Вина уцелевшего

У Джейса не было никаких ожиданий от мастерской Луи. В сложившемся положении было бы глупо воротить нос от предложенной работы, потому что человеческое тело нуждалось в пище ежедневно, а бегать по лесу с луком и стрелами не входило в планы Талиса. Несмотря на проблемную ногу, у него было две работающих руки и достаточно толковая голова. Да, он больше не перспективный ученый, не лицо магической науки и не советник. Слава сияет ярко и сгорает очень быстро, но после нее остается целая жизнь, на которой Джейс не планировал ставить крест только потому, что теперь станет обычным механиком в Зауне. Тяжело было отпускать Виктора идти одного к Бензо, но им неизбежно придется разделиться и продолжить жить как два самостоятельных человека. Хотя после их разговора тревога Джейса усилилась, и пока он ждал Луи в крошечном тамбуре мастерской, фразы эхом повторялись в его голове. «Я не понимаю, что делаю здесь». Джейс недалеко ушел от Виктора в поисках ответа на экзистенциальный вопрос. Вероятно, и не существовало цели, призвания или смысла, был только факт того, что они потеряли абсолютно всё, кроме друг друга. По крайней мере, Джейс верил, что не потерял Виктора. Привалившись спиной к стене, он рассеянно смотрел перед собой, когда дверь в мастерскую открылась, и в тамбур высунулась чья-то голова в обрамлении торчащих пухом седых волос. Джейс вздрогнул и выпрямился, разглядывая чумазое лицо. — Ты кто такой? — торопливо спросил мужчина. — Джейс, — недоверчиво ответил он. — Это для тебя Силко работу вынюхивал? — с долей претензии пробурчал неизвестный. — Да, для меня. — Тогда чего стоишь, заходи. Дверь снова захлопнулась. Джейс стряхнул невидимые пылинки с рубашки и зашел в мастерскую. Запах машинного масла настолько впитался в стены, что воздух стал тягучим. Справа и слева весь пол был заставлен механизмами, агрегатами, отдельными узлами и частями машин. Вдоль стен тянулись стеллажи с ящиками, между ними стояли погнутые металлические столы, за которыми трудились работники. Основной зал мастерской был небольшим, Джейс насчитал пятерых рабочих и два свободных стола помимо тех, что они занимали. В центре этого безумия, подперев руки под бока, стоял невысокий тощий мужчина в засаленном комбинезоне, который показался в тамбуре секунду назад. Все свободные от одежды участки его кожи стали черными от масла и смазочных материалов. С выпученными глазами он застыл за спиной у одного из механиков, покрасневший то ли от злости, то ли от работы. — Ну чего ты мнешь этот шланг, как чью-то сиську, замерь длину и отрежь лишнее! — сквозь грохот молотков по металлу кричал мужчина. — Да не той стороной, идиот! Джейс протяжно выдохнул и собрался. Все плохое рано или поздно заканчивается. Он пережил заточение, пережил почти наступивший конец света, переживет и работу с сумасшедшим стариком. — А вы Луи, да? — вежливо поинтересовался Джейс, подойдя к нему. — Ну твою мать, ну посмотри на этого косорукого недоумка! — он сплюнул на пол. — Клянусь, этот шланг окажется в твоей заднице, если за час не запустишь двигатель! — Я п-почти, — зашуганный хилый парнишка повернулся к нему и показал кусок шланга. — Всё с-сделаю. — Полдня прошло, нихрена не работает! За что я тебе плачу? — его лицо настолько перекосило от гнева, что на коже остались заломы. — Тьфу ты, бестолковые, — он поднял глаза на Джейса. — Так чего тебе? — Я пришел за работой, — напомнил Джейс, прикидывая, сколько времени ему понадобится, чтобы выбежать из мастерской до того, как в голову прилетит что-то тяжелое. — А, точно, — старик почесал поредевшую макушку. — Я Луи. — Джейс. — И откуда ты взялся? Джейс замешкался. Он как-то упустил из виду необходимость придумать легенду о собственном прошлом. Чтобы уменьшить количество возможных вопросов, он выдал первый нейтральный вариант, пришедший на ум: — С севера. Я недавно в Зауне. — Какого хрена северянам тут надо? — поморщился Луи. — Хотя плевать. Скажу сразу, нам здесь не нужны новички, криворуких оболдуев и так навалом. Либо ты сразу хватаешь работу, либо катишься к своей северной бабушке отсюда. Ясно? — Предельно ясно, — выдохнул Джейс. Теперь Севика казалась ему безобидной дружелюбной леди. Виктору куда больше повезло с Бензо, тот хотя бы придерживался манер. — Тогда пошли, — Луи кивнул и двинулся дальше через зал. Сквозь распахнутые ворота они попали в следующее помещение, немного больше предыдущего. Здесь расположились серьезные механизмы, массивные двигатели, насосы, элементы управления и даже несколько транспортных средств. Все было грязным, неорганизованным и полностью соответствующим внешнему виду Луи. Он довел Джейса почти до конца комнаты и остановился в проходе. — Видишь? — Луи дернул подбородком в сторону лежащего на куче ветоши агрегата. — Вижу, — ответил Джейс. — Водяной насос. — Он самый, — Луи вытер тыльной стороной ладони нос и размазал по лицу масло. — Неделю эти идиоты пытаются его починить, и он по-прежнему течет как сопли у моряка. Мне предложили за него хорошие деньги, но я забит заказами до самых гланд, — старик задрал голову, чтобы посмотреть на Джейса. Разница в росте была весомой, Талис почти нависал над ним. — Дело простое: ты чинишь эту дрянь, я беру тебя на работу. Если не справишься, проваливай. — И всё? — опешил Джейс. — А чего тебе надо? — Луи поставил руки на пояс. — Ну, хочешь, салют устрой или станцуй здесь. Мне плевать. Просто заставь насос работать. — Ладно. — Я пойду. Сильно не задерживайся тут. Луи вернулся назад, оставив Джейса посреди разобранных машин. Голова слегка пульсировала, усталость скапливалась в мышцах ног и спины. Джейс подошел к несчастному насосу и опустился на корточки. Механизм примитивный, подобные устройства студенты изучали на первых курсах Академии, и чаще всего они использовались на кораблях. Надежно, недорого, и легко найти запчасти. Но для местных жителей, не имевших доступа к справочникам, чертежам и красочным инструкциям, даже простой насос был трудной задачей. Джейс на практике увидел, как сильно эти люди нуждались в элементарных знаниях. И он мог быть им полезен. Пусть это сущий пустяк для его многолетнего опыта, не шедший ни в какое сравнение с хекстеком, зато он мог придумать, как не только помочь Зауну, но и поделиться с людьми тем, что копил в своей голове долгие годы. Пока об