Приют для сирых и убогих

Прошение с пика Цинцзин о содействии. Уважаемый Му Цинфан, выдели адепту Сюэ труп из самых ненужных и оборудованное помещение для изучения человеческой анатомии . Подпись глава пика Цинцзин Шэнь Цинцю. Приписка: Это тебе месть за неожиданный визит среди ночи в непотребном состоянии и в компании пьяного варвара из славного рода Лю. Ты думал, я забыл? *** Прочитав бумагу, Му Цинфан с осуждением уставился на своего пациента. Шэнь Цинцю полулежал на подушках и лениво обмахивался веером. Совесть у него то ли атрофировалась еще при рождении, то ли до сих пор не очнулась после искажения. - Я же извинился! - возмутился лекарь. - Я тебя прощаю. - вальяжно и свысока сообщил Шэнь Цинцю. - И прошу о содействии... Дай ему труп. - А если я откажу? - О, дорогой шиди, тут два варианта. Я могу поднять скандал на общем собрании, но для этого мне надо покинуть твой уютный уголок и отправиться на Цюндин. А мне лень. "Лень ему"- подумал Му Цинфан - "Ты сидишь и не падаешь в обморок на чистом упрямстве. Видел я твои меридианы... " -Вариант второй - продолжил Шэнь Цинцю. - Сюэ Ян пойдет кружным путем и сам добудет себе труп путем умерщвления какого-нибудь горожанина. И притащит его на мой пик, что прискорбно. Особенно если учесть, что мой талантливый ученик не освоил еще заклятия сохранности. - и на вопросительный взгляд пояснил - Найдем мы этот сюрприз по запаху. И нет никакого способа уговорить Сюэ Яна проводить свои опыты на Байчжань... - Ты преувеличиваешь! Он хороший мальчик. - Он замечательный мальчик. Прямо таки образцовый беспризорник с очень специфичным пониманием границ дозволенного: не поймают, значит можно. А ловить и контролировать его сейчас некому. - Убить человека не так то просто... - предпринял еще одну попытку Му Цинфан. Мысль о Сюэ Яне в собственном морге вызывала оторопь. - Но и не особо сложно. Если ты о психологическом аспекте, то поверь мне на слово, у этого ребенка на счету не один покойник. Засунь его в морг, пока я тут прохлаждаюсь и пусти ко мне Мин Фаня с инструментом. Мне скучно, хочу слушать приятную музыку, а не главу Юэ. Лекарь молча приложил к прошению свою печать и уже собирался покинуть палату капризного пациента, как его остановил вопрос. - Вэнь Цин. Что скажешь про ее исследования? Она же медик, насколько я помню. - Увидеть бы те исследования. - повернулся Му Цинфан. - То, что она публиковала при Вэнях, было очень многообещающе. Но потом все ее наработки присвоил клан Цзинь. Ее же саму казнили как последовательницу Вэй Усяня. Обыскивали пещеру старейшины и жилище лекарки тоже Цзини. - А хотел бы взглянуть? - Спрашиваешь! Конечно хотел бы! Они у тебя? - Му Цинфан от волнения позабыл о вежливости. - Скажем так, есть некоторые зацепки, как что-то из них получить, но не без нюансов. - Что хочешь взамен? - Пока ничего. Если добуду, то с тебя полный отчет по всему, что ты там найдешь мне, а не главе Юэ или кому бы то ни было. Ну и, возможно, отдам тебе одного ученика, если окажется бездарью. - Кого угодно, кроме Ло Бинхэ. Я слышал уже от главы Юэ, что ты адепта Ло сплавить мечтаешь. Мне такое не надо, спасибо. - Неужели даже на Сюэ Яна согласен? - А ты его не отдашь - улыбнулся лекарь - А даже если я ошибся, из этого негранёного алмаза может вырасти редкий бриллиант. Остается, как ты говоришь, следить, чтоб он при этом поменьше вредил окружающим. Удивлён, но ты как-то умудряешься. Заберу если что твою бездарность. Будет мне пробирки и реторты мыть. *** Сюэ Ян нашелся