Воронье Гнездо. Наше Счастье

      — Давай прогуляемся? — предложил Петер. Жан чувствовал этот неуловимый детский восторг в голосе и взгляде друга и от этого становилось немного не по себе. Жан не мог перестать корить себя за нелепую тревогу. Петер не для этого потел и унижался перед Тетцудзи и Рико.       — Время, — но тогда Жан не особо был занят мыслями об этом волнении Петера. Как обычно, он волновался о чём-то более практичном. Время которого не хватает, рейтинг который может упасть. Но глядя в глаза Петера, он понимал, что ему на всё это давным-давно плевать.       — Ещё куча времени, — и даже так Петер продолжил успокаивать и уверять его, даже не думая говорить о том что переживания Жана сейчас полная ерунда.       Петер просто осторожно протянул ему руку, надеясь что он вложит свою и они смогут погулять ещё немного.              — Вкусный?       Жан дёрнулся. Он оглянулся на Джереми, что с интересом разглядывал его реакцию. Простое проявление воспоминаний. Этот горьковатый вкус кофе из «бистро» мгновенно пробудил множество чувств внутри. Жан оглядел Джереми и не нашёл ничего лучше чем кивнуть.       — Я просто, вспомнил кое-что, — пояснил Жан, понимая, что сегодня он особенно сильно подвержен ностальгии. Лучшим показателем этого было то что даже в чужой компании ему снова становилось одиноко.       — Это что-то плохое? — уточнил Джереми, сжимая в руках стаканчик со своим напитком.       Жан отрицательно покачал головой.       — Наоборот, это, наверное, был один из лучших дней, — Жан посмотрел перед собой, поймав взглядом множество прогуливающихся по парку людей. Особенно его внимание привлекла молодая семейная пара. Парень с девушкой нежно держались за руки, шествуя по дорожке парка, говоря о чём-то своём и не видя ничего кроме друг друга.       Может так ему нужно было вести себя тогда, а не волноваться о времени и прочей ерунде? Может тогда он бы не чувствовал себя таким виноватым?       — Что-то не похоже чтобы ты особо радовался, — немного обеспокоенно заметил Джереми. — Хочешь об этом поговорить?       Жан оглянулся на Джереми и пожал плечами. Наверное, об этом можно немного рассказать. Здесь не было ничего особенного. Просто стоит опустить парочку переменных с унижением перед тренером и полётом Петера с лестницы.       — Пошли дальше, — предложил Жан, в окружении высоких шелестящих деревьев и дождался Джереми, пока они направились в одном из направлений. Как раз мимо той очаровательной пары, что решила помиловаться на одной из лавочек, оборудованных небольшим навесом. Они весело разговаривали, что-то обсуждали и хихикали. Девушка то и дело очаровательно тыкала парня в щёку, а тот стремился поймать её, чтобы украсть нежный поцелуй, но похоже он держал эту идею при себя, пока его любимая что-то увлечённо рассказывала ему.       В близи они показались Жану ещё более очаровательными. Он сам не заметил, как начал пялиться на них. Моро даже не думал, что тут могут быть какие-то последствия.       Парень поймал его взгляд. Его лицо почти не изменилось. Он остался сидеть на месте, держа девушку за руку.       — Что-то не так? — его тон не был грубым или отталкивающим, он просто пытался понять причину их интереса, но Жан всё равно немного дёрнулся. К нему тут же приблизился Джереми, но Жан, удержал его на месте, давая понять, что он уже вполне способен справиться сам с такой мелочью.       — Нет, извините. Я просто, немного задумался, — миролюбиво заметил Жан. — Вы очень красивая пара.       Парень снова взглянул на девушку и они оба улыбнулись.       — Спасибо, — нежно ответила она и привалилась к парню. — Просто, он так редко приезжает, что я не могу от него оторваться.       — Осталось немного, — уверил он, приложив её ладонь к своему лицу. — Всего месяц и мы больше не расстанемся.       — Желаю вам скорейшего воссоединения, — искренне отметил Жан и отступает. — Всего доброго.       — И вам! — даже не оборачиваясь на них, ответил парень.       