Ирисы и фикусы

Ото сна Чайльд очнулся спустя несколько часов, когда тёплые солнечные лучи уже добрались до его носа и теперь нежно его щекотали. Странно, у него ведь были блэкаут-шторы… Он недовольно поморщился и повернул голову в другую сторону, чтобы от них спрятаться. Стоп. Что?.. Не делая лишних движений, он приоткрыл один глаз. То есть ему не показалось. Нет, он, конечно, не был уверен, что в квартире Чжун Ли есть дополнительная комната для гостей, но слишком долго думать над его утренним предложением остаться в соседней комнате просто не было сил, так что он сдался, не задавая лишних вопросов. И теперь, судя по всему, он лежит в кровати в спальне. Спальне Чжун Ли. В кровати Чжун Ли. Под одеялом Чжун Ли. Очень-очень тёплым и уютным одеялом, на мягком, как облачко матрасе, с постельным бельём, ароматно пахнущим средством для стирки. Если бы Чайльд и вправду был котом, самое время было бы заурчать, как трактор. Но это ещё не всё. Чжун Ли, а ведь казался джентльменом… Из тех, что уступят возлюбленному кровать, а сами устроятся в гостиной на диване или даже на полу. Но нет, но нет. Под отдельным одеялом, но он мирно спал рядом. Вернее, РЯДОМ. Рядом с Чайльдом. А-а-а. Наблюдения одним глазом показали, что никакой опасности нет, и Чайльд приоткрыл и второй глаз. Чжун Ли спокойно дремал, его собранные в хвост волосы чуть растрепались и разметались по подушке, дыхание мерное, губы чуть приоткрыты. Он был одет в опрятную домашнюю футболку — почему-то это заставило сердечко Чайльда затрепетать. Это казалось таким трогательным, и он невольно задумался, каково бы это было — каждый день просыпаться в одной кровати, наблюдать за ним вот таким, расслабленным и спокойным. Видеть его не только в те моменты, когда он собран, причёсан и подобающе одет, но и так — в его личной зоне комфорта, где он максимально может быть сам собой. Пусть даже это сам собой и выражается в том, что он милый растрёпанный воробушек. Боже. От таких мыслей на Чайльда нахлынуло целое цунами нежных чувств, и он уткнулся лицом в подушку, пряча в неё пылающие щёки. Он ведь спит, правда? Чайльд попробовал едва заметно пошевелиться. С другой стороны кровати никакой реакции не поступило. Тогда Чайльд, стараясь не издавать лишних шорохов, подвинулся — не так, чтобы это было совсем нарочито близко. Здесь вполне можно оказаться, просто ворочаясь во сне, так ведь? До плеча Чжун Ли оставалась буквально пара сантиметров, и Чайльд последним — очень бесшумным — рывком добрался до его руки и, не открывая глаз, уткнулся носом в предплечье. Операция прошла успешно, можно вновь притвориться сладко спящим. Он вдохнул такой знакомый, уютный запах. И дня не прошло, как он впервые оказался в этой квартире, так почему здесь, с ним, он чувствует себя как будто… Дома? Аж в носу почему-то предательски защипало. Чжун Ли чуть шевельнулся. Глубокий вдох. Неужто всё-таки разбудил?.. Кажется, нет, просто быстрая фаза сна. О нет, он решил поворочаться, ну как так-то. Операция «уткнись в предплечье» была проведена идеально, да только зря. Чайльд бы цыкнул, если бы по легенде не видел очередной сон. Рука Чжун Ли… Вернись на место… Тот, кажется, спросонья пытался устроиться поудобнее и, шебуршась в одеяле, чуть накинул его внахлёст на одеяло Чайльда. Уфф. Почему такие глупые мелочи настолько нервируют, ещё было бы понятно, если бы он… Так! Этого сонному Чжун Ли показалось мало. Да что ему там вообще снится-то такое?! Случайно стянув с себя одеяло, тот придвинулся почти вплотную и, пытаясь снова его отыскать, вместо одеяла притянул к себе самого Чайльда!.. Обеими руками он нежно заключил его в объятия, носом зарывшись в волосы, ну а Чайльду не оставалось ничего другого, как уткнуться в его грудь. Как же беспокойно вы спите, мэтр! Ладно, будем считать, что я тоже ещё не проснулся, так что возражать не буду. Понемногу он расслабился в объятиях, проваливаясь в это комфортное состояние, которого так давно не ощущал — когда рядом кто-то живой и тёплый, да ещё и любящий тебя. Даже думать об этом казалось несколько смело, но ведь… Кажется, это правда так?.. Такое забытое ощущение, как будто из детства. — По тому, как бешено бьётся твоё сердце, понятно, что ты уже не спишь, — куда-то в ухо Чайльду пробормотал Чжун Ли. — Доброе утро, Аякс. — Удивительная проницательность. Доброе утро, — вздохнул тот. — Хочешь кофе? А может быть, завтрак? — Можно лучше ещё немного так полежать? — Чайльд нахмурил брови при мысли о том, что вот этот домашний Чжун Ли сейчас вылезет из постели и магия окончательно рассеется. Так хотелось продлить её… Желательно надолго. Если ночи было мало, то утро вместе всё равно не сильно исправило ситуацию. — Сколько угодно, мон шер. — Хочу кофе. И завтрак, — Чайльд зевнул. — Но почему-то ощущение, что если ты уйдёшь, а я останусь, то засну, а потом проснусь ещё раз, и окажется, что ничего этого не было. Ну, — он осёкся и смутился. — Всего вот этого… — Я этого не допущу, — мягко произнёс Чжун Ли. — Отдыхай. Сегодня ведь выходной. Ты всё это время волновался — и из-за работы, и… Наверняка, в целом. Самое время как следует выспаться и прийти в себя. Я буду рядом. Это не сон, но даже если бы это было сном… Уверен, он воплотится в реальность столько раз, сколько будет необходимо. — Да что ты начинаешь, пф... Иди уже, раз сам вызвался, — Чайльд неохотно разомкнул объятия, только чтобы Чжун Ли, перед тем как лениво вылезти из-под одеяла и направиться на кухню, ещё крепче прижал его к себе, целуя в макушку. У Чайльда давно не было настолько спокойного, полного умиротворения выходного. Он блаженно валялся под одеялом, пока Чжун Ли не вернулся с подносом, на котором уместилось две чашки свежезаваренного кофе, тосты с сыром, клубничный йогурт (только для Чайльда) и несколько шоколадных конфет (к кофе для них обоих). После перекуса Чайльд снова завернулся в одеяло и, не заостряя ни на чем особого внимания, листал ленту в телефоне, пока Чжун Ли устроился рядом с книжкой. Кстати говоря, Чжун Ли обычно носит линзы, так что в очках он его видел впервые. От ощущения уюта снова накатила сонливость — и, кажется, Чайльд пару раз вырубился, прижавшись к плечу Чжун Ли, а тот изо всех сил старался не шевелиться, чтобы его не разбудить. Когда Чайльд всё-таки понял, что спать больше не может, иначе с утра совершенно точно не встанет на работу, он начал одним глазом поглядывать в книжку Чжун Ли. Тот заметил его интерес и предложил вместе посмотреть её экранизацию — Чжун Ли всё равно собирался рано или поздно сравнить обе версии. Он принёс ноутбук, нашёл нужный фильм и включил его — это оказался детектив. Чайльд даже втянулся и с нетерпением ждал развязки. Откровенно говоря, к своему собственному удивлению. Почему-то до этого ему казалось, что присутствие Чжун Ли будет волновать его и отвлекать от просмотра. Он редко мог сосредоточиться на кино, когда рядом был кто-то ещё — мысли начинали постепенно блуждать, он отвлекался, начинал следить за реакцией другого человека, не мог удобно устроиться, и в конечном итоге совершенно терял нить повествования и досматривал фильм через силу. Но то, что Чжун Ли был поблизости, внезапно нисколько не мешало и даже успокаивало его. Он устроился рядом, и Чайльд плечом чувствовал тепло его тела, но это тепло казалось ему таким комфортным, что безумный поток тревожных мыслей словно иссяк, а ёрзать и искать удобную позу совершенно не хотелось — иначе пришлось бы отстраниться. Наоборот, возникло желание как-то по-детски чуть наклонить голову и устроиться на его плече. Чжун Ли был чуть выше, так что плечо для этого, казалось, подходило идеально. Чайльд так и сделал — в этой атмосфере такой жест был абсолютно органичным. Он ведь не будет