Восьмой этаж

      Проведя целую неделю дома, Антон уже готов лезть на стену от скуки и навязчивой заботы матери. Он, конечно, понимает, что та хочет как лучше, но был бы очень рад, если бы его оставили в покое хотя бы на пару дней. Поэтому приезда Арсения, пообещавшего отвезти его к врачу, Шаст ждет как свой день рождения.       В тот день он даже встает на целый час раньше, проснувшись до будильника и поняв, что спать больше не хочет. Тихонько проковыляв на кухню и сделав себе нехитрый завтрак, он садится есть, думая только о том, что сегодня скорее всего избавится от надоевшего гипса.       Арсений тоже звонит на полчаса раньше назначенного времени и интересуется, могут ли они поехать прямо сейчас, на что Антон охотно соглашается, а Попов, в свою очередь, говорит, что поднимется в квартиру и поможет ему спуститься. Даже не подумав, Антон соглашается, и только когда кладет трубку, понимает, что натворил.       История про растяжение, которую он рассказал матери, имеет очень мало общего с реальностью, поскольку Майя на данный момент уверена, что ее сын свое свободное время проводит либо с друзьями, либо у себя в комнате с книжками или очередным компьютером, с которого надо удалить вирус. Антону становится безумно стыдно из-за сложившейся ситуации, и он уже хочет снова созвониться с Арсом, чтобы ввести его в курс дела, но звонок домофона заставляет его подскочить на месте, чуть не роняя телефон.       Он быстро проходит в коридор, уже довольно неплохо обращаясь с костылем, и впускает Арсения, который, кажется, ждал под дверью, в подъезд. Майя выходит вслед за сыном, вставая в дверях своей комнаты со словами:       — Хоть посмотрю на твоего Арсения.       Антон прикрывает глаза, уже чувствуя, как у него краснеют уши. Судя по всему, отделаться легким испугом не получится, потому что мать добавляет:       — Ты позови его за стол, а я пойду чайник поставлю.       — Мам, не надо, — пытается откреститься от внеплановых посиделок Шаст. — У него… времени нет.       — Ничего, на чай время точно найдет, — Майя остается непреклонной, говоря это Антону уже из кухни. — И потом, он возит тебя туда-сюда, надо его угостить хоть чем-то.       В этот момент в дверях появляется Попов, неуверенно делая шаг в квартиру и молча протягивая руку Антону. Выглядит при этом он как-то странно, словно мысли его находятся не здесь.       — Проходи, — произносит Шаст, опустив взгляд. — Я еще собраться не успел, так что…       — Доброе утро, — от внезапного и громкого возгласа Майи оба дергаются, а Арсений словно просыпается и натягивает на лицо улыбку.       Обменявшись приветствиями и познакомившись, они проходят на кухню, а Антон уходит в свою комнату, чтобы переодеться. Правда, оставлять этих двоих наедине ему не хочется, но другого выхода нет — в конце концов, чем быстрее они уедут, тем будет лучше.       Кое-как натянув джинсы и свитер поверх домашней футболки, Антон подхватывает свой костыль и сразу же проходит на кухню, где мать уже вовсю пытается разговорить Арсения о его личной жизни. Зачем-то Шаст останавливается в коридоре, не торопясь выдавать свое присутствие.       — А живешь с кем? — интересуется Майя, своей прямотой заставляя Антона в шоке округлить глаза. Впрочем, ответа она не дожидается, своей догадкой делая еще хуже: — С невестой уже, наверное, да?       От чувства испанского стыда Антону хочется провалиться сквозь пол к соседям-алкоголикам, потому что даже там ему будет комфортнее, чем здесь. Ему, конечно, было интересно узнать побольше о жизни Арсения, но пока он не чувствует в себе уверенности, чтобы спросить, да и сам Попов особо не распространяется, так что Шаст пока может только догадываться.       — Один живу. Квартиру снимаю, — смущенный Арс звучит так, будто его привели на допрос. — Невесты нет пока.       В этот момент Антон все-таки выходит на кухню, чтобы спасти своего гостя от любопытства матери, но та, едва завидев его, безапелляционно произносит:       — Садись, перекуси тоже. А то неизвестно, сколько вы там в очереди просидите.       Шаст послушно приземляется рядом с Арсением, бросая на него виноватый взгляд.       — Ладно, Арсений, лучше расскажи, как так вышло, что Антон у тебя на работе ногу потянул. У вас там что, про технику безопасности вообще не слышали? — вновь заговаривает мать.       Антон боковым зрением замечает, как Попов замирает и, кажется, бледнеет еще сильнее, теперь по цвету кожи напоминая бумажную куклу.       — Я ведь уже рассказал тебе, — вклинивается в беседу Шаст с максимально невозмутимым видом. — Я сам виноват, что на леса один полез. Что я, ребенок, что ли, чтобы меня там за ручку всегда держать?       — Извините, не уследил, — все равно подает голос Арсений. — Меня по работе отвлекли, вот и пришлось отойти.       — Не извиняйся, — вскидывается Антон, в душе радуясь, что Попов подхватил его вранье. — Ты и так сделал все, что мог. В больницу меня отвез, и сейчас еще со мной возишься.       — Пустяки, — отмахивается тот. — Главное, что не перелом.       Майя все это время внимательно следит за их представлением, словно в конце собирается по-станиславски крикнуть «не верю!» и навешать обоим подзатыльников, но в итоге лишь кивает и больше провокационных вопросов не задает.       