matter

Аккуратно поставив стакан водой и таблетку на тумбу, Матвей тронул Питера за плечо. Блондин лежал пластом поперек кровати, опустив голову в подушку. Прошло всего-то минут десять после того, как он, разрываемый яростью и матерящийся, громко ушел на второй этаж, но за это время он, кажется, уже успел уснуть. Вяло приподняв голову, Питер осоловелыми припухшими глазами тупо уставился на Матвея. - Аспирин, - напомнил Шварц, протягивая ему стакан с шипучей таблеткой. - Ты просил. Промычав что-то непонятное в ответ, Питер спокойно выпил все, что Матвей дал ему в руки, и снова положил голову лицом вниз. - Только дышать не забывай. - Матвей погладил его по спине и немного посидел рядом. Переворачиваться или начинать разговор Питер не собирался. Снова он, как и на полу в коридоре, лежал труп трупом, почти не дыша. - Плохо тебе? - шепотом спросил Матвей, наклонившись. В ответ согласное мычание в подушку. - Голова болит? Мычание повторилось, но прозвучало чуть иначе, видимо, это был ответ «нет». Ему уже начинало казаться, что он разговаривает с коровой. - Тошнит? - продолжал вытягивать симптомы Матвей. - Устал? Что болит? - Душа, - выдохнул Питер, оторвав голову от подушки. - От таких болезней в моей аптечке нет обезболивающих, - с горечью признался Шварц, обняв Питера. - Если ты хочешь мне что-то рассказать... - Ты не хочешь это знать, - перебил блондин и снова зарылся лицом в подушку. «Не тебе решать, что я хочу знать!» - подумал Матвей и нахмурился, но Питер этого не увидел и мысли читать не умел. Чмокнув его в макушку, Матвей посоветовал ему поспать и написать, если что-то будет нужно. Он почти уже вышел из комнаты, но Питер с кровати прохрипел: - Может, уедем? Давай уедем отсюда... Куда-нибудь... - Но куда? - Мне все равно. Давай завтра. Нет. Сегодня. Эти резкие перемены настроения Матвею совсем не нравились. Нет, он прекрасно знал на своей шкуре, что это не сулит ничего хорошего. А уж желание все бросить и уехать точно предвещает большую беду! Здорово, конечно, что в этот раз Питер соизволил позвать его с собой, а не исчезать молча, но все равно перспектива эта Матвею совсем не нравилась. - Ну, - он неуверенно замялся. - Мне надо разобраться с наследством и лететь обратно в Мюнхен. Поедем вместе. Ужасное предложение! Эта мысль посетила матвея уже после ее озвучивания. Унылые юридические дела и обозленные родственники вгонят Питера в еще большую тоску. Хоть бы не согласился, хоть бы не согласился, хоть бы!.. - Ладно, - ответил Райт, чуть подумав. Сука! - Отлично, - выдавил слабую улыбку Матвей. - Мне надо только кое-какие дела доделать за пару дней. Не будем торопиться, да? Родня никуда не денется. - Угу, - промычал Питер. - Мне тоже надо... Дела... Договор... Накинув на него тонкое одеяло, Матвей оставил его в спальне.