против? Почувствовав неожиданное прикосновение, Чжун Ли на секунду замер, но затем снова расслабился и тоже прижался щекой к покоящейся у него на плече макушке Чайльда. Уфф, ладно, всё-таки мысли в голове снова разбушевались — не так-то просто их успокоить, когда рядом с тобой сидит… А кстати, как теперь одним словом его охарактеризовать? Пожалуй, слово «друг» совершенно потеряло свою актуальность. «Компаньон»? Тьфу. «Парень»? Господи… Чайльд почувствовал, что щёки начинают гореть. «Л-любимый?» Ой, ладно, не самый лучший момент об этом думать, он уже и так практически перестал следить за сюжетом. Впрочем, пожалуй, «партнёр» звучит достаточно нейтрально. Сейчас как-то даже и не верится, что прошлым вечером между ними всё довольно-таки кардинально поменялось. Но сложно было сказать, что именно по-другому. Если подумать, то находиться рядом с Чжун Ли ему всегда было комфортно. Просто до сегодняшнего дня ему как-то не доводилось оказываться у него в постели… Наверное, это новое обозначение отношений между ними как раз-таки давало большую свободу действий и способов выражения чувств. Если раньше Чайльдово предательски бьющееся сердечко и мурашки по спине приходилось старательно игнорировать, то теперь… Это что же получается, если Чайльда охватит это глубокое восхищение при взгляде на Чжун Ли, если он почувствует смутное желание прикоснуться… То он может что-то… Сделать? И Чжун Ли официально... Не будет возражать? Вот как сейчас? Это. Очень. Непривычно. В голове пронеслась целая куча смутных образов, причём некоторые из них, кажется, были абсолютно нескромные. Кто знает, к чему бы это привело, если бы Чжун Ли, всё ещё смотря на экран ноутбука, в задумчивости не сгреб его ладонь в свою руки, нежно массируя подушечки пальцев. Да он, чёрт побери, точно делает это специально! — Мне кажется, или ты отчего-то разнервничался, мон шер? Ты, по-моему, совсем перестал обращать внимание на то, что происходит в фильме. До этого хотя бы на шутки реагировал. Ничего-то от него не утаишь. С одной стороны, это немного раздражает, когда чувства хочется спрятать (и прежде всего от самого себя), с другой — всё же приятно, когда кто-то к тебе настолько внимателен, что замечает малейшие перемены в настроении. — М-м-м… Просто думаю о том, что выходной получился чудесным, но рано или поздно нужно будет спускаться к себе. Завтра снова на работу, — отмазался Чайльд, а потом понял, что в общем-то так и есть, и вздохнул. Чжун Ли сочувственно сжал его руку: — Я, разумеется, предложил бы остаться, — сердечко, кажется, пропустило удар, — но… Чжун Ли, кажется, несколько замялся и тем не менее продолжил: — Но у меня ощущение, что для тебя это будет уж слишком. Мы… В отношениях считай всего лишь день. Полагаю, тебе нужно личное пространство. Отдохнуть от всех этих эмоциональных моментов. И наверняка дома в привычной обстановке будет намного комфортнее, чем у меня. Да наоборот совершенно не хочется никуда уходить, глупый вы мэтр. Или это он решил Чайльда аккуратно выпроводить? Вложил ему свои собственные мысли в голову, а на самом деле это он сам от него устал и хочет спокойно, без Чайльда, заняться своими делами. Обидно, досадно, но понять можно. Наверняка Чжун Ли далеко не из тех, кто ест бутерброды в постели, кроша на простынь, и проводит выходной день, морально разлагаясь. А Чайльд устроил у него в квартире совершеннейший хаос. — Ты прав, пора и честь знать. Наскоро собравшись, Чайльд немного потоптался у выхода, смутно ожидая, что Чжун Ли возьмёт свои слова обратно. Он же стоял, облокотившись о стену, скрестив руки на груди, барабаня пальцами по предплечью. — Что ж, — неловко улыбнулся Чайльд. — Мы ведь встретимся завтра, да? — Заходи утром на кофе, — тепло произнёс Чжун Ли и подался вперёд, чтобы легко обнять партнёра. — Честно говоря, я уже скучаю, — пробубнил Чайльд куда-то ему в плечо. — Нам обоим нужен отдых, — прозвучал мягкий, но настойчивый ответ, после которого Чайльду всё-таки ничего не оставалось, как покинуть гостеприимную и уютную квартиру. Почему-то, оказавшись снаружи, он ощутил, что всё вокруг как будто стало в сто раз неприветливее — хотя от гнёздышка Чжун Ли Чайльд удалился буквально на пару метров. Настолько сильным был контраст между тем, что было за этими дверями и за тем, что нахлынуло на него, стоило ему покинуть Чжун Ли. Стресс и тревога за собственную налаженную жизнь во Франции нахлынула с новой силой — впрочем, Чайльд отметил, что всё же мысли о Чжун Ли и событиях последних дней отгоняли неприятные чувства. Так странно… Он и раньше любил проводить время с мэтром — ещё когда они были только приятелями. Но всё-таки настолько интенсивно, как теперь, тоска в одиночестве никогда не ощущалась. Сейчас же, вернувшись в собственную квартиру, он чувствовал себя каким-то брошенным щеночком, который будет, настойчиво сидя у двери, дожидаться следующей встречи. Кажется, это была далеко не самая здоровая реакция? Но один раз почувствовав нежность и бережность, с которой его обнимал Чжун Ли, лишаться всего этого, пускай и на время, было ужасно некомфортно. Чтобы отвлечься, Чайльд пролистал все соцсети, выложив пару кадров утреннего Парижа в инстаграм, принял душ, попытался поуютнее устроиться в постели… Уже два часа ночи, самое время видеть уже десятый сон, а всё было как-то не так! Не тепло, не уютно и не мягко, грр. Блин, да что ж он за прилипала-то такой! Не будешь же навязываться человеку, с которым вы, конечно, чёрт побери, в отношениях, но всего лишь считанные часы! Чайльд раздражённо заворочался в кровати. У него, в конце концов, свои дела есть. Чайльд не единственный, кто может претендовать на его время, и… Из бесячки его вывел внезапный звук сообщения. Zhongli: Аякс, спишь? Можно подумать, сам не видишь, что я в онлайне. У-у-у, глупый мэтр. Childe: Нет🫠 А ты? Более тупорылого ответа он придумать, конечно, не мог. Впрочем, Чжун Ли тоже постарался. Zhongli: Что такое? Ответить честно? Нет, его внезапно накатившее недовольство собой ему такое не позволяет, уфф. Childe: Объелся вкусностей, которые ты готовил, и теперь живот урчит 🙄 Zhongli: Ясно. И это всё? А чего тогда подрываешься писать посреди ночи? — уже хотел было вскипятиться Чайльд, но внезапно для себя заметил, что Чжун Ли набирает сообщение дальше. Продолжалось это довольно долго. Чайльд молниеносно перебрал в голове все возможные опции, среди которых, конечно же, превалировал тот, в котором Чжун Ли уже всё надоело и он хочет расстаться. Так что конечный вариант сообщения его застал врасплох: Zhongli: Тоже никак не могу уснуть. Лежу в кровати, и всё как-то… Не так. Мне казалось, разумно перед рабочим днём дать тебе немного отдохнуть и прийти в себя, но теперь почему-то никак не могу устроиться удобно… Это что же получается… Не один Чайльд испытывает такие эмоции? Это как-то настолько выбило Чайльда из колеи, по которой шли все одолевавшие его до этого мысли, что он не сразу нашёлся, что ответить. Впрочем, на сердце тут же потеплело. Чжун Ли не хочет с ним расстаться! И даже, кажется, не хочет выставить его поскорее за дверь! Он просто считал, что это разумно. Пф, разумно, ага. От облегчения он громко фыркнул, и решил, что самое время перейти из модуса щеночка, который его изрядно утомил, в модус обычного Чайльда. Ответное сообщение заняло у него некоторое время, но реакция Чжун Ли того стоила. Childe: Я знаю, чего тебе не хватает 😏 Zhongli: …Аякс Zhongli: АЯКС Zhongli: Zhongli: Если ты немедленно не окажешься у меня на пороге, нет, У МЕНЯ В КРОВАТИ, тебе, чёрт побери, всё равно придётся встать — чтобы открыть дверь мне. Чайльд довольно расхохотался. Селфи при чуть красноватом свете лампы, стоявшей на тумбочке в спальне, удавались ему как нельзя хорошо.