Быстро расправившись с чаем, они без лишних слов собираются и выходят из квартиры. До машины идут молча, ничего не обсуждая, словно у стен подъезда есть уши.       Только закрыв за собой пассажирскую дверь, Антон расслабляется и осторожно заговаривает первым, изучая подозрительно притихшего Арсения.       — Прости, что не предупредил. Мать, естественно, понятия не имеет, что я туда хожу.       — Все нормально, — отзывается Попов, заводя машину. — Я бы отцу тоже не сказал.       — Что-то случилось? — видя его отсутствующее выражение лица, Антон уже начинает беспокоиться, поэтому не может не спросить. Он уже сам начинает надумывать какие-то причины, каждая из которых звучит абсурднее другой.       — Я всю неделю думал, что нам делать дальше, — немного подумав, отвечает Арсений. — А сегодня ночью мне опять Саша приснился. Мы были с ним в больнице, и он отвел меня на последний этаж. Сказал, что мне надо искать ответы там. А мне, видимо, какой-то знак нужен был, чтобы туда вернуться. И я только что туда заезжал. Там менты были, кстати. Что-то вынюхивали про смерть того паренька. Его, вроде, так и не опознали. Я поднялся на последний этаж и дошел до мемориала, постоял там немного и… в общем, я нашел что-то странное. Какие-то символы на стенах, без понятия, что они значат. Я сфоткал на всякий случай.       С этими словами он достает телефон и открывает галерею, протягивая устройство Антону. На фотографиях в тусклом свете фонарика действительно видны какие-то символы, которые тянутся от окна к потолку. Присмотревшись к ним повнимательнее, среди прочих знаков, по большей части представляющих из себя бессмысленные завитушки, он замечает один повторяющийся: знак напоминает букву «Г», к которой сверху и сбоку приписали крючки от вопросительного знака, повернутые на девяносто градусов.       — Тоже заметил? — интересуется Арсений. — Там один повторяется. Или я, может, уже схожу с ума? Как нам вообще понять, откуда это? Вдруг это просто чья-то шутка, которая не имеет отношения к той твари? Я вообще себя каким-то идиотом чувствую, если честно. Приснилось что-то, а я и рад. Увидел на стене херню какую-то и уже что-то себе надумал.       — Арс, ты идиот только потому, что полез туда один, — без прикрас отвечает Антон, блокируя телефон и возвращая его на место. — Давай договоримся, что ни я, ни ты, так делать больше не будем. Сейчас там действительно стало опасно, ты сам видишь, что смертей стало больше. К тому же, у твари теперь к нам повышенное внимание. Тебе безумно повезло, что ты выбрался оттуда невредимым.       Ему и вправду кажется это странным. Конечно, он несказанно рад, что с Арсением в итоге все в порядке, хотя даже рассказ о его визите в больницу заставил Шаста понервничать.       — Блин, ты еще и на милицию забил! — вдруг выпаливает Антон, едва вспомнив об этом факте, после чего его начинает, откровенно говоря, нести куда-то не в ту сторону. — А если бы что-то случилось?! Все это гребаное расследование не стоит наших жизней, и потеряет весь смысл, если с одним из нас что-то случится. Я вообще впервые в жизни встретил человека, который мне верит и готов помочь! Если ты туда опять полезешь один, и оно тебя… заберет, я не знаю, что буду делать дальше.       Он ловит на себе удивленный взгляд Арсения, который при первой же возможности сворачивает с дороги и останавливается на парковке у какого-то универмага, не произнося ни слова. Антон опускает голову, борясь с желанием вообще больше не открывать сегодня рот. Он уверен, что слова, сказанные на эмоциях — но от этого не менее искренние — все же отпугнут Арсения, который даже про то, где работает, рассказал ему не сразу.       Однако он вдруг чувствует чужую руку на своем плече — жест, полностью идентичный тому, что он сам сделал неделю назад. Посмотрев на Попова, Антон пару раз удивленно моргает, потому что не замечает на его лице раздражения из-за того, что его только что отчитали как какого-то подростка.       — Антон, я больше не полезу туда один. Обещаю, — выделяя паузами каждое слово и глядя в глаза напротив, говорит Арс. — И оставлять тебя наедине со всей этой хуйней я тоже не собираюсь. Я просто… места себе не находил всю неделю, переживал, что мы не продвигаемся, а люди продолжают погибать.       — Почему не продвигаемся? — тихо возражает Шаст, смотря на руку Арсения, немного съехавшую с его плеча. — Я с одногруппниками списался и узнал, где работает тот чувак, у которого девушка — экстрасенс.       — И мне ничего не сказал, — по-доброму усмехается Попов. — Я, если честно, тоже волновался. Ты как-то неохотно мне отвечал всю неделю. Уже успел подумать, что сказал что-то не то.       Про себя Антон тоже усмехается, только более нервно. Неделю назад Арсений действительно сказал что-то не то на балконе, когда спас его от неуклюжего падения. Вернее, в его словах вообще не было ничего предосудительного, но Шастун воспринял это по-своему и за все эти дни, проведенные в четырех стенах и бездне своих мыслей, узнал о себе много нового.       