этом говорить рано, однако намечались первые наброски будущего. Оно существовало независимо от темного прошлого. Джейс надеялся, что и Виктор увидит ясные очертания впереди, только нужно перестать оглядываться назад. Прикинув в уме варианты поломок, Джейс принялся разбирать корпус насоса. Он самостоятельно нашел ящик с инструментами — перемазанными всеми возможными машинными жидкостями — и без особых усилий добрался до металлических внутренностей. Работа руками заглушала мысли, Джейс занимался чем-то понятным и привычным, это заземляло его после сплошной неизвестности. Справа от него росли ровные ряды снятых элементов. Виктор приучил Джейса относиться к их делу с уважением и сохранять порядок, класть вещи на свои места, оставлять записки и обозначать ящики с мелкими расходниками. Ему хватило одной недели наблюдений за тем, как лаборатория медленно превращалась в свалку, и затем он ощутимо постучал ручкой трости по плечу Джейса, когда в очередной раз увидел на полу раскатившиеся болты. Властным взглядом Виктор посмотрел на Джейса и с ярким акцентом произнес: «Никуда не годится. Мы сломаем себе шеи раньше, чем создадим хоть что-то толковое. Прибери за собой». В итоге Талис до ночи раскладывал по полкам инструменты и собирал в коробку болты. Джейс улыбнулся воспоминаниям. Работать с Виктором было непривычно, их подходы сильно разнились, но тяга творить сглаживала углы и помогала достигать согласия. Они учились друг у друга, росли вместе, встречали взлеты и падения. Лучшие годы жизни Джейса были связаны с Виктором. Всё самое важное ассоциировалось с ним, его образ появлялся в сотнях фрагментов памяти, или даже в тысячах. Джейс так много думал о Викторе, что его мысли скоро начнут слышать люди вокруг. Было ли это нормально? Точно нет. В какой-то степени Джейс был помешан на нем. Собственный комфорт стоял далеко не на первом месте, необходимость угодить Виктору была важнее. Джейс всегда был эмоциональным и излишне ранимым для мужчины по меркам общества. Он принимал всё близко к сердцу, привязывался к людям, искал одобрения и принятия. Казалось, что суровые испытания должны были закалить характер как кузнечный горн, но под прочной коркой осталось всё то же мягкое нутро. Для близких людей Джейс не жалел ничего. И теперь вся преданность досталась Виктору. Джейс даже не мог описать спектр чувств, который он испытывал, каждый день глядя на Виктора. До сих пор не верилось, что он был рядом, живой и здоровый, вернувшийся в человеческое тело и к своему разуму. Джейсу постоянно хотелось трогать Виктора и впитывать тепло его кожи, рассматривать созвездия родинок, сжимать в своих ладонях изящные пальцы, свободные от жутковатых сплетений темного металла и магии. Тактильность была пороком Джейса, от которого он не мог избавиться. Так проявлялись его чувства — в прикосновениях и человеческом тепле. Если бы он только понимал, какие именно чувства тянули его к Виктору… На дне расщелины Джейс много думал об этом. Он знал, что любовь может связывать друзей. Платонически. И да, Джейс мог сказать, что любит Виктора. Платонически. Сейчас он был самым близким человеком Джейсу, его неизменным партнером и опорой в те моменты, когда жизнь штормило где-то далеко от спокойных берегов. Виктор не панацея и не решение всех проблем, выжить здесь можно и без него, но с ним выживание превращалось в жизнь. Для Джейса выбор остаться рядом не был вопросом выгоды, их союз приносил чувство завершенности и целостности, нечто стабильное, не вызывающее сомнений и находящееся на своем месте. Да, можно вернуться назад, к прежней жизни, но Джейс не строил волшебных иллюзий о том, что сможет жить как раньше. И он не хотел жить как раньше. Джейс хотел быть здесь, с Виктором, заниматься тихим неприметным делом и ощущать, как проходит каждый день, а не терять время сквозь пальцы, пытаясь произвести впечатление на тех людей, которые видели в нем выгодное вложение денег. Человеческий век недолог, однажды волосы тронет седина, морщины оставят отпечаток прожитых лет на лице, и суставы будут ныть, предвещая дождь. Старость нагрянет неизбежно и спросит о том, был ли ты счастлив в отведенный на этом свете срок. Джейс пока был в поисках своего счастья, и, может, у него так и не выйдет догнать его, однако он постарается потратить оставшееся ему время с умом. За размытыми мыслями Джейс не заметил, как перебрал основную часть насоса. Критических повреждений не было, но узлы и соединения требовали замены уплотнителей. Один из патрубков совсем протерся, и Джейсу пришлось пошариться в поисках донора среди кучек металлолома, которые смутно походили на запасные детали. В конце концов он собрал насос заново, оставалось лишь проверить его на герметичность и способность работать. — Ну, чего тут? — Луи возник за спиной Джейса, когда тот докручивал последние гайки. — Я закончил, — отозвался Джейс и устало выдохнул. Колено поднывало из-за долгого нахождения в неудобной позе. Масло капало на пол с пальцев, наверняка придется отмывать его с кожи ближайшие два дня. — Да ну? — брови Луи, похожие на двух мохнатых гусениц, взметнулись к середине лба. — Брехня это. От силы час прошел. — Вы будете проверять или нет? — Джейс вытер руки о ветошь и выпрямился. У него не осталось сил и желания что-то доказывать. Нужно получить эту работу и вернуться к исцеляющей от невежества компании Виктора. — Само собой, — ворчливо ответил Луи. — Сейчас посмотрим, кого там выращивает север. Джейс закатил глаза. Луи ему абсолютно не нравился, сложно представить, почему Вандер рекомендовал этого сварливого старика. Но вспыльчивый нрав Джейса не поможет ситуации, открытый спор приведет к тому, что добрая половина Зауна начнет его ненавидеть. Порой нужно знать, где придержать язык за зубами и ответить улыбкой вместо плевка в чье-то лицо. Луи пригнал в комнату всех своих работников, будто это был сеанс показательной порки. Один из них притащил помятое ведро с водой и громоздкий ключ, чтобы использовать его вместо ручки для насоса. — Давай, запускай его, — Луи без церемоний кивнул Джейсу и скрестил руки на груди, готовый выпустить на волю весь свой богатый словарный запас, чтобы описать позор чужака перед остальными механиками. Неожиданно для Джейса это не раздражало, а казалось забавным. Если чуточку поменять фокус восприятия дрянных