***

В ту ночь они снова нормально не выспались. Впрочем, ничего особенного они тоже не делали: просто Чайльд, не дожидаясь появления Чжун Ли на собственном пороге, подхватил телефон, натянул шорты и футболку, и буквально через пару мгновений уже летел по лестнице вверх. Чжун Ли, кажется, порядком смущённый, недовольно на него посмотрев — мол, ну что за глупости ты творишь — утащил его обратно под одеяло. «Обратно», потому что пары этих часов, проведённых поодиночке, будто и не было. В ту ночь они много болтали, смеялись, Чайльд показывал Чжун Ли какие-то забавные видео с котами на телефоне, но всё это было в сущности не так важно — просто они практически синхронно осознали, что вместе им намного комфортнее, чем по отдельности. Когда они наконец-то поняли, что хотя бы несколько часов сна им просто необходимы и устроились рядом, намереваясь вздремнуть, Чайльд даже попытался описать, насколько тоскливо ему было по возвращении домой, пускай это было и очень неловко. — Знаешь, никогда не думал, что могу нервничать из-за отсутствия другого человека рядом и его отношения к себе. Притом что, блин, мы же типа… Вместе? Вроде бы всё должно быть просто и понятно, а тут что-то внезапно нахлынуло, — пробубнил он куда-то в подушку, потому что рассуждать обо всём этом чётко и внятно было выше его сил. — Аякс, обещай, что если тебя снова одолеют чувства, с которыми ты не будешь понимать, что делать, ты придёшь ко мне, и мы разберемся с ними вместе, — пробормотал ему на ухо Чжун Ли, притянув его к себе так, что лицом Чайльд уткнулся в его грудь. Стоило ему поднять глаза чуть выше, как его взгляд встретился со взглядом партнёра — добрым, смотрящим на него с пониманием и отчасти умилением. Таким естественным казалось податься чуть вперёд, неловко чмокнув его в нос, затем покрыть лёгкими прикосновениями щёки и, наконец, спуститься к губам, обладатель которых — можно быть уверенным — совсем не окажет сопротивления, лишь с радостью ответит на этот пока, может быть, не вполне ловкий, но полный благодарности и нежности поцелуй. Оказавшись в объятиях другого человека и чувствуя его руки у себя на талии (Чжун Ли окончательно перестал скрывать, что хочет касаться его чаще, а прижимать к себе — крепче), сердечко Чайльд уже было собралось пропустить пару ударов, но усталость всё же победила, и глаза начали закрываться сами собой. — Обещать не могу, как-то это сложно… — он широко зевнул. — Тогда хотя бы помни, что такая опция у тебя всегда есть. — Хорошо… Чжун Ли коснулся губами его лба: — Спокойной ночи… — И тебе…

***

Вот так Чайльд постепенно считай перебрался в квартиру к Чжун Ли — ночевал у него чаще, чем в собственной постели, завтракал и ужинал либо с ним, либо у него, благо мэтр обожал готовить для своего партнёра, а тот в ответ не уставал его хвалить. Уходить на идиотскую работу для Чайльда было бы невыносимо, если бы не круассаны и кофе, которые они теперь покупали вместе. К тому же, Чжун Ли каждый раз клятвенно уверял, что Чайльд уходит совсем ненадолго, и, возможно, они могли бы пересечься на обеде, ну и что, что ехать до офиса в одну сторону целых пятнадцать минут на метро с пересадкой, а перерыв всего час, зато потом они обязательно сходят вот в тот милый ресторанчик, который они присмотрели на прошлых выходных, а ещё вечером они хотели посмотреть тот самый сериал на нетфликсе, который Чайльду посоветовал приятель… И за размышлениями Чжун Ли вслух неприятное чувство потихоньку отступало. Вечерами он заходил в цветочный магазин, из-за занятости часто уже после закрытия, но Чжун Ли всегда встречал его тёплыми объятиями и поцелуями, ставил перед ним чашку чая и спрашивал, как прошёл день. Пока Чайльд битый час вещал, как же ему надоели его коллеги, клиенты, а больше всех — босс, Чжун Ли, не перебивая, слушал, давая партнёру выговориться, а затем притягивал к себе за талию, позволяя положить подбородок себе на плечо и просто выдохнуть. И Чайльд был ему за это благодарен. Впрочем, кое-что его всё же сбивало с толку. Судя по всему, оттого, что Чжун Ли старался обращаться с Чайльдом как можно бережнее и не причинять ему лишнего стресса — ну, по крайней мере, такое объяснение казалось логичным Чайльду (если отбросить все тревожные мысли о том, что Чжун Ли просто к нему охладел) — он как-то совершенно не торопился перевести их отношения на новый уровень. Хотелось ли этого ему самому? О, ещё как — с одной стороны. И о боже, только этих волнений мне не хватало — с другой. Из-за всех насущных проблем он чувствовал себя настолько вялым, что просто молчаливо передал всю инициативу в руки Чжун Ли. Очень нежные руки, надо сказать. Но, честно говоря, иногда ему очень хотелось, чтобы его прикосновения были не такими заботливыми, а более напористыми и страстными. К примеру, однажды вечером он бы пришёл в магазинчик, а Чжун Ли запер бы дверь и заключил его уже не в столь нежные объятия, а порывисто привлёк к себе, впиваясь в губы торопливым поцелуем, и вот это всё. Чжун Ли же, походу, позволил Чайльду самому определять границы допустимого и ждал инициативы и первого шага уже от него, ходя вокруг да около. Впрочем, в нежных проявлениях эмоций Чжун Ли равных не было. Он всегда встречал и провожал Чайльда объятиями, брал его за руку, когда они шли куда-то вместе. Проявлял милые знаки внимания: покупал его любимые сладости, приносил цветы из магазина, писал сообщения в течение рабочего дня, если позволял поток клиентов. Целовал на ночь и утром, при встрече и прощании, да и вообще при любом удобном моменте, но всё это всё равно было как-то до ужаса целомудренно! Когда хватало сил на рефлексию, Чайльд даже начинал с этого немного беситься. Особенно, когда всё-таки оставался дома один — периодически Чжун Ли ездил по всей Франции, к многочисленным родственникам и друзьям студенческих лет. Тогда Чайльд, у которого к тому моменту уже были запасные ключи и от святая святых партнёра, заваливался к нему домой, недовольно ел лапшу из китайской забегаловки, точно так же недовольно наливал целую ванну воды, в которой плескался до покраснения, и не менее недовольно устраивал себе гнездо в постели. В чёртовой постели, которую не так уж и редко делил с хозяином дома, но в ней так до сих пор ничего и не происходило! Какого же хрена? Уж кто-кто, а он был уверен, что внешне довольно привлекателен. Почему тогда Чжун Ли не потребует большего? Чего боится? Чайльд, кстати, был не вполне уверен, насколько много у Чжун Ли было опыта в постели с мужчинами. И в принципе в постели. Да, он говорил про то, что долгосрочных отношений с кем бы то ни было ему не довелось завести, но ведь какие-то приключения на одну ночь хотя бы у него случались? Неужто… Он великовозрастный девственник? Чайльд захихикал, представив, как его партнёр сидит на вот этой вот самой кровати в неглиже, прикрываясь одеялом и краснея, не решаясь перейти к активным действиям, потому что совершенно не представляет, что