Глобально, конечно, это ничего не поменяло. Антон лишь понял, что если бы та фраза, сказанная Поповым, означала именно то, что означала бы, не будь она шуткой, он бы с удовольствием воспринял ее буквально. Жизнь Арсения, сплошь покрытая тайнами, стала ему жутко интересна, и такое с Антоном случается впервые.       За эти две недели, что они знакомы, Шаст вдоль и поперек изучил страничку Попова, даже страницы друзей — а их было порядка двухсот. Среди этого моря лиц он не нашел ни одного настолько же примечательного и запоминающегося, как у Арсения. Даже то, что он постит к себе на стену, на всеобщем фоне смотрится крайне необычно.       Антон часами рассматривал его фотографии, где тот позирует в разных местах, находя искусство даже в их крайне скучном городе. Шастун даже успел ему искренне позавидовать: наверное, здорово, когда ты видишь прекрасное даже в самых заурядных вещах, несмотря на весь бардак, что происходит в твоей жизни.       Посмотрев на внешнюю сторону Арсения, где нет горечи потери с пожирающим чувством вины и поняв, что вся личность этого человека не строится только на негативных эмоциях, Антон испытал восхищение и вскоре почувствовал, что ему тоже хочется быть частью этой жизни, а не общаться с Поповым только тогда, когда они собираются на очередную вылазку в заброшенную больницу.       Шаст даже всерьез задумался о том, чтобы проявить инициативу — чего он никогда в жизни не делал — и пригласить Арсения хотя бы к себе в гости без особой причины. Правда, потом он столкнулся с довольно серьезным препятствием, которое до сих пор не дает ему покоя: вряд ли самому Арсению он интересен в той же степени.       — Антон? — голос Попова, замершего перед ним в ожидании ответа, вырывает из потока мыслей и даже заставляет Антона вжаться в сиденье.       — Да, — отзывается он, судорожно пытаясь вспомнить, что от него хотят. — То есть, нет. Все нормально, Арс. Поехали.       Анализируя каждое слово, сказанное Арсением неделю назад и это «друзья зовут меня Арс», Антон так и не понял, значит ли это теперь, что он тоже входит в их число, или эта фраза тоже была сказана просто потому, что такое обращение Попову привычнее.

***

      Арсений отсиживает с Антоном всю очередь от начала и до конца и даже порывается зайти в кабинет, когда Шаста наконец приглашают, но бойкая медсестра быстро выставляет его за дверь. А Антон почему-то не может сдержать улыбки.       К счастью, гипс ему снимают, и когда он на пробу встает на травмированную ногу, боли не чувствует совсем. Однако врач все равно советует ему пока не нагружать пострадавшую конечность, на что Антон энергично кивает и при первой же возможности вылетает в коридор, где сразу же находит Арсения, который стоит прямо у двери и первым же делом опускает взгляд на ногу Шаста. Заметив отсутствие гипса, он улыбается и кивает в сторону выхода, потому что та же медсестра уже во весь голос ругается на них за то, что они встали в проходе.       Садясь в машину, Антон собирается с силами и решает проверить свою гипотезу.       — Занят сегодня? — спрашивает он.       — Нет, — сразу же отзывается Арс, пристегивая ремень безопасности. — А что?       — Мой одногруппник Макс — тот самый, который нам нужен, — сегодня подрабатывает диджеем в клубе. Мы могли бы пересечься с ним там и поговорить.       — Отлично, я только за, — охотно соглашается Попов. — А что за клуб?       — «Дарксайд» на улице Гоголя. Знаешь? — сам Антон по клубам не ходил ни разу, поэтому понятия не имеет, что от этого места ждать. А неизвестность пугает.       Арсений многозначительно морщится, что уже говорит Шасту о многом.       — Знаю, — отвечает он. — Есть у нас, конечно, заведения получше, но это тоже неплохо. Прилично.       — Почему тогда ты сделал такое лицо? — не может не спросить Антон. — У тебя с этим местом связана какая-то история? Я могу один сходить, если ты туда не хочешь. Просто потом встретимся и поедем к ним на квартиру, если договоримся.       — Нет, я с тобой, — тут же с готовностью отзывается Арс. — История… да, можно и так сказать.       — Не расскажешь? — интересуется Шастун, особо ни на что не надеясь.       — Как-нибудь расскажу, — Антона радует даже то, что это не прямое «нет». — «Дарксайд» до четырех утра работает. Я, конечно, могу пожертвовать сном, но думаю, нам надо приехать пораньше. Вдруг действительно как-то договоримся с этим Максом.       Шаст согласно кивает и набирает в легкие побольше воздуха, чтобы на одном дыхании сказать то, что собирался, пока не передумал:       — Не хочешь сходить в кино, раз у нас время пока есть? Там сейчас Гарри Поттер новый идет.       Теперь Антону кажется, что самое страшное уже позади. Только секунды молчания Арса тянутся вечность, и Шастун готов поспорить, что за эти секунды его сердце отбило по грудной клетке около пятидесяти ударов.       — Пошли, — наконец отвечает Попов, ненадолго отвлекаясь от дороги и бросая на Антона быстрый взгляд. — То есть, поехали. Правда, я предыдущие фильмы не смотрел.       — О, это не проблема, — Антон широко улыбается, до сих пор не веря, что Арс так просто согласился на его предложение. — Я могу рассказать тебе все с самого начала.

