Восьмой этаж

      — Что? — вполне резонно удивляется Арсений, рассматривая своего спасителя.       Он инстинктивно отходит на шаг подальше от этого Антона, не понимая, что от него ждать. Судя по всему, он здесь действительно тоже один, и это настораживает.       — Пожалуйста, давай просто уйдем отсюда, — продолжает настаивать Антон. — Я все объясню на улице.       Взгляд парня начинает опасливо бегать по сторонам, как будто на них в любой момент из-за угла выйдет нечто, способное убить их одним взглядом. Арсений не уверен, что может доверять Антону, но если посмотреть с другой стороны, ничего такого в его просьбе нет. Тем более, учитывая то, что сам Попов минуту назад чуть не угодил в бетонную яму по собственной воле. Мало ли, что еще с ними может здесь случиться.       — Хорошо, идем, — наконец, соглашается Арсений.       Антон с облегчением выдыхает и кивает в сторону выхода, ведущего прямиком к дыре в заборе из металлической сетки, который никто так и не удосужился подлатать с момента пропажи Саши.       Идут они молча — да и о чем им вообще разговаривать? Арс не горит желанием знать, что этот странный парень здесь делал, и похоже, это взаимно. Пару раз он все-таки порывается поблагодарить Антона за спасение, но одергивает себя, решая поговорить на улице. Отчего-то ему сейчас не хочется разговаривать в стенах больницы.       Как будто кто-то может их услышать.       Арсений сглатывает, чтобы смочить пересохшее горло, и чувствует, как сквозь него словно проходит порыв промозглого ветра, забираясь под куртку и обжигая кожу. Антон, идущий впереди, судя по всему, тоже это чувствует, потому что ежится и немного прибавляет шаг. Благо, идти им остается совсем недолго.       При всем своем скептическом отношении к разного рода мистике Арс не может иначе объяснить, что начинает происходить дальше. Резкий металлический скрип несущих свай заставляет его вздрогнуть и покрыться мурашками. Антон оборачивается на звук и смотрит куда-то вверх, втягивая голову в плечи. Проследив за его взглядом, Попов смотрит на своего спасителя с непониманием.       — Нам надо ускориться, — едва слышно говорит тот.       — Что происходит? — в тон ему спрашивает Арсений, но его вопрос тонет в очередном оглушительном скрипе.       Антон не отвечает, а позади вдруг раздается противное шарканье, как будто кто-то решил узнать, что будет, если при ходьбе не поднимать ноги. Арсений нагоняет Антона и цепляется за его предплечье как за спасательный круг, опасаясь повторения ситуации, произошедшей здесь год назад. Парень этот жест никак не комментирует, продолжая целенаправленно продвигаться вперед.       Попов не совсем понимает, почему они не переходят на бег, но догадывается, что в их интересах сейчас производить как можно меньше шума.       Чем ближе они к заветной двери, тем сильнее здание начинает сходить с ума. К отвратительному скрежету проржавевшего насквозь металла прибавляется непонятный гул, который своей ударной волной отдается где-то внутри тела. В целом, звучит он так, будто где-то наверху раз за разом роняют что-то тяжелое.       Кажется, никогда в жизни сердце Арса не билось чаще, чем сейчас. По его конечностям начинает расползаться сковывающий холод, и если бы не Антон, он снова бы застыл на месте. Арсений ругает себя за это, но ничего не может с собой поделать. Думать о чем-то другом не получается, потому что все его мысли в итоге проваливаются в попытки понять природу этих жутких звуков.       Наконец, эта пытка подходит к концу, и они с Антоном выбираются на улицу, по протоптанной дорожке выходя к заветной дыре в заборе. Только оказавшись за пределами этой своеобразной зоны отчуждения, Арсений может вдохнуть полной грудью морозный воздух, который здесь ощущается совершенно другим.       Антон тоже выглядит довольно счастливым. Оказывается, в теплом свете уличных фонарей он выглядит как вполне себе живой человек с довольно приятной внешностью.       — Что это было? — повторяет свой вопрос Арсений, мигом стирая всю радость от удачного побега с лица Антона.       Тот смотрит на Попова с замешательством, явно подбирая нужные слова. Арс торопить его не собирается, поэтому предлагает:       — У меня тут машина недалеко стоит. Пойдем, там хоть посидим, чтобы не мерзнуть.       