делать. Оу велл, вообще-то эта фантазия в его воображении выглядит куда более возбуждающей, чем звучала… Чайльд поплотнее завернулся в одеяло, от которого пахло так же уютно и успокаивающе, как от самого Чжун Ли. И теперь как-то даже хорни. Угх. Мэтр, кто тут из нас самый гейский гей вообще-то? Почему это Чайльд думает о том, как бы поскорее заняться сексом с мужиком?! Казалось, что это должна быть ваша прерогатива как у того, кто раньше осознал свою ориентацию? Как там, окончательно склонить на тёмную сторону убеждённого гетеро, разве это не главная задача каждого представителя ЛГБТ (ну, по крайней мере, по мнению пропаганды)? Между прочим, интересно, Чжун Ли в постели… Он вообще предпочитает быть сверху или снизу? Может, всё дело в том, что он не хочет подставлять Чайльду свою драгоценную задницу? Очень красивую, между прочим. Чайльд в своих фантазиях уже не прочь был бы её заруинить. Ладно. ЛАДНО. Допустим, Чайльд возьмёт её… Вернее, инициативу! В свои руки. Но и задницу тоже, не будем отрицать. Чайльд помотал головой, отгоняя настойчивые мысли, и двумя руками обнял одеяло. Как-то неловко было развивать похотливые фантазии прямо в кровати того, кого бы ты хотел завалить. Надо поскорее заснуть. Воображаемые кадры невинного Чжун Ли в голове сменились какими-то практически уже привычными моментами, когда тот обнимал его перед сном. Да, это уютная фантазия для того, чтобы быстрее отключиться. В его объятиях всегда получалось спать совсем без навязчивых сновидений. Ну, типа, таких, где ты бесконечно опаздываешь на самолет домой. Или снова оказываешься в школе, и тебе нужно сдавать математику, которую ты, как обычно, наполовину прогулял. Обнимать Чжун Ли со спины тоже было комфортно — вот так же, как Чайльд сейчас тискает одеяло. Можно было бы тесно прильнуть к нему, обхватить двумя руками, притянув поближе к себе. Правой рукой, забравшись под футболку, провести по животу… Левой — игриво ущипнуть сосок. Бёдрами вжаться в ягодицы так, чтобы он чувствовал, насколько Чайльд готов к тому, чтобы перейти к куда более активным действиям. Прошептать на ухо: «уже засыпаешь?», только для того, чтобы в ответ услышать сдавленное «м-м-м» и опустить правую руку ниже… Пххххххххх так. ТАК. Чайльд вскочил с кровати и распахнул окно, впуская в комнату прохладный и зябкий августовский воздух. Почему-то фантазировать о живом человеке без его непосредственного участия ощущалось как-то… Крамольно. Хоть он и его партнёр. Ну, как-то обычно, чтобы завестись, он просто искал более-менее подходящий ролик в интернете, благо найдутся они на любой вкус. А с девушками раньше таких проблем у него не возникало. Он предлагал секс — они либо отказывались, либо соглашались, делов-то. Только блин, с Чжун Ли какие-то вечные непонятки. Забавно, что в начале их отношений, тогда ещё совершенно платонических, когда, казалось бы, у Чжун Ли не было ни единого шанса на то, что его притязания когда-либо принесут плоды, он был куда более настойчив и флиртовал и проявлял инициативу даже как-то отчаянно. Вот эти все случайные прикосновения и так далее… Может быть, всё дело и правда в том, что тогда то, что всё это перерастёт во что-то серьёзное, оставалось на уровне несбыточных мечт, а теперь оно внезапно сбылось, и ещё нужно понять, что с этим вообще делать? Так много трактовок, так мало ответов на вопрос, что же, мать твою, происходит. Чайльд вздохнул. Крамольно, но чертовски притягательно... Кажется, нужно медленно надевать на себя ответственность за происходящее, иначе у него совсем кукуха поедет. За окном на горизонте издевательски светился силуэт Эйфелевой башни — так же ярко, как искорки в глазах Чжун Ли, когда тот задумывал или говорил Чайльду очередную милую глупость. Чёрт, по нему даже за день отсутствия можно ужасно соскучиться. Чайльд твёрдо решил, что разработает целую стратегию под кодовым названием «Завалить мэтра», но всё-таки когда как следует выспится. До возвращения Чжун Ли как раз есть ещё пара дней. Повод для воплощения этого коварного плана (Плана? Какого плана? Плана — у Чайльда? Короля хаотиков?), впрочем, не заставил себя долго ждать. И в кои-то веки он был связан с работой и даже оказался радостным. Чайльду внезапно дали премию за заключение весьма выгодного контракта. И к чему бы такая щедрость? Но жаловаться он, конечно же, не стал. А вдруг это намёк на то, что его рабочими достижениями довольны и с продлением контракта проблем не будет? Хотелось бы верить, но одно с другим вряд ли связано напрямую. Что ж, живём одним днём, радуемся тому, что есть. Чайльд прямо из офиса отправил Чжун Ли короткое (и, как он надеялся, интригующее) сообщение: Childe: Приезжай уже давай! У меня есть для тебя сюрприз. Какой сюрприз, он, конечно же, пока не придумал. Но решил, что как-то побаловать мэтра стоит. Честно признаться, Чайльд и сам понимал, что за всё это время, пока на работе штормило, Чжун Ли делал для него куда больше, чем он отдавал ему в ответ. Он принимал всё это с благодарностью, но совершенно не знал, как за всё это отплатить и выразить свои чувства более осязаемо. Вернее, Чжун Ли, конечно же, не ждал никаких ответных жестов и, как надеялся Чайльд, заботился о Чайльде совершенно бескорыстно — просто потому, что был к нему привязан. Но именно поэтому и хотелось бы сделать что-то для него. Вызвать у него, всё ещё достаточно скупого на проявление эмоций, искреннюю довольную улыбку. Zhongli: Буду сегодня около 8. Запасные ключи от квартиры — это очень, очень удобно. Благодаря этому у Чайльда была чудесная возможность всё подготовить заранее… Которую он с треском провалил, конечно же. На работе в очередной раз задержали, поэтому он еле-еле успел заглянуть в супермаркет до закрытия, в спешке покидал все продукты в шопер и ввалился в квартиру, когда времени оставалось совсем немного. Да что же это такое! Он бросил вино в холодильник и принялся замешивать тесто. Яйца, молоко, мука, так… Что ещё… Вроде бы всё. Немного масла на сковородку… Лишь бы не комом! Стараясь не навести лишний беспорядок на опрятной кухне Чжун Ли, Чайльд суетился в три раза больше обычного. Даже фартук на себя нацепил. И волосы пригладил, правда, это было уже вроде как лишнее… Вообще-то он за эти пару дней ещё и донельзя соскучился. Так что сердце бешено стучало не только от предвкушения того, что он собрался перейти от идей к делу, но и, конечно же, от скорой встречи. Аж живот немного сводило от мысли о том, как Чжун Ли покажется на пороге своей квартиры, а он здесь колдует на кухне, как будто они… Какая-то женатая пара. В ответ на такие глупые мысли Чайльд аж фыркнул в голос. Не то чтобы это казалось ему чем-то смешным, но эта фантазия настолько не совпадала с ранее сформулированными им представлениями о своём дальнейшем будущем… Несмотря на то, что он скучал по семье, с которой у него сложились вполне дружные отношения, он и одиночеством и свободой за границей наслаждался. Приятно