ситуаций, они перестанут задевать за живое. Джейс знал, что делал, и был уверен в своей работе. Откровенная насмешка Луи не могла изменить то, кем Джейс Талис являлся на протяжении долгих лет. А он был гением. Гибкая трубка насоса утонула в мутноватой воде, и Джейс зажал ключом зубчатую шестерню, чтобы привести механизмы в движение. Он видел, как группа зрителей застыла в ожидании — провала или успеха — в полном безмолвии. Несколько холостых оборотов прогнали свежую смазку по внутренностям насоса, и затем смолк нежелательный скрип, а вода в ведре булькнула и начала исчезать. Появилась она из трубки с другой стороны, ровной струйкой полилась на пол, и при этом корпус насоса оставался сухим. Протечка устранена, устройство работало исправно, оставалось лишь подключить его к общей системе. Джейс пропустил через насос половину воды и звонко уронил ключ на пол, утерев со лба пот. Он встретился глазами с Луи, ожидая увидеть его перекошенную физиономию, но внезапно обнаружил почти детское удивление. Хозяин мастерской хлопал ресницами и, приоткрыв рот, смотрел на Джейса. — Работает, — Луи ткнул пальцем на насос. — Ты его починил. — Да, — неловко кивнул Джейс. — Вы же сами мне сказали. — Я сказал, но… ты же правда починил, — он вытер о штанины грязные ладони. — И не течет же… — Частая болезнь гибких соединений, — пожал плечами Джейс. — Иногда вода подтекает даже не в месте трещин, просто давление выталкивает ее в любом возможном месте. Виновата высокая мощность подачи, в более дорогих вариантах стоят предохра… Джейс замолчал, заметив, что его слова отражаются шоком на лицах работников. — В общем, — вздохнул он. — Всё работает. Луи пригладил рукой торчащие волосы, но они неизменно вернулись в почти вертикальное положение на макушке. — Дела… — протянул он и тут же нахмурил брови, повернувшись к своим механикам. — Видели? Вот как надо работать! А вы чего доламывали этот насос столько времени? Столпившиеся работники были похожи на ошарашенную стайку рыб, способных только кивать головами и пучить глаза. Джейс был в одном шаге от того, чтобы истерично засмеяться, поэтому спасался лишь мыслью о том, что скоро дверь за ним захлопнется, и останется только тишина… и Виктор. — Всё, разошлись, оболтусы, — цыкнул Луи. — Давайте, давайте, солнце еще светит, работы полно. Работники вывались в соседней зал, и снова застучали молотки и заскрежетал металл. Джейс в ожидании наблюдал за Луи. Старик подошел к насосу и внимательно оглядел его со всех сторон, проверил швы соединений, зачем-то постучал по нему костяшками. — Хорошая работа, — констатировал он, и Джейс был потрясен тем, что этот рот способен выдавать похвалу. — Можешь приходить завтра. — Завтра? — заторможено переспросил Джейс. — Завтра, — спокойно повторил Луи, его лицо смягчилось. — Джейс, да? — Верно, — он кивнул. — Если это не будет проблемой, то я бы приступил послезавтра. Я не успел подготовить жилье. — Хорошо, — ответил владелец мастерской. — Тогда приходи послезавтра. Ты же придешь? Луи посмотрел на него почти безумным взглядом. Джейс видел масштабы предстоящей работы и зеленых юнцов, которые крутили гайки в соседнем помещении. Старик был в отчаянии и не справлялся с заказами. — Конечно приду, — Джейс натянуто улыбнулся. — Я заплачу тебе, — вдруг встрепенулся Луи. — За насос. Не зря же ты торчал тут. — Заплатите? — Джейс искренне удивился. — Такая работа стоит денег, — он махнул рукой, увлекая Джейса за собой. — Идем, заглянем в мой кабинет. Та каморка с мигающим светом, которую Луи называл кабинетом, с трудом вмещала двух человек. Но это было неважно, потому что он честно заплатил Джейсу удовлетворительную сумму за час возни с насосом и даже компенсировал выслушивание его гневной тирады. По меркам прошлых инвестиций это были гроши, но Джейсу не нужно было отчитываться за них и лучезарно лыбиться, обещая вернуть всё в десятикратном размере при помощи хекстека. Возможно, им удастся сработаться, и Луи не так уж безнадежно съехал с катушек. Свежий воздух был даром после духоты мастерской, Джейс постоял на улице несколько секунд, приводя мысли в порядок. Он вымотался за этот день больше, чем ожидал. К счастью, все труды оправдались, за каких-то пару дней удалось найти пригодное место для сна и способ заработать достаточно денег, чтобы не собирать объедки из мусорных баков. На обратном пути Джейс немного заплутал, но смог разобраться в хитросплетениях улиц многоуровневого Зауна. Он начал запоминать ориентиры, чтобы самостоятельно добраться до мастерской в следующий раз. От «Последней капли» и дальше город уже казался знакомым. Джейс бросил взгляд на дверь бара и направился дальше. Завтра он обязательно заглянет к Вандеру, но сегодня это подождет. Дорога привела его к лавке Бензо, откуда-то из глубины всплыли воспоминания о том, сколько хлама Джейс скупил здесь, чтобы добиться первых результатов в исследовании магии. Настолько далекое время, что сейчас это казалось сном. Колокольчик приветственно зазвенел, стукнувшись о дверь, когда Джейс зашел в лавку. Покой, запах старых книг и никаких криков Луи. Облегчение растеклось по телу как подтаявший мёд. — Джейс! — воскликнул Бензо, едва Джейс отпустил дверную ручку. — Проходи скорее. — Вы запомнили моё имя… — с вымученной усмешкой Талис шагнул ближе. Люди с хорошей памятью неожиданно начали радовать его. — О, у нас так редко появляются новые лица, что не трудно запомнить имена, — Бензо с теплом улыбнулся. Взгляд Джейса сам по себе сосредоточился на стоящей перед ним фигуре. Виктор облокотился на прилавок напротив Бензо, непринужденно скрестив ноги. Свободная рубашка скрывала прогиб поясницы, но темно-коричневые брюки из мягкой ткани идеально облегали уже не настолько худые бедра и то… что было выше них. Джейс неосознанно сглотнул и волевым усилием посмотрел на лицо Виктора. — Как ты? — тихо спросил он, подкрадываясь ближе. — Я в порядке, — Виктор оттолкнулся руками от прилавка, чтобы встать ровно. — Как всё прошло у Луи? — Я не думал, что переживу это, — Джейс покачал головой и потер переносицу. — Но он принял меня. — Я не сомневался, — ответил Виктор. Джейс поймал его взгляд и улыбнулся уголком губ. Даже двух часов не прошло с момента их разлуки, но он успел соскучиться. Голос Виктора был самой приятной симфонией, которую Джейсу только доводилось