Секрет Полишинеля

— Айзава-сан, мне не видно!  Немного капризный, но робкий девичий голос едва разборчив в гуле посторонних бесед. Эри держалась за рукав пальто мужчины, привстав на носочки, чтобы разглядеть лениво лежащую на ветке за стеклом террариума игуану, но стопившиеся посетители зоопарка мешали обзору крохи. На улице зверей почти не было из-за снега, внезапно обрушившегося на город, а в крытых павильонах народ толкался и рвался посмотреть на рептилий и экзотических животных поближе.  — Н-да. Давай-ка, забирайся, — буркнул преподаватель и не без труда присел на корточки, чтобы Эри забралась ему на спину, после чего была благополучно пересажена им на плечи. Вот так, свесив ножки в новых сапожках, девочка обняла за голову взрослого и, просияв, впилась взглядом в ящерицу за стеклом.  Тяжеловато вот так стоять с протезом, но Айзава опирался на трость, так что успешно держал равновесие, пока подопечная любовалась ярко-зелёной игуаной в свете красных ламп.  Чтобы не заморачиваться, омега не стал спускать на пол Эри, а так и побрёл вдоль вольеров и стёкол, придерживая мелочь за ноги, чтобы не свалилась ненароком, пока та говорила, где остановиться и когда идти к следующему животному.  — Я не вижу, как называются эти птички? — спрашивает она, заботливо убрав прядь угольных волос за ухо преподавателя.  — Туканы. Ты знала, что они спят совсем как кошки, свернувшись калачиком? — вдруг вспомнил Шота факт, который узнал из яркой энциклопедии ещё в школьные времена.  Хизаши шёл на поправку, но почти всё время проводил теперь на своей студии, чтобы не подвергать риску уставшую иммунную систему, потому друг и не звал его на вылазки в город. Сегодня, к примеру, выбрался Сотриголова не один, а с Эри, предварительно убедившись, что её укутали в одежду как маленькую капустку. Рог успел отрасти с тех роковых пор, малышка переживала, но причуда омеги позволяла ей расслабиться в редкие визиты, так сказать, в люди. А поход в зоопарк это ведь восторг! Шумно, многолюдно, но зверюшки кроху умиляли; класрук время от времени шипел себе под нос, потому что Эри, засмотревшись, то и дело тянула его за волосы от радости. Что ж, детское баловство можно потерпеть, учитывая, что этот ребёнок и жизни-то толком не видел.  — А это кто?  Палец мужчины провидит по табличке с иероглифами и подписью на английском. В городе почти не было иностранцев, разве что обилие студентов по обмену вынуждало хоть где-то делать подписи на привычном им универсальном языке.  — Это сетчатый питон. 

***

Нос Хизаши высунулся из приоткрытого окна кабинета литературы и истории искусств, и на него прилипло несколько снежинок: февраль был в этом году просто лютый.  Вслед за носом показалась и голова с задорным начесом пшеничных волос, которую мигом покрыло влагой от растаявших молочных хлопьев. И тут же его утянули назад за ворот пиджака.  — Куда вылез? Сейчас всю аудиторию застудишь, бессовестный, — возмущённо шикнул Айзава, оттаскивая товарища от рамы, при помощи бинтов захлопывая окно, — Ты только вчера жаловался, что все новогодние каникулы провалялся с жаром и соплями.  Юноша был явно недоволен, а а такие моменты напоминал собой взъерошенную ворону, что страшно веселило Мика. — Ай-яй, бро, не таскай меня за шкирку, мог бы просто сказать, — отмахнулся Ямада и плюхнулся за свою парту, — Тебе кто-нибудь уже дарил валентинки?  В Юэй силами студенческого самоуправления было организовано празднования дня Святого Валентина, так что в академии царило напряжение, а в коридорах воздух был наполнен предвкушением. Карточки редко кто вручал лично, чаще пропихивали в шкафчики через небольшой зазор на дверце либо передавали через надёжных посредников. Порой этими посредниками оказывались даже учителя, вынужденные быть свидетелями цветения юности.  — Только в шкафчике две валялись, — уныло ответил студент и улёгся на свою парту, спрятав лицо в черных патлах, — Одна, кажется, от Аяно из параллели. Девушки-альфы меня пугают, — поёжился брюнет и потёр плечи руками, — А вторая без подписи.  — И че написали? — поинтересовался как бы между делом зеленоглазый, удерживая карандаш между верхней губой и носом.  — Аээ… там что-то про мои волосы и запах. Про то, как мои волосы волнами взмывают в воздух, а глаза вспыхивают рубинами, когда я использую причуду. Шоколад положили. Ну и всё в таком духе, — неохотно поделился Шота, уже полноценно спрятавшись в прядях волос и рукавах формы.  — Кажется, ты заинтересовал настоящего ценителя, — хмыкнул Хизаши и поправил запотевшие после визита рожей наружу очки на носу, — У меня одна в рюкзаке лежала, ещё несколько Кеи-сенсей передал, парочка в шкафчике валялась тоже. Как я попру всё это шоколадное богатство домой — хрен его знает.  — . . . и что написали? — передразнивает друга Шота и немного поднимает голову, чтобы улечься на парту щекой, лицом к альфе.  — Ничего особенного на самом деле. Будто под копирку почти все. Ощущение такое, что где-то типография открыта для печати этих картонок в промышленных масштабах! — возмутился он и принялся качаться на стуле, запрокинув голову, так что не заметил, как поджал губы его товарищ, — Хотя в той, что я в портфеле нашел, вообще почти ничего не было. Бумажка тетрадная, вырвана криво, чернила тоже самые обыкновенные, без сердечек там всяких, вензелей. И написано, мол, спасибо, что продолжаешь светить. Это… типа, приятно, так что настроение у меня сегодня хорошее, — подытожил Мик и уселся смирно, когда в класс вошел преподаватель.  И правда светился. Несмотря ни на что. Даже когда болел, когда чихом выбил оконное стекло в спальне, когда не было сил, когда солнце не показывалось неделями, над ним тучи стыдливо расступались.  Лекция была скучнейшая, а такие, как известно, нарушают пространство-время, и полтора часа тянутся как все четыре, и где-то во время первой трети Айзава начиркал что-то на уголке тетрадного листа, вырвал небольшой кусочек и, улучив момент, когда преподаватель отвернулся к доске, кинул свёрнутую записку в блондина. Тот, шикнув, развернул её. «Сколько подписанных валентинок было?» Изучив содержимое, Мик принялся строчить ответ, вырвав кусочек уже из своей тетради, метко бросая ту на парту Сотриголовы.  «Четыре, двое из нашей группы, Манами и Рэн. А ещё две от девочек из общеобразовательного: Хина, низенькая такая, с волосами бамбуковыми, и Ясу, у неё вроде геройское имя "Óни".»  Однако общение это продолжалось от силы минут десять, потому что преподаватель, заметив, как ученики перекидывались бумажками, причудой заставил одну из них зависнуть в воздухе, после чего подтянул к себе и ловко закинул в мусорное ведро.  — Мальчики, будте так любезны, сконцентрируетесь на занятии, обменяться любовными записками вы сможете после лекции.  Оба вспыхнули, как угодившие в кипяток раки, а Хизаши даже привстал, чтобы запротестовать, но его жестом осадили, и далее урок протекал привычным образом, да и после него, на обеденном перерыве, альфа был тише воды и ниже травы вопреки обыкновению.  — Шота, тут тебе передают! — на всю столовую возвестил его какой-то рогатый пацан с параллели, подбежал к столу, где уплетали сендвичи и рис Сотриголова и Мик, после чего торжественно вручил адресату конверт.  — Ух ты, ничего ж себе, бро, кажись ты популярен! — пробубнил Ямада и тут же получил щелбан: — Не болтай с набитым ртом, придурок, поперхнёшься — я тебя откачивать не буду, — осадил его рвение Айзава и, вскрыв конверт ножом для масла, извлёк оттуда лист бумаги, который тут же скомкал и разорвал, заметно помрачнев.  — Че с лицом, дружище? — обеспокоенно спросил Хизаши, но Шота, тряхнув головой, вымученно ему улыбнулся и вздохнул. — Всё в порядке, просто не очень приятные вещи пишут. Некоторым я не нравлюсь, а иным нравлюсь слишком сильно, вот и результат. То послание было без подписи, так что я понятия не имею, кто придумал всю эту грязь, — шепнул омега и вернул движением пальца лист салата назад в уже надкусанный сендвич.  — Придурки они, братан, я шизею с таких типов! Зла не хватает! — возмутился уже Хизаши, но друг успокоил его вялой улыбкой.  — Давай сегодня после занятий заглянем на цветение Умэ? Цветы заледенели и теперь не вянут от мороза. А ещё, я слышал, там развернули фургончик с десертами из соцветий, — тихо-тихо предложил Сотриголова, а Мик даже как-то оробел, шею почёсывая. Его ждали сегодня в гараже, который он и его группа гордо назвали студией, он договорился, и всё-таки Айзава слишком редко выбирается куда-то по собственной воле, товарищи и музыка могут подождать.  — Забились, тогда сразу после английского рвём туда, пока не совсем стемнело, — кивнул Ямада, вытянув ноги под столом и откинувшись на спинку диванчика. 