было в конце концов заполучить себе личную жилплощадь, где его никто бы не тревожил, где можно было делать всё, что заблагорассудится. Голышом там ходить, что ещё обычно делают, когда никого нет дома? Чайльд закатил глаза. Обнимают одеяло, видимо, ага. Так он наслаждался одиночеством, конечно, что моментально начал ошиваться у Чжун Ли, а свою квартиру использовал как склад шмотья. Но откровенно говоря, заводить отношения он всё ещё так быстро не планировал. Оно как-то само завелось. И всё же он почему-то особо не ощущал, что это надолго — настолько шатким казалось его положение во Франции. Ещё его периодически посещала мысль, что, возможно, Чжун Ли может найти себе кого-то ещё… Настоящего гея, ага. Ведь у него уже как будто бы всё понятно и схвачено, а Чайльд так толком и не разобрался, что с ним творится. С Чжун Ли ему быть ужасно нравится, но. Но. А что, если это всё бред какой-то и сиюминутное помешательство? Чайльд так громко вздохнул, что поднял в воздух столб муки, пакет которой стоял совсем рядом. Блин! Тем временем «сиюминутное помешательство», судя по звукам, уже открывало дверь в квартиру своими ключами. Чжун Ли! Чайльд едва не подскочил от радости, а сердечко забилось ещё чаще — впрочем, не только от радости, но и оттого, что такими темпами сюрприз не факт, что удастся так, как его задумывал Чайльд. — Добрый вечер, мон шер, — Чжун Ли, свежий, будто и не преодолел за этот день полстраны, показался из-за открывшейся двери. Он с любопытством оглядел картину, представшую перед его глазами: Чайльд в лаконичном темно-бордовом фартуке, стоит за плитой и явно что-то готовит, на носу у него осела мука, глаза растерянные… Но счастливые. Ну как такого не заобнимать с дороги? — А-а-а! Осторожно, ты же так пиджак испачкаешь… Чжун Ли, не обращая внимания на протесты, подошёл ближе и нежно провёл по щеке и носу Чайльда, смахивая остатки муки. — Я дома. Скучал? — Р-разумеется… — Чайльд притих в объятиях партнёра. Экзистенциальные мысли мигом заткнулись, уступив место щенячьей радости. Как хорошо, что он вернулся! — Я тоже, — этого Чжун Ли никогда не скрывал. — Впрочем, мою тоску всю дорогу заглушало жгучее любопытство, Аякс. Я полагаю, сюрприз — это то, что на моей кухне сегодня правит хаос? — А ещё — русские народные блюда! — гордо заявил тот, немного отстраняясь. — Ты наверняка устал с дороги, присаживайся. Сегодня готовку я беру на себя. Вина? — С удовольствием, только сначала приму душ, — безмятежно ответил Чжун Ли. — А ещё не буду тебя смущать своим присутствием. Готовка —- дело ответственное. Чайльд с ещё большим усердием принялся колдовать у плиты. Сегодня в меню его коронное блюдо — блины с икрой. В меру тонкие, практически ажурные, но при этом сытные: Чайльд не раз испытывал этот рецепт на родных, прежде чем довести его до идеала. Начинку он нашёл в русском магазине — с премии можно и разгуляться. Он посчитал, что это прекрасный шанс поделиться с дорогим ему человеком кусочком семейных традиций и ощущением дома. Ну и для него это будет интересно — нечасто во Франции есть возможность полакомиться русской кухней. Да, тут есть крепы, но это же совершенно другое! Блины — вот это деликатес, достойный мэтра! За суетой Чайльд не заметил, как Чжун Ли уже вышел из ванной, в домашней одежде и чуть влажными волосами. Подойдя к Чайльду сзади, он вновь обнял его и уткнулся носом в затылок. — Так хорошо дома, — немного постояв так (хорошо, что смущённое лицо Чайльда было не видно!) он занял любимое место Чайльда за барной стойкой неподалёку от плиты. — Что ты сегодня для меня приготовишь? — Блины с икрой. Уверяю, будет вкусно! — Чайльд пытался собраться с мыслями, чтобы не пережарить очередной блинчик. Краем глаза он бросил взгляд на Чжун Ли. Господи. Почему он такой красивый, с этими его влажными волосами и белой футболкой? Сидит, мечтательно улыбается, ну вот как это так? Как ему удаётся выглядеть как произведение искусства даже в такой расслабленной обстановке? И как его такого не обожать? — Я в этом не сомневаюсь, — Чжун Ли помедлил, отпив предусмотрительно налитое Чайльдом вино из бокала. — Забавное чувство. Я вернулся из поездки, а квартира не встречает меня одиночеством и пустотой. Ты возишься на моей кухне… А я могу просто забыть о делах и отдыхать… Такое впечатление, будто мы глубоко женатая пара, — он издал неуверенный смешок. Ну или звук, который Чайльд совершенно не знал, как трактовать. — Ох, — Чайльдова спина напряглась — хоть бы он не заметил. — Но я рад, если моё присутствие дарит тебе, м-м… Атмосферу семейного… Гнёздышка? Ведь это блюдо моей семьи! Оно тоже ассоциируется у меня с посиделками с родными, да! Когда все собираются за одним столом, едят и болтают! — Ну да, что-то вроде того, — задумчиво протянул его собеседник, постукивая по краю стола пальцами и глядя куда-то в сторону. — Если честно, не отказался бы, чтобы так было всегда… — Всегда есть одни и те же блины явно надоест. Но я могу жарить их чаще! С вареньем в качестве десерта или на завтрак тоже очень неплохо. — Готов попробовать все их вариации, — улыбнулся Чжун Ли, потягивая винишко. Наконец, ужин был готов. Чжун Ли, само собой, был в восторге от кулинарных талантов Чайльда — тот, хоть и ожидаемо развёл на кухне бардак, готовил и впрямь отменно. Правда, пока Чжун Ли на все лады нахваливал блинчики (Потрясающе, они такие нежные, просто тают во рту, а начинка! Пальчики оближешь! Манифик!), тот больше смотрел куда-то в тарелку, задумчиво водя по ней вилкой. — Не хочешь устроиться на диване? Я принесу ещё вина и закуски, — наконец, произнёс Чайльд. Его партнёр охотно согласился на предложение, попутно заметив, какой же Аякс сегодня заботливый и чуткий. Они выпили ещё по бокалу. Чайльд ещё с той самой ночи в городе заметил, что зачастую Чжун Ли сложно решиться на какие-то широкие жесты. Вместо того, чтобы взять ситуацию в свои руки, он будет бесконечно топтаться на одном месте, юлить, ожидая, что обстоятельства каким-то непонятным образом сами сложатся так, как его будет устраивать. Даже если он сам очень хочет добиться желаемого. Казалось бы, зачем такому во всех отношениях выдающемуся человеку, как мэтр, сомневаться в себе? Но тем не менее он это делал постоянно. Будто, блин, Чайльд его отвергнет, если он вдруг проявит инициативу! Угх, бесит вообще-то. Но ладно, что ж. Обычно из этого тоже получалось что-то вполне неплохое. — Так вот, — выпалил Чайльд, вставая и забирая из рук Чжун Ли пустой бокал, намереваясь поставить оба… Куда-нибудь подальше. На всякий случай. — В конце трапезы полагается подать десерт, не так ли? — Боже мой, ещё и десерт? Ты сегодня превзошёл самого себя, — улыбнулся Чжун Ли. Чайльд притих и, не отрываясь, смотрел ему в глаза. — Да, это будет самый сладкий десерт из тех, которые ты когда-либо пробовал. С пирожными в Биаррице не сравнится, — наконец, нарушил тишину он. Резко сократив и так небольшое расстояние между ними, он