F • KING BUSINESS [18+]

      Нога Хван Хёнджина дёргалась под столом от нервного напряжения. Его интервьюер, мужчина в чёрном пиджаке с бейджиком «Кристофер», отвлёкся на важный звонок, и вот уже минут десять Хван был невольным слушателем чужой вздрючки. Вздрючивали, судя по громким крикам из трубки, как раз этого самого Кристофера, но неловко себя чувствовал отчего-то Хёнджин.       Его тридцатое по счёту собеседование ещё не успело толком начаться, а он уже ощущал, что должность помощника по рекламе ему не светит. Дело было даже не в том, что вечно недовольные родители пол-утра орали, пророча Хёнджину очередной провал, не в том, что компания Бьюликс была слишком престижным местом для парня с непрестижным дипломом, и не в том, что у Хёнджина отсутствовал опыт работы в коллективе и присутствовала весьма дурацкая сверхспособность.       Просто не мог день, начавшийся настолько отстойно, закончиться хоть как-нибудь хорошо.       — Лишь впустую потратит деньги на дорогу!       — Сколько раз уж повторяли, только идиот с такой внешностью будет пытаться работать головой!       — Нравится ему сидеть на нашей шее, а прикрывается этими своими собеседованиями, да толку ноль!       — А может, он никуда и не ездит? Не мог же он облажаться все двадцать девять раз. Даже безнадёжного неспособного уже куда-нибудь взяли, а наш…       — Да он у нас, видать, совсем дефектный. И совершенно не умеет выгоду искать.       — И сидит за своим компьютером ночами. Лучше б в магазин на полную ставку пошёл.       — Эх. Не сын, а разочарование.       — Бьюсь об заклад, в этот раз опять облажается.       Родители часто говорили о Хёнджине так, словно он был пустым местом, а подобные упрёки он слышал с тех самых пор, как отказался от приглашения маминой подруги сразу после школы пойти работать в модельное агентство и решил поступать на маркетинг. Торговать собственным лицом ему никогда не хотелось, хотелось реализовывать собственные задумки и с их помощью продавать известные бренды, но до сего дня получалось лишь еле-еле сводить концы с концами благодаря фрилансу и подработкам в ближайшем 7-eleven. В общем, поддержки от родителей, к слову, обладающих довольно заурядными способностями (беззвучная отрыжка и смена цвета глаз), ждать не приходилось. Хёнджин почти привык к их нападкам и смирился со своей незавидной участью, потому что сверхсила его действительно была настолько дефектной, что проще и спокойнее было вечно держать её в тайне от семьи, как и нестандартную ориентацию. Однако он не терял надежды и до последнего верил, что однажды у него получится доказать предкам, что он чего-то стоит не только из-за миловидной внешности и ладно сложенной фигуры.       «Последним» Хёнджин считал это своё юбилейное собеседование, хотя шанс устроиться в престижную фирму был ещё меньше, чем во все предыдущие конторки. Он просто задолбался кататься и обивать пороги, доходить до определённого этапа беседы и получать неизменные отказы. Унижений ему хватало и от «любящей» семьи, так что Хван-младший твёрдо решил при очередной неудаче закончить свои попытки трудоустройства по душе и пошёл бы на работу по советам родителей, которые снова перемывали ему кости, как многие дни до этого.       Неприятными сборами приключения Хёнджина только начинались. Ему пришлось выпить успокоительное, чтобы заставить себя выйти из дома после вагона злобных напутствий, но несмотря на это Хёнджин всё равно весь вспотел от волнения и разгорающейся майской жары. В пригородном автобусе помяли его кейс с распечаткой портфолио, в толчее после пересадки на метро наступили на ногу и поцарапали новенькие лакированные ботинки; уже на подходе к зданию кто-то из сверхспособных пролетел прямо над головой, растрепав укладку, а из-за бесконечной очереди к лифтам небоскрёба Хёнджин опоздал на эту важную встречу на целых две минуты. Столько происшествий по пути, ещё и криво сидящий галстук никак не хотел распрямляться! Словом, всё шло наперекосяк, и Хван, нервно приглаживая длинные тёмные волосы дрожащими пальцами, слушал чужой телефонный разговор и уже мысленно записывал этот день в число самых отстойных за свою недолгую жизнь.       Он сидел за столом в безликой переговорке. Нога продолжала дёргаться. Хёнджину хотелось сбежать. Наконец закончив треклятый звонок, рекрутер спешно извинился и, потерев лоб с выступившей испариной, вернулся к ранее отложенной папке с резюме.       — На чëм я остановился? Ах, да, господин Хван, ваш диплом нам подходит, оценки впечатляющие, несмотря на совершенно неизвестное мне название учебного заведения, но опыт во фрилансе не совсем то, что мы ищем. Не подумайте, что это отказ, нет, решение в любом случае будет зависеть от интервью с нашим маркетологом, — Кристофер оторвал взгляд от анкеты и пристально посмотрел на Хёнджина, — но уже на первом этапе нам важно понимать, что ваши коммуникативные навыки соответствуют высокому уровню нашей компании. Буду честен, Бьюликс выбился в топ производителей косметики не просто так. Мы усердно трудимся ради высоких показателей, но наша работа связана с постоянным стрессом и перенапряжением. Скажите, вас это не пугает?       — Не пугает, — кивнул Хёнджин, которого даже этот витиевато сложенный вопрос пугал почти до слёз.       Мужчина формально улыбнулся, кивнул, перелистнул страницу резюме и продолжил:       — Прекрасно. Тогда я хотел бы прояснить несколько вещей. Например, вот в этом пункте, — Кристофер ткнул пальцем в пробел текста, — должно быть, тут какая-то ошибка, или в форме пропал ваш ответ. Уточните, пожалуйста, какая у вас способность? Не могла же она до сих пор не проявиться?       Хёнджин ожидал этот вопрос, но всё равно тяжело вздохнул, готовясь к грядущим минутам унижения.       Именно его дрянная способность была одновременно самым любимым вопросом интервьюеров на любом собеседовании и основной причиной отказов. Даже за графу об гомосексуальной ориентации, которую всё ещё не везде воспринимали адекватно, было не так стыдно, как за сверхсилу. Конечно, если бы Хёнджин мог, то сразу указывал бы её в резюме, избегая множества обломов, конфузов и лишних телодвижений, но алгоритмы сайтов вакансий отчего-то не пропускали анкеты со словами «пенис, хер, член, хуй» и всеми их однокоренными — поэтому каждый раз при поиске работы приходилось позориться очно.       Нет, при должном упорстве и искушённости Хван мог бы стать секретным агентом покруче Бонда: всегда при оружии, всегда со стволом, так сказать, — однако он был пацифистом по убеждениям, неженкой по натуре и ссыклом по факту, но это не мешало ему одинокими ночами на продавленном родительском диване мечтать о том, как здорово могла бы сложиться его жизнь и карьера, если бы треклятая способность была самую малость другой…       Вырубать террористов силой мысли? Вводить пациентов в бессознанку прикосновением руки? Заставлять преступников падать ниц одним лишь взглядом? А может, лучше…       — …членом? Я не ослышался, ваша способность — отключать чужое сознание членом?       — Да, — замялся Хëнджин, стыдливо закидывая ногу на ногу в попытке зажать бёдрами виновника своих жизненных неурядиц. Он снова решил сказать правду, хотя она никогда не оборачивалась ничем хорошим, и, пытаясь хоть немного себя оправдать, принялся хрипеть пояснения: — Но я ей, конечно, не пользуюсь. На работе уж тем более не стану, так что можете считать, что её нет, и написать, что сила не проявилась в достаточной степени. В вакансии было указано, что вы неспособных тоже рассматриваете.       Интервьюер приоткрыл рот и задумчиво сдвинул брови.       — Мы рассматриваем всех, но, нет, подождите! Можно немного подробнее? Вы отключаете сознание, эм, оппонента, и что с ним происходит потом?       — Ну, ничего. Он просыпается. Спустя время. Как после обычного сна.       — А воспоминания?       — Остаются. По крайней мере все те, что были до момента отключки.       — А это больно? — сощурился Кристофер. Хёнджин замотал головой.       — Нет. Ну, разве что если человек ударится при падении. Место удара будет болеть, когда он очнётся. Но в остальном ничего неприятного, как мне говорили.       Хёнджин откровенничал, стараясь прогнать из головы образы и воспоминания того позорного дня, когда его способность проявилась, Кристофер же откинулся на спинку кресла с весьма задумчивым видом.       — А спустя какое время человек просыпается, и от чего зависит продолжительность отключки? — продолжал выпытывать мужчина.       — Ну. Я могу сконцентрироваться и вырубить надолго, — отвечал Хван, хмурясь, — а могу и на пару минут. Или даже секунд.       — То есть вы способны управлять длительностью процесса?       — Ну, в теории. Я не то чтобы часто практикуюсь, — замялся Хёнджин, а затем и вовсе спохватился. — Я, честно говоря, вообще не практикуюсь и уверяю вас, это никак не помешает моей работе!       Помня прошлые незамедлительные отказы, он говорил так отчаянно, что Кристоферу пришлось начать его утешать.       — Не волнуйтесь так, господин Хван! Это вовсе не проблема. У вас отличная, очень полезная способность, а я вот, например, говорю с канарейками, и никакого толку от этой силы нет! Вы только представьте себе, эти птички все сплошь истерички, — недовольно вещал рекрутер, — и конструктивных диалогов с этими пернатыми, почти как с начальством… Ох, кхм, простите, забылся.       — Да что вы, ничего страшного.       Хёнджин растянул понимающую улыбку и замолчал. Кристофер замолк тоже. Пару минут они сидели в тишине, и Хёнджин начал было думать, что тот забыл о его существовании и вспоминает недавний телефонный разговор — уж слишком задумчивым был мужчина. Хван собирался кашлянуть, но Кристофер и без того внезапно отмер, почесал висок и заговорил:       — В общем, так, господин Хван. Способность у вас интересная, но в силу открывшихся обстоятельств я вынужден сменить вектор нашей беседы.       