***

      По-быстрому забежав домой и приведя себя после больницы в порядок, Шаст на всех парах выскакивает и подъезда, будто он уже опаздывает, и снова садится в машину Арсения, который коллективно принятым решением остался ждать его снаружи.       Свой краткий пересказ вселенной Гарри Поттера Антон начинает с порога, не давая Арсению и слова вставить. Как истинный фанат Шаст рассказывает сюжет с кучей мелких деталей, иногда углубляясь в свои рассуждения о мотивации персонажей совершить тот или иной поступок и приправляя их собственным мнением.       При этом он следит за внимательно слушающим Арсом, чтобы уловить момент, когда ему станет скучно, и вовремя замолчать. Однако этого не происходит, и вплоть до момента, когда они выходят из машины на парковке торгового центра, Попов действительно впитывает информацию, периодически задавая уточняющие вопросы, что радует Антона намного больше, чем следовало бы.       До начала сеанса остается целый час, поэтому Арсений проявляет инициативу и тащит Шаста в единственное подобие ресторана в этом месте, где не подают фаст-фуд. Антон сначала упирается, пытаясь сослаться на то, что не голоден, на самом деле имея в кармане деньги, которых хватит только на один билет в кино и самый дешевый бургер.       Когда они все-таки заходят в кафе и занимают свободный столик, Шаст решает, что возьмет здесь только чай, на который у него, по идее, должно хватить. Получив в руки меню и сразу открыв разворот с напитками, Антон в очередной раз за сегодняшний день хочет провалиться. Чай здесь подают только в чайниках, и цена этого удовольствия в несколько раз превышает цену чизбургера.       — Я ничего не буду, — заявляет Антон, демонстративно захлопывая меню и убирая его в сторону.       — Так не пойдет. Будешь сидеть и смотреть, как я ем? — фыркает Арсений, изучая свое меню.       — У меня столько денег нет, — честно сознается Шастун, решая не ломать дальше комедию.       — Я заплачу, — сразу отзывается Попов и прежде, чем Антон успевает что-то возразить, добавляет: — Будешь возражать, я обижусь.       Антон неловко опускает взгляд и снова подтаскивает к себе меню. На самом деле, ему по большому счету все равно, кто за него платит в подобных заведениях, просто сейчас не хочется выглядеть так, будто он пользуется деньгами Арсения.       Наконец он находит в себе силы осмотреть помещение, в котором они решили пообедать. Здесь царит приятный полумрак, который сгущается из-за мебели в темных оттенках и немного разбавляется точечным светом небольших светильников на стенах. На узких полочках стоят растения, чья листва свисает из горшков и тянется вниз. В зале достаточно много людей из-за выходного дня, но несмотря на это, находиться тут достаточно приятно. Вполне возможно, что это из-за Арсения, очень удачно вписывающегося в атмосферу.       Когда Попов в очередной раз поднимает глаза на Антона, тот заговаривает:       — Хочешь, сфоткаю тебя? Тут… довольно уютно.       Арсений в приятном удивлении вскидывает брови и тоже осматривается вокруг, оценивая интерьер. А Антон в это время смотрит на него. Попов сегодня одет так, будто заранее знал, что они пойдут в это кафе и что его будут фотографировать: бежевая футболка с глубоким вырезом открывает прекрасный вид на очерченные ключицы и изящную шею, а сверху накинута черная рубашка из плотной ткани, чтобы хоть как-то приглушить это безобразие.       Повернувшись к Антону, Арс вручает ему свой телефон со слегка смущенным «спасибо» и начинает ненавязчиво позировать, сидя за столом. В основном он экспериментирует с положением рук и головы, пока откровенно залипающий на него Шастун пытается сделать хотя бы пару кадров, достойных его стены в социальной сети.       Черты лица Арсения отлично подчеркивает местное освещение, что камера телефона, конечно, передать не в состоянии. Пару раз Антон чувствует на себе его взгляд и неуверенно поднимает глаза, чтобы тут же опустить их, потому что от чужого лисьего прищура все внутри содрогается. Ярко-синяя радужка его глаз здесь кажется черной и настолько бездонной, что в ней, кажется, можно утонуть.       Через пару минут у Арсения заканчиваются идеи, и Антон возвращает ему телефон, теперь смотря не на экран, а на собственные руки, сложенные на столе в замок. Поднимать взгляд на Арса, рассматривающего фотографии, он не решается, потому что тот точно отвлечет его от крайне важных размышлений. До этого Антон как-то спокойно реагировал на красивых людей, не вздрагивал от их взглядов, не следил за каждым движением. Арса он считает даже не просто красивым, а завораживающим, и находит этот эпитет, внезапно появившийся в голове, крайне странным.       — А ты прирожденный фотограф, — тихо комментирует Попов. — Мне очень нравится.       Эти слова заставляют Антона слегка покраснеть, поэтому он уже в третий раз берет меню и принимается его изучать, делая вид, что еще не определился с заказом.