***

Вернув Эри в целости, сохранности и, что самое главное, восторге, класрук вывалился на улицу и по детской привычке, пока никого рядом не было, поймал языком несколько снежинок, слепил из влажного снега округлого котёнка и украсил его мордочку двумя камушками на место глаз и шестью веточками аки усами; оставив усатого снеговичка у скамейки, мужчина побрёл к машине, набирая попутно задеревеневшими от холода и покрасневшими пальцами усатого коллегу.  Гудки, тихий щелчок водительской двери, мягкий рык мотора, и, наконец, в трубке слышится что-то новенькое: видимо, это были барабаны. На фоне жужжали голоса, но Ямаду никто и в самых дерзких мечтах перекричать не сможет. От этой мысли Шота даже уголок губ приподнял. — Прости, телефон был выключен, я с Эри гулял. — Эээ?? Погоди, я выйду, а то ребята репетируют, — отозвался Хизаши, и скоро в трубке действительно остался только его голос, — Всё пучком, не парься. Тебе точно нормально гулять с протезом? Ещё и по гололёду.  — Всё в порядке, мы были в зоопарке, в крытой его части, так что обошлось без эксцессов, — поспешил успокоить друга Шота и подключил громкую связь, отпарковывая машину со двора.  — Я б тоже сходил после эфира, целую вечность там не был. Хотя у нас и в Юэй настоящий бестиарий. Видал первашей на общеобразовательном? Там же сплошняком животные причуды, через одного, считай.  И Мик продолжал свою тираду, а преподаватель не перебивал его, просто вёл машину и слушал. От голоса блондинистого героя на душе мигом теплело, пусть вместо радио тараторит что-то себе на уме, это отлично отвлекало от тяжелых мыслей. — Так вот, я лично запрещаю кошачьим вычесываться у себя на семинарах, потом весь пол в шерсти, парты, даже я, прикинь!  — Ну и ну, — только и ответил Шота, паркуясь у своего подъезда. Фонарь не работал, кажется, перегорел, а мотор он отключил, оставшись в салоне и глядя на то, как приземляются на лобовое стекло липкие хлопья снега.  — Тебя больше не донимали те двое? — вдруг соскочил с темы Мик и притих, ожидая ответа. — Я пока стараюсь не показывать нос из кабинета, сам понимаешь. Тошинори тоже бдит, но больше ко мне пока никто не цеплялся. Директор уладил вопрос с активацией твоей причуды тогда?  В ответ он получил достаточно убедительное «угу» и новые вопросы: — Метка сходит? С ней проблем нет?  Айзава колебался перед ответом. Сказать честно, что ничего не изменилось — значит взволновать лишний раз и без того взвинченного друга, а лгать Мику Шота очень не любил.  — Не знаю, не смотрел. Не до этого было как-то, — ускользнул от ответа омега и вышел-таки из машины во двор, доковылял до подъезда и уселся на скамью под козырьком у двери.  — Будешь дома — глянь и свистни мне, ок?  — Не говори как пубертатный подросток, Хизаши, пожалуйста. Я сразу вспоминаю твои первые попытки отрастит усы, — не сдержал тихого хохота Айзава и юркнул в подъезд. — Я сейчас приеду и твои попытки в усы оборву, умник хренов! — донеслось из динамика, а следом связь оборвалась. Кажется, в шахте лифта ловило плохо.   Вопреки угрозам, что ожидаемо, Хизаши всё-таки не приехал. Машину он разбил знатно ещё тогда, после корпоратива, так что она была ещё в ремонте, а другим водителям кроме Шоты Ямада не доверял категорически и бескомпромиссно. Ничего, на занятиях ещё пересекутся. Студенты разболтанные после праздников, но вернутся к учёбе с новыми силами, может, всё наконец устаканится, тем более Айзаве предстоит возня с обучением Шинсо в частном порядке. Некогда расслабляться.  Скрип кроссовок о покрытие коридора резанул по ушам, и сразу три студента нынешнего 2-А появились из-за угла; кажется, с лестницы примчались. То были Киришима, Каминари и гонящийся за ними Иида, малость отставший на ступеньках.  — Немедленно стоять!!! — возопил он, и лестничный пролёт наполнился рёвом греющегося двигателя, но в один миг всё стихло.  Классный руководитель сейчас устало глядел на всех троих, а волосы его шевелились в воздухе, подобные на связку сверкающих аспидов.  — Не бегать по коридорам. Тебя это тоже касается, Тенья. Даже если тобой движут благие намерения.  