под дверью. Судя по тщательно удерживаемому нейтральному выражению лица, про труп он подслушал. Глядя на этого милого парнишку, Му Цинфан был готов побиться об заклад, что Шэнь Цинцю слишком уж к нему предвзят. Решив, что коридор - не самое удачное место для бесед (а еще, чтобы не искушать Шэня Цинцю поднапрячь пострадавшие меридианы и подслушать), Му Цинфан поманил подростка в свой кабинет, усадил за низкий столик и даже велел помощнику принести чаю, подчеркнув тем самым доверительный характер беседы и расположение к человеку гораздо ниже по статусу. Хотя, он сильно сомневался, что Сюэ Яну эти тонкости понятны. - Учитель попросил выделить тебе труп на опыты. У нас есть невостребованная женщина за шестьдесят. Скажи, ты вообще когда-нибудь покойников видел? - уточнил лекарь на всякий случай. Были у них уже особо чувствительные адепты, которые от вида мертвого тела падали в обморок. - Я их делал - с широкой улыбкой сообщил Сюэ Ян и отхлебнул большой глоток принесенного чая. "Ну точно подслушивал"- подумал немного шокированный лекарь. -"Может, врет, чтоб обещанный труп не отняли? " - Много? - Му Цинфан подпустил в голос равнодушия. - Пять точно. А может и восемь. Насчет трех я не уверен. - Я в любом случае дам тебе труп на опыты, можешь не сочинять - успокоил совсем завравшегося ребенка Му Цинфан. - Да ну честное слово! Не больше восьми! Я бы и этих не трогал, но они ж сами полезли. - возмутился ребенок, неприлично взмахнул чашкой и чуть не выплеснул на себя напиток. - Погоди, так ты серьезно? Ты кого-то убил? - Неизвестная мама, роди меня обратно и подкинь в семью этого наивного дяденьки - пробормотал еле слышно Сюэ Ян. Му Цинфан услышал его лишь благодаря высокому уровню совершенствования. Адепт же продолжил уже в полный голос: - Я вырос в подворотнях Куйчжоу. Это такой мерзкий городишко, отвратительный. И люди там дерьмовые. Вот как я. "Беззубые" сиротки там не доживают и до десяти лет. Про последнюю мою попытку жить честно и зарабатывать еду собственным трудом я Вам не расскажу. Стыдно от собственной тупости. А вот ее последствия Вы сами собирали месяц - он помахал перед доктором левой рукой. - Кстати, бесподобно собрали. Спасибо! Поэтому я Вам это все и рассказываю честно, как есть. Хороших людей, как я и сказал, в Куйчжоу мало. А вот всякой дряни типа воров, убийц, извращенцев, садистов, насильников, педофилов, разбойников, сутенёров, наркоторговцев, ростовщиков, пьяниц и прочей человеческой швали там пруд пруди. Вы действительно думаете, что я в тех подворотнях золотыми нитями по шелку вышивать учился и стихи слагал? - Признаться, я думал, что все не так прискорбно. - смутился доктор. - Да? А учитель как-то сразу понял, какой "подарочек" приволок на свой пик и, после формальных приветствий, почти час читал мне лекцию на тему: чем приличная заклинательская школа отличается от родной мне канавы. С отличным знанием матчасти, кстати. -А ты слушал? - А я в это время пол мыл и одновременно судорожно давился выклянченными пряниками, пока учитель не передумал. Я до последнего был уверен, что эта какая-то издевка. Но и слушал тоже. -И что? - признаться, история как-то не очень вязалась со всем образом возвышенного и бессердечного ученого, не так давно до беспамятства избившего вот этого конкретного ученика. - Да ничего. Домыл пол, запрятал остатки сладостей за пазуху и ушел бегать. А через пару часов уроды с Байчжань сломали мне руку. Так мы с Вами и познакомились. - Сюэ Ян открыто улыбнуться собеседнику -Простите за хамство, не знаю, как возвышенно спросить. А Вы такой оторванный от мира потому, что вообще таких, как я, к себе не берете? - Признаться, на мой пик чаще переводятся с других или целенаправленно просятся представители семей, поколениями специализирующихся в медицине. На отборы я хожу крайне редко. - Ну и правильно делаете.