* * *

Загадочную коробочку в подарочной упаковке Кристиан открыл уже в больнице, в одиночестве, как и обещал. Правда, случилось это не потому что он искренне старался сдержать свое обещание, а потому что забыл о ней, засунув вглубь сумки. И этот подарок так сильно его разозлил! Чертов фитнес браслет с шагомером?! Это уже не дружеская шуточка, а настоящее издевательство над больным человеком! Не важно, что осознав бесполезность этого предмета, Крис и сам заржал — смех это защитная реакция. Глубоко уязвленный этим подарком, старшему брату он не сказал спасибо. Он вообще ничего ему не сказал, ибо выбрал тактику унизительного игнора. Не напишет и не позвонит первым. А если позвонят ему — не будет брать трубку. А если напишут — прочитает и не ответит! Вот такое твердое решение он принял, но когда увидел на экране телефона «кучерявый пиздюк», ответил моментально: - Ах ты, говна мелкого кусок! Передай своему ебырю, что это нихуя не смешно! - Что? - растеряно пробасил Матвей, как будто он был совершенно не при чем. - Два пидораса! Вместе выбирали подарочек, да? Вот ехидны!.. Крысы. Гады! Засранцы! Слов на вас не хватает. В ответ была долгая тишина. Крис уж было подумал, что звонок сбросился, но тут Матвей сказал: - Я тебе совсем не за этим звонил, но ты меня, конечно, заинтриговал... Что за подарок? - Ебучий счетчик шагов! - завопил он на всю палату. - Нихуя не смешно! Матвей опять надолго замолчал и Крис убрал телефон от уха и проверил, не прерывается ли связь. - Ну, это, - растерянно пробормотал немец, - в стиле Питера. Вряд ли он хотел тебя этим разозлить. - Да идите вы оба нахуй! ХОТЯ НЕТ! Вам же это наоборот понравится. Значит НЕ идите оба нахуй, идите в... Блин, вам везде хорошо будет. Короче, я потом придумаю куда вас послать. Че звонил-то? От всех этих криков и матов Матвей растерялся и забыл цель своего звонка. Промычав парочку вопросов в стиле «как дела, как настроение», получил от Кристиана еще больше воплей, и растерялся окончательно. - Знаешь, я тут хотел узнать... - начал Матвей очень издалека. - Помнишь, наверное, как после смерти Луиса делил наследство с?.. - Да уж конечно помню! - нетерпеливо перебил парень. - Еще и месяца не прошло. Голову я при аварии не повредил, если ты не забыл. Говори быстрее, что тебе надо!? - Да я, в общем-то, хотел спросить, как все это... Эм, все эти разборки... Ну, суд и все такое. Как они закончились? То есть, я знаю, что все осталось при тебе, кроме фамилии, но ты не рассказывал, почему братья передумали судиться дальше. - Нечего там рассказывать. Эти бесхребетные тупицы зассали со мной тягаться, забрали свои обоссаные штанишки и смотались в свою страну обоссанцев. Зачем спрашиваешь? Судиться с кем-то собрался? Козни строишь? Я всегда Питеру говорил, что ты нехороший тип, рожа у тебя хитрая. Учти, если вы разведетесь я буду свидетельствовать против тебя на его стороне. - Я не сомневаюсь... Но чтобы разводиться, надо сначала пожениться. - На свадьбе я тоже буду свидетельствовать на его стороне. - Как же ты ловко переводишь тему! Я хотел спросить твоего совета, а теперь задумался о свадьбе. К нам тут, кстати, Виктор с Потапом приезжали недавно. Такой у них был скандал... Но после «хотел спросить твоего совета» Кристиан уже не слышал никаких слов. Он отбросил телефон на кровать, победно вскинул руки и сам себе похлопал после поклона в сторону вымышленных зрителей. Вот он и дожил до тех преклонных лет, когда у него, мудреного опытом в делах житейских, будут спрашивать совет. Двадцать три года, на секундочку, это очень даже немало! А в его тяжелой профессии год считается за два, значит он уже сорокашестилетний уважаемый мужчина, который еще и как может советы раздавать, да еще и какие! Подняв телефон обратно, он снова перебил Матвея, когда тот увлеченно что-то тараторил со своим картавым акцентом: - Ты просишь моего совета, но делаешь это без уважения. - ... а потом кинул в нее коробку, - закончил Матвей свой рассказ. - Что ты сказал? - Я сказал, что готов сделать одолжение и дать тебе совет. Делись своими трудностями. Замолчав ненадолго, Матвей снова привел свои мысли в порядок и сказал: - Ты уже знаешь, что у меня дедушка недавно умер. И что он оставил мне что-то в наследство. Так вот, моя семья от этого не в восторге и требует, чтобы я от всего отказался, но... - Но ты не хочешь? - Я хотел! Правда. Я думал, что сразу так и сделаю. - Шварц прервался на долгий вздох. - Но это оказалось куда сложнее. - Тогда ниче им не отдавай, ну их в задницу. - Но они же моя семья, это жестоко! - Тогда отдавай им, а сам иди в задницу. Ой, только не буквально! Или вы таким тоже занимаетесь?.. Через телефон он буквально почувствовал, и живой при этом представил, как Матвей краснеет и злобно фыркает. Он всегда так делал, когда его задевали колкости и шутки. Питеру это зрелище нравилось, а Крис считал это убожеством, но забавным. - Хреновый ты советчик! Не знаю даже, зачем тебе позвонил. - Я тоже не знаю. С Питером советуйся, это он у нас в семье оплот великодушия, щедрости, всепрощения и прочей святой ебаты. По моей части видеоигры, мемы и смешные видосики с котиками и падающими толстяками. Ладно, с тобой, конечно, очень приятно общаться, но мне пора на полезные для здоровья процедуры и зарядки. Питеру передавай привет. НЕТ! Ничего ему не передавай, я же на него злюсь. - Ага, как скажешь. Постарайся пройти десять тысяч, а то браслет пищать будет.