На это Антон молча кивает с отсутствующим взглядом и следует за Арсением, у которого проскакивает мысль, что за пределами этой заброшенной больницы они поменялись ролями. Теперь уже этот парень в растерянности бредет позади, иногда оглядываясь на возвышающееся за спиной порядком обветшалое здание.       Видавший виды помятый Кайен, на содержание которого у Попова уходит половина зарплаты, приветственно моргает фарами, когда Арсений нажимает кнопку на брелке. У Антона на пару секунд удивленно округляются глаза, но он продолжает молчать и садится в машину. Заведя мотор и включив печку, Арс поворачивается к своему новому знакомому с немым вопросом в глазах.       — Я, честно, не знаю, с чего начать, — признается Антон. — Если скажу тебе первый вариант, ты успокоишься и, наверное, даже сможешь сегодня пару часов поспать. А если второй, то ты вышвырнешь меня из машины и скажешь, что я ебнулся.       Арсений пару секунд сидит молча, просто хлопая глазами. С одной стороны, завтра ему на работу, и поспать действительно хочется, а с другой — он так и не нашел ни единой зацепки касательно своего пропавшего друга.       — Хочу услышать оба, — наконец, решает Попов.       Перед тем, как вновь заговорить, Антон многозначительно хмыкает, делая какие-то выводы у себя в голове, а Арсений борется с тем, чтобы закатить на это глаза.       — Здание старое, за ним никто не следит, — начинает с первой версии парень. — Стены кое-где потрескались, покосились, сваи ржаветь начали. Ветер чуть посильнее дунул — вот оно все и загудело. И сквозняки там гуляют ужасные, они и не такие звуки издавать могут.       — Но все это не представляет угрозу для жизни, которой ты меня решил напугать, — возражает Арсений.       Поначалу Антон на это лишь фыркает, но через несколько секунд произносит:       — Заброшенные здания — это всегда опасность для жизни. Ты сам чуть не свалился в подвал, а там из пола арматура торчит — я сам видел. Да и тебе ужасно повезло, что из всего контингента, который там встречается, ты столкнулся именно со мной.       Теперь настает очередь Арсения делать скептичное лицо, осматривая Антона в потертой черной ветровке, накинутой поверх растянутого полосатого свитера, пропитанного запахом дешевых сигарет. И все вроде бы ничего — он выглядит как обычный студент местного технаря — но Арсу не дает покоя вопрос, что Антон делал в больнице один.       — Ну, хорошо, — все же соглашается с кое-какой убедительностью этого варианта Попов. — А вторая версия?       — Там кто-то живет, — уже совершенно другим голосом говорит Антон. Звучит он как-то обреченно, словно заранее уверен, что ему никто не поверит ни при каких обстоятельствах.       — Бомжи? — неловко шутит Арс, на самом деле уже понимая, о чем пойдет речь.       — Нет, — твердо произносит парень, как-то затравленно смотря на собеседника исподлобья. — Кто-то. Я… видел его пару раз. Это не совсем человек.       Арсений показательно тяжело вздыхает, выражая этим все свое отношение к услышанному. Антон это успешно игнорирует и продолжает, видимо, уже поняв, что терять ему нечего:       — Оно появляется довольно редко, но каждый раз, когда это происходит, там пропадают или погибают люди. Не знаю, как, но оно, кажется, забирается им в голову и заставляет творить какую-то дичь. Как ты сегодня, например.       О последней части этой фразы Арсений уже не думает, и даже ее не слышит, уже вовсю пытаясь наложить эту версию на то, что случилось год назад. И у него ничего не сходится. Саша вел себя вполне адекватно для тех событий в отличие от самого Арса.       — Ты так и не ответил, чем ты там занимался, — подает голос Антон, не спрашивая мнения Попова по поводу своих слов.       — У меня там… друг пропал. Ровно год назад. Несколько дней назад объявили пропавшим без вести и остановили поиски, — задумчиво отвечает Арс, не успевая осознать, что изначально он не собирался делиться этой информацией.       — А почему ты решил, что пропал он именно в больнице? — задает вполне логичный вопрос Антон.       — Я сам видел, как он упал в тот же провал, у которого я сегодня стоял, — Арсений решает объяснить ситуацию до конца, раз уж начал, но без лишних деталей.       К тому же, этот странный человек — пока что его единственный источник информации об этом месте. И знает он явно больше, чем сам Попов. Да, скорее всего, доверять ему целиком и полностью действительно нельзя, но Арсению сейчас важна любая мелочь, потому что других вариантов, кроме как пытаться восстановить полную картину по песчинкам, у него пока нет.       — И я хочу найти хоть что-то. Вчера его родители похоронили пустой гроб, и я решил, что эта неопределенность намного хуже. Если бы нашли тело, все мы бы уже точно знали, что он не вернется.       Антон молчит какое-то время, рассматривая носки своих ботинок и покусывая нижнюю губу. Сделав вывод, что сказать ему сейчас нечего, Арс добавляет:       — И на твое объяснение это никак не ложится. В последние минуты он вел себя нормально, и то, что он упал туда — чистая случайность. Мы от милиции убегали тогда, и по логике вещей на его месте вообще должен был быть я, потому что поначалу меня вообще от страха парализовало.       — У тебя не было такого раньше? — вдруг с непонятным оживлением спрашивает Антон, на что Арс отрицательно мотает головой. — Значит, оно к тебе прицепилось, вот и все. А когда вместо тебя твоего друга получило, успокоилось.       — Но почему тогда не нашли тело? — неожиданно даже для себя вскидывается Попов.       — А это уже не ко мне вопрос, — невозмутимо отзывается Антон.       Какое-то время они сидят в тишине, думая каждый о своем. Антон периодически шмыгает носом, что начинает порядком раздражать Арсения, и когда он уже доходит до того состояния, в котором готов выпроводить парня на улицу, тот подает голос:       — То есть… ты мне веришь? — звучит настолько неуверенно, что Попову становится его даже немного жалко.       Над этим вопросом Арсений еще не думал, но по-другому объяснить свое оцепенение год назад и то, что испытал сегодня, он не может. В существовании какой-то сущности он, конечно, сомневается, но отрицать, что в больнице происходит что-то крайне странное и не поддающееся пониманию, не собирается. И виной этому явно не износ самой постройки.       — Я не знаю, — честно отвечает Арсений. — Но это лучше, чем ничего. Мне надо это все переварить.       — Ты ведь еще сюда вернешься, да? — звучит больше как утверждение. — Будь осторожен, пожалуйста. Или… я могу дать тебе свой номер. Позвонишь, если соберешься прийти снова. Или если захочешь что-то еще спросить.       При этом Антон выглядит довольно взволнованным, как будто ему на самом деле не все равно, позвонит Арсений или нет. Последнего это крайне настораживает, поэтому он интересуется:       — А что насчет тебя? Чем ты занимался на этой заброшке?       Парень снова медлит с ответом, но Попов уже заранее уверен, что ему вряд ли понравится любой из них.       — Там люди пропадают, — спустя время заговаривает он. — Намного больше, чем пишут в официальных источниках. И пропадают они только, когда оно приходит. Я пытаюсь выяснить, что это за существо. Хочу понять, как его остановить.       — Почему ты так уверен, что это именно… оно? — осторожно спрашивает Арс.       — Говорю же, я его пару раз видел, — почему-то вполголоса отвечает Антон, внимательно следя за реакцией Попова. — И не надо на меня так смотреть.       Арсений фыркает и отводит взгляд к лобовому стеклу, не понимая, что этот недоэкстрасенс от него ожидал. Он уже поймал себя на мысли о том, что готов поверить в некую необъяснимую природу явлений в заброшенной больнице, но винить в этом какую-то сущность, питающуюся человеческими душами, он пока не готов.       — Ты же понимаешь, как это все звучит со стороны? — уточняет он, вновь рассматривая своего слегка поникшего пассажира.       — Понимаю, — с готовностью кивает Антон. — Делай с этой информацией, что хочешь. Просто будь осторожнее впредь.       И видимо, подумав, что на этом их разговор окончен, он тянется к дверной ручке, но Арсений его останавливает:       — Постой, — торопливо произносит он. — Продиктуй мне свой номер.       Антон удивленно вскидывает брови, но возвращается в исходное положение и ждет, пока Арс достанет из кармана последнее слово техники, приобретением которого он гордится, наверное, немного больше, чем стоило бы.       — Да кем ты работаешь? — невольно спрашивает Антон, сверля глазами айфон в руках Попова.       — Неважно, — немного смущенно отзывается Арсений и открывает телефонную книгу.       Антон фыркает и диктует свой номер, после чего представляется полностью. У него оказывается довольно необычная фамилия — Шастун — которая сразу врезается Арсению в память. Номер Попова Антон не спрашивает, практически сразу выпрыгивая на улицу и на ходу прощаясь с новым знакомым.       Уже когда его силуэт удаляется в сторону дворов пятиэтажных хрущевок, Арс запоздало понимает, что так и не поблагодарил его.