- похвалил Сюэ Ян. - Это только наш д.. учитель додумался понабирать себе всякой босоты в ученики. Теперь вот с искажением валяется. Ой, вот это мне не следовало говорить, да? Не по этикету обсуждать наставника - подросток заметно расстроился. - Я обещаю, что никому не скажу. Я тебя на самом деле и позвал потому, что хотел узнать, что спровоцировало приступ. Мне надо понимать: физиология это, нервная система или какое-то внешнее воздействие, чтобы верно выбрать тактику лечения. Могу дать клятву, что не воспользуюсь сведениями в неправедных целях. - пообещал Му Цинфан. - Я не разбираюсь в печатях клятв, все равно не смогу проверить. И так все в курсе уже. Неделя-другая и до Вас донесут сплетню. Лучше я в неискаженном виде расскажу: Ло Бинхэ подкараулил главу Юэ и начал жаловаться на Лю Минъян и ее писанину, но очень косноязычно. Глава Юэ решил, что адепт жалуется на Шэня Цинцю и сходу обвинил того в домогательствах к ученику. Хоть бы уточняющие вопросы сначала нашему шиди позадавал... - вздохнул Сюэ Ян. - То есть, это недоразумение? - уточнил Му Цинфан. - Знаете, у нас на Цинцзин есть стишок про такие недоразумения. Мы его дописываем потихоньку. Хотите расскажу, что помню? - Да, конечно - лекарь приготовился внимать замысловатой с поэзии пика искусств и пытаться расшифровать образы. Сюэ Ян набрал воздуха и протараторил грустно и без особого выражения: Кошка бросила котят- Шэнь Цинцю в том виноват! В приграничье выпал град - Шэнь Цинцю в том виноват. Демонов напал отряд? Угадай, кто виноват. Наступил ногой в говно? С Шэнем бык был заодно. Получил вдруг искаженье? Это Шэня наущенье Люди плачут и кричат - Шэнь Цинцю в том виноват. Лю Цингэ - дегенерат? - Шэнь Цинцю в том виноват. Урожай орехов мелкий - это Шэневы проделки. Перезрела облепиха - точно Шэнь задумал лихо. На Вайцзянь пропал металл - это Шэнь его сожрал. Кто-то блядствовал и пил - Шэнь Цинцю их вдохновил. -Дальше в том же духе, но я не помню. - закончил Сюэ Ян. - Последняя строчка сейчас такая : "Кто адепта Ло растлил? - знамо, Шэнь всё сотворил. " Детское творчество оказалось грустным, пропитанным разочарованием и бессильной яростью. Когда не можешь изменить ситуацию, остаётся только через силу пытаться посмеяться над ней. Письмо в Ланлин Цзинь для Мэн Яо Незашифрованная часть Здравствуй, зазнавшийся ты человек. Не верю я, что у наследника такого богатого клана нет денег. Признайся, что ты просто пожалел их для бедной сиротки. Я не помер, но не твоими молитвами а травам бабули Чу. Вышли хоть ей денег, окаянный! Шапку свою отвратительную продай. Ты в ней всё равно похож на короткий хуй. Зашифрованная часть, вписанная между иероглифов невидимым составом. Насчет Мо Сюаньюя договорился. Учти, записи Вэнь Цин должны быть настоящими. Их проверят еще до приема твоего братика на пик. И поторопись, пока местные уроды не прикончили учителя. Совсем нет настроения, не знаю почему. Хочется вырезать хоть один малюсенький клан для поправки нервов. Ну или отпинать большого главу Юэ. Да, постарайся выкинуть птенчика из гнезда без особого шума. После грандиозного скандала пропихнуть его к нам может и не выйти. Умиляюсь