***

      Пообедав в кафе, они идут на фильм, и у Шаста опять начинается легкая паника, вызванная тем, что, возможно, он выбрал не совсем подходящий для Арсения фильм, хоть тот уже и знает вселенную Гарри Поттера не хуже, чем люди, смотревшие предыдущие фильмы.       В зале кинотеатра Антон первое время следит больше за реакцией Попова на тот или иной поворот событий, чем за самим фильмом, и с радостью отмечает для себя, что Арс действительно увлечен сюжетом. Только тогда он успокаивается и позволяет себе немного расслабиться.       Когда они выходят из торгового центра, Арсений вместо того, чтобы отвезти Антона домой, предлагает прокатиться по городу и убить время до открытия клуба. Шаст, естественно, соглашается и с удовольствием плюхается на пассажирское место, уже ставшее привычным.       Какое-то время они колесят по городу, на который медленно опускается ночь, и Антон совершенно забывает о существовании такого понятия, как время, потому что вдруг понимает, что с Арсом можно разговаривать на любые темы: от экономической ситуации в стране до смешных коротких видео с Ютуба.       Арсений даже выезжает на десяток километров за город, уже не зная, куда они могут еще поехать. Он доезжает до богом забытой остановки посреди леса, где оба выкуривают по сигарете, наслаждаясь тишиной. После этого они все же возвращаются в город, и только тогда Шаст обращает внимание на часы на приборной панели, показывающие девять вечера.       Очень сложно поверить, что за все это время у него до сих пор не села социальная батарейка и даже есть силы на то, чтобы поговорить с Максом. Немного проанализировав сегодняшний день, Антон напряженно поджимает губы, потому что в голове у него напрашивается очевидный вывод: все это было слишком похоже на свидание, о котором они шутили неделю назад.       Время на часах замечает и Арсений, у которого с лица моментально пропадает расслабленная улыбка. Видимо, он наравне с Антоном мысленно больше не возвращался к теме больницы, позволив себе небольшую, но такую необходимую передышку.       Город уже давно стоит под покровом ночи, который изредка сбивает свет фонарей. Притихший Попов сосредоточенно ведет машину в сторону клуба, а Антон просто смотрит перед собой, отмечая, что снега, к счастью, на улицах становится все меньше. Только погода все равно мерзкая.       Когда они останавливаются неподалеку от клуба, Шастун сразу замечает неравномерные кучки людей, столпившиеся у дверей заведений на этой улице и выдыхающие огромные облака дыма. Арсений глушит машину и какое-то время просто сидит, смотря в сторону входа в клуб нечитаемым взглядом.       — Мне тоже не особо туда хочется, — произносит Антон. — Найдем Макса, выспросим контакты его девушки и свалим.       — Вне контекста звучит забавно, — натянуто улыбается Арс, выходя на улицу и тут же то ли ежась от холода, то ли принимая защитную позу.       Для Антона становится новостью, что за вход тут надо платить. Впрочем, эту проблему тут же решает Арсений, уже второй раз за день доставая свой кошелек, чтобы расплатиться за двоих.       — Я верну в следующий раз, — кричит ему на ухо сквозь грохот музыки Шаст, когда они проходят охрану и начинают подниматься по лестнице в главный зал.       — Я обиделся, — тоже повысив голос, отзывается Арс.       В голосе Попова слышится смех, и когда Антон поворачивается, он видит, что тот действительно улыбается. В ответ на это он демонстративно кривит губы и решает больше не возвращаться к этому вопросу.       Оказавшись в самой гуще событий, Антон какое-то время жмурится от ярких вспышек прожекторов, и вскоре находит человека, ответственного за травму его барабанных перепонок. В конце зала за диджейским пультом действительно стоит Макс, к которому выстраивается целая очередь из посетителей, заказывающих ту или иную песню.       — Это он? — спрашивает Арсений, тоже смотря в сторону диджея.       — Да, — Антон кивает, морально готовясь к предстоящему испытанию, потому что добираться до одногруппника им придется сквозь танцпол, забитый прыгающими в экстазе людьми. — Пойдем.       Он делает шаг, но тут же чувствует, как его запястье обхватывает рука Арса, который выглядит так, будто это обычное дело. Посмотрев на его руку еще раз, Антон тоже делает вид, что все нормально, и идет прямо в толпу.       Держаться друг за друга действительно оказывается весьма хорошим решением, поскольку обходить танцующих людей, то и дело норовящих заехать локтем в глаз, оказывается той еще задачей, и если бы Арсений не держался за Шаста, они сразу бы разошлись в разные стороны.       До очереди к диджею они добираются достаточно быстро и решают встать в конец, чтобы лишний раз не провоцировать людей. Тем более, на заказ одной песни у каждого уходит всего несколько секунд.       Наконец добравшись до Макса, Антон решает взять переговоры на себя и склоняется к одногруппнику через пульт.       — О, Шастун, здаров, — узнает его Загайский, который даже снимает свои солнечные очки. — Какими судьбами? Че поставить вам? Сделаю вне очереди!       — Мистер брайтсайд, — внезапно влезает Арсений, решив воспользоваться возможностью.       — Как пожелаете, — охотно соглашается Макс.       — Мы поговорить хотели, — продолжает свою мысль Антон, быстро кидая взгляд на Арсения, неосознанно покачивающегося под ритм.       — Пятнадцать минут подождите, — из-за повышенной громкости у пульта им приходится срывать голос, чтобы друг друга услышать. — Я как раз курить пойду.       Антон коротко кивает и уже собирается уйти подальше от источника звука, беспощадно бьющего по ушам, но Загайский окликает его:       — Найди за баром Гауса, скажи, что вы мои друзья, он вам бесплатно нальет!       Вновь кивнув, но уже в знак благодарности, Шаст отходит от пульта, перед этим убедившись, что Арсений идет с ним, а не поддается своим танцевальным инстинктам.       Искать за баром никого не приходится: там стоит лишь один человек, который то и дело машет головой, откидывая назад длинную челку. Антон занимает свободное место, а Арсений садится рядом. Он с интересом рассматривает висящие вверх ногами бокалы различной формы, а в следующий момент наводит на них камеру своего телефона, чем вызывает у Антона улыбку.       — Добрый вечер, — приветствует их бармен.       — Мы друзья Зайца, — говорит кодовую фразу Шастун. Впрочем, воспользоваться ей он хочет только для того, чтобы получить стакан апельсинового сока, который стоит здесь как крыло самолета.       Бармен с пониманием кивает и принимает их заказ. Арсений берет безалкогольный мохито, из-за чего Антон начинает жалеть, что сам не додумался до такого варианта, который по вкусу намного интереснее обычного сока.       Когда перед ними оказываются напитки, Арс делает небольшой глоток, чтобы оценить вкус, и на пару минут погружается в себя, забывая про свой мохито. Антон с пониманием дает ему это время, несмотря на то, что молча сидеть ему ужасно скучно. Попов подает голос уже тогда, когда Шаст допивает свой сок.       — Мы сегодня так круто провели время… У меня давно такого не было.       — У меня тоже, — зачем-то отвечает Антон, растерявшись от этого откровения.       Они сталкиваются взглядами, находясь на расстоянии десятка сантиметров, и происходит это так внезапно, что Шаст машинально отводит глаза, фокусируя свое внимание на искусно украшенном коктейле Арсения, к которому тот едва притронулся. Попов это замечает и вновь наклоняется к уху Антона, чтобы сказать:       — Если хочешь, бери.       Антон как-то автоматически кивает и пододвигает второй стакан поближе к себе, тут же припадая к трубочке. Лицо Арса при этом как-то непонятно вытягивается, после чего он смущенно произносит:       — Я бы… мог попросить вторую трубочку.       — Забей, — машет рукой Шастун. — Я не брезгливый.       Арсений неоднозначно пожимает плечами и отворачивается, но тут же возвращается в прежнее положение, смотря на Антона и прикрывая ладонью лицо сбоку.       — Что такое? — не понимает Шаст, уже делающий последние глотки своего коктейля.       — Арсений, ты думаешь, я тебя не узнаю? — со спины к Попову подходит мужчина лет тридцати пяти и фамильярно опускает руку на его плечо.       Почему-то от этого человека Антону сразу становится мерзко. Особенно когда тот наклоняется к Арсу, почти вплотную прижимаясь к нему губами, чтобы что-то сказать — и в этом явно нет необходимости, потому что Шаст, сидя на расстоянии, прекрасно все слышит. Арсений тоже явно не в восторге от этой встречи, но довольно быстро берет себя в руки и резко выпрямляется, сбрасывая с себя чужую ладонь.       — Руслан, давай не будем друг другу мешать. Возвращайся к своей компании.       — Ну как я могу вернуться без тебя? — с притворным разочарованием отвечает мужчина, которому вся эта ситуация явно доставляет удовольствие. — Арс, ты обещал мне позвонить!       — Я так сказал, чтобы ты от меня отвалил, — раздраженно отвечает Арсений.       — Мне казалось, мы были честны друг с другом… А ты взял и променял меня на этого школьника?       С этими словами Руслан кладет руку на поясницу Арсения, который от этого прикосновения подскакивает, словно ужаленный. Антон не понимает, что происходит, но смотреть на это больше не может, поэтому вмешивается:       — Отъебись от него, — он встает со своего места и подходит к Руслану тоже почти вплотную, но только ради того, чтобы оттолкнуть его в сторону.       — А что ты мне сделаешь? — нагло ухмыляется мужчина, смотря Антону прямо в глаза.       — Слышь, Белый, бери своих дружков и проваливай отсюда, пока я охрану не позвал, — Макс появляется из ниоткуда, вставая рядом с Шастом.       Это, как ни странно, действует на Руслана, которому проблемы, по всей видимости, не нужны. Он и вправду разворачивается и подходит к своим друзьям, которым коротко о чем-то сообщает, после чего они, заплетаясь в своих ногах, дружно идут к выходу.       