пол. Тихий, протяжный скрежет дверных петель моментально доносится до слуха параллельно со сквозняком, исходящим из приоткрытой щёлочки. Парень отворяет столь шумную для кромешной тишины дверь ещё больше, дабы он смог аккуратно протиснуться в образовавшийся проход. Как оказалось, в спальне, где мутное подсознание наблюдало за ужасом, происходящим во сне, было не так темно, как в длинном коридоре. Подросток всем телом понимал, что оборачиваться не стоит, мало ли, на какого чудовища, подкинутого напуганным разумом, он наткнётся. Вот только всё было намного сложнее: впереди такая же зеркальная чернота. Парню кажется, или он действительно слышит что-то отдалённо напоминающее шаги за спиной? "Ты не тряпка, Ким Техен, соберись" — так наивно и так глупо. Если бы в мыслях можно было кричать, то блондин давно порвал бы голосовые связки. Вся эта ситуация напоминала прошлую ночь: в эту же минуту раздастся дверная трель, а за порогом будет стоять человек, внешне подобный ангелу. К сожалению или к счастью, никакого звона Техен не слышит, однако тот пронзающий ужас, который накрывает его с головой, заставляет тело, словно куклу, сделать первые шаги к входной двери. Ватные ноги шагают, словно ими управляет человек, у которого отсутствует чувство страха. Ким тихо шипит, наткнувшись на странный округлый предмет, валяющийся в гостиной. С непонятным помутнением в янтарных глазах наклоняется, беря в правую руку мешающуюся вещицу. "Скотч?" — то ли с вопросом, то ли с утверждением думает юноша, необъяснимо страшась находке. На липкой катушке под лунным светом можно заметить английские буквы, образующие единое слово "occupied". Мозг медленно прокручивает возможные переводы, однако ничего больше, как "опасность" на ум не приходит. "И зачем только господину Чон хранить скотч с такой надписью?" — вопрос, не имеющий ответа. Следующая мысль заставляет выронить липкую ленту из пожрагивающих рук: "Собственно, где Чонгук?". И снова этот липкий страх. Ким не знает, что им двигало в следующий миг, когда он неожиданно рванул к входной двери, минуя все препятствия на пути. Дрожащие пальцы прислонились к замершей металлической поверхности, а сам парень чуть привстал на носочки, чтобы заглянуть в дверной глазок. Никого. Лишь слабая лампочка освещала лестничную клетку, изрядно моргая. Медовые омуты поневоле расширились, когда на самой лестнице между двумя этажами показалось небольшое движение. Порывисто, дабы не закричать от подступившей новой волны паники, Техен закрыл рот дрожащей рукой, а сам медленно осел на пол. Создал лихое ощущение безопасности, но не учёл того, что за его спиной находится вся квартира, погружённая в пугающую черноту. Маты так и рвались, однако страх, что неизвестное по ту сторону двери его заметит, побеждал. Спустя две минуты сидения с поджатыми пальцами на ногах, Ким всё же решился сдвинуться с места, как минимум из-за затёкших конечностей. Медлительно, не создавая лишнего шума, он повернулся на корточках, вглядываясь своими широко распахнутыми глазами в темноту. И снова никого, только лунные лучи падали на широкий диван, где только недавно парень с мужчиной смотрели вместе фильм. Сейчас же, глубокой ночью, Техен видел в отражении телевизора себя: сидит весь сжавшись на корточках, поджав пальцы ног; одной рукой прикрывает рот, а другой обнимает себя за колени. Столь жалкое зрелище. Появляется желание расплакаться из-за всей нелепости ситуации и от её непонимания, но Ким больше не смазливый школьник, он будет учиться держать себя в руках даже в таких ситуациях. И первое, что следовало бы сделать, так это подумать. "Мы ехали с Чонгуком после прогулки, затем заглянули в круглосуточный магазинчик" — на этом моменте цепочка мыслей отрезвительно оборвалась, стоило Техену осознать тот факт, что он в очередной раз поел. Так удивительно, Ким прямо в эту секунду чуть ли не умирает от страха, находясь в кромешной тьме, а его волнует съеденный онигири пару часов назад. "Блядь" — мысленно ругается сам на себя, стараясь отвлечься от чувства вины за пищу. Пролетевшая птица в окне сильно помогла этому, не без того принуждая сжаться ещё больше. "Потом мы...