тебе, кукушоночек мой! И сам в своем гнездышке всех распихал, и к нам своего птенчика подкидываешь. Буду теперь так тебя звать. "Сын шлюхи" - недостаточно утонченное выражение для меня, раз уж я адепт пика искусств. Да, я проникся и соответствую! А шапку правда продай. Она позорная. Из дневника Нин Инъин Ло Бинхэ занялся тренировками. Когда я пожаловалась ему, что скучаю, он заставил тренироваться и меня. Сказал, что надеется доказать учителю, что не совсем бездарен и его нельзя отдавать на другие пики. Глупый! Я вот намного слабее, но меня же учитель не гонит. Значит и его не выгонит. Сюэ Ян- злюка. Ходит и рычит на всех. На Ло Бинхэ вообще злобно смотрит. Я подошла к нему и сказала, что так нельзя, а он мне сказал плохие слова в ответ. Зря, я его тогда на отборе выпросила. И зачем учитель его только взял? Мин Фань совсем со мной не общается. Он нашел себе эту девочку с Аньдин и бегает к ней то с цветами, то с рисунками гор и водопадов. Недавно учитель велел ему приходить на Цяньцао и играть приятные мелодии, так Мин Фань сразу от учителя прямо с гуцинем идет на Аньдин и играет своей девушке. Не понимаю, что он в ней нашел. Она же скучная простушка. Я гораздо лучше! Вот Ло Бинхэ со мной согласен. Ши Юй, бессовестный, сказал, что его сердце отдано прекрасной нарисованной незнакомке в вуали. Я не поняла, о чем он. Сюэ Ян вообще сказал, что мои губы особенно прекрасны и создают идеальные линии, когда сомкнуты. Тогда мой лик выше всяких похвал! У меня что-то не то с зубами? Остальные парни хором подтвердили мою исключительную красоту. Не все на нашем пике ослепли! Из дневника Мин Фаня. (записано секретным шифром). Вчера впервые поцеловался! Ни о чем больше не могу думать Она такая! Такая! А губы мягкие, теплые! А волосы у нее персиком пахнут! Нежно - нежно так... Делаю ей в мастерской набор шпилек из костяного дерева. Сюэ Ян как-то через Ши Юя выменял его у Байчжановцев. Кстати, у нас с "обезьянками" мир и сотрудничество. Они, оказывается, тоже имели зуб на фей Сяньшу. Уж слишком пренебрежительно отзываются девы о "честном и благородном Лю Цинге", считая его "неотесанным варваром" и "грубияном". В кавычках, естественно, цитаты. Покивал согласно. Кем их благородного борца с дверями считают у нас, озвучивать не счел нужным. Сюэ Ян грустный и "потухший". Почти забросил опыты на живых людях. Пропадает у Му Цинфана. Ему подарили труп бабки. Кажется, он несчастную уже раза три разобрал и собрал. Но как-то без былого энтузиазма. Нет, со стороны он выглядит таким же, но веселье у него скорее напускное, чем то, настоящее, агрессивно бившее из него ключом. Учитель потихоньку поправляется. Хожу, играю ему мелодию Гусу. Не знаю, помогает ли она или восстановление - заслуга исключительно Му Цинфановых настоек. Адепта Сюэ я постоянно встречаю у палаты учителя. Бдит, чтобы никто лишний не просочился. К нам на пик А-Ян почти не возвращается. Приходит только забрать дань с Ши Юя и отдать ему новую порцию срамных рисунков. Шиди говорит, что ночует в морге с бабкой в обнимку. Приукрашивает: рядом с прозекторской есть комнатушка с кушеткой, очагом, столиком и набором для заваривания чая. Там наш А-Ян и поселился. Насчет еды, сказал, что договорился в местной столовой. Сюэ Ян, он как таракан: если где заведется, то ничем не вытравишь. Из заметок Му Цинфана. Динамика восстановления меридианов и ядра Шэня Цинцю - быстрее прогнозируемого. Новых средств лечения не применялось. Использую схему номер четыре. Либо шисюн близок к прорыву