Макс провожает их долгим взглядом, приспустив очки на носу, после чего молча кивает в сторону запасного выхода. Антон мельком переглядывается с Поповым, прежде чем последовать за ним.       На улице Загайский поджигает сигарету, подавая пример Арсению и Антону. Их окружает безлюдный и довольно мрачный узкий переулок между двумя длинными зданиями, в которых базируются разного рода заведения. Сделав пару затяжек в хоть и довольно относительной, но от того не менее блаженной тишине, он заговаривает:       — Заебал этот Руслан уже. Каждую неделю приходит и до какого-нибудь парня доебывается, — сквозь зубы произносит Макс. — Так че вы хотели?       Шастун вдруг понимает, что после этого инцидента у него резко иссяк словарный запас. Арсений тоже, как назло, не берет на себя инициативу, поэтому Антону приходится временно запихнуть подальше мысли о том, какого рода отношения связывали этого Руслана и его нового друга, и все же начать говорить по делу.       — Тебя как-то раз приходила встречать после пар Олеся. Мы тогда еще немного поговорили по поводу всякого… паранормального.       — Помню, — Макс сразу становится серьезным. — Что-то случилось?       — Случилось, — угрюмо отзывается Антон. — Нам нужна ее помощь. И чем скорее, тем лучше.       — Какого рода помощь? — уточняет Загайский, внимательно смотря то на Шаста, то на Арсения. — Если вы хотите ее втянуть во все это, то мой ответ нет.       — И в мыслях не было, — Антон отвечает спокойно, поскольку не врет. — Нам нужна консультация. Свежий взгляд на ситуацию.       Макс какое-то время молча стоит, выпуская одно облако дыма за другим, словно что-то решая для себя. Примерно через минуту напряженной тишины, прерываемой гулом музыки за стеной, он говорит:       — Хорошо. Сейчас ей позвоню.       С этими словами он выхватывает из кармана своей белой ветровки телефон и отходит в сторону, набирая номер девушки. Оставшись один на один с Арсом, Антон подходит к нему поближе. Он все еще не может отделаться от навязчивых образов Руслана, обхватившего талию Попова.       — Спасибо, что заступился, — едва слышно благодарит Арсений, ненадолго поднимая взгляд.       Шаст коротко кивает и застывает на месте, складывая руки на груди и судорожно пытаясь подобрать правильные слова, чтобы сформулировать простой вопрос, ответ на который, кажется, уже очевиден.       — Это и есть та история, о которой мы говорили утром, — продолжает Арс. — Несколько месяцев назад я пришел сюда, чтобы как-то… забыться. Встретил его. Не планировал ничего серьезного, но он стал мне потом названивать, а я в таком состоянии был, что просто соглашался. Думал, мне это поможет. И я понимал, что если скажу ему, что мы больше не встретимся, вряд ли он воспримет это как нормальный человек. Поэтому я просто ушел, пообещав позвонить. А на самом деле просто заблокировал его номер.       Такого откровения Антон от Арсения совершенно не ждал, поэтому у него уходит какое-то время, чтобы это переварить. Он удивлен, что Попов ему открылся, но вместе с этим от услышанной истории по позвоночнику пробегают неприятные мурашки.       Факт того, что Арсения привлекают мужчины, тоже оказывается для него неожиданностью, но когда он думает об этом сейчас, пытаясь понять, можно ли было догадаться раньше, ему кажется, что это лежит на поверхности. Арс с самого начала казался каким-то другим, слишком сильно отличающимся от его друзей. Может, Антон именно поэтому так заинтересовался его жизнью и на какое-то время даже стал одержим идеей разгадать все его загадки.       — Не молчи, — тихо просит Арсений, не поднимая головы, словно слякоть под ногами ему интереснее лица собеседника.       Осознание того, что он мог просто соврать, сказав что-то вроде «ты все не так понял», но в итоге выбрал правду, заставляет Антона чувствовать некую ответственность. Немного успокоившись и мысленно попросив себя не облажаться и своим ответом не отвернуть от себя Арсения, он заговаривает:       — Спасибо, что сказал прямо. И для меня это ничего не меняет. Я никому не скажу, — слова идут на удивление легко и размеренно, что кажется Шасту весьма странным, потому что сам он жутко нервничает. Немного подумав, он все же добавляет: — Вся эта история с Русланом, конечно, полный пиздец. Но… почему тогда ты выбрал именно такой способ отвлечься?       Арс уже открывает рот, чтобы что-то ответить, но в итоге одними губами произносит «потом», потому что замечает Макса, возвращающегося к ним.       — Она сказала, что ждет вас сегодня, раз это срочно, — объявляет он, после чего Антон, уже успевший немного подумать о том, что им делать в случае отказа, выдыхает с облегчением. — Давайте сделаем так: я отработаю еще минут сорок, потом меня Горох подменит, и мы втроем поедем к нам домой.       Такой вариант и Арсения, и Антона более чем устраивает, поэтому оба согласно кивают. Когда они докуривают свои сигареты и начинают двигаться в сторону двери, ведущей в клуб, Попов вдруг спрашивает:       — Получается, ты — диджей Заяц, а он — диджей Горох?       — Ну да, — пожимает плечами Макс, открывая дверь.