Мы..." — Ким усиленно старался вспомнить дальнейшие события, однако его логическая цепочка мыслей обрывалась в этом месте. Неужели Техен заснул в машине господина Чона? Если это правда, то всё становится явным, а потому мужчина должен находиться где-то в квартире. Было бы ещё лучше, ежели бы Техен знал планировку просторного помещения. Не остаётся ничего, как открывать каждую дверь наугад в поисках мужской спальни. Зачем та ему, парень подумает позже. Техен не встаёт с корточек до того момента, пока не завернёт за угол, скрывающий его фигуру от входной двери. Только после этого он выпрямляется в ногах, до белых пятен зажмуривая глаза от боли в конечностях. В очередной раз подросток глядит прямиком в черноту коридора. Медовые омуты со временем начали привыкать к ней, из-за чего появилась возможность рассмотреть части пространства. Первая дверь оказывается слева, куда Ким и держит шаг. Кладёт уже менее потную ладонь на дверную ручку, чуть надавливая на ту. На долю другую появляется чувство липкого страха, однако неописуемая решительность берёт контроль за действия на себя. Блондинистая макушка аккуратно заглядывает в небольшую щёлочку, замечая круглую подсветку зеркала в глубине комнаты. Техен мысленно ударяет себя по лбу, понимая, что открыл дверь в ванную комнату, которую имел честь использовать несколько раз. Единственное, за что цепляется Ким взглядом, прикрывая створку, является еле заметный глазу белый туман, напоминающий мантию духа из триллеров. Вся былая решимость удивительно пропадает, а прежний бешенный ритм сердца возвращается. Со страху, Ким незамедлительно подбегает к следующей комнате, моментально дёргая за ручку. На этот раз пространство внутри оказывается незнакомым: подросток замечает силуэт штор в далеке, а на смежной стене виднеются в ряд расположенные зеркала в пол, отражающие что-то отдалённо напоминающее тренажёры для спорта. Учитывая телосложение врача, эта догадка совершенно оправданная, однако данная комната явно не является спальней мужчины. Техен моментально захлопывает дверь, радуясь, что хотя бы в этой комнате не обнаружил никаких призрачных силуэтов. — Отопление временно отключено, — механический голос робота, встроенного в холодильник, чересчур не вовремя решает оповестить о выключенном отоплении. "Сука" — самое вежливое, о чём подумал блондин после услышанного. Ким только что чуть ли не слёг с сердечным приступом. "Я тебя отключу, машина тупая" — после этого случая Техен обязательно сдержит своё обещание. Приложив руку к сердцу, парень в который раз сделал шаги к следующей двери. В мыслях так и сыпались всевозможные проклятия встроенному роботу, однако теперь причин искать спальню господина Чона стало ещё больше. Невольно, но говорящий помощник помог Техену прибавить уверенности и вернуть прежнюю решимость, смешав её со злостью. Ким по инерции дёрнул за очередную ручку, совершенно не ожидая угадать. Впервые в непроглядной тишине Ким услышал чужое, почти неслышное дыхание. Медовые омуты невольно округлились, в то время, как неожиданный страх того, что в глубине комнаты спит далеко не господин Чон, прошёлся с головы до пят. — Чонгук... — тихо и совсем нерешительно. Ответа не последовало. — Чонгук... — уже на тон выше, что дало свои результаты: спящий человек слегка пошевелился, однако ответа также не последовало. Собравшись с мыслями, Техен на пробу шагнул по прохладному полу своими оголёнными стопами. Кажется, те давно привыкли к такой температуре. Парень прошагал ещё немного, не издав лишнего звука. Блондин наблюдал исключительно за спящей фигурой и вдыхал полной грудью летающий в воздухе мужской запах, что непреднамеренно успокаивал. Этот факт огорчал. Теперь Техену не хватит вдыхать приятный аромат, прячась в мягком шарфе или бежевом пальто, теперь Ким каждый раз будет желать вновь оказаться в этой спальне, утопая в невероятных ощущениях. Сомнений нет, эта комната с уверенностью в сто один процент