слушать. И он хотел бы крутить ее на повторе каждый день всю свою жизнь. Бензо дал им достаточно времени, чтобы насмотреться друг на друга в тишине, и затем спросил: — Это Вандер закинул тебя к Луи? Джейс заставил себя оторваться от Виктора и посмотреть на Бензо. Выражение его лица было точно таким же, как у Вандера в баре, когда Джейс сквозь смущение объяснял ему, что они с Виктором не воспитывают общих детей и разделяют только целомудренное партнерство. — Да, и это… неожиданная рекомендация, — комично скривился Джейс. — Ха, да Луи просто чокнутый, — Бензо в голос расхохотался. — Этот дурак не умеет отказывать людям и хватает всю работу, которую видит. Думал, что наберет здоровых ребят с улицы, и дело пойдет, а они отвертку-то в первый раз держат. Но Луи хороший парень, надежный, — он поправил очки на носу. — С ним не придется переживать о деньгах. — В таком случае я готов мириться с его странностями. — После того, что рассказал мне Виктор, я могу уверить, что вас двоих теперь вообще не выпустят из Зауна. Джейс почувствовал, как кровь отлила от лица. Он в панике посмотрел на Виктора, но тот оставался абсолютно спокойным. — Ч-что это значит? — с сомнением спросил Джейс. — Умные головы нужны нам как никогда, — Бензо взял золотое кольцо с крупным бордовым камнем. Джейс обратил внимание на рассыпанные по прилавку украшения. — Я пошутил, конечно, никто вас здесь не удержит. Но если вы останетесь, будет просто замечательно. — Спасибо, Бензо, — Джейс так сильно устал, что не понял его шутку сразу. — Это вам спасибо. Особенно за Виктора, — он указал на Виктора, словно хвастался им. — Юноша так много знает. Я думал, что давно научился различать драгоценности на глаз, а тут оказалось, что мне сунули подделку, — Бензо расстроенно продемонстрировал Джейсу перстень. — И как я не увидел? Джейс присмотрелся и не признался вслух, что и сам понятия не имел, что за сплав металлов перед ним. У него в голове все еще стучали молотки и кричал взъерошенный Луи. — Я соберу набор реагентов, чтобы сразу проводить тест металла, — Виктор подхватил одно из колец и покрутил его между длинных пальцев. — Это качественная подделка, кто-то постарался над подбором сплава. Со всей честностью, Джейс не желал вступать в обсуждение реакций разных металлов на реагенты. Да, он знал немало об этом, но остатков его внимания хватало только на то, чтобы созерцать, как свет и тень играли на пальцах Виктора. Прекрасное зрелище. — Экко поможет тебе, — закивал Бензо. — Не стесняйся просить его о чем-то и говори мне, если он надумает сопротивляться. Пусть не забывает, что я плачу ему зарплату. — Постараюсь найти с ним общий язык, — Виктор ответил вежливой улыбкой. — Уверены, что я не нужен вам завтра? — Я готов подождать, не спешите с переездом. Слышал, вам досталось не самое уютное местечко. — Уют всегда можно создать, — Джейс вопросительно посмотрел на Виктора. — Да, Вик? — Я считал продавленный диван в нашей лаборатории достаточно уютным, — Виктор приподнял бровь. — Ты доверяешь этот вопрос не тому человеку. — Я подстрахую тебя, — Джейс нагло подмигнул ему. — Да и мне тоже нравился тот диван… — Лучше тебе не знать, где я взял его. — Разве он не появился там сам по себе? — Вовсе нет, — Виктор задумчиво почесал висок. — Я выкрал его из кабинета профессора. — Нет… — брови Джейса изогнулись в страдании. — Ты оставил его без дивана? — Я сказал ему, что диван выглядит так, будто его передавали из поколения в поколение последние семьсот лет. Он портил интерьер. Хей… профессор ответил, что стоит подумать. — Ты не дал ему подумать? — предположил Джейс. — На следующий день я попросил людей перенести диван в лабораторию, — ответил Виктор. — Ты же знаешь, профессор мог думать десятилетиями, и он не отказал мне сразу. — Он позволял тебе слишком много, — Джейс невсерьез посмотрел на Виктора с укором. — Профессор знал, кого приютил, — Виктор не стеснялся своей уверенности. — И я организовал для него два новых бархатных кресла. Джейс приглушенно рассмеялся, остатки плохого настроения отошли на задний план. Слова Виктора на перекрестке вытащили на свет прикрытую прозрачной тканью боль. Столько потерь и жертв осталось в их вселенной, и они просочились вслед за Джейсом, не забывая ходить по пятам. Этим ранам потребуется много времени, чтобы зарасти. Усталость в теле лечится хорошим сном, но сны превращаются в кошмары, когда воспоминания пропитаны кровью. У Джейса не получится отдохнуть от самого себя и тех тяжелых мыслей, которые преследовали его ночью и днем. Виктор был обезболивающим для измученной души. Живое напоминание о тех временах, в которых мир вокруг казался ярче. Когда Джейс смотрел на него, он видел двух любознательных студентов Академии, склонившихся над столом в лаборатории в ожидании итогов очередного эксперимента. Жаль, что для Виктора Джейс стал воплощением самых страшных моментов его жизни. Через него, как сквозь треснутую призму, он смотрел на устрашающее расколотое лицо механического вестника. Вопреки малодушным ожиданиям Джейса, он не был символом радостных мгновений в памяти Виктора. — Похоже, у вас двоих долгая и очень интересная история, — Бензо скромно подал голос. — Мягко сказано, — ответил Джейс. Лицо Виктора подернулось печалью. — Хорошо, когда есть с кем вспомнить старые времена, — задумчиво протянул Бензо. — Чем дольше вы проживете, тем сильнее начнете это ценить, поверьте мне. Джейс обратил взгляд на Виктора в каком-то нелепом порыве прямо сейчас создать еще одно воспоминание о нем в своей голове. Хотелось запомнить все крошечные детали его образа, вдавить их в хрупкие структуры мозга раскаленным клеймом и запечатлеть там навсегда. Без сомнений, Джейс пропал. Ему следовало сделать что-то со своей манией, пока она не спугнула Виктора. — Ну, кажется, мы можем идти? — Джейс взял себя в руки. — Конечно, у вас еще столько дел, — сказал Бензо. — Не переживай о завтрашнем дне, Виктор. Тебе еще успеет надоесть моя лавка. — Да, мы даже не поговорили об этом, — Джейс проклинал свою рассеянность. — Я сказал Луи, что завтра буду занят переездом, — он обратился к Виктору. — Я подумал о том же, — Виктор кивнул. — Я помогу тебе. Некоторые вещи оставались неизменными: вода была жидкой, огонь обжигающим, а Виктор по-прежнему угадывал мысли Джейса до того, как тот успевал их подумать. Или