***

      Антон оказывается прав как минимум в том, что после всех событий сегодняшнего дня Арсений не может заснуть. Часов до двух он лежит в кровати, пялясь в потолок и пытаясь хоть как-то осмыслить тот факт, что чуть не шагнул в пропасть с торчащей арматурой по своей воле.       Ничего адекватного в голову ему не приходит, поэтому Попов сдается и встает с постели, направляясь на кухню. Теперь эта съемная квартира, в которой он живет уже почти пару лет, почему-то ощущается иначе.       Находиться здесь стало слегка некомфортно, а передвигаться по коридору с выключенным светом теперь кажется самым настоящим испытанием. Да и одиночество, от слова совсем не мешавшее Арсению существовать ранее, сейчас начинает давить, вызывая тревожные и порой даже абсурдные мысли, уходящие в какую-то мистику.       Чтобы хоть как-то себя успокоить, он внушает себе, что все это — не более, чем результат профессионального запугивания Антона. Правда, ответить на вопрос, верит ли в эту ерунду сам Шастун, Арс ответить не может.       Заварив себе чай, чтобы хоть как-то избавиться от липкого холода, расползающегося по коже, Попов проигрывает своему любопытству и берет ноутбук, чтобы предпринять небольшую попытку отыскать страницу Антона ВКонтакте. Где-то на задворках сознания маячит мысль о том, что ему нужно вставать на работу примерно через пять часов, но Арсений ее успешно глушит, открывая сине-белый сайт.       К счастью, Антонов Шастунов в соцсети находится всего двое, и понять, кто из них является парнем с заброшки, особого труда не составляет. Вернее, Арс вычисляет его методом исключения: на одной из страниц куча фотографий какого-то мужчины из Нижнего Новгорода, а на второй нет вообще ничего — никаких записей и репостов на стене, фотографий или видео — только куча аудиозаписей и несколько групп в подписках, посвященных различным заброшкам.       Арсений разочарованно вздыхает, потому что рассчитывал накопать на Шастуна больше, и открывает список его аудиозаписей. По ним тоже нельзя сделать какого-либо вывода о личности Антона. Арсений видит совсем уж разных исполнителей: от Касты до Психеи и The Prodigy. Последнему он улыбается и мысленно зачисляет небольшой плюсик на счет владельца странички.       Окончательно осознав, что ловить здесь больше нечего, Попов закрывает ноутбук и уходит из кухни. По пути он щелкает выключателем в коридоре, после чего квартира погружается в полную темноту, а ее хозяин неосознанно ускоряет шаг, продвигаясь в сторону своей комнаты.       Уже запрыгнув на разложенный диван и накрывшись одеялом, Арсений задает себе вопрос, мучивший его последние пару часов — звонить Антону или нет. Он понимает, что в ближайшее время в любом случае вернется в заброшенную больницу, поскольку сейчас впервые за все это время у него есть чуть больше, чем ничего.       И Антон действительно прав насчет того, что одному туда соваться не стоит. Правда, просто позвать его с собой Арс тоже не может, и вовсе не потому, что они знакомы несколько часов. Что-то в этом человеке кажется Попову предельно странным. На протяжении всего времени, что Шастун был рядом, Арсению казалось, что что-то не так, только он так и не смог понять, что.       Возможно, это было связано даже не с самим Антоном, а с этим местом, но вместе с этим и сам парень оставил о себе весьма смешанное первое впечатление. Логика подсказывает Арсению, что если бы Шастун хотел причинить ему вред, он бы это сделал, потому что возможность у него была. Тем не менее, Антон спас ему жизнь и вывел на улицу безопасным путем, и это наталкивает на мысль о том, что он вполне может оказаться неплохим человеком.       Прокрутив все это у себя в голове, Арсений понимает, что в таком деле ему действительно понадобится помощь, но вместе с этим он боится водить своих друзей на эту проклятую заброшку после случившегося с Сашей. Антон же ему ни разу не друг, да и знает о больнице больше, чем большинство горожан. О том, насколько у него все в порядке с головой, Попов пока судить не может, имея катастрофически мало информации.       Поток таких отвлеченных мыслей постепенно уносит Арса все дальше от ощущения тревоги, и спустя двадцать минут он все-таки отключается на несколько часов.