Предугадывая последующее «мы вам перезвоним», Хёнджин сразу сник и расстроенно пробормотал:       — Только если вы мне отказываете, то скажите прямо сейчас, чтобы я ни на что не надеялся.       — Нет, что вы, всё наоборот! — мужчина отложил папку и придвинул свой стул ближе к столу. — Понимаю, что вы подавали резюме на совсем другую должность, старались над портфолио, но, быть может, вас не испугает бо́льший объём ответственности и задач? Я хотел бы предложить вам вакансию персонального помощника и секретаря. Зарплата на этой позиции кратно выше. К тому же вы наберётесь действительно полезного опыта, аналогов которому мало где можно получить, и, если спустя время должность вам разонравится, вы всегда сможете перевестись ассистентом в другой отдел.       — Ох, ну я даже не знаю, — растерялся Хван. — А какие условия?       Кристофер напечатал что-то в телефоне и развернул экран.       — Прежде всего, оклад от…       Хёнджин вгляделся в цифры и моргнул, запутавшись в нулях.       — Это в год? — переспросил он, собеседник усмехнулся в ответ.       — Это в месяц. После прохождения испытательного срока и одобрения руководителя. Выплаты на карту стандартно дважды в месяц. По итогам финансового года возможны бонусы. Соцпакет стандартный: страховка жизни и здоровья плюс компенсация связи, питания, проезда. Абонемент в спортзал бонусом.       — А-а…       Хван кивнул, осознавая, что с одной такой зарплатой сможет позволить себе съехать от родителей на полгода. И вообще много чего сможет себе позволить. Новый телефон, смену гардероба, походы в нормальную парикмахерскую, кинотеатры, музеи, да банальный айс американо хотя бы раз в день… Безоблачные мечты, которые Хёнджин прежде намеренно гнал от себя, чтобы не расстраиваться отказам, так захватили парня, что его рот внезапно заговорил сам по себе:       — А когда приступать? Ой, то есть, что нужно делать? — спохватился Хёнджин, пытаясь не выглядеть слишком уж нуждающимся в должности.       — Тут сложно полноценно объяснить, — Кристофер развёл руками, — позиция только сегодня освободилась, и у меня пока нет точного запроса от руководителя, однако в основном там стандартная рутина: записать туда, вписать сюда, принести-подать, позвонить-уточнить — всего понемногу. Прошу, дайте мне минутку, я кое-что проверю.       Мужчина снова что-то споро напечатал в телефоне и как-то слишком хитро и довольно улыбнулся, получив ответ.       — О, у господина Ли как раз сейчас свободное окно! Идёмте, я познакомлю вас с непосредственным возможным начальником, он сам расскажет про свои требования.       Хёнджин кивнул на автомате, но, уже поднимаясь со стула, ощутил, как ноги становятся ватными. О том, почему ему вдруг предложили совсем другую должность, он даже не думал. Накатившая радость от того, что его в принципе не послали — впервые за тридцать интервью, — перебила обычно громкий голос разума. Принести и подать, вписать-выписать — обязанности не казались чем-то сложным, учитывая опыт работы в магазине, Хёнджин верил в себя и свою соображалку, однако его радость очень быстро сменилась внезапным страхом.       Он не уточнил, чьим именно помощником должен был стать, но если речь была о том самом господине Ли, который был основателем и генеральным директором Бьюликс, то… Хёнджин ответственно готовился к этому интервью и, конечно, читал Сверхкипедию и отзывы о компании. Всё в них было хорошо, за исключением того, что гендиректора там описывали не иначе как демона во плоти, и если это он искал себе ассистента, то всё было плохо. Придирчивый, вечно недовольный, высокомерный, сухой — господина Ли описывали таким человеком, с которым Хёнджин предпочёл бы не контактировать в обычной жизни, но работа, точнее зарплата, была нужна ему как воздух, потому он разрывался на части и суматошно соображал, как себя вести.       — Господин Хван, вы готовы? — спросил Кристофер, отвлекая от накативших сомнений.       Жалея, что выпил всего две таблетки успокоительного, Хёнджин кивнул, подхватил свой портфель и медленно поплëлся за рекрутером прочь из серой переговорки, мысленно настраиваясь на ещё более серьёзный разговор. Должно быть, Хван побледнел или стал выглядеть совсем уж плохо, из-за чего Кристофер стал ободряюще улыбаться ему и несколько раз уверил, что волноваться не стоит.       А Хёнджин не волновался, он вовсю паниковал. Голоса родителей, уверенных в очередной неудаче, то и дело всплывали в голове пороческим «опять облажается», но они были не такими уж громкими. Его собственный разум вопил пронзительнее, а неизвестность пугала похлеще возможного отказа — дальше первого этапа собеседований Хёнджин никогда не заходил, а теперь ему, кажется, нужно было срочно придумать, какие ценности компании он разделяет или кем видит себя через пять лет.       