Прикоснись ко мне

      — Грейнджер? — глаза Малфоя округлились, и он отступил на шаг.       — Остолбеней!       Малфой увернулся от заклинания, и светильник, оказавшийся за его головой, взорвался. Ещё один взмах палочкой, и на картине с подсолнухами появилась дыра с рваными краями. Прикрывая голову руками, он перебежал в противоположный конец комнаты и укрылся за креслом.       — Где она? — зашипела Гермиона, крепко сжимая в руке волшебное древко. Её грудь начала вздыматься от частого дыхания. Взмах палочкой, и преграда в виде кресла со скрипом отъехала в сторону. Взгляд впился в бывшего сокурсника, а веки перестали моргать, боясь пропустить мимолётное движение.       — О чём ты? — Малфой осторожно, стараясь не делать резких движений, встал на ноги и опасливо огляделся.       Гермиона наклонила голову к плечу, сощурила глаза и, шагнув вперёд, сократила расстояние между ними.       — Что ты с ней сделал, больной ублюдок? — Она подняла палочку вверх, готовясь в любую секунду произнести непростительное. В её висках пульсировала кровь, а мышцы окаменели. — Где она?! — завопила Гермиона, не в силах больше ждать ответ.       — Не глупи, Грейнджер, — его голос звучал ровно. Руки Малфоя дёрнулись и медленно поползли вверх.       — Акцио палочка, — выкрикнула она. Но ничего не произошло. Гермиона быстро скользнула взглядом по комнате, опасаясь расставленных ловушек, но палочка Малфоя так и не появилась. — Что за...       — Убери. Свою. Тыкалку. Грейнджер. — Его зубы заскрежетали, превращаясь в оскал, но руки с открытыми ладонями он так и не осмелился опустить. — Или... — Он изогнул бровь, и его левый уголок губ дёрнулся в самодовольной ухмылке. — Золотая девочка сможет убить безоружного?       Гермиона задержала дыхание, пытаясь предугадать его следующий шаг. В голове промелькнули ужасные картины пыток, которым он наверняка подверг бабушку, и множество вопросов, не находивших ответов: он был один, когда горячая кровь хлынула из неё, запачкав стену? Это сделал он? Или просто пришёл замести следы?        Перед глазами возник чёткий образ родного лица со слезами непонимания. Космея — магл и понятия не имеет о магическом мире, не говоря уже о способностях внучки. Гермиона почувствовала, как румянец заливает лицо, в то время как Драко стоял напротив со своей ухмылкой, которую она ненавидела с детства.       Ей не нужна палочка, чтобы узнать правду.       Быстро сунув палочку в карман, она замахнулась. Драко вовремя увернулся, но пропустил второй удар. Целясь в челюсть, её рука соскользнула со скулы и попала в ухо. Голова Малфоя откинулась назад. На секунду он потерял равновесие. Этого хватило, чтобы схватить его за края рубахи и впечатать в стену.       — Что ты с ней сделал? Я убью тебя, Малфой! Где она?       — Ты рехнулась? — закричал он, оттолкнув её от себя. — Кто «она»? Моя мать? Белла? — продолжал Малфой, отступая к кухне, но не прерывал зрительный контакт, опасливо поглядывая на её карман, где она спрятала палочку. — Твоя рыжая подружка? Книга, которую я забыл сдать в библиотеку? Блядь. — Пятясь спиной, он врезался бедром о выступающий угол стола и тут же потёр саднившее место. — Кого ты ищешь?       — Где она? — спокойно произнесла Гермиона, наблюдая, как Малфой встал по другую сторону от кухонного стола. — Женщина, что живёт здесь!       — Я здесь живу! — выплюнул он, разведя руки в стороны. — Какого Мерлина ты...       Малфой замолчал, вовремя уворачиваясь от брошенного светильника, который так удачно подвернулся под руку Гермионе. Стеклянный плафон просвистел над его головой и, ударившись о дверцу кухонного шкафа, с грохотом рухнул в раковину, рассыпавшись на мелкие осколки.       — Совсем спятила?        Её глаза почернели. Тихий голос разума зашептал, что она не сможет победить его в честной схватке. Без палочки она обычная девчонка, решившая поиграть в валькирию, но ярость затуманила инстинкты. Кулаки свело от напряжения, и Гермиона вновь бросилась на парня.       Малфой легко поймал её кисть. Моментально отшвырнул руку, словно обжёгся. Пропустил удар по рёбрам и тут же схватил её сразу за оба предплечья. Гермиона взвилась ужом, пытаясь высвободиться, но он был сильнее. Она вывернула ногу и ударила коленом по бедру, целясь в пах. Зашипев, Драко швырнул её на стоявший рядом обеденный стол так, что она приземлилась на плечо. Что-то щёлкнуло в её теле. В глазах потемнело от боли.       — Грейнджер.       Гермиона подняла взгляд. Видя, как он наклоняется, как будто собирается нанести удар, вцепилась в его руку и потянула на себя. Мгновение, и стол под тяжестью их тел рухнул. Малфой навалился на неё, но каким-то неимоверным усилием Гермионе удалось скинуть его с себя. Не обращая внимание на боль, она перекатилась и уложила его на лопатки. Он попытался скинуть ношу, но она плотно сжала бёдра, удерживая его между ног.       — Что ты с ней сделал?! — крикнула она. Малфой увернулся от её кулака, метивший в глаз, но пропустил второй удар, рассёкший губу.       — Ах ты сука! — закричал он и высвободил одну руку. Схватил её кисть, выворачивая, из-за чего Гермиона взвыла. В то же мгновение она вцепилась свободной рукой ему в шею. И тут случилось невозможное. Его руки ослабли, с грохотом рухнув рядом, а тело задёргалось, будто в эпилептическом припадке.       «Уловка? Я же не сжала сильно!»       Ослабив давление на шею, Гермиона наблюдала, как Малфой продолжает дёргаться. Его глаза расширились. Создавалось впечатление, что ещё чуть-чуть, и они попросту вылезут из глазниц. Мгновение, и зрачки начали западать.       — Что с тобой? — Она обхватила его лицо ладонями и попыталась удержать бившие судорогой мышцы.       «Болезнь? Проклятье? Отравленное зелье с отсроченным эффектом?» — Гермиона терялась в догадках. Выпученные, безумные глаза Драко нашли её и вцепились мёртвой хваткой. Серые и холодные, как льды Арктики. Зубы плотно сжались, а тело не переставало дёргаться.       — От... От-пу... П-усти, — едва слышно прохрипел он. — От-т-пусти, ту-пая с-сука.       Не сразу, но она разжала ладони и резко отползла, садясь рядом. Малфой ещё несколько раз содрогнулся и обмяк, закрыв глаза. На несколько секунд он перестал дышать. Гермиона заправила выбившиеся из хвоста пряди волос за уши и внимательно посмотрела на распластавшееся на сломанном столе тело Малфоя. Нахмурившись, занесла руку, чтобы проверить пульс на сонной артерии, как вдруг его рот, всё ещё подрагивая, приоткрылся.       — Только попробуй, — зашипел он, не открывая глаз.        Гермиона с облегчением выдохнула и нервно провела ладонями по своим бёдрам, смахивая невидимую пыль. Потёрла саднившую кисть. Каждая её мышца отражалась болью во всём теле. Она готова была рухнуть рядом, но вместо этого позволила себе лишь сгорбить спину и вытянуть ноги, продолжая сидеть на слетевшей с ножек столешнице. Опустив подбородок к груди, Гермиона подавила стон, чувствуя, как напряглась шея, и сделала несколько медленных наклонов.       Пара минут в тишине позволили ей понять, что боль в плече ни что иное, как вывих, но она была настолько вымотанной, что не могла себя заставить достать палочку и произнести заклинание.       