***

      На работу он все-таки опаздывает, но ненадолго. Арсений вообще терпеть не может, когда у него не получается прийти вовремя, несмотря на то, что случается это пару раз в год, да и ничего ему за это не будет.       За соседним столом, где сидит Матвиенко, вполне предсказуемо никого не обнаруживается, поэтому Арс, сгрузив свой рюкзак, отправляется на улицу, чтобы выкурить сигарету из пачки, купленной с утра в ларьке у дома.       Порыв холодного ветра немного бодрит, заставляя слипающиеся веки полностью раскрыться. Сейчас Попов ощущает себя так, будто проснулся только что, а последние сутки были просто затянувшимся кошмаром.       Первая затяжка отзывается острым чувством вины — держался же целых три месяца — но Арсений на удивление быстро соскальзывает с угрызений совести, занимая себя созерцанием улицы и прохожих.       Через пару минут он замечает вдалеке невысокую коренастую фигуру Сережи, рассекающего в расстегнутой куртке в минус семь и не особо торопящегося в офис. Тот тоже замечает друга и немного прибавляет шаг, из-за чего чуть не валится в сугроб. Когда Матвиенко, наконец, подходит к Арсу, улыбка пропадает с его лица. Он окидывает Попова суровым взглядом с ног до головы и вместо приветствия заявляет:       — Я в тебе очень разочарован, — при этом звучит Сережа так, будто Арсений наглым образом украл у него большую сумму денег.       — Докурю эту пачку и больше не буду, — оправдывается тот, стыдливо растирая искрящийся бычок о ближайшую мусорку и бросая его внутрь. — Тебе тоже пора бросать привычку опаздывать.       Матвиенко закатывает глаза и направляется в сторону входа в офис, на ходу бросая:       — Да какая разница, если я сроки не проебываю?       Арсений автоматически открывает рот, чтобы ответить, но вдруг понимает, что сказать ему нечего, поэтому он просто раздраженно фыркает. Банальные «так надо», «нужно соблюдать дисциплину», вбитые в голову самого Попова еще в детстве, на Сережу не действуют, что было установлено уже довольно давно.       — Лучше скажи, почему ты опять начал, — голос друга смягчается. — Это из-за похорон?       — Вроде того, — уклончиво отвечает Арсений.       Похороны Саши — только одна из кучи причин, хоть и далеко не второплановая. Арс не отрицает даже того, что все это время неосознанно искал повод, чтобы снова начать курить и жалеть себя. Лица Сережи он не видит, но чувствует его недоверчивый взгляд. Матвиенко точно понял, что ему недоговаривают, и от того, насколько хорошо друг его знает, Попову становится некомфортно.       Вернувшись в офис, он занимает свое место и прячется за монитором, пустым взглядом сверля экран. Кажется, сейчас открыт почтовый клиент, но Арсений не понимает, что видит перед собой. Буквы хаотично плывут нестройными рядами, пока он пытается вспомнить, что сегодня нужно сделать, и зачем он вообще ходит сюда каждый день.       Просидев так несколько минут, Попов запутывается в себе еще больше. Он встает с места, с противным звуком отодвигая стул и обращая на себя внимание всех коллег, чтобы доползти до кулера. Пока Арсений шаг за шагом идет к своей небольшой цели, кое-что в его голове все же проясняется: ему необходимо вернуться в заброшенную больницу, и чем скорее, тем лучше, потому что еще немного, и он точно сойдет с ума.       Что-то туда тянет.

***

      Если бы Арс не ездил на машине каждый день от работы до дома и не отработал бы этот маршрут до автоматизма, он бы точно попал в аварию. С того самого момента, как он проснулся сегодня утром, все вокруг него словно проплывает в тумане, но Попов наивно винит в этом недосып, прекрасно понимая, что причина в другом.       Скинув ботинки и куртку в коридоре, он проходит на кухню и ставит чайник. Сегодня на ужин песочное печенье, потому что со всеми этими мыслями Арсений не удосужился заехать в магазин хотя бы за растворимой лапшой по семь рублей, а в холодильнике только половинка лука и бутылка газировки, открытая пару недель назад, когда Попов мешал ее с джином.       Пока он маленькими глотками пьет горячий чай и отправляет в рот очередное печенье, в мешанину ощущений добавляется еще кое-что, и Арсению кажется, что он еще никогда в своей жизни не испытывал так много всего одновременно. Радует только одно: с этим внезапно пробудившимся чувством некой незавершенности справиться вполне реально.       Сделав еще глоток чая, Арс берет в руки телефон и звонит по номеру, который ему хотелось набрать в течение всего дня. Сейчас он точно знает, что это — его единственный шанс хотя бы немного приблизиться к истине.       — Антон? — уточняет он, когда долгие гудки прекращаются, и на том конце раздается заветное «алло». — Я забыл тебя поблагодарить.       — Забей, — просто бросает тот.       — Ты сейчас занят? — спрашивает Арсений, нервно сжимая край стола. — Я собираюсь в больницу.