* * *

Ничего другого Матвей от Каина и не ожидал. Сам не знал, зачем ему позвонил. Но зато Питер порадуется, когда узнает, что его подарок так взбудоражил младшего брата. Да и звучал Каин довольно бодро и весело, что не могло не радовать. - Доброе утро, - сказал Матвей, услышав на лестнице шаги. - Завтракать будешь? На выбор глазунья или омлет. Содержимое сковородки, которое он помешивал деревянной лопаткой, мало походило на одно из предложенных блюд. Местами очень сырое, местами подгоревшее, оно напоминало бело-желтый толстый блин, пузырилось и странно хлюпало. Вместо ответа Питер прижал его к кухонной тумбе сильнее, бесстыдно тиская за зад. - Твои мягкие булки на завтрак будут? - Оу-воу, полегче! - сковорода чуть не вылетела из рук Матвея. - Придержи свой настрой, иначе я случайно обожгу нас обоих. Развернувшись к нему, Матвей широко открыл рот. Питер, явно только что из душа, с еще влажными волосами, был одет в красный шелковый халат, завязанный только на тонкий поясок. На груди ткань бесстыдно обнажала выступающие ключицы и мышцы, приоткрывая даже розоватый сосок. А разрез сбоку открывал бедро почти от самого паха. Матвей разучился говорить на всех языках и превратился в рыбу, беззвучно открывая и закрывая рот. - Долго ты будешь так стоять? - Питер взял его за подбородок двумя пальцами и вернул упавшую челюсть на место. - У нас... У нас... - каждый раз Матвей терял продолжение фразы, когда взгляд его опускался на это голое бледное бедро. - У нас самолет... Сегодня вечером... Надо... Вещи... Собрать... - Успеем, - Питер наклонился, чмокнув его в губы. Матвей обхватил его за плечи, прижимая к себе, и впился жадным долгим поцелуем. Питер отвечал охотно, лаская его руками под одеждой, потом приподнял и усадил на столешницу. - Я думал, - бормотал Матвей, когда Питер стянул с него футболку и осыпал поцелуями шею и плечи, - что ты в плохом настроении. - В ужасном, - признался блондин, щипая его за сосок. - Вчера я был невероятно зол, и сегодня утром встал не с той ноги. Потом подумал, что твои родственнички, наверное, будут теми еще мудилами, когда мы к ним прилетим. Его речь перебил несдержанный стон Матвея, когда рука Питера крепко обхватила его затвердевший член у основания. - И вот я подумал, что надо как-то отвлечься, - продолжил Райт. - Ничто не отвлекает от плохих мыслей лучше, чем секс. Согласен? - Да-а, - простонал Матвей, - о боги, да! Спустив его со стола, Питер звонко шлепнул его по заднице, оставив на ней красный след. Растерянный Матвей со спущенными штанами вскрикнул от неожиданности. - Хреновый из тебя повар, твой омлет уже сгорел, - сказал Питер. - Живенько топай в душ и мой там свой мелкий зад, на завтрак я буду есть тебя.  - Так точно, сэр.  - Шевелись!