же Джейс с годами стал настолько предсказуем, или, может, Виктор нашел лазейку в его разуме и без Аркейна. В любом случае, им необязательно было просить друг друга о некоторых вещах, потому что спустя столько лет что-то стало привычкой. Поначалу Джейсу казалось, что между ним и Виктором образовалась пропасть, такая большая, что ни один мост не соединит оба края. Всё началось с тонкой трещины в твердой почве их отношений. Если поразмыслить над прошлым, Джейс сказал бы, что эта трещина появилась там в тот момент, когда фокус его внимания сместился с научной деятельности на политику. Эрозия почвы не редкость в дни засухи. Но если вовремя позаботиться о заброшенной земле, укрепить ее саженцами и от души полить, то получится остановить дальнейшее разрушение. Из Джейса вышел бы отвратительный садовник. И друг. У него под ногами расходились слои земли, а он стоял спиной к разрыву и смотрел в чужие сады. Сравнение было глупым даже в голове Джейса, но примерно это и происходило между ним и Виктором на протяжении нескольких лет. Некогда плодородная почва их крепкой связи стала выжженным пустырем. Вырастить на нем хотя бы одну травинку будет крайне сложно, потому что Виктор стоял на противоположной стороне обрыва, и Джейсу нужно самостоятельно придумать, как дотянуться до него. Удивительно, как можно быть гением науки и полным идиотом в человеческих взаимоотношениях одновременно. Джейс гулко стукнулся лбом о стол, дожидаясь, пока заварится чай. Голова отозвалась болезненной пульсацией, недосып от каждой ночи с кошмарными снами рос как снежный ком. Виктор неспешно расставлял посуду по местам, возвращая квартире первоначальный вид. Стыд за бездействие пихал Джейса под бок, но он не мог заставить себя встать со стула. В мутном тумане он добрался до квартиры, выдохшийся до самого дна, и уже добрых полчаса не делал ничего, кроме как дышал и изредка моргал. — Ты в порядке? — мягкий голос Виктора напугал Джейса, и он резко поднял голову. — Да, я… прости, — он потер лицо рукой в надежде взбодриться. — Сложный выдался день. — Или целый год, я бы сказал, — Виктор поставил перед ним кружку и налил в нее чай. — Ты давно нормально не отдыхал. — В какой-то степени падение в ущелье было отдыхом. Я хотя бы не работал всё это время. Виктор вперился в него осуждающим холодным взглядом и придвинул ближе кружку. — Шутка, — выдохнул Джейс. — Это не смешно, Джейс. Мне больно думать о том, что ты пережил там. Один. Небольшая коробочка из темного картона, перевязанная плетеной нитью, оказалась на столе перед Джейсом. Виктор забрал ее от Бензо, и Талис подумал, что это как-то связано с их совместной работой. — Что это? — с любопытством спросил он. — Бензо чересчур добр ко мне, — Виктор потянул за узелок, чтобы распутать коробку. — Мы говорили о старых временах в Зауне, и я упомянул о сладостях, которые раньше были непозволительной роскошью. За всё моё детство родителям удалось купить их лишь дважды, но я был благодарен им за возможность попробовать что-то настолько вкусное. Виктор убрал крышку с коробочки, и Джейс увидел под ней выложенные на листе пекарской бумаге конфеты неправильной формы. Они были украшены сушеными ягодами, орехами, карамелью и шоколадом, и выглядели так аппетитно, что желудок напомнил о себе голодным спазмом. — Вау, — только и смог произнести Джейс. — Где ты их взял? — Выгодно обменял на свои знания, — уклончиво ответил Виктор. — Подумал, что нужно разбавить твой день чем-то хорошим. В Зауне нет таких помпезных кондитерских, как здесь, но, уверен, ты не разочаруешься. — Ох, Виктор, — Джейс поднял на него взгляд, что-то в груди распирало так сильно, что стало трудно дышать. — Спасибо, это… Мне приятно, что ты подумал обо мне. — Я всегда о тебе думаю, — тихо ответил он и отвернулся. — Я тоже, — следом сказал Джейс. — И после того, как ты ушел, я думал о тебе каждый день, — он посмотрел на источавшие аромат шоколада конфеты и добавил: — Но мне казалось, что ты не захочешь меня видеть после того, что я сделал. Виктор прекратил суетливо натирать столешницу и замер. Джейс мог только видеть, как расширялись его ребра от частых вдохов. Он крепко сжал в руке мокрую тряпку и обессиленно кинул ее в раковину. — Прости за то, что я наговорил тебе, — Виктор повернулся к Джейсу. — Я не обвиняю тебя в том, что ты двигаешься дальше, пока я стою на месте. Вообще-то, если бы не ты, мое тело тоже бы стало чьей-то добычей в заросшей канаве, — Джейс открыл рот, чтобы возразить, но Виктор не дал ему. — Я должен помогать тебе, Джейс, а не быть обузой. Но всё это, — он окинул взглядом маленькую кухню, — ощущается как странный сон. Мне кажется, что одним утром я проснусь в тюремной камере, где и должен был оказаться после своих деяний. — Ты не обуза, Виктор, — Джейс не поленился встать, царапнув пол ножками стула. Виктор вздрогнул и вцепился в края столешницы за спиной. — И нет, я не позволю тебе попасть в тюрьму. — Да, я уже понял это, — с отчетливой грустью ответил Виктор. Никакие законы физики не могли объяснить, почему Джейс непременно оказывался рядом с Виктором, но вот опять их разделял всего шаг. — Ты хочешь вернуться туда? — спросил Джейс, стараясь держать свой тон нейтральным. Виктор не смотрел на него, предпочитая блуждать взглядом по глянцевым половицам. Вопрос был проигнорирован, но Джейс прочитал ответ в его молчании. «Да». — Я не тороплю тебя и не жду подвигов, Вик, — продолжал Джейс в возникшем приступе страха о том, что Виктор так и не бросит идею вернуться в их вселенную. — Даже если тебе потребуются месяцы на восстановление, это нормально. — Нельзя восстановить то, чего нет, — он поднял на Джейса потемневшие в полумраке глаза. Солнце зашло за горизонт, но они забыли включить свет в кухне. — Я уже не стану тем человеком, которого ты помнишь, Джейс. Ты был прав, когда сказал, что твой партнер умер в зале Совета. — Нет… — Джейс покачал головой, его собственные слова обожгли глаза солью навернувшихся слез. — Ты здесь, и ты мой партнер. Мы оба прошли через многое, это меняет людей. — Боюсь, я изменился слишком сильно, — Виктор оторвался от столешницы и положил ладонь на центр груди Джейса, выдерживая расстояние между ними. В этот момент Джейс наконец заметил, как быстро билось его сердце. Виктор тоже наверняка чувствовал это. — Твой чай стынет. Попробуй