в совершенствовании (на это ничто не указывает) либо дополнительно применяет иные средства лечения, в обход меня. На все вопросы Шэнь Цинцю заявил, что не стоит недооценивать целительные свойства искусства. Созерцание прекрасных пейзажей из окна, умиротворяющая музыка, чтение поэтических сборников древности, Лю-шиди с искажением, привязанный к койке в соседней палате и костерящий меня на все лады, но без обсценной лексики - все это настраивает пациента на медитативный лад и дарует восстановление его совершенствованию. Врет. Лю Цинге тоже как-то подозрительно быстро восстанавливается. Не ровен час, разорвет веревку и сбежит. (У главы Байчжань было искажение средней тяжести). Я бы предположил, что Шэнь Цинцю что-то подливает в еду или напитки Лю Цинге, но он бы не смог чисто физически. Его максимум пока: пара шагов от кровати до стола или до кресла у окна и обратно. И, если вспомнить, в каком состоянии мне принесли Шэня Цинцю, это уже удивительно хороший результат. С Лю Цинге все гораздо лучше. Если б не веревка, он бы уже тихонько своим ходом отполз к себе на пик. А ему вредно там находиться. Он же еще что-нибудь проверит с тем же результатом. Из дневника Мин Фаня. (записано секретным шифром). У "честного и благородного бабуина" искажение. Он решил посчитать бюджеты своего пика и провести ревизию. Не иначе от скуки, вызванной отсутствием учителя. Нашел повальное воровство. Словил искажение, когда проверял аптечки первой помощи для особо сложных миссий и обнаружил вместо дорогого и действенного кровоостанавливающего простую воду. Медикаментами из той же злополучной аптечки его Му Цинфан и отпаивал, благо средство от искажений - товар дешевый и не ликвидный, на него никто не позарился. (Без целителя от него толку чуть, варится просто и буквально из подножной травы. Учитель в особо тяжелые дни его чайниками глушит. Да и бездуховным оно без надобности). Му Цинфан уволок Лю Цинге к себе и привязал к кровати в лечебнице, потому что тот, едва очнувшись, порывался казнить ответственных. На всех пиках искажения Лю Цинге стали предметом пари: где он следующий раз словит приступ и как это место будет связано с медициной? Два из двух же: первое прямо возле кабинета Му Цинфана, второе среди кучи аптечек. Я поставил на морг: Лю Цинге будет так любезен, что сначала ляжет на прозекторский стол и только потом помрет от искажения. Адепты Аньдин запустили слух, что Лю Цинге просто боится искажаться вдали от медицинской помощи и страх помогает ему сдерживать свои искажения. Они же обозвали меня бесчувственным козлом (не от души, а скорее восхищенно), но ставку приняли. При посещении наставника играю на гуцине так, чтоб и в палату Лю Цинге доносилось. Глава Байчжань так от этого бесится и скрипит зубами, что я даже готов смириться с возможным содействием в его исцелении. Интересно, а можно ли словить искажение от того, что лечебная мелодия тебя злит? Жаль, ставку на это без раскрытия секретов учителя сделать не выйдет. Я бы уж постарался довести Лю Цинге! Купил бы на вырученные деньги себе красивую гуань а ЕЙ веер с утками мандаринками, дорогой письменный набор и сводил в чайную. Недавно зашел в палату учителя не постучав. Да, нарушил этикет, но там по коридору лекари тащили парня, сожравшего берсекоцвет. Все из того коридора разбегались кто куда. Ну не к Лю Цинге же мне было ломиться? Так вот, заскочил я, запер дверь, а учитель на меня смотрит так удивленно - неодобрительно. А сам палочку от танхулу ловко под матрас прячет