matter

Пока Потап со спокойствием тибетских мудрецов пил свой чай, голова Виктора без движения лежала на столе. Матвей даже заволновался, не стало ли ему плохо после всех этих новостей? Он не знал точно, сколько Виктору лет, да и выглядел он не сильно старше его, но вдруг у людей после тридцати очень чувствительное слабое сердце. Матвей кивнул Марго, сидевшую к Виктору ближе всего, чтобы она проверила, жив ли он. - Че? - не поняла девушка, продолжая жевать. - Зачем головой машешь? При всех Матвей постеснялся высказать свои опасения насчет их несчастного гостя, да и называть сестру дурой было бы грубо. Но потом его вдруг осенило, что они оба, вообще-то, говорят на языке, которого больше никто не знает. - Проверь, может у него сердце остановилось, - сказал Матвей на немецком. - Не буду я его трогать! - ответила Марго так же на немецком. - Ты же почти врач! - Почти не считается! Ты может уже привык каждый день трогать знаменитостей, а вот я очень скромная персона, если ты не знал. - Надо собак покормить, - с этими словами Викор резко поднял голову и выпрямился. - Мне пора. - Я всех покормил, не переживай, - сказал Потап. Виктор его не слушал. Точнее, он делал вид, что Потапа не существует. Он его не видел, не слышал, не чувствовал прикосновение к своим рукам, когда тот пытался его задержать. Это был тотальный игнор и объявление войны. Но Потап вздохнул так, будто давно к этому привык. - Спасибо за приглашение, - бесцветно пробормотал Виктор. - Спасибо за кофе. Спасибо за... В общем, за все. Увидимся. До свидания. - Ну, бывайте, - бросил Потап, выходя следом за ним. Проводив их взглядами из окна, оставшаяся троица с облегчением выдохнула. - Как думаешь, с Виктором все будет нормально? - спросил Матвей Питера. - Выглядел он не очень. - Почему ты о нем так переживаешь? Обо мне лучше попереживай. Или я начну думать, что Виктор тебе больше по душе. - Я о тебе и так всегда переживаю! Дай мне для разнообразия попереживать о ком-нибудь еще! - развернувшись, Матвей понял, что Питер его просто дразнил, и сразу же по-детски покраснел. - Придурок ты... Что лыбишься? Перестань. Питер приподнял его голову за подбородок и наклонился ближе. Так близко, что почти коснулся его губ своими. По телу Матвея прошлась волна приятных мурашек и он поддался вперед, приподнимаясь на носочки. А потом они услышали громкий хруст за спиной и замерли. - М-м-марго! - выкрикнул Матвей, как всегда заикаясь в порыве чувств. - Т-ты! Ты почему до сих пор здесь?! - О, продолжайте, - ответила сестра. - Меня здесь нет. - Родители по тебе уже соскучились, - сказал Питер, повернувшись к ней. - Домой не пора? - Фу-фу-фу, как негостеприимно! Вы были у меня дома несколько месяцев, а меня выгоняете уже через несколько дней! - от досады она даже перестала есть, отставив пачку с сухим завтраком в сторону. А может она просто съела все клубничные колечки, а другие ей не нравились. - Мы тебе, конечно, всегда рады, - соврал Матвей, - но когда ты заранее об этом предупреждаешь. - Без проблем. Я уеду сразу же, как только ты откажешься от наследства в мою пользу. - Разве такие вопросы не решаются с нотариусом? Я думал, мне нужно будет снова лететь в Мюнхен. - Бумажечку подпиши, - она протянула ему лист с мелким печатным текстом и кучей пропусков. - Задним числом оформим без твоего участия, тебе тратить время не придется. Как хорошо, правда же? - Наверное... - Матвей неуверенно повертел документ в руках и бросил вопросительный взгляд на Питера. Но Райт был увлечен своим котом сильнее, чем семейными разборками Шварцев. - Мне нужно немного подумать, - пробурчал Матвей. - Признайся же, твоя жадная душонка не хочет отпускать деньги из рук! А столько говорил «мне ничего не нужно, я ничего не возьму». Ха! Пустозвон! - она воинственно поднялась с места. - Так все родителям и расскажу: мой милый братец все решил забрать себе, оставив нас, несчастных, без гроша на улице! - Я так не говорил! И не надо драматизировать, вы совсем не бедные люди. И досталось мне не все, а только часть. - Какая часть?! Тебе досталось все, Матвей. ВСЕ! - Ты теперь миллионер? - Питер заинтересованно выглянул из-за двери. Взволнованный Матвей, сославшись на острое недомогание, сбежал на второй этаж, закрывшись в ванной.