все конфеты, у них разная начинка. — Вик… — Джейс не понимал, что хотел сказать. Извиниться за то, что наговорил ему в порыве злости и магического бреда? Виктор запомнил те слова и скормил прожорливому чувству вины, а оно не слушало рациональный бред. Как Джейс мог показать Виктору, что тот не перестал быть одним из самых прекрасных людей, раз слова теперь не помогали? — Я верну в шкаф книги, которые брал, и приду к тебе, — он мягко похлопал ладонью по груди Джейса и покинул его. Стало холодно там, где тепло Виктора согрело место над сердцем. Горячему чаю не удалось заполнить леденящую пустоту. Джейс просто сжимал в руке кружку и ждал Виктора. Пять минут, день, пара недель, месяц или год. Правда в том, что Джейс готов был ждать сколько угодно, лишь бы Виктор не ушел насовсем. Не просто страх — фобия — быть покинутым поднимала из глубин животный ужас. Если у Джейса не будет оружия, он вцепится зубами в горло любому, кто посмеет навредить Виктору. Именно поэтому их возвращение домой закончится очередной кровавой схваткой, а не облегчением. Джейс глянул через плечо на то, как Виктор расставлял в шкафу книги, с изящной аккуратностью гладил корешки, выбирая нужное место, чтобы не нарушить порядок. Что произойдет с Виктором, попади он в тюрьму? Почти со стопроцентной вероятностью его забьют в камере в ту же ночь. Он будет молча терпеть удары до тех пор, пока не повалится на пол, захлебываясь кровью. И даже тогда они продолжат ломать его кости. Миротворцы не пощадят его, они отомстят за каждого погибшего в бою товарища. Руки Джейса начали дрожать, и он потер раскрытые ладони о бедра. Он обещал Виктору, что если у них не получится смириться с жизнью тут, они найдут путь обратно. Обратно. Никакого пути быть не могло, Джейс не отпустит его туда любой ценой. Виктор вернулся в кухню, включил свет и закрыл окно, оставляя снаружи вечернюю прохладу. Тщательно расправив занавески, он подвинул горшок с увядшим цветком и сел за стол с тихим вздохом. Его взгляд упал на нетронутые конфеты, а затем скользнул к Джейсу. — Что не так? — опасливо спросил он. — Не хотел пробовать без тебя, — тихо ответил Джейс. — Я не очень люблю сладкое… — Это неправда. Джейс встал, чтобы принести вторую кружку. В паре они куда гармоничнее смотрелись на столе. — Вечер будет долгим, и нам, к сожалению, придется порыться в вещах… другой твоей версии, хоть мне и кажется это богохульством, — Джейс хлебнул подостывший чай. — В этом нет ничего плохого. Для мертвых людей вещи не имеют значения, — ответил Виктор. — Мою квартиру в нашей вселенной наверняка уже перевернули миротворцы. И лаборатория… — он обнял себя за плечо. — Всё отправится на свалку. Годы жизни и трудов. Джейс думал об этом. Представлял, как мама заходит в его комнату, где всё застыло во времени, и надеется, что её сын однажды снова появится на своей кровати. Или как сотрудники Академии под присмотром миротворцев собирают в коробки всё, что относилось к хекстеку. Неделю назад они оба были в том мире, а теперь их нет. — Никогда не думал, что узнаю, каково быть мертвым при жизни, — озвучил Джейс. — Никогда не думал, что дважды воскресну из мертвых, — в саркастичной манере ответил Виктор. У Джейса вырвался отчаянный смешок. Их жизнь была сплошной трагикомедией, так еще и сценарий писался на лету. Если повезет, они даже доживут до финала. Джейс выбрал конфету, облитую подтаявшей карамелью, и отправил ее в рот. Концентрированная сладость и привкус терпких специй сливались в яркий вкус. Благодарность Джейса за заботливые жесты Виктора не знала границ. — Ну как? — полюбопытствовал Виктор. — Я обожаю тебя, — выпалил Джейс, растворяясь в сахарном приливе. — Не больше, чем сладкое. — Без сладкого я могу прожить гораздо дольше, чем без тебя, так что нет, — Джейс мотнул головой. Виктор посмотрел на него с неприкрытой нежностью во взгляде. Редкие моменты уязвимости, когда его прочная защита давала сбой, выпуская наружу сдерживаемые эмоции. А у Виктора был крайне широкий диапазон эмоций. Джейс предполагал, что испытал на себе всё от банального дружелюбия до клокочущей ярости и видел Виктора в любых возможных состояниях. Что-то вроде «в болезни и здравии, в печали и радости, в бедности и богатстве» они успели пройти за эти восемь лет, и даже не пришлось давать клятвы. Быть рядом, несмотря на обстоятельства, для Джейса стало естественной реакцией. Не существовало той версии Виктора, которая вызывала бы у него отвращение. — Тебе нужно съесть это, они великолепны, — Джейс подтолкнул коробку с конфетами к Виктору. — А потом мы пойдем готовиться к переезду в те шикарные апартаменты. — Неужели они вам не понравились, советник Талис? — невинно спросил Виктор, взяв конфету. — О нет, они полностью соответствуют моему нынешнему статусу. — Хорошо, если крыша не протекает, и там не живут клопы. — Ты меня запугать пытаешься? — спросил Джейс. — Некоторые клопы могут вызывать чесотку и сыпь по всему телу, — не унимался Виктор. — И на последнем этаже будет слышно, как воет ветер. — Что же ты молчал, когда мы были там? — Джейс в возмущении свел брови. — Я всё ещё согласен жить в той квартире, — Виктор был невозмутим. — С клопами и ветром? — съязвил Джейс. — С клопами, ветром и тобой. — Ты поставил меня в один ряд с клопами? — Конфеты и правда хороши. — Виктор, я оскорблен. — Тут орехи в начинке, попробуй. Джейс фыркнул и демонстративно взял вторую сладость, чтобы не разрушить неприступный образ улыбкой. Виктор тоже старался ради них с намерением отвлечь от сокрушительных размышлений о родной вселенной. Сегодня Джейс был в своей самой худшей форме после перемещения. Рассеянный и уставший, пахнущий машинным маслом и сожалениями. Хоть Джейс и пытался сохранять внешний позитив, Виктор чувствовал, что это притворство, и неспроста окружал Талиса ненавязчивой заботой. Он взял на себя вечерний быт и завершение их пребывания здесь. Вернуть порядок квартире было просто, потому что Виктор незаметно поддерживал его все эти дни. Они укрыли тканью потревоженную мебель, кроме кровати, и убрали крошки с пола. Рыться в вещах покойного было неприятно, но необходимо. На первое время потребуется некоторая одежда и предметы первой важности. Джейс не хотел брать с собой много, только чтобы продержаться до стабильных выплат за работу. Виктор копошился в шкафу, пока