На деле Хван не мог представить даже свои следующие пять минут, но стоило отдать Кристоферу должное — тот был толковым рекрутером. По дороге к нужному кабинету он, и отвлекая, и ободряя, решил провести обзорную экскурсию и провёл Хëнджина через просторный опенспейс, где у каждого сотрудника был свой широкий стол с персональными тумбами и шкафчиками. Стоящие на пути следования работники приветственно кивали и дружелюбно улыбались, провожая незнакомца заинтересованными взглядами, а интервьюер всё вёл его по офисному лабиринту, рассказывая о том, где и какой отдел сидит, и кто какие проекты ведёт. Хёнджин слушал вполуха, но был вынужден сосредоточиться на вопросе, не нужно ли ему в туалет или смочить горло, когда они остановились на развилке коридоров. Кивнув Кристоферу аж трижды, Хван сбежал в уборную, где долго безуспешно стоял над писсуаром, а после — умывал лицо и руки ледяной водой: было страшно как никогда. Когда время пребывания в туалете приблизилось к критически-подозрительному, Хёнджин понуро вышёл к заскучавшему сопровождающему и направился за ним в коферум.       Кристофер рассказывал ещё что-то о корпоративных мероприятиях, ценностях, программах международного обмена с сотрудниками из других стран, а Хёнджин смотрел на струйку кофе, бегущую из автомата в бумажный стаканчик, и снова выпадал из реальности. Его интересовали более важные вопросы. Не воняет ли он пóтом? Не заметен ли позорный шлепок чужого кроссовка на его ботинке? Не слишком ли проста эта дешёвая рубашка для появления перед будущим начальником? Не покажется ли недельной давности порез от бритья признаком его рукожопости и основанием для унизительного отказа?.. Отвлечённый мыслями, Хван упустил момент, когда они с напитками наперевес вышли в коридор и направились к месту встречи, но, когда портфель внезапно выпал из его ослабевшей потной ладони, мигом очнулся.       Впереди наверняка ждало фиаско, масштабов которого Хёнджин не хотел представлять.       Кристофер стремительно подхватил упавший кейс с ободряющим «ничего страшного», и Хёнджину стало ещё страшнее. Теперь он мысленно молился хотя бы потеть вполовину силы, чтобы рубашка не липла к телу и не стала просвечивать. А ещё чёртов галстук вновь криво лежал, чёлка лезла в лицо, и кто-то настойчиво звонил, заставляя задний карман брюк противно вибрировать. Пока они шли до точки назначения, дрожащие от волнения руки Хвана почти превратили американо с молоком в пенный латте. Воодушевлённый Кристофер чужого страха бездушно не замечал и, подойдя к кабинету, сразу уверенно постучал в дверь.       — Господин Ли, позволите?       — Заваливайся, Чанни, — пробасили из комнатки, и Хёнджин невольно вздрогнул, мысленно рисуя страшный образ будущего руководителя. — По какому, говоришь, вопросу?       — Со мной господин Хван Хёнджин. Кандидат на роль вашего персонального ассистента и секретаря. Опыта у него не так много, но, уверяю, это весьма амбициозный молодой человек, готовый к любым сложностям.       Хёнджин не был уверен, что в следующий миг сможет вдохнуть, не то что встретиться лицом к лицу с какой-нибудь сложностью. Все эти важные бизнесмены и суровые дядьки пугали его с детства — как злодеи из боевиков. И пусть он давно вырос, суровость преподавателей, былые неудачные собеседования и просто придирки от окружающих взрослых, особенно родителей, добавляли детским страхам веса. Хван трусил, но отступать было некуда.       — Проактивно. Хвалю, — послышалось одобрение из открытой комнаты, а следом тот же голос нетерпеливо позвал. — Ну же, заходите!       Крис отступил в сторону и вытянул руку в приглашающем жесте. Перед шагом в неизвестность Хёнджин дал себе мысленного леща за трусость, всё-таки набрал в грудь побольше воздуха, нырнул за дверь и… тут же сдулся, видя в комнатке какого-то тощего цыпленка вместо представительного амбала, коим рисовался будущий босс. Хёнджин застыл, бессознательно сжимая стаканчик с кофе в одной и ручку портфеля в другой руке, приоткрыл рот от удивления и несколько раз моргнул, с каждым движением век фотографируя образ мужчины, нет, парня перед собой.       Высветленные, слегка вьющиеся волосы, белоснежное кукольное лицо, бледно-голубая рубашка со странным чокером вместо бабочки, чёрные брюки, тёмно-серые челси. Он сидел на краю широкого стола, вытянув стройные ноги, и сосредоточенно почёсывал запястье под ремешком наверняка дорогих часов. Хван подумал о том, что для гендиректора этот юноша слишком молод и красив, и волнение схлынуло, будто его отключили. Плечи расправились сами собой, подбородок приподнялся, кислород перестал жечь лёгкие. А потом парень поднял на него глаза, и у Хёнджина в груди что-то заискрило.       — О-о-оу, — издал цыплёнок, то есть названный господин Ли, оглядев удивлёным взглядом своего потенциального подчинённого. — А он точно ко мне, а не на фотосессию к рекламщикам?       — Точно к вам, — заверил вошедший Кристофер. — Господин Хван готов предложить свою кандидатуру в качестве вашего помощника и хотел бы узнать больше о будущих обязанностях. Так как вы не любите терять время зря, я решил, что вы можете сегодня же обговорить все вопросы и решить, стоит ли продолжать дальнейшее сотрудничество.       — Всё правильно, Чанни, — кивнул парень, слезая со своего стола и указывая направление к столику для переговоров. — Присаживайтесь, что ли.       Отставив стаканчик и кейс, Хёнджин уселся на указанное место и поднял взгляд на вставшего неподалёку Ли. На стул напротив опустился Кристофер.       — Я рассказал соискателю про основные условия работы, — поведал он, — осталось только прояснить задачи и обязанности. Ну и согласовать ваши требования, конечно.       — Можем сразу перейти на «ты»? — откликнулся Ли.       — Как скажете, — кивнул Хёнджин, и тот продолжил:       — Болтать любишь?       — Чем? — не понял Хван, а затем до него дошло. — Ой, то есть да, я довольно коммуникабельный. Ну, если по делу, конечно.       — А насколько устойчив к стрессу?       — Зависит от количества стресса, но в целом психика стабильная, — нагло соврал Хёнджин, продолжая потеть всем телом.       Ли сощурился, словно хотел уличить его во лжи, а затем отвернулся, стал ходить по кабинету, который, к слову, своей площадью превосходил квартиру Хвана в полтора раза, и продолжил допрос:       — Куришь?       — Нет.       — Пьёшь?       — Иногда.       — Где живёшь?       — В пригороде на юго-западе.       — С девушкой?       — Господин Хван по другому профилю, — вставил Кристофер, сообразив наконец передать заинтересованно обернувшемуся Ли папку с анкетой соискателя.       — С родителями, — прогундосил Хёнджин, глядя, как возможный начальник начинает придирчиво бегать глазами по страницам. — Но если будет постоянная работа, я съеду.       — Конечно, съедешь. Оформим тебе корпоративное жильё поближе к офису, чтоб не тратил время на утренний простой в пробках. А-а… — размышляя вслух, Ли дошёл до нового пункта резюме, — ты же не водишь. Жаль. Не хочешь научиться?       — Хотел, но отец продал машину, так что пока как бы незачем.       — Ну, корпоративное авто мы при необходимости приобретём, — пробормотал Ли, продолжая сосредоточенно изучать текст. — Так, тут ясно, это ладно, это не очень-то важно. В целом про тебя мне всё понятно, всё устраивает. Теперь расскажу про обязанности. Мне нужен завтрак, обед и поздний ужин, иногда перекусы — ты заказываешь. Ты же ведёшь мой персональный календарь, проверяешь, какие у меня встречи, где и во сколько надо быть, откуда и куда нужно выехать. Заказываешь билеты, организовываешь трансфер, покупаешь абонементы, записываешь к врачу, парикмахеру и всем тем службам, куда нужна запись. И не делай такое испуганное лицо, все сервисы, аккаунты и телефоны специалистов будут в твоём доступе, тебе просто нужно будет следить за ходом времени и пинать меня что-то сделать.       Хёнджин виновато кивнул и постарался нацепить на лицо уверенный вид, Ли этому усмехнулся, но продолжил:       — Иногда мне требуется сопровождение на встречах и ведение протоколов совещаний. Случаются командировки за рубеж. Загранник есть?       — Нет, но могу сделать.       — А как у тебя с японским и английским?       — С-средне. Давно не практиковался, но если надо…       — Ладно, это не приоритет, решим по факту, — перебил Ли. — Что там дальше? А, да. Рабочий день восьмичасовой, но плавающий, зависит от того, во сколько я начал до тебя докапываться: начинается не раньше восьми утра, заканчивается не позже восьми вечера, полчаса на обед. Иное по согласованию сторон и со сверхурочными доплатами. Из оснащения выдадут телефон и ноут. Страховка включает стоматологию. Компенсация связи, проезда и питания идёт вместе с окладом, но это Чанни должен был упомянуть. А, ну и для всех сотрудников продукция компании бесплатна. Вопросы?       У Хёнджина их было слишком много. Так много, что он зажмурился и помотал головой, пытаясь упорядочить мысли, но господин Ли воспринял это движение совершенно иначе.       — Что ж, хорошо, что ты понятливый, — пробасил он, возвращая резюме Кристоферу, — тогда, Чанни, оформляй сразу на постоянку.       Хван ахнул и раскрыл рот, чтобы что-то сказать, но сияющий рекрутер уже ретировался к выходу, уверяя, что закончит с бумагами до конца дня. Когда дверь за ним закрылась, Ли развернулся и посмотрел на Хёнджина, не скрывая хищного интереса. Хван оленьими глазами уставился в ответ, не зная как поступить. Отмотать назад и просить Кристофера вернуться было странно. Уточнять должность будущего босса теперь было глупо. Сказать, что он вообще мало что из сказаного понял, значило расписаться в собственном идиотизме. Хёнджин не любил ложь и хотел бы признаться, что не готов к такому скорому развитию событий, но он молчал, боясь сделать только хуже.       