принадлежит господину Чону. — Чонгук, — в третий раз позвал кратким шёпотом, всматриваясь в раскиданную по подушке чёрную копну волос. Волшебные омуты непроглядной бездны были закрыты, а довольно длинные ресницы чуть подрагивали. Техен не понимает себя во второй раз за эту ночь, когда склоняется над чужой кроватью и смахивает прялку шелковистых волос с идеального лица. Так себя ведут люди, когда влюбляются? И когда только сам парень успел утонуть в чёрной бездне, позабыв о том, что ему как-никак семнадцать, а мужчине, мирно спящему на двухместной кровати, явно немало годиков. А сколько Чонгуку лет вообще? Довольно подходящий вопрос после того, как они провели последние два дня вместе не без чувственных поцелуев. После этой мысли рука накрыла собственную шею, на которой должны красоваться два следа, оставленных вчера этим же мужчиной. Техену до сих пор стыдно за свою пубертатную просьбу, а вспоминать то откровение на морском пляже стыдно вдвойне. Последние два дня оказались насыщеннее, чем предыдущие семнадцать лет, и обладатель медовых глаз соврёт, если скажет, что ему не нравится. С Чонгуком другого не дано, хоть только пару дней назад Кии всячески грубил старшему и старался избежать его. Жизнь чересчур непредсказуемая штука. — Так и будешь стоять надо мной? — низкий с хрипотцой голос быстро отрезвляет затуманенный разум. — Ой, я... — Ким испуганно вздрогнул, чуть отшатываясь назад. Взирает своими медовыми глазками на лицо старшего, чьи омуты по-прежнему закрыты. — Прости, я не хотел тревожить твой сон, — парень что-то тараторит себе под нос, пряча глаза в пол. Так стыдно. Пробрался в чужую спальню, так ещё и разбудил человека, который явно устал за последние дни и желал спокойно отдохнуть от надоедливого Ким Техена. — Что случилось, Тэ? — господин Чон медленно потёр сонные очи тыльной стороной ладони, после переводя взгляд в сторону чуть подрагиваюющего подростка. Сон в тотчас сняло рукой. — Ты в порядке, что произошло? — мужчина чуть привстал с кровати, невольно прокашливаясь из-за хрипотцы голоса. — Всё в порядке, Чонгук, — Техен старался проговаривать каждый слог уверенно, однако на имени старшего с его уст слетел глухой всхлип подступившей истерики. Почему блондин каждый раз плачет рядом с этим мужчиной? — Мой герой... — господин Чон взял запястье младшего в своё, чуть притягивая к себе. — Иди ко мне, — мужчина сидел на мягкой кровати, а его ноги касались домашних тапочек, лежащих возле спального места. — Не надо, всё хорошо, — Техен вытер свободной рукой первую скатившуюся слезинку с лица и в противовес своим словам не освобождал вторую из мужской хватки. — Тогда стой хотя бы на моих тапочках, ты замёрзнешь, мой герой, — мужчина ногой пододвинул мягкую обувь к босым стопам младшего, а сам заглядывал в заплаканные омуты, скрывающиеся за блондинистыми прядями волос и кромешной тьмой. Они по-прежнему находятся абсолютно без света. Не переставая тихо всхлипывать, Техен поставил сверху обе голые ступни на чужие домашние тапочки. Не пытался заглянуть в чёрную бездну напротив, знает, что не выдержит и расплачется сильнее и надрывнее. — Тэ, пожалуйста, перестань игнорировать тапочки, которые находятся около твоей кровати, — искреннее беспокойство за парня, — я постелю на всякий случай тёплый ковёр по всему дому, хорошо? — в ответ последовал лишь тихий всхлип, служащий согласием. — Можешь не рассказывать, что произошло, если не желаешь, я лишь хочу, чтобы ты успокоился и чувствовал себя спокойно, — Чонгук поглаживал большим пальцем маленькую кисть в своей руке, стараясь утихомирить дрожащего подростка. — Я... — очередной всхлип, за который стыдно так же, как и за все остальные. Что ему делать? Развернуться и уйти? Такой вариант на удивление вовсе не симпатизировал. Мечталось чего-то другого, чего-то тёплого. Мужчина без лишних вопрос притянул вздрагивающее от лёгкой паники тело к себе, крепко обнимая за худые бёдра. Господин Чон уткнулся лбом в плоскую талию, задерживаясь в таком положении. Техен только ойкнул от неожиданности, а