Джейс рассматривал богатый арсенал лекарств на комоде в спальне. Он не узнавал многие названия, но здесь были обезболивающие и жаропонижающие таблетки, заживляющие мази, шприцы с пугающе длинными иглами. Страшно, когда твоя жизнь расписана по часам приема горьких пилюль. Еще страшнее, что они только смягчали симптомы, но были бесполезны перед интенсивностью болезни. Джейс потянул на себя верхний ящик комода. Внутри стопками хранились рамки с дипломами и благодарностями — солидная коллекция наград от Академии. Джейс осторожно просмотрел их все. Оказывается, местный Виктор проделал немалую научную работу и должен был сам добраться до звания профессора, но, видимо, знал, что в этом не было смысла при его сроке жизни. Среди прочих вещиц Джейс заметил сувенирные фигурки, природные минералы, подвески, открытки из разных мест и монеты других стран. Почерк на открытках был одинаковым, аккуратные буквы, выведенные черными чернилами. На первой открытке краски чуть расплылись в уголке от воды, рисунок был простым, но по-своему красивым: заснеженные горы вдали, написанные голубоватой акварелью, и темный силуэт путника на переднем плане с цепочкой следов на снегу. Джейс перевернул ее, чтобы прочитать послание. «Фрельйорд встретил нас жуткой бурей. Я отморозил себе нос и потерял перчатку, пока выкапывал из сугроба сани. Хорошая была перчатка, ты подарил мне эту пару перед отъездом. Пожалуйста, купи еще одну, а лучше две. Оформи это как траты Академии на экспедицию. Хочу разорить Академию на перчатках. Здешние племена пугают меня. Надеюсь, они не зажарят нас на ритуальном костре. Я думал привезти тебе горстку снега отсюда, но он растаял в кармане. Попробую отломать кусок льда». И короткая подпись — «Твой М.». Следующая открытка изображала площадь неизвестного города. «Перейти границу Демасии непросто. Чужаков здесь не любят, как и магию. Они почти не используют паровые машины, много трудятся руками и ими же крепко держатся за свое наследие. Нашу группу приютил хороший мужчина, он не пытался нас отравить и поделился новым мылом. Они здесь выращивают фрукты и овощи, которых я не видел раньше. Может, некоторые из них ядовитые, я уже два часа лежу в кровати и жду, пока они переварятся. Но рагу был хорош, за него не жалко и умереть. Я решил, что привезу тебе мыло из Демасии. Твой М.». Волнение накатило на Джейса волной мурашек. Он снова перечитал текст, смакуя в голове каждое слово. Эти забавные заметки из странствий явно были слишком личными, и следовало бы отложить их, но нездоровый интерес Джейса был сильнее норм морали. Пообещав себе, что это будет последняя, он взял еще одну открытку. В графичном и мрачном рисунке прослеживались пейзажи Ноксуса. «На обратном пути нельзя не заглянуть в Ноксус. Я боялся, что нас закидают копьями еще на подходе, но прием оказался теплым. Когда местная стража узнала, что мы ученые из Пилтовера, нас усадили за стол и завалили вопросами. И вкусно накормили. Я впервые в жизни увидел настоящих магов, их тут почитают. Магия — это нечто, я бы хотел, чтобы ты тоже был тут. Клянусь, это самое прекрасное зрелище в моей жизни после тебя. Жаль, что наш Совет бьет по губам каждый раз, когда кто-то вякает о магических возможностях. Людям бы понравилось. Я украду тебе какой-нибудь магический артефакт. Надеюсь, он не превратит меня в ящерицу. Кстати, ты любишь ящериц? Твой М.». Джейс тяжело сглотнул. Почему-то руки начали дрожать. Короткие послания на открытках были адресованы кому-то очень близкому и дорогому. В шутливых строках таилась скрытая любовь и связавшая двух людей история. Без сомнений, письма предназначались Виктору. Гадкая горечь скопилась на языке. Джейс уже не желал знать содержание остальных открыток. Кем бы отправитель ни являлся Виктору, они, очевидно, были не просто друзьями. Быстро вернув открытки на место, Джейс почти закрыл ящик, но вдруг взгляд зацепился за краешек рамки, спрятанной под конвертами в углу. Ему стоило остановить себя, но рука уже потянулась достать эту рамку. Как называется акт намеренного причинения себе моральных страданий? Нужно поискать толковый словарь, потому что Джейс не мог объяснить одним словом, зачем он рыскал в личных вещах человека, который ударил бы его тростью по голове за такие фокусы. И тем не менее Талис отщелкнул крепежи рамки, чтобы достать из нее фотографию. Полувздох-полустон вырвался из горла. На кресле в центре фотографии сидел Виктор. Он выглядел абсолютно так же, как в годы работы над хекстеком, разве что глубокие тени под глазами придавали лицу крайне болезненный вид. Строгий костюм сидел чуть свободно, он сильно похудел и осунулся. Плечи были перекошены, хоть он и явно старался выпрямиться. Болезнь уже перешла в последнюю стадию, этот Виктор начал исчезать. Тем не менее, его губы изогнулись в счастливой улыбке, как и у человека, стоявшего рядом с креслом. Его правая рука уверенно лежала на плече Виктора, вторая была спрятана в кармане брюк. Гордая поза и чуть высокомерный взгляд, острые черты лица, хитрый прищур глаз и приглаженная прическа. Джейс не встречал этого мужчину, но не сомневался, что это он был отправителем тех открыток. Перед глазами собиралась пелена, но Джейс все смотрел и смотрел на фото, словно оно могло ожить, и люди в застывшем кадре скажут ему: «Посмотри, как мы счастливы». Этот Виктор, должно быть, видел Джейса лишь раз, на суде после взрыва, и благополучно забыл неудачливого безумца с теориями о магии. Он прожил короткую трудную жизнь, сражаясь с недугом, но рядом с ним оказался подходящий человек. Тот, кто беспокоился о нем, веселил его посланиями с других частей материка, навещал его квартиру, даже если она давно была пуста, хранил все фотографии, грамоты, вещи и память о нем. Кем бы ни был Марк, почему-то Джейс верил, что он наполнил недолгую жизнь Виктора любовью и радостью. Он дал ему то, чего Виктор заслуживал как никто другой. И что Джейс у него отнял. Ядовитая острая зависть заставила стиснуть зубы. Джейс не имел права на эти чувства, но он хотел стоять на этом фото и быть причиной, по которой Виктор улыбался. Не тратить его драгоценное время на создание хекстека, чтобы затем превратить мечту в оружие. Не относиться к нему, как к данности, не пренебрегать его мнением, не оставлять его позади, не покидать его в лаборатории ради