забрался к Чжун Ли на колени, чтобы тот при всём желании не мог отстраниться, и порывисто коснулся его губ своими. Глаза его визави чуть расширились от удивления, но он не сопротивлялся, позволив Чайльду углубить поцелуй. Целовались они, казалось бы, нередко, но этот поцелуй был, как надеялся Чайльд, совсем не похож на привычные им проявления нежности. Он был вовсе не лёгким и невесомым, не таким, какие дарил ему Чжун Ли. Как и в ту ночь, когда они объяснились, Чайльд вложил в него все свои чувства — пылкость, настойчивость и даже толику агрессии за то, что Чжун Ли так долго оттягивал этот момент. Почувствовав, что Чжун Ли не собирается протестовать против такого положения дел и — ну как обычно! — позволяет ему взять инициативу на себя, он скользнул языком по губам партнёра, проникая дальше. Дотронувшись до его языка своим, он чуть отступил, проверяя, как на это отреагирует Чжун Ли. Не почувствовав сопротивления, он снова накрыл его губы своими, не давая Чжун Ли ни единого шанса перевести дыхание. Он, чёрт возьми, так давно этого хотел. Постоянно смотрел на эти его губы, целующие Чайльда так бережно, но думал о том, как вопьётся в них или даже прикусит, вложив в этот порыв всю давно копившуюся страсть. Когда он был с другими, он просто делал то, что, как он догадывался, должно им понравиться — взять за подбородок так, прижаться и провести языком по чужому языку эдак, но здесь он словно забыл об этом. Это как будто была абсолютно неизведанная территория, в которой царили совершенно другие законы. Повторять то, что он усвоил где-то ещё, совершенно не хотелось. Хотелось ласкать до умопомрачения, пока никто из них не одумался. Хотелось верить, что эти поцелуи без слов расскажут Чжун Ли обо всём, что Чайльд испытывал эти пару дней. О том, как он соскучился, как ему было одиноко без него, как после его приезда его накрыло горячим, томительным и лихорадочным чувством… Нет, с этой поездкой Чжун Ли оно никак не связано. Кажется, он испытывал его уже давно. В ту пресловутую ночь он говорил Чжун Ли о том, что его к нему влечёт, что ему любопытно, каково это — быть в отношениях с мужчиной, и Чжун Ли был идеальной для этого кандидатурой — красивый, умный, интересный, близкий Чайльду по духу. Но теперь всё ощущалось по-другому. Чем дальше, тем больше. Он хотел его. Только его. Хотел себе его без остатка. Чтобы он никогда и никого больше не целовал так, как целует сейчас Чайльда. Чжун Ли, будто услышав его мысли, как-то встрепенулся. Чёрт, да только не это! Только не сейчас, мэтр! Иначе… Чайльд просто не знал, что тогда будет, но ничего хорошего — это точно. — Аякс, — еле слышно пробормотал он. — Ты… Уверен? М-м-м. Так. Чайльд, весь красный, сделал пару успокаивающих вдохов и выдохов. — Уверен ли я? — хрипло отозвался он. — На все сто процентов. А почему так не уверен ты? — Я? — Да, ты. Чёрт возьми, — Чайльд провел руками по лицу, взъерошив волосы. — Почему ты меня остановил? Ты чего-то боишься? Потрудись сказать, чего именно! Чжун Ли закусил губу. — Ладно, попробую догадаться, — практически вспылил Чайльд. — Ты сомневаешься, стоит ли мне довериться? Или ты считаешь, что тебе недостаточно опыта в таких вещах? Я, блин, даже не знаю, сколько его у тебя было… Да какая нахрен разница! У меня с другим мужиком вообще ни разу ничего не было, и что теперь?! Почему нельзя просто разобраться в процессе?! А-а-а! — он схватил Чжун Ли за ворот рубашки и потряс. Легонько, но ощутимо. — От-ве-чай. Отвечай, блин, что мне нужно сделать или сказать, чтобы мы наконец уже оказались в постели! Чего ты так опасаешься? Чжун Ли на секунду отвёл взгляд, будто собираясь с духом, прежде чем снова взглянул на Чайльда. — Честно?.. — Да! Честнее некуда!!! Если я тебя вообще в этом смысле не возбуждаю, так и скажи, блин! — у него даже кончики ушей покраснели, и ещё не факт, что от смущения, а не от досады. — Что? — А что? Как мне ещё тогда это трактовать? — Ну… Например, так, — тоже повысил голос Чжун Ли, — что я уже настолько давно тебя хочу, что, кажется, если дам себе волю, то зацелую тебя до потери рассудка. Не оставлю на тебе ни единого живого места, ни одной нетронутой губами веснушки и вообще задушу в объятиях. — Что? — оторопел Чайльд. — Впрочем, кажется, ты сказал, что уверен на все сто процентов? Что не пожалеешь? — Да я пожалею, разве что когда у куриц появятся зубы! — А ты, как обычно, делаешь успехи во французском. Посмотрим, насколько ты готов впитывать новые знания в других областях, мон шер, — уже привычные тёплые и озорные искорки в глазах Чжун Ли стали такими яркими, что, казалось, стоит им по какой-то причине вырваться наружу, и они спалят всё вокруг. Фантазия Чайльда о Чжун Ли под одеялом воплотилась, но совершенно не так, как он себе представлял. Выйдя из душа, он обнаружил его, спокойно ожидающего в кровати — для полноты картины только какой-нибудь газеты в руках не хватало. Как-то это… Уж слишком взвешенно? Почему-то он представлял себе, что они сливаются в порыве страсти прямо на том диване в гостиной, но Чжун Ли безапелляционно отправил Чайльда для начала вымыться. Впрочем, охладиться для начала было очень в кассу — иначе Чайльд и пяти минут не протянул бы. Он неловко забрался под одеяло и вопросительно посмотрел на Чжун Ли. И что теперь? Как-то он в этой обстановке совершенно потерялся и сбился с мысли. Но Чжун Ли мягко дотронулся до его макушки и слегка взъерошил волосы. — Ты напряжён. — Пожалуй. — Сделать тебе массаж? Массаж? Что ж, не самая плохая идея, чтобы расслабиться и перейти к делу. Чжун Ли ненавязчиво потянул за край футболки Чайльда, обнажая его торс, затем ненадолго замер, оглядывая его. — Что? — почувствовав себя неловко, сразу снова ощетинился тот. — Просто думаю о том, какой ты красивый, — негромко ответил Чжун Ли. — Как тебе вообще могло прийти в голову, что ты можешь не привлекать меня физически? — Ну, знаешь… — Чайльд не знал, как реагировать на комплименты, сформулированные настолько в лоб. — Мне бабушка всегда говорила, что я похож на картоху. — Разве что самую аппетитную, — Чжун Ли вновь окинул его каким-то медленным и жадным взглядом, словно стараясь запомнить как выглядит каждый сантиметр обнажённого тела Чайльда. — Не сомневайся, ты невероятно сексуален. Тот вспыхнул. Ну почему с Чжун Ли всё вообще не так, как он к тому привык? Обычно он совершенно не запаривался насчёт собственной внешности, ни в общении, ни в постели. Да и в том, что он привлекателен, особо не сомневался. Но здесь, под взглядом мэтра ему словно хотелось быть идеальным, чего, разумеется, ему по определению не удалось бы. Он как-то резко осознал все свои мелкие недостатки: невовремя вылезшее красное пятнышко на лбу, парочку шрамов от ветрянки на плечах, разбитые ещё в детстве коленки. Эти глупые веснушки повсюду. Чайльд был уверен — Чжун Ли-то под одеждой наверняка просто венец творения. — Не знаю, — протянул Чайльд, прикрываясь одеялом. Почему