После этого они направились дальше. Жан старался больше не пялиться на людей что мирно прогуливались и были заняты своими делами. Всё же стоило сосредоточится на своих мыслях и проблемах, а не глазет по сторонам. Понаблюдать он всегда успеет. Сейчас у него впереди вся жизнь.       Всё время мира.       — Ты молодец! — ободрил его Джереми, его позитивизм уже не так уж и раздражал. Жан уже чувствовал, что это стало чем-то родным для него. Он оглянулся на друга и слегка улыбнулся, чем заставил Джереми особенно сильно просиять.       Жан в какой-то мере понимал его. Приятно видеть как расцветают такие закрытые люди. Само собой вспоминались эпизоды с их первого года с Петером. Тогда он впервые расцвел. Жан с болью вспоминал то, во что это превратилось по итогу. В душе скребли кошки и становилось до отвращения тошно и больно. Моро чувствовал как на пару с этими мыслями тело пробивал озноб из-за редкого ласкового ветра, что попадал за шиворот. Рука сама собой потянулась к шее, но спустя мгновения он её одёрнул.       Сейчас же лето.       Шарф ему не нужен.       Хотят тот красный шарф в клетку всё никак не шёл у него из головы, вместе с руками Петера, что так аккуратно лежали на мягкой шерстяной ткани.       — Сядем туда? — предложил Джереми, выцепив взглядом свободную лавку, а заодно и его из потока бесконечных воспоминаний.       Так было всегда. Стоит вспомнить лишь одно и безумная вереница событий сама собой пролетает в голове, оплетая собой сознание. Может было бы неплохо если бы он мог остаться в ней подольше, пока не начнёт снова поливать себя помоями за каждое сказанное и несказанное слово, за каждую пропущенную шутку Петера и за каждое мгновение, что он должен был быть рядом, но просто не смог…       Когда они присели на скамью, то Жан в очередной раз сделал глоток кофе, смывая все неприятные воспоминания, оставляя лишь их прогулку по прохладному осеннему парку. Джереми выжидающе уставился на Моро, а тот тратил последние секунды, чтобы вспомнить тот день как можно лучше и преподнести Джереми так, чтобы он не получил какую-то новую травму.       — На самом деле, там не было ничего особенного, — заверил Жан, хотя понимал что лукавит. Там не было ничего особенного для Джереми. Для Жана это день запомнился как сказка. — Прогулка, в этом ведь нет ничего необычного.       — Вероятно нет, — согласился Джереми. Его взгляд стал более подозрительным. — Или с этим был тоже какой-то секрет?       — Своего рода, — уклончиво согласился Жан, обращая редкие взгляды на плывущих мимо людей, немного приглушал голос. — Просто, будучи Вороном немного проблемно выйти погулять в обычном понимании. С нашим расписанием, это было мягко говоря — тяжело.       Джереми внимательно слушал всё что он говорил, но кажется, как всегда не до конца понимал, что Жан имеет в виду. Он уже привык к этому. Джереми просто принял роль жилетки для рыдания и позволял Жану выговориться тогда, когда он этого хотел. Вероятно это было лучший вариантом на данный момент. Джереми смирился что ничего не поймёт, Жан смирился что его здесь никто не сможет понять и большую часть он всё равно продолжит пропускать через себя. Возможно, глядя на реакцию других, он научится относиться ко всему спокойнее и перестанет так сильно себя корить за все проступки.       — Но в какой-то мере нам повезло, мы с Петером травмировались… — Жан прервал себя, когда увидел лицо Джереми. Он прикусил язык, видя как раскрылись его глаза.       «Повезло».       Чего ради он сказал именно так? Жан почувствовал как сердце ухнуло в пятки. Всё вокруг словно на мгновение замерло. Джереми же заметив заминку, прокашлялся и приложил свободную руку к стаканчику.       — Прости, — повинился он. — Не хотел тебя смутить.       — Просто это правда, — неожиданно в голосе появилась жёсткость. Жан даже не понял откуда. Он понимал, что итак многое смягчает, ради спокойствия капитана, если он упустит ещё больше деталей это уже будет настоящей беспросветной ложью. — Можно получить выходной только если ты серьёзно травмирован, в ином случае ради собственного блага лучше выходить на поле, иначе твоему рейтингу конец.       