* * *

Довольное сияющее лицо своего пиар-агента на пороге не сулило Питеру ничего хорошего. Лорен внезапно нагрянула к ним домой вечером, с порога улыбаясь Питеру во весь свой отбеленный рот. - Что тебе надо? - грубо спросил Питер, не пуская ее в дом. - Ах, дорогой мой Пит... Ты даже не представляешь, как я рад тебя видеть. Не пригласишь на кофе? - Поздновато для кофе. - Это образно. Пусти меня, надо поговорить. Она попыталась настойчиво пройти внутрь, но Питер своей громоздкой фигурой заслонял большую часть дверного проема и сдвигаться с места не собирался. Ему не хотелось впускать эту коварную женщину в свой дом, особенно когда в гостиной сидел Матвей. Благо, Марго к этому времени уже улетела домой — одной проблемой меньше. - Ладно, если тебе больше хочется обсуждать новый контракт на улице, так тому и быть! - Какой еще контракт? У нас все закончилось первого июня. Я с тобой больше не работаю и с «Эссу» тоже. Широкая белозубая улыбка стала еще шире и теперь напоминала хищный оскал. - Да, дорогой мой, все закончилось бы завтра, если бы ты не нарушил наш прошлый контракт. - Она сунула ему в лицо стопку сшитых документов, напоминающих больше досудебное разбирательство по тяжкому преступлению, чем рабочий договор. Наверняка сделка с дьяволом обошлась бы сотней страниц меньше. Питер всегда не слишком хорошо разбирался в работе юристов (иначе бы он никогда не подписал договор с этой женщиной), а уж с похмелья и подавно. Медленно мотнув головой в стороны, он тупо переспросил: - Когда я нарушил?.. Что нарушил?.. Ничего не понимаю. - Сегодня, когда не явился на последнюю плановую фотосессию для журнала. - Но сегодня ведь... - не успел он договорить, как его осенило, и вместо ответа он уже развернул голову в сторону гостиной и заорал. - МАТВЕЙ, КАКОЙ СЕГОДНЯ ДЕНЬ?! - ЧЕТВЕРГ, - крикнул Шварц в ответ. - ДАТА КАКАЯ? Лорен скривилась, зажимая уши, и ужаснулась не только способности Питера так орать, но и тому, что кто-то также орет ему в ответ. - 31 МАЯ, - пробасил голос из гостиной. Питер молча приложился лбом к дверному косяку и вздохнул. - Ну так что, пустишь меня в дом обсудить наш новый контракт или мне подавать на тебя в суд? Кстати, очень милый домик у тебя. Наверняка дорого стоит. - Заходи, - пробурчал Райт сквозь зубы, отодвигаясь в сторону. Зацокав каблуками по ступенькам, Лорен поднялась на второй этаж вслед за Питером. Он привел ее в подобие кабинета, в котором пока ничего, кроме кучи громоздких коробок от гарантийной бытовой техники, не было. - Как ты можешь быть такой мелочной? - спросил он, пролистывая контракт. - Я принес тебе столько денег, и после всего этого ты не хочешь дать мне спокойно уйти на пенсию. - Проблем ты мне приносил еще больше. - Она аккуратно присела на край коробки от стиральной машины, проверив перед этим, что на ней не слишком много пыли. - А как же «незаменимых нет»? К тебе очереди из смазливых малолеток стоят — выбирай любую жертву и насилуй ее во всех смыслах, а от меня отвали. - Бросать налаженный дорогой проект и начинать все сначала? Идиотизм! В тебя вложено столько времени, сил и пиара! Кстати, о пиаре... - покопошившись в сумке, она достала телефон, и ткнула Питеру фотографией в лицо. - Как тебе эти двое? Нахмурившись, он внимательно рассмотрел мужчину с густыми седыми волосами и женщину с одутловатым лицом и грустными глазами. Оба на вид лет пятидесяти, но фигуры довольно подтянутые, а на лицах одинаковые натянутые улыбки. - Опять свингерам меня продать хочешь?.. На такое я точно не подписывался... Она раздраженно цокнула: - Хватить вспоминать эту историю! Сейчас речь о другом. Сценарий для шоу уже готов, но правки внести еще можно. Похожих на тебя актеров, конечно, хрен подберешь, если честно! Но как говорит нынче молодежь «пипл схавает», так что сойдут и такие. Ну что, мнение свое озвучишь или так и будешь пялиться? - Ты бы поменьше с этой молодежью общалась, тетя, а то крыша окончательно потечет. - Он долистал до конца договора и никаких изменений в отличие от прошлого не нашел — все то же рабство. - Объясни для начала, какое еще шоу? И зачем искать похожих на меня актеров? Она вздохнула, вставая: - Вот не понимаю я, Райт, действительно ли ты такой тупой или прикидываешься. Актеры — твои родители. Ну, твои «потенциальные родители», которые потеряли тебя много лет назад, а теперь нашли. Тебе и правда надо объяснять самый классический пиар-ход из возможных?