и старается незаметно прожевать откушенное. Я сделал вид, что не заметил, потом допросил Сюэ Яна. Ну нет на Цяньцао таких сладостей! А кроме нас двоих, лекарей и глав пиков к учителю никого не пускают. Оказалось, это действительно Сюэ Ян с Ши Юем. Они вспоминали пресный больничный рацион, перешли на обсуждение любимых сладостей и как-то незаметно для себя поняли: надо пронести учителю контрабанду. Ши Юй пошел и купил с заработков на "весенних картинках" мелких леденцов и несколько палочек засахаренного боярышника, а Сюэ Ян принес и вручил от имени их малой художественной артели. - Знаешь, учитель скривил лицо "Как вы смеете думать, что я снизойду" и прочел мне целую лекцию о важности правильной пищи для пострадавших от искажений. Я послушал, покивал, потолок поизучал, а потом говорю: "Унести, где взял?". Оглядываюсь, а учитель, пока я пытался не зевать, уже все подношения куда-то спрятал. Смотрит на меня взглядом " О чем ты, болезный?" и говорит: "Вернись к занятиям, у тебя там бабка скучает без внучка-вивисектора. Также, не забывайте с Ши Юем о важности медитаций". - Сюэ Ян, довольно улыбаясь, закончил рассказ. - Надо этому поборнику правильного питания еще чего-нибудь притащить. А то веришь, нет? Я когда вижу, как учитель средь бамбука гуляет, все гадаю: сдует его однажды ветром на соседний пик или Сюя заякорит. Мысль шиди высказал неуважительную, но дельную. Надо подкинуть идею Нин Инъин. При всех ее недостатках, она очень неплохо готовит разные сладости из рисовой муки. Пусть булочек там сделает, пряников или моти каких. На ее усмотрение. Подарок от любимой ученицы наставника точно обрадует. Записка от Лю Цинге для Лю Минъян. Му Цинфан отвязал меня от кровати под честное слово, что я не сбегу. Принеси мне нормальной еды: мясо там, специй поострее, меда. Я эти разваренные каши уже видеть не могу. Вид у меня от голода такой зверский, что вчера даже Шэнь Цинцю проникся и поделился паровыми булочками с пастой из красной фасоли. Вкусными. Не вздумай написать об этом свою романтичную гнусь! Отвечая на твои невысказанные вопросы: - Мы лежим в соседних палатах через коридор и, когда кто-то из посетителей забывает закрыть двери, прекрасно друг друга видим и слышим. - Шэню Цинцю сладости приносят ученики, чем в лучшую сторону отличаются от моих бессовестных шалопаев и не менее бессовестной сестры, которая совсем не заботится о своем голодном старшем брате. - Нет, не могу я инедию использовать, пока меридианы не заживут! Вредно это! - Нет, я не боюсь, что он меня отравит. Вариант, что "благодарные" ученики попытаются отравить Шэня, а яд случайно попадется мне, кажется гораздо более вероятным. Но пока оба живы. Хрустим тут какими-то леденцами из совсем дешевых. Да, конфеты тоже принеси. Я втянулся. Из дневника Мин Фаня. (записано секретным шифром). Ло Бинхэ спалился! История про бедную, умирающую от голода и болезней маму - чушь собачья. Он при мне учил Нин Инъин готовить тесто. Причем, она сама знала, что делать, так он ей указал на кучу тонкостей, предложил добавить несколько ингредиентов из редких (конечно, их в столовой не нашлось) и полностью контролировал процесс. Тесто получилось гораздо нежнее и пышнее, чем в прошлый раз, когда Нин Инъин готовила в одиночку. Вот и откуда он всё это знает, если мама была прачкой и бедняга просто от голода помирал (по его словам)? Либо у парня кулинарный талант, и он всё это по примеру Сюэ Яна вычитал в библиотеке, либо Ло Бинхэ - пиздобол. Я склоняюсь к последнему.