Джереми больше ни сказал ни слова по этому поводу. Он просто смотрел на Жана, в ожидании пока он продолжит. Моро сглотнул и обернувшись, отставил стаканчик на скамью.       — Проще говоря, мы получили выходной, — подытожил он. — И Петер пригласил меня прогуляться в парк. Это было осенью.       Жан оглянулся по сторонам, словно в попытке отыскать хоть один несчастный золотой листочек. Но на глаза попадалось лишь множество высоких покрытых зелёной листвой деревьев и молодых саженцев, несколько клумб с пёстрыми и цветами и живая зелёная изгородь, что отделяла каменную тропку от симпатичного газона. Такой идеальный. Ни одной лужи, ни одной кучки жухлых листьев.       — Было прохладно, мы были в пальто, — Жан взглянул на Джереми и его волосы. Единственный оттенок золота в этой буйной зелени. — Мы просто гуляли в парке, зашли в пару магазинов, поглазеть на товары и выпили кофе.       Жан мял свои пальцы, словно пытаясь вспомнит что-то ещё, но ничего не лезло в голову. Но ведь ничего больше не было. Они просто гуляли по парку, пили кофе и… всё. Но это так ярко отпечаталось в памяти: золото и пламя в грудах хлипких листьев, множество мелких лужиц и стаканчик горячего кофе в руках. Всё это навевало приятную тоску.       — Это наверное, единственный момент который я хотел бы повторить, — поделился Моро, чувствуя на себе изучающий взгляд Джереми. — Это было лучший мгновением за все эти семь лет. Даже когда я ушёл оттуда это было не так уж приятно.       — Почему же? — удивился Нокс, что последовав примеру Жана, давно отставил свой стаканчик. — Я думал, уйти из того места было твоей мечтой.       — Конечно было, и не только моей, — заверил он, но всё же с толикой сомнения. — Но всё-таки, та прогулка… это были самые спокойные часы в моей жизни.       Джереми смотрел на него вопросительно и Жан не мог игнорировать его непонимание. Оно до сих пор его раздражало. Моро тяжело вздохнул.       — Разве ты не задавался вопросом, почему я явился к вам весь побитый? — Жан не дал капитану договорить. — А теперь представь, что до нашей встречи всё было во много раз хуже. Меня буквально, вырвали из того места. Одного.       Жан упрямо уставился в чужие растерянные глаза. Джереми даже не понимал что должен чувствовать, не то что думать. Жан ощущал эту детскую потерянность в его взгляде.       — Петер приехал только на следующие сутки, а после последовала огромная череда безумных событий. Так что, та осенняя прогулка — это моё лучшее воспоминание из всех семи лет в том Аду.       Жан обернулся чтобы забрать свой кофе. Руки обволокло приятное тепло, он уже готов был окончательно раствориться и расслабиться в этом спокойствии и понимании, что всё кончено: с прошлым и с этим разговором, но неожиданно, Нокс заговорил.       — Мне жаль, — искренне сообщил Джереми. Пришла очередь Жана растеряться.       — О чём ты?       Джереми плотно сцепил руки и уложил их на колени. Ему явно было тяжело принят всё, что он слышал, но он искренне старался не просто поверить, а понят Жана. Пускай и знал, что это бесполезно, но он с завидной упёртостью продолжал двигаться в нужном ему направлении.       — Я о том, что у тебя есть всего одна отдушина от всего этого кошмара, — продолжил Джереми. — Всего одно воспоминание. Я бы уже давно сошёл с ума от этого стресса.       — Не думаю, что я в своём уме, — честно ответил Жан.       — Но ты явно делаешь успехи, — подметил Нокс. — И я искренне этому рад.       Жан чувствовал как внутри растекается знакомое тепло. Ему было приятно подобное слышать. Знать, что все его усилия не идут в пустую, что он справляется. На лице сама собой появляется робка улыбка от подобных мыслей. И лучше всего было, что это чувство не проходило, когда очередной лёгкий поток ветра, прошёлся по голой шее, напоминая о том самом красном шарфе.