следом застыл, не смея пошевелиться. Глядел широко распахнутыми глазами на широко стоящие ноги мужчины, между которыми находился он сам, в то время, как мозг перестал функционировать. Слишком откровенная сцена, чтобы она была реальна. Если на парне ещё надета свободная майка и шорты, то торс мужчины полностью обнажён. Погодите-ка, а когда Техен успел переодеться? Волна жара тут же отдала по телу и одновременно с ней Ким втянул живот, что не укрылось от мужского внимания. — Мне... Мне уже легче, спасибо, — если бы сейчас не была глубокая ночь, то каждый смог бы подметить розоватый румянец на щеках подростка. — Ложись рядом, Тэ, — тихий шёпот ввёл в оцепенение. — Что? — Если тебе от это станет лучше, то поспи со мной, я тебя не трону, обещаю, — Чонгук медленно расцепил кольцо рук, отодвигаясь от хрупкой талии и заглядывая в удивлённые медовые омуты. Те глядели прямо в его тёмные. — Я... — внутренний страх окутал с головой. Техен не настолько доверяет практически незнакомому человеку, чтобы лечь в его постель. А если господин Чон что-то сделает с ним во сне? — Поверь мне, мой герой. Я больше не смогу уснуть, зная, что ты снова можешь бесслышно всхлипывать в отдалённой спальне, — врач не держит за запястье, Техен абсолютно свободен и имеет право сбежать прямо сейчас. — Ты точно не тронешь меня?... — откровенный шёпот. — Пока ты сам этого не попросишь, я ничего не сделаю, — глаза в глаза. Парень не даёт ответ, лишь делает пару шагов босыми ступнями, оказываясь по правую сторону от мужской фигуры. Также не проронив ни единого слова, взбирается на двухместную мягкую кровать, ложась возле господина Чона и отворачиваясь в противоположную от него сторону. Техен не видит мягкой улыбки на мужском лице, но вместо этого ощущает тяжесть одеяла, накинутого поверх его тела. Затем чувствует, как кровать за его спиной чуть продавливается, а после тишина. Она не похожа на ту, в которой варился парень предшествующие минуты. Она мягкая, тёплая и приятная. — Спи спокойно, Тэ, — господин Чон лежал на спине, оставшись совершенно без бархатного одеяла. Пусть так, зато обладатель медовых глаз будет спать в тепле. Ответа вновь не последовало. Парню попросту было страшно что-либо произносить. Всё, что он испытывал, лёжа в чужой постели, так это вину за то, что оставил другого человека спать в холоде, и необъяснимое желание прижаться к тому самому человеку. Надрывная истерика давно прекратилась, а вместо неё внутри юного тела разгорался пожар. В мыслях не укладывался тот факт, что он в эту минуту лежит возле господина Чона, с кем он встречается второй день. "Второй день..." — начало мысли хотелось закончить "а я уже в его постели", однако это выражение вовсе не подходило к их положению. "Второй день, а я уже пропал в этом человеке" — звучало намного гармоничнее и правильнее. "Всё, я так больше не могу" — с новой мыслью Техен медленно повернулся на другой бок, поглядывая на идеальный профиль старшего. Тот уже спал, или делал вид, что спал, но это никак не мешало подметить черты оголённого тела. И как только страх внутри подростка сумел смениться на любопытство и желание прикоснуться к другому человеку? Янтарные омуты откровенно пялились на боковые мышцы чужого пресса и накачанные плечи, что прекрасно объясняли наличие тренажёрной комнаты в квартире. "Интересно было бы посмотреть на то, как Чонгук тренируется" — такое же странное желание, как невзначай провести пальцем по линии пресса, появилось из ниоткуда. Блондин незаметно встряхнул головой, отводя слепые надежды. Ким торопливым движением накинул одну сторону одеяла на старшего, пряча лицо в подушке, которая мирно покоилась всё время на спальном месте мужчины, словно ждала кого-то. Дождалась. Медовые глазки испуганно ожидали реакцию спящего врача, однако той не последовало. Мужчина умело притворялся спящим. — Чонгук... — слабым шёпотом. К неожиданности, со стороны старшего последовало вопросительное мычание. — Прикоснись ко мне, пожалуйста, — пока контроль брала былая решимость, быстро протараторил парень, пугаясь