***

      Время своего ожидания они проводят за барной стойкой, сидя на своих прежних местах. В знак извинения за предоставленные неудобства бармен предлагает им еще по бесплатному напитку, на что Антон с радостью соглашается и берет себе еще один мохито.       Поговорить так и не получается, потому что обсуждать такие темы и при этом надрывать глотку, чтобы перекричать музыку, не хочется. Выходить на улицу, чтобы покурить, сам Арсений тоже не торопится, а Шастун решает лишний раз на него не давить, потому что и так узнал сегодня больше, чем следовало.       Теперь они действительно стали ближе, но особой радости Антон не испытывает, потому что не уверен, сказал бы ему Арсений об этом в обычных обстоятельствах по собственной воле. Тот тоже выглядит поникшим и в какой-то степени растерянным, раз в пару минут потягивая свою газировку со льдом, когда ненадолго выплывает из собственных размышлений.       По истечении сорока минут Макса действительно сменяет светловолосый парень с творческим псевдонимом Горох, который сразу же занимает место у пульта, отпуская своего коллегу. Узнав, что добираться до квартиры они будут на машине, Загайский совершенно искренне улыбается во все тридцать два, чему Антон так же искренне завидует, думая о том, как же мало кому-то нужно для счастья.       До нужного адреса по опустевшим ночным дорогам они доезжают минут за семь. Их встречает обычная пятиэтажка, уже почти полностью погруженная в сон. Только несколько окон горит искусственным светом, и Макс, оказавшись на улице, по привычке обращает взгляд на одно из них.       Поднявшись на третий этаж, он подходит к одной из дверей на скудно освещенной мигающей лампой лестничной клетке и открывает ее ключом, который перед этим еще приходится поискать в гремящей связке.       Они проходят вслед за Максом в полумрак небольшого коридора, где Антон сразу же замечает темный силуэт, принадлежащий, по всей видимости, Олесе.       — Свет не включайте, — говорит она, когда Арсений, зашедший в квартиру последним, закрывает за собой входную дверь.       Выглядит все это даже в какой-то степени жутковато, но Макс, уже привыкший к подобному, стягивает кроссовки, вешает куртку на крючок и проходит вглубь квартиры, перед этим коротко чмокнув свою девушку в лоб.       Раздается короткий щелчок зажигалки, а за ним вспышка, после которой в руках Олеси загорается сверток сухих листьев. Пару раз вдохнув дым, Антон предполагает, что это шалфей. Держа тлеющие растения перед собой как факел, она проходит мимо Шастуна, даже не посмотрев в его сторону, и останавливается напротив застывшего Арсения.       — На тебе сидит, — едва слышно сообщает она, глядя Попову в глаза. — Давно.       — Кто сидит? — опешив, спрашивает тот почти шепотом.       — Тварь, — отзывается Олеся, начиная махать дымящимся свертком перед лицом Арса. — Я ее ослаблю на время, а то вдруг на кого-то из нас перекинется.       Сказав это, она прикрывает глаза и шепчет что-то неразборчивое, при этом держа уже натурально испуганного Арсения за плечо. Тот в очередной раз переглядывается с Антоном, который на все происходящее может лишь пожать плечами. В способностях Олеси он не сомневается, потому что на каком-то подсознательном уровне чувствует исходящую от нее силу. И за то, что она прямо с порога решила немного облегчить им жизнь, Шаст ей крайне признателен.       Закончив свой обряд, Иванченко словно просыпается. Она резко вскидывает голову, встречаясь взглядом с Поповым.       — Во сколько ты родился? — вдруг интересуется она.       — Н-не знаю… — дрожащим голосом отзывается Арсений. — Утром… Часов в шесть, наверное.       — Поняла, — кивает она, внезапно щелкая выключателем в коридоре. — Проходите. Жду вас на кухне.