безнадежной интрижки с Мэл. Не позволять ему уйти в неизвестность с хекс-ядром внутри, не убивать его хладнокровным выстрелом в грудь, не бросать там его изувеченное тело, не ранить его десятками необдуманных фраз. Джейс сдерживался изо всех сил, но всхлип все равно раздался в тишине. Он закрыл глаза рукой, чувствуя на щеках горячие слезы. Как глупо оплакивать то, чего у него даже не было, но Джейса ужалила обида. — Что случилось? — Виктор испуганно подскочил к нему и взял за плечо. — Джейс? Слова утонули в пучине боли, ревности и сожалений об упущенном времени. Как бы Джейс ни старался, он не сможет компенсировать Виктору то, что тот потерял, связавшись с Талисом. Он не сможет сделать Виктора счастливым. — Ничего, — Джейс мотнул головой. — Ничего, прости. Я просто устал. Джейс вытер слезы. Руки тряслись, когда он снова посмотрел на фотографию. Теперь и Виктор заметил её. — Ох… — только и смог произнести он. — Да, — невесело усмехнулся Джейс. — Кажется, я познакомился с Марком. Лицо Виктора потеряло краски, он отшатнулся от Джейса со страхом во взгляде и схватился за угол комода. Джейс пытал себя, разглядывая фото. Завистливо искал изъяны в безупречной внешности Марка, но тот был молод, красив и хорошо сложен, особенно по сравнению с сегодняшним Джейсом. Вдруг собственные мозолистые пальцы показались грубыми и кривыми, ортез сдавил ногу и напомнил об уродливом шраме, кожа зачесалась под отросшей бородой. Когда-то Джейс тоже был лощеным выпускником Академии, одетым с иголочки. Таким он привлек внимание Виктора, а сейчас выглядел как ободранный пес. — Он подходит тебе, — хрипло сказал Джейс. — Любой твоей версии. Думаю, он хороший человек. Джейс хотел убрать фотографию обратно в рамку, но решил перевернуть её напоследок. В левом верхнем углу тонким почерком была оставлена подпись. «И пусть тела смертны, любовь живет в сердцах тех, кто помнит. Твой В.». Сердце дрогнуло, сбившись в ритме, и Джейс ощутил невидимый выстрел в центр груди. Противная тянущая боль от того, что эти слова предназначались не ему. Его Виктор даже находился с ним против воли, потому что Джейс был эгоистом и не хотел оставаться один. Он только и смог привязать к себе Виктора насильно и утешать себя мыслями о том, что это было прощение. Иллюзии Джейса не имели ничего общего с реальностью, его поступки и принятые решения нельзя так легко простить. Если бы у Виктора по-настоящему был выбор, он бы оставил Джейса позади сразу после того, как они вернулись бы домой. Такой была правда. Пальцы не слушались, но Джейс упорно загибал держатели рамки, чтобы вернуть фотографию на место. Виктор молча наблюдал за ним, не вмешиваясь. Наконец, Джейс справился с задачей и опустошенный сел на кровать. Желание уснуть прямо сейчас и больше не просыпаться тонкой дымкой проплыло в голове. В тишине Джейс потерял счет времени, которое потратил на то чтобы, успокоиться. Сердце ныло, но продолжало биться. Горе не смертельно, насколько мучительным бы оно ни было. Краем глаза Джейс заметил, что Виктор шевельнулся. Он медленно подошел ближе и подождал немного, а затем опустился на колено. Так он смог посмотреть в глаза Джейсу. — Почему ты расстроен? — несмело спросил он. Это был удар в самое больное место, подкосившее уверенность в собственной ценности. Так просто Джейс растерял всё достоинство, потому что стремился быть важным для Виктора, но делал всё наоборот. Джейс хотел обнять его и признаться, что за тридцать два года еще ни разу не чувствовал себя таким жалким и разбитым. — Прости, — вместо этого ответил он. Недоумение отразилось в выражении лица Виктора. Он облизнул губы и произнес: — За что, Джейс? — За то, что я никогда не буду как он, — Джейс мотнул головой в сторону комода. Виктор опешил и приоткрыл рот, беззвучно шевеля губами. Похоже, он ожидал чего-то другого, но Джейс ведь никогда не оправдывал ожидания. — Почему ты должен быть как он? — Виктор осторожно задал вопрос. — Потому что ты заслуживаешь такого человека, — голос Джейса сорвался на шепот. Его руки безвольно лежали на коленях, и Виктор накрыл их ладонями сверху, слегка сжав пальцы. — Я не знаю, каким был Марк. Нас ничего с ним не связывало, — спокойно сказал Виктор. — Зато я знаю тебя, и ты не можешь быть хуже, чем он. — Вик, я принимал твое нахождение в лаборатории как неоспоримый факт, — Джейс с сожалением посмотрел на него. — Знал, что ты всегда будешь ждать меня там, где бы я ни шлялся, глотая дорогущее вино. А потом ты ушел, и я осознал, что даже не увидел, насколько мы отдалились. — Это не делает тебя плохим человеком, — Виктор покачал головой. — Иногда люди выбирают разные пути, так устроена жизнь. — Мне не нужен другой путь, — Джейс перехватил ладони Виктора и спрятал их в своих. — Но я не оглядывался, пока шел вперед. Не заметил, как потерял тебя по дороге. Виктор с состраданием улыбнулся ему, как потерявшему игрушку ребенку. Джейс справлялся со столькими испытаниями, но собственные чувства делали его до абсурда ранимым. — Ты не потерял меня, раз я сейчас здесь, — мягко сказал Виктор. — И ты подарил мне больше, чем я мог просить. Я не жалею о времени, проведенном с тобой, Джейс, и не хочу менять его на что-то другое. Руки Виктора стали горячими в ладонях Джейса. Были ли эти слова честными или Виктор говорил их, чтобы успокоить? Он не был грубым человеком, не стал бы открыто изрекать что-то обидное. Хотя Джейсу было бы проще принять честную критику его безразличия к проблемам Виктора, чем фразы поддержки. Столько лет Джейс был слепым, а сейчас вдруг прозрел. Он поглощал доброту и всё внимание Виктора, отвечая ему сухим «спасибо». Баланс их взаимоотношений просто не существовал, это всегда была игра в одни ворота. В трех открытках Марка заботы было больше, чем в семи годах совместной работы с Джейсом. Рядом с таким партнером должен быть Виктор. — Будет здорово, если ты тоже встретишь человека, который полюбит тебя. Не все же радости достались здешнему Виктору, — произнес Джейс с улыбкой, скрывавшей истинную печаль. — Теперь я знаю, что не только я способен справиться с твоим ужасным характером, — попытался пошутить Джейс, но почувствовал себя еще хуже. Виктор склонил голову и вздохнул. Он ничего не ответил Джейсу. Едва наметившийся фундамент счастья смыло волной. Джейс не думал, что сможет построить его без Виктора.