* * *

Матвей никогда не был против попробовать что-то новое в постели, но обычно его партнеры разнообразием не хвастали, поэтому опыт у него был довольно скудный. Питер же о своем опыте умалчивал, а Матвей и не спрашивал, потому что боялся, что его ждет такой сильный ахуй, от которого ему уже не помогут оправиться никакие психиатры.  Они поднялись в спальню, целовались на кровати, медленно снимая друг с друга остатки одежды, а потом Питер спросил его:  - Ты, вроде, любишь пожестче? - Не припомню, когда я такое говорил, - уклончиво ответил Матвей.  - Ты и не говорил, просто мне так показалось. Когда говоришь с тобой в приказном тоне, ты сразу растекаешься, как желе. Может, тебе и другие штуки нравятся? Например, связывание? - Ты с-с-связать меня хочешь? - он старался не выдать своего волнения и уж точно не бросаться ему на шею с криками «Да, скорее, да», но покрасневшее лицо и нахлынувшее возбуждение сложно было скрыть. - Ну, я даже не знаю... Прям веревкой связать?  - Ага, пойду попрошу у соседей шпагат для подвязки садовых растений и замотаю тебя им, как ветчину.  - Давай без твоего сарказма, - Матвей обиженно нахмурился. - Чем ты собрался меня связы?.. А, пояс. Ладно, это вроде бы... Кхм, такое можно попробовать.  - Он же шелковый, связывание будет чисто номинальное, не переживай, - Питер еще раз ласково поцеловал его в уголок губ, уложил на подушку и поднял руки на головой, ловко связав их вместе красным поясом от халата.  Возбужденный парень, полностью голый, казался абсолютно беззащитным перед ним. Матвей внимательно следил за реакцией Питера, когда тот осматривал его оценивающим взглядом с головы до ног. Судя по его голодному взгляду и приподнятому в ухмылке уголку губ, зрелище это ему более чем нравилось. Матвей не мог отрицать, что ему подыгрывать этой ролевой игре тоже очень нравилось.  - И что ты теперь сделаешь со мной? - игриво спросил он.  Питер не торопился с ответом, дразня его нежными поглаживаниями по бедру.  - Знаешь, я тут недавно потерял свое снотворное... - сказал вдруг он. Матвей сразу же насторожился.  - Никак не мог найти его, весь дом обыскал, - продолжал Питер. - Подумал уже, что придется идти за новым рецептом, а потом решил заглянуть под кровать... - Интересная история... И что, нашел?  - Нашел. И не только его.  Питер потянулся рукой под кровать и вытащил небольшую черную коробку, которую Матвей с таким усердием от него прятал. Увидев ее, Шварц резко побледнел и съежился. - Ой, это! Это не то, что ты подумал! - попытался оправдаться он.  - Не резиновый хуй?  - Ну, это он, такое сложно отрицать... Но я купил его, эм, просто для... Для... - Декорации? Вместо радужного?  - Ты вечно занят, а мне было одиноко! - выкрикнул Шварц, лягнув его ногой. - И не надо меня за это осуждать! Схватив его за ногу, Питер притянул к себе и приподнял зад, грубо закинув его на подушку. - Если я за что-то тебя и осуждаю, так это за примитивный выбор. Секс-индустрия пестрит таким разнообразием, а ты взял самую обычную скучную письку даже без вибрации. - Блондин достал фаллоимитатор из коробки и положил его Матвею на живот. - Если не мог выбрать сам, спросил бы совета. Холодная резина неприятно касалась разгоряченной кожи, парень нервно заерзал на кровати. Питер раздвинул его ноги, одну закинул себе на плечо, вторую согнул в колене. - А какое-то стоп-слово у нас будет? - уточнил уточнил Матвей. - Хочешь остановиться так и скажи, без проблем. - Питер выждал почти минуту, пока Матвей сомневался. Потом Шварц медленно кивнул головой и приподнял зад выше. Это было совсем не так, как в тот раз в ванной. Кусок резины в руках Питера превратился в орудие сексуальных пыток. Матвей опомниться не успел, как лежал, привязанный к кровати, стонущий от глубоких толчков резинового члена внутри. Питер не давал ему кончить, сжимая член у основания, но и потерять возбуждение тоже. Через двадцать минут этой пытки Матвей начал умолять его об оргазме любыми словами. - Пожалуйста, Пит... Oh, bitte. Прошу тебя, любимый... Mein Schatz. Я больше не могу! Питер остановился. Развязал ему руки и отодвинулся в сторону, оставляя Матвею полную свободу действий. Матвей было подумал, что их небольшая игра кончилась, но тут Питер резко сказал: - Давай, заканчивай. Покажи, как ты делал это с собой. Матвею было невероятно стыдно трахать себя секс-игрушкой, надрачивая член, под пристальным взглядом глубоких бирюзовых глаз. Продлилось это недолго, не прошло и минуты, как он застонал, стыдливо прикусил губу, и кончил себе на живот. - Прекрасное зрелище, - Питер нежно чмокнул его в мокрую от слез щеку, когда Матвей, тяжело дыша, обмяк на кровати. - Отлично поднимает настроение. - А... Ага... - Приготовлю тебе на завтрак что-нибудь сытное, - Питер улыбнулся как никогда мило. - Можешь пока отдохнуть. В ответ Матвей мог только бессвязно промычать что-то, напоминающее согласие. - Но эту резиновую гадость я выкину. - Фаллоимитатор швырнули в коробку с грохотом. - В следующий раз купим тебе что-нибудь получше. Надев свой халат обратно, Питер подобрал секс-мусор и вышел, а Матвей, медленно возвращая своим нижним конечностям чувствительность, сел. «Следующий раз?! О боже, да я точно помру»