Часть той Силы

Мужчина сидел в небольшой беседке, кидая усталые взгляды на пасмурное небо. Сейчас ему ужасно хотелось, чтоб началась гроза. Писатель снова и снова вспоминал маленький диалог под проливным дождем. Незнакомец источал запах дорогого парфюма и сигарет. Ему же казалось, что его жизнь пропахла чем-то гораздо менее приятным. Он старался выстроить себе спокойную и счастливую жизнь, хотя ему с трудом удавалось оправиться от некоторых событий. Сильнее всего по нему однажды ударила насильственная потеря родителей и безвозвратная утрата того образа жизни, к которому он привык в юности. После такого мало что могло задеть его сильнее, но события последней недели совершенно выбивали из колеи. Возвращалась бессонница. Тревога, подступающая к горлу, заставляла бояться потерять себя, отчего становилось еще страшнее. Когда ему удавалось взять себя в руки, он хватался за перо, рассеяно выводя новые строчки, и тянулся к мягкой шерсти неожиданного компаньона. Вкладывая привязанность в приходящего к его дому кота, писатель бесконечно боялся, что однажды не увидит и его на пороге, как однажды навсегда попрощался с видением стоящей на крыльце маленького домика матери. Он поговорил с незнакомцем у ненавистного Дома писателей немногим более минуты и мог умолять высшие силы лишь о том, чтоб тот больше никогда не заговорил с ним. До одури приятное знакомство отдавало привычным запахом скорой потери. Еще больнее было вспоминать грустные глаза Маргариты, оборачивающейся к нему на прощание. За те часы, что они провели вместе, гуляя по узким улочкам, он позабыл обо всех своих бедах, утопая где-то между нитями лямок ее платья. Одиночество вечера после такого стало ощущаться острее. - Не запираете дверей? – низкий голос с немецким акцентом отозвался ударом где-то под ребрами. Калитка распахнулась. На его пороге стоял лукаво улыбающийся мужчина. - Обычно запираю,… как вы нашли мой дом? – Мастер спешно сбросил с себя домашний халат, оставляя его в беседке. - В этом нет ничего сложного! Адресом поделился со мной один ваш приятель. Позволите войти? - Прошу вас, - писатель спешно очутился рядом с гостем, проводя его вглубь маленького сада. - Простите мне мою бесцеремонность, mein Freund. Я проходил мимо вашего дома и решил, что вы не будете против вечерней беседы. Первые капли дождя упали между их лицами. - Я рад вам. Пойдемте в дом. - … все равно не ожидал, что им вдруг потребуется профессор из Германии, вы уж простите меня. Они более склонны закрываться от внешнего мира на все замки, нежели приглашать кого-то, - писатель заваривал остаток черного чая. - В отличие от Вас, мой дорогой писатель? - Воланд коротко засмеялся, оставляя трость у кресла и присаживаясь рядом с одной из бесчисленных стопок книг, - есть вещи, в которых им необходима консультация со стороны. Но они смотрят на меня с величайшим подозрением, разумеется. Мастер поставил чашку для гостя на маленький столик, унося свою в сторону письменного стола. - Не удивительно, профессор. Воланд медленно перебирал глазами книги, беспорядочно разбросанные по маленькой квартире. Он не знал, зачем решил сегодня снова встретиться с этим странным человеком. Возможно, его занимала личность автора замечательной пьесы, прочитанной сегодня утром, хотя вполне вероятно - его самолюбие задело то, что писатель отказался проследовать за ним в ночь в их последнюю встречу. Немец привык властвовать над всем, что было ему симпатично, а этот мужчина… занимал его. Он сделал глоток остывающего напитка. - Уже пишете что-нибудь новое? - Да, немного пишу. Там есть даже вы, профессор. - Я? – Воланд засмеялся, усаживаясь в кресло, - занятно, друг мой. И кто же я? Консультирую ваших соотечественников или шпионю за ними? - Вы – дьявол. Черты собеседника странно исказились, вбирая в себя тени. - И чем же я напомнил вам Его? - Не знаю. - Прочтете мне? - Охотно. И Мастер читал. Он чувствовал молчаливое присутствие человека в комнате, и страхи отступали, оставляя место новому, невыразимому ощущению. Порой ему казалось, что чьи-то пальцы касаются его плеча, хотя он отчетливо видел перед собой увлеченное лицо собеседника. Ему казалось, что он совершает нечто неправильное, но совершенно ему необходимое. - Что же дальше? - Еще не знаю. Но для Берлиоза, кажется, все кончилось. - Скажете тоже. Воланд ведь пообещал ему доказательство своего существования. Писатель засмеялся, собирая разрозненные листы рукописи воедино. Он посмотрел в сторону, давая волю воображению. - Хорошо, что вы не дьявол. Хотя иногда мне кажется, что я придумал не только своего героя, но и вас, профессор. Воланд взял писателя за руку, медленно поднося ее к губам. Поцелуй вышел сдержанным и коротким, но отрезвлял лучше пощечины. - Что вы делаете? - Представляю вам доказательства своего существования, mein Master, - Воланд встал, отпуская застывшую в воздухе руку, - боюсь, что мне пора. Встретимся завтра, дорогой писатель? Мне не терпится узнать продолжение. Мастер поднялся и направился к выходу вместе со своим неожиданным гостем, рассеяно улыбаясь. - Не говорите никому. Воланд тоже перешел на немецкий, улыбаясь собственным мыслям. - Не скажу, мой Мастер, - он вышел в дождь, выстукивая тростью ночную мелодию. Мужчина еще долго стоял у двери, глядя в темноту вслед своему непрошеному гостю. Новое имя осело у него на губах. Мастер.