Вместо подавленных извинений, коих ожидал Айзава, ребята разразились радостными криками, подбегая к Сотриголове и едва ли не в объятья его заключая.  «Профессор Айзава, вам уже лучше? Как ваше самочувствие? У нас классный час будет?» — наперебой заголосили мальчишки, но староста заткнул их легкими шлепками по затылкам.  — Айзава-сенсей, приношу свои извинения за всех нас, мы просто переживали. Всемогущий обмолвился, что на праздниках вы угодили в передрягу, вот мы и были как на иголках.  Мужчина помассировал пальцами переносицу и снисходительно фыркнул куда-то в сторону. — Всё в норме. Собрание проведём после обеденного перерыва.  Кажется, у Ииды накопилось много претензий к тем двоим, так что он утащил одноклассников дальше по коридору, скрывшись из поля зрения Шоты, на душе которого стало чуть легче. Чем больше дел, тем меньше сил на сомнительные мысли и воспоминания.  Сегодня, кажется, у Хизаши занятия в другом корпусе, и обедает Сотриголова в одиночестве, изредка поглядывая на тех коллег, кому, видимо, туго пришлось после того, как Мик вышел из себя на корпоративе. У Пса до сих пор в одном ухе был слуховой аппарат.  И они с Владом тоже глядели на черную макушку, хоть подходить и не решались.  После обеда, правда, с покоем пришлось распрощаться. Во всяком случае так подумал сам Айзава, когда ещё на пути к кабинету услышал красноречивые восклицания не так давно выбравшегося из реабилитационного центра Бакуго: — Завали, я по-твоему хуи в больничке пинал?! — рычал юный герой на, кажется, всё того же многострадального старосту, пытающегося успокоить его, весьма опрометчиво упомянув в ряде аргументов недомогание Кацуки после полученных травм.  Айзава вошел молча, усевшись на подготовленное для него кресло за кафедрой (стоять долго он мог с трудом), безмолвно наблюдая за атмосферой в классе, которая неожиданно стала вполне благоприятной, и даже Бакуго, прикусив язык, уселся смирно, только после занятия жалуясь Эйджиро на мерзкую духоту в классе.  — Да? А Как по мне, так очень даже приятный запах. Наверное, новые духи профессора, что-то с эфирными маслами! — вклинилась в разговор Джиро, постукивая пальцем по губам. — Хуяслами, блять! — возразил Каччан так, что и не поспоришь, — Терпеть не могу его запах, а этот злоебучий одеколон в гробу видел, ещё хуже, я чуть не задохнулся нахрен! В следующий раз я ему оставшийся глаз на жопу натяну!  Возмущения блондина прервал вздохом Тодороки, уже вернувшийся к тому моменту из раздевалки, готовый идти к общежитиям: — Боюсь, что не натянешь. Не сможешь.  Скрипнув зубами, Кацуки ссутулился и глянул на одноклассника так, словно желал испепелить на месте. — И схера ли не смогу, двумордый? Нашему пирату только попугая на плече не хватает, его даже ветер сдует, а… — А дело не в его физических возможностях, — не дал закончить ему фразу Шото, уже направляясь к выходу, — Спроси у Асуи, если тебе так принципиально получить ответ. У неё есть младшие, так что она пояснит тебе лучше.  Не объяснив более ничего, половинчатый скрылся за дверьми академии, оставляя взбешенного Бакуго наедине с товарищами. Благо, сама Фроппи тоже уже собиралась на выход, укутанная в шарфы, свитера и кофты, чтобы не уснуть по дороге от холода. — Ну и че этот придурок имел ввиду? — рявкнул альфа, но Цую даже бровью не повела, оставив грубость без внимания.  — Это не одеколон и не парфюм, просто у вас нет младших братьев или сестёр. Раньше никогда не находились в одном помещении с омегой в положении, ква? Их феромоны принудительно подавляют агрессию и вожделение альф, ква, — как по конспекту ответила она и тоже вышла.  — Так он.. он че, блять, за—  — Дуло залепи, имбецил! — уже Джиро повысила голос, ладонью накрыв рот одноклассника, — Он между прочим один из тех, кто тебе жизнь спас. Если намерен вести себя с ним как подонок и быдло после этого, то можешь сразу на кастрацию отправляться, таким размножаться противопоказано. — Тфё фякнула?! — приглушенно рыкнул красноглазый, но действительно попритих. Несмотря на мерзкий характер, сплетни Бакуго терпеть не мог, особенно в адрес человека, который добился его уважения. — Че слышал, — уже тише ответила Кьёка и убрала руку, сунув пальцы в ткань перчаток, — Не наше это дело.