его фантазии сбываются в точности до наоборот? — У меня куча изъянов. Тебя это не смущает?.. — Для меня ты совершенен, — не моргнув глазом отреагировал Чжун Ли. Он легко провёл ладонью по щеке Чайльда, слегка придержав его за подбородок и заставляя посмотреть ему прямо в глаза. — Как статуя, у которой есть свои царапины и шероховатости, но от этого она не перестаёт быть шедевром. Чайльду стало очень, очень горячо. «От шедевра слышу!» — хотелось ответить ему, но слова будто застряли в горле. Чжун Ли велел ему лечь на живот, и тот подчинился. Хотелось надеяться, что Чжун Ли знает, насколько красив он сам. Его золотисто-карие глаза, шелковистые волосы, статная фигура. Соблазнительные губы, так часто мягко касающиеся его губ. Его сильные руки и изящные пальцы, которые сейчас скользили по его спине, распределяя массажное масло с ароматом миндаля. Каждое прикосновение Чжун Ли отдавалось в его теле волной ощущений, которые были ему не знакомы. Это были словно разряды электричества, безболезненные и ласковые, но при этом приводящие в неистовое возбуждение все его нервные окончания. — Постарайся расслабиться и просто наслаждайся, — прошептал ему куда-то в основание шеи Чжун Ли. Это просто невозможно, мэтр. Чайльду казалось, что ещё немного — и он попросту вырубится от переизбытка чувств прямо на кровати, под этими руками. Какого, блин, чёрта? Он ведь даже не девственник какой-то! Почему всё это настолько не похоже на то, что происходило с ним раньше? Может быть, Чжун Ли владеет какой-то запретной китайской методикой массажа? Иначе почему его тело горело огнём от каждого прикосновения подушечек пальцев? Он ведь даже нигде его не трогает, просто водит руками по спине, вдоль позвоночника, слегка щекочет вокруг лопаток, спускается ниже, к пояснице… Господи, как же хочется, чтобы Чжун Ли просто положил руки на его бёдра и, поставив на четвереньки, резко вошёл… Это снова совершенно не стыковалось с представлениями Чайльда о том, какова будет его роль в постели, но всё и так пошло совершенно не по плану. Он. Просто. Хотел. Чжун Ли. Прямо сейчас. Словно почувствовав нетерпение партнёра, Чжун Ли мягко потянул его, переворачивая на спину и садясь сверху. Он делал всё максимально неторопливо и аккуратно, несмотря на то, что Чайльд был уже морально готов просто отдаться ему без всякой подготовки. Он наклонился, их глаза на миг встретились, только чтобы за ними тут же последовали и губы. Теперь уже положением владел Чжун Ли: целовал Чайльда настойчиво, неумолимо, словно долго-долго брёл по пустыне, а теперь наконец-то отыскал оазис и припал к источнику живительной влаги. Слегка неохотно разорвав поцелуй, он спустился чуть ниже. Его губы заскользили по чайльдовой шее, нежно, но непреклонно оставляя на ней следы, которые потом явно будут напоминать о прошедшей ночи. Чайльда как будто совершенно не досталось пространства для манёвра: Чжун Ли полностью контролировал ситуацию. Ему оставалось лишь, как и велел мэтр, расслабиться и наслаждаться — тем, как он спустился ещё ниже, выписывая языком круги вокруг сосков, отчего те моментально стали твёрдыми, тем, как дорожка поцелуев добралась уже до живота, тем, как его руки забрались под резинку трусов, стягивая их… — Так нечестно, — откуда-то взялись у Чайльда силы протестовать. — Ты тоже раздевайся, почему только я один… — Разумно, — не стал спорить Чжун Ли. Искорки, кажется, всё-таки вырвались из-под его полуприкрытых век и опалили всё вокруг — иначе почему Чайльду стало уже просто невыносимо жарко? Чжун Ли тоже стянул футболку и бельё, и перед глазами Чайльда предстало доказательство существования чего-то божественного. Такая красота попросту не могла быть создана причудливым сочетанием ДНК. И всё же, несмотря на то, что у Чайльда сбилось дыхание (хотя куда уж больше) при виде Чжун Ли без одежды, он по-прежнему понимал — это его Чжун Ли, из плоти и крови, тот, кого он не раз обнимал и целовал, тот, кто вечерами готовит ему ужин и накрывает пледом, когда он мёрзнет, и тот, кто по утрам желает хорошего рабочего дня… Тот, кто не раз поддерживал его в сложные моменты и даже видел его неприглядные стороны. Тот, кому он всецело доверял, насколько это вообще возможно. И это почему-то заводило его ещё больше — куда больше, чем секс с привлекательным незнакомцем. Может быть, дело в этом? В том, что Чжун Ли знает и понимает его, как никто иной? Издав невнятное рычание, Чайльд собрал остаток сил и резко повалил Чжун Ли на кровать рядом с собой, впиваясь в его шею поцелуем — а то это уже просто невыносимо. Чжун Ли в долгу не остался, и вот они уже катаются по кровати, как будто во время дружеской шутливой борьбы — только если отвлекаться на страстные, яростные поцелуи, на дружескую она похожа вряд ли будет. В итоге Чайльд оказался на боку, спиной крепко прижатый к груди Чжун Ли. Эта знакомая поза с одной стороны успокаивала, а с другой — ещё больше будоражила. Теперь между ними всё по-другому, и ощущение от неё в корне изменилось. Ну хотя бы поза та же, что что и в чайльдовых грёзах. Одной рукой Чжун Ли крепко держал Чайльда, мягко, но настойчиво показывая, что контроль над ситуацией по-прежнему у него. Губы снова начали ласкать шею, и Чайльд окончательно поддался — сигналом к этому был вырвавшийся у него стон, когда он почувствовал, как бёдра Чжун Ли прижались к его ягодицам, а рука коснулась члена, теперь размеренно двигаясь по нему. — Нгххх, о боже, да, — непроизвольно вскрикнул Чайльд по-русски. Кажется, Чжун Ли это понравилось, потому что движения руки стали более торопливыми. Чайльд выгнулся от удовольствия, и партнёр чуть его отпустил — в любом случае, вырываться сил уже не было. Теперь вторая рука потянулась к соску, начала теребить и пощипывать — и как он только умудряется одновременно делать всё это, не сбиваясь с ритма? Блять, удержаться долго просто нереально, а ведь ещё рано… Он не для этого столько ждал! — От переизбытка чувств забыли французский, мон шер? — хрипло спросил Чжун Ли. Да что же вы такое делаете-то. Французский на курсах и французский в постели — это вообще два разных языка! Или во всём виноват акцент мэтра? Кажется, неудержимые стоны Чайльда говорили сами за себя, и Чжун Ли, коварно усмехнувшись, продолжил: — Tu m'excites. Je veux tellement faire l’amour avec toi… Ну это уже запрещённый приём! Чайльд издал то ли вскрик, то ли всхлип и содрогнулся всем телом. Чжун Ли ещё крепче, ещё бережнее прижал его к себе, шепча на ухо: — Je t’adore, mon trésor… Как бы хотелось сейчас просто забыться в его объятиях, пока удовольствие разливается по телу… Но этого мало. Гордость, блин, не позволит оставить всё, как есть. Впрочем, Чжун Ли и не собирался заканчивать — его ласки лишь стали более размеренными и лёгкими: он покрывал плечи, шею, макушку, спину Чайльда поцелуями, пока тот приходил в себя. Чайльд же, наконец-то найдя силы на то, чтобы перевернуться на другой бок, обнял его за шею и