* * *

Видеозвонок с родителями грозился перейти на повышенные тона. Третий раз Матвей объяснял им, что наследство ему не нужно, он на него не рассчитывал, его не просил, и совершенно точно от него откажется. Но чем больше он это повторял, тем меньше ему хотелось все это выполнять. Не нужны ему были эти проклятые деньги, но то, как сильно они упрашивали его их отдать, отбивало всякое желание чем-то делиться с этими крохоборами.  Причину столь внезапного обогащения Матвей понял. Покойный дедушка Карл, земля ему пухом, был далеко не святым человеком со своими пороками, предрассудками и убеждениями. Женщин он любил, свою жену, дорогую единственную дочь и прелестную внучку особенно, но не очень-то уважал. И считал, что «слабый пол» не может распоряжаться деньгами, а тем более бизнесом. Но сына у него так и не родилось, а хитрый еврейский зятек не вызывал никакой симпатии. Единственный, кому старик решил доверить свое свое имущество — внучок, пусть и такой похожий на своего гадкого отца, но все же сын дорогой дочурки. Правда, больше женщин и иммигрантов старик не уважал геев, а дорогой внучок именно им и был. Единственная причина, по которой Матвею досталось все состояние Вайсов — дед умер до того, как внес правки в завещание. Вот и все. Когда отец, пропустив слова Матвея мимо ушей в третий раз, снова завел свою шарманку о том, как дед никого из не уважал, а Матвея меньше всех прочих, парень уже едва сдерживался, чтобы не послать дорого родителя на небезызвестно далекие три буквы. Спас его от этого оглушительный женский визг в коридоре, грохот на лестнице и громкие маты. - Ебанутый!!! - верещала лохматая короткостриженная блондинка в коридоре. - Псих ненормальный!  Выбежав в коридор, Матвей сразу оказался меж двух огней. Женщина нервно дергала ручку в попытках открыть входную дверь, а Питер, стоя на лестнице, угрожал запустить в нее коробкой из-под микроволновки. - Тебя вообще к людям подпускать нельзя! ПСИХ! - завизжав еще громче, она отскочила в сторону, чудом увернувшись от полетевшей в нее коробки. - КОНЧЕНЫЙ УБЛЮДОК! Я НА ТЕБЯ В СУД ПОДАМ! Пока Питер отвлекся на поиск чего-нибудь потяжелее для метания в гостей, Матвей быстро открыл замок входной двери и женщина, чуть не растеряв туфли на лестнице, умчалась к своей машине.  - И КОНТРАКТОМ СВОИМ ЖОПУ ПОДОТРИ! - заорал Райт с балкона, скинув ворох белых листов во двор. Как только ее машина скрылась за поворотом, Питер решил вдруг, что он не договорил, и вернулся во двор, собрал все рассыпанные документы, изорвал их в клочья и разметал по газону с еще большим остервенением, проклиная ее на чем свет стоит. Закончив представление для всех соседей, он раздраженно вернулся домой, захлопнув дверь.  Увидев вытаращенные от ужаса глаза Матвея, Райт сказал: «Я все уберу», как будто проблема была только в том, что он намусорил. - А, да, - на середине лестничного пролета Питер вдруг остановился, вспомнив что-то, и развернулся. - Пожалуйста, сделай одолжение, проследи, чтобы НИ-КА-КИХ больше гостей в нашем доме не было. Никаких твоих родственников, никаких моих родственников, соседей, чужих котов, собак, друзей, попрошаек, журналистов. НИКОГО! И принеси мне аспирин.  - Так точно, сэр, - пробормотал Матвей.  - Об коробку не споткнись, - заботливо добавил Питер.