А Ли всё глазел. Хван пялился в ответ. Театральная пауза затягивалась. Молчаливые переглядки становились неловкими. Наконец господин Ли завершил осмотр новоявленного сотрудника и подошёл, протягивая руку в приветствии.       — Кстати, Феликс, — солнечно улыбнулся он.       — Хёнджин, — Хван сглотнул слюну, вставая и пожимая его ладонь. Нет. Ладошку.       Он так удивился размеру руки, что, выбросив из головы все накатившие опасения, невольно завис в рукопожатии дольше положенного. Феликс позвал, не переставая усмехаться:       — Эй. Отпускай уже, а то я быстро привыкну, и будем везде ходить за ручку.       — Простите.       Разорвав рукопожатие, Феликс беззаботно хохотнул и направился к своему столу. Хёнджин же не знал, куда себя деть. Краснел. Снова потел. Стоял истуканом. Млел. Он вроде как не испытывал особенного страха, ведь перед ним был милого вида сверстник, возможно, сын того большого босса-основателя, но ощущения от сумбурного приёма на работу всё равно были двоякими. Пока Хёнджин прислушивался к своим чувствам, Феликс уселся и стал говорить и печатать одновременно.       — Думаю, на сегодня ты свободен. Чан всё сделает к концу дня, но ты можешь не ждать — получишь всё уже завтра утром. Лучше езжай домой и собери вещички для переезда.       — Переезда? — не понял Хван. Ли кивнул, неотрывно всматриваясь в монитор.       — В корпоративную квартиру.       У Хёнджина свело живот. Он слышал об этом несколько минут назад, но был шокирован, словно только сейчас полноценно понял смысл слов.       — Вот так сразу? — проблеял он, рухнув обратно на стул. Феликс монотонно ответил:       — Сразу. Или тебе нужно, чтобы звёзды по-особенному сошлись?       — Нет, я просто не думал, что это будет так скоро. А как же испытательный срок и всё такое?       — Не люблю терять время. Мне нужно, чтобы ты был физически доступен в будни с восьми утра до восьми вечера. Это не значит, что нужно быть рядом со мной всё это время, рабочий день у тебя всё равно восьмичасовой, но иногда мне требуется помощь разного толка, потому чем ближе ты живёшь, тем меньше вероятность твоих опозданий в нужный момент. Так что это что-то вроде обязательного условия. Тебе же проще будет добираться и легче сосредотачиваться на работе. Так что захвати с собой завтра хотя бы минимальный набор одежды для ночёвки, а на выходных вызовем тебе машину для основной массы вещей.       — А-э. Ладно.       Феликс продолжал с самым обыденным видом пялиться в экран своего компьютера и щёлкал мышкой, а Хёнджин молча охуевал. Кажется, все прошлые годы его невезения окупались одним сегодняшним днём, но Хвана это уже не радовало — пугало. До шевелящихся на голове волос и холода в пальцах ног. Всё складывалось слишком хорошо, чтобы быть правдой. Так хорошо, что у боязливого Хёнджина в голове невольно возникали нехорошие соображения о том, что высокое начальство требует со своих работников в обмен на все эти райские условия. Быть может, такие собеседования — всего лишь ширма? Прикрытие, благодаря которому, например, вот этот парень заманивает людей в свои сети, а затем вытягивает из них здоровье, молодость или там красоту? Не зря же он такой спортивный, юный и чертовски привлекательный…       — Хочешь ещё что-нибудь уточнить? — спросил Феликс с лёгкой усмешкой, принимая чужой заинтересованный взгляд. Хёнджин испугался, что он читает мысли, и тут же задал волнующий вопрос:       — Какая у вас способность?       — Хорошая. Я не сплю.       — М-м, — протянул Хёнджин, ожидавший как минимум похищение энергии, испепеление или телекинез.       Безобидная сила будущего босса успокоила разыгравшуюся фантазию, однако Феликс оторвался от экрана и со странной интонацией в голосе уточнил:       — Что, не впечатлён?       — Простите, не особенно, — признался Хёнджин, заливая в себя уже остывший кофе, чтобы промочить горло.       — Очень зря, — Ли снова поднялся из-за стола, начиная пояснять: — Именно благодаря своей способности я смог продумать концепцию и вообще заняться косметическим бизнесом. Огромное количество свободного времени нужно куда-то девать, знаешь ли.       — Подождите, так это… — Хёнджин складывал озвученные факты, но не верил в получившийся результат. — Вы генеральный директор Бьюликс?       — Я, конечно. Ты что, уже забыл, к кому устраивался?       Феликс встал напротив, приняв настолько скептично-недовольный вид, что у Хёнджина похолодело в животе от хриплого властного голоса.       — Простите. Я на помощника в отдел маркетинга шёл, — пробормотал он честно. — А потом Кристофер вдруг предложил мне эту должность. И я не знал, как вы выглядите, если честно, подумал, что вы…       — Кто же?       — Сын или родственник основателя.       — Занятно. Обычно все думают, что у меня способность не стареть, — Феликс почесал запястье и продолжил пояснять с уже более приветливым лицом. — В общем, да, я гендир, и хотя мне всего двадцать четыре, ощущаю я себя порой раза в два старше. Плюс вечного бодрствования — огромный опыт. Пока все спали, я читал, учился, развивался и просто не сидел на месте, оттого знаю в разы больше сверстников. Потому у меня постоянное ощущение, что я уже делал и видел всё, что они только собираются начать.       — А это точно плюс? — внезапно нахмурился Хван.       Феликс тоже насупился, словно собираясь поспорить, но вдруг отвернулся к панорамному окну, меняя тему.       — Ты же в курсе, что работа стрессовая?       — Да, Кристофер упоминал.       — Чего он наверняка не упоминал, так это то, что в основном стресс у всех из-за меня. Но ты не переживай, если будешь хотя бы средненько работать, то через полгода тебя в любое место возьмут. Вообще в любое. Мои рекомендации творят чудеса.       — Хм, простите, а почему полгода? — удивился Хёнджин. — Вы же вроде говорили про постоянный контракт.       — Говорил, да, но ты не выдержишь больше. Никто ещё не выдерживал.       — Почему это?       — Я хорошенько так заёбываю. Ну или выёбываю, как посмотреть. Короче, со мной сложно, но после — тебе любая работа покажется раем, так что просто смирись, потерпи, попытайся получить удовольствие.       — Простите, я что-то не понял, — снова напрягся Хёнджин. — Работа связана с интимом?       Феликс вздрогнул от смешка и, кажется, хрюкнул.       — Разве что по обоюдному желанию, но вообще-то нет, — он обернулся, чтобы видеть глаза собеседника, и доверительно сообщил. — Нет, господин Хван, я просто бесконтрольно ебу чужие мозги. Я придирчив, избирателен, педантичен, нетерпелив. К тому же перфекционист, спасатель, контрол-фрик, которому нужно проверять всё и вся. При этом я прекрасно понимаю, что люди несовершенны, знаю, что все совершают ошибки, осознаю, что это нормально, но ничего не могу с собой поделать. Я круглосуточно перепроверяю работу всех отделов, анализирую всё, до чего могу дотянуться, если замечаю ошибки, то обсуждаю их с непосредственными исполнителями. И зачастую не особо спокойным тоном.       — Но зачем вы это делаете? Ведь это их работа, а не ваша, — спросил Хёнджин простодушно. — Почему бы просто не почитать в свободное время? Или посмотреть что-нибудь, чтобы отдохнуть?       От такого простого вопроса Феликс вдруг сделался недовольным, скрестил руки на груди и стал нервно наворачивать широкие круги по кабинету.       — Работа их, а компания моя, и я хотел бы контролировать её деятельность и устранять косяки прежде, чем они на чём-то пагубно скажутся. А что до свободного времени, книг, кино… Мне кажется, что всё в этой жизни я уже видел. Под тем или иным углом. В той или иной аранжировке. Сюжеты повторяются, идеи редко когда бывают занимательными, мне кажется, что я могу с первых минут предугадать, чем закончится то или иное произведение.       — Ну а игры? Вы можете попробовать залипать в стрелялки.       — Надоедает. И сколько бы я ни гонял, никак не могу подняться по уровням, так что это только раздражает.       — Искусство?       — Я видел все самые известные картины, скульптуры и памятники архитектуры, слышал все самые значимые музыкальные произведения и театральные постановки вживую.       — Ну а если самому начать рисовать? Или сочинять?       — Тоже пробовал, но получается лишь унылая, тоскливая тьма. Что на холстах, что в текстах.       — Танцы? Лепка? Вышивание? Раскрашивание миниатюр или сборка пазлов?       — Ты пытаешься мне что-то доказать или что? — рыкнул Феликс, упирая кулаки в бока.       — Я… ничего не пытаюсь, господин Ли, — прошептал Хван откровенно. — Просто хочу понять, с кем мне придётся работать. Это будет мой первый опыт работы в офисе, так что, простите, я сильно переживаю. А после ваших рассказов мне уже страшно, что я вас подведу. Я, если честно, даже не думал, что с моей дурацкой силой меня сразу в такую известную фирму при…       Феликс сощурился, продолжая бродить по комнатке, но перебивая:       — Погоди, у тебя есть способность? В анкете было пусто — я подумал, что ты непроявленный.       Хван вмиг неконтролируемо покраснел и отвёл взгляд к стене с золотым панно.       — Ой, да сила дурацкая потому что, — вздохнул он. — Лучше уж непроявленная, чем такая.       — Какая «такая»? — бросил Ли через плечо. — Мизинчики на триста шестьдесят градусов отгибаешь? Или пукаешь ароматом роз?       — Что? Нет, я… Я просто вырубаю…       — Деревья силой мысли?       — Сознание. Членом.       — Фс… — Феликса крутануло на месте. — В смысле?       — В прямом смысле, — потупился Хван. — Ну. Прикосновением.       — И ты… и ты молчал?!       