преданно заглянул в глаза, всё ещё до конца не отойдя от оргазма. — Аякс, — нежно погладил его по щеке Чжун Ли. — Ты такой красивый, такой чудесный, мон амур… — Посмотрим, как ты запоёшь, когда я покажу всё, на что способен, если я уже сейчас заслуживаю всех этих нежных эпитетов — едва разборчиво пробормотал тот, прильнув к партнёру. — Если что, это совершенно не обязательно, — новый поцелуй, на сей раз в веснушчатый нос. — Но я хочу, — на Чайльда нахлынула такая волна нежных чувств, что он не удивился бы, если бы она унесла его в открытый океан. Единственный способ остаться в живых и не задохнуться от переполняющих эмоций — как-то их выразить. Чжун Ли. За исключением решительных шагов это всегда Чжун Ли. Он заботится о нём, обнимает, целует, выслушивает. Провожает на работу и встречает с неё. Напоминает о важных вещах — оплатить счета или позвонить родителям, когда его голова забита другим. Говорит с ним на французском. Обращается во всякие инстанции для него. И вот даже сейчас, в постели, он совершенно не думает о себе, а только о том, чтобы ему было хорошо. Если бы он только мог выплеснуть всё то, что он обо всём этом, и о самом Чжун Ли, думает и чувствует… А кстати, что он чувствует? Почему-то в носу защипало. Нет, об этом можно подумать позднее, всё можно отложить на потом в такой момент. Он так долго этого ждал. Бережно отстранившись от губ Чжун Ли, которые всё это время продолжали покрывать лёгкими поцелуями его нос и щеки, Чайльд, не дожидаясь, пока мэтр начнёт протестовать (а ведь он может!), сдвинулся ниже, чтобы было удобнее. Этот тайминг мог бы быть идеальным, чтобы оценить, какими выдающимися качествами обладает его партнёр ниже пояса, но откровенно говоря… Какая вообще разница. Чайльд в жизни не думал, что его будет настолько возбуждать вид мужского члена, but here he is. Как ни странно, время возблагодарить всех богов, что он тоже парень — благодаря этому ему примерно известно, как лучше всего доставить Чжун Ли удовольствие. На секунду засомневавшись, он поднял глаза и встретился взглядом с Чжун Ли. Пламя, ещё пару минут назад пылавшее так ярко, будто бы чуть поутихло, нежно согревая Чайльда, придавая ему уверенности в том, что он делает. Ладно, навык — это то, что приходит с практикой. Он очень хочет это сделать, это главное, и останавливать себя не будет. Высунув язык, кончиком он коснулся головки, слизывая выступившую каплю влаги. Раньше, когда он представлял себя в такой ситуации, он думал, что это непременно покажется ему чем-то противоестественным или даже противным, но сейчас… Он просто думал о том, какое будет лицо у Чжун Ли, чаще всего собранного и невозмутимого, когда он будет его ласкать. Как, чёрт возьми, хочется увидеть, как его волосы разметаются по подушке, дыхание собьётся, с приоткрытых губ сорвётся стон… Господи. Кажется, такими темпами он сам скоро будет готов ко второму заходу. Цепочку смелых мыслей сопровождали не менее смелые движения языком, наградой за которые стал судорожный вздох Чжун Ли. — Аякс… — Только попробуй меня остановить, — хитро улыбнулся тот, ненадолго оставляя в покое его член. Чжун Ли в ответ нежно, но настойчиво притянул его к себе, перебирая рыжие волосы пальцами. — Ты быстро учишься, мон шер. Горжусь тобой. Что ж, такая похвала дорогого стоит. Окрылённый успехом, Чайльд заработал ртом ещё усерднее. Мягко обхватить губами головку, выписывать по ней круги языком, дразня, щекоча, распаляя ещё больше. Дыхание Чжун Ли становится ещё более сбивчивым, и Чайльд, понимая, что он на верном пути, берёт член в рот глубже, двигаясь настойчивее. Но Чайльду хочется большего, несколько движений — и вот он внутри него уже практически целиком, чуть ли не достаёт до горла. Боже. Чайльд впивается пальцами в бёдра Чжун Ли, не собираясь замедляться, а тот уже и не порывается его остановить — наоборот чуть направляет его голову, зарываясь в волосы. Очень горячо. — Нгх, — простонал Чжун Ли, еле сдерживаясь, и Чайльд воспринял это как призыв к действию: ускорился, лаская губами всю длину, особое внимание уделяя самым чувствительным местам, ладонями оглаживая ягодицы Чжун Ли. Лучшая награда для него — краем глаза смотреть на то, как его партнёр откидывает голову назад, наслаждаясь ласками, а затем снова возвращает затуманенный взгляд к Чайльду, любуясь им, возбуждаясь ещё больше от вида того, что он вытворяет. Наконец, Чжун Ли издал протяжный стон, и Чайльд постепенно сбавил темп, чувствуя, как его рот наполняется вязкой жидкостью, которую он проглотил без остатка. Возвращаясь в объятия Чжун Ли, который начал нежно целовать его в макушку, называя своим драгоценным, самым лучшим, самым замечательным Аяксом, и вновь устраиваясь на его плече, Чайльду снова не удалось остановить поток мыслей. Почему-то раньше ему казалось совершенно немыслимым то, что он сейчас делал с Чжун Ли. Сейчас же это не только невероятно возбуждало его, ему хотелось большего. Не только ласкать друг друга, но и зайти дальше. Снова и снова. Заниматься с мэтром люб… Даже поток мыслей как будто запнулся на полуслове. Любовью?.. Чайльд почувствовал, как где-то в животе сжимается комок тревоги. Влюбляться в Чжун Ли совсем не входило в его планы. Только не тогда, когда он совершенно не в курсе того, где будет через несколько месяцев и будет ли вообще во Франции. Если он не сможет здесь уцепиться надолго, то, возможно, в Европу выбраться будет совсем не просто. Ладно, без паники. Может, это всё-таки не любовь? Да, ему, конечно, очень, ОЧЕНЬ нравится Чжун Ли. Даже мысль о нём согревает его сердце в трудные моменты, что уж говорить о поцелуях и объятиях. Он испытывает к нему немыслимую благодарность и тепло. Он готов ради него на то, что вряд ли бы сделал для других людей. Он привлекает его физически. Но Чайльд же никогда не испытывал ничего подобного к людям своего пола. Откуда он знает, что это именно любовь? Может, это всего лишь… В носу защипало опять, и отвлечься больше было не за что. Ну хоть себе-то не ври. Ты прекрасно понимаешь, что это любовь. Даже если все внешние обстоятельства против этого. Даже если… сам Чжун Ли тебе ещё этого не сказал прямым текстом. Но ты же всё осознаёшь. Ты влюбился намного сильнее, чем рассчитывал. Хотя, можно подумать, ты что-то рассчитывал. Просто импульсивно действовал так, как подсказывала ситуация. Или твои не осознаваемые толком эмоции. Ведь они явно сильнее, чем тебе казалось вначале ваших отношений. Иначе почему даже когда ты произносишь это слово — любовь — даже мысленно, про себя, так хочется зареветь в голос? Глаза предательски увлажнились, и оставалось только покрепче уткнуться в плечо Чжун Ли, благо тот, прикрыв веки и мерно дыша, проваливался в сон и вряд ли бы что-то заметил. Кажется, этой ночью у Чайльда для себя нашлись две новости, которые трудно понять и невозможно принять: первая — заснуть спокойно сегодня ему не удастся, и вторая — он влюбился в мэтра, à la lune et retour.