Малфой лежал рядом. Его грудь тяжело вздымалась, но глаза по-прежнему были закрыты. Гермиона нахмурилась. Только сейчас она заметила, как он изменился. Вместо вычурного костюма — растянутая футболка с длинными рукавами и светлые брюки. Платиновые волосы уже не были тщательно уложены, они отросли и падали на лоб, как на третьем курсе Хогвартса. Под глазами залегли тени, а гладкий подбородок скрыла густая светлая щетина.       Сколько времени прошло с их последней встречи? Год? Что могло изменить лощёного пижона? Ей стало интересно, она также изменилась? Разве только стала тоньше. Вес отказывался расти, отчего она не могла смотреть на своё костлявое тело.       — Мне нужно выпить. — Наконец Малфой ожил и со стоном перекатился на живот. Опёрся на стул и поднялся, не обращая внимания на Гермиону. Она последовала его примеру и встала, наблюдая, как он открыл одну из дверок кухонного гарнитура. Её брови взлетели вверх, когда она увидела, что ящик полон элитного алкоголя, но тактично промолчала. Он щёлкнул по крышке, и та, закрутившись волчком, слетела с горлышка. В нос ударил крепкий древесный запах с нотками ванили и дыма. Гермиона раздражённо поджала губы и, скрестив на груди руки, наблюдала, как янтарная жидкость стекает из рифлёного горлышка бутылки.       — Что ты здесь делаешь, Грейнджер? — спросил он, будто они были старыми друзьями и не пытались разнести дом ещё пять минут назад.       — Хочу спросить тебя о том же, — произнесла она, проигнорировав протянутый фужер. Малфой безразлично перелил содержимое её бокала в свой и сделал глоток.       — Я же сказал. Живу.       Гермиона плотно сжала зубы, чувствуя, как снова закипает. Она тоже не отказалась бы от выпивки, но решила, что в данной ситуации правильнее сохранить трезвость рассудка. Плечо нещадно ныло, но она старалась игнорировать боль. На данный момент первостепенной задачей является узнать, где Космея.       — Хорошо, — она шумно выдохнула и, мысленно призвав себя к спокойствию, произнесла. — Если с первого раза было непонятно, спрошу по-другому...       — Если ты сейчас скажешь: «Где она», — перебил её Драко. — Клянусь предками, я сожгу все твои любимые книги.       — Сомнительная угроза, — фыркнула Гермиона и перевела взгляд на бутылку.       — Тогда библиотеку, — усмехнулся он, в очередной раз отпив из своего бокала. — Или книжный. Где ты там любишь тусить?       — Что за любовь к поджиганиям? — Нахмурилась она и замотала головой, не желая развивать эту тему. — Женщина, что здесь живёт. Где она?       Драко очень медленно поставил стакан на столешницу кухонной тумбы. Размял шею и так же медленно развернулся к ней всем телом.       — Грейнджер! — Он едва сдерживал себя от бешенства. — Ты устроила этот ёбаный цирк, потому что хотела увидеть Космею?       — Где она, — снова сурово произнесла Гермиона.       — Откуда мне знать, дома, наверное.       — Это! Её! Дом! — не сдержалась она, перейдя на крик. — Что ты с ней сделал? И не лги мне! Тут все её вещи...       — И что с того? — перебил он.       — Где она?!       — Блядь, ты серьёзно? — нахмурился он и тут же махнул рукой, будто она его утомила. — Достаточно. Она тут больше не живёт, а теперь проваливай.       Гермиона задохнулась, не находя слов. Это было таким абсурдом, что она не знала, кричать ей или, задрав голову, истерически рассмеяться. Успокаивало одно: бабушка, судя по всему, жива.       — Рассказывай, — сквозь плотно сжатые зубы произнесла Гермиона, но вместо ответа услышала трель дверного колокольчика.       — Откройте! — раздалось снаружи, и входная дверь содрогнулась от тяжёлых ударов. — Откройте, это полиция.