Хёнджин вновь ощутил себя простодушным дураком. Уж лучше бы он солгал, ведь после его признания последующие события приняли устрашающий оборот. Феликс подлетел к его стулу и навис сверху, выглядя разъярённо-перевозбуждённым. Хван съёжился под его взглядом и заблеял:       — А что такое? Кристофер сказал, что это не проблема. Для вас это неприемлемо? Я же не буду… Ч… Что вы…?       — Снимай штаны!       — Господин Ли! Вы меня пуга…       — Достань его!!!       Феликс почти кричал, протягивая руки к пряжке чужого ремня, и уловивший его недобрые намерения Хёнджин соскользнул со стула, отскакивая дальше и начиная пятиться от преследования.       — Нет! Не трогайте. Вы что?! Я не такой…       — Иди сюда, Хёнджин!       — Феликс! Да вы чего?!       — Перестань убегать!!!       — А вы не догоняйте! Да остановитесь же вы!!! Не трогайте! Помогите! А-а-а!!!       Попытка бегства закончилась провалом: Хёнджин запутался в ногах и был повержен ловким прыжком в долю секунды. Несмотря на небольшие габариты и хрупкий вид, Феликс победно восседал сверху, прижимая его длинные руки к полу над головой. Глаза Ли были безумны и одновременно тоскливы, он клонился вниз и гипнотизировал Хвана проникновенным шёпотом.       — Хёнджин, я тебя очень прошу. Умоляю. Пожалуйста. Покажи член.       — Зачем?! То есть нет. Вы что! Это непрофессионально! И вообще неприлично, — пискнул задыхающийся от страха Хван.       Феликс над ним тяжело вздохнул и потянулся носом к уху, вздыхая очень тяжело.       — Что мне сделать, чтобы ты согласился?       — Да, э-э… Ничего. Я не… не могу. И не буду вам ничего показывать! — всхлипнул Хёнджин. — Вы совсем того? Отпустите меня, или я заявлю в полицию!       Он взбрыкнул всем телом, пытаясь скинуть с себя налётчика, и дёрнул руками, надеясь освободиться от хватки. Взгляд Ли на миг обрёл осмысленность. Спустя полминуты молчаливых переглядок Феликс всё-таки слез с Хёнджина, тихо извиняясь:       — Прости, меня перемкнуло. Сам не знаю, что на меня нашло. Точнее, знаю что, но…       Он виновато протянул руку, помогая Хёнджину встать. Тот принял вертикальное положение, отряхнулся и сделал несколько опасливых шагов назад.       — Ещё раз извини. Я больше не буду нападать на тебя, — убеждал Феликс, обезоруженно подняв ладони, — но готов встать на колени или переписать на тебя компанию. Проси что угодно, только, пожалуйста… Мне нужно, очень нужно отключиться хотя бы на минуту. Дома, машины, украшения. Скажи, чего хочешь?       От этого странного контраста между ярким безумием и тихим смирением кричащая гордость Хвана вдруг утихла. Злость отступила. Внутри ожил недолюбленный, вечно нуждающийся ребёнок, и перед внутренним взором Хёнджина поплыли ещё более яркие картинки: собственный коттедж, машина, яхта, светские тусовки, сама Донателла подбирает ему наряды от Версаче, а откуда ни возьмись взявшийся в этих мечтах Ли Феликс эти наряды с него снимает…       — Ну уж нет! — рявкнул Хван, давая самому себе мысленную оплеуху. — Простите, но я не могу. У меня принципы есть! Я должен вас узнать и довериться, чтобы хотя бы показать его, не то что потрогать. И вообще, если честно, у меня от этой моей способности моральная травма. Все мои п… Да не важно. Я не могу! Не сейчас и не сегодня точно, что бы вы мне там ни предлагали!       Феликс опустил взгляд, отвернулся и сбежал за стол, прячась за экраном. Он уткнул лицо в ладони и заговорил проникновенно и тихо:       — Ладно. Я понял тебя. Пожалуйста, извини. И мне жаль, что… Что произошло то, что произошло. Я слышал о снотворцах, даже искал, но никогда не встречал, а тут ты — и я совсем слетел с катушек. Это было крайне невежливо и непрофессионально, так что, кхм, на обратном пути зайди к Крису, он выпишет тебе чек.       — Да не нужны мне никакие чеки! — вскрикнул Хёнджин раздражённо. Кажется, родители всё-таки были правы — он не умел пользоваться своим положением — и потому, чуть отдышавшись, продолжил нести что-то не объяснимое логикой: — Просто дайте мне время. Подумать или смириться. Когда-нибудь потом, если мы с вами сработаемся, я буду готов вас вырубить, если вам так сильно надо.       — Так ты не уволишься после этого всего? — Феликс резко выглянул из-за монитора, выглядя одновременно озадаченным и воодушевлённым.       Хван хотел бы гордо развернуться и уйти, но тогда ему пришлось бы отказаться от уже маячивших на горизонте возможностей и в очередной раз вернуться в комнатушку с плесневеющим потолком и продавленным диваном, чтобы за ужином привычно сообщить недовольным предкам о тридцатом неудачном собеседовании. И мысль эта была намного тоскливее и мрачнее, чем вероятность того, что его симпатичный босс снова станет к нему клеиться.       — Мне нужна эта работа, — фыркнул Хёнджин, горделиво задирая нос, чтобы придать высоты своим словам. — Но если вы вздумаете приставать, то уйду, перед этим капитально засудив вас!