своим же словам. — Уверен? — мужчина приоткрыл глаза, разворачиваясь корпусом тела к техеновому. — Обними меня, — Чонгуку не надо было дальнейших слов, чтобы притянуть хрупкое тельце к себе, зарываясь носом в блондинистую макушку. Волосы младшего светятся даже во тьме, а его медовые очи поблёскивают ярче звёзд на небе. Техен ненамеренно уткнулся в крепкую оголённую грудь, внутренне сгорая. Ким прижат не к слою одежды, а к самой коже. Подросток никогда бы не подумал, что будет обращать внимание на кожу людей. Теперь же, с полной уверенностью, он может заявить на весь мир, что кожа Чонгука самая приятная, к которой он когда-либо прикасался. Чересчур интимно. Если пухлые губы сдвинутся хоть на миллиметр, то поневоле соприкоснутся с мужской грудью. От всей бури мыслей кончики ушей заметно отдало жаром. В коленках, которые сейчас упирались в накаченные бёдра, также нарочито ясно прошлась волна повышенного градуса тела. Техен точно не заснёт, находясь в таком положении, особенно, если продолжить осязать крепкую мужскую руку на своей талии и губы на своей макушке. Вот только испытанный стресс и прежняя усталость не дадут о себе забыть, из-за чего подсознание обладателя медовых глаз провалится в пленительное царство Морфея. Удивительно, но впервые за несколько лет Техену приснится весенний цветочный сад, а не тысяча и один способ его смерти.

***

Дверца автомобиля захлопывается с глухим звуком, а со счета в очередной раз снимается круглая сумма за заказную машину. Теперь лишние нолики не улетят с карты чересчур быстро: Юнги стоит в знакомом дворе, но тем, ради чего он приехал в такое отдалённое от его дома место, является его белая малышка, нагло угнанная вчерашним утром. Мужчина подходит ближе, заглядывая в родной дорогой салон. Внутри никого, только красная кнопка на видеорегистраторе ритмично мерцает в утренней темноте. Врач тяжело вздыхает, переводя взгляд на автомобиль по соседству. А вот, собственно, и чёрный "BMW" друга. Именно к этому другу Мин Юнги держит курс, дабы, во-первых, забрать ключи от своей тачки, а во-вторых, дать хорошую затрещину давнему приятелю. В-третьих, можно невзначай поделиться новостью о своём вчерашнем браке. Интересно, как Чонгук отреагирует на то, что его пациент поженился с его лучшим другом, и те прекрасно провели ночь друг в друге, во всех смыслах этого выражения? Возможно, пара седых прядей появится на чёрных шелковистых волосах раньше, чем господину Чону исполнится тридцать. Лифт останавливается на одном из последних этажей, разводя в стороны металлические дверцы. Лязг запасных ключей слишком оглушителен для семи утра, однако это нисколечко не волнует доктора Мина, готового прописать другу за его выходку. Мужчина быстро справляется с дверной скважиной, прокрутив несколько раз ключ. Дверь с лёгкостью поддаётся, и Юнги, не стесняясь, распахивает ту, да так, что ручка с обратной стороны с хлопком ударяется о стену. Ни единая капля совести не появляется в затуманенном разуме после бурной ночи. Стоны розоволосого парня до сих пор эхом отдаются на подкорке мужского сознания. Пытаясь забыть об одном дерзком парне, Мин торопливыми движениями скидывает с себя обувь, проходя в верхней одежде по еле освещённой квартире, однако мужчина и с закрытыми глазами прекрасно в ней ориентируется. Невольно подмечает разбросанные вещи, словно после погрома, что вовсе не удивительно: по этой квартире орудовала бригада полицейских, оставив после себя хлам. Споткнувшись о катушку скотча, Юнги с тихим шипением всё же добирается до комнаты друга, чуть ли не прыгая на одной ноге. Рукой хватается за дверную ручку, резко дёргая ту вниз и следом замирая в таком положении. Увиденная картина заставляет присвистнуть: Мин, конечно, знал, что Гук начал встречаться с блондинчиком, но Юнги даже не догадывался, что те спят вместе. Тихо, чтобы никто не проснулся, мужчина достал из кармана телефон, дабы запечатлеть удивительную картину. Теперь Чонгуку